Лина Филимонова
Здравствуй, папа, Новый год!
Глава 6
Аня
Сердце обрушилось куда-то в живот. Колени ослабли и совсем не держат. Глаза сами собой закрылись. Мозг размягчился и вытек… Иначе как объяснить тот факт, что я до сих пор его не убила?
Его руки крепко сжимают меня в объятиях. Его губы вжимаются в мои. Я не могу дышать! И думать. И… вообще ничего не могу… Я просто лечу в головокружительную пропасть.
Но… Нет! Я не хочу! Это возмутительно! Я не позволяла…
Кусаю его за губу. Сильно!
– Бешеная тигрица – урчит он.
И голос такой довольный…
Я окончательно прихожу в себя, упираюсь в грудь Михея двумя ладонями. Изо всех сил отталкиваю его от себя. И – сразу озираюсь по сторонам. Выдыхаю испуганно:
– Маша!
Дочки рядом нет…
Михей отстраняется. Вижу его поплывший безумный взгляд. Чувствую сбившееся горячее дыхание на своей щеке. И – его ладони снова сжимают мою талию.
– Пусти! – вырываюсь окончательно.
Смотрю на его наглую ухмыляющуюся рожу… В груди снова клокочет негодование.
Он что, думает, что ему все можно? Что он может вот так вот внезапно появиться в моей жизни и засунуть язык мне в рот?
Моя рука сама дергается – и я залепляю ему звонкую пощечину.
За всё!
Но этого, конечно, мало…
Михей поворачивается ко мне спиной, открывает дверь и – выходит из квартиры.
А я остаюсь стоять возле двери. Вся такая разгоряченная, злая, растерянная… как дура.
– Мам!
Маша появляется в прихожей, волоча за собой куртку по полу, почему-то в одном носке, без комбинезона, в собравшихся на коленях колготках.
– Мам, а где Миша?
– Ушел.
Я с трудом сглатываю.
– Но он же… – она обиженно хмурится. – Он обещал пить чай! Я ему “Мишку на севере” хотела дать. Он же сказал… Он обещал!
Ее нижняя губа дрожит. Я вижу, что моя дочь готова разреветься.
Вот! Вот поэтому… Поэтому он нам не нужен! Пусть идет на… на хутор бабочек ловить!
– Машунь, давай переоденемся и разберем вещи. И сходим в кафе поедим.
– Я не хочу в кафе! – капризно топает ножкой.
Маша очень любит ходить в кафе. Раз отказывается – значит, по-настоящему расстроилась. Из-за него!
– Ну тогда сходим в супермаркет, купим продукты, – успокаивающе произношу я. – Хочешь пока банан? Или сок? Можно кашку заварить, я взяла в пакетиках.
– Я хочу чай! С “Мишкой на севере”!
– Я сейчас открою чемодан, ты начинай его разбирать, а я быстренько схожу в душ. И потом будем пить чай.
Звонок в домофон.
– Кто?
– Я.
Голос Михея.
– Что тебе нужно?
– Подарок Маше принес.
– Ура!!! – вопит Машенька.
Которая, конечно же, стоит рядом и все слышит.
Мне приходится открыть дверь.
– Вот. Динозавр. Может, даже тираннозавр Рекс.
Михей протягивает Маше желтый плюшевый рюкзак-игрушку. Похоже, купил в супермаркете на первом этаже нашего дома.
И еще целый пакет продуктов.
– Это дракон! – возражает Маша.
Не взяв подарок.
– Да? – озадаченно переспрашивает Михей.
– Смотри, он дышит огнем!
Маша тянет плюшевого зверя за красный язык. Но по-прежнему не берет. Михей заметно напрягается.
– Не любишь драконов?
Так тебе и надо! – мстительно думаю я.
– А какие подарки тебе нравятся? – продолжает он расспрашивать Машеньку.
– Ну… – она задумчиво чешет затылок. И, наконец, радостно выдает: – Мне нравятся денюжки!
Ну это просто рука-лицо! Впервые слышу такое от своей дочери.
– Понял, – кивает Михей.
