Людмила Макарова
Оперативный резерв
Память у парня была отличная. В нужный момент скороговорки подходящих случаю формулировок сыпались из него как из рога изобилия. Выпаливал их Александр Спешилов без всяких видимых усилий и наверняка не особо мучился, зазубривая всю эту пафосную канцелярщину. Сурнин помолчал, покачал головой, смерил напарника взглядом. Хорошее поколение Next подросло в Ночном Дозоре… Ему вдруг представился угловатый кирпич, вбитый в Сашину грудь, и растерянная улыбка, гаснущая на окровавленных губах.
– Вот что, Александр… Мы ответственны за тех, кого мобилизовали, – заявил Никита, перефразировав известное выражение. – А позвони-ка ты начальству.
– Какому начальству? – слегка растерялся Спешилов.
– Тому, которое тебе велело найти меня в оцеплении.
– Н-ну, я не уверен, что могу беспокоить Антона Сергеевича… – забормотал Спешилов и смущенно завертел в руках свой изящный серебристый айфон. – Это ведь не дежурный звонил…
– Просто набери Городецкого и дай телефон.
Никита уверенно протянул руку. После нескольких секунд колебаний Саша подчинился.
– Здравствуй, Антон, это не Саша, – сказал Сурнин в трубку, наблюдая, как у дозорного, стоявшего напротив, округлились глаза, – да, давно не виделись… Не все так просто – слабо сказано… Для начала снять Спешилова с патрулирования. Мы еще раз осмотримся… Да там кровищи налито – до утра можно по всем слоям разгуливать без всякой подготовки!.. А кто непосредственно руководит?.. Хорошо, ему и доложим… И тебе успехов, Антон… Сейчас передам. Держи! – Никита вернул айфон законному владельцу. Тот несколько раз сказал в трубку: «Да, конечно» и «Да, я вас понял, Антон Сергеевич» – и задумчиво погладил пальцем потемневший экран.
– Никита Михайлович, а какой уровень у вас был во время работы в Дозоре? – осторожно спросил Саша, бережно убрав во внутренний карман плаща свой ненаглядный гаджет. Интеллигентный парень. В последний момент все-таки сумел заменить вопрос, готовый сорваться с губ, на нечто более безобидное.
– Давно знакомы, Саша. С начала работы Городецкого в Дозоре, – улыбнулся в ответ Сурнин. – Третий уровень, – добавил он. – Ну что, здесь будем ждать или посидим где-нибудь, обсудим ситуацию?
– Пойдем к метро, – предложил Саша. – Там кафешки какие-то. Чем под дождем стоять, лучше присядем.
– Пошли, – согласился Никита. – Я только сделаю еще один звонок.
Пока Сурнин звонил жене и неумело врал про старого знакомого, который зазвал его провести ночь за бутылкой вискаря, да так, что Никита не смог отказаться, непривычно степенный Спешилов молча шагал рядом.
Кофейню они выбрали некурящую, быстро придя к взаимопониманию в этом вопросе: Саша изредка баловался, но не курил, а Никита давно бросил. Светлые Иные расположились за столиком у окна. К вечеру пошел моросящий дождь, и смотреть сквозь мокрое, немного запотевшее стекло за медленно проплывавшими по улице машинами и размытыми тенями людей было все равно что подглядывать из Сумрака за оживленной улицей. Никита оглянулся по сторонам: обычное кафе, стены на месте, воздух прозрачен, люди рельефны, над головой – потолок, с которого льется ненавязчивая музыка, вплетаясь в ровный шум голосов. От чайничка с имбирным чаем, поставленным перед ним официантом, поднимается легкий ароматный парок. За соседним столиком хохочут какие-то девчонки, по очереди заглядывая в планшет.
«Нет, я вышел, все нормально, – подумал Никита, – никаких болезней новичков».
Он посмотрел на стеклянную сахарницу, прислушался к своим ощущениям. Ни звона в ушах, ни головокружения, словно и не было у дозорного Сурнина никаких перерывов в работе. Никита налил себе чай и оставил сахарницу стоять на своем месте. Нет поводов для паники – незачем портить напиток.
Александр Спешилов сидел напротив, обнимая ладонями большую чашку дымящегося кофе.
