Любовь Черникова
Призыв – дело серьезное. Огонь моих крыльев
– Пробиваемся к деревне! Там будет легче держать оборону! – командует он.
Боевики приходят в себя первыми, выстраиваются жидким полукругом между нами и надвигающимся противником. Их всего-то четырнадцать… Еще несколько минут назад я считала, что это неоправданно много, но теперь бы и от усиления не отказалась.
Не тратя времени на раздумья и споры, бежим к деревне по забирающей вправо тропе. Стадо при этом остается слева, а навстречу чудовищам, даря нам лишние мгновения жизни, летит град из огненных шаров, белых и голубых молний, водяных смерчей и воздушных лезвий, выкашивая целые просеки в рядах противника.
Но места павших тут же занимают новые твари, и вся буро-серая масса нежити стремительно приближается. Пять минут? Две? Сколько у нас осталось, прежде чем они налетят и сомнут?
– Щиты! – ревет боевым горном Ксан Крайтер.
Вот же луженая глотка! Но команда излишняя. Вокруг нашего отряда и без того уже мерцает прозрачная завеса защитного полога – то артефакторы с перепугу расстарались.
– Это нежить! И волки, и остальные тоже! – орет на бегу, дергая меня за рукав, Люсиль. Она уже немного отошла от потрясения. – Точно нежить, я проверила!
Ее глаза сверкают так лихорадочно, словно Блондинка Номер Один попала на распродажу брендовых шмоток.
– Гас? – окликаю Тамбертона-Экрю.
– Знаю. Чувствую. Ну, теперь повеселимся! – тон, которым некромант это произносит, совершенно не отражает ни радости, ни предвкушения. Скорее это сарказм. – Дайте нам несколько минут на подготовку. На ходу ничего не получится.
– Тряпки, не высовываться! – предупреждает от необдуманных поступков Ксан, боевики которого движутся параллельно нашему отряду, продолжая осыпать чудовищ магическими ударами.
В этот раз наш командир даже не старается сдержать язык, но никто и не думает спорить или обижаться.
– Не путайтесь под ногами, – со всей серьезностью ему вторит Луардэ. – Зашибем!
И действительно зашибут. Ни проклятийники, ни остальные не приспособлены к бою со столь многочисленным противником. Не умеют воевать в строю. Да и некромантов подобному не учат. Во всем Раадриме никто не станет столь по-идиотски тратить драгоценную энергию, чтобы поднять армию мертвых или хотя бы одно кладбище. Слишком бестолковое и неэффективное занятие, тем более что всех дохляков тут же и спалят…
А вот наши дохляки горели как-то плоховато.
– Стоять! – ревет Ксан, и все останавливаются раньше, чем понимают причину.
Дальше хода нет. Отрезая нас от цели, с гребня холма нам наперерез спускаются несколько новых чудовищ. Их длинные гибкие тела стремительно и ловко двигаются. Несколько боевиков во главе с Крайтером переключаются на них. Запуская очередную молнию в нагло вырвавшегося вперед некрокота, размером с корову с чересчур длинным телом и почерневшими клыками, Ксан отмечает:
– Эти не такие, как те. Чую, скоро опасных гостей у нас поприбавится. Некросы, есть идеи?
– Сейчас будут! Дайте время, чтобы подготовить ритуал, – отвечает ему Тамбертон-Экрю.
Оценив то, что на нас надвигается, Гас подзывает ближе коллег по цеху, и некроманты начинают совещаться. Мы с одногруппниками растерянно переглядываемся, пытаясь сообразить, сможем ли и мы что-то противопоставить такому противнику, но вот так сразу ничего не приходит в голову.
– Отставить! Не тратьте попусту магию! Приготовиться к ближнему бою – ревет Ксан на своих, останавливая разошедшихся боевиков. – Держать оборону! Стоим насмерть. За императора!
И тут на нас накатывает первая волна, состоящая из самых быстрых и легких. Твари так близко, что я могу в подробностях их рассмотреть. Меня отделяет от ближайшего чудовища лишь затянутая в кожу спина малознакомого парнишки с факультета боевиков и тонкая пелена магического щита. Как не убеждай себя, мозг верит в реальность происходящего. Хочется истошно визжать, и… жить!
