Лина Ласс
В договор не входит
Глава 3
– Привет, капитан!
– Привет, штурман!
Я опустилась на колени перед инвалидным креслом и крепко обняла брата. Его хрупкое тельце было почти прозрачным, будто обнимала воздух.
– Раздавишь! – простонал он.
Я отстранилась и взлохматила его отросшие волосы.
– Как дела?
Голубые глаза стрельнули куда-то за мою спину, но Паша тут же улыбнулся.
– Нормально.
Я обернулась. Директриса, высокая женщина с «вавилоном» на голове стояла на пороге своего кабинета. Её плотная фигура занимала всю ширину узкого коридора, а взгляд был строг и холоден. Не удивительно, что брат не хотел сболтнуть что-то лишнее при ней. Я развернула его коляску и покатила к выходу, сегодня нам разрешили прогуляться по территории интерната.
Апрель был приветлив. Ветер всё ещё холодил кожу, но солнце, пробивавшееся из-за перистых облаков, согревало. Пахло землёй и талым снегом. Чувствовалось, что совсем скоро придёт настоящая весна, с капелью и первой мать-и-мачехой.
Я раз в неделю приезжала сюда, чтобы навестить Пашку и привезти что-то необходимое – гостинцы, игрушки, одежду. Кормили и одевали в интернате довольно паршиво, так что детей спасали либо меценаты, жертвовавшие деньги, либо родственники, которые не могли взять ребёнка к себе по разным причинам. В этот раз я заметила, как истрепалось сиденье под Пашкиной спиной. Дешёвый дерматин кое-где порвался и поролон торчал из дырок. В следующий раз нужно будет привезти специальную подушку.
Толкая кресло по дорожке, я старалась увести разговор в сторону, не желая обсуждать мой провал с соцопекой. Расспрашивала об учёбе, о друзьях, таких же сиротах, заключённых в казённые стены. Сама пускалась в рассказы о подругах и работе, намеренно говоря громко и акцентируя внимание на чём-то отвлечённом и позитивном. Даже про мистера "Я Люблю Всех Поправлять" рассказала, приукрасив детали и выставив его полным идиотом. Но мой штурман был слишком внимательным.
– Ничего не получилось, так ведь?
Я притормозила, тяжело вздохнув.
– Они отказали, – я замолчала, видя, как поникла его голова. Обогнула кресло и села на корточки, взяв его руки в свои. Ладони брата были холодны как лёд, и я попробовала согреть их дыханием.
– Послушай, это не значит, что у меня не получится.
– Это уже третий отказ, – по детской щеке скатилась одинокая слеза.
– Но теперь у меня есть чёткий план. Я коплю деньги на хорошего юриста, который нам поможет. Вот увидишь, в следующий раз обязательно…
Паша выдернул руки из моих ладоней, развернул кресло и, с трудом толкая колёса по гравию, направил его к зданию. Как всегда, когда он обижался, брат замыкался в себе, не желая обсуждать произошедшее или слушать оправдания. Я догнала его и встала перед креслом, мешая проехать дальше.
– Я стараюсь! Ты не представляешь, как расстраиваюсь я, что не могу ничего сделать, – мой голос почти срывался из-за комка в горле. – Эта система… дурацкая система. Если ты в прошлом совершил ошибки, она их не прощает. Ты тоже хочешь быть как она?
Ответом мне служило молчание. Брат насупился, сжал губы и старался сдержать наворачивающиеся слёзы.
– Злишься, что я не могу тебя забрать? Что наворотила таких дел, из-за чего мне каждый раз отказывают? Если бы ты знал, как я сама себя виню! Если бы это было в моих силах, я бы душу продала, только чтобы забрать тебя к себе. Но у меня пока нет такой возможности.
Я вновь опустилась перед ним, встав коленями прямо на холодную землю. Но мне было наплевать, стоило заметить, как градом слёзы катятся по щекам брата.
– Я клянусь тебе, я обязательно тебя вытащу. Мы будем вместе, ты и я. Ведь капитан не сможет без штурмана. Ты мне указываешь путь. Иначе я потеряюсь и врежусь в какой-нибудь айсберг.
– Я не виню тебя, – его голос был так тих, что напоминал шёпот.
Я взяла его холодные щёки в руки, заставляя посмотреть на себя. Белки его глаз были красными, а на ресницах застыли крошечные капли. Как бы сейчас ни разрывалось моё сердце, кто-то из нас должен был оставаться хладнокровным.