И лезет в карман.
– Прекрати! – одергиваю его я. А потом наезжаю на Машу: – Дочь, выпрашивать деньги – это очень плохо.
– А я не выпрашиваю. Он сам спросил. Просто денюжки… ну… они красивые! Я хочу играть с ними в магазин.
Михей все еще держит рюкзак. Маша милостиво, с видом королевы, делающей большое одолжение подданному, забирает его.
– Ой. У него в пузе конфеты! – радостно пищит она.
И восторженно прыгает.
– Что надо сказать?– напоминаю я правила вежливости.
Маша замирает. Смотрит на меня. На Михея. И выдает:
– А маме подарок?
Блин… Снова рука-лицо…
– Чет я лоханулся, – смущенно бормочет Михей.
– Мама тоже любит денюжки, – объясняет Машенька. – Она их бережет, копит и это… как его… иканомит, вот!
Боже… Этот ребенок – просто находка для шпиона. Ее и спрашивать ни о чем не надо, она сама выдаст все свои и чужие секреты.
– Да, мама очень любит денюжки, – киваю я. – Но меньше миллиона долларов в чемоданчике в подарок не принимает.
Тут уж Михей чешет репу. Точно таким же жестом, как Маша…
Глава 7
Аня
– Пойдем пить чай!
Маша тянет за руку Михея. Кажется, он никогда не уйдет…
Это какая-то нереальная подстава! Я не хочу его видеть. Не хочу с ним разговаривать. И, уж тем более, поить его чаем!
Но я не могу выгнать его пинками при дочери. Я же адекватная мать. Я учу ее вежливости, гостеприимству и хорошим манерам. И должна подавать пример.
Мы идем на кухню.
Михей несет пакет из супермаркета. Он купил чай, кофе, какао, хлеб, молоко, масло… Все очень кстати! У нас, естественно, пустой холодильник. О. Он прихватил бутылочку “Бейлиса”… А раньше всегда меня подкалывал за то, что я люблю эту приторную сладость.
Я завариваю чай.
– Есть хочешь?
– Хочу, – отвечает Михей.
Вообще-то, я спрашивала Машу!
– Да я поняла, – бурчу себе под нос. – Дайте чаю попить, а то так есть хочется, что переночевать негде…
Михей смеется. Маша тоже хохочет, хотя сама не понимает, над чем.
– Маш, ты будешь омлет?
– С глазками!
Это она про помидоры черри.
– Я помогу.
Михей моет помидоры, огурцы и зелень. Я взбиваю яйца с молоком и разогреваю сковороду. Маша раскладывает на столе конфеты.
Это так странно!
Кто бы мне показал сегодня утром эту картинку, я бы решила, что это сон или бред.
Я и Михей! На одной кухне! Вместе готовим. То и дело сталкиваясь локтями, задевая друг друга бедрами, переглядываясь. Я – сердито. Он – с иронией.
Я раскладываю омлет по тарелкам, быстро съедаю свою порцию, наливаю чаю Маше и Михею.
И – ухожу.
– Ты куда? – раздается за спиной голос Михея.
– Я в душ. А вы тут ешьте “Мишек на севере”.
Я просто не могу находится с ним в одном помещении! Я больше не в состоянии выдерживать это напряжение!
Да, есть определенный риск оставлять Михея одного с Машей. Она может выболтать ему все, что угодно.
Ну а что мне скрывать? Вся моя жизнь как на ладони. Я одинокая мама, воспитывающая гиперактивного ребенка и пытающаяся зарабатывать удаленной работой. Чтобы больше времени проводить с дочкой, которая часто болеет.
Моюсь максимально долго. Промываю волосы, тру себя мочалкой, потом намазываюсь кремом. Я даже сушу волосы феном, чего обычно не делаю сразу после мытья.
Потому что в приоткрытую дверь ванной слышу, что Михей еще здесь. Маша заставила его играть в магазин. Надеюсь, она не выпросила у него денег…
* * *
– Тебе пора, – решительно заявляю я, наконец, выйдя из ванной.
– Да, пожалуй… Ладно, Машунь, я пошел.
