Лидия Петровна Будрик
Дорога
– Я рада за тебя, – сказала она и присела на край кровати.
– Анестезиолог приходил, спрашивал про аллергию, чем болел, чем страдал?
– Так и спросил: «Чем ты страдаешь, Дионисий»? – в шутку протянула она.
– Так и спросил, – отвечал мужчина.
А сам взял ее руку в свою ладонь и стал теребить, перебирая каждый пальчик.
– И чем ты страдаешь?
– Ой страдаю! Ой страдаю! – запричитал он. – Вот страдаю от любви, от одиночества. Без работы страдаю! – улыбался он, словно и не было той распроклятой болезни, что привязалась к нему и никак не хотела выпускать его из своих цепких лап. – Без любимой жены страдаю! Она там, а я здесь. И теперь все свалилось на ее хрупкие плечи.
– Не такие они у меня и хрупкие! – отвечала ему супруга. – Ты сам научил меня всяким приемам самообороны. Да еще работаю на стройке. Там хрупким и нежным делать нечего!
– А ты у меня самая хрупкая! Самая нежная! Сама заботливая! Самая любимая! – засыпал ее Дэн комплиментами.
– У меня сейчас крылья вырастут, – шутила Маргарита и верила, что он обязательно поправится.
– Ритка-Маргаритка, ты завтра не приезжай ко мне, – попросил он. – После операции я буду лежать некрасивый, небритый, с судном. Не хочу, чтобы ты меня видела таким.
– Вот, значит, как! – в шутку напускала она на себя ревности. – И кто тебя побреет? И кто уберет судно? Может, молоденькая медсестра будет лазить там у тебя под одеялом?
А сама в упор смотрела на мужа и, прищурив глазки, делала вид, что жутко его ревнует.
– Ой, что там смотреть! Что там лазить! – усмехнулся мужчина. – Буду лежать голый и смешной!
– Но потом ты встанешь, оденешься, прихорошишься и будешь опять красавчик! И медсестра, между прочим, тоже это заметит!
– Ой, – засмеялся Дэн, – о чем ты, любовь моя! Я с тобой хочу прожить остаток дней моих.
– Остаток лет, – поправила его Рита.
– И лет, и до глубокой старости, ну очень хотел бы дожить! – смотрел он в ее глаза. – И с тобой и только с тобой!
– И я хочу прожить до глубокой стрости и только с тобой.
– Я люблю тебя… – шепнул мужчина.
Он смотрел на нее и казалось, что никто на всем белом свете не сможет разлучить их. А есть только он и она.
Вечером Маргарита нашла письмо Дэна у себя в комоде, но читать его не стала, а убрала подальше, понимая, что там, скорее всего, очень трогательное и душевное послание. Плакать сейчас нельзя, надо быть бодрой духом и поддерживать супруга, который готовится к серьезной операции. Очень жалела, что не отдала Дэну свое письмо, так как забыла его в ноутбуке, который остался в машине. А возвращаться потом было проблематично, потому что время было позднее, и за ней сразу же закрыли двери больницы на ключ.
Уже утром она еще раз позвонила мужу, пожелала ему удачи, а сама взволнованная и встревоженная отправилась на работу. Рита понимала, что операция дело долгое и серьезное, а это значит, что и времени займет много.
Несколько раз звонила свекровь, которая все это время была в больнице и ждала, когда выйдет доктор, чтобы узнать, как там ее сын. Наталья Дмитриевна тихо пояснила, что операция все еще идет, и никто из операционной пока не выходил.
Маргарита не находила себе места, она весь день ходила по стройке, давала указания строителям, но больше молчала и старалась уединиться. Она зашла на минутку в вагончик, положила на стол свой ноутбук, сумку и вышла обратно на свежий воздух, удаляясь в сторону объекта.
Николай Николаевич молча наблюдал за ней, но под руку и в душу старался не лезть, понимая, по какому именно поводу она переживает. Он сидел за своим компьютером, потом встал и пошел взять папку, чтобы вновь посмотреть схемы. Мужчина нечаянно толкнул ее ноутбук и оттуда выпал листок. Он сначала не обратил на то никакого внимания, потом оглянулся, сообразил, что что-то уронил, наклонился и поднял бумагу с пола. Бегло прочел первые строчки и понял, что это очень личное. Он не видел откуда именно упал лист и стал быстро соображать: где могло находиться это письмо. А сам покрутил головой во все стороны и понял, что, скорее всего, он был в ноутбуке. Он сразу приоткрыл компьютер прораба и хотел уже положить его туда, но стал невольно читать все, что там было написано.
