LXX DIVII
Пришельцы как мы
В общем, через пять минут мы уже совершенно от всех оторвались и были полностью на оперативной свободе. В этом районе города я прожил все свое детство и юность. Поэтому все улочки-закоулочки знал здесь, как свои пять пальцев. Чуть дальше по дороге был поворот и шла небольшая дорожка под гору к Печёрскому монастырю, который мы ещё видели с реки. Туда мы и свернули. Спустились вниз к стоянке, а потом еще проехали чуть дальше под стены в тень зелени, куда не могли заехать машины, да и нас было совсем незаметно со стороны. Я выключил двигатель, поднял забрало шлема и повернулся к Любе:
– Как ты, любовь моя?!
– Кажется, я без всякого секса раз десять кончила… – выдохнула она.
– Да, зверь машина, ты была права!
– Ой, ничего теперь не знаю, дай в себя прийти. Вся ведь жизнь перед глазами пронеслась, как в последний раз…
– Что дальше делать будем?
– Я не знаю… Только на тебя рассчитываю…
– Надо в Москву. Здесь нам делать совсем уже нечего.
– Послушай радиоэфир, что творится! Полиция, спецслужбы, все на ушах стоят. Всё перекрыто, все нас ищут. Вряд ли нам отсюда выбраться…
– Не переживай! Кажется, у меня есть одна хорошая идейка, как нам незаметно и быстро туда добраться…
Глава 17. За
плыв по залету
Взглянув на Волгу в голове у меня вдруг созрел план действий. По работе я был связан с Ассоциацией скоростного флота, что в свою очередь объединяла инновационные фирмы, которые занимались проектированием, развитием и строительством новых видов флота. И самыми передовыми из их этих разработок были суда на воздушной подушке и экранопланы.
И если судами на воздушной подушке удивить уже практически никого невозможно, они часто появляются на Волжских просторах, то эранопланы для наших мест по-прежнему экзотика.
Еще с советских времен ими очень интересовалась армия и флот. В те годы были построены образцы экранопланов военной направленности, которые на десятки лет обогнали всех самых сильных конкурентов. Потом все было благополучно забыто. И лишь сейчас, когда США начали что-то в этом направлении стоящее показывать, интерес к такому виду техники стал возвращаться.
Здесь у нас велись разработки мирных аппаратов континентального использования. Но обычные пассажирские машины показывают столь захватывающие результаты, что просто диву даешься. Буквально перед самым отпуском я был на презентации одного из таких аппаратов, проводимой, как для представителей военных, так и для министерства транспорта.
Показывали небольшой экраноплан вместимостью до десяти человек и максимальной крейсерской скоростью над водой до пятисот километров в час. При полете в среднем на высоте до двух метров, он мог совершать прыжки для преодоления препятствий в высоту до ста метров и на расстояние до полукилометра. Впечатляет?! Когда я все это увидел в деле, притом, непосредственно из кабины, меня поразило и даже очень. Это и не корабль, это и не самолет, гибридный аппарат, который несется, чуть ли не в два раза быстрее над рекой, чем болид Формула 1.
И вот именно этот действующий образец стоял от нас примерно в километре в закрытом ангаре яхт-клуба, что располагался с обратной стороны песчаной косы Гребного канала.
– Дорогая, мне кажется, я знаю, на чем мы махнем до Москвы…
– Отлично, Лёш, я всегда в тебя верю! И?
– Здесь недалеко… Вон там, видишь купол, это яхт-клуб. Именно там стоит один сверхсовременный образец судна будущего.
– И как мы его оттуда возьмем?!
– Сам пока над этим голову ломаю…
– Нас на такой эксклюзивной штуковине не засекут сразу?
– Ночью поедем…
– Ну да, в темноте вряд ли увидят.
– Я думаю, мы сейчас туда съездим и поглядим, всё ли на месте, все ли работает. Разузнаем все, оценим. А ближе к вечеру, когда там точно никто из сотрудников уже не появится, заправим под завязку аппарат топливлом, подготовим всё и по темноте рванём.
– Идёт! Полностью согласна!