– За Тенидар! За императора! – горланят парни, нанося удары.
Среди прочих особенно выделяется голос Луардэ. И меня пробирает. Я вдруг понимаю, к чему все эти боевые кличи. Почему боевики всегда так шумят. Это очень подбадривает в критический момент, помогает собраться, почувствовать единство и плечо товарища. Осознать общность цели. Их всего лишь четырнадцать против бессчетного противника, но они и не думают отступать, грудью защищая остальных.
– Нежить больше прочего боится огня! Надо призвать огневиков! – приходит мне в голову идея.
Ухватившись за задуманное, рисую в воздухе круг призыва, но… Никто на мой зов не отзывается. Совсем никто.
– У меня тоже не получается! – подтверждает мои опасения Люсиль.
Лишь двое наших призывают огненных духов, да и то с трудом и только потому, что это их фамильяры. Остальные не у дел. Похоже, возможности призывателей здесь сильно ограничены, и это открытие совершенно не радует, ведь нам говорили, что магия работает так же. Сражение в самом разгаре, а мы вынуждены просто наблюдать и бездействовать.
Собственная несостоятельность больно ударяет по самолюбию, но рефлексировать некогда. Вокруг творится полный армагеддон! Визжат и ревут погибающие монстры, орут и рычат боевики, нанося удары. Пахнет дохлятиной и горелым мясом. Вонь такая, что в ужасе сжимается желудок, грозя вывернуться наизнанку. Ближний бой – это страшно.
Вооружены парни только тем, что могут создать силой собственной магии, но на их лицах улыбки, похожие на звериный оскал. И ни грамма страха в горящих боевым азартом глазах!
Не в силах на это смотреть, оглядываюсь на Ридриха, который по-прежнему держится рядом с проклятийниками. Император снова стоит, прикрыв веки, и не шевелится, погрузившись в себя полностью. Прохожусь по бледным лицам артефакторов, которые стойко напитывают своей магией щиты.
Они разделились на две тройки. Три парня – генерируют внешний контур, а две девушки, среди которых Энн Финч и еще один паренек, держат второй – внутренний сразу за их спинами, дополнительно прикрывая Ридриха.
Рядом с императором хмурые проклятийники. Похоже, они, как и мы, пока не у дел, но губы Гейл беспрестанно шевелятся, а в глазах отражаются фиолетовые всполохи. Похоже, подруга не оставляет попыток проклясть тварей, или что-то просчитывает.
Боевикам удается покончить с первой волной, но почти сразу накатывает вторая. Не давая нам и малейшей передышки, подходят твари из-за гребня. И снова треск молний, вспышки огня, рев и ругань. Запах озона смешивается со смрадом горелой мертвечины. Мой взгляд невольно скачет от чудовища к чудовищу, но картинка никак не складывается воедино, все выглядит как поломанный калейдоскоп.
Мы несем первые потери. Эти более ловкие твари выдергивают из строя одного боевика. Парень захлебывается криком, и больше мы его не видим, даже после того, как десяток огненных шаров превращают монстров в пепел.
Но это далеко не конец.
– Усилить щиты! Схема три-два. Перераспределить энергию! – командует своим один из ведунов-артефакторов.
Щит на мгновение расширяется в стороны, отталкивая монстров, давая парням секунду передышки.
– Оставаться здесь равно смерти. Нужно идти вперед! – голос императора звучит негромко, и словно прямо в моей голове.
– Вперееед! Пошевеливайтесь! – вторя ему, ревет Ксан.
Он на самом острие атаки. Пылающий голубым пламенем меч командира боевиков вздымается и опадает, и каждый взмах не проходит для тварей даром. Не отстают от него и остальные, которых, к моему ужасу, осталось всего одиннадцать. Как и когда мы потеряли еще двоих, я даже не успела заметить…
Глава 7. Победу нужно ковать вместе
Затея кажется безнадежной. Дорога к деревне перекрыта, а мы окружены.
– Некросы, ну что вы там копаетесь? – паникует кто-то из артефакторов.
– Мы готовы! Разойдись! – откликается Гас.
