Любовь Чаро
Танго с неприятностями. Вторая часть
Глава 1
Арчибальд Белкаев, ерх-сыскарь
Я, а вслед за мной и теперь уже мой фамильяр Урз, оказались в тесной спальне. Повсюду были неряшливо разбросаны предметы женского гардероба. Они стелились тут и там неопрятными кучками.
В центре широкой кровати спала девушка, справа от неё, на самом краю лежал Лютер Админский – помощник старшего сыскаря. Тот самый предатель, которого мы искали.
Я сделал знак фамильяру, чтобы он встал у окна, перекрывая кратчайший путь к побегу, а сам же громко отдал приказ:
– Админский, подъём! У нас есть к вам несколько вопросов.
Хорошо, что я не стал говорить тише: Лютер сразу встрепенулся. Он резко дёрнулся, подпрыгнул и, запутавшись в одеяле, с грохотом свалился на пол, успев при этом вопросить:
– А?! Что?!
Девушка отреагировала спокойнее. Она выдернула из под упавшего любовника одеяло, замоталась в него и изящно села на кровати, сонно заметив:
– Дорогой, твоя работа пробралась даже в нашу постель. Чудно! Поспать мне сегодня видимо не судьба.
И вроде бы, ни один мускул не дрогнул на красивом личике, но я отчетливо ощутил, что девушка напряжена и вовсе не так безмятежно себя чувствует, как хочет это продемонстрировать.
Я шагнул к Лютеру и, положив руки на его плечи, заставил взглянуть мне в глаза. Немного магии внушения от альфа-оборотня, и парнишка стал рассказывать всё сам, без наводящих вопросов:
– Я не хотел. Это всё она, – Админский указал дрожащей рукой на закутанную в одеяло девушку, – это она меня попросила. Она решила выместить свою боль на всех платиновых блондинках, чтобы забыть о блондинке-разлучнице и своём бывшем женихе.
Любовница с хлопком изобразила жест рука-лицо, и я насторожился. Опыт работы с криминальными элементами подсказывал, что это отвлекающий манёвр, после которого девица попытается дать дёру.
Выпустив Лютера из захвата, я бросился наперерез девице и успел схватить её, как только она, ловко швырнув в меня одеялом, спрыгнула с кровати в сторону окна.
Дальнейшие действия были чётко по служебной инструкции, которую я сам и писал. Мы с Урзом, арестовав парочку преступников, доставили оных в следственное отделение Управления Сыска. Они же особо не пытались отпираться и развернуто отвечали на все мои вопросы.
Со слов злоумышленников картина складывалась до нельзя интересная и сюрреалистичная. Однажды встретив девушку, отдыхающую в кафе, помощник старшего сыскаря по уши влюбился с первого взгляда. Но та поведала настойчивому ухажеру, что её сердце разбито, и она больше ни с кем не хочет сближаться. Просто боится, что не сможет в случае разрыва отношений, пережить повторного предательства. Однако же, от парня не отвернулась и предложила доказать свои чувства к ней, помогая отомстить подруге-разлучнице. Ею оказалась блондинка с длинными платиново-белыми волосами. С помощью информации от Админского интриганка застала разлучницу врасплох и отрезала её роскошные волосы.
И ладно бы отомстила и забыла, но не тут-то было. Через пару бурно проведённых совместных ночей новоявленная любовница Лютера снова стала уговаривать его помочь отрезать волосы ещё у одной платиновой блондинки. Просто так, чтобы отвести свою душеньку. И вот тут я насторожился. И даже не потому, что этот недалёкий влюбённый придурок согласился потакать прихотям любовницы, а тому, что у неё возникло именно такое странное и навязчивое желание – лишать блондинок их шевелюры.
Девушка же страстно настаивала на том, что у неё поехала крыша, и лишь поэтому она так странно себя развлекала, успокаиваясь на время после содеянного. Какое-то время спустя желание мести ещё одной блондинке возникало вновь и она не могла думать ни о чём кроме него. Но, я даже кисточками ушей чувствовал ложь.