– Доберемся до Москвы, а потом отправим его назад. Я думаю, что Компьютер сможет настроить систему на автоматический обратный ход.
– Конечно, для него это не проблема. Главное, чтобы ваша техника могла такое задание выполнить.
– Просто мне бы не хотелось брать без спросу такую технику у хороших людей. Но поскольку иного выбора нет, было бы великолепно провернуть всё так, чтобы никто и не догадался вовсе.
– Постараемся.
– Поехали, прокатимся, разведаем обстановку.
На охраняемую территорию нас пустили по старой памяти безо всяких проблем. Аппарат стоял в ангаре, но заперт не был. Так что доступ для нас был открыт, а сотрудников фирмы не было. Я расспросил знакомого охранника, не знает ли он, давно ли они тут последний раз появлялись и не собирались ли сегодня. На что он ответил, что в последний раз это было, ровно тогда, когда я привозил сюда гостей. Насчет сегодня, он очень сомневался. Вроде бы в фирме почти все разошлись по отпускам. Это было ровно то, что мы и хотели услышать.
И раз так всё удачно складывалось, то мы прямо сейчас могли приступать к подготовке. Уведомив охрану о своих намерениях подготовить аппарат к очередным показательным выступлениям, занялись заправкой и техническими исследованиями, в плане того, как же эта штука работает, как ей управлять.
На поверку все оказалось достаточно просто, плюс неоценимая помощь Нейропомощника и некоторая доводка автоматизации аппарата. Короче говоря, теперь им управлять было не сложнее, чем трехколесным велосипедом, с учётом скорости передвижения под пятьсот километров в час. Всё проще простого, как такси в фильме «Такси» Люка Бессона, тоже с крылышками.
Когда дела закончились, нам еще нужно было обождать несколько часов со стартом, пока не наступит вечер. А в июне это совсем не рано случается.
Скоротать время отправились в ресторанчик, расположенный здесь неподалеку и, может быть, потом надо было немножко поспать перед бессонной ночью, сняв на пару-тройку часов здесь же номер. Однако останавливаться на этом не стану, а сразу перейду непосредственно к нашему путешествию.
Время шло к полуночи, когда мы подъехали к яхт-клубу. Охрана преспокойно где-то почивала. Так-что заглушив громкий двигатель мотоцикла, мы тихонько провезли его под шлагбаумом и направились в нужный ангар. Камеры слежения, несомненно, нас заметили и записали в память системы. Но кто потом будет это смотреть, если все тихо и без происшествий. Да и мы были вряд ли опознаваемы в мотошлемах. Так что этот факт нас не слишком волновал. Главное, было удачно стартовать, и ещё важнее, грамотно финишировать.
Наш ангар располагался чуть в сторонке от остальных построек. Поэтому, не заводя двигателя, на лебедке спустили аппарат на воду, закатили на него мотоцикл и тихонько на веслах отчалили. Аппарат был вовсе небольшим и достаточно легким, напоминая собой нечто среднее между сверхмалым спортивным самолетом и катером.
В интернете в последнее время экранопланы даже предлагаются в свободной продаже, вы может быть даже их и видели. Обычно, они выглядят как небольшие самолетики полувековой давности с крыльями и хвостом. Но наш был совсем иной формы, что-то вроде истребителя Стелса. Это был инновационный проект, что-то вроде гибрида экраноплана с судном на воздушной подушке.
Конструкция напоминала мне плывущего в воде ската Манту. Ярко выраженных крыльев у аппарата не было. Монокрыло округлой формы, распластанное по воде, с передним забором воздуха по центру. Кабина представляла собой обтекаемую двойную каплю, что-то вроде глаз у ската, которые переходили сзади в хвостовое управление, с V-образными подкрылками. И вообще, это чудо техники всё было темно-синее матовое, что делало его в ночи совсем незаметным.
Используя небольшое весло, стоя на носу, я вполне легко смог отвести наше транспортное средство подальше от берега, где нас подхватило течение и вскоре мы оказались в тени небольшого островка. Вокруг вообще никого не было. Можно было спокойно заводить двигатель и лететь в столицу.
