Лиля Ризк
Плата
Глава 8
Тимур с Викторией поехали в Москву, по дороге завезли Ксению тете Маше в деревню. За последнее время, Ксения считала дом тети Маши больше своим домом, чем тот, где она жила с родителями. Ей часто приходилось там задерживаться, и когда Виктория привела ее обратно, она без истерик пошла к бабулечке в объятия.
К вечеру они добрались до Москвы.
– Погостишь у меня? – поинтересовался Тимур, когда они ехали по МКАДУ.
– У меня своя квартира есть в Москве. Пока есть…– ответила печально Виктория.
Тимур удивленно приподнял брови, а затем сказал:
– Она и останется у тебя, не волнуйся, мы не дадим пропасть твоему имуществу.
– Спасибо, Тимур.
Он взял ее руку и поцеловал. Виктория боялась посмотреть на него. Он должен понимать, что она принадлежит другому мужчине и душой, и телом. Чего он добивается?!
– Позволь, я тебе дам краткую инструкцию, как правильно себя вести в обществе, в которое я тебя введу.
Виктория повернула голову и посмотрела на него с некоторым недоумением. Его лицо было серьезным и немного напряжённым. Он проигнорировал ее удивленный взгляд и спустя короткую паузу, продолжил:
– Всегда слушай внимательно, чтобы не переспрашивать. Люди этого не любят. Лучше все записывай сразу после встречи, чтобы не забыть, – он не сводил глаз с дороги. – Никогда и ни при каких обстоятельствах не спорь и не пытайся обольстить того или иного мужчину.
Вика открыла было рот, чтобы возразить на этот счёт, но Тимур поднял палец и сразу пресёк ее попытку, кинув на нее беглый взгляд:
– Вот так делать не стоит, просто кивни головой и согласись. Если человек ошибается, он потом сам это увидит и поймет.
Виктория приподняла брови и покачала головой, тихо произнесла:
– Мы к Президенту едем что ли…?!
– К человеку, у которого очень многое в руках, не важно кем он является. И так, – остановившись и немного подумав, продолжил Тимур, – будь предельно честна, это главное, потому как правду все равно узнают и даже маленькая ложь в дальнейшем породит большое недоверие, а это погубит дело. Будь вежлива, аккуратна в словах, но меньше улыбайся, даже если тебе в лицо будут смеяться и хлопать в ладоши.
– Ты это все серьезно? – не сдержавшись спросила Виктория.
– Послушай Вика, я не шучу, это очень серьезно. Не подведи меня.
– Хорошо, Тимур. Если это поможет моему Роберту освободиться, я сделаю все что угодно, – специально сказала она о муже таким образом, чтобы было понятно, что она любит его.
Тимур нахмурился и перестал разговаривать, схватившись за руль двумя руками. И дальше сидел молча.
Он довёз ее к дому и когда они попрощались, спросил:
– Есть одежда какого-нибудь строго стиля?
– Да, – ответила Виктория, вспомнив о брючном костюме и паре платьев до колен.
Она взглянула на него:
– Макияж можно сделать и уложить волосы?
– Нужно, но не броско. Как сейчас сойдёт тоже, – сказал он и поправил ей локон, взглянув страстным взглядом, но сразу перевел его на дорогу и, прочистив горло, проговорил, – я позвоню тебе.
– Не знаю даже, как тебя благодарить… – сказала Виктория, вышла из машины и направилась к подъезду своего дома. Тимур несколько минут смотрел ей в след, потом надавил на газ и умчался.
Виктория позвонила тёте Маше, удостоверилась, что у них все в порядке и направилась в ванную, собираясь набрать воды и полежать в ней немного. После душистой горячей воды с пеной ей стало намного лучше, потом она сделала освежающую маску на лицо, обмазала свое тело маслами, как это делала раньше. Ее кожа всегда была мягкой и приятной на ощупь благодаря постоянному уходу.