Заставив смотреть любовницу Админского мне в глаза, спросил:
– Где ты хранишь отрезанные волосы?
Девушка фыркнула. Слишком небрежно и расслабленно, так, что я почувствовал, барышня темнит.
– Нигде. Зачем мне патлы этих кошёлок!
Её ответ подтвердил мои догадки.
– Слушай, – начал я говорить и вновь добавил влияния альфы-оборотня, которое действовало на абсолютно всех людей, – я знаю, что эти волосы ты отдавала кому-то. И нам нужно знать кому именно. Ты даже не представляешь, для какого страшного и опасного колдовства они предназначаются, как незаменимый ингредиент.
Девушка испуганно вздрогнула, и по её взгляду я понял, что быть виновницей чужих преступлений она не хочет. Ладно, лишила волос кого-то, это полбеды, отрастут. Но быть невольной сообщницей какого-то жуткого злодеяния она точно не хотела. Добавив ещё несколько убедительных аргументов, что всё намного серьёзнее и масштабнее, чем она думала, я не просчитался! Девушка действительно не желала быть пособницей в заговоре, который грозил бы гибелью многих адилийцев. Пара дополнительных вопросов, и она раскололась полностью, сдав заказчика, точнее заказчицу. Внешние приметы девушка выдать не смогла из-за данной ею клятвы. Но для менталистов нашего Управления Сыска вскрыть такой блок было делом двух-трех часов. Это если действовать аккуратно. Я поручил ценного свидетеля одному из лучших ментальных магов, а сам отправился навестить Чёрного Дракона.
***
– Арьер, друг. Меня безмерно удручает твой слишком цветущий и пышущий здоровьем вид. Без обид, ладно?
Гард прикрыл рукой глаза.
– Арчи, к сожалению, моё оживление уже необратимо. У меня есть основания полагать, что ещё один контакт с Бесиль Пюэль, и я перестану быть нежитью окончательно. И, ну, ты понимаешь…
Я понимал. Ещё как понимал. Если это случится, то мы окажемся в большой драконьей зад.., дыре. Тех сил, что были у чешуйчатого до гибели, сейчас нет, ещё несколько лет уйдёт на восстановление полного магического резерва. А из этого следует, что с новым Измогилином Арьер не справится. И мы приплыли. Всё. Дело пахнет мировыми проблемами. Это полное хиро.
– Но я к тебе не про твоё самочувствие пришёл узнать. У меня тут активно волосы срезают пепельным блондинкам. И я до сих пор далёк от поимки главных кукловодов.
Не сказать, чтобы аристократическое надменное лицо Арьера до настоящего момента было весёлым, но после моего сообщения, оно стало прямо-таки убийственно серьёзным.
– Сколько? – спросил он, и голос его прозвучал серо и глухо.
– Что сколько? – я тряхнул головой, не понимая, и принялся отвечать хоть как-то: – Да, маньяк отрезает всё, что может оттяпать за раз. После него девушкам даже каре невозможно сделать. Только короткий «ёжик». И теперь представь реакцию потерпевших.
Гард задумчиво покачал головой:
– Нет. Не то. Со скольких блондинок он успел их срезать?
– Арьер, с девяти, но какое это имеет значение…
– Плохо, – перебил меня дракон, – ему осталось всего двенадцать жертв. Меня пугает то, что это кто-то узнал. Ведь в Манжунте об этом только я мог знать…
– А Белый дракон? – на этот раз перебил я.
Гард устремил взгляд куда-то за горизонт.
– И Белый дракон. Возможно, он всё-таки сумел выжить.
Я потёр переносицу.
– У меня масса вопросов…, к этому белозадому и белочешуйчатому гаду. Что он делал и где прятался несколько сотен лет, но сейчас я больше хочу узнать, что там за история с жертвами. Я ещё толком ничего не понимаю, но мне это уже до кончиков кисточек на ушах не нравится.