«Мой самый дорогой и любимый супруг. Я очень тебя люблю, и ты это знаешь…» Потом на мгновение задумался и продолжил: «Мы с тобой вместе вот уже более десяти лет. Когда-то ты сразил меня своей силой, своим умом, своим талантом, своей красотой. Я всегда любила смотреть, как ты работаешь. Твои сильные и крепкие руки всегда заставляли меня волноваться, потому что они бывают еще ласковыми и нежными. Твои зеленые глаза будоражат мою душу, мое сердце, мою кровь. Дэн, ты всегда делал так, чтобы нам было хорошо вместе. Я люблю просыпаться в твоих объятиях, я люблю, когда ты меня будишь по утрам, словно маленькую принцессу. Ты такой нежный и заботливый, ты такой внимательный и любвеобильный. Ты никогда не скупился на нежности, на любовь, на ласку. Я безумно тебя люблю и хочу прожить с тобой остаток своей жизни, что отведена именно мне. Ты сильный, ты многому меня научил. Я теперь умею за себя постоять и все это благодаря тебе. Но прошу тебя, не оставь меня одну. Я не хочу без тебя ничего! Я хочу засыпать и просыпаться только в твоих объятиях. Хочу, чтобы мы всегда были крепкой и дружной семьей. Я тебя никогда не предам, верь мне. Потому что я безумно тебя люблю. Мы с Ангелиной и Артуром очень тебя любим и ждем тебя домой. Насовсем! Любимый мой, ты сильный, ты совсем справишься. А я тебе во всем помогу. Я буду молиться за тебя и за всех нас. У нас впереди еще вся жизнь, и нам надо еще Сонечку родить. Ты же хочешь дочку Сонечку? Я знаю, что хочешь, потому что мы не раз это обсуждали с тобой. Поправляйся. Мы все с тобой преодолеем и все победим, потому что мы вместе, и мы любим друг друга. А любовь творит чудеса. Любовь – это сила и она непобедима! Я люблю тебя и жду твоего возвращения и освобождений от этой болезни. Любимый мой, знай, я без тебя дышать не хочу! Я без тебя ничего не хочу! Твоя Маргаритка».
Потап прочитал и замер. Потом вновь пробежал по строчкам, а сам быстро убрал лист в ноутбук, закрыл его, спешно отошел и присел за свой стол. На душе было погано и тоскливо. Погано – потому что прочел то, что было адресовано не ему и тайком от Риты. А тоскливо – потому, что теперь всё понимал и знал: она ни за что не предаст своего любимого супруга, который, на данный момент, тяжело болен и ждет своей участи. Он потер ладошкой лоб, с досады качнул головой и ненавидел себя за этот подлый поступок. Читать чужие письма было делом неправильным и подлым. Мужчина тяжко вздохнул, и было одно нестерпимое желание – это все забыть. Казалось, листок сам выпал, он поднял его, что тут такого. Но в том-то и дело, что он с самого начала понял, что это за лист и кому он адресован.
В вагончик вернулась Рита. Она прошла мимо него, обдавая нежным запахом французских духов, уселась за свой стол и стала грустно смотреть на авторучку и теребить ее.
Потапов молчал. Он понимал состояние женщины и сам с нетерпением ждал положительных результатов. В какой-то момент не выдержал, встал и вышел из вагончика, чтобы посмотреть, что там с котлованом. Он то уходил, то возвращался, а сам украдкой наблюдал за прорабом, которая так и сидела, задумчиво глядя то на авторучку, то куда-то в окно. За все это время она ни разу не открыла свой ноутбук, даже не взглянула в его сторону, а полностью ушла в свои думы и мысленно была рядом с ее любимым Дэном. И, скорее всего, сейчас молилась за него. И мешать этому было нельзя.
Раздался звонок, Рита схватила свой айфон и резко ответила:
– Да.
– Все, операция закончилась, – поведала ей свекровь, – и я только что разговаривала с хирургом. Все прошло удачно. Дэн пока в реанимации и пробудет там до завтра. Если все будет хорошо, то завтра, ближе к вечеру, его переведут в палату.
