Линси Сэндс
Любовь слепа
Глава 8
Клариссе снился сон об Эйдриане. Он повез ее на озеро в маленькой лодке и, читая ей наизусть стихи, греб по неподвижным водам. В отличие от стихов, которые читал Прадомм, это была прекрасная, щемящая сердце поэма о бесконечной страсти и вечной любви. Но он вдруг остановился, склонил голову набок и сказал:
– Кларисса? Где вы, черт возьми? О! Проклятие! Кларисса?
Нахмурившись, она поморгала и вдруг проснулась. Но сон не закончился: голос Эйдриана преследовал ее.
– Кларисса? Скажите что-нибудь. Я ни черта не вижу.
– Эйдриан? – сонно пробормотала она.
– Кларисса? – Его голос был шепотом в темноте, исходящим откуда-то от изножья кровати.
Совсем проснувшаяся, но все еще растерянная, Кларисса встряхнула головой. Должно быть, она все еще спит, подумала она. Сейчас глубокая ночь. Он не мог на самом деле быть в ее спальне. Или мог?
– Ой!
Боже мой, как?.. Сев в кровати, Кларисса недоверчиво уставилась в темноту.
– Эйдриан?
– Да. Где вы? Я ничего не вижу. Продолжайте говорить. Я пойду на ваш го... Ой! Проклятие! Почему тут мебель посреди комнаты?
Кровать содрогнулась, когда он врезался в нее, и Кларисса, прищурившись в темноту, спросила удивленным шепотом:
– Что вы здесь делаете?
– Мне нужно поговорить с вами, а поскольку мы, видимо, не можем встречаться нормальным способом, я... Что это? – удивленно спросил он.
– Моя нога под одеялом, – сухо ответила она, пошевелив пальцами; потом она протянула к нему руку. Кларисса привыкла быть слепой, но обычно она хотя бы видела цветные пятна. Теперь было хуже. Она дотронулась до того, что, по ее мнению, должно было быть его грудью. По крайней мере она надеялась, что это его грудь. Его рука накрыла ее руку, и Эйдриан позволил ей потянуть себя вперед, ведя его в обход к изголовью кровати.
– У вас есть свеча? Здесь темно, как ночью.
Кларисса прикрыла рот ладонью, чтобы заглушить смех, и заметила:
– Но ведь сейчас и есть ночь.
– Ну да, но...
– Если я зажгу свечу, ее могут увидеть и она привлечет внимание. Просто сядьте и скажите мне, что же такое стряслось, что вам пришлось лезть через окно, – сказала она и добавила: – Полагаю, так вы попали сюда?
– Да, – выдохнул Эйдриан, и кровать прогнулась под его весом. Кларисса тут же подвинулась, чтобы освободить ему больше места, и он продолжил, прочистив горло, прежде чем сказать: – Простите. По-моему, я сам еще не совсем проснулся.
– Проснулся? – удивленно переспросила Кларисса. Он же должен был бодрствовать. Иначе как бы он смог подняться в ее комнату?
– Я заснул на дереве, пока ждал, когда бал закончится и вы ляжете спать, – признался он.
Кларисса озабоченно нахмурилась:
– Вы же могли упасть и разбиться!
– Да, но... Я не собирался спать, когда залезал на дерево, – заметил Эйдриан.
– Нет, конечно, нет, – поняла она.
Он снова откашлялся, очевидно, осознавая происходящее, и сказал:
– Все это довольно неприлично.
Кларисса с иронией заметила:
– Большая часть того, что мы делаем, кажется таковой.
– Полагаю, да. – Эйдриан улыбнулся. Но когда он снова заговорил, его слова стали более серьезны. – Я хотел спросить вас о послании, которое, как вы сказали, было от меня.
– Да, конечно. Мне жаль, что нам не удалось поговорить. Что было таким важным?
– Я не посылал ту записку.
– Не посылали? – беспомощно переспросила Кларисса.
– Нет.
– Но она была подписана «Э.М.».
– Но я не посылал ее, – твердо сказал он. – И, кстати, на будущее, я никогда не подписываюсь «Э.М.».
