Лира Кац
Развод. Чужое счастье
Глава 1
– Ты опоздала. – хмуро на меня смотрит Кирилл и переводит взгляд на наручные часы.
Он в белоснежной рубашке с закатанными рукавами и мне видны загорелые предплечья увитые паутинами вен. Кирилл откидывается на спинку стула и снова смотрит в мои глаза. От его взгляда можно покрыться коркой льда.
– Сложности были. – отвечаю, надеюсь, что холодно. Потому что показывать ему, как мне плохо, я не хочу. Он, словно хищник, если почует, что я слаба, захочет добить.
– Любовник не отпускал? – бросает небрежно слова, а я вздрагиваю. Отвожу взгляд в сторону. Я не могу держать удар. Он прав. Я слабая.
– Нет. – твёрдо отвечаю, не хочу, чтобы думал, что я сильно оскорбилась. Всё уже решено. Ничего не изменить. Я не буду умолять на коленях, просить не делать этого, не подписывать эти бумажки. Просить поверить мне. Всё уже в прошлом.
– Кристина Егоровна. – раздаётся голос откуда-то сбоку и я только сейчас замечаю молодого мужчину в светло-сером пиджаке. – Ознакомьтесь. – протягивает мне несколько листов и добавляет. – Раз у вас нет адвоката, предлагаю сегодня закончить с обсуждением условий. Вы же понимаете, что брачный контракт лишает вас каких-либо претензий на имущество и содержание?
Мы ещё не в суде, а со мной говорят, словно приговаривают к пожизненному.
– Понимаю. Где нужно подписать?
Соколовский, мой адвокат, три часа назад позвонил и сказал, что не будет представлять мои интересы. Мой муж попросту купил его. Мне негде искать нового. И совершенно нет времени. Я и так не особо рассчитывала что-то получить.
– Вам достанутся драгоценности, это подарок и мой клиент не планирует отбирать у Вас то, что было подарено. – адвокат протягивает мне мою шкатулку. – Всё здесь, можете проверить. А потом подпишите документ. И всё, можете считать себя свободными людьми.
Ставлю размашистую подпись напротив своего имени. Не стала даже открывать шкатулку. Первая мысль была: оставить её гордо здесь. Но разум пересилил чувство гордости. Если там лежат те серьги, которые он купил мне после поездки в Швейцарию, то я смогу выручить достаточно денег для Маруси.
Я придвигаю к себе шкатулку одной рукой, сгребаю её со стола и под усмехающийся взгляд Литовцева выхожу.
Даже не хочу представлять, что он сейчас думает обо мне.
***
– Привет, солнышко. – улыбаюсь Маше искренне. Боль прошедшего дня притупляется, как только я вижу это маленькое чудо на больничной койке.
– Привет. Я рада, что ты пришла. – отвечает она и грустно улыбается.
– Принесла тебе новый альбом и карандаши, – достаю всё из сумки и ловлю на себе интересующийся взгляд.
– Ты плакала? – спрашивает она, ничего не скроется от внимательной Маруси, а я вздыхаю. Мама называла её так: “Познакомишься с Марусей”, “Маруся замечательный ребенок, вы друг другу понравитесь”.
– Немного. Но это не из-за тебя, не переживай. У тебя всё прекрасно.
– Тебя ждал Леонид Иванович, я сказала, что ты придёшь вечером.
– Ты пока порисуй, Марусь, а я найду твоего врача. Наверное, он хотел сказать, что у нас отличные новости.
Леонида Ивановича, лечащего врача Маруси, я нашла в ординаторской.
– Аа, Литовцева, проходите. У меня к Вам несколько деликатный вопрос, Кристина. Руководство клиники меняет ценовую политику.
Я затаила дыхание. Не в таком разговоре я хотела участвовать.
– Палаты теперь будут стоить на пять тысяч дороже в неделю.
– Я оплачу. – киваю ему. Будет сложно, но я справлюсь.
– И лечение, я хочу напомнить Вам, что оплачен этот месяц, на следующий нужно зарезервировать оплату до двадцать седьмого числа.
Сегодня уже пятнадцатое. У меня не так много времени, чтобы сдать все украшения и добыть эту неподъемную для меня сумму денег.