– Я вам все планы на вечер испортил, – сказал он, с трудом пробиваясь сквозь неловкую тишину.
– Да не было особых планов. Мы ж вроде на «ты», – напомнил Никита.
– Ах да, – вспомнил Саша и замолчал.
– Саша, ты случайно не знаешь, что это за киберженщина со мной сегодня из офиса разговаривала? – спросил Сурнин, уводя разговор в сторону от скользких тем. – Раньше всегда оперативный дежурный звонил.
– А-а, автоответчик? – заулыбался дозорный. – Это у нас одну продвинутую девушку в прошлом году в офис взяли. Очень в Дозор просилась. Посадили ее на второй этаж, думали, как подружек найдет, так от всех и отстанет. А она освоилась, заявила, что у нас все устарело, и давай новаторские идеи в массы двигать. Штуки по три в месяц. Галина, секретарь Бориса Игнатьевича, просто вешается. Она ей все проекты распечатывает, в бумажных папках на стол выкладывает и еще на почту электронную версию скидывает. В итоге автоответчик начальство разрешило в порядке эксперимента, но патрулям, как и раньше, всегда звонят лично.
– Предупреждать надо, – улыбнулся Никита. – Так что тебе кажется? – спросил он.
– А что мне кажется? – переспросил Саша.
– Ты начал разговор со слов «знаешь, мне кажется», перед тем как превратился в ходячий справочник «Этика сотрудников Ночного Дозора при контактах с людьми и Иными».
Саша небрежно махнул рукой.
– Да так, ерунда. Я хотел сказать, что вампиров, возможно, не так уж мало. Я интересовался вопросом. Их за последние тридцать лет по Москве и области больше сотни перебили, а судя по количеству выданных лицензий, существенного снижения популяции что-то не наблюдается. Я лично в оцеплении еще одного видел. Если он такой редкий, что не тронь, почему они его в такое опасное место направили – не постеснялись? Дневной Дозор нам голову дурит с этой малочисленностью. Липа! Правильно?
– Не знаю, Саша, – задумался Сурнин. – Вряд ли. Вампиры в большом количестве – голодное, жадное и неуправляемое зло. Это и самим Темным не на руку. Скорее всего Дневной Дозор их численность регулирует, и популяция в самом деле невелика, но старательно поддерживается на одном уровне. Ладно. Вернемся к нашему вампиру Матвею Корнееву. Что ты об этом думаешь?
– Я думаю, что выдирать из стены старинные кирпичи и метать их в противостоящего тебе Светлого Иного четвертого уровня Силы – это как-то сильно-больно-кудряво. Корнеев время терять не стал бы. Он бы сам бросился, пока противник опомниться не успел. Сдается мне, вампир в Сумраке быстрее кирпича, – серьезно сказал Спешилов.
Несмотря на весь трагизм ситуации, Никита не выдержал, фыркнул и тихонько рассмеялся, чуть не брякнув кружкой о стол.
– А-а, Саша! Ты хоть раз запиши себя на диктофон и послушай, – посоветовал он.
– А что, не быстрее? – нисколько не смутился напарник.
– Еще как! Меня форма подачи информации забавляет.
– Ну, тут я по-всякому могу, – признался Спешилов. – У меня отягчающее обстоятельство – бабушка филолог, всю жизнь преподавала. И мне – тоже, по инерции.
Сошли под землю как-то раз
вампир,
и человек,
и маг Подгорный,
Опасный заключив союз, —
нараспев продекламировал он и вопросительно посмотрел на собеседника, которому предлагалось оценить экспромт. Никита только головой покачал.
– Допустим, союз – это так, для красного словца, – легко согласился Саша, – и последовательность скорее всего была такая: маг-человек-вампир.
– Кстати, маг, – подхватил Никита, – этот Виталий Подгорный – сотрудник Дозора?
– Нет, он из ваших. Но персонаж очень известный. Странно, что ты о нем не слышал, – начал Саша, споткнулся на полуслове и покраснел. Никита хотел переспросить: «Из каких это из наших»? Но сообразил, что Спешилов имеет в виду бывших сотрудников, по каким-то причинам оставивших службу в Дозоре, и тоже промолчал.