С ранней юности, Виктория усвоила истину, что красота любит постоянный уход. А сама красота – это билет во многие закрытые двери.
Вот и завтра, возможно, ее будут рассматривать и изучать, выискивая недостатки и отмечая достоинства. И если она покажется им приятной, то считай, что половину пути она уже преодолела.
Неторопливо расчесала свои длинные волосы и, переодевшись в мягкую ночную сорочку с кружевами (когда-то ее подарил Роберт), Виктория легла в постель и закрыла глаза.
Утром рано, позвонил Тимур и сообщил, чтобы к обеду она была готова.
Виктория надела тёмно-синий брючный костюм с сиреневой блузкой. Поверх – плащ-френч того же цвета, как и костюм, а на ноги – полусапожки на высоких каблуках. Свои волосы она повязала фиолетовой лентой, собрав их в пучок на затылке. И взяв клатч, направилась к выходу.
– Отлично выглядишь, – сказал Тимур, когда она села к нему в машину, бросив на нее оценивающий взгляд.
– Спасибо, – отозвалась Виктория, поправляя полы своего плаща, – ты тоже.
Тимур улыбнулся и кивнул. На нем был серый пиджак с белой рубашкой. Полупальто так же темно серого цвета, лежало на заднем сидении.
Виктория понимала, что они едут в действительности к очень большим людям. Она немного занервничала, тем более, что Тимур, не проронив ни слова, ехал и о чем-то серьезно размышлял.
Они подъехали к грузинскому ресторану.
– Здравствуйте, Марк Давыдов, – представился мужчина средних лет, протянув Виктории свою руку, когда они подошли к столу, за которым сидели трое мужчин, сразу поднявшиеся со своих мест, когда они подошли.
– Виктория Соколова, – назвала себя Вика, поздоровавшись со всеми за руку. Двое других мужчин представились Тасманом Садыковым и Германом Киншевичем. Кто они были такими ей не сказали. Но по их виду было понятно, что все они были какими-то важными людьми.
Марку было примерно лет сорок или немного больше, его сопровождающим одному под шестьдесят, третьему можно было дать лет тридцать пять. Все не сводили с нее глаз.
Когда они сели, подошёл официант. Но Тимур, галантно извинившись, отказался от обеда, тоже самое сделала и Виктория.
– Мы позволили себе поздно вместе позавтракать, буквально недавно, – соврал Тимур и присел.
Виктория взглянула на него, вспомнив его же слова по поводу лжи.
– Жаль, ну что же, тогда перейдем к обсуждению дел.
– Виктория, мне сообщили, что вы оказались в трудной ситуации благодаря вдове Антона Семёновича и вашему мужу угрожает немалый срок?
– Да все верно.
– А так же, что вас вынудили подписать отказную от вашей доли наследства?
– Нет, я сама отдала, вернее мне не угрожали. Попросили и я сразу же согласилась. Это не мои деньги, я все понимаю.
Мужчины переглянулись, улыбаясь, как будто поймали одну мысль на всех, потом самый старший из них, Тасман, сказал:
– Им достаточно появиться перед вашими глазами, и Вы сразу поймёте все, что им будет нужно. А на счёт денег… Эти деньги и не его.
«А чьи?» – хотела спросить Виктория, но вспомнив список чего делать нельзя, прикусила свою губу.
– Итак, – проговорил Марк, вынув свой телефон, он взял лист бумаги и стал диктовать, – Разумов Роберт Григорьевич 83-го рождения, да, – глянув на взволнованную Викторию, потом продолжил, – да, да разберись. Да, там вмешивается вдова Капюшона, убери ее с дороги. Да, этот вопрос уладим.
Виктория бросила взгляд на Тимура, он улыбнулся ей одними глазами, но в целом оставался невозмутимым.
– В ближайшие дни ваш муж будет дома.
Виктория не сдержавшись всплеснула руками и мужчины засмеялись.