Кларисса быстро размышляла. Ей хотелось спросить, уверен ли он, но она решила, что это глупый вопрос. Он определенно знал, посылал ей письмо или нет. В конце концов она спросила:
– А кто посылал? И зачем?
– Именно этот вопрос и волнует меня, Кларисса. – И он с тревогой признался: – Это заставляет меня думать, был ли этот несчастный случай действительно несчастным случаем. Это также заставляет меня задуматься и об остальных произошедших с вами несчастьях. Расскажите о том, как вы упали с лестницы.
Кларисса почувствовала, как ее брови удивленно ползут вверх.
– Там не было ничего странного. Предполагалось, что я всегда буду ходить в сопровождении слуги, но в то утро я была слишком нетерпелива, – призналась она. – К тому же я чувствовала себя глупо из-за того, что мне нужно сопровождение, поэтому стала спускаться на первый этаж сама. Все было хорошо, пока я не дошла до лестницы, но там на самом верху я споткнулась обо что-то и свалилась вниз.
– А обо что вы споткнулись?
Кларисса удивленно заморгала.
– Не знаю. Я вывихнула лодыжку и немного поранилась. Джоан с Фоулксом устроили суматоху вокруг меня. Я не подумала о том, чтобы отправить их посмотреть, обо что я споткнулась.
– Гм... И никто не говорил, что на лестнице что-то лежало?
Кларисса покачала головой, потом поняла, что он ее не видит, и сказала:
– Нет.
Эйдриан задумался, потом спросил:
– А что насчет того раза, когда вы чуть не попали под экипаж?
– О... – Кларисса вздохнула, вспомнив это, и торопливо объяснила: – Мне было скучно до слез, и вдруг я услышала, как кухарка сказала, что собирается на рынок. Я хотела выбрать какие-нибудь фрукты, поэтому пошла с ней. Она держала меня за руку, когда мы шли туда. Мы остановились у зеленщика на краю рынка, и она отпустила меня, чтобы купить овощи. Она отпустила мою руку всего на минутку, но этого оказалось достаточно. Мгновение спустя кто-то толкнул меня. Я не ожидала этого и от испуга потеряла равновесие. Моя нога поскользнулась на булыжнике, и я упала вперед на колени; потом я услышала страшный шум, подняла голову и увидела нависшее надо мной огромное темное пятно. Карета ехала, но кучеру удалось остановиться прямо передо мной, а лошади, очевидно, встали на дыбы. – С серьезным видом Кларисса добавила: – Мне действительно очень повезло. Думаю, мне все время везет.
– А кто вас толкнул? – спросил Эйдриан.
Она покачала головой:
– Я не знаю. Кухарка подбежала и спросила, в порядке ли я, а потом начала кричать на кучера, потому что он кричал на меня, а потом она потащила меня домой, чтобы Джоан переодела меня и обработала мои царапины, и вернулась на рынок одна. – Она нахмурилась. – В итоге я осталась без фруктов.
– Гм-м... – Он помолчал. – Кларисса, сегодня вечером вы действительно видели письмо, которое я якобы прислал вам?
Она была уверена, что он наклонился над кроватью. Кларисса чувствовала его дыхание на своем ухе, и это заставило ее трепетать. Кашлянув, она ответила:
– Конечно, я видела его. Мальчик настаивал, что должен отдать его только мне в руки. Джоан пришлось привести меня с бала, чтобы забрать письмо.
– Вы читали его? – спросил он.
– Нет, – призналась Кларисса, начиная хмуриться. – Я не могла прочитать его. Джоан пришлось прочитать его мне.
Эйдриан обдумал это, потом спросил:
– У вас сохранилась записка, которую якобы принес мальчик?
– Якобы? – переспросила Кларисса. – Вы продолжаете повторять это, но я видела записку, Эйдриан. Она существует.
– Да, но вы не могли прочитать ее.
– Джоан прочитала. – Когда он ничего не сказал, Кларисса помрачнела. – Боже мой, о чем вы думаете?