Неслышно заурчал двигатель. Мой Нейропомощник взял всё управление в свои руки. Благо, автоматизация аппарата легко позволяла это сделать. Более того, мой расчет, на автономное движение после нашей высадки на месте, вполне подтверждался компьютерной моделью. Через минуту мы стартовали.
Не спеша, как большая лодка, оставляя за собой шлейф сильной волны, вышли на фарватер. В полуночный час здесь было спокойно. Лишь светились на рейде огоньками пассажирские корабли, да габаритами сухогрузы, где-то играла музыка. А вообще было тихо. Вдалеке по мосту пробегали огоньки фар машин, которые сновали с такой же частотой, как и днем.
На секунду застыв на волнах, Компьютер дал отмашку старта. Двигатели уверенно зажужжали, хотя по-прежнему достаточно тихо. Турбины потянули воздух, словно гигантские пылесосы и мы стартовали. Метров через пятьдесят все ещё небыстрого движения по воде, вдруг как подскочили из воды в воздух примерно на метр и резко рванулись вперед, так что нас впечатало в кресла, а наш мотоцикл рухнул на пол.
Ни я, ни Люба за штурвалом не сидели, все делала автоматика. Мы шли безо всяких габаритных огней или фар лишь по спутниковой навигационной системе, сканируя пространство перед собой радаром, чтобы не снести кого-нибудь мелкого, не заметного спутнику.
Я уже говорил, что в паре-тройке километров от нас проходил первый мост. Так вот, только ещё началось это бешеное ускорение, а мост уже остался позади, я даже и второго толком заметить не успел, третий, четвертый пролетел уже менее, чем через полминуты. А ведь это были совсем противоположные концы города и между ними были километры.
К Москве можно было двигаться двумя водными путями. Либо по реке Волге, либо по реке Оке. Мы выбрали Оку. Пусть даже такой путь был серьезно дальше, но эта река была меньше и движение по ней судов по интенсивности на порядок уступало Волжскому. К тому же здесь, во всяком случае, на большей протяженности пути, почти до самой Москвы, не было никаких особых препятствий. Так что мы рассчитывали промчаться практически незамеченными по темноте.
Пока так все и шло. Но, сидеть ночью в абсолютно темной кабине несущегося сквозь мрак то ли самолета, то ли катера, достаточно сложно. В общем, задремали мы с Любой очень скоро, укачанные плавным движением нашего летательного плав средства.
Время подходило к трем утра. Еще было совсем темно, даже первые лучи солнца не золотили горизонта. Проснулись мы от того, что нас сначала бросило в кресла, а потом я ощутил невесомость. Оказывается, в этот самый момент мы преодолели плотину гидроузла. Спросонья я спросил сам себя:
– Где мы?!
– Расстояние по реке Оке преодолели без происшествий, средняя скорость четыреста пятьдесят километров в час. В настоящее время движемся по реке Москва, преодолели первый гидроузел на нашем пути. Всего их на реке девять.
– Мы его что, перескочили?
– Именно так. Аппарат рассчитан на преодоление таких препятствий.
– Здорово!
– А какое расстояние нами пройдено?
– Более девятисот километров. Полное расстояние от Нижнего Новгорода до Южного порта города Москва составляет одну тысячу семь километров.
– Ничего себе. И это менее, чем за три часа. Впечатляет!
– Нам нужно выбрать точку, где мы сойдем, – заметила Люба. – И думается мне, это вовсе не тот порт будет.
– Да, согласен! Нужно уже скоро присматривать место зеленой стоянки.
Но развести дискуссию нам не дали. Компьютер показал тревогу. Нас засекли. И, похоже, это как раз было, когда мы преодолевали плотину. Пока мы двигались по реке, то были так низко, что радары военных не видели нас. Да и там в глуши их особенно и не было. Здесь же была столица и ее охраняли куда лучше. Стоило нам приподняться выше в воздух, как нас тут же засекли, видимо в качестве нелегального самолета. В общем, нам на хвост сели два истребителя, а в радиоэфире прозвучал приказ останавливаться, иначе по нам будет открыт огонь.