– Ты моя семья, слышишь? Ты самое дорогое, что осталось у меня. Обещаю, в следующий раз всё получится, – я говорила так отчаянно, что это казалось мне единственной истиной. – Нет-нет, не опускай глаза. Скажи, что веришь мне.
Его подбородок дрожал, но он сдержал проступающие слёзы как самый настоящий мужчина. Сейчас он был так похож на нашего отца. Те же нахмуренные брови и тонкие, плотно сжатые губы, и взгляд такой серьёзный, такой взрослый и осознанный. Паша закивал и протянул раскрытые руки, в объятия которых я тут же упала. Мой несчастный маленький братик. Сколько горя и испытаний выпало на его хрупкие плечи.
Я не раз корила себя за то, что в момент трагедии меня не было рядом. Не знаю почему, но мне казалось, что, не сбеги я в тот вечер из дома, родители остались бы живы, а Пашка здоров.
Моя ошибка, это была целиком моя ошибка. И то, как я повела себя с отцом, и то, что сбежала, бросив семью. И теперь только в моих силах исправить все промахи и склеить то, что оказалось разбитым на тысячи кусочков.
– Тебя обижают? – я подтолкнула кресло ко входу. Скоро в интернате должен был быть обед. – Ты скажи. Если что, я за тебя кому хочешь шею намылю.
– Да нет, – неохотно ответил Паша. – Я и сам могу.
– У тебя сидушка истрепалась, в следующий раз привезу хорошую. И свитер весь в затяжках. Где тот, с котом, который я привозила в прошлый раз?
Брат молчал.
– Что, отобрали?
Так бывало уже не раз. Дети, не избалованные вниманием и подарками, видя какую-нибудь красивую вещь, могли и отнять у того, кто был их слабее.
– Так, поговорю с директрисой, – я нахмурилась. – Ты сам должен был сказать Анжелике Егоровне, что у тебя отняли свитер. Или они так и будут делать постоянно. Кто это был? Олег со своей компанией? – молчание брата подтвердило мою догадку. На пару лет старше моего Пашки Олег представлял из себя что-то вроде малолетнего главаря интернатовского ОПГ. Собрал вокруг себя шпану, постоянно задирал слабых и маленьких, девчонкам тоже доставалось. А уж ребёнок-инвалид для него и вовсе был лакомым кусочком.
– Не надо! – запротестовал Паша. – Потом у меня проблемы будут.
– А сейчас не проблемы?
– Сейчас он хотя бы не дерётся.
– Вот что, когда в следующий раз приеду и узнаю о чём-то подобном, – я вздохнула, покачав головой. По правде, что я могла поделать? Пожаловаться и выслушать от директрисы всю ту же отповедь про бедных несчастных детей, которым и так в жизни пришлось несладко? Вряд ли мои жалобы могли на что-то повлиять, но от этого желание защитить брата никуда не девалось.
Я расцеловала Пашку и отпустила его в столовую, проследив за ним до поворота, и только потом вышла из здания. Каждый раз сердце щемило так, будто прощаюсь навсегда. Хотелось бы остаться подольше, но надо было ещё заскочить домой до вечерней смены в ресторане, а ехать до Петроградки около часа. В транспорте снова усталость дала о себе знать, я клевала носом всю дорогу, то и дело проваливаясь в беспокойную дрёму, а до квартиры шла в полусне.
– Смотри какие фотки получились, – Юлька развернула ко мне ноутбук, как только я вошла в комнату. – Кла-а-ассные!
Я подошла поближе, чтобы разглядеть. Около недели назад Юлька попросила попозировать меня для страницы фем-сообщества, который она курировала. Их модель заболела в самый последний момент, а я была рядом и согласилась подстраховать. Все предупреждения о том, что из меня ничего путного не получится, были отметены. На лицо наложили абстрактный макияж, обрядили в мешковатые одежды и сделали, кажется, тысячу фотографий. Получилось и правда неплохо. Вот только в девушке на фото было трудно узнать меня из-за всей косметики, которая скрыла черты лица. Но картинка была яркой и мне даже понравилось то, как я выглядела на ней.
– Что пишут? – я посмотрела на зашкаливающее количество лайков.