– Слава Богу! – выдохнула Маргарита и закрыла на мгновение глаза.
– Я тогда тоже поеду домой, а-то там Геля и Артур у соседки сидят.
– Я постараюсь пораньше приехать.
– Ты, дочка, работай и не думай ни о чем. Ты теперь единственная кормилица, и кто знает на сколько…
– Дэн поправится, я верю. Он не может не поправиться, – уверяла она, – я его так сильно люблю! Я без него ничего не хочу!
– Тогда все будет хорошо, – устало подбадривала ее свекровь.
– Мама, спасибо вам за все.
– Мне-то за что?
– За поддержку.
– И тебе спасибо, что сына моего так сильно любишь. Вон какой весь ухоженный и облизанный. Да и в квартире у вас всё мило и уютно. Мебель какая красивая и дорогая! Вещи у Дэна такие все модные и новые. Обычно женщины себе все покрасивее накупят, а мужу, что достанется. А у вас всё по-другому, потому что любите друг друга.
– Спасибо вам.
– До вечера, – попрощалась с ней свекровь и связь прервалась.
Первый раз Маргарита назвала ее мамой. Обычно по имени и отчеству, а тут поняла, что по-другому не стоит, потому что она сразу же откликнулась на их общую беду и стала помогать им во всем. И не ноет, а наоборот, успокаивает ее и сына, но в душе понимает, что все еще может быть.
Потапов вернулся в вагончик, увидел повеселевшие глаза прораба и понял, что, скорее всего, операция прошла успешно, и ей об этом уже сообщили. Но спрашивать ничего не стал, уговор есть уговор, и лезть в ее семейную жизнь он не будет. По-человечески понимал и очень даже хотел поддержать ее, но Рита против и тут ее право. Ближе к вечеру он предложил:
– Ты можешь уехать домой пораньше.
– Нет, если можно, я завтра уеду пораньше. А сегодня доработаю, как обычно.
– Хорошо. Договорились, – согласился он и уставился в свой компьютер.
Но в голову ничего не лезло. Вчера поздно ночью между ним и женой разразился очередной скандал. Оксана пришла с дня рождения изрядно подвыпивши и стала упрекать его за все сразу. Он пытался оправдаться, объяснить ей, что он работает, но она ничего не хотела слышать, а сыпала упрек за упреком:
–Ты всегда прикрываешься своей работай! – кричала супруга, дыша на него перегаром.
– На что жить станем, если я прогуливать начну? – отвечал он, стараясь быть спокойнее.
– Ты начальник, ты сам себе хозяин! Мог бы уйти пораньше, и мы вместе пошли бы в гости! А у тебя работа! – разводила она возмущенно руками. – Ты помешан на своей работе! Как-будто он один работает!
– Что ты от меня хочешь?
– Ничего! – выкрикнула ему в лицо Оксана. – Совсем ничего! Я уйду от тебя!
– Уходи! – соглашался он, чем еще больше вывел женщину из себя.
– Правильно мне мама говорила: «Не нужен он тебе»! Работает-работает, а где твоя работа? С девками кувыркаешься? С прорабом своим!
– Замолчи! – потребовал Потап и хотел уйти, чтобы не слышать этих упреков в свой адрес.
– Ах, – завелась она пуще прежнего, – надоела?!
– Дура! – выкрикнул он обидные слова, а сам желал одного, чтобы этот кошмар скорее прекратился.
– Это я дура?! – вскипела Ксения и бросилась на него с кулаками. – Сам дурак! А я дура, что замуж за тебя пошла!
Николай схватил ее за запястья, удержал от ударов, которые предназначались ему, а сам зло спросил:
– Что тебе надо?
– Я хочу с тобой развестись! – вырывалась она из его крепких рук. – Я не хочу сидеть и ждать тебя целыми днями! Я жить хочу! Как все!
– А все так и живу! – закричал он ей прямо в лицо. – Насмотрелась своих сериалов, вот и дуришь, сама не знаешь что!
– Да насмотрелась! Да, хочу жить, как все нормальные люди!
– Это в сериалах все нормальные? – усмехнулся Потап. – Они там все в разврате и пьянке! И тебе так хочется?
