Лили Рокс
Не смотри назад
И не таких ломали
Мужчины приближались. Я попятилась, инстинкты зашкаливали. И единственное, что пришло в голову – залезть под кровать. Дурное укрытие, но другого варианта просто не было.
– Тут замок, – донесся голос одного из них.
– Вот ключ, – последовал ответ.
– Эта старая сучка сказала, что девчонка буйная, – хрипло проговорил один из них.
– Ничего, и не таких ломали, – ответил другой, и я почувствовала, как дыхание сбилось, как будто воздух перестал поступать в легкие.
– Кажется, Ангелина наняла киллеров, чтобы тебя грохнули, – пробормотала Лана, отстраняясь от меня, как будто сама замерзла от ужаса. – Сиди тихо, не шевелись.
Я еле дышала, забившись под кровать. Воздух казался таким плотным, что казалось, будто стены этого места сдавливают меня, не давая двигаться. Мужчины вошли в дом, и их фонарики резали тьму, словно ножами вспарывая каждый уголок комнаты. У меня закружилась голова, воздух становился все тяжелее, и я чувствовала, что могу потерять сознание прямо там.
– И где она? – один из них озвучил мои худшие опасения.
– Где-то тут. Заныкалась, наверное, – прошипел второй, выдергивая слово с ненавистью.
Я смотрела на Лану, мне казалось, что сейчас я ее видела более четко, как будто под кроватью было достаточно светло. Она слегка приподнялась на локти и повернула свою голову, показывая мне знаком, чтобы я не дышала.
И все-таки, как я уже и сказала, в это доме было единственное место, где можно было спрятаться – это под кроватью. Там меня и решили искать незваные гости.
Один из них наклонился и посветил фонариком. Я зажмурилась, ощущая как по телу прошел болезненный заряд энергии, скрутивший мои внутренности. Я буквально почувствовала, как неведомая сила скрутила мне узлами все мои нервы.
– Кто у нас тут? – оскалился мужчина.
Второй тоже присел на корточки возле кровати и тоже начал святить фонариком. Потом чьи-то руки схватили меня за плечо и резко потянули. Я закричала, а когда мне попытались закрыть рот, я укусила одного из подонков за руку. Сразу же за этим последовал удар по лицу.
Укушенный мною развернул меня к себе так, что я чуть не шлепнулась спиной на пол.
– Так значит, ты кусаться любишь?!
– Н-нет… Отпустите меня…
– Отпустить?! – если раньше угроза от этого мужчины была напускной, то теперь он начинал по-настоящему злиться. – Ты всерьез думаешь, что мы тебя так просто отпустим? Ты блаженная что ли?
В этот момент я, немного набравшаяся сил после удара, сильно лягнула этого урода и сделала рывок в сторону двери. Но не тут-то было! Он схватил меня за волосы и потянул на себя. Я резко упала на пол, обдирая коленки. Мужчина подтянул меня к себе.
И пока он меня держал в своих руках, второй грубо стянул с меня штаны и задрал майку. Я кричала и вырывалась, но их это только забавляло.
Увидев меня в одних трусиках, мужчины начали меня трогать, а я ощутила, словно я падаю в какую-то бездну. Меня словно отбросила в тот самый день, когда я уже была в подобной ситуации. Четверо подонков меня поймали и насиловали в день моего рождения. А потом оставили меня на съедение крысам. Этот период жизни был поворотным в моей судьбе. Он сломал меня, сломал все, что у меня было. Я потеряла не только себя и свою жизнь, но и близкого человека, мою бабушку, которая не смогла пережить того, что со мной случилось и умерла от сердечного приступа.
Я никогда не забуду тех четверых, которые так и не ответили за свое преступление. И вот теперь все повторяется. Меня снова лапают, меня раздевают против моей воли! Меня просто используют как вещь!
Мужчины начали тереться о мою пятую точку. Я сразу же отметила, что у этих двоих появилась не хилая эрекция. Один из них все еще держал меня, чтобы я не пыталась сбежать.
Осознав свое положение, я попыталась убедить себя, что я смогу это пережить, нужно просто потерпеть. Нужно сохранять здравомыслие, но в ее позе это не было трудноосуществимо.