– Ну, как обычно, – Юлька махнула рукой. – Понабежали тролли и мамкины сексисты. «Бабе место на кухне» и прочая ерунда. А пост о домашнем насилии, между прочим. Зато тут такая дискуссия! Как раз то, что нам нужно, чтобы привлечь внимание.
Я только молча кивнула. Вся эта феминистская тема, которая так волновала Юльку, была мне глубоко безразлична. Я не спорила с ней, но и не особо поддерживала. А вот с Машкой они ввязывались в ожесточённые споры. У них были совершенно противоположные взгляды на роль женщины в обществе, а я не раз выступала в качестве рефери, когда споры грозили перейти в настоящий мордобой.
– Будут ещё несколько постов с твоими фотографиями. Если что, можно будет ещё сделать. Ты же не против? Заработаешь пару тысяч.
– Ладно, – я сняла одежду, в которой ездила к брату и переоделась в свежее.
– Не пойму, чего ты не сделаешь себе портфолио? – спросила Юлька, осматривая меня с ног до головы. – У тебя бы неплохо получилось. Ты и тощая как нужно для модели. И глазищи такие на пол-лица!
– Во-первых, я уже старая для модели, – я встряхнула волосами, собирая их в хвост. – Мне целых двадцать три года, почти пенсия по их меркам. Во-вторых, тощая я не от хорошей жизни. А в-третьих, времени мы убили на съёмку целый день, а заработала я как за полсмены в ресторане.
– Но тебе же понравилось.
Я на секунду задумалась. Вспомнила наши дурачества перед камерой и примерки одежды, пробы макияжа и поз. Я даже сама попытала снимать, и вроде вышло не так уж плохо. Всё это было даже весело, совершенно непринуждённо, и время пролетело как один миг.
– Ну, это было интересно. А чего ты Машке не предложишь? У неё же внешность классической русской красавицы. Такую и камера любит, и в целевую аудиторию попадёт.
– По идеологическим причинам. Ходячая мизогиния. Она считает, что нужно найти богатого мужика, выйти за него замуж и жить за его счёт. Кстати, сейчас она как раз поехала на свидание с таким вот. Всё утро марафет наводила. Мажор какой-то, заехал за ней на гелике.
– Ты что, завидуешь? – я усмехнулась.
– Пф, вот ещё! – Юльку явно задели мои слова. Я знала, что она и правда не из тех, кто будет прогибаться и подстраиваться под мужчину. Иногда я вообще думала, что она играет за другую команду, но ни разу эта теория не подтвердилась.
– Всё, убегаю, – бросила я уже в дверях. В коридоре услышала, как подруга крикнула о том, что сегодня задержится. Наверняка опять их посиделки женского клуба. На лестнице столкнулась с Толиком. В руках он нёс дребезжащий пакет. Значит, сегодня снова уйдёт в запой, и лучше обходить его комнату стороной.
Глава 4
За весь вечер я ни разу не присела. Даже перекусить было некогда. Пятница – горячая пора. Большие компании и парочки, пришедшие на свидания, заполонили весь зал. Поэтому, когда я заприметила одиноко сидящего мужчину за одним из лучших столиков, это показалось мне по меньшей мере странно.
Около пятидесяти, светлые редеющие волосы, крупные черты лица и полные губы. Одет он был в голубой костюм, явно шитый по заказу, на руке сверкали дорогие часы. Взгляд безразличен ко всем окружающим, а шумные компании его, кажется, лишь раздражали. Он заказал филе лосося и бокал пино-нуар, не спеша наслаждаясь ужином. Гости сменялись, приходили новые люди, но этот мужчина всё так же сидел за столиком, заказывая ещё вина и неторопливо растягивая напиток.
Среди официантов уже пошли догадки, не мог ли это быть какой-нибудь ресторанный критик. И только когда публика поредела и в помещении стало тише, я увидела, как он незаметно подал мне знак подойти.
– Вам всё понравилось? – несмотря на свой беззаботный тон, внутри я была натянута как струна, ожидая от него любого подвоха.
– Да, можете даже передать повару мою благодарность, – в его голосе слышалась лёгкая жеманность и небольшой акцент, будто он привык больше говорить на другом языке. Но речь была правильной, без ошибок.
– Вас рассчитать или желаете чего-нибудь ещё?
– По правде говоря, желаю, – мужчина поднял голову, откинулся на спинку стула и прямолинейно посмотрел на меня. Его голубые глаза были очень проницательны, отчего мне стало неуютно. – Я бы хотел поговорить с вами наедине.