– Оплата будет, резервируйте, Леонид Иванович. Марусе очень нужна ваша клиника, я буду платить, не смотря ни на что.
– У вас что-то случилось? – спрашивает он, а я отрицательно мотаю головой. Моя исповедь ничем не поможет.
– Всё хорошо. В конце месяца я за всё заплачу.
После разговора я возвращалась к Марусе, она успела нарисовать пейзаж и съесть несколько нектаринов.
– Крис. – она снова смотрит на меня с тревогой. – Когда мы поедем домой?
Я помню как обещала ей, что заберу её к себе. А теперь… мне забирать её некуда. Всё это случится, конечно, не скоро, и я, скорее всего, найду себе к тому времени жильё.
– Марусь, как только тебе разрешат врачи, мы поедем. Но для этого нужно делать всё, что говорит Леонид Иванович.
– Он опять нажаловался? – закатила глаза сестрёнка.
– А есть на что? – судя по её взгляду, есть.
– Я сегодня рыбу не ела. А Леонид Иванович говорит, что она очень вкусная. Ну какая же она вкусная, если это рыба? Я пельмени хочу.
– Будут тебе пельмени. – улыбаюсь Марусе. – Принесу в следующий раз.
Глава 2
Девятнадцать лет я жила с папой, который утверждал мне, что матери у меня нет, что она умерла, когда мне было десять. Я помню этот момент, как вчера.
Я вернулась из школы, он находился дома, взъерошенный, потерянный, отпустил водителя, забирающего меня вместо мамы и крепко обнял. Сказал, что мамы больше нет. Она умерла. Каково было десятилетней девочке, узнавшей такую весть? Очень больно. Я постоянно плакала, она мне снилась каждый день, и я ни разу не видела её могилы. Папа сменил город, продал квартиру, увёз меня. Свою жизнь он посвятил мне, дал мне свою любовь за двоих, он так и не женился больше, хотя женщины у него были. В девятнадцать я осталась совсем одна. Он умер, не дожив до сорока от инсульта. Проблемы с бизнесом дали о себе знать. И вот мне девятнадцать, я на распутье, как жить дальше, что делать, только поступила в университет. Бросить его не дал папин друг, который поддержал его бизнес на плаву. Но я была молода, глупа, не имела представления о суровых реалиях жизни. Сначала весь бизнес плавно перешёл в руки так называемого “друга”, потом за “долги” забрали и нашу квартиру. Я перебралась в общежитие, продолжала учиться, старалась не опускать руки. Бросить учёбу мне не дала мой куратор. Ольга Борисовна, волевая женщина, заставила меня закончить учёбу. За что я очень благодарна ей сейчас. У меня образование и я нашла себя в профессии. Во время учёбы много подрабатывала, чтобы свести концы с концами. Бороться с захватом папиного бизнеса не хватало ни знаний, ни денег.
Закончила университет. Нашла работу. А после встретила Кирилла. Умный, деятельный, состоятельный, из хорошей семьи. Он ухаживал за мной так настойчиво, что я сдалась. Он стал моим первым мужчиной. Первым и единственным. Я, как мотылёк, нуждающийся в свете, доверилась ему, его любви, словам, что никогда не оставит меня.
С родителями Кирилла мы нашли общий язык. Виделись редко, его мать вела активную светскую жизнь и посвящала себя благотворительности. Отец Кирилла стоял во главе крупной транспортной компании и баллотировался в мэры.
Мы поженились с Кириллом через полгода романтичных отношений и я стала Литовцевой.
А потом… Потом я узнала, что моя мама жива.
Это произошло три месяца назад. Она нашла меня. Эта новость меня ошеломила. Я не имела представления, как на всё реагировать. Она просила встретиться со мной, а я, решив, что это всё какая-то злая шутка, не стала говорить Кириллу и поехала на встречу.
Впервые мы встретились в кафе недалеко от парка.
– Ты так выросла. – со слезами на глазах произнесла она, не смея приблизиться.
А я… я узнала её. Я отчётливо видела сходство с женщиной на навсегда запомнившейся мне фотографии.