– Да! И мне так хочется! Любви хочется! Нежности!
– А что стоим?! Иди! Флаг в руки! – зло выкрикнул он, а сам резко повернулся и ушел в комнату.
Мужчина сразу закрыл за собой дверь, намереваясь хоть немного поспать. Но Ксения стала ломиться к нему, барабаня в дверь руками и ногами.
– Ты еще пожалеешь! Ты еще в ногах моих валяться будешь! Ты будешь умолять меня вернуться, но я уже буду с другим! – выкрикивала она пьяным голосом.
Николай резко открыл перед ней дверь, супруга от неожиданности чуть не упала, а он взял ее за локоть и потащил в ванную комнату. Там спешно включил холодную воду и засунул под кран ее голову. Оксана отбивалась, царапалась, что-то кричала и даже угрожала, но потом затихла и заплакала.
Потапов поставил ее перед собой, выключил воду, снял полотенце с сушилки, обмотал им голову жены, а сам уверенно сказал:
– Хочешь вольной красивой жизни, это не ко мне. Я не буду терпеть твои капризы по всякому поводу и не поводу. Хочешь жить, давай жить. Не хочешь, иди! Ищи свою любовь и свое счастье! А я хочу спать!
Он повернулся и вышел из ванной. Сразу прошел, разделся и лег на свою кровать. Уснуть ему так и не удалось. Ксения долго бродила по квартире, громко плакала, жалела себя, потом чем-то гремела, вновь ходила и вновь плакала.
Перед глазами стояла Рита. Она словно из другой жизни, про таких говорят: не такая, как все. Вот она и была, не такая как все. Ни разу не дала повода думать о ней легкомысленно, ни одного эпизода флирта он не заметил с ее стороны, ни с рабочими, ни с начальством, ни даже с ним. Хотя они целыми днями вместе, можно сказать – рука об руку. И даже сейчас, когда ей так тяжко, когда ей нужна помощь, она даже вида не показывает, что ей плохо. В бригаде изначально мужики пытались к ней подкатывать, приставать, но потом поняли, что она пришла сюда работать и только работать. Все её зауважали и стали относиться по-доброму и с уважением. А она знала свою профессию, со строителями ладила, не заносилась, словно всю жизнь проработала на стройке с кучей мужиков. Конфликты обходила, находила такие лазейки, что все оставались довольны. И с мужем она была другая. По тому письму видно, что там царит любовь, взаимопонимание и уважение. Семья для нее была на первом месте, потом работа. Наверное, так и должно быть. Ведь семья – это святое. Почему же ему не повезло с женой? «А, может, ей со мной не повезло? Ведь для меня работа на первом месте. Или из-за того, что у них есть дети, а у нас нет? Семья без детей – это полсемьи. Там они есть, и это конечно все сглаживает и скрашивает. А если нет? Если бы у нас были дети, и мы все равно жили как чужие? Что тогда? Видеть эти несчастные глазенки было бы невыносимо больно и горько». И впервые в жизни Потапов не пожалел, что детей с Оксаной у них нет.
Наутро он встал, как обычно рано. Супруга еще спала, притулившись на кухне на диванчике. Она так и была в нарядном платье, в котором ходила вчера в гости к друзьям. Николай не стал ее тревожить, тихонько оделся, вышел из квартиры и решил, что кофе попьет на работе.
Маргаритой Савельевной подъехала, спешно вышла из своего беленького джипа, поставила его на сигнализацию, а сама шагнула в сторону котлована.
Рабочие медленно подтягивались к объекту. Шумными компаниями они подходили и становились рядом с ней.
– Хоть бы дождик пошел, – на ходу проговорил Дроздов и взглянул в солнечное безоблачное небо.
– Так, – серьезно заговорила с ними прораб, – дождя на сегодня не намечается, а работать надо и в такую погоду, ничего тут не поделаешь. Сизов! – позвала она.
– Тут я, – отозвался бригадир и шагнул к ней.
– Ваша бригада занимается выкладкой плит на дороге. Обещают дожди, утонем тут все сразу. Чтобы сегодня плиты на дороге были выложены, – строго предупредила она, – иначе, все непредвиденные аварийные обстоятельства, связанные с этим участком, за ваш счет.
– Будет сделано.
– Сегодня же! – уже приказывала она, глядя на мужчину.