– Пожалуй, нам стоит все же отобедать вместе, – сказал Марк и подал знак глазами кому-то чтобы позвали официанта.
– Мы наслышаны о вас, – сказал Марк, глядя ей в глаза.
Они приступили к обеду, и Виктория с Тимуром тоже, как они не отнекивались, им пришлось присоединиться к общей трапезе. И когда Виктория услышала эти слова, то ее ложка застыла в воздухе и снова опустилась в тарелку. Она представляла, каких сплетен эти мужчины наслушались.
Он продолжил:
– Нам было крайне любопытно взглянуть на девушку, из-за которой попрощался с жизнью, такой человек, как Антон. Самолюбивый и безжалостный субъект, каких ещё поискать.
Виктория покраснела. Воспоминания нахлынули на нее с новой силой, пробудив все пережитые чувства: и боль от побоев, и ужас при виде безжизненного падающего тела перед ее глазами.
Марк пригнулся и сказал:
– Вы заслуживаете медаль, Виктория. Вам удалось сделать то, что не получилось многим более сильным людям.
Она подняла на него глаза и он, помедлив, добавил:
– К тому же, Вы намного красивее в оригинале, чем, к примеру, на фотографиях.
– На каких фотографиях? – не смогла сдержать вопроса, Виктория.
– Да о Вас даже писали в газетах.
Она приподняла брови от удивления и опустила руки на колени, чуть кашлянув.
– Марк, ты ее гипнотизируешь, она скоро упадет на пол, – со смешком произнес Герман, пытаясь остановить товарища и трое мужчин негромко засмеялись.
– Прошу прощения, – сказал Марк, сделав жест рукой, чтобы она расслабилась и продолжила обедать.
Но Виктория уже наелась. Ее рука задрожала, когда она вновь взяла ложку, и она спешно положила ее на место, прошептав:
– Спасибо, у меня пропал аппетит.
Марк отложил свои столовые приборы, изрек:
– Тогда я тоже есть не буду, раз уж я испортил Вам аппетит, то понесу равносильное наказание – тоже останусь голодным.
Виктория взглянула на него, а он с нежностью посмотрел на нее, пытаясь как-то повлиять на ее настроение жалостливые взглядом, и она сдалась.
– Хорошо, я продолжу, – сказала она и снова принялась доедать суп.
Потом принесли какие-то грузинские блюда и, переменив тему, мужчины с аппетитом продолжили, подначивая их с Тимуром не отставать.
Глава 9
После вкусного обеда, они немного расслабились, и Марк пригласил Викторию на вечер в дом своих знакомых.
– Если вы не заняты, я был бы рад вашему присутствию, – сказал он.
Предложение было внезапным, и она растерялась. Но вспомнив советы Тимура, быстро согласилась.
– Прекрасно, – отозвался он и добавил, – я Вас представлю нашему кругу, так как Вы в скором будущем в него должны будете войти, если, конечно, согласитесь сотрудничать. Тимур мне сказал, что вы жаждите этого, – он перевел свой взгляд на сидящего рядом с Викторией молодого мужчину, который с бледным лицом и запинаясь, ответил:
– Да, девушка очень страдает в разлуке с любимым мужем, тем более, что его оклеветали, и она искала варианты его спасения. И…
– С мужем все решено, его свобода – дело времени, не стоит даже больше возвращаться к этой теме, – отмахнулся он, перебив его и снова взглянув на Викторию, сказал, – я вам объясню кое что, госпожа Виктория. Вы отберёте назад свое наследство у Владимира и станете владелицей огромного состояния.
Виктория со страхом посмотрела на говорившего. «Он сошел с ума, зачем ей это нужно?!»
Со всем серьезным видом, мужчина продолжил:
– Да, и назад хода нет, машина заведена.
– Но они убьют всех, кто хоть малейшим образом имеет ко мне отношение, чтобы наказать меня!