– Мама? – шок, непринятие, сомнение. Она поселила бурю эмоций в моей душе.
– Доченька, прости меня, пожалуйста, прости, что не могла найти тебя раньше. Егор увёз тебя, запретил приходить, не давал приблизиться к тебе. Я так хотела тебя обнять. Но он увёз тебя и я думала, что навсегда потеряла.
– Почему? Как это произошло? Я так долго оплакивала твою смерть. Почему ты никак не могла связаться со мной? Зачем вы оба так поступили?
Я хотела ответов, а она, лишь покачав головой, говорила, что не может мне их дать.
– Я прошу тебя держать в тайне наши встречи. Мой муж, будет в ярости узнав, что я нашла тебя.
Я смотрела на неё и не понимала. Смешанные чувства одолевали меня. С одной стороны душа плакала от счастья, что вот она, моя мама, живая, здоровая, она рядом, нашла меня. А с другой, я настолько свыклась с мыслью, что её больше нет, я не могла поверить, что это случилось и не могла принять, почему надо скрывать нашу встречу.
– У меня есть дочь. Ей десять. Маруся. Она – моя жизнь… – говорила мама.
Мы встречались часто в номере гостиницы на окраине города. Я познакомилась с Марусей, девочкой, так похожей на меня, что не оставалось сомнений в родстве. Худощавая, слишком высокая для своих лет, с большими изумрудными глазами, обрамлёнными пушистыми ресницами, изучала меня также внимательно, как и я её.
Так я вновь обрела маму и сестру.
Она готовилась представить меня мужу, хотя всё время твердила, что не время, не подходящий момент. Её муж – важный человек, предвыборная кампания которого не предполагала сюрпризы в виде меня. А после оказалось, что и мужем он был… не по паспорту. Это выяснилось позже, когда я искала родственников Маруси.
На встречи меня привозил водитель мамы. Ничто не вызывало подозрений, видавший виды автомобиль, мужчина лет тридцати. Встречал меня она одном и том же месте и вёз всё в ту же гостиницу. Это и было моей ошибкой. Это и явилось потом одной из причин моей сломленной в который раз жизни.
Потому что потом… я не смогла доказать Кириллу, что это просто водитель.
–Так больше не может продолжаться. Я хочу познакомить тебя с мужем, мама.
– Нет. Борис никогда не простит мне дочери, жены – невестки его конкурента. Он итак слишком остро реагирует на нас с Марусей, ведь мы портим его имидж. – призналась она. – Давай подождём. Пройдут выборы и мы сможем встретиться все вместе. Я обещаю тебе, Кристин. Я представлю тебя ему. А пока прошу, не рассказывай. Твой свёкор – оппонент моего мужа. Он использует нас с тобой против Бориса.
Я доверилась ей. Видела, насколько это важно для неё. Согласилась подождать.
А потом… один звонок разрушил мою жизнь.
– Ваша сестра в больнице, вы можете приехать привезти документы?
Случилась авария, унёсшая жизнь моей матери и её мужчины. Я второй раз потеряла её. Теперь уже навсегда. Маруся выжила, но сильно пострадала, оставшись парализованной ниже пояса. Врачи давали надежды, но требовались операции, постоянный уход и лечение. Я пришла с этим к Кириллу. А он предъявил мне обвинение в измене. Показав фотографии с Вадимом, водителем мамы, который исчез после аварии, как я узнала у следователя. Доказать, что либо я не могла. К тому же появилась информация о нас с Марусей, кто-то из журналистов придумал слезливую историю, что я тайная дочь маминого сожителя, раз уж я заявила о себе как о сестре Маруси. Новость разлетелась и дошла до отца Кирилла, которому тоже пришлось несладко, потому что он стал одним из подозреваемых в покушении.
Если следствие проверило мою непричастность к семье Бориса, то Литовцев посчитал иначе. Мой муж посеял зерно сомнений. Посчитал, что я намеренно скрывала свою связь с родственниками, а мои отношения с другим мужчиной подтвердили подозрения.
Я была слишком поглощена похоронами мамы, состоянием Маруси, что в какой-то момент отпустила ситуацию.