Насколько я знаю, минимальным пределом скорости истребителей является граница в четыреста километров в час. Мы двигались чуть быстрее. Потому, чтобы им было не так удобно болтаться у нас на хвосте, мы сбросили скорость до сотни. Самолеты тут же промелькнули вперед и пошли на разворот. Мы же наоборот снова разогнались на полную, пытаясь проскочить вперед. Естественно, наш маневр был истолкован, как враждебный. Компьютер перехватил, что мы теперь находимся на прицеле и боевое оружие активировано.
Через пару секунд это мы поняли и без него. Когда вокруг засветились трассирующие полоски, а вода вокруг забурлила и запенилась. Промахнулись пока что они исключительно намерено показательно. Думаю, второго шанса нам не дадут. Нужно было срочно что-то предпринимать.
– Десантируемся! – крикнул я Любе.
– В воду? Мы или сами убьемся, и они выловят наши трупики, или не выловят!
– Нет! Заводим мотоцикл и на нем соскочим прямо на берег!
– Думаешь, это возможно?
– Попробовать стоит…
– Ладно, поверю тебе и в этот раз… Если что, ты будешь во всем виноват!
Отдал распоряжение Нейропомощнику ещё раз попытаться повторить маневр ухода от самолетов, но только теперь так, чтобы в какой-то момент мы оказались над твердым ровным берегом на скорости не больше сотни. Желательно именно тогда, когда самолеты будут находиться в самой дальней точке разворота от нас и не смогут визуально увидеть, что мы десантировались. Ну, а сам бросился поднимать и заводить мотоцикл.
Огонь по нам на время прекратился, самолеты в очередной раз проскочили назад и зашли на разворот. Мы сделали вид, что останавливаемся, чтобы нас не разнесли при следующем пролете на кусочки прежде, чем мы высадимся.
Как задумали, так и получилось. Через полминуты самолеты вновь догнали нас, когда мы уже двигались на малом ходу, хотя даже и такой малый ход был около ста километров в час. Прозвучала команда остановиться полностью, и истребители вновь улетели вперед на разворот. Вот теперь и настало время Ч. Почему Ч? А не знаю. Слышал где-то. Хотя, может это и не Ч вовсе, а цифра 4, фо по-английски.
На удачу нам в этом месте река делала поворот, срезая его, пролетали над ровным песчаным плесом. Нужно было решаться, у нас было не более секунды, чтобы осуществить этот классный каскадерский маневр. Блин! И до чего я докатился?! Сам себя неоднократно потом спрашивал.
Дверь отошла вбок, в нас с силой уперся поток набегающего воздуха, и я нажал на газ. Широкое ведущее колесо взвизгнуло по углеволокну пола, и мы через крутой порожек выскочили на монокрыло. Выкрутил ручку газа до отказа и байк прыгнули вперед, в пустоту невесомости. Экраноплан в этот момент чуть-чуть сбросил газ, давая нам успеть приземлиться, после чего произвел резкий маневр и ушел вверх и влево, чтобы не зацепить нас крылом и, выжав полный форсаж, рванув вперед, то есть назад в Нижний.
Мы удачно на скорости в сотню километров в час слетели с метровой высоты на светлеющий в утреннем рассвете песок плеса, я кое как поймал мотоцикл, постепенно снизив скорость до относительно безопасной. Лишь за пару метров до воды мне все же удалось остановить нашего зеленого японского двухколесного Ниндзя. Поймав окончательно управление над ним на твердом влажном песке, уверенно направил к близлежащим зарослям прибрежных кустов и первых сосен леса, которые прекрасно скрыли нас от всех своими тенистыми кронами.
Всё было проделано четко и ровно в сроки. Истребители не должны были нас видеть, потому что только еще заходили на вираж и светили нам своими реактивными двигателями примерно с десятикилометрового расстояния. Наш экраноплан выдал максимально возможную скорость им вслед, в надежде обогнать в том моменте, когда они только повернутся ему навстречу. И это у него тоже получилось – скорости в семьсот километров в час вполне хватило.