– К концу смены все будет готово! – уверял тот.
– Бригада Венцова занимается облагоустройством столовой. Сегодня привезут холодильники, надо установить все, и подготовить места для обедов. Все выгрузите и занесете в вагончики. Столы поставите, стулья. Можно даже навес сделать, чтобы в жару было где укрыться от зноя.
– Хорошо.
– Надо учесть, что обедать сразу будут около ста человек. Плюс минус.
– Понял, – кивал бригадир головой.
– Бригада Морозова разгружает трубы. Их сегодня привезут много, сразу несколько машин. На всю канализационную систему.
– Понятно, – заверил тот.
– Через неделю сюда перебросят еще строителей с других объектов. Так что, будем ждать пополнения.
– Проставятся – примем, не проставятся – не примем! – в шутку ответил Игнатов.
– Никаких проставятся! – строго взглянула на него Коваль. – Увижу или узнаю, уволю сразу всех!
Строителе промолчали, переглянулись, но по их лицам было понятно, что свои дела они все равно делают, как им надо. И для этого есть другое время – нерабочее.
– Так, строить начинаем сразу все и комплексно. Филонить никому не дам. Запомнили? Кому надо отпроситься по делам, то предупреждаем заранее.
– А премии будут? – поинтересовался кто-то из толпы.
– Начальство обещало.
Все нехотя стали расходиться по своим рабочим местам, и только Армен задержался, любуясь ее красотой.
Рита взглянула на него вопросительно, а тот извинился и сразу же поспешил за своей бригадой. Девушка перевела взгляд на дорогу и увидела там «Мерседес».
Потапов подъехал, припарковал свою иномарку у вагончика и вышел из машины. Он слегка потянулся, а потом повернулся и медленно пошел к ней.
– Привет, – с ходу поздоровался он. – Что тут у нас?
– Все хорошо.
– Кофе будем пить? Я тут сладости привез. Говорят, они депрессию снимают.
– У тебя депрессия? – взглянула на него Рита.
– Нет. Это я так, к слову сказал.
Она махнула рукой и согласилась:
– Пусть снимает. Пошли. Я сегодня тоже не попила. Вчера поздно легла, утром проспала и быстрее на работу.
Они вдвоем прошли в вагончик, Маргарита Савельевна сразу же уселась за стол, а мужчина поставил перед ней пакет и тихо сказал:
– Рит, ты можешь не спешить, я тебя всегда прикрою.
А сам уже доставал конфеты, зефир и пастилу.
– Я привыкла работать на совесть, – отказывалась от таких прикрытий прораб. – Надо приехать к восьми, значит, буду к восьми.
– Хорошо. Но если тебе надо.
– Сегодня надо, – сразу заявила она. – Уйду после обеда.
Девушка открыла коробку с зефиром и взяла оттуда лакомство.
– Хорошо, нет вопросов! – согласился Николай и включил электрический чайник.
Он тут же повернулся, присел напротив нее и стал смотреть ей в глаза.
– Что-то не так? – насторожилась Коваль и застыла с зефиринкой в руках. – Положить на место?
– Нет, – улыбнулся он, – приятного аппетита.
– А тут… ничего такого нет? Например, приворотного?
– Нет, – усмехнулся он, – я привык добиваться женщин другим путем. Честным!
Она с упреком взглянула в его глаза и строго ответила:
– Коля, я замужем! И у меня замечательный муж! Но это я так, просто напомнила, чтобы ты не забывал.
– Я все помню. Просто вспомнил, как первый раз увидел тебя здесь и подумал, что больше недели ты тут не продержишься.
– Я не продержусь?! Я тут вас всех переживу! – уверяла его прораб, чем напрочь сразила мужчину.
А сама откусила зефир и стала его нахваливать:
– Какой вкусный! И какой сладенький!
Зазвонил телефон. Рита взяла свой айфон, взглянула на экран, быстро прожевала зефиринку и милым голосочком ответила:
– Да, Светлана Валерьевна.
– Доброе утро, Риточка! – отозвалась заказчица.
– Доброе утро!
– Как у нас дела? Как мой дом?
– Все готово. Я все сделала и могу все вам передать.
– И когда мы встретимся?
– А как вам будет удобно. Только не сегодня. Я сегодня никак не могу.