Слёзы не трогали его сердце. А моё разрывалось от боли потери. Когда его адвокат позвонил и попросил встречи, во мне что-то сломалось. Кирилл уже не появлялся дома, предпочитая ночевать в офисе. Не хотел встречаться со мной и слушать мои объяснения, сначала я даже хотела нанять детектива, чтобы он доказал мужу мою правоту, но… мне пришлось нанять адвоката. Который сбежал, подкупленный моим мужем. А может просто понял всю провальность процесса и оставил меня сам.
Оставаться на должности в компании мужа не было ни единого шанса. Меня уволили задним числом, прислав документы курьером. Причитающиеся выплаты я потратила на оплату палаты для Маруси и лечение за этот месяц.
До сегодняшнего утра я всё время прокручивала в мыслях наши разговоры с Кириллом.
Как я уговаривала его, он даже пытался выслушать. Соболезновал потери матери, но при этом стал холодным, отдалился от меня. Его не волновали мои слёзы, ведь он решил, что я обманщица.
Я винила себя в том, что послушала маму и не призналась ему сразу. Я стучалась в закрытые двери, пытаясь объясниться, только он не хотел моих объяснений. Водителя так и не нашли, заочно ему тоже предъявили обвинения. Я знаю, что его искал и отец Кирилла, ведь он ключевое звено во всей этой истории.
Я много раз давала показания, в том числе и встречалась с адвокатами Литовцевых. Кирилл считал, что я покрываю любовника, а значит тоже причастна. Я устала от всего. Три напряжённых месяцев дали о себе знать. Я полностью погрузилась в Марусю, ведь у неё, кроме меня никого не осталось. Доказывать, что она дочь Бориса, было бесполезным занятием. Тест ДНК провести не смогли, да и у него было завещание, где всё движимое и недвижимое оставлялось сыну от первого законного брака. Маруся оказалась в ещё более худшем положении, чем я. Я не могла её бросить.
Подсчитав сбережения, у меня была и наличность, и личный счёт, я сняла квартиру на окраине, чтобы сэкономить. Мне предстояло найти другую работу, продолжать лечение сестры, на следующей неделе должна состояться ещё одна операция, которая покажет, есть ли шанс у Маруси. На переливание крови я искала доноров, потому что моя кровь не подходила. Забот хватало выше крыши.
А когда оставалась одна, то бесцельно смотрела в окно, беззвучно плакала от бессилия, на меня накатывал страх, что я не справлюсь. Развод и отсутствие поддержки Кирилла едва не сломило меня. Я держалась на одном только желании помочь Марусе.
****
– Привет! – она протянула мне альбом. – Смотри, я нас нарисовала!
На альбомном листе я увидела двух девчушек, жмущихся друг к другу. Мы сидели на каком-то брёвнышке на солнечной поляне.
– Похожи. – улыбнулась ей. – Угадай, что я тебе принесла?
– Ммм… Что-то вкусненькое? – она мечтательно закатила глаза.
– Ага. Кто-то тут мечтал о пельмешках.
– Ооо, ты сама лепила их? Кри-ис, научишь меня тоже? Мама хотела… но… – она жалобно всхлипнула. – не успела… – успела прошептать перед тем как по её щекам потекли дорожки слёз.
– Милая моя… Маруся, – обняла её за худенькие плечи. – Всё хорошо, конечно научу. Думаю, она будет рада этому.
Маруся кивнула, всхлипывая.
– Я так скучаю… Кристина, скажи, ты же не бросишь меня? Не сдашь меня в приют для инвалидов?
– Никогда. Никогда, слышишь, даже не думай про это.
Глава 3
Я сидела на скамейке у клиники, потерянная и несчастная. Продать обручальное кольцо у меня не хватило смелости. Так же как и серьги. Это память. Память о Кирилле. На меня постоянно накатывало чувство горечи, какой-то безысходной тоски, но я прогоняла их прочь. А сегодня… не смогла сделать этот шаг и вылетела из ломбарда, как метеор. Нужно решиться. Нашей семьи больше нет, так стоит ли держаться за то, чего нет? Вдохнув побольше воздуха, постаралась не расплакаться.