И Чёрный дракон поведал мне историю своего мира:
– Земли Ледяных и Снежных магов находятся в моём мире Драконьих Королевств, именно оттуда на Манжунту попадают фифы. Раньше я не озвучивал эту информацию, опасаясь, что, узнав про силу фифов, кто-то захочет ею воспользоваться во зло. Для создания одного Измогилина потребуются такие ингредиенты как: один фиф, насыщенные эмоциями обиды СЗЭСки, и, внимание, платиновые волосы, срезанные у двадцати одной девушки.
Меня особенно интересовало, чем так опасна эта тварь, и Гард живописал во всех красках возможную будущую проблему. Хотя нет! Проблемище! Измогилин – это фиф, у которого на первый план выходит демоническая сущность. Если пушистик обладает лишь лёгкими способностями к приведению нервов владельцев в норму, то демонизированный фиф использует ментальную магию для затуманивания разума и подавления воли.
По приказу Белого дракона он массово сводил всех с ума, внушая ложные мысли и воспоминания. Помимо этого ему удавалось устраивать природные бедствия – землетрясения, ураганы, цунами. Всё это монстр делал благодаря стихийной магии.
На мой вопрос: «А как же Измогилин выглядит?», Арьер пожал плечами и признался, что не рискнул к нему приблизиться. Он за несколько километров до него сумел заставить СЗЭСки покинуть фифа. После этого тот вновь стал обычным пушистиком.
Мне показалось важным, что дракон к нам попал из того же мира, что и фифы. И то место, откуда их выкидывает к нам, может быть порталом в обе стороны. Да, Арьер за сотню лет не смог найти межмировой разрыв для перехода, но, я полагаю, что и он не всесильный, а теперь особенно.
Фифы в мир Манжунты телепортируются по неизвестной Арьеру причине. Когда он был там, то никуда эти магические зверьки не пропадали. Может их притягивает сам Чёрный дракон? Или Белый?
Гард прокашлялся, возвращая себе моё внимание.
– Есть только один нюанс, чтобы всё получилось, – он сделал паузу, – фиф должен быть одним из обратившихся, как Урз.
– Арьер, кажется, я понимаю, о чём ты. Обратившийся – это тот, кто сумел принять человеческую ипостась. Почти точную копию своего хозяина.
Мне стало страшно. Я не испытывал такого жуткого страха очень давно… Такое противное чувство! И страх не за весь мир, не за нависшую над всеми нами угрозу, а за одного маленького пушистого сиреневого друга. И когда я успел так к своему Урзу привязаться?
– Моего в обиду не дам! Мы не будем убивать моего, – я сделал ударение на этом слове – фифа!
– Я помню, что твой Мохнатик очеловечился… – обречённо простонал Арьер и сделал неутешительный вывод: – Похоже, именно один из таких двуипостасных фифов мог вспомнить и рассказать про то, как создавать Измогилина. В моём мире это, увы, не секрет, а у фифиов присутствует генетическая память предков.
Мне всё меньше и меньше нравился тот мир, откуда к нам выслали драконов. Если здесь они столько успели наворотить, что же происходит у них дома, в родном мире Драконьих Королевств?!..
– Значит, необходимо срочно проверить тех владельцев фифов, что отказались пускать к себе домой и показывать магических зверьков. Поскольку теперь речь идёт о глобальной катастрофе в виде Измогилина, то я выпишу ордеры на всех отказавшися для проведения необходимых сыскных мероприятий. У меня есть все основания подозревать, что те, кто не пошёл на сотрудничество с УСовцами, вероятно, скрывают очеловечившиеся экземпляры, – сделал неутешительный вывод.
Мы решили, что наш разговор и подозрения будем временно держать в секрете.