– Нам сказали избавиться от тебя, – начал один из бандитов. – Но зачем же избавляться от таких сочных красавиц? Ты не умрешь так просто, ты будешь отрабатывать. Теперь ты принадлежишь нам.
– Ну что, давай, покажем девушке, кто в доме хозяин. – сказал он, обращаясь ко второму.
Второй урод, которому и был послан вопрос, хитро улыбнулся. Взяв меня оной рукой за бедро, он приподнял мой таз повыше.
– Есть одна идея, – недобро ответил он.
Схватившись двумя руками за мои трусики, он медленно потянул их вниз. Я тут же схватилась за его руку.
– Прошу вас, не надо…
– Мы хотим тебя немного поиграть с тобой, – с ехидством ответил мужчина. – Давай, Амир, держи ей руки. – обратился он к другу.
– Вахид, ты только осторожнее, не придуши, как ты любишь… Девчонка вон какая свежая, можно будет подзаработать еще… Идейка есть, но это потом…
– Не переживай, я буду нежен. – заржал Амир.
Вахид с готовностью подошел к моей голове и, собрав мои руки, прижал к полу за запястья. Его друг одобрительно кивнул и продолжил снимать трусы.
– Неееет! Не надо! – закричала я, пытаясь снова укусить за руку, которая держала меня.
– Еще раз укусишь, зубы выбью! – с жестокостью в голосе сказал Вахид.
Амир спустил мои трусики, оголяя ягодицы и мое сокровенное местечко. Я была в таком ужасе, что начала водить из стороны в сторону тазом и пытаться плотнее сжать ноги. Мужчина с интересом протянул к ней свою руку и потрогал пальцами мой лобок, а потом грубо вторгся между моих ног и начал меня буквально лапать прямо там!
– Эта паршивка до сих пор не намокла, – злобно сообщил он. – Кажется, мы ее не возбуждаем.
– Да не… Просто девочка любит, когда грубо, а ты с ней слишком цацкаешься.
– Что, нравится грубо? – спросил Амир.
Он приподнял мою голову за подбородок. Я отвела взгляд и смущенно сжала дрожащие губы. Он, тем временем, бесцеремонно ввел сразу два пальца в мое лоно. Оно уже было сорванным. Но у меня так давно не было секса… Ни разу с момента изнасилования. Я не считаю того случая, что у нас произошел с Лазаревым. Он меня насиловал всю ночь в задний проход. И вот сейчас, этот урод бесцеремонно засовывает в меня свои пальцы! Этот урод, чье лицо в полутьме при свете фонарей, мне кажется еще более страшным и даже нереальным! Словно он поднялся сюда из самого ада!
– Не надо… – вырвалось у меня от отчаяния.
– Да ты не девственница!
– Нет… – помотала головой я.
Он медленно вынул пальцы из моей щелки и потянулся свободной рукой к пряжке на своем ремне. Он вопросительно посмотрел на Вахида.
– Покажи ей «кузькину мать», – злорадно сказал Вахид.
– Ага, – отозвался Амир.
– Не надо «кузькину мать»! – испуганно закричала я. – Прошу вас, сжальтесь!
– Что-то она больно болтливая, – заметил Амир, спуская штаны. – Вахид, займись этим.
Освободив свой мужской орган от одежды, Амир приподнял меня за волосы еще выше и начал тереться об меня, водя головкой своего члена по моим половым губам. Он медленно вошел в меня, наслаждаясь этим чувством триумфа над моей беззащитностью.
Нанизанная на ствол
Я думала, что свихнусь. Все происходящее казалось совершенно нереальным. Как назло, Лана куда-то испарилась. Она нужна была мне прямо сейчас, но ее не было.
Я почувствовала, как что-то большое проникает в меня. От беспомощности глаза у меня заслезились. Я тоненько завыла от ужаса, и сокрушенно опустила голову.
В этот же момент Вахид подошел ко мне и приподнял за руки так, что я оказалась в полусидящем состоянии, нанизанная на ствол Амира.
Штаны у Вахида тоже были расстегнуты, и из их ширинки торчал возбужденный орган.
– Чего смотришь? Нравится? – он помотал перед моим носом своим мужским достоинством. Из-за того что свет больше падал на его лицо, а не на пах, я так и не смогла нормально разглядеть то, что он мне пытался продемонстрировать.