Завтра я схожу в другое место. Я продам их. Маруся важнее. Оно того стоит, ради неё я всё сделаю!
Я поднялась со скамьи и уверенно шагнула во двор клиники.
– Кристина. – окликнул меня врач. Леонид Иванович выглядел уставшим. – я хотел отдать вам квитанцию. Оплата за три месяца вперёд прошла, я очень рад, что деньги нашлись. Уверен, мы поднимем на ноги Вашу сестру.
Я ошеломленно смотрела на него. За три месяца? О чём он?
– Это ошибка. Я не оплачивала ещё её лечение. Там должны быть указаны…
Я не договорила, потому что мужчина меня перебил.
– Да нет же, в оплате чётко указана Борцова Мария Борисовна. Если это не Вы, то…
– То это ошибка. – быстро добавила я.
– То это сделал один из меценатов. – добавил он. – Уже неважно. – пробормотал под нос. – Удачного дня.
– Спасибо… И Вам…. – я зашла в палату сестрёнки.
– Кри-ис! Я так скучала! – маруся отложила в сторону планшет, который я ей привезла накануне.
– Я тоже, милая. Как у тебя дела?
Всё отошло на второй план, немного побыв с Марусей, я неоднократно возвращалась к мысли, кто оплатил её лечение? Врач был на операции, а лезть с расспросами к персоналу не стала, они могли и не знать подробностей. Я всё же решила не откладывать в долгий ящик. От того, сегодня я продам украшения или завтра, ничего не изменится.
После клиники отправилась в ломбард, где мужчина долго изучал содержимое шкатулки.
Вышла я оттуда немного богаче, чем вошла, сжимая кольцо в кулаке. Даже шкатулку сдала.
А кольцо не могла.
Сердце кровью обливалось.
Надев его на пальчик, я грустно вздохнула и побрела на остановку.
Деньги внесла на карточку, чтобы не носить с собой такие суммы. Оставлять в съёмной квартире ценное, плохая задумка.
А на следующий день позвонила Мария Ивановна, моя свекровь и попросила о встрече.
– Здравствуй, моя дорогая, как ты? – она всегда выглядела как с иголочки. Оно и понятно, жена видного человека, бизнесмена, стремящегося попасть в политику.
– Здравствуйте. – я старалась не ударить в грязь лицом. Перед встречей надела новый брючный костюм, купленный специально для встречи с матерью моего мужа. Моего бывшего мужа.
Хоть она и относилась всегда ко мне хорошо, я не хотела показать ей, как мне плохо или морально тяжело.
– Да, правду говорят, чем хуже женщине, тем лучше она выглядит. – задумчиво она проронила слова, оглядывая меню. – Я закажу, если позволишь?
– Да. – кивнула ей. А ведь в точку попала.
Сделав заказ, на две чашки кофе и чизкейк, она вновь устремила на мня свой взгляд.
– Кристина. Ты любишь моего сына?
Я вздрогнула от её вопроса. Кровь схлынула с моего лица, мне кажется, я даже услышала, как замерло моё сердце.
– Любишь. Я вижу. И он любит тебя. Я не понимаю, почему вы устроили себе эти качели? Как Кир мог допустить развод? Я всегда считала его разумным. А Андрей? Он говорил с тобой? Да? Не отнекивайся, знаю, что говорил. Эти выборы совсем его с ума свели.
Она вздохнула, сделав паузу.
– Я не знаю почему, но верю в твою версию больше, чем в то, что ты пыталась сорвать его выборы.
– Сорвать выборы? – наконец прорезался и мой голос. В таком меня обвинял Андрей Владимирович. – Я никогда… Да и как? Что бы я сделала? Я всего лишь оказалась сестрой Маруси.
– Как девочка, кстати? – Мария Ивановна тревожно глянула на меня.
– Идёт на поправку. – облегчённо выговорила я. – Врач говорит, что сможет поставить её на ноги. Только нужно время.
– Крепись, моя дорогая. Если что-то нужно, не стесняйся обращаться ко мне за помощью.
– Но… как же Андрей Владимирович?
– А что Андрей Владимирович? Я вольна принимать такие решения самостоятельно.