Четверо некромантов, мрачных и собранных, синхронно выходят за защитный барьер с ритуальными ножами наголо. Прямо туда, где из-под земли и по ее поверхности к нам подбираются кошмарного вида твари, словно собранные из разных кусков плоти. Провалы глаз зловеще светятся зелеными отблесками. С остовов свисает лохмотьями кожа, фиолетовые кишки волочатся по земле. Сладковатый гнилостный запах, густой и невыносимый, вызывает рвотный позыв, и я, не выдержав, закрываю нос и рот рукавом, стараясь дышать пореже.
О, чудо! Твари сторонятся вставших спина к спине некромантов и подаются назад.
– Ан нумен эктус импазикус! Тор химен! – заклинание звучит в унисон.
Два синхронных взмаха ритуальными ножами, и некроманты выбрасывают вперед обе руки с окровавленными ладонями, окропляя землю. Страшный рев, переходящий в визг за гранью слышимости, разносится над холмами, выворачивая наизнанку душу. От некромантов во все стороны расходится невидимая волна силы, и нежить точно выкашивает гигантской косой в радиусе сотен метров.
Меня пробирает до костей, к сердцу ползет могильный холод. Требуется усилие, чтобы сделать новый вдох. И вообще жить…
– Мамочки, что это было? – сипло выдыхает Люсиль.
– Не знаю. Но в академии такому вряд ли научат, – подозреваю Гаса в применении запретных знаний.
Два некроманта из четырех вдруг падают и растворяются в дымке. Теряя сознание, оседает на землю Дайана. Только Гас остается на неверных ногах, прижимая к груди раненую руку.
– Помогите ей, – хрипло просит он через плечо, не обращаясь ни к кому конкретно.
Шатаясь, он возвращается, до ужаса напоминая того самого мертвяка. Бледное лицо осунулось, вокруг глаз проступили черные круги, из носа стекает струйка крови, а в потемневших зрачках полыхают зеленоватые отблески. Кажется, такое бывает от переизбытка некроэнергии? Получается, они вчетвером выпили этих тварей? Или сделали что-то похожее. Но почему тогда погибли те двое?
Кастор Дин, один из призывателей, кто, как и мы, мается от безделья. Именно он бросается к некромантке и подхватывает ее на руки.
– Гас! – Люсиль пытается выскочить навстречу Тамбертону-Экрю.
– Куда! – рычит на нее стоящий рядом боевик, удерживая за локоть.
– Гас, что с тобой?
– Я в норме! – отмахивается некромант, жестом показывая, чтобы не дурила.
Он не занимает свое место в отряде, а встает плечом к плечу с Ксаном Крайтером, и мы снова двигаемся вперед.
– Хорошая новость, – хрипит пришедшая в себя Дайана, которую все так же несет на руках Дин. – Мы уничтожили многих.
– А плохая? – не выдерживает парень.
– Самые здоровые и крепкие – остались, – криво усмехается девушка, и вытирает обильно идущую носом кровь.
– А что с остальными? – не выдерживаю я. – Отчего они погибли?
– Энергия смерти, она такая. Или ты ее, или она тебя в труху перемелет… – отвечает некромантка, и тут ее скручивает мучительный кашель.
Дав ей передышку, оглядываюсь по сторонам. И точно. Здесь и там видны отдельные особи, оглушенные, но живые. Их мало по сравнению с тем воинством, что было. И все же гораздо больше, чем мне хочется. Все как на подбор страшенные и громадные. Одна радость – им тоже требуется время, чтобы очухаться.
Монстры приходят в боеготовность, когда мы спускаемся в низину.
– Бегом! – ревет Ксан.
Больше не отвлекаясь и не стараясь держать строй, мы что есть силы несемся к деревне. Проклятийники, во главе с Гейл Мандрейдж по-прежнему не отходят от императора. С виду они невозмутимы, точно заняты чем-то другим, но по фиолетовым отблескам в зрачках, ясно, что и они принимают участие в битве.
Ворота приглашающе распахнуты, за ними видна часть двора, где полыхает костер. Костры горят и по периметру частокола, но, хоть убей, не помню, чтобы их кто-то разжигал.
Монстры добираются до нас снова, когда до ворот остаются считанные шаги. Гас и Ксан вместе встречают первого: здоровенного, с длинной шеей и маленькой головой, увенчанной огромной зубастой пастью. С боков чудовища словно со старого дивана, ошметками слезают клочья кожи, а внутри отвратительно булькает при каждом грузном прыжке.