Только его не особо это волновал, у него были другие планы. Он насильно раскрыл рот, направляя в него свой половой орган.
– Отвали, подонок! – протестующе крикнула я.
– Меньше слов! – ответил Вахид.
Уткнувшись в мою щеку, он медленно провел головкой по моим губам, и просунул член в рот. Адир, в это время, вошел в мое лоно на всю длину и начал совершать поступательные движения. Одновременно с ним, держа меня навесу, Вахид точно так же начал двигаться у меня во рту.
Единственной моей мыслью было откусить ему этот проклятый орган. Тем более, что у меня уже был опыт. Когда-то мне вот также пытались засунуть в рот, а я сжала зубы. Но меня потом так сильно избили, что я до сих пор теперь боюсь кусать мужчин за этот деликатный орган.
Я просто терпела и ждала, когда все это закончится. Эти два ублюдка насиловали меня с двух сторон. Вахид, будучи в целом, более-менее адекватом, старался действовать аккуратно, чтобы не причинять мне излишний дискомфорт или, уж тем более, боль. Он размеренно растягивал мою щеку, умиленно смотря, как мой устремленный на него взгляд просит прекратить.
Амир, в свою очередь, не сдерживал себя. Обезумев от вседозволенности, он долбил меня с ускоряющимся темпом. Он тянул меня за волосы, отрывая колени от земли, и сильно сжимал мою ягодицу, от чего моя щелка и попка растягивались.
– Ты чего с ней нежничаешь? – спросил он у Вахида. – Мы же ее наказываем.
Вахид на секунду задумался, и начал грубее проникать в мой рот. Теперь он направил свой мужской орган прямо, доставая головкой до горла. Мужчины синхронно входили в меня на всю длину. Я закатила глаза и печально мычала, роняя слезы. Я чувствовала, как два штыка достают до моих самых глубоких мест. Мое тело безвольно повисло в руках мужчин, колышась от их движений.
Первым кончил Амир. Войдя в меня до упора, он замер, изливаясь глубоко в мое лоно. Белая жидкость вырвалась тоненькой струйкой из моей щелки. Он вытащил свой орган, и немного семени вылилось на пол.
Немного погодя достиг оргазма и Вахид. Начав двигаться еще быстрее, он резко вынул свой орган из моего рта. Семя брызгами выплескивалось мне на лицо, попадая во все еще открытый рот. Я плакала, не в силах пережить происходящее со мной.
Когда подонки отпустили меня, я безвольно упала набок. Из моего рта и между ног все еще текли тоненькие струйки. Мужчины застегнули свои штаны и поднялись, намереваясь уходить.
Во мне зародилась надежда, что на этом все. Может быть, они меня убьют быстро.
– Впредь, будешь паинькой! – грозно возвестил Вахид.
Мне связали руки за спиной и потащили к кровати. Сердце бешено колотилось, паника захлестывала с головой, но именно в этот момент, словно по волшебству, появилась Лана. Стоило только моим насильникам выйти из дома, как я увидела этот ясный светлый образ моей любимой сестренки!
– Лана! – вскрикнула я, с отчаянной радостью в голосе. Она была тем единственным светом в этой тьме, спасительной надеждой. Как же я обрадовалась! Мое сердце разрывалось от счастья, когда я увидела ее!
– Где ты была? Я ждала тебя! Эти подонки… они изнасиловали меня! И связали! Помоги мне, прошу! – Слова вырвались с такой скоростью, что я едва могла их контролировать. В каждом слове звучала надежда, прорывавшаяся сквозь страх. В этот момент мне казалось, что Лана – мое реальное спасение.
Она бросилась ко мне, не колеблясь ни секунды, и начала пытаться развязать мне руки. Моя вера в нее была непоколебима – я верила, что она сможет, должна была справиться. Мои руки болели, веревки врезались в кожу, но я не чувствовала боли, только отчаянное ожидание чуда.
– Не могу… слишком крепко, – наконец, сдалась она, голос ее стал глухим, полным сожаления.