Ну, а то, что мы наблюдали дальше, такого не было у нас даже в самых наших сумасшедших мыслях. Ровно в тот момент, когда самолеты совершали разворот, экраноплан почти уже достиг их, идя на максимуме своих возможностей. При выходе из разворота, самолеты снизились до очень низкой высоты, идя не более, чем на пятидесяти метрах. Конечно, по показаниям приборов они должны были видеть, что противник их нагоняет. Но по субъективным оценкам самих пилотов, они, как и мы, вообще не думали о таком развитии событий.
Так вот, в момент, когда между ними и экранопланом оставалось совсем небольшое расстояние, наш аппарат, а вернее, ведущий или запрограммировавший его компьютер, произвел команду на резкий подскок вверх, прямо в лобовую с одним из истребителей.
Это было столь неожиданно, да и на суммарной скорости сближения под полторы тысячи километров в час, что пилот ничего не успел сделать, кроме как нажать на кнопку катапультирования.
В небе вспыхнул ярчайший взрыв и через пару секунд донесся грохот. Самолет и экраноплан столкнулись лоб в лоб и мгновенно взорвались, разлетевшись на миллионы мельчайших кусочков.
Мы с Любой стояли просто полностью обалдевшие, смотря на все это действо. Вдали появился купол темного парашюта.
– Все нормально! Пострадавших нет! – отрапортовал удовлетворенно мой Нейропомощник.
– Ну, ничего себе! – только и выдавил я.
– Феерически… – добавила Люба.
– Точный расчет ситуации и совершенно никаких улик! – резюмировал комп. – Езжайте, пока сюда подкрепление не прибыло и вас не обнаружило. Отсюда идет небольшая лесная дорожка прямо на МКАД. И не переживайте – экраноплан я предварительно дистанционно застраховал датой в полгода назад, разработчики финансово останутся в плюсе и смогут построить минимум два таких же новых.
Глава 18. Нейро
волновое слияние
Темной лесной дорожкой, обмотав курткой фару, чтобы не привлекать внимание слетающихся со всех сторон военных вертолетов, мы достигли третьего кольца МКАД. А там уже поехали нормально. Путешествие наше дальше проходило совершенно безо всяких приключений. И хотя, так оно и должно было быть, нам это всё равно казалось странным и настораживало. И чем дольше мы ехали без эксцессов, тем сильнее увеличивалось это предчувствие предстоящего… Моей философией всегда было не заморачиваться и радоваться настоящему моменту, решая проблемы по мере поступления. Вот бы и сейчас так, да что-то не очень получалось – я отчего-то заморачивался.
Светало. Углубились в разветвленную сеть мелких подмосковных дорог и ехали меж красивых перелесков и дачных поселков. Я был уже порядочное время за рулем, да и к мотоциклам я не очень-то еще успел привыкнуть, к тому же полу бессонная ночь в пути. Поэтому мне очень нужен был небольшой перерыв в этом непрерывном движении. А еще очень хотелось есть.
И тут, как по заказу, на нашем пути появился небольшой мотель, куда мы с обоюдным великим удовольствием и завернули. Тем более что до цели нашего путешествия осталось совсем чуть-чуть, менее пары десятков километров. Этот отель теперь должен был стать хорошим комфортабельным местом нашего опорного лагеря в дальнейших действиях на новой неизвестной местности.
Сняли уютную комнатку и завалились спать, пожевав по холодному хот-догу, что остался со вчерашнего дня в буфете, даже не думая о том, будут нас здесь искать или не будут. Нужен был просто хороший большой отдых. А когда выспались, то оказалось, что обед давно уже прошел. Было время то ли позднего полдника, то ли раннего ужина. Второе, нам понравилось больше. Отправились в кафешку, где и заказали роскошную трапезу, ну исходя из того, что тут в принципе можно было в принципе заказать.
– Давай обсудим план действий, – наконец насытившись предложил я, отваливаясь на мягкие спинки кресла. – Мы уже почти на месте, вроде все нормально. А у меня нарастает не очень хорошее предчувствие. Даже очень нехорошее, скорее…
– Успокойся, дорогой! Все будет в порядке…
– Просто сказать…
– У меня тоже есть определенные волнения… Но, это скорее нервы. Расслабься, выпей чего-нибудь покрепче.