Некромант и боевик составляют удивительный тандем. Гас неторопливым движением снимает с пояса бич и лениво разматывает кольца, словно и не стоит перед несущимся прямо на него мертвым гигантом.
Надо же! А я раньше не замечала у некромантов склонности к подобному искусству.
Бич взлетает в воздух и, повинуясь властной руке, описывает круг над головой, а затем, точно ядовитая змея, со свистом выстреливает в сторону монстра. Обвивает длинную шею твари. Рывок. Гас пригибает к земле отвратительную голову. Чудовище ревет и сопротивляется. Упирается лапами, трясет башкой, раскидывая клочья ядовитой слюны. Довершает дело потрескивающий голубыми молниями меч Ксана Крайтера.
Он обезглавливает тварь, и стоящие ближе других адепты дружно отскакивают в стороны, уворачиваясь от черной вонючей жижи, которая выплескивается наружу из тела, бьющегося в агонии.
Один из боевиков мешкает, недооценив опасность, и его истошный крик наотмашь бьет по нервам. Не в силах отвести взгляд, наблюдаю, как черная жижа кислотой разъедает его тело. Смотрю и понимаю, что уже никогда не буду прежней. Никто из нас не будет… Спасибо свихнувшимся организаторам мероприятия, чтобы им кошмары с йархами снились.
Одного из артефакторов выворачивает прямо на ботинки. Не выдерживает желудок, но его можно понять.
– Чего застыли? Вперед, неженки! – командует Ксан. – Уводи их, Гас!
Боевик хватает за шкирку ближайшего парня и пихает по направлению к воротам. Дает ускорительный пинок второму. Толкает третьего в спину. Это приводит остальных в чувство.
– За мной! Все за мной! – приказывает некромант, бегущий в авангарде.
Команду подкрепляет свист и оглушительный щелчок бича, от которого разлетаются клочья тьмы, похожие на перья Птица. Они так же тают прямо в воздухе раньше, чем опадают на землю…
Сбросив оцепенение, адепты начинают двигаться, спеша убраться подальше от истекающего ядовитой субстанцией трупа монстра. Глотая туманящие взор слезы, я заставляю себя переставлять ватные ноги.
– Это все неправда. Иллюзия! Иллюзия! Иллюзия… – повторяю, точно мантру.
Невовремя бросаю короткий взгляд назад и успеваю увидеть, как поднимается и опадает меч, сверкающий голубыми молниями, а у нас становится еще на одного боевика меньше…
Это же был тот самый парень, который все это время оберегал нас с Люсиль!
Непрошеное сухое рыдание вырывается из горла, вынуждая зубами вцепиться в рукав пиджака. Ксан нагоняет нас спустя несколько мгновений и остается рядом, прикрывая спину. А за нами стремительно несутся новые чудовища, которых не существует ни в одной из реальностей. Как призыватель, я очень на это надеюсь…
– Почему бы вам было не взять под контроль эту дохлятину, а, Кранк? – интересуется на ходу Люсиль, нарушая гнетущее молчание.
Не похоже, что она издевается над некроманткой. Скорее пытается отвлечься, судя по отблескам ужаса в широко раскрытых, влажных от застывших слез глазах.
– Какая ты умная, Берки! Может, возьмешь и сделаешь это сама? Хоть какая-то от тебя будет польза, – ехидничает Дайана, которую несет на руках Дин.
Выглядит она совсем неважно. Глаза запали, на бледном лице проступила сетка голубых вен, делая ее саму похожей на мертвеца.
– Нежить – это не по нашей части, – огрызается Блондинка Номер Один.
– А правда, почему нет? Несколько таких чудищ на нашей стороне обеспечили бы неплохое прикрытие, – развивает идею Люсиль Кастор Дин. – Вот бы их стравить между собой.
– Для этого необходимо время, чтобы провести ритуал. Но, как вы могли заметить, времени на подготовку нет, – хмурится Дайана и требует: – Я в норме. Сама пойду. Поставь меня на землю.