– Я не знаю, – признался Эйдриан со вздохом. – Фоулкс и Джоан были рядом и первыми прибежали, когда вы упали, а кухарка была с вами на рынке. И все же никто, похоже, не удосужился узнать, обо что вы споткнулись или кто вытолкнул вас на улицу.
– Наткнулся на меня. Меня не выталкивали, – поправила Кларисса. – И оба раза все были слишком заняты мною, слишком волновались, не пострадалали я, чтобы интересоваться этими вещами. Я тоже не подумала о них. И, Боже мой, я уверена, слуги ненавидят меня за все те происшествия, которым я была причиной, и за все разы, когда я нечаянно наступала им на ноги или случайно ударяла их чем-нибудь, но вы же всерьез не думаете, что все слуги моего отца желают мне смерти?
– Нет. Конечно, нет, – быстро сказал Эйдриан и вздохнул. – Вы не могли бы все же зажечь свечу и найти письмо?
Кларисса медлила, короткий смешок сорвался с ее губ.
– Как будто бы свет может мне помочь.
Покачав головой, она выскользнула из постели и направилась к туалетному столику. Кларисса вытянула руки перед собой, прежде чем осторожно двинуться вперед, но все же стол она нашла, только споткнувшись о его ножку. Поморщившись, она сдержала готовое сорваться с губтпроклятие, такое же, какое недавно использовал Эйдриан, и опустила руки, чтобы ощупать столешницу. Она смутно помнила, что Джоан положила письмо на туалетный столик сразу же, как они вошли в комнату. Оно должно быть где-то здесь «А, вот оно!» – подумала Кларисса, когда ее пальцы коснулись бумаги. Схватив его, она снова повернулась к кровати.
Вдруг в комнате вспыхнул свет. Кларисса замерла на полпути к кровати и заморгала. Очевидно, Эйдриан нашел свечу на прикроватном столике. Пока она стояла, привыкая к свету, Эйдриан отвернулся от стола и подошел к ней. Кларисса протянула ему письмо и ждала, пока он прочитает его.
– Итак? – наконец спросила она, когда прошло достаточно много времени, чтобы прочитать письмо.
– Тут написано именно то, что вы сказали, но это не мой почерк, – объяснил он. Потом он пробормотал: – Конечно, не мой. Я знал, что не посылал его.
– Но тогда кто посылал? – спросила она. – Единственные, кто знал о нас, – это ваш кузен и моя горничная... и Прадомм.
– Прадомм действительно знает? Вы уверены в этом? – резко спросил Эйдриан.
– Да. Он гулял в саду с Лидией в тот вечер, когда вы устроили мне пикник. Они видели, как мы целовались у дверей гостиной, – призналась Кларисса. – Так что Лидия тоже знает.
– Я подозревал, что Прадомм знает, – пробормотал Эйдриан, поднимая голову. Кларисса знала, что он смотрит на нее. Она вдруг с ужасом осознала, что стоит перед ним в одной ночной рубашке. Кларисса практически чувствовала, как его взгляд скользит по ней, и по спине у нее пробежал холодок. Она вдруг почувствовала непреодолимое желание скрестить руки на груди, но устояла.
Тишина затянулась надолго; потом Эйдриан заговорил, его голос был хриплым, когда он объявил:
– Кларисса, я сейчас вас поцелую.
Она вздохнула, возбуждение нахлынуло на нее и тут же исчезло, когда он взял свои слова обратно.
– Нет, не поцелую.
– Не поцелуете? – переспросила Кларисса.
Разочарование заняло место захлестнувшего ее предвкушения.
– Это все ужасно неправильно. – Голос Эйдриана звучал расстроенно.
– Но мне бы хотелось, чтобы вы поцеловали меня, – сдвинув брови, призналась Кларисса.
– О, пожалуйста, не говорите этого! – Эйдриан почти стонал. – Я пытаюсь быть джентльменом.
– Разве джентльмены не целуют дам? – спросила она с легкой улыбкой и напомнила ему: – Вы поцеловали меня на балу у Прадомма.
– Да, но это было другое, – заверил он ее.
– Почему?