– Не получается у меня сейчас почему-то быть спокойным и все тут. У тебя лучше получается контролировать свои эмоции. Я так не могу…
– Это не беда. Тебе такую психологическую лекцию загрузит в голову твой Нейропомощник, что нервы враз на место станут…
– Ладно, пусть грузит дальше…
– Кстати, по поводу Компьютера, хотела тебе еще вот что рассказать…
– Слушаю…
– Пока не представляю, как у нас будут разворачиваться дальнейшие события. Возможно, тебе придется действовать даже одному без меня.
– Это ты в плане успокоения мне говоришь?! Давай будем на позитиве!
– Всё может быть…
– Да ладно тебе!
– И тем не менее, послушай меня. Хочу рассказать тебе еще об одной функции Нейропомощника, которая в данной ситуации может оказаться очень важной…
– И что он ещё может?!
– Этот Компьютер можно в теории интегрировать непосредственно в человека. Вообще, подобная функция редко применяется. И если у нас в тело вводятся какие-либо автоматизированные компьютерные системы, то обычно для подобных целей применяется совершенно иная специальная технология. Всё делается стационарно, в специальных клиниках, высококлассным персоналом. И вообще. У нас такой принцип, без нужды в тело свое ничего постороннего, пусть даже высокотехнологичного, не добавлять. Божественная экологичность бытия называется.
В нашем случае, сам понимаешь, во-первых, этого ничего нет и быть не может, а во-вторых все может быть. Личные Нейропомощники у меня и у тебя теперь имеются. И они нам крайне необходимы. Так вот, у этих компьютеров, если можно так про них выразиться, есть экстремальная функция – они могут полностью интегрировать с человеком. Но, если ты это вдруг сделаешь, то обратного пути не будет – вы станете единым целым.
– Это опасно?!
– В принципе, не должно быть опасно. Во всяком случае для меня. И, судя по всему, для тебя тоже, раз у вас очень хороший симбиоз уже получился. Но, кто его знает. Так делали у нас и ранее, редко, но всё же делали в критических ситуациях – бывает только так можно выжить в жестких условиях. Поэтому данная функция заложена в наши персональные Нейропомощники. Ведь они рассчитаны на работу в самых экстремальных и опасных условиях внешнего космоса. С одной стороны – это есть механизм защиты владельца, а с другой – информационной защиты от врага. Кстати, наши модели являются самыми последними передовыми разработками в этом плане…
– И в какой же ситуации по-твоему это нужно сделать?!
– В самой критической… В последствии Компьютер не удастся обратно дезинтегрировать с тобой, по крайней мере, в земных условиях. Дезинтеграция процесс намного более сложный, чем сама интеграция.
– И чем мне это может грозить?
– Возможны некоторые побочные эффекты в функционировании организма…
– Что-то серьезное?
– Да нет, скорее всего, ты вообще ничего не заметишь. Хотя, появится некое раздвоение личности.
– Это как?!
– Не знаю, не испытывала на себе. Но, по слухам, как будто голос тебе будет всё время что-то поучительное советовать, ощущать себя не собой будешь.
– А если отключить?
– Вот и нет, Нейропомощник ведь есть синтетически созданное живое существо. Например, ты завел собаку, а она любит с тобой поиграть и ей без тебя скучно, пусть у тебя и дела в это время. И ты же её не отключишь. Вот и тут, вероятно, примерно так же, только свои мозги…
– Весело, однако, креативненько – примерно, как Пикассо с Фрейдом в одной голове уместить. Но, так в чем тогда проблемы, если это и всё?!
– Я просто тебя предупреждаю, что ты будешь уже не просто обычным человеком, то есть не совсем самим собой… Симбиоз человека и Компьютера, Киборгами их ты говорил у вас это называется.
– Это пока только в кино. На самом деле наши технологии далеки пока от этого…
– Ой, ладно, ты все на шутку переводишь. Надо быть серьезнее, дорогой. Ты мне нужен таким, какой есть, тот, кого я полюбила.
– Не переживай. Все будет в лучшем виде. Я есть я и никаких гвоздей в мозгах. Кстати, а в чем собственно заключается процесс интеграции?