– Составьте список, и мы всех прикроем, это вообще не проблема. Много у вас родственников?
Виктория вспомнила о своей никудышной семье и представила их сидящими за этим столом. От этих мыслей она поперхнулась, и Тасман, сидевший слева от нее, осторожно похлопал ее по спине.
– Благодарю, – проговорила Виктория, взявшись за салфетку, осторожно попросила, – Марк, разрешите мне немного прийти в себя и собраться с мыслями?
– Конечно, не волнуйтесь, Вы не одна, о Вас побеспокоятся и не дадут в обиду, – сказал он, – если Вы решили покинуть ресторан, то до вечера, думаю, Вам хватит времени подумать.
– Да, конечно, – ответила она выпрямившись, – спасибо.
– Вечером, за вами заедет мой водитель, – сказал Марк и дал знак Тимуру, что они свободны, – будьте готовы.
– Хорошо, – тихо ответила Виктория и поднялась из-за стола.
Когда они вышли на улицу, она приложила руку к груди и опустила голову. Это точно конец. Ситуация стала ещё серьёзней, чем была. Теперь появилась угроза жизни для всех, и в том числе Роберта и Ксении. Все снова повторяется. А ведь он сказал ей, что надо бежать. Теперь и убежать не получится. Боже, что же ей делать?!
– Пошли, не стой так, – проговорил Тимур и направился прочь к парковке.
Виктория, еле живая, побрела за ним.
– Сначала в салон красоты, потом по магазинам, – сказал он, поворачивая ключ в стартере автомобиля.
– Зачем? – не поняла Виктория.
Они сидели в машине и ждали пока она прогреется.
Тимур посмотрел на Викторию и сказал:
– Ты пойдешь на прием, Вика, тебе надо подготовиться. И, мне кажется, Марк тебя захотел. Извинюсь. Тут я ничем помочь не смогу.
Виктория посмотрела в окно. Тимур был мрачным и его голос тоже был каким-то глухим и хриплым:
– Ты хотела заиметь сильного любовника, чтобы он вытащил твоего мужа, вот он, бери и пользуйся.
– Он такой же, как и Антон, я увидела в его глазах жажду крови.
– Они все такие, – сказал он и надавил на газ. Автомобиль тихо тронулся с места.
– Почему ты с ними? Ты же другой, я заметила в тебе человечность.
– Ты ошибаешься. Я не другой, я такой же. Просто ты не тот человек, с которым я мог продемонстрировать свои качества. Но я могу и с тобой обойтись не мягко, если ты каким-то образом доведешь меня до того.
Вика посмотрела на него и застыла. Неужели это правда?!
Он бросил на нее взгляд и продолжил:
– Я скажу тебе больше, 90% мужчин такие же, а остальные десять – просто не мужчины.
– Ты хочешь сказать, что все мужчины животные?
– Люди, конечно! Любовь и доброта нам не чужды, но каждый живет со своим зверем внутри. Хотя и женщины такие, очень мало людей, у кого в душе сидел бы пушистый котик. Сейчас тебя предать, довести до края, и ты возьмёшь в руки нож и не моргая вонзишь его в сердце своему обидчику, – он снова посмотрел на нее с некоторым намеком на ее прошлое, – или не так?
Вика тяжело вздохнула и опустила глаза. «Да, так. Все верно».
Тимур, притормозив на перекрестке, посмотрел на нее с иронией в глазах.
– Все зависит лишь от частоты и глубины ран. Если ты видел много разочарований, необязательно на своем жизненном пути, сделал соответствующие выводы и понял суть, то твоя душа непроизвольно начинает обрастать бронью. Ты становишься стальным, непреклонным, зная наверняка, что или ты, или тебя нагнут, – сказал Тимур.