– Вы не были полуодеты, и мы находились не в вашей спальне.
– Я могу одеться.
Тихий смех сорвался с его губ, и Эйдриан вдруг наклонился вперед. Кларисса замерла, ее сердце на мгновение остановилось; потом она растаяла в его объятиях, когда его губы накрыли ее рот.
Похоже, ее ответная пылкость была вызвана не глотком вина, что она тогда выпила на балу у Прадомма. Она чувствовала такой же бурный восторг и сейчас, а ведь сегодня она не выпила ни капли.
Тело Клариссы как будто само знало, что делать, и прильнуло к Эйдриану. Ее руки скользнули по его шее, чтобы прижать его ближе, а потом его язык устроил вторжение, как это было в прошлый раз. На этот раз она не удивилась и не испугалась. Вместо того чтобы окаменеть, она почувствовала, что у нее слабеют колени, и упала бы, если бы не его руки, крепко обнимающие ее.
Кларисса вздохнула, не отрывая губ, и застонала от наслаждения. И в следующее мгновение у нее перехватило дыхание от неожиданности, когда Эйдриан подхватил ее на руки и посадил на край кровати.
– Я не должен делать это, – пробормотал он в ее щеку, прервав поцелуй и блуждая губами по ее шее и уху.
– Да, мы не должны, – согласилась Кларисса, ее руки скользили по его плечам и груди, и она наклонила голову набок, чтобы ему было удобнее.
– Я не проявляю к вам должного уважения. – Он выдохнул эти слова с сожалением, и Кларисса содрогнулась, когда по ее телу побежали мурашки. В это мгновение уважение казалось совершенно излишним. Несомненно, если это было неуважением, ей, похоже, оно нравилось. Возможно, она все-таки не была истинной леди. – Прикажите мне остановиться, – пробормотал Эйдриан, покрывая поцелуями ее горло.
Кларисса открыла рот и едва не задохнулась, когда его рука накрыла ее грудь.
– О-о, – выдохнула она, выгибаясь от его прикосновения. – Может быть... может быть... О-о. – Она вздохнула, когда он стал ласкать нежную плоть сквозь ткань рубашки, и ее тело захлестнули волны неизведанных ощущений. Все ее мышцы пульсировали от возбуждения, а внизу живота собирался жар. Это было ошеломляюще.
– Может быть что? – спросил Эйдриан, слегка запыхавшись.
– Может быть, вам следует еще раз поцеловать меня, – выдохнула Кларисса – хотя она была уверена, что это было совсем не то, что она собиралась сказать.
С губ Эйдриана сорвалось рычание, а потом они накрыли ее губы, и Кларисса, не в силах удержаться, запустила руки в его волосы, в то время как ее рот открылся, чтобы принять его. Ее тело вдруг странно ожило, она никогда в жизни не испытывала такого. Все его части, о существовании которых она едва ли имела представление или считала их недостойными внимания, вдруг заявили о своем присутствии, когда она поцеловала его в ответ.
Будучи неопытной, Кларисса в глубине души боялась, что не совсем понимает, что происходит, и делает что-то плохо или неправильно; но страх исчез, когда Эйдриан издал гортанный звук, и его поцелуй стал еще более жарким, более требовательным. Должно быть, она делает все правильно – или по крайней мере сносно, – если вызывает такую реакцию, смутно решила она, потом почувствовала спиной матрас и поняла, что он положил ее на кровать.
– Совсем чуть-чуть, – задыхаясь, сказал Эйдриан, снова отрываясь от нее.
– Да, – выдохнула Кларисса, не понимая до конца, на что соглашается. Хотя на самом деле ей было все равно, только бы эти ощущения не прекращались.
– Совсем чуть-чуть поцелуев и ласк, и тогда я остановлюсь – обещаю, – сказал Эйдриан, и Кларисса поняла, что он имел в виду, и подумала, что это прекрасная идея. За исключением обещания остановиться. Кларисса не хотела, чтобы это когда-нибудь кончалось. Она никогда не чувствовала себя так чудесно.