– Давай завтра.
– А если завтра я заеду к вам очень поздно? – задумчиво отвечала она, а сама смотрела мимо Потапова в открытую дверь.
– В любое время дня и ночи! – дала добро Фадеева. – Риточка, – зашептала та, – а почему ты меня не спрашиваешь про Андреева?
– А надо?
– Надо.
– Тогда… как там Андреев Андрей Андреевич поживает?
– Замечательно! – воскликнула бизнес-леди. – У нас с ним роман!
– Ой, как интересно! – протянула девушка и улыбнулась.
– Мы так увлеклись друг другом, что он позвал меня замуж. Представляешь? Позвал замуж!
– Это же здорово! – радовалась Рита вместе с ней.
– А я вот думаю, а надо мне замуж выходить? Я же только развелась!
– Ну… одна вы жить не будете, а мужчина вам все равно нужен, – рассуждала Коваль. – А блудить грех! – напомнила она.
– Ой согрешила! – созналась нараспев Светлана. – Ой согрешила!
– Тогда вам решать.
– Ритульчик, тогда мне очень срочно нужен дом!
– Все, проект готов, можем начинать стройку.
– А вот вопрос: а сколько займет стройка по времени? Мне очень срочно надо его построить!
– Все зависит от ваших средств. Можно хоть за месяц.
– Риточка! – вскрикнула на радостях бизнесвумен. – Я хочу нанять тебя, чтобы ты строила мой дом! Я очень хорошо заплачу!
– Нет-нет, я не могу! – стала отказываться она. – Это все временно, а мне нужна работа постоянная.
– Рита! – умоляла ее Фадеева. – Ну, пожалуйста!
– Светлана Валерьевна, я не могу. Ну… честно. Там надо быть каждый день и все контролировать.
– А ты станешь приезжать после работы. Все посмотришь, дашь указания рабочим, а в выходные будешь появляться в удобное для тебя время.
– Можно я подумаю?
– Думай, – согласилась заказчица, – но другому я свой дом не доверю! – предупредила она.
– Хорошо, мы с вами еще поговорим на эту тему.
– Тогда жду твоего звонка.
Они распрощались, и связь прервалась. Рита посмотрела на Потапова и сразу поведала:
– Твой друг собрался жениться на Светлане Валерьевне. Но я тебе этого не говорила!
– Вот Андреев! – изумился Николай такой новости. – Вот дамский угодник!
– Он что, несерьезный? – испугалась она. – Фадеева только что с мужем развелась, а-то опять в депрессию впадет.
– Нет, наоборот, он веселый балабол, а когда дело доходит до серьезного, то всё обдумает, взвесит и только тогда примет решение.
Маргарита взяла чашку с кофе и стала медленно пить.
А Потап вновь усмехнулся и весело сказал:
– На свадьбе погуляю! За шафера буду.
– Здорово! – порадовалась за всех Коваль. – Люблю свадьбы. Они всегда веселые, такие позитивные. Мы с мужем женились, у нас сто человек гуляло.
– Ого! – воскликнул Николай.
– Да. Так было весело. Потом на море уехали. Там три недели пробыли.
– А я люблю, чтобы на свадьбе подрались. Ну, какая свадьба без драки?
– Глупости, – не согласилась с ним девушка, – драться на свадьбе не совсем красиво и очень даже неправильно! Молодые позвали всех порадоваться с ними, а тут: нате вам! Бац-бац и по физиономии!
– Зато со стороны весело смотреть.
– И ты дрался?
– Я чаще стою и наблюдаю. Боюсь ударить и убить.
– И все равно, я бы не хотела, чтобы на моей свадьбе подрались.
– Теперь уже не подерутся, ты замужем.
– Замужем, – проговорила задумчиво Рита, – это за мужем. А я не за мужем, я с мужем.
– Все равно, правильно – замужем! – не унимался Потап. – Нам хочется видеть вас слабыми, нежными и всегда хочется вас защищать. А вы сейчас сами любого защитите.
Она погрозилась своим изящным пальчиком в его сторону и заверила:
– В обиду себя не дадим! Так и знайте!
– Я уже догадался, – улыбался он, а на душе было легко и радостно.
Она здесь, она рядом, да и с мужем все хорошо. Операция прошла успешно, а значит, он станет поправляться, и в их семье вновь будет мир, покой и гармония.