С сомнением Кастор Дин делает, как велено. Некромантка выискивает взглядом Тамбертона-Экрю, но тот слишком далеко, и ей остается только тяжко вздохнуть. Она не то что помогать, догнать его пока не в состоянии. Наверное, только поэтому продолжает плестись рядом с нами.
– Я попробовала убивать нежить, но моя Нага не способна сражаться с мертвецами. Она природное создание и быстро потеряла силу, – зачем-то вдруг принимается оправдываться Люсиль и понуро добавляет: – А других подходящих боевых существ у меня нет.
Ее слова вторят моим собственным мыслям. Среди всех моих фамильяров тоже нет никого, кто способен был бы противостоять нежити. Ну не феечек же звать на помощь?
Н-да. Какой-то у меня безобидный «зверинец» подобрался. Из боевых разве что Птиц? Но, во-первых, его больше нет. А, во-вторых, мне бы все равно его заблокировали по словам той менталистки. Интересно, а не потому ли, что темного духа, который сам запросто может кому угодно запудрить мозги, попросту невозможно обмануть никакими иллюзиями?
Темный дух, да в иллюзорном мире? Ха-ха.
Мы с Люсиль с легкой завистью провожаем пару огненных псов, устремившихся по склону в сторону очередной твари. Следом за ними, раскидывая искры, по воздуху несется огненная птица-феникс. Это фамильяры Рида Джефса – нашего более удачливого товарища. Огневики развлекаются, поджигая чудищ в последних рядах. Авось сгорят полностью, пока до нас доберутся. Ну или хотя бы наполовину поджарятся. С калечными монстрами сражаться полегче будет, чем с целыми и бодрыми.
– Я почти жалею, что с нами нет Маклюса. Его элементали сейчас ой как пригодились бы, – констатирую со вздохом и нарываюсь на пристальный взгляд Берки. – Что? Я прагматик.
Кастор Дин и Мел Шайн, парни, у которых, как и у нас с Люсиль, не оказалось огневиков, не желают оставаться в стороне. Оба призывают фамильяров – клыкастых бронированных химер – дальних родственников чудища болотного, которого Руфус выставлял против меня на арене. Сейчас, когда тварей поубавилось, у них появился реальный шанс принести пользу.
– Что-то я их раньше не видела. И когда только успели обзавестись? – шепчет Люсиль.
Убить гигантскую нежить химеры не способны, но толстая броня защищает их от ядовитых зубов и когтей. А вот сбить с ног, мешать передвижению или отвлечь и затормозить у них получается прекрасно. В тандеме с огневиками они наносят нашему противнику существенный урон – все подмога.
Совместными усилиями мы успеваем пробиться к приветливо распахнутым воротам.
– Стойте! На входе смертельное… – предупреждающий крик Гейл немного запаздывает, и Рид, сосредоточенный на управлении тремя огненными элементалями сразу, вбегает внутрь, – …проклятье… – заканчивает Гейл, наблюдая, как развеивается темным облачком то, что осталось от парня.
– Не входить! – предупреждает Ридрих Ронн, и уж его-то все слышат. Трудно не услышать голос, звучащий прямо в твоей голове. – Сможете его снять? – уточняет у проклятийников император.
– Да, – кивает Ремлин Энсмон, худощавый парень с тяжелым взглядом разноцветных глаз.
– Только прикройте нас. Если рванет, всем достанется, – предупреждает рыжеволосая пухленькая Милен Армер, в которой с трудом можно было заподозрить невероятную разрушительную силу.
– Ничто не должно нас отвлекать, слышите? – Гейл, внимательно глядит на императора.
– Держать оборону! – командует Ксан. – Прикрыть проклятийников, чтобы ни одна… – то, как он называет дохлых зверюшек, так и норовящих нами полакомиться, заставляет вспыхнуть уши, – …к ним не прорвалась. Внимательнее, парни! Ведуны, барьер будет?
– Будет!
У всех артефакторов на спинах небольшие рюкзачки, откуда они дружно выуживают и бросают на землю кубы стационарной купольной защиты. С тихим хлопком она разворачивается над нашими головами, укрывая от беснующейся нежити плотной прозрачной полусферой тридцатиметрового радиуса. Еще одна полусфера поменьше накрывает проклятийников.