– Мне ничего не нужно. Правда. – добавила я. Не хочу, чтобы она думала, что я тут нуждаюсь во всем. – За Марусю оплатил меценат, у меня есть крыша над головой. Всё хорошо.
– А работа?
– Есть. – улыбнулась ей. На самом деле ничего нет. Меня никуда не брали. Опыта достаточного не было, а козырять знакомствами с семьёй бывшего мужа, я не хочу.
– Хорошо. – она с грустью улыбнулась. – На самом деле, я хотела встретиться, чтобы попрощаться. Улетаю в Новую Зеландию сегодня ночью. Хотела поговорить с тобой, понять для себя. И я поняла. Кристина, я хочу просить тебя, борись за этот брак. Андрей совсем голову забил Киру этими играми в политику. Только ты сможешь удержать Кирилла от этого шага. Только ты сможешь спасти вашу семью.
– Мария Ивановна. Мы развелись. Кир… Кирилл не говорил Вам? Вчера. Это было вчера. Он выкинул меня из своей жизни, ради своего отца. Кто-то очернил меня в его глазах. А я… Я не вижу смысла что-то доказывать. Простите. Мне сейчас просто не до этого.
Мы попрощались со свекровью на этой тяжёлой ноте. Она обняла меня, когда я провожала её у такси.
– Я верю, что всё будет хорошо! – шепнула мне.
Самое тяжкое то, что я не верю. Уже не верю.
Здравствуйте, известно что-то по поводу сбежавшего водителя? – я сидела напротив следователя, а он отрицательно покачал головой.
– Он уже объявлен в розыск, как только его обнаружат, я свяжусь с вами. Ваши показания будут ключевыми в этом деле, Кристина Егоровна.
Глава 4
– Извините, мы не можем Вас принять на работу. – говорит мне очередной менеджер по кадрам.
Я уже столько организаций объездила. Всё бестолку. Меня нигде не берут. По телефону приглашаю, а стоит только глянуть в мои документы, так сразу сыпятся отказы. Неволей начинаю задумываться о том, не в фамилии ли дело? Я ещё не успела сменить паспорт. Решила сначала закончить с оформлением опеки надо Марусей. Документы затягивались, служба опеки постоянно переносила встречи. Мне скоро забирать сестру домой из клиники, а эти бюрократы тянут время.
Сегодня я ждала их для ещё одного акта обследования жилищных условий. Сколько можно их делать? Как будто у меня что-то меняется. Я подрабатываю официанткой рядом с клиникой, где лечат Марусю. Платят немного, но чаевые неплохие, и нам с Марусей хватает. Я практически ничего не трачу на себя. Съём, немногочисленные расходы на личную гигиену и вкусняшки Марусе. Питаюсь я на работе, а заработанное коплю. Вырученные с продажи украшений деньги тоже стремительно таяли те два месяца, что я искала работу. Пока не решилась на вакансию попроще. Официанткой меня взяли сразу же как только пришла. Коллектив подобрался хороший, поэтому и работать там было достаточно легко с моральной точки зрения. А физически… Практически ежедневная работа с утра до поздней ночи на ногах, давали о себе знать. Благо меня легко опускали к Марусе в перерыв.
Когда женщины с опеки вновь пришли, то снова проверили каждый сантиметр моей съёмной квартиры с нечитаемыми лицами. Я ходила следом за ними бледная как мел.
– Вам бы следовало иметь своё жильё, тогда вопросов было бы меньше. Скажите, Вы не собираетесь выходить замуж? Семейные на опекунство в приоритете. У нас есть одна семья, желающая взять под опеку вашу сестру.
– Но я родная сестра. – возмутилась я. – А Маруся… она ведь прикована к кровати, ей нужно дорогостоящее лечение, зачем этой семье чужие проблемные дети?
– За инвалидов больше платят, есть дотации, помощь. Мы будем рассматривать в первую очередь их. Сестра-то вы не совсем родная, а только по матери. По отцу родственники не желают признавать её. Ведь так? Вы её, простите, в этом клоповнике выхаживать будете? Да и работа у вас такая, что сегодня есть, завтра нет. Официантка это не работа. Да и там.. чистый воздух. Загородный посёлок.