– Извини, – сказал Александр.
– Да не за что извиняться, – отмахнулся Сурнин. – Так что это за легендарная личность – Виталий Подгорный?
– Н-ну… сказок-то про него всяких кучу рассказывают, а на самом деле… Щас!
Никита уже понял. Раз прозвучало фирменное укороченное «щас», значит, через секунду на свет явится серебристый айфон с надкушенным яблоком на корпусе, наглядно иллюстрируя расхожее мнение, что фирма «Аpple» сделала миллиарды на амбициях молодежи. Саша с воодушевлением листал страницы, решительно отбрасывая лишнее стремительным и в то же время ласковым прикосновением пальцев. А Сурнин еще плечами пожимал, увидев как-то репортаж о фанатах, с ночи занимавших очередь за новой моделью.
Он осторожно поинтересовался.
– Не, – мотнул головой Саша, не прерывая своего занятия, – я за новой моделью в Европу езжу, в «Apple store». Там продажи раньше стартуют, и народ в очереди интереснее. Ну и вообще прикольно: колбаски мюнхенские, пиво, треп разный всю ночь, подлинное перемирие Темных и Светлых и всеобщее единение с людьми. Так. Нашел досье, что-то долго грузится. Что у нас с офисной сетью сегодня?
Вот, значит, как… В Европу – за модным девайсом наперегонки с Темными. Никита мысленно схватился за голову. В далекие восьмидесятые его мама презрительно сказала бы: «Вещизм». В лихие девяностые, когда он начинал службу в Дозоре, коллеги заявили бы: «Роскошь – зов Темной стороны». А сейчас хоть бы что! Парень светлее светлого, подсел – не отдерешь, кучу бабла просаживает… И никого вокруг это не волнует. Жизнь – странная штука.
– Есть! – просиял Саша. – Светлый Иной Подгорный Виталий Всеволодович, одна тысяча девятьсот двадцать восьмого года рождения. Так… родители умерли от тифа. Сын полка в Отечественную. Инициирован в 1947-м, в госпитале, куда попал… Ладно, это не интересно. Уволился из армии, учился, женился, проживал, развелся, дети – без способностей, не общался… Спелеолог. Вот! – Саша поднял вверх указательный палец. – С 1958 по 1988 год – сотрудник Ночного Дозора города Москвы. Боевой маг четвертого уровня Силы. В 1988-м неожиданно ушел из Ночного Дозора. Мотивация: Иной не может причинять вред не только человеку, но и другому Иному либо должен противостоять ему в честном поединке. Иной обязан всеми способами служить прогрессу и науке. О! – Саша поднял глаза. – Классический шестидесятник, – пояснил он. – У меня дед такой был – один в один, только обычный человек. Так, дальше… Пил, бросил, уезжал, вернулся… С 1992 года прибился к диггерам и с тех пор жил тем, что водил под землю всех желающих за небольшую плату… Договор не нарушал. Но регулярно препятствовал Темным Иным в деле привлечения людей и склонения их к самопожертвованию ради процветания Тьмы. Хм… Интересно… Как это ему удавалось отговаривать влюбленных в вампиров девчонок отдаться без лицензии? И что он такое сектантам говорил, что они из-под земли возвращались на сторону Света? Крутой дядька. Но со странностями. Считал противостояние сил Света и сил Тьмы бессмысленным. Не раз утверждал, что настоящая война должна вестись Словом: чем больше людей удастся убедить стать лучше, тем меньше шансов у Темных… Я тебе сейчас скину на почту, можешь почитать потом подробнее. – Саша выпрямился и выжидательно посмотрел на Никиту.
– Странно, – сказал Сурнин. – Я всегда считал, что диггеры – под патронатом Темных. Разве нет?
– Так и есть, – подтвердил Спешилов. – Но Подгорный в Темные компании не лез, чтобы там шороху не навести и Договор не нарушить. Он от них людей уводил. Типа, хочешь приключений – лезь со мной, а не с ними. Если у человека геолого-разведывательный факультет за плечами и он по всем пещерам бывшего Советского Союза лазил, представляешь, сколько он всего мог рассказать? С ним, наверное, под землей очень интересно бродить… Было.