– Ну, так. На всякий случай. Если у них там что-нибудь рванет… – пожимает плечами паренек, который взял на себя руководство ведунами. – Финч, «коктейль» боевикам. Живо!
Энн, не задавая вопросов, вынимает из своего рюкзака тонизирующее зелье, восстанавливающее магические силы. Раздает их нашим защитникам. Утомленные боем парни залпом опустошают пузырьки.
– Спасибо! Теперь еще повоюем! – радостно скалится Луардэ.
Пользуясь передышкой, что дает нам стационарный барьер, боевики накапливают энергию, лишь изредка отгоняя особенно обнаглевших мертвяков. Я тоже присаживаюсь на какую-то корягу и с умиротворением наблюдаю за тремя яркими точками, которые стремительно приближаются – это возвращаются неприкаянные огневики. Удивительно, что они до сих пор не развеялись со смертью хозяина…
– Твою ж! – подскакиваю, понимая, что случится, когда элементали окажутся здесь. – Огневики!
Мой вопль запаздывает. Купола настроены так, чтобы беспрепятственно пропускать «нашу» магию, и не останавливают элементалей. С рокочущим рыком огневики набрасываются на рыжую проклятийницу.
И чем именно она им не понравилась-то? Милен визжит и теряет концентрацию. Гейл и Ремлин как ошпаренные отскакивают в стороны, подальше от ворот… Никогда раньше я не действовала так быстро, призывая существ. Хватает одной мысли, и вот уже мои феи танцуют завораживающий танец перед мордами огненных псов и птицы.
С проклятийницей, к счастью, порядок. Ее оттаскивает в сторону один из боевиков, а Финч помогает залечить ожоги. Чувствуя, как меня потряхивает, выдыхаю. Но это далеко еще не конец.
– Берки, Дин! Берите по одному. Чур, птичка моя!
– Ура! Хоть какой-то толк от нас будет, – радуется Кастор Дин.
Но контроль над чужими фамильярами просто так не перехватить, и мы втроем принимаемся чертить схемы призыва, рассчитанные на подобный случай. Споро орудуя подобранным камнем, Люсиль Берки бросает хмурые взгляды, на обороняющих наш маленький лагерь боевиков.
– Всего восемь осталось… Быстро заканчиваются, а ведь здесь лучшие из лучших, – ворчит она.
– Что-то не так с этими монстрами, – косится на нее Дайана, которая так и держится поблизости. – Зря парни вышли к ним из-под защиты…
Некромантка наблюдает за тремя громадными тварями, отдаленно похожими на фаррехов, которые гигантскими скачками приближаются к боевикам.
– Они же нас спасают! – осеняет меня. – Купол слабенький. Не выдержит натиска, и тогда твари сожрут всех нас!
– Ох! Осталось семь… Нет, шесть! Плохая была идея! – продолжает подсчитывать потери среди боевиков Люсиль и принимается чертить схему с удвоенной скоростью. – Откуда эти монстры только берутся?! Почему такие сильные?
– Может, потому что они ненастоящие? – предполагаю я, пытаясь убедить в этом и себя тоже, но с каждым покинувшим нас товарищем, мозг все меньше желает в этом убеждаться…
– Может быть… – жмет плечами, задумчивая некромантка, откровенно нездоровый вид которой до сих пор внушает опасения. – Эй, Люсиль, пока мы тут все не подохли, ответь на один вопрос, не то я умру еще раньше, от любопытства.
– Ну? – бурчит блондинка не слишком приветливо, и дорисовывает подчиняющий символ.
Стандартное заклятье подчинения звучит в унисон, и в каждом круге призыва возникает по огненному элементалю, которых мы, не раздумывая, пускаем на помощь нашим защитникам. Моя птичка, на зависть остальным, мгновенно вырастает в размерах, и без страха пикирует на голову подкрадывающемуся к Ксану сзади чудовищу. Остальные элементали помогают. Втроем наши огневики быстро расправляются с жертвой. Нежить подыхает, с душераздирающим визгом, а наши полыхающие питомцы берутся за следующую особь. Ксан благодарно кивает, а улыбчивый Луардэ салютует огромным огненным топором:
– Спасибо!