Я почувствовала, как вся моя надежда рушится, словно карточный домик. Я захлебнулась в горьких слезах, рыдания вырвались из груди. На что я рассчитывала? Судьба, словно злой шутник, в очередной раз подложила мне свинью. Лана… бедная Лана. Это святое создание, всегда такое чистое и нежное, не могла помочь мне. Конечно, не могла. Ведь она была всего лишь призраком. Плодом моего больного воображения.
Я осознавала это, но все же сознание играло со мной, и я на время забывала, что Лана – не живет в нашем физическом мире. Она уже не может ни на что влиять. Ее прикосновения, ее движения – все это лишь иллюзия, призрачное проявление моей отчаянной потребности в спасении. Она не могла освободить меня, как бы сильно ни старалась.
После борьбы с этими двумя маньяками, у меня все тело болело. После ударов, после их сжатий, после их грубого проникновения – все тело было охвачено болью. И эта боль расползалась по нервам, словно горячая волна, постепенно захватывая все тело, заставляя каждую клетку кричать в немом протесте.
От мысли, что в мой рот вставляли мужскую плоть и котом еще и спустили туда семя, накатывало тошнотой. Желудок сжимался, словно кто-то грубо сжимал его рукой, не давая ни дышать, ни думать. Меня мутило, и от этой слабости становилось только хуже. Казалось, что мир вокруг становился все более далеким и неясным, как будто погружался в туман, а реальность – в хаос. Я хотела хоть немного воздуха, хотя бы малейшую передышку, но это состояние не отпускало.
В голове звучала лишь одна мысль: Когда это закончится? Но ответ был туманным. Боль не утихала, она плавно перетекала из одного участка тела в другой, напоминая, что я в ловушке собственного тела, без права на спасение или облегчение.
Амир и Вахид вернулись под утро. Я не заметила, как уснула, но пробуждение было хуже, чем любой кошмар. Тошнота накатывала с новой силой, словно удары изнутри, и я едва могла удержаться от того, чтобы не сдаться этому чувству. Мутило еще сильнее, чем ночью, и все внутри скручивалось в болезненные узлы.
Лана сидела рядом. Она не исчезала, и в этом был какой-то парадоксальный комфорт. Ее присутствие помогало мне справляться с тем ужасом, что я испытывала. Эти двое – Амир и Вахид – говорили, что собираются меня убить. Но потом они поменяли решение и сказали, что продадут меня. Какой-то новый, еще более жуткий страх поселился в груди. Что у них на уме? Какую судьбу они приготовили для меня? Одно я знала наверняка: я не хотела умирать.
– Знаешь, Даша, что ни говори, в доме Лазарева тебя по крайней мере не били, – тихо произнесла Лана, ее голос был полон странной обреченности. – Зря ты сбежала оттуда…
Я тяжело вздохнула, осознавая, что в ее словах была правда, как бы горько это ни звучало. Да, в доме Лазарева меня никто не трогал, не бил, не калечил. Но ведь это не значит, что я там была в безопасности. Лазарев мог быть жестоким, но его жестокость была скрыта за ширмой "спокойствия". Он любил бить девушек. Он настоящий садист, и он это порой делает слишком изощренно.
Я очень часто видела, как он бил Лану. Ее хрупкое тело всегда покрывали синяки после их актов любви. Она всегда терпела, не жаловалась, но я знала – внутри она страдала. И вот теперь она сидела рядом со мной, с теми же тенями боли в глазах, но ее слова резали по-живому. Как ни крути, Лазарев казался не таким чудовищем на фоне этих двоих. По-крайней мере меня он избил только один раз, в тот день, когда умерла Лана…
– Соскучилась? – раздался грубый голос Амира, и его смех, словно ржавые гвозди, вонзился в мой мозг. Он не просто засмеялся, он заржал, наслаждаясь каждым моментом своего издевательства. В его глазах был холодный блеск. Я была его беспомощная жертва, которой он мог манипулировать, не испытывая ни капли жалости.
– Соскучилась по мне, да? – продолжал он, наклоняясь ближе, чтобы увидеть мою реакцию, его дыхание горячо обжигало мне лицо. – Ждала, когда вернусь, а? Бедняжка. Как же тебе было одиноко, да?