– За чемоданом денюжек? – невинно интересуется дочь.
– Да, – я упираю руку в бок. – Без чемодана денег не приходи! Вообще больше не приходи!
Последние слова я шепчу беззвучно, одними губами, но так, чтобы он понял.
И он понял!
– Приятно было познакомиться, – обращается Михей к Маше. А потом поворачивается ко мне. – Запишешь мой телефон?
– Зачем?
– Или давай я запишу твой.
– У меня тот же номер. Но звонить мне не надо.
Шесть лет не звонил, и теперь не звони!
– Маш, можно я возьму твой фломастер? И листок бумаги.
Маша приносит ему то, что он просит. Он записывает номер. И вешает его на холодильник, закрепив магнитом.
– Звоните, – обращается к Маше.
– Договорились, – кивает она.
– Я, вообще, в горах остановился, тут не очень далеко. Собираюсь на лыжах покататься с друзьями.
Не интересно! – всем своим видом даю понять я. И тесню его к двери.
– Пока. Было приятно… – начинает он.
– Нет!
Я захлопываю дверь перед его носом.
И, на всякий пожарный, выключаю звук домофона. Чтобы он точно уже не вернулся. А то как бумеранг!
* * *
Вечером, уложив Машу, обессиленно сижу на диване. Передо мной кружка какао, конфеты из пуза плюшевого дракона. И – листок с телефоном Михея.
Что это было вообще?
Я до сих пор не отошла от шока.
Потому что никак не о ожидала встретить бывшего на нашем курорте!
Я мало что о нем знаю. По последней информации шестилетней давности он уехал работать заграницу.
А теперь, получается, вернулся? Или приехал отдохнуть? Или… Да мне все равно!
Мне плевать.
Он легко нашел общий язык с Машей. Наверное, у него есть дети. И жена. Жена точно была…
Тогда зачем он меня поцеловал?
Все глупо, сложно и непонятно.
Я иду к холодильнику. Нахожу бутылку “Бейлиса”. Щедро добавляю в какао. Пью, смакуя каждый глоток.
И жизнь становится немного проще.
В голову лезут мысли: может, эта встреча не случайна? Может, пришло время сказать ему?
Я много размышляла об этом в последний год, потому что дочка начала задавать вопросы. Вполне осмысленные, взрослые.
У Маши должен быть отец! Моя дочь имеет на это право. Тем более, они так хорошо поладили. И они на удивление похожи…
Что было, то было. Шесть лет назад мы оба наломали дров. Но ребенок в этом не виноват.
Да, я должна ему сказать…
Глава 8
Михаил
– Это мне. Это тебе. Это опять мне. Это… получается, тоже мне.
Маша разложила на столе конфеты и делит их на две кучки. Неравные. И по размеру, и по вкусу. Всякие рачки и ириски достаются мне. А все ништяки, вроде “Красной шапочки” и киндеров – ей.
Маше палец в рот не клади…
Правда, она торжественно презентовала мне “Мишку на севере”. Держит слово!
Я смотрю на открытую дверь кухни. Слышу шум включенного душа, доносящийся из ванной. Стараюсь не представлять обнаженную Анюту под струями воды. Горячей! Она всегда мылась кипятком.
Помню, как-то присоединился к ней в душе, нагло влез за шторку, готовый ко всему. Так чуть не получил ожог своей самой готовой части! А она ничего, плещется, довольная…
Кто с ней сейчас? Кто лезет к ней в душ? Кто трет спинку, пуская слюни на попку сердечком?
Как будто бы никого… Но, возможно, это обманчивое впечатление.
Я перевожу взгляд на Машу. Вижу, что у нее вся мордочка вымазана шоколадом. И она усиленно жует, размашисто работая челюстями. Как маленький экскаватор.
Перед ней лежит целая гора фантиков… Она, что все их содержимое в себя запихнула? Мощно.
– А мама разрешает тебе есть столько конфет? – вдруг осеняет меня.
Машуня отрицательно машет головой.