Дождавшись, когда Люсиль будет чуть меньше занята, Дайана интересуется снова:
– Берки, так на кой ты все-таки выпендрилась со своей одеждой? Знала ведь, куда идешь.
Люсиль молчит, сосредоточившись на управлении огневиком.
– Я поняла! Ты положила глаз на Ридриха? – не унимается некромантка. – Так что там у тебя было на трусах? Приворотные чары? Может, запрещенный флер?
– Ты и правда сдохнешь, если все не выведаешь? – вздыхает Люсиль, бросая на Дайану тяжелые взгляды.
– Вроде того, – Дайана широко улыбается, и что-то отвязное мелькает в ее глазах.
– Понимаешь, Кранк, это все моя бабушка. Она бытовик высшей категории и просто помешана на чистоте. Стоит ей оказаться рядом с моим шкафом – и все. Ни одной вещи, о которой бы она не «позаботилась», не останется.
– Вон оно что!
– Ага. Зато вещи потом не рвутся и не пачкаются.
– Так это из-за чрезмерной стерильности тебя признали опасной, что ли? То есть не тебя, конечно, а твое бельишко?
Огненная птица – ведущий элементаль, я выбираю и указываю остальным цели. На этот раз атакуем здоровенный труп гигантского ящера. Выглядит он как скелет с огромной пастью, мощными задними конечностями и рудиментарными передними. Он только что едва не растоптал очередного драгоценного боевика.
Люсиль, занятая управлением огневиком, сосредоточенно молчит. Контроль над этой стихией дается блондинке с трудом. Когда нам удается обездвижить и поджечь эту тварь, она продолжает рассказывать:
– Больше чистоты бабулю волнует только моя безопасность.
– И как это работает? Твои трусики слетают сами и душат недоброжелателя?
– Ты и правда хочешь это знать, Кранк?
– Я же сказала, сдохну, если не узнаю.
– Хорошо. Это особенный состав. Небольшой направленный импульс, и начнется химическая реакция: выделится газ, способный усыпить потенциального врага. В случае опасности у меня появится шанс сбежать, ну или прибить, как ты сказала, недоброжелателя, пока тот будет в отключке.
– Выходит, здесь больше химии, чем магии? – встревает в разговор Дин, который все это время молча прислушивался к беседе.
– В точку! Потому-то я не сразу распознала подарок бабули, иначе ни за что не стала бы так рисковать.
– Зато безопасники все распознали и расценили как потенциальную угрозу императору, – смеется некромантка.
– Именно! А ты не так глупа, как выглядишь, Кранк, – поддевает ее Берки.
– Не повезло тебе, – ехидничает в ответ некромантка. – Неловко, наверное, щеголять перед такой толпой с голым задом под тоненьким плащом?
Люсиль не отвечает, лишь корчит недовольную гримасу.
– Спасибо, мне действительно полегчало, – некромантка отходит, отвесив нам шутливый поклон.
Из-за болтовни я едва не упускаю огневика. Благодаря нам все оставшиеся парни за барьером пока живы, но перемазались какой-то дрянью. Они устали и тяжело дышат. Их удары все реже и слабее – боевая магия требует больших объемов энергии. Особенно огненная.
Я тоже чувствую, как на глазах слабеет мой элементаль, и разве что беспокойство за товарищей заставляет меня стиснуть зубы и продолжать его подпитывать. А вот огнепсов и вовсе не видно, у Берки и Дина не хватило потенциала на их поддержание. Странная все же здесь магия! На первый взгляд, вроде бы все как обычно, но нет. Я точно знаю, что способна на большее, но сил почему-то не хватает! Все же иллюзия не так идеальна, как полагает Ридрих. Или нас нарочно ограничивают?
– Эй! Кранк, ты что это задумала, идиотка? – крик Люсиль заставляет меня вздрогнуть от неожиданности.
Проследив за ее взглядом, оборачиваюсь.
– Храни Вездесущий…
То, что вижу, окончательно подрывает мой боевой дух. Нам не пройти это испытание. Никогда в жизни…
Дайана стоит у самого барьера и смотрит, как к жалкой горстке наших защитников приближаются два настоящих чудовища. Все, что были до этого, ну просто сплошь пушистые котята и по размерам, и по оснащенности убийственными средствами.