– Объясню в двух словах. Компьютер перейдет из аппаратно-физического состояния в волновое. Ты же в теме корпускулярно-волнового дуализма? А я не слишком, поскольку с физикой дружу на расстоянии. Но как я это все понимаю, но, замечу, понимаю я не очень четко, после того, как Нейропомощник перейдет в волновую плоскость физического состояния он войдет в волновой резонанс с твоим организмом на уровне биополя. Короче, будет у вас типа одно биополе, и он станет твоей частичкой, а ты, вроде как, его. Насколько я слышала, говорят это хорошо работает при телепортации и всяких прочих штучках, типа волновых переходов. Мутная история, у меня никто из знакомых с таким не сталкивался.
– Вот единственное, что меня во всем этом волнует – мне бы не хотелось стать кем-то управляемым, типа марионеткой Компьютера. Я за свободную волю…
– Не волнуйся – это исключено полностью и является базовым принципом. Для нашей цивилизации. Более того, появится много каких-то новых возможностей.
– Звучит заманчиво… Но почему же вы сами так не делаете?
– У нас несколько иные подходы, экология вида в приоритете, так сказать. По сути, мы не техногенная цивилизация. А это именно их заморочки. В подобных целях у нас на планете используется несколько другие технологии и иные процессы.
– Из всего сказанного, я, подозревая, что, не смотря на все положительные моменты, это может сказаться на моем организме не очень-то и хорошо?
– Все может быть. Сам понимаешь, на вашем виде не проверено. На наших людях, я знаю, несколько раз такое делалось. Ничего плохого не было замечено. Правда, потом они старались все равно дезинтегрироваться.
– Почему?
– Вероятно, зависело от того, кому и как нравилось. Говорят, некоторых доставало его присутствие, а другие, наоборот, уже жить без этого не могли.
– Так может мне и не обязательно вовсе такое делать?!
– Нет, не обязательно.
– Фууу. А зачем же ты мне все это рассказала?!
– Затем, что, если ты попадешь в безвыходную ситуацию и меня не будет рядом, чтобы помочь тебе или посоветовать, как быть, это может оказаться единственным выходом и даже спасением. К тому же, Враг не получит доступа к сведениям помощника.
– Ты предполагаешь такое развитие ситуации?
– Всё может быть…
– Ох и не хотелось бы.
– Не все определяют наши желания. Хотя, сильное желание – это очень важно. Мысли материальны.
– Думаешь?
– Знаю. Но, только еще нужно уметь их правильно материализовывать…
– Да уж, хорошо объяснила…
– Этого так просто не объяснишь и не покажешь. Годы и годы практики нужны, чтобы овладеть такими способностями. К сожалению, я в этом сама не так сильна, как хотелось бы в нашей ситуации. Такое подвластно единицам, по крайней мере на нашей планете. И они посвятили этому всю жизнь, то есть не одну сотню лет по-вашему…
– Такие люди встречаются везде…
– Да, это есть веяния судьбы. Они избранные…
– Скажи, а что нужно сделать для интеграции с Нейропомощником?
– Все просто – отдать ему четкий приказ на это.
– И все?!
– Да, и все. Когда я его тебе подарила, то отдала ему распоряжение на полную перерегистрацию на тебя. Передала его полностью тебе. Так что, всё в твоих руках, то есть голове. Это будет лишь твоим решением. И не забудь, что Компьютер в состоянии произвести интеграцию с тобой, обратный процесс для него принципиально невозможен. Что уж знаю точно, так это!
– Все понял. Только в случае крайней необходимости…
– Именно так. Или в случае угрозы жизни, ранении, например…
– Это поможет?!
– Да… Но, давай о позитивном. Надо мыслить и видеть мир впереди правильно!
– Полностью с тобой согласен. Что-то мне неохота думать ни о крайних ситуациях, ни о ранениях…
– Так вот и не думай! Приставка НЕ к словам, ничего не меняет в силе мысленного воздействия. Надо говорить и думать исключительно о хорошем. И никакого негатива! Вот тогда все и будет ОК!