Я молчала, пытаясь скрыть боль и унижение, но внутри все сжималось от ярости и страха. Руки за ночь окончательно онемели, словно в них больше не было крови. Веревки, которыми они были связаны, впились в запястья, и каждое малейшее шевеление отдавалось тупой, глухой болью. Нервные окончания, казалось, больше не посылали сигналов в мозг – только бесконечный дискомфорт и слабость.
Пытки водой
Пол был холодным, и я даже не заметила этого, пока спала. Сейчас же осознала, что продрогла до костей.
Но самым унизительным было то, что я обмочилась, когда Амир приблизился ко мне. Это было неконтролируемо. Я почувствовала, как теплая влага растекается по холодной коже, и чувство стыда накрыло меня волной. Я не могла ничего с этим поделать. Амир заметил это, он не мог не заметить. Еще одна причина для его насмешек. Еще одна ниточка, за которую он мог дергать, заставляя меня чувствовать себя еще более ничтожной.
– Ох, да ты совсем разваливаешься, – его смех стал еще громче. – Даже держать себя не можешь. Что, замерзла, принцесса?
Его слова звучали как удары. С каждым его комментарием боль в груди становилась все острее, но я не позволила себе разрыдаться. Я могла терпеть, хотя бы еще немного.
Я думала, что они побрезгуют насиловать меня снова. Я была грязная и обосанная. Но я зря рассчитывала на такой подарок судьбы. Мужчины снова начали меня насиловать. Все повторилось, только сейчас я уже совсем не сопротивлялась.
Лана была где-то рядом, но я ее не видела и не слышала. Просто чувствовала, что она рядом. На самом деле мне не хотелось, чтобы она видела этот ужас. Такое никто не должен видеть…
– У меня идея! – воскликнул Амир, когда они перестали меня терзать и бросили “отдыхать” на холодном полу.
Он куда-то ушел, а потом вернулся с ведром воды.
– Это еще зачем? – спросил Вахид.
– Увидишь! – ответил Амир и подмигнул мне.
У меня внутри все сжалось от страха. Что-то мне подсказывало, что нужно бежать. Но как бежать, если я даже встать на ноги не могла? Они так сильно меня избили, что у меня болело абсолютно все.
– Давай, братан, помоги мне. – сказал Амир и подошел ко мне.
– Что нужно делать? – обрадовался Вахид.
– Свяжи ей руки за спиной на всякий случай. И веревку вокруг шеи пропусти. Мало ли… – улыбнулся он.
Я почувствовала, как мое сердце замерло на миг, а потом начало биться в удвоенном режиме. Бежать? Умолять? Умереть на месте? Я попыталась встать и сразу же упала, чем рассмешила этих моральных уродов.
– Зачем ее связывать, она вон на ногах не стоит даже. – сказал Вахид, но не стал спорить и грубо схватил меня за волосы. Он быстро повернул меня и уложил на живот, потом наступил ногой на позвоночник, заставив меня выгнуться и зашипеть от боли и сдавливания, а сам тем временем ловки начал связывать мне руки за спиной. Когда он перетянул веревкой мою шею, я окончательно впала в оцепенение.
“Что они собираются делать? Зачем принесли сюда это ведро с водой? Будут поливать меня? Или…” – от ужаса я начала задыхаться. У меня начались приступы, похожие на астму, только это была не астма. У меня это происходит в кризисные ситуации. Что-то типа панической атаки, наверное. Врачи так толком и не разобрались, что именно вызывает у меня эти приступы. Они могут начаться от любой мелочи, например, когда я вижу, что мое любимое кофе закончилось, а могут не напоминать о себе долгое время, даже если случается что-то из ряда вон выходящее.
Итак, я начала задыхаться, ощущая, что вот-вот потеряю сознание.
– Милая, держись, ты должна выжить! – шептала мне Лана. Она была обеспокоена. – Просто дыши… Все это будет в прошлом. Ты выживешь, ты сильная.
Меня подхватили и резко подняли на ноги, а потом надели на голову повязку. Напрасно я мотала головой, это только еще больше возбуждало моих насильников.