– Н-ну… На мой взгляд, здесь скорее историческое образование пригодилось бы, – неуверенно сказал Никита.
Саша пролистал еще несколько страниц.
– Нет исторического образования. Но вот тоже интересно: в местах традиционных залазов московских диггеров всегда оставлял визитки с телефоном и предложением позвонить, если под землей что-нибудь случится.
– И что, звонили?
– По нашим данным – не меньше десяти человек спас. Кого вывел, кого вытащил. Несколько спасательных операций – совместные со спасателями МЧС. Одна – совместно с Темными Иными… Ух ты! В феврале две тысячи второго – победа над Темным Иным в поединке. Наблюдатели от Дневного Дозора и Инквизиции претензий не предъявили. Крутой мужик, – повторил Саша и замолчал, уставившись в чашку с недопитым кофе.
Никита провел ладонью по лицу. Свет и Тьма! Какой вампир?! Какие вмешательства разных уровней? Да за одного Виталия Подгорного надо взвод Темных положить, чтобы хоть как-то удержать зыбкое равновесие Великих Сил!
– Странно все это, – нарушил молчание Спешилов. – Светлые под землю спускаться не очень любят. Там Темные сильнее – их территория, вся отрицаловка туда течет. Не зря люди в легендах и сказках зло всегда под землю загоняли. Если обычные люди чувствуют… Почему Подгорный такую профессию выбрал, а потом такое хобби?
– Это не хобби, Саша, – задумчиво возразил Сурнин. – Это служение силам Света. Как он его понимал.
– Все равно странно.
– Знаешь, когда уходишь из Дозора, все кажется пустым, бессмысленным. Впереди очень долгая жизнь, которую надо чем-то заполнить, кроме алкоголя. Это его выбор.
Саша вздохнул, выпрямился, открыл рот, чтобы что-то возразить, но вовремя прикусил язык.
– Итак, рабочие версии, – решительно предложил Никита. – Ты у нас – активный состав Ночного Дозора, тебе и начинать.
– Версий нет, но картина происшествия вырисовывается, – оживился Александр. – По крайней мере та, что лежит на поверхности. Мальчик из хорошей семьи поступил в институт и попал в плохую компанию.
– Почему сразу в плохую? – улыбнулся Никита, прихлебывая терпкий чай. Слова «мальчик из хорошей семьи» из уст взъерошенного парня с серьгой в ухе, сидящего напротив, прозвучали слишком по-взрослому. Чувствовалось воспитание бабушки-филолога.
– Хорошо, – согласился Саша, – скажем… э-э… в разгульную. Так пойдет?
Никита кивнул.
– Так вот. Те сводили его сначала на заброшенку. Нашему Студенту понравилось. Он закупил снарягу, вообразил себя диггером, Темные Иные начали к нему подбираться, присматриваться. Тут на сцену вышел Виталий Подгорный, сказал: «Давай лучше со мной», убедил, и Студент прибился к нему. Сегодня был плановый залаз – парень экипирован что надо, явно готовился. Подгорный шел впереди, Студент – за ним. Ловил адреналин и не заметил, как следом увязался Матвей, который, как мы знаем, не прочь был поохотиться без лицензии. А где это проще сделать? Там, где позиции Светлых слабее, то есть под землей. Студент остановился водички попить и поправить снаряжение, снял рюкзак, почувствовал неладное или услышал зов, обернулся, увидел Матвея в трансформации, заорал и в ужасе кинулся к проводнику.
– Погоди, Саша, не части, – перебил Никита. – Студент – обычный человек. Ни фига бы он не заметил вампира в Сумраке и пикнуть не успел бы… Если наш Матвей не законченный идиот и не шел по пятам за жертвой, скрежеща когтями по стенам и завывая дурным голосом.
– Ага… – Саша задумался и принялся водить кофейной ложечкой по салфетке. – Значит, это Виталий почуял вампира, крадущегося за подопечным, крикнул Студенту «делать ноги», развернулся и бросился на помощь. Дальше скоротечная схватка Иных. Всплеском Силы Студента отбрасывает к стене, он ударяется затылком и погибает. Вообще, насколько я представляю, диггеры обычно каски надевают, так?