Я с трудом сохранила хладнокровие. Да что ж такое? За неделю уже второй иностранец клеится ко мне!
– Простите, но я сейчас на работе.
– Да-да, я понимаю, но очень надеюсь, что вы уделите мне немного внимания после. Когда вы заканчиваете, Мила?
Я уже открыла было рот, чтобы вновь вежливо отказать, но замерла. Откуда он знал моё имя? Бейджи мы не носили, а гость за вечер ни разу им не поинтересовался.
– Мы знакомы? – Я пыталась припомнить, захаживал ли он к нам раньше, но внешность его была довольно примечательной, так что вряд ли бы я смогла его забыть.
– Нет. Собственно, у меня к вам есть одно деликатное предложение личного характера. Но обсудить его я бы хотел в обстановке более…, – он понизил голос, – интимной.
– Прошу прощения, но меня не интересуют никакие предложения, – бесцеремонно оборвала я. – Извините.
Развернувшись, быстрым шагом прошла на кухню, мимо наблюдавшей за мной Ларисы. Её колючий взгляд сверлил меня и за спиной я услышала шипение:
– Воронова, это как понимать?
– Пусть Саша его обслужит, – я кивнула в сторону другой официантки.
– Я всё слышала!
– Что вы слышали? – я резко обернулась, встретившись глазами с начальницей. – Этот тип подкатывал ко мне.
– И что? – Лариса пожала плечами. – Пофлиртуй, глазками похлопай и сделай так, чтобы ему всё понравилось.
Я проглотила эти слова, но с места не сдвинулась, лишь в бессильной злобе сжимая и разжимая кулаки. Сейчас мне как никогда хотелось залепить пощёчину по её хитрой физиономии.
– Живо в зал или будешь оштрафована.
Вместо ответа я обратилась к Саше:
– Рассчитай мой столик и все чаевые, что он оставит, твои.
У коллеги радостно полыхнули глаза, и она мигом выбежала в зал.
– Штрафуйте, – я вздёрнула подбородок, сложив руки на груди. Начальница выругалась себе под нос и, цокая каблуками, вышла вон.
В голове тут же послышался звон утекающих монет. Уж лучше бы незнакомец и вправду оказался критиком, чем теперь оправдываться за свою реакцию на его предложение. На душе стало невероятно паршиво. Ещё и поведение Ларисы. Нормальная женщина вошла бы в положение, а эта… Этой лишь бы клиент остался доволен.
– Ну и зря ты, неплохие чаевые, и дядька уже ушёл, – Саша, вернувшись на кухню, помахала перед моим лицом парочкой синих бумажек.
Да плевать, даже если бы он там оставил чемодан, заполненный купюрами. Я выглянула в зал. Стол был пуст, мужчина и вправду ушёл, а я могла вздохнуть свободно. Ничего, в первый раз что ли? Сколько я получала подобных предложений за всё время, что здесь работаю! Одним меньше, одним больше. Но окончание дня было безвозвратно испорчено. Я старалась держать улыбку, хотя внутри всё клокотало.
Уже позже, когда смена закончилась, на улице я долго пыталась зажечь сигарету. Внезапный снег, очередная апрельская шутка природы, падал крупными хлопьями, не давая пламени зажигалки загореться.
– Кажется, это знак свыше, что вам стоит бросить.
Я обернулась на голос и встретилась с голубыми глазами, смотревшими на меня снисходительно, как на неразумное дитя. Гость из ресторана, одетый сейчас в элегантное пальто с шелковым кашне, стоял чуть поодаль.
– Вы меня преследуете? – я сказала это грубее, чем хотела, но терять мне было нечего. Работа окончена, форма висит в шкафчике. Сейчас я не при исполнении служебных обязанностей, а обычная женщина, которую сталкерит какой-то подозрительный тип.
– Отнюдь. Я лишь хотел дождаться окончания вашего трудового дня. Понимаю, что на работе вы не должны отвлекаться, но всё же любопытство меня пересилило и я решил начать наше знакомство чуть раньше, чтобы вы не испугались поджидающего вас на улице незнакомца.
– От того, что я вас обслуживала в ресторане, сейчас не легче.
Я держалась от него на расстоянии. Ночь, пустынная улица, незнакомец со странными предложениями… Чего угодно от него можно было ожидать, так что я приготовилась драть когти при первой же возможности.