Но только до того момента, когда его губы сменили его руку, и Кларисса поняла, что он каким-то образом расстегнул несколько пуговиц ее ночной рубашки и стянул ее с плеча, чтобы обнажить грудь. Его теплые губы сомкнулись на ее соске, и Кларисса едва не взлетела над кроватью, потрясенная шокирующей волной, прокатившейся по ее телу.
– О! – выдохнула она, ее ноги беспокойно задвигались, а руки ласкали его голову и плечи. Потом она схватилась за его жилет и потянула. Ее затуманенному наслаждением мозгу понадобилась минута, чтобы понять, что так ничего не получится, и тогда она приподняла жилет вверх, чтобы потом стянуть с плеч и опустить как можно ниже по рукам. К счастью, ее действия стеснили его движения настолько, что он взял на себя ее задачу и сам снял сюртук.
Кларисса заскользила руками по мягкой ткани его рубашки, сжимая ее в пальцах и дергая наверх, сгорая от желания дотронуться до его обнаженной плоти.
Эйдриан оторвался от нее и сказал:
– Нет, – но слово прозвучало не слишком твердо. Оно было больше похоже на мольбу. А когда он подвинулся вверх, чтобы поцеловать ее, Кларисса проигнорировала его «нет» и вытащила его рубашку из брюк, скользнув под нее руками, чтобы исследовать кожу на его спине.
Эйдриан застонал, не отрывая от нее губ, его пальцы запутались в ее волосах, поцелуй становился все более неистовым, его язык требовательно вторгался, в то время как его тело стремилось к ней, прижимая что-то твердое к мучительному желанию между ее ног. Кларисса дрожала в его объятиях, ее ногти вонзались в его плоть, когда она отталкивалась, ее ноги раздвигались словно по своей воле.
– О Господи, Кларисса... – прошептал Эйдриан, прерываясь, чтобы покрыть легкими поцелуями ее глаза, нос, щеку – все, до чего мог дотянуться. – Мы должны остановиться.
– О, Эйдриан... – произнесла Кларисса, потом замерла и вскрикнула, когда его рука скользнула между ее ног и прижала ее платье к месту, которое теперь умирало от желания. Ее внимание разрывалось между давлением его руки между ее ног и поцелуями, которыми он осыпал ее шею и плечо. Она изо всех сил тянула его рубашку, задирая ее вверх на груди, и знала, что стесняет его движения, но она хотела ее снять. Она хотела чувствовать его.
– Прикажите мне остановиться, – умолял Эйдриан, прерываясь, чтобы сорвать с себя рубашку, прежде чем наклониться и снова лизать, прикусывать и сосать ее грудь.
– О! – задыхаясь, простонала Кларисса, впиваясь ногтями в его тело. Ее бедра выгнулись, а ноги раздвинулись, когда он начал массировать. – О, пожалуйста, не останавливайтесь!
Эйдриан усмехнулся в ее грудь, и ее тело завибрировало от пульсации. Потом он подвинулся и поцеловал ее в губы.
Он убрал руку, и Кларисса протестующе застонала, но успокоилась, когда он схватил ее рубашку и задрал вверх, чтобы запустить руку под подол. Ее ноги трепетали от радостного ожидания, когда его рука скользила вверх по ее бедру. Потом они инстинктивно сомкнулись вокруг него, когда он еще раз достиг центра, но на этот раз никакая ткань не препятствовала ему.
У Клариссы снова перехватило дыхание, ее тело сначала сопротивлялось, а потом задрожало от нарастающего напряжения и желания. Его пальцы блуждали по влажной нежной плоти.
– Только это. Я не буду заниматься с вами любовью, обещаю, – пробормотал Эйдриан, целуя уголок ее губ. – Но я должен прикасаться к вам и наслаждаться вами.
– Да, только прикасаться, – согласилась Кларисса, готовая позволить все, что угодно, только бы он не останавливался. Ее руки скользили по его коже, голова вжалась в кровать, когда его рот снова спустился вниз, чтобы найти ее грудь. Однако там он задержался всего на мгновение, после чего подвинулся и опустился ниже.