К восьми вечера за ней подъехал черный длинный Мерседес, и она села в машину. Дрожь не покидала ее тело, а мураши, величиной со слонов, так и топтали ее кожу. Спустя примерно полчаса автомобиль заехал в ворота огромного имения, с трехэтажным домом, выстроенным ярусами, словно корабль. Там все сверкало праздничными огнями.
– Скажите пожалуйста, что за мероприятие здесь устроили, по поводу чего? – осторожно поинтересовалась Виктория у водителя.
– Кажется, у одного из друзей Марка Анатольевича успешно прошла крупная сделка, и он приобрел отель в Дубае.
Виктория удивилась, но не издала ни звука.
Раньше попасть на такую вечеринку для нее считалось бы большой удачей, а сейчас ее мутило от одной мысли, что она окажется в центре богатых и совершенно посторонних мужчин, которые начнут пожирать ее глазами.
Ее тянуло только к одному единственному, к тому, кто сейчас сидит нарах и ест баланду.
Она вышла из автомобиля и прошла по дорожке. Как и ожидалось, все повернулись в ее сторону.
В распахнутом сером пальто, коротком черном платье с серебристой отделкой, подчеркивающем ее женственные формы и таких же туфлях на высоких каблуках, с волнами ниспадающих на плечи волос цвета огня, она шла, не поднимая своих глаз, пока ей не преградил дорогу мужчина в светло-сером костюме с бутоном розы в руках. Виктория подняла глаза и посмотрела на него.
– Ради вас действительно стоит умереть, теперь я его очень понимаю, – Марк сделал комплемент с ужасным черным юмором и протянул ей цветок.
– Благодарю. Эти жертвы ни к чему, – печально ответила она и опустила глаза. Он подал ей свою руку, и они направилась к банкетному залу.
– Позвольте представить Викторию Соколову, – сказал громко Марк присутствующим, когда они вошли. После его слов последовала тишина и Виктория обнаружила, что мужчины и женщины смотрят на нее, разглядывая во все глаза, словно она была диковинной зверушкой из зоопарка.
Марк улыбнулся и добавил:
– Прошу любить и жаловать мою даму.
Его слова иголками вонзились в ее грудь. Нет! Нет! Она более не хочет быть чьей-то дамой! Дайте ей мужа, забирайте все деньги и катитесь к чертям собачьим!
Он бросил на нее пронизывающий взгляд и подождал пока она не улыбнулась. Только тогда он тоже расслабился и улыбнулся.
В это время к ним подошли несколько людей и завязался дружественный разговор. Ее познакомили со всеми присутствующим и когда к половине первого ночи она, наконец, добралась до своего дома, то скинула обувь и не раздеваясь прошла в спальню. Легла на спину, закрыла глаза и проснулась только утром.
На празднике никакого обсуждения дел не было – только вино рекой, лобстеры и ещё всякая разная вкусная еда. Потом было шоу факиров, танцовщицы и даже юмористы развлекали публику. В конце вечера прогромыхали салюты. Между всеми мероприятиями были танцы. Раут прошел на высшем уровне, что и говорить, весело и интересно, но не в ее компании. При всем его великолепии Виктории хотелось лишь одного – поскорее убраться восвояси.
Марк сообщил ей, что она принята в общество. Отныне она своя, но надо ли ей это, он не спрашивал. Просто поставил ее перед фактом.
На следующий день. к одиннадцати часам была назначена деловая встреча.
Глава 10
– Прошу Вас, просто Марк, никаких Анатольевичей, – попросил он, когда Виктория обратилась к нему по отчеству в автомобиле на обратном пути.
– Мне так удобней, – проговорила Виктория, демонстративно указывая на дистанцию между ними.
И он это, конечно, понимал, но все ломал на корню. Взяв ее руку, он приник к ней губами и, не сводя с нее глаз, почти прошептал:
– Я просто хочу рядом с тобой чувствовать себя моложе, чем есть, – без предупреждения он перешел на «ты».
Виктория сделала подобие улыбки и отвернулась, про себя пожелав ему провалиться пропадом.