– Да кто их знает, – пожал плечами Никита. – У Подгорного каски не было, но я думаю, он мог себе позволить разгуливать под землей как пожелает. А Студент, наверное, не сообразил или не успел каску купить – денег не хватило. Ты ж сам сказал: один «Маклайт» чуть не три штуки стоит…
– Ага, – повторил Саша и аккуратно положил ложечку на блюдце. – Ладно. Каска – это мелочи. Есть два момента, которые в картинку никак не укладываются: способ убийства – кирпич и останки вампира, которые, как ты говоришь, должны представлять собой однородный прах.
– Угу. Кстати, Студента мог и Матвей отшвырнуть, чтоб не путался под ногами, – предположил Никита.
– Нет, – упрямо мотнул головой Спешилов, – все произошло мгновенно. Человек ему не опасен. Имея перед собой такого противника, как Подгорный, вампир бы о Студенте временно забыл. Что скажешь? Годится доклад?
– Для предоставления в офис Дневного Дозора – вполне. И знаешь, первая половина и меня вполне устраивает. Связка действительно была именно такой: Подгорный – Студент – Матвей. Только не надо забывать, что Подгорный в прошлом опытный оперативник, почти тридцать лет отработавший в Дозоре. Он почуял бы вампира раньше. Почему-то он позволил Матвею идти рядом со Студентом. И погиб не от руки Матвея Корнеева, – уверенно сказал Сурнин. – У тебя какой уровень, Саша? – неожиданно спросил он.
– Третий.
– Давно?
– Два месяца.
– Полгода назад ты позволил бы вампиру преследовать тебя и твоего спутника в длинном пустом коридоре, оставаясь невидимым до последнего момента?
– Нет, – уверенно ответил Александр, – я бы почувствовал.
– У Подгорного четвертый уровень Силы, – напомнил Никита. – Да, он давно не в Дозоре, кое-что растерял, но потенциал никуда не делся. И с Темными под землей Виталий пересекался едва ли не чаще, чем наши патрули – на улицах.
Никита хотел уточнить – «ваши патрули», но плюнул и не стал.
– Там был еще кто-то, – нехотя произнес он, – кто-то, кто существенно превосходил в Силе обоих: опытного вампира и не менее опытного Светлого Иного.
– Мистер Икс в черной маске? – недоверчиво ухмыльнулся Александр. – Который легко тянет на первый уровень, а дерется кирпичами? Загадочно.
– Пусть будет мистер Икс, – согласился Никита. – Пойдем осмотримся еще раз, – сказал он, взглянув на часы, и встал из-за стола.
На улице стемнело, фонари разгорелись, лужи на асфальте серебрились от бликов, и плавающие в них желтые листья словно залило жидким стеклом, по которому часто и мелко барабанили капли. Сурнин накинул капюшон ветровки, Саша поднял воротник плаща, и они почти в ногу зашагали обратно к месту происшествия.
Сотрудники экстренных служб сегодня не отставали от Иных в оперативности: несчастный «фольксваген» вытащили из провала и погрузили на эвакуатор. Автокран как раз отъезжал, работники дорожных служб, вспыхивая в свете фар люминесцентными полосами на жилетах, огораживали опасный участок. Гаишники, повелительно взмахивая волшебными жезлами, растаскивали пробку. Машины перестали недовольно взревывать гудками и начали медленно расползаться.
Толпа, не пожелавшая мокнуть под моросящим дождем, практически рассосалась, а взгляды немногочисленных оставшихся зевак были прикованы к происходящему, так что войти в Сумрак незамеченными Светлым магам не составило никакого труда.
К моменту, когда Саша с Никитой подошли к яме, команда зачистки Ночного Дозора уже покинула место происшествия. Та еще работенка для Светлых Иных. Она в обязательном порядке входит в практику для всех новичков, приходящих в Дозор, как самая эффективная шоковая терапия от пьянящего ощущения собственной избранности. Как говорится, результат превосходит ожидания. И само мероприятие препротивнейшее, и осадочек потом мерзкий, и гарантированная потеря нескольких килограммов живого веса. По крайней мере на тогда еще совсем юного и весьма впечатлительного Никиту Сурнина любая еда несколько дней действовала как рвотный порошок.