Они допили кофе и уже вскоре полностью ушли в работу. Приехали машины с щебенкой, с плитами перекрытия, все надо было разгрузить и следить за ходом работы. Следом подвезли канализационные трубы, и Рита пошла проследить за разгрузкой.
Она несколько раз звонила свекрови, а та сообщала ей все, что знала о сыне. Наталья Дмитриевна уже с самого утра была в больнице и ждала, когда Дэна переведут в палату.
– Врач сказал, что все хорошо, – сообщила взволнованная мать.
– Слава Богу! – радовалась Маргарита, а сама готова была бежать к мужу, быть рядом с ним и никуда от него не уходить.
– В палату его переведут после обеда. Так что, ты не волнуйся. Я тут и за всем прослежу.
– Спасибо вам, – поблагодарила она, – что бы я без вас делала?
– Тогда вечером увидимся.
Они распрощались, но как только Рита убрала телефон в карман своего джинсового комбинезона, то он вновь зазвонил. Она достала его и взглянула на экран. Это был совсем незнакомый ей номер, но она сразу ответила:
– Да, я вас слушаю.
– Маргаритка моя любимая… – тихо отозвался Дэн, – как я по тебе соскучился…
– Дэн, милый! – проговорила она и заплакала. – Как ты?
– Вот, немного оклемался… пришел в себя… и попросил медсестру дать позвонить…
Голос его был слабым, беззвучным, было видно, что все ему давалось с трудом, и даже разговаривать было еще очень трудно.
– Любимый мой, все позади! Операция прошла хорошо, и теперь ты пойдешь на поправку.
– Хочется верить…
– Верь, пожалуйста, верь! – шептала Рита. – Я люблю тебя.
А сама словно срослась со своим айфоном и пыталась услышать все, что он говорил своим слабым болезненным голосом:
– Ты придешь сегодня?
– Конечно. Я уже отпросилась пораньше с работы.
– Я буду ждать тебя…
– Отдыхай, – посоветовала она, и они распрощались.
Маргарита отключила телефон, зажала его в руке, а по щекам градом покатились слезы.
В это момент в вагончик вошел Потапов и застыл в дверном проеме, понимая, что у его любимого прораба вновь что-то случилось.
– Рит, что? – спросил он с замиранием сердца.
– Ничего… – ушла она от ответа, – все хорошо…
Девушка спешно смахнула слезы, радостно улыбнулась и опустила реснички, пряча под ними свой расстроенный и радостный взгляд.
Потап вздохнул с облегчением, это значило, что у Дэна там все в полном порядке. Или почти в порядке. Он прошел, присел за стол и только изредка и украдкой наблюдал за ней, не желая теребить ее и без того израненную душу.
После обеда Коваль уехала в больницу к мужу, а Николай стоял и смотрел ей вслед. На душе было радостно, Дэну сделали операцию, он пришел в себя, а это значит, что и Маргаритка счастлива. А что может быть лучше, чем видеть счастливые глаза любимой женщины.
Рита примчалась в больницу ближе к вечеру. На трассе были пробки и их не перескочишь. По дороге заехала и купила букет цветов и помчалась дальше, намереваясь скорее увидеть своего любимого супруга.
Свекровь была там и встретила сына после операции. Дэна перевели в палату, и Наталья Дмитриевна суетилась у его кровати.
Маргарита вошла, с ходу шагнула к нему, склонилась, поцеловала в губы и тихо шепнула:
– Привет.
– Привет, – отозвался он страдальческим голосом.
– Как ты? – смотрела она в его глаза и была рада, что все позади.
– Как после операции, – решил пошутить мужчина.
– Ты молодчина! – сказала она и осторожно присела на стул.
А сама положила букет из белых роз на тумбочку, взяла его руку в свои ладони и не сводила с супруга влюбленных глаз.
Молоденькая медсестра принесла капельницу и стала ставить ее больному. Девушка воткнула иглу в катетер, закрепила все пластырем, поправила бутылочку с лекарством и вежливо попросила:
– Если что-то пойдет не так, нажмите красную кнопочку.
– Хорошо, – ответила за всех Наталья Дмитриевна.
Медсестра тут же вышла, а Рита погладила его по руке и тихо шепнула:
– Я люблю тебя.