– Какой ещё загородный посёлок? Ей нужно лечение здесь у специалистов!
– Советую вам не надеяться ни на что.
Я опустилась на пол, после и ухода и горько разрыдалась. Если Марусю отдадут в чужую семью, я не вынесу этого. Только не её. Она единственный близкий человечек, оставшийся у меня.
А на следующий день меня попросили подняться к руководству кафе.
– Не знаю, кому ты так и чем насолила, девочка. – начал разговор начальник, крупный седовласый грузин. – Но мне сказали тебя уволить, иначе будут мне проблемы. Я проблем не хочу. Извини.
Передо мной лежала трудовая и несколько тысячных купюр.
– Это за сегодняшний день. Считай что отработала. Мой совет тебе, девочка, уезжай. Здесь житья не дадут. Там – он поднял палец вверх. – кто-то высоко в начальниках имеет на тебя зуб.
Я уже подошла к дверям, как услышала:
– Или найди себе покровителя. Мужа. Чтобы сумел защитить.
Да уж. Спасибо. – горько усмехнулась я. – Был у меня муж. Защитил…
Я старалась не подавать виду, что сильно расстроена, но Маруся всё равно стала расспрашивать.
– Ничего не случилось. Просто мне придётся искать новую работу теперь.
Я справлюсь. Я обязательно справлюсь!
А наутро мне позвонила бывшая коллега. Аллка.
– Кристина! Приветики. Слушай, мы тут все немного в шоке, что тебя уволили. Мы знаем, что с твоей сестрой, поэтому не прими за жалость, а просто в помощь.
Я и не заметила, как ранее мелькнуло сообщение, оказалось это денежный перевод.
– Алла, вы с ума сошли! Ну зачем? До слёз меня растрогали.
– Так, не плачь! У меня к тебе выгодное предложение. Помнишь Шурка рассказывала про крутой ресторан, который периодически нанимает дополнительно официантов на банкеты? Так вот, им требуется на сегодня! Давай туда, я тоже еду, заменишь девочку одну. Пройдёшь под чужим именем.
Так я оказалась в центре города в "Тёмной ночи". Пафосный ресторан для пафосных людей. Бывала я здесь пару раз, но впервые буду по ту сторону тусовки. Теперь я просто официантка для разноса напитков.
– О-о-о, привет! – встречает меня Алла. – Пойдём скорее, дам униформу переодеться.
Я переодеваюсь, в белую блузу с вышитым золотыми буквами чужим именем. Черная юбка до колен. Застёгиваю каждую пуговку до самого горла и заплетаю волосы в высокий хвост, как у всех девчонок. Все как на подбор с похожими фигурами, брюнетки и с одинаковыми причёсками.
– Я готова. – выхожу из кабинки, где переодевалась.
– Отлично! Идём на инструктаж.
В зале шумно. Идёт празднование, но виновника торжества, как я понимаю ещё нет. На сцене размещён большой экран, где показывают крупным планом как поют приглашённые артисты. Организован фуршетный стол, все общаются, отлично проводят время. Мы с девочками наматываем круги по залу с подносами. Пока я не останавливаюсь как вкопанная, услышав фамилию своего мужа.
На экране стали показывать видео с отцом Кирилла. Андрей Владимирович всё же выиграл. Его выбрали мэром.
И в этот миг я понимаю, что вечер в принципе устроен в честь этого. И добивает меня точечным ударом острого лезвия две фигуры, вошедшие в зал.
Литовцевы. Старший и младший. Моё внимание приковано к моему бывшему мужу. Кир равнодушно оглядывает всех присутствующих, а на его руке повисает припозднившаяся гостья. Блондинка. Красивая. В умопомрачительном платье и причёске. На её пальчике сверкает кольцо с немаленьким бриллиантом, который она успешно демонстрирует всем.
И я её узнаю. Это известная актриса кино и театра – Белла Ахмедова.
– Обалденная пара! – рядом вздыхает Алла. – видала её кольцо? Явно помолвочное. Такого жениха отхватила. Красавчик!
Взгляд Кира бесцельно гуляет по толпе, пока он не замечает меня.