Спешилов эффектно спланировал вниз, увлекая за собой клубящийся язык Сумрака. И у Никиты словно щелкнули над ухом невидимым переключателем. Он неожиданно вспомнил просторную аудиторию в офисе Ночного Дозора, короткое напутствие наставника и ощущение плавного взлета-падения во время работы заклинания. Но экспериментировать не стал – просто прыгнул с осевшего пласта асфальта на растрескавшуюся разметку, белевшую на дне провала. Сумрак и так с непривычки немного замедлял движения, а высота была небольшой.
– Слушай, Саша, а это не наша троица пробила лаз? – спросил Никита, повторно осмотрев осыпавшиеся края. – В надежде удрать от мистера Икс?
– Нет, – уверенно сказал Спешилов. – Подземелье тряхнуло, земля просела, часть каких-то старых ходов вскрылась. Никакой магии – одни последствия! Зато внутри вся кладка в сеточках свежих трещин – жахнуло там неслабо. Ладно, полезли. Заодно проверим, смогли наши кровь отмыть так, чтоб судмедэксперты не заметили, или нет. Дело непростое. Сам как-то трижды перемывал с применением всех положенных заклятий – еле успел до ментов.
Саша проворно нырнул в лаз и вывалился в уже знакомый коридор со старинным арочным сводом. Никита спустился за ним следом. Тела Подгорного на месте не оказалось, мусора, оставшегося от упокоенного Матвея Корнеева, – тем более. Вампирья тропа выцвела и едва-едва угадывалась. Саша присел на корточки там, где она обрывалась, и послал по следам нежити ручеек голубого пламени, окончательно уничтожая следы. Только бедолага Студент по-прежнему полусидел-полулежал у стены, неестественно подвернув ногу.
Саша старательно прошел по исчезающим следам, ненадолго замешкался в проходе и через несколько минут вернулся к месту схватки.
– Каска в рюкзаке, – мрачно констатировал он, засунув руки в карманы и разглядывая носки ботинок, – я проверил. Наверное, участок показался ему безопасным, а в каске с непривычки тяжело весь день… Больше ничего нового. Что ты хотел здесь найти, Никита?
– То, что осталось от вампира в более глубоких слоях. Неубедительно звучит, да?
Спешилов промолчал. Никита нагнулся, аккуратно передвинул и включил валявшийся фонарь так, чтобы тот светил в спину. Саша встал рядом.
Эта тень не была так угодливо-послушна. Она тянулась и тянулась с влажного пола подземелья, храня за семью печатями нечеловеческие тайны глубоких слоев Сумрака. И Никита не шагнул в нее, а медленно продавил, ступив в мертвенное подлунное пространство. Три луны – белая, желтая и алая – царствовали в пыльно-сером небосводе, не подозревая о том, что где-то очень далеко, в человеческом мире, их должен был скрывать арочный свод древнего подземного хода.
Коридор расширился. Высокие стены, сложенные из кирпичей звездчатой формы, пригнанных друг к другу без малейшего зазора, покоились на мощных опорах, которые тонули в зыбкой глубине. Пересохшие лианы причудливо извивались под ногами, свисая со стен мрачного лабиринта. И где-то совсем рядом таилась Тьма. Никита чувствовал ее давящую мощь, готовую в любой момент наполнить своих адептов в благодарность за служение. Сказки не лгут. Светлым Иным нечего делать под землей. Пролитая сегодня кровь не только напоила и умилостивила Сумрак, но еще и взбудоражила Великие Силы.
Сурнин повернул голову. Саша стоял в шаге от него. Его темно-синий плащ словно забрызгали известкой, а потом небрежно отряхнули. Серьга в ухе горела тусклой белой звездочкой, подсвечивая ушную раковину. Мультяшный леопард с розовым ухом! В другой раз Никита не удержался бы от улыбки. Но невесомые гибкие иглы вампирьей метки царапали кончики пальцев, и где-то совсем близко горела голубым пламенем печать, заставляя сердце испуганно сжиматься в ожидании смертоносного броска. «Нет. Я не могу так ошибаться, – подумал Никита. – Если это всего лишь пресловутые “травматические воспоминания”, значит, мне нечего делать даже в оперативном резерве». Он оглянулся по сторонам – никого. Еле угадывающиеся прикосновения беспокойной иголочки затихали в пальцах и в сердце.