Блаженство Клариссы внезапно улетучилось, и она словно одеревенела, когда он вдруг встал на колени между ее ног и его губы заняли место его руки. Шок и ужас были ее первой реакцией, и она схватила его за голову, пытаясь оттолкнуть.
– Я не... Вы не должны... Что... Эйдриан! – неуверенно бормотала она, ее протесты постепенно затихали, пока его язык, зубы и рот двигались по ней. Ее тело начало отвечать, вопреки запретам разума.
Отпустив его голову, Кларисса схватилась за кровать, отчаянно сжимая простыни. Мир вокруг начал вращаться. Она смутно осознавала, что ее бедра зажили своей жизнью и по собственной воле тянутся вверх, жадно встречая его поцелуи и ласки; потом Эйдриан подвинулся, удерживая ее ноги, чтобы они не мешали ему.
О! Кларисса смотрела невидящими глазами на тени от свечи на потолке, всем существом сосредоточившись на буре ощущений, вызванной его прикосновениями.
О! Теперь она знала, почему в мире столько детей.
О! Она подумала, что Эйдриан самый умный мужчина в Англии, а может быть, и во всем мире.
О! Она вдруг поняла замыслы мироздания.
О! Бог определенно существует.
О! Почему это пахнет дымом?
Нахмурившись, Кларисса несколько раз моргнула, стараясь прояснить затуманенные страстью мысли и вернуть способность думать. Она еще раз глубоко вдохнула и определенно почувствовала запах гари. Ее взгляд метнулся к свече, которую зажег Эйдриан, но она, похоже, была в порядке – маленький круг света в ее туманном зрении.
«Должно быть, это мое воображение», – рассеянно подумала Кларисса, но ей было очень трудно думать, когда Эйдриан делал то, что он делал. Ее ноги теперь пытались обвиться вокруг его головы, совершенно не заботясь о том, какой запах она чувствует и откуда он может исходить. Кларисса даже осознала, что одна ее рука больше не сжимает простыню, а зарылась пальцами в его волосы, побуждая его продолжать ласки.
Испугавшись, что может причинять ему боль, Кларисса заставила себя отпустить его волосы и снова схватилась за кровать, но ее бедра все еще пытались приподниматься и извиваться, хотя они были беспомощны перед его крепкими руками. Напряжение в ней нарастало до непереносимого уровня, ее руки сжимали простыни, пальцы ног поджимались, голова билась о подушку, зубы были стиснуты, желая что-нибудь укусить, потом она еще раз с трудом вдохнула и на этот раз совершенно определенно почувствовала запах дыма.
Кларисса напряглась, лихорадочно оглядываясь в поисках источника дыма. Но прежде чем она успела его найти, она снова отвлеклась, из ее горла вырвался стон, когда зубы Эйдриана нашли маленький бугорок, который, как оказалось, был в центре ее возбуждения. Ее тело вибрировало, напряжение становилось все сильнее, и Кларисса судорожно втянула ртом воздух. И сразу же закашлялась, когда дым проник в ее горло.
Лихорадочно пытаясь думать сквозь возбуждение и страсть, охватившие ее, Кларисса приподнялась, чтобы оглядеть комнату. Ее глаза нашли расплывчатый прямоугольник двери и остановились на нем. Похоже, с другой стороны горел свет, он сочился через щель под дверью, и в этом свете она видела густой черный дым.
Кларисса инстинктивно потянулась к голове Эйдриана, чтобы привлечь его внимание, но он поймал обе ее руки своей свободной рукой, используя свой вес, чтобы удерживать на месте ее ноги, и продолжил штурм.
– Эйдри... О! – Кларисса едва не задохнулась, когда он вдруг ввел в нее палец. Ее тело сопротивлялось и требовало большего, умоляя ее замолчать. – Эйдриан, – решительно выдохнула она. – Пожар. Горим.
– Я тоже горю от тебя. – Он поднял голову, чтобы проговорить это, и тут же нагнулся, чтобы продолжать сводить ее с ума.
– Нет. О... нет. – Кларисса попыталась еще раз освободить руки, но он крепко держал ее, а ее собственные метания только усилили возбуждение, которое снова приближалось к пику.