Капец…
Наверное, нам попадет. Особенно мне. Ребенка оставили со мной, а он слопал целую пригоршню конфет, причем буквально за минуту.
– Мама иногда добрая, – с надеждой произносит Маша, дожевав конфеты.
Я вытираю ее подбородок салфеткой.
– Иногда?
– Иногда веселая.
Уже неплохо…
– Иногда уставшая. Вечером. И утром. И днем…
Ого. Со слов Маши выходит, что жизнь у Брусникиной – не сахар.
– Но вообще она у меня нормальная, – подытоживает Маша. – Я не жалуюсь.
Забавная девчонка. С таким деловым видом рассуждает.
Маша сгребает фантики и отправляет их в мусорное ведро. Мудро! Я бы на ее месте еще припорошил их другим мусором. Но давать подобных советов не буду.
– Пей! – двигаю к Маше кружку уже остывшего чая. – Запивай. А то слипнешься.
– Мама тоже все время говорит, что у меня попа слипнется. И, знаешь, что? – девчонка торжествующе смотрит на меня: – Ни разу не слиплась!
– Поздравляю.
Ладно, с мамой все более или менее ясно.
А где папа? Где муж Брусникиной? Вот главный вопрос, который меня волнует.
Я не знаю, как спросить. Потому что… ну. там может быть все, что угодно. Например, они расстались, потому что удод оказался еще и конченым мудаком.
Может, я травмирую ребенка такими вопросами.
А, может, все нормально. Может, му… удод просто приедет позже.
Я хожу вокруг да около, то одно спрошу, то другое. Но у меня никак не получается вывести Машу на разговор об отце.
Ладно, поговорим на другую тему.
Мы встретились в самолете, летящем из Москвы. Но это ничего не значит. У них, как и у меня, скорее всего, была пересадка.
Где сейчас живет Брусникина? Я не знаю. Осталась ли она в том городе, где мы вместе окончили универ? Вернулась на родину? Переехала в столицу?
Все варианты возможны.
– А вы с мамой на одном самолете летели или на двух? – спрашиваю Машу.
Она смотрит на меня, как на придурка.
– Как это – на двух?
И, не дав мне ответить, с внезапно загоревшимися глазами, продолжает.
– А, я знаю! Надо взять гамак. Один конец прицепить к одному самолету, другой – к другому. И валяться там, в небе. Я люблю гамак. У меня дома есть гамак, на балконе. У тебя есть гамак?
– Нет.
Опять смотрит с жалостьи. И вспоминает:
– А почему у тебя нет собаки?
– Да как-то не до того…
– А мне мама не разрешает. Я попросила у Деда Мороза собаку на Новый год. Но мама говорит…
Маша отвлекается на конфету, упавшую на пол.
– Что мама говорит? – спрашиваю, подняв ее.
– Нельзя.
– Почему?
– Она со мной еле-еле справляется, а тут еще собака. И все на ее шею!
Чувствую, что в этой фразе Маша повторяет мамины интонации. И что-то мне все больше кажется, что никакого удода на горизонте нет.
– У тебя борода, – внезапно обнаруживает Маша.
– Да.
– Как у Деда Мороза, только другая.
Логично, че. Я уже понял, что с логикой у девчонки все в порядке. А вот с удержанием внимания на одном предмете дела обстоят неважно.
Она задает тебе вопрос. Пока ты размышляешь, как на него ответить, она уже задает следующий. Ты отвечаешь на первый, она думает, что ты дебил…
А, впрочем, походу, она все время так думает.
– А ты подаришь мне собаку?
– Я бы с удовольствием.
Но, боюсь, Брусникина меня за это убьет.
* * *
Я еду в электричке. Ловлю себя на том, что бессмысленно улыбаюсь. И с теплотой смотрю на двух детишек, которые резвятся в проходе.
Раньше я бы их просто не заметил. А сейчас почему-то сравниваю с Машей. Эти младше.
А ей… сколько ей? Я не спросил. Года четыре, наверное. Или пять. Спрошу в следующий раз.