– Здесь все чисто, мы смотрели, идем глубже? – спросил Спешилов. Для новоиспеченного мага третьего уровня, находящегося на втором слое Сумрака, вид у парня был вполне бодрый. Но слегка озадаченный. – Мы еще одного вампира ищем?
– Почему еще одного? – рассеянно переспросил Никита, окончательно запутавшись в своих мыслях и ощущениях.
– Матвей упокоен, – уверенно сказал Саша. – Теперь и праха от него не осталось. Его там нет. Так что?
– Идем глубже, – сказал Никита, упрямо склонив голову.
Спешилов пожал плечами, но возражать не стал.
На третий слой Сурнин вполз на четвереньках в самом что ни на есть прямом смысле слова. Сумрак выдавливал его обратно, как инородный предмет, не желая признавать за Иным, отрекшимся от судьбы волшебника, права распоряжаться глубинными течениями. Никита не рассчитал усилия, на миг где-то далеко внизу блеснули разноцветные песчинки четвертого слоя, дохнуло в грудь обжигающим ледяным ветром. Никита испуганно попятился, снова рванул вперед в расползающиеся лохмотья собственной тени и, тяжело дыша, грохнулся на колени.
– Мы на третьем? – тупо спросил он и помотал тяжелой головой.
– Да, ты как? – тут же откликнулся Саша.
– Ничего. – Никита схватился за протянутую руку и, пошатываясь, поднялся на ноги. Он впервые почувствовал, как Сумрак потянул из него силы. Значит, времени мало. Хорошему парню Саше Спешилову и так есть чем заняться, кроме как вытаскивать с глубоких слоев резервистов, переоценивших свои возможности при виде пролитой крови.
– Я никогда ничего подобного не видел, – вдруг тихо и непривычно медленно произнес Саша. – Что это такое?
Сурнин поднял голову. Саша, одной рукой все еще придерживая напарника за плечо, другой указывал на стену каменного лабиринта. От звездчатой кладки не осталось и следа. Громадные каменные блоки, опасно выступавшие и западавшие по отношению друг к другу, удерживала мощная сеть, оплетая каждую глыбу глянцево черными стеблями, смахивавшими на силовые кабели. Пересохшие лианы второго слоя явно играли на этом уровне не последнюю роль: намертво стянутая ими конструкция устремлялась ввысь и терялась из виду в пыльных облаках, набитых стальными опилками.
На фоне этого циклопического сооружения в нескольких шагах от Сурнина и Саши Спешилова, вольно раскинув перепончатые крылья, недвижно стоял призрак Матвея Корнеева. Его контур, словно обведенный сильно разбавленной коричневой краской, слегка дымился, от чего казался не то побитым молью, не то изъеденным временем. Сквозь полупрозрачное тело просвечивали неестественно гладкие кромки гигантских глыб. На груди призрака, вернее, в ее проекции горела целехонькая печать Ночного Дозора. Носитель регистрационной метки таял на глазах. Истончались распластанные крылья, вампир медленно деформировался, оседал, окутываясь дрожащим облачком.
Сурнин успел стряхнуть с плеча Сашину руку, перехватить парня за запястье и оттащить ровно на три шага назад, прочь от жуткого порождения Сумрака… прежде чем сообразил, что в таком плачевном состоянии нежить им не опасна.
– Я не знаю, – сказал он, выталкивая слова из горла словно в ватную подушку. – Эта сволочь сейчас сдохнет. Ты умеешь переносить печать на другой носитель?
– Нет, – удивленно отозвался Саша, все еще оторопело глядя на вторично издыхавшего Матвея Корнеева. – Я думаю, ее невозможно перенести. Это же регистрационный знак для вампиров, его не переносят!