А через пару секунд я почувствовала, как меня приподнимают над землей и отчаянно забила ногами. Земля ушла из-под ног, а в голове все закружилось. Меня перевернули вниз головой. Четыре руки держали меня за ноги, раздвигая их в стороны. А я отчаянно трепеталась и кричала. Так громко, как только могла. Горло обжигала веревка, я не могла выпрямить голову, она тянулась назад вслед за руками, если я пыталась ими пошевелить. А потом…
Я ощутила, как вода вокруг меня забурлила и меня словно стало затягивать в водоворот. Я бестолково мотала головой, ударяясь о стенки железной посудины и пыталась задержать дыхание.
Когда вода попадает в легкие, это превращается в настоящую борьбу с собственным телом, которое мгновенно реагирует паникой. Первые секунды – это шок. Это не просто боль, это неописуемая адская боль, от которой все тело мгновенно вспыхивает в агонии.
Вода входит в тебя, и все, что можно сделать, – это пытаться задержать дыхание, чтобы не позволить этой мощной стихии причинить тебе еще больше боли. Но сколько можно не дышать?
Я чувствовала, как смерть приближается. Каждая секунда, наполненная ужасом и паникой, могла быть моей последней. Странно, что спустя несколько секунд, как вода попала в легкие, ты уже в этот момент не думаешь о смерти, все, чего ты хочешь, это дышать без боли. Просто дышать.
Я попыталась задержать дыхание, но, как только легкие начали требовать воздуха, я сделала первый судорожный вдох. Вместо спасительного глотка воздуха внутрь хлынула вода. Ледяная жидкость обожгла горло и грудь, словно тысячи иголок пронзили легкие. Внутри все начало сжиматься, тело инстинктивно дергалось в поисках выхода, но голова оставалась под поверхностью.
Я отчаянно пыталась вырваться наверх, чтобы вдохнуть, но меня крепко держали за ноги так, что я никак не могла вытащить голову из ведра.
Мышцы сковал паралич, и каждый новый вдох наполнял легкие не воздухом, а водой. Это чувство ужаса непередаваемо – ты знаешь, что сейчас тебе нужно всего лишь вдохнуть, а вокруг только вода. В каждый следующий момент легкие заполнялись все больше, холодные, жгучие потоки сдавливали грудную клетку, и казалось, что она вот-вот лопнет от боли и напряжения.
Отчаяние охватило меня полностью. Я пыталась бороться, но реальность постепенно начала ускользать, а силы окончательно покидали. В голове начало кружиться, перед глазами замелькали темные пятна. Паника уступила место ощущению полной беспомощности – я больше не могла бороться. Легкие жгло изнутри, как будто в них заливали кипяток, а все тело постепенно погружалось в вязкую темноту, сжимая меня в ее холодных, безжалостных объятиях.
Когда вода проникает в легкие, нет ощущения, что ты просто утонешь – это бесконечная агония, каждое движение напрасно, каждый вдох приносит только больше боли. Это не медленный процесс – это стремительная атака на твое тело, где каждое мгновение твоя жизнь уходит, и ты это понимаешь, но ничего не можешь изменить.
Я очнулась от очередной попытки вдохнуть воздух, вдруг оказавшейся успешной. Я зашлась в судорожном кашле, пытаясь избавиться от воды, попавшей в легкие. Дыхание с тяжелым хрипом вырывалось у меня из груди. Вода выплескивалась с болью, но я ощущала, что мне становилось лучше. Как же хорошо дышать!
Кто-то бил меня по спине. Мужчины вокруг меня суетились и ругались между собой. Вахид говорил, что это была идиотская затея, и что они могли убить меня, так и не оттрахав как следует.
– Да ты мог потом и остывающий труп трахать. – засмеялся Амир. Мне же было совсем не смешно.
Они вокруг меня суетились и что-то еще говорили. Продолжали ругаться, но я почему-то понимала лишь обрывки слов. Речь шла про какую-то девушку, которая также умерла во время пыток какого-то их знакомого.
С меня сняли повязку. Я попыталась открыть глаза, но в них будто налили клея. Я почувствовала, как мое тело подняли и куда-то понесли. Голова у меня резко закружилась, и я провалилась в темноту.
Смутно ощущала, что меня трахают. Мне было фиолетово. Я слабо реагировала на это насилие. Я была словно между двумя мирами. И я хотела туда. К Лане. К бабушке… К мамочке моей любимой. Как же я скучаю по ним! Моя семья… Что я тут делаю вообще? За что я держусь? Кому я тут нужна?