***
Виктория снова надела брючный костюм, уложила в узел свои волосы и отправилась в офис Марка Анатольевича.
– Добро пожаловать, дорогая, – поприветствовал ее Марк, встретив у дверей своего кабинета, когда она подошла.
– Здравствуйте Марк, спасибо, – отозвалась Виктория.
На белом кожаном диване и двух креслах того же цвета, расположенные сбоку от массивного стола в тонах черного дерева, сидели прежние сопровождающие его – Тасман и Герман. Ещё один человек, с испуганным выражением лица, точно таким же, каким она его запомнила в день своего освобождения в зале суда, был нотариус ее покойного любовника Антона.
Она поздоровалась и немного занервничав, прошла вглубь комнаты. После обмена приветствиями с присутствующими, присела в свободное кресло напротив Глеба Александровича и в ожидании взглянула на Марка. Тот, устроившись в своем большом удобном кресле за столом, сложил руки домиком и сказал:
– Наш уважаемый нотариус, Глеб Александрович, снова окажется важным свидетелем на суде и даст показания, при чем правдивые, – при этом Марк приподнял указательный палец, – о том, что его привезли в село Карасево, где находилась запуганная Виктория Соколова со своей маленькой дочерью и пожилой женщиной, хозяйкой дома, пятеро мужчин. Один из них являлся Владимиром Антоновичем, сыном покойного Антона Семёновича, который под принуждением заставил вас, госпожа Виктория, подписать документ об отказе наследства в свою пользу. Так же, у нас имеются свидетели, соседи, проживающие в селе Карасево, подтверждающие данные показания.
Дело – легче пареной репы! – как бы отряхивая руку об руку, хлопнул Марк и, обратившись к своим друзьям, спросил. – Вы со мной согласны, господа?
– Да, таких случаев было много, оспаривали наследство, раскрывая преступные мотивы, – поддержал Тасман, старший из двух, по-видимому он был юристом. Другой кивнул, поджав губы, но ничего не сказал.
Виктория, проглотив слюну, смотрела вниз. Значит, они начинают открытую войну и первые пули полетят в нее.
– Позвольте спросить, – сказал она.
– Виктория, конечно, мы собрались тут все для обсуждения твоего дела.
– Когда планируете приступить к делу? – посмотрев на Марка, спросила она.
– Нуу… – он потянул, немного подумав, потом сказал. – Думаю, нам достаточно будет пару дней для сбора всех необходимых документов.
Виктория задумалась и кивнула головой. После негромко добавила:
– Я бы хотела увезти тетю Машу из дома, ее сына тоже как-то укрыть и ещё несколько человек. К тому же, важно, чтобы мой муж тоже оказался к этому времени на свободе рядом со мной и дочерью, – с этими словами, она взглянула на Марка.
Он сцепил зубы и, немного посмотрел на нее, а затем ответил:
– Хорошо. Тогда сделаем так, суд начнем примерно через неделю, а за это время уладим все с Вашей семьей и близкими, договорились?
– Да, спасибо.
Потом Марк Анатольевич взглянул на худощавого и невысокого роста нотариуса в очках, которому было под шестьдесят лет:
– Ну что ж, Глеб Александрович, после проведения успешного дела, мы, как и договаривались, отблагодарим вас и вышлем из страны, чтобы вы были спокойны за свою жизнь.
Виктория посмотрела на нотариуса, который поправив очки, обратился к мужчине:
– Да пожалуйста, Марк Анатольевич, я устал уже бояться и ночами не спать. Ещё при жизни Антона Семёновича, все молился, чтобы он отпустил меня на покой, только и после его смерти, покоя мне не видать, как видно.
Виктория с сожалением слушала его и очень понимала.
Марк тихо засмеялся:
– Ваши мучения скоро закончатся, не переживайте. Это последнее дело, потом вы пойдете на пенсию и уедите в теплые края, где вас никто не достанет. Обещаю.