Ее глаза остановились на свете под дверью и на клубах дыма полней, и она удивилась, почему он не чувствует запах дыма. Правда, он был очень увлечен своим занятием. Возобновив попытки, Клариссе удалось высвободить одну руку, и она сразу же вцепилась в его волосы – и отнюдь не нежно, – пытаясь привлечь его внимание. К несчастью, ее тело действительно не могло заботиться о том, что происходит вокруг; даже когда она пыталась заставить его поднять голову, ее бедра все еще страстно выгибались, и она не сомневалась, что он считает, что она тянет его за волосы только от возбуждения.
Издав низкий стон, Кларисса откинулась назад на кровать и закричала:
– Пожар!
Когда напряжение наконец освободило ее тело. Казалось, это продолжалось вечно, наслаждение волна за волной окатывало ее, пока она наконец не обмякла, совершенно обессилев.
Эйдриан поднял голову, и сквозь блаженный туман, охвативший ееразум, Кларисса осознала, что он подвинулся, чтобы лечь рядом с ней. Он взял ее безвольное тело и обнял ее, поцеловал ее в лоб, потом нахмурился, принюхался, поднял голову, принюхался снова и спросил:
– Это дым?
– Да. – Кларисса вздохнула, улыбка, казалось, навсегда поселилась на ее лице. – В доме пожар.
– Что? – Она почувствовала, что падает на кровать, когда Эйдриан вскочил и бросился к двери. Он попытался открыть ее, нахмурился, попробовал снова, на этот раз двумя руками, как будто это могло что-то изменить. Когда дверь так и не поддалась, он ощупал ее поверхность, выругался и поспешил назад к кровати. – Почему вы не сказали мне?
– Я же пыталась, – ответила Кларисса. – Я сказала «Пожар» и «Горим» и старалась оттолкнуть вашу голову.
– О да, – сказал он. – Я думал, это вы... Не важно.
Он взглянул на окно, потом схватил ее за руку и потащил из постели.
– Идемте. Нам нужно выбраться отсюда. Кларисса встала и едва не свалилась на пол, но Эйдриан подхватил ее и нахмурился:
– В чем дело?
– Меня немного шатает, – смущенно призналась она. – Просто дайте мне минутку.
– О! – Он помедлил, потом схватил ее на руки и понес к окну.
– Что мы делаем? – спросила Кларисса.
– Дверь раскалена. Огонь прямо за ней. Мы выберемся наружу через окно.
– О Боже! – выдохнула Кларисса, когда он поставил ее на ноги у окна и выглянул в сад. Она не отличалась ловкостью и в лучшие времена. Даже в очках она часто бывала слегка неуклюжей. Мысль о том, что ей, полуслепой, придется вылезать в окно, была не слишком привлекательной.
– С вами все будет хорошо. Я помогу вам, – обнадеживающе произнес Эйдриан, перекинул одну ногу через подоконник и сел на него верхом. Она видела, как он куда-то тянется; потом нижняя часть его тела соскользнула с карниза и исчезла из вида. Кларисса шагнула к окну и выглянула наружу. Хорошо было то, что она не видела, как это высоко. Кларисса боялась высоты. Плохо было то, что она вообще почти ничего не видела. Потом она почувствовала, как Эйдриан дотронулся до нее.
– Держитесь за мою руку. Я помогу вам.
– Хорошо. – Кларисса сделала глубокий вдох. Схватившись за его руку, она крепко сжала ее и, сев боком на подоконник, попыталась перекинуть ногу, как это сделал он, но обнаружила, что ее ночная рубашка сковывает ее движения.
После смущенного колебания Кларисса напомнила себе, что он уже видел то, что находится под ее рубашкой, и задрала ее до бедер, чтобы осуществить маневр. Потом она повернулась, чтобы попытаться увидеть Эйдриана, и действительно смогла разглядеть его очертания. Помогла его белоснежная рубашка, выделяющаяся на фоне темных деревьев и неба.