Эту ночь она провела у мужа в палате. Они договорились со свекровью, что та поедет домой и присмотрит за детьми. А уже утром попросит соседку посидеть с ними, и тогда вновь приедет сюда. Она сама позвонила доброй женщине и попросила побыть у Артура и Гели за няню, сколько им понадобится, и обещала хорошо за это заплатить. Та охотно согласилась, зная их трудности, и Наталья Дмитриевна спокойно отправилась к внукам.
Маргарита не спала всю ночь и только изредка подремывала, приглядывая за супругом. Дэну сделали укол, и он, казалось, уснул крепким сном. Но всю ночь мужчина метался по кровати, стонал, вновь затихал, и так до самого утра. Рита смачивала водой его засохшие губы, смотрела в его глаза, пытаясь понять его состояние. Уже утром он попросил пить, она дала ему глоток воды, понимая, что больше нельзя.
Наталья Дмитриевна приехала к девяти утра и сменила сноху на посту. Они спешно распрощались, и Маргарита тут же помчалась на объект. Отпрашиваться с работы, значит говорить причину, а говорить про болезнь мужа она категорически ни с кем не хотела. А из этого следовало, что на работе надо было появиться обязательно. Сегодня вовремя не получится, время уже пять минут десятого, а еще добираться, и еще могут быть пробки. Но Потапов все поймет, он не заметит ее опоздания, и даже ничего не скажет и не спросит. За это Рита его уважала. И не только как начальника, но и как мужчину. Он не был занудным, в душу не лез, не флиртовал, даже никаких намеков, и это было большим плюсом ему. На объекте она появилась уже в начале двенадцатого.
Николай Николаевич встретил ее удивленным взглядом, качнул головой, но ничего не сказал, а только тихо спросил:
– Кофе хочешь?
– Хочу, – согласилась она и прошла в вагончик вперед него.
– Сегодня должно начальство приехать, – пояснил он.
– Какое? – посмотрела на него девушка и присела на стул.
Он указал пальцем вверх и поведал:
– Высшее!
– И что им не сидится в офисе?
– На природу потянуло. Тут воздух, красота, птички поют.
– Еще ничего нет, только вагончики и техника. Что они тут хотят увидеть?
– Сказали, что сроки сократили, и гостиницу надо построить максимум за год.
– За год?! – удивилась прораб. – И это возможно?!
– Ну, – пожал Николай плечами, – если поднажать…
– Ну, если надо поднажать, то поднажмем! – согласилась она. – Но толк будет из того?
– Наше дело строить, а их дело указывать. Главное – под горячую руку не попадать.
– Знать бы, когда она будет, это горячая рука! – усмехнулась Коваль. – И где мой кофе? – спросила она, меняя тему.
– Кипит уже, – указал он глазами на электрический чайник, а сам все смотрел на нее, рассматривая ее красные от недосыпа глаза.
Они были уставшими, грустными, и как бы она не старалась скрывать свои проблемы, глаза выдавали ее переживания. Но Потапов ничего не сказал и не спросил по этому поводу, муж после операции, нужна сиделка, вот и просидела всю ночь в больнице у его кровати.
А его Оксана собрала вещи и переехала жить к маме. А сегодня утром прислала сообщение, где пишет, что она подает на развод. Он расстроился конечно, понимал, вместе прожили не день и не два, а десять лет. Детей не было, но и продолжать жить так тоже было нельзя. Но все же, была семья и она рушилась на корню. Он вспомнил, как познакомился с Оксаной, она молодая веселая девчонка и очень юморная. Всегда красиво одетая и модненькая. Встречались недолго, и он сразу позвал ее замуж. Она согласилась, и они вскоре сыграли свадьбу. Но весть о том, что у них не будет детей, Ксения приняла серьезно и близко к сердцу. Она стала ездить по врачам, посещать разные клиники – частные и государственные, в надежде хоть как-то забеременеть. Стала раздражительной, плаксивой, часто устраивала истерики и постоянно винила его в их проблеме. Николай понимал: семья без детей – не семья, но живут же люди и без детей. И живут радостно, в свое удовольствие, и наслаждаются всеми прелестями жизни. Частые истерики супруги доводили его до отчаяния, и тогда, под любым предлогом, он скрывался от нее у брата, у родителей и на работе.