– Премного благодарен. С большой надеждой жду.
– Ну вот и прекрасно, – он перевел взгляд на Викторию и вдруг спросил, – Вы завтракали?
***
Виктория освободилась от общества Марка только к вечеру и сразу набрала Тимура.
– Да, Виктория? – услышала она его голос.
– Мы не могли бы увидеться? – ее голос дрожал, она была на грани рыданий.
– Да, где ты находишься, я сейчас приеду? – встревоженно проговорил он, почувствовав, что что-то случилось.
Они встретились в небольшом кафе, неподалеку от центра. Тимур вошёл и, бросив взгляд в зал, спешно направился в ее сторону. Они сидели у большого окна, за которым тянулся широкий тротуар с бегущей волной людей. Виктория не замечала ни одного лица. Она едва пришла в себя после сюрприза, который ей преподнес чертов Марк Анатольевич. Горячий кофе немного взбодрил ее и привел в чувство.
Тимур присел рядом и взял ее руку в свою. Она медленно подняла на него глаза, из которых потекли слезы. Он придвинулся ближе и обнял ее, прижав к себе:
– Что случилось? – мягко спросил он, – Скажи мне, не плачь, Вика.
Его бархатный голос и теплота так окутывали и успокаивали ее, словно он был ей самым близким человеком на земле. Как будто они знали друг друга вечность. Ей хотелось ему доверять и чувствовать его крепкое плечо рядом с собой.
– Он сказал, что мы должны пожениться с ним, – сказала она, – и то, что это будет фиктивный брак не должен знать ни один человек на земле, даже мой муж.
– Марк?! – отстранившись, уточнил Тимур.
Виктория кивнула и снова заплакала:
– Такова цена жизни Роберта, и спокойная жизнь моей семье в будущем. Он сказал, что я не могу отказаться, уже поздно. Что в любом случае он доведет дело до конца с моим согласием или без него. Но в случае моего сопротивления, он не станет никого защищать, – она закрыла лицо руками.
Тимур сцепил зубы и выругался. Он убрал ее руки и нежно вытер слезы.
– Вика тебе придется согласиться, – нежно сказал он, – ему нужны деньги Капюшона и единственный способ их забрать по закону, это стать мужем их владелицы. Я сразу это понял.
– Тимур, он также может убить меня и стать вдовцом, не так ли?!
Тимур молчал и смотрел на нее, отвечая взглядом на ее вопрос. Но потом он сказал:
– Мы потом придумаем что-нибудь. Сейчас у тебя нет другого выхода.
Она опустила голову, он снова привлек ее к себе и погладил по спине. Виктория положила свою голову ему на плечо и закрыла глаза. Но потом увидела за окном замершую в ужасе Лану. Она стояла на тротуаре, прикрыв рот рукой. С распахнутыми глазами смотрела на обнимающуюся с кавказским мужчиной подругу.
Тяжело вздохнув, Виктория отодвинулась от него и проговорила:
– Ещё этого мне сейчас не хватает.
В эту же минуту Лана залетела в кафе и, подойдя к их столику, с отвращением на лице заговорила:
– Как ты можешь так поступать?!
Тимур не понимающе посмотрел на подошедшую разъярённую девушку из неоткуда. Виктория, бросив на нее гневный взгляд, не громко проговорила:
– Уйди!
– Я отдала его тебе! Я думала ты сделаешь его счастливым, а ты продолжаешь в том же духе, даже в такой ситуации?! – почти кричала Лана.
Посетители стали бросать на них любопытные взгляды. Виктория готова была уже броситься на нее с кулаками, чтобы прекратить этот бред. Но Лана вдруг развернулась и пошла прочь, кинув ей на последок:
– На тебя смотреть даже противно!
Виктория снова закрыла лицо руками и дала волю рыданиям. Черт бы побрал эту Лану! Лучше бы ее никогда не было в ее жизни.