А он будет? Ну конечно. Не случайно же мы встретились…
Иду пешком до канатки, поднимаюсь на фуникулере, обозревая удивительную красоту. Все-таки это уникальное место! Горы, снег, лыжи. А буквально в часе езды – пальмы, море, пляжи. Море, конечно, зимнее. Но в солнечную погоду температура поднимается до плюс пятнадцати и вполне можно загорать.
Просто райское место!
А вот и наше бунгало. Большой дом с камином внизу, с восемью комнатами, гостиной, столовой. Его арендовали мои друзья на все зимние каникулы.
Я вхожу. Бросаю рюкзак у двери.
– Миша!
Меня обнимают женские руки.
– Я соскучилась! А ты?
А я… вообще о тебе забыл, если честно.
– Миш, ты чего молчишь? Я обижусь!
Это Кира. Вроде как моя девушка…
Глава 9
Аня
– Мам, позвони Мише!
Дочка размахивает листом с номером телефона.
А я еще, между прочим, лежу в кровати. Едва успела открыть глаза – а мне уже тычут в лицо бывшим.
– Зачем ему звонить? – недовольно бурчу я.
– Он сказал: позвони.
– Мало ли, что он сказал.
Хорошо, что я вчера ему не позвонила! Хотя меня так и подмывало немедленно открыть бывшему глаза на поразительное сходство с моей дочерью. Бейлис – не лучший советчик в таких деликатных делах.
Да, мысль была здравая. Я и сейчас думаю, что надо рассказать ему о Маше. Но не так, с бухты барахты. Посреди ночи. Упившись какао с бейлисом.
Я настолько вымотанная, что меня уносит даже с такого почти детсадовского напитка…
– Мам, ну позвони! – канючит Маша.
А что сразу я? Почему он сам не звонит? Он мой номер знает! Или забыл? Удалил, вычеркнул, стер из памяти телефона?
Ну и фиг с ним!
Захочет – найдет. Я за ним бегать не буду. Никогда не бегала, и начинать не планирую.
* * *
Кормлю Машу завтраком, а у самой открытый ноутбук на подоконнике: изучаю техническое задание к своему новому проекту. Похоже, заказчик опять сам не знает, чего хочет. Сделайте мне синее, только зеленое. Большое, но при этом маленькое. И чтобы все было красивенько!
Это обычное дело, многое уточняется в процессе. Но в этом случае все слишком мутно. Заказчик хочет сайт, но очень плохо представляет, зачем он ему нужен и что там должно быть.
Пятой точкой чую: это будет вынос мозга. Но выбора у меня нет. Других заказов на горизонте не наблюдается. А деньги нужны.
* * *
Веду Машу гулять, ребенку нужен свежий воздух. Няня приступит к работе со второго января, а сегодня только тридцатое. На праздниках мы будем втроем: я, Маша и моя работа…
Как же тут красиво! Море, пальмы, вечнозеленые деревья и – новогодняя елка на площади. Очень необычно.
– Мам, а у нас будет елочка? – интересуется Маша.
Что? Еще и в съемную квартиру елку покупать? А к ней – игрушки? Мой бюджет этого не выдержит! Его и так нормально потрепала арендная плата.
– Вот же она, – я указываю на центральную елку.
– Это не наша, – хмурится Машенька.
– Это елка для всех, и для нас тоже.
– Я не хочу всехнюю, я хочу мою! Куда Дед Мороз мне подарочки принесет, если елки не будет, а?
– Найдет, куда. Под подушку положит. Или у кровати.
– Под подушку? Живого щеночка под подушку засунет? Он же там задохнется!
Опять она за свое! Я же ей сто раз объяснила…
– Маша! Никакого щеночка не будет. Дед Мороз знает, что для нас это слишком сложно.
– Ничего не сложно! Я сама буду с ним гулять! И его кормить! И спать он будет в моей постельке!
Ага, конечно. Все она будет. Мне только еще одного срущего и орущего не хватало!
– Нас тогда из квартиры выгонят, – говорю я.