– Понимаю, – он покачал головой. – И всё же я хотел с вами поговорить. Видите вон то заведение? – Мужчина повернулся в сторону круглосуточной забегаловки чуть дальше по улице. – Если вы опасаетесь меня, то там вам вряд ли может что-то угрожать. Я же прошу лишь десять минут вашего времени.
– Что вам нужно?
– Не хотелось бы обсуждать это в столь прохладной атмосфере.
Я огляделась. Снег стал тонким слоем покрывать тротуары, и, хотя людей на улице было немного, в том кафе, на который указал незнакомец, всё же были посетители. Мужчина сложил руки в замок и просто ждал, пока я приму решение. Не делал каких-либо попыток подойти, схватить и утащить в подворотню. Да и не был он похож на маньяка, и мне вдруг захотелось послушать, что этот тип может мне предложить. А если он накормит меня поздним ужином, то я дам ему не десять, а пятнадцать минут.
– С вас чёрный чай и картошка с бургером, – сказала я, проходя мимо него в сторону закусочной.
В помещении было тепло и немного шумно, поэтому я нашла столик в самом дальнем углу и уселась в ожидании. Через пару минут таинственный гость положил на стол передо мной именно то, что я просила. Голодная, я набросилась на еду, даже не удостоив его благодарности, и только когда прожевала бургер, обратила на него своё внимание.
Он выглядел нелепо во всей своей дорогой одежде в дешёвой забегаловке среди разлитой по полу газировки и неприбранных столах. Будто английский аристократ снизошёл до простых плебеев. Но держался он с достоинством, не выказывая брезгливости.
– У вас есть время до того момента, как я допью чай, – я откинулась на сиденье, вульгарно закинув ногу на ногу, будто бросая вызов этому господину.
– Позвольте представиться. Марк Виардо, – он слегка поклонился. – Я представляю интересы одного человека, который предлагает вам своего рода сотрудничество.
– А есть вероятность, что этот человек вы?
Мужчина покачал головой.
– Из соображений конфиденциальности в таких тонких вопросах я выступаю посредником для заключения сделки.
У меня невольно вырвался смешок. Его манеры были столь изысканы, и он так умело маскировал слова, что скажи он, допустим, «шлюха», это бы прозвучало как название пирожного, не меньше. Я кивнула, разрешая ему излагать свою мысль дальше.
– Этот человек отметил вас и предлагает вам сделку сроком на полгода.
Я напряглась. Мне-то казалось, что меня хотят снять на ночь, а здесь такие сроки… может, и правда работу предложит, какую-нибудь с вахтовым методом?
– Не понимаю…
– Ох, всё очень просто. Вы предоставляете ему эскорт-услуги, включающие в себя интимные отношения, а взамен получаете хорошую оплату, которая обеспечит ваше будущее и решит все ваши проблемы. Но вы ведь и так всё поняли, Мила.
Марк Виардо словно фокусник из рукава достал маленькую карточку и положил передо мной. На плотном картоне были отпечатаны цифры – двести тысяч. Денежные единицы были не указаны, но это явно не были рубли. Я смотрела на крошечный кусок бумажки и мысленно рассчитывала сумму. И неважно, были ли это доллары или евро, это превышало кратно мою зарплату за год. Слова «решит все ваши проблемы» врезались в мозг и теперь волновали изнутри. Но откуда ему знать о моих проблемах? Ничего в нём не выдавало, что он в курсе моей ситуации. Хотя, у каждого человека, тем более у такого как я, наверняка есть неразрешимая трудность, которую с лёгкостью можно было бы решить с помощью денег.
Не могу поверить – я задумалась! Я действительно в своей голове прикинула, что можно будет сделать на эти деньги! Нанять юриста, купить небольшую квартиру, обеспечить брата…
Да, я в своей жизни шла в постель за гораздо меньшее. Меня бросило в жар при одной мысли, на что я соглашалась за крошечную дозу ещё четыре года назад. Даже передёрнуло. Но не для того я проделала такой путь, чтобы вновь вернуться к тому же, от чего отреклась раз и навсегда. Ценник был значительно выше, но чем это отличалось от продажи моего тела за пакетик порошка?