Бурям злым ты даешь широчайший простор,
Тихо и чуть надтреснуто начинает петь некромантка.
Штормом рвешь ты морей темно-синий узор.
Ее голос крепнет и становится звонче, а я узнаю одну из песен группы «Экспериментальное кладбище».
Изверженья вулканов и трясенья земли —
О, великая Ярость – деянья твои!
С легким сопротивлением барьер поддается, и Дайана выходит за него. Подозрительные волны проходят по полотнищу защиты – это иссякает заряд в артефактах.
Твари так и продолжают испытывать нас на прочность, и парни снаружи ничего не замечают, занятые боем с очередным дохлым монстром. Император стоит спиной, наблюдая за проклятийниками, и тоже ничего не видит, а артефакторы сосредоточенно колдуют над своими устройствами. Развеяв огненную птицу, от которой больше нет особого толка, тороплюсь следом, но останавливаюсь в нерешительности у границы барьера. Лишние помехи ему не нужны, и если я выйду, то возвращаться, скорее всего, будет уже некуда.
– Дайана! – кричу, но некромантка не оборачивается. Лишь ее истончившаяся до ненормальности рука вскидывается к темному небу.
– Помахала или послала? – щурясь, уточняет подошедший ближе Дин.
– Сама не поняла, – жму плечами.
Но мне кажется, какой бы это ни был жест – он прощальный. Дайана продолжает неторопливо шагать к несущимся навстречу гигантам. Она уже далеко, но до нас продолжает доноситься ее сильный и красивый голос. Песня звучит громче и громче с каждой строкой. Катится над холмами, улетая в темное ночное небо:
Застилая, порою, глаза пеленой,
Красным туманом встаешь предо мной.
Силы даешь неподвластные мне
Жестокость – есть развлеченье тебе!
– Да куда же она?! – Берки делает несколько шагов следом и беспомощно оглядывается на нас. – Надо ее остановить!
В глазах блондинки блестят неподдельные слезы.
– Дайана, нет! Не надо! – это уже Гас, который только сейчас замечает, что происходит.
Парней перестают атаковать, и они инстинктивно подаются к идущей навстречу погибели некромантке. Но бессильно останавливаются, осознавая, что этот бой им не выиграть. Лишь Гас проходит еще несколько шагов.
Тяжело дышать. Действует на натянутые до предела нервы Люсиль – блондинка, не скрываясь, рыдает взахлеб на груди у крепко обнимающего ее Кастора Дина. В ее всхлипах и бормотании проскальзывает что-то и о Ридрихе и об испытаниях, но сквозь рыдания не разобрать.
Отвратительное чувство, когда нужно хоть что-то сделать, а ты совершенно не понимаешь, что именно…
Под последний куплет над некроманткой начинает клубиться что-то темное. Дайана вынимает ритуальный кинжал из маленьких ножен. Два точных движения, и она широко разводит руки. Во все стороны от нее расходится и начинает медленно вращаться так похожее на круг призыва кольцо тьмы. Всполохи багряных рун сами по себе складываются в древний текст. А вместо заклинания звучит все та же песня:
Рушится мир, и взрывается мир —
Ярость взлетает как черный вампир!
Больше осколков и криков во тьме!
Ярость – я покоряюсь тебе!..
Еще одно резкое движение рук, и кольцо тьмы опускается на землю. Та вздрагивает, и уже не ясно это от топота приближающихся исполинов или от темной, как глубины веков, магии, что творит некромантка.
Дайана обеими руками заносит короткий кривой кинжал над собственной грудью, и я закрываю глаза, не в силах на это смотреть.
– Она знает, что делает, – раздается рядом негромкий и немного грустный голос Гаса. – Слишком много некроэнергии для одной хрупкой девушки. Дайна все равно не выдержала бы, а так хоть погибнет не зря…
Нас оглушает душераздирающий рев, от которого стынет кровь в жилах. Земля трясется под ногами дерущихся гигантов, которых стравила между собой Дайана ценой…Ценой чего? Жизни? Можно ли считать, что она действительно отдала ради этого жизнь? Я уже совсем не понимаю, где правда, а где иллюзия! Не могу толком отличить одно от другого. Это все слишком! До визга!