– Просто шагните ко мне, и я подтяну вас на ветку. – Голос Эйдриана звучал спокойно и убедительно, и Кларисса заставила себя собраться и отбросить все етрахи.
Она перекинула другую ногу через подоконник, глубоко вдохнула, крепче сжала его руку и оттолкнулась от окна. Одно захватывающее дух мгновение она была в воздухе; потом Эйдриан дернул ее, притягивая к себе, и она со стоном рухнула на ветку, на которой он сидел. Кларисса начала скользить вниз и мгновение думала, что все-таки упадет, но потом его хватка стала крепче, и Эйдриан подтянул ее к себе. Она висела рядом с ним, ее тело было зажато между веткой дерева и его боком, а под ногами у нее не было ничего, кроме воздуха.
Эйдриан помедлил и сказал:
– Я опущу вас на землю.
– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали, – пробормотала Кларисса, цепляясь за его руку. – Может, будет проще, если вы поднимете меня к себе?
– Проще будет спрыгнуть вниз, Кларисса. Мы не так уж высоко. Кроме того, если я подниму вас, нам все равно придется слезать. А так я могу опустить вас на землю и потом спрыгну рядом.
Кларисса прикусила губу и выгнула шею, чтобы посмотреть в зияющую черноту под собой.
– Вы уверены, что это недалеко?
– Клянусь, что нет. Ваша спальня всего лишь на втором этаже, Кларисса. Эта ветка находится чуть-чуть ниже, и когда я опущу вас вниз, ваши ноги будут почти касаться земли.
– О... – Она вздохнула. – Тогда хорошо, но, пожалуйста, не уроните меня.
Вместо того чтобы опускать ее, Эйдриан вдруг поднял ее чуть выше, настолько, чтобы мог поцеловать ее щеку.
– Я не уроню вас: вы слишком драгоценны для меня.
Прежде чем она успела ему ответить, он схватил ее за обе руки, свесился набок и стал опускать вниз. Кларисса зажмурила глаза, уверенная, что он не удержит ее и уронит.
– Вы уже почти у самой земли, любимая. Отпускайте руки и прыгайте.
– А это обязательно? – несчастным голосом спросила она и услышала его напряженный смех.
– Боюсь, что да. – Напряжение в его голосе заставило ее наконец решиться. Собрав всю отвагу в кулак, Кларисса разжала пальцы. Эйдриан тоже отпустил ее, и она начала падать, но, едва начав, тут же приземлилась. Она пролетела никак не больше пары футов.
– О... – с облегчением выдохнула Кларисса.
– Она здесь!
Чувство облегчения исчезло сразу же, как до нее долетел этот слабый звук. Кларисса обернулась на голос, и ей показалось, что она заметила фигуру одного из лакеев на углу дома. Прикусив губу, она подняла голову и увидела Эйдриана, раскачивающегося над ней.
– Минутку, любовь моя. Я сейчас спущусь.
Кларисса снова взглянула на лакея и увидела, что он спешит к ней... а за ним из-за угла к ней бегут все домочадцы. А следом половина жителей других домов их квартала. Все они толпой бежали к ней, чтобы убедиться, что она в порядке.
Когда они подбежали, Кларисса смотрела на смутные пятна лиц, едва ли слыша их радостные голоса. Потом Эйдриан приземлился на ноги перед ней, загородив ее от толпы.
– Вот видите? Не так уж было и плохо, не правда ли? – спросил он, обнимая ее и наклоняясь, чтобы поцеловать ее в губы.
– Лорд Моубри!
Эйдриан замер, медленно выпрямился и обернулся. Кларисса вдруг поняла, что ей холодно. Взглянув вниз, она увидела, что верх ее рубашки все еще расстегнут и теперь широко распахнулся, открывая ее грудь на всеобщее обозрение. Прикусив губу, она застегнула ее. Эйдриан посмотрел вниз и вспомнил, что сам тоже полуодет.
Кларисса едва успела осознать, в насколько компрометирующую ситуацию они попали, когда Эйдриан расправил плечи и произнес:
– Леди Крамбри, могу я просить руки вашей падчерицы?