– Вы довольно привлекательны, – как ни в чём ни бывало продолжил незнакомец, – и я заметил, какие взгляды вам порой бросают мужчины, хотя вы их полностью игнорируете. Могу предположить, что вы уже получали подобные предложения. Но столь щедрые… думаю, нет.
Нервный смех рвался наружу, а тело едва подрагивало от негодования.
Кем возомнил себя этот «некто»? Да к тому же пославший какую-то шестёрку. У самого духа не хватило, чтобы сделать мне непристойное предложение? Я согласилась выслушать этого мужчину, но дальше терпеть это была не намерена. Всё это походило на абсурд. Какой-то бульварный романчик, где богатый дядя захотел купить официантку. Я отставила чашку с недопитым чаем и поднялась с места.
– Я, конечно, не думал, что вы согласитесь сразу, – послышалось за спиной, и я остановилась и обернулась, в надежде, что на моём лице отобразился весь спектр презрения. Но Марк и не подумал опустить глаза. – Я ведь вам не новый аромат в магазине парфюмерии предложил попробовать. Да, работа своеобразная, но всё же в некоторых моментах она лучше, чем профессия официантки.
– Вы-то хоть сами пробовали то, что предлагаете мне? – обозлилась я. – Очень цинично с вашей стороны сравнивать честный труд с проституцией!
– Вообразите себе и такое бывало, – проговорил он, чуть понизив голос. Я окинула его взглядом, пытаясь представить, как этот элегантный мужчина играл роль мальчика по вызову и непроизвольно фыркнула.
– Отчего ваш хозяин сам не захотел встретиться со мной и поговорить лично?
– Вы уже встречались и даже вели непродолжительный разговор.
Я отступила на шаг. Встречались? Неужели тот иностранец, который пару дней назад заходил к нам в ресторан? Едва ли можно было назвать всё наше общение разговором, но в голову больше никто не приходил. А со стороны ведь никогда бы не сказала, что этот вежливый мужчина способен предложить мне вакантное место шлюхи. Хотя, откуда мне знать, какие демоны в головах у богатых?
– Передайте своему хозяину, что я отказалась. В крайне грубой форме, – я показала средний палец, но уголки губ мужчины дрогнули в улыбке. – Все свои проблемы я попытаюсь решить сама.
Я толкнула дверь и вышла на улицу, доставая из пачки тонкую сигарету, но дрожащие от негодования руки только сминали её. Разгорячённые щёки тут же окутала приятная прохлада, и я заторопилась прочь. Ботинки похрустывали по тонкой корочке снега, который лепился к подошве. Прочь-прочь! Поскорее, чтобы этот мужчина не думал меня нагнать, но обернувшись я не увидела его за спиной, зато рядом притормозила шикарная машина будто из салона. Меня отбросило от обочины, как только я увидела, как с пассажирского сиденья выходит всё тот же незнакомец.
– Если попытаетесь затащить меня внутрь, я буду кричать. И у меня перцовый баллончик, – я схватилась за сумку, в надежде, что он поверит в мой блеф.
– Разве я похож на того, кто будет применять силу к женщине? – мужчина поднял одну бровь. – Просто мои манеры не позволят отпустить вас, не предложив помощи. Всё-таки время позднее, а вы одна.
– Спасибо, но я дойду сама, – я одёрнула куртку, но не решилась сделать и шага. Что, если я повернусь к нему спиной, а он накинется сзади? Хотя стоило признать, что он и правда не был похож на того, кто на такое способен. – Можете не беспокоиться.
Марк Виардо кивнул и хотел было сесть обратно в салон, когда снова повернулся, будто что-то вспомнив.
– И всё же… вы позволите? – он протянул визитку, на которой стояло только его имя и телефон. – Если вдруг передумаете.
Я слишком поспешно взяла карточку и не глядя сунула её в задний карман. Может, так поскорее избавлюсь от его неприятной компании. Это сработало. Я наблюдала как он садится в машину, и она увозит его по улице в ночь, чувствовала, как чёртова визитка жжёт мне кожу даже сквозь ткань джинсов, и с трудом сдерживалась, чтобы не бросить вдогонку удаляющейся тачке какой-нибудь камень.
Огляделась в поисках так и не закуренной сигареты. Наверное, выронила. Достала из пачки последнюю и с трудом подожгла. Вдыхая дым, я снова ощутила прикосновение хлопьев снега к коже… как в тот день.
В тот день, когда моя жизнь разорвалась на две части.