В сложившейся ситуации подозревать нужно всех и каждого. И точно необходимо устроить полномасштабную чистку в рядах УСа. Где завёлся один предатель, там и целая шайка может быть.
Вернувшись в свой кабинет УСа, я потребовал с Урза клятву молчания о своём очеловечивании. Подробностей не сообщил, но припугнул фифа нависшей над ним смертельной опасностью. Тот проникся, и мы сошлись на том, что каждый свой шаг он теперь будет согласовывать со мной.
Некоторое время я обдумывал дальнейшие действия. В результате составил список подозреваемых фифо-владельцев и ранжировал его. Первых трёх решил проверить сам, остальных поручил посетить доверенным УСовцам. Когда я почти собрался выезжать, в кабинет без стука вошла Ораэла.
– Пасмурного дня! – поздоровалась она и, облокотившись на кресло для посетителей, скороговоркой выпалила: – если сыскарь где-то пропадает всё утро, значит, он что-то очень интересное расследует. И без меня! Не порядок, господин Белкаев!
Она была сегодня восхитительна в лёгком сарафане до колен светлого тёплого оттенка. Я залюбовался блеском солнечных бликов в её золотистых волосах. Во рту тут же пересохло, и я даже не стал пытаться отвечать. Меня спас вежливый стук в дверь.
– Войдите, – прохрипел я.
Наш тет-а-тет нарушил появившийся менталист.
– Я снял блок и сделал портрет преступницы. Прикажете объявить в розыск?
Я протянул руку, безмолвно требуя показать, что у него получилось. А когда мне в руку лёг рисунок, едва взглянув на него, всё так же с хрипотцой обратился к Истинной:
– Ораэла, взгляните, что скажете?
Она живо вытащила листок, к моему разочарованию не коснувшись меня. Жаль, а я так надеялся. Эх.
– Фу, ей бы поменьше есть. Как можно было так располнеть!
Менталист оскалился и окинул стройную фигурку Истинной оценивающим взглядом, но, наткнувшись на мой злой предупреждающий взгляд, побледнел, и улыбка быстро сползла с его лица.
Я забрал художества и не смог удержаться перед соблазном – мимолетно коснулся тонких девичьих пальчиков. М-м-м, какое блаженство.
Ораэла наклонила голову набок, безмолвно спрашивая меня, что такое.
Хочу тебя, Златовласка, так хочу, что говорить не могу, да и дышу в твоём присутствии с трудом. Но надо работать. Преступники ждать не будут. Прочистив горло, тихо произнёс:
– Не надо объявлений. Это личина. Ни одна магиня не станет ходить с тремя складками на животе и подбородке. Целебной магией весь лишний жир убирается на раз. А мы имеем дело, безусловно, с сильной магиней. Или магом. Личиной можно легко скрыть не только внешность, но и пол. Да и маги, как правило, все калории тратят на заклинания. Где ты видел располневших?
Сам удивился тому, что смог сказать больше пары односложных слов. Меня бодрила добытая Урзом информация. Я нравлюсь моей Истинной! С ума можно сойти! Нужно чаще брать её на расследования, раз именно моими профессиональными качествами малышка так непосредственно восхищается.
В кабинет без стука вошёл мой фиф и, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, скороговоркой протараторил:
– Арчи, я предупредил УСовцев, что мы уходим к Бильстоунам. Молодой Бильстоун был на маскараде. Хотя он и заверил по амулету связи, что странностей в поведении магического животного нет, но теперь верить на слово не будем. Ну что, пошли?
Не успел я ответить фифу, как моя Истинная попросила:
– Я с вами! Господин Белкаев, вы меня так редко берёте с собой, – она обворожительно улыбнулась, – а мне внезапно так понравились сложные расследования. Особенно ваши. Пожа-а-алуйста.
Всё, я готов. Выносите меня. Сейчас бы обхватить её за талию, прижать к себе, впиться в манящие алые губы страстным поцелуем и никогда, никогда больше не отпускать!..