И это чистая правда. Наша хозяйка со скрипом соглашается на маленьких детей, но собаки – это абсолютное табу. Она сразу предупредила. Оказывается, у нее была однажды драматическая история, когда пес погрыз диван и ножки всей мебели, а его хозяева просто скрылись в неизвестном направлении и перестали брать трубки.
Мы забредаем на детскую площадку неподалеку от дома. Маша мгновенно находит новых друзей, она у меня очень общительная. Я одним глазом наблюдаю за ней, другим переписываюсь с заказчиком и даже пытаюсь делать первые наброски.
– Мам, посмотри на меня! – то и дело вопит дочь.
Демонстрируя, как она забралась на лестницу, съехала с горки или повисла на турнике.
– Я смотрю.
– Ты не смотришь!
– Маш, я прямо сейчас смотрю на тебя.
– У тебя глаза как у снежной королевы! – обвиняюще произносит дочь.
Что?
Да, это ее любимое выражение: посмотри на меня. Она хочет внимания каждую секунду… Но сегодня у нее новая вирусная фраза:
– Мам, позвони Мише!
– Маш, мне некогда.
– Мам, ну мы же с ним договорились!
– Я не договаривалась.
– Дай, я позвоню!
– Тебя друзья ждут.
И Маша снова убегает…
* * *
Уснула. Пообедала, посмотрела мультик, а теперь сладко спит. Счастье-то какое…
Можно нормально сосредоточиться и поработать, не отвлекаясь. У меня есть как минимум полтора часа – обычно столько длится дневной сон дочери.
Но мне дают спокойно поработать всего сорок минут. За стенкой раздается рев перфоратора. Маша просыпается и начинает хныкать. Заказчик отправляет сообщения с тысячей вопросов и пожеланий. Хозяйка звонит и со всеми подробностями рассказывает, как ей удаляли желчный пузырь… Мне эта информация зачем?
К вечеру у меня дергаются оба глаза. По очереди. Раскалывается голова. И начинается икота каждый раз, как приходит новое сообщение от заказчика.
Звонок. Незнакомый номер…
То есть, уже знакомый. Я его не записала, но была вынуждена запомнить – мне его сегодня ткнули в лицо раз двадцать!
Это Михей.
Беру трубку.
– Привет.
– Как отдыхается? – спрашивает он.
Отдыхается? Ты серьезно?
Я не отвечаю на этот вопрос. Потому что ответить без мата не могу. И матом тоже не могу. Во-первых, я, в принципе, не матерюсь. Во-вторых, тут Маша.
Поэтому я лишь выдавливаю из себя встречный вопрос:
– А ты как? Как прошел твой день?
– Прекрасно! – радостно произносит мой бывший. – Я покатался на лыжах, погрелся в сауне, позависал на террасе под солнышком. Представляешь, я даже обгорел! И это в декабре. Наверное, нос будет облазить.
Да чтобы у тебя хвост облез! – зло думаю я.
– Как там Маша? Развлекается?
– На всю катушку! – рычу я.
Маша развлекается, Миша развлекается. И только я пашу, как Папа Карло!
Глава 10
Михаил
– Ты где так долго был? – наезжает на меня Кира. – Я тебе писала. И звонила. Твой самолет приземлился пять часов назад!
– Сорри. Телефон забыл включить.
Он у меня так и висит в режиме полета. Я настолько офигел от произошедшего в самолете и после, что реально забыл вообще обо всем.
– Почему так долго добирался?
– Так вышло, – кратко отвечаю я.
Хоть и вижу, что она надула губы.
Ну а что я скажу? Что встретил бывшую и поехал к ней в гости? Что мы целовались, как безумные? Что у нее есть дочка, и возможно, муж. И что мне плевать…
Врать не хочу. Говорить правду – тем более. Поэтому не говорю ничего.
Кира лезет с поцелуями. Я как замороженный палтус. Ноль эмоций, ноль страсти, ноль желания.
– Миш, ты чего такой?
Ее лицо искажает обиженная гримаса.
– Устал.
– Я тоже устала! И вообще… у меня голова болит!
Понял. Это мы уже проходили. И не раз. Теперь ее “головная боль” продлится несколько дней – в качестве наказания. Еще и спать меня сегодня на диван отправит. Есть тут диван?
Да похрен.
Сейчас я даже рад такому раскладу. Очень хочется побыть одному. Прийти в себя… Если получится.
Должно получиться!
* * *
– Ты чего тут один сидишь? – спрашивает Валерка, парень из нашей компашки, с которым я почти незнаком.
Я торчу на террасе, одетый и закутанный в плед. Давно стемнело и похолодало, а я никак не могу уйти. Завис.
Кира один раз прошла мимо с обиженным видом. Явно для того, чтобы я попросил прощения и попытался наладить контакт. Но я и так знаю, что с первого раза ничего не выйдет. Так зачем зря тратить слова?
– На звезды смотрю, – нехотя отвечаю я.
– А твоя где?
А тебе, чел, что за дело? Ты вообще кто? Вся эта компания – друзья Киры. Которые, вроде как, стали моими. Вроде как…
Моя…
Я вообще не заметил, как Кира стала “моей”. А мы с ней для всех стали парой.
Мы познакомились, когда я вернулся из своей длительной командировки – работал поочередно в нескольких странах. Немного одичал, отвык от местных реалий. А тут она. Мягкая, нежная, заботливая. Была сначала.
Ну, все мы в начале выдаем лучшую версию себя. И я не исключение. И не подарок.
А с Кирой мне, в целом, комфортно.
* * *
Сегодня весь день кручу в руках телефон, гипнотизируя номер бывшей.
Сколько раз за эти годы я так делал… Ни разу не позвонил. Зачем? Она ушла от меня к другому.
Вечером не выдерживаю. Пока Кира торчит на кухне, с обиженным видом строгая салат, я на террасе делаю то, на что так и не решился за шесть гребаных лет.
Звоню.
От голоса Анюты волосы на загривке становятся дыбом. И пофиг, что она с ходу агрессивна. Я чувствую, что у нее на языке много всего интересного вертится… Но, видимо, рядом дочка.
А чего так психовать-то? Я же ничего такого не сказал. Просто поинтересовался, как им отдыхается. И подал пример, рассказав про свой день.
Чего ты, кошечка моя, такая злая? Никто не чешет тебя за ушком?
Знаешь, Новый год на носу, елки, шишки, гирлянды. Праздничное настроение. У всех нормальных людей.
А ты чего рычишь, Брусникина?
– Я, вообще, не тебе звоню, – говорю я.
– Не мне?
– Хотел с Машуней поболтать.
– Это еще зачем?
– Мам, кто там? – слышу на заднем фоне. – Это Миша? Мам, это Миша, да? Ты ему позвонила?
– Как зачем? – отвечаю я Анюте. – Хочу узнать, как дела у моей подружки. Дай ей трубку.
Она дает.
– Приедешь ко мне? – с ходу выпаливает маленькая катастрофа. – Завтра.
– Приеду, – отвечаю я.
– Елку купишь?
– Куплю.
– И игрушки елочные. Только чтоб красивые!
– Конечно, – киваю послушно.
– А то Деду Морозу некуда будет подарочек положить!
– Непорядок, – соглашаюсь я.
И думаю: а как так вышло, что я вообще на все согласился? Сразу и без раздумий?
У этой девчонки как будто есть надо мной какая-власть! Как когда-то была у ее мамы. Вот, блин, ведьминское племя!
– А что там мама делает? – осторожно спрашиваю я.
– Работает, – отвечает Маша.
– Работает? В смысле?
Они же на отдых приехали.
– Она сидит за нутбуком и рисует свои пра… пралекты, – старательно выговаривает девчонка.
Проекты. Понял. То есть ничего не понял, но… Брусникина работает. Занятая деловая колбаса.
– А ты что делаешь?
– А я ее достаю! – радостно сообщает Машуня. – Не даю работать! Каждую минуту отвлекаю! Не могу даже полчасика одна поиграть!
– Понял…
Вполне понял, почему Брусникина такая злая. Пролекты у нее там… И маленькая катастрофа рядом.
А мужа, походу, нет.