– Жаль. И я не умею, – криво усмехнулся Никита. – Закрой нас – у меня сил не хватит! – приказал он, искренне надеясь, что Саша все поймет правильно и не начнет выяснять, кто здесь на самом деле действующий сотрудник Дозора, который имеет право отдавать приказы. И кому выкладываться по полной, удерживая «щит мага» на третьем слое Сумрака…
Нить регистрационной метки в этом мире была видимой. Никита потянул ее, ухватив за колючий размочаленный кончик, отдал короткий беззвучный приказ, и печать сломалась. Рвануло бело-голубое пламя, ударившись в необъятную стену и поднятый Сашей «щит». В обычном мире сейчас, наверное, вокруг стало бы светло, как днем. Но в Сумраке свои законы. Регистрационная метка не его детище. Она – дело рук Иных. Жаркое пламя растопило размытый контур вампира и пожрало самое себя, не отбросив ни единого отблеска.
– Уходим! – крикнул Сурнин и оглянулся на неестественно быстро сворачивающиеся лепестки рукотворного огня.
А стоит ли уходить? Вот он перед тобой – желанный волшебный мир, звавший с самого детства, насылавший странные сны, которые снятся каждому Иному. Встать у древних стен, раскинуть руки, как Матвей Корнеев – крылья, и раствориться. Что такого страшного в развоплощении, в единении с собственной природой? Зачем им пугают в учебке юных магов? Скорее всего это даже приятно – стоять и чувствовать, как тебя размывает Светом, льющимся сквозь прозрачные контуры несовершенного человеческого тела, и ледяной ветер срывает кожу, останавливает дыхание…
Под ногами взорвалась петарда, вязкая как патока тень разлилась вокруг, и Никиту, в последний момент дернувшегося наверх, вынесло из липкой лужи в странный мир второго слоя Сумрака. Саша отбросил в сторону отработавший амулет и согнулся, упершись руками в колени.
– Спасибо, – прошептал Никита, с трудом расслышав собственный голос.
– Не останавливайся. За мной! – чуть сипло отозвался Саша и выпрямился.
Шагнуть вслед за напарником со второго слоя на первый оказалось куда проще. Через секунду Никита уже стоял рядом с ним и оттирал со лба липкий пот.
– Ну, ни хрена себе постоял в оцеплении, – пробормотал Сурнин. – С меня причитается, дозорный… Что это так жахнуло?
– «Фомка», – откликнулся Спешилов, аккуратно выключил «Маклайт» Студента, встряхнул руками и двинулся к выходу. – Все! Уходим. Пора полицию пускать. Чего мы одни с этим ЧП возимся? Пусть еще одному дежурному наряду сегодня повезет!
– «Фомка»? – переспросил Никита. – Что-то я про такой амулет не слышал.
Он пошел за Сашей к лазу в стене.
– Да самоделка обычная, – пояснил Александр. – За ночь иногда так умотаешься – ни войти, ни выйти… В принципе ничего сложного нет, изготовить такой амулет легче легкого. Одна фишка – делать надо на пике формы, отдохнувшим и, как говорится, с чистыми помыслами и Светом в сердце. А такое нечасто бывает.
– А если не с чистыми, то что? Не сработает? – недоверчиво спросил Никита, стараясь не отставать.
– Сработает, – откликнулся Спешилов. – Она на один слой Сумрака рассчитана, все равно сломает. Только в этот кратковременный пролом Тьма полезет. Чаще – в лице своих приспешников, которые мне в самый напряг совсем ни к чему.
На первом слое Сумрака Никита чувствовал себя вполне прилично, пока они не выбрались наверх и не отошли от провала метров на тридцать. Здесь сумеречный мир, не напоенный кровью, был не так ласков к Светлому Иному Никите Сурнину, лип к нему, давил на глаза тусклым светом, клубился серостью и цеплялся за лодыжки синим мхом, буйно разросшимся у ближайшего перекрестка.
– Выходим, – скомандовал Саша, у которого сил должно было остаться не больше, чем у напарника. – Держи. У-уф…
Он протянул Никите, ослепленному светом фар и оглушенному шумом улицы, маленькую шоколадку, которую тот чуть не уронил на мокрый асфальт, разрывая обертку непослушными пальцами.
– Вечно встанут посреди дороги! Места другого не нашли, – проворчал из-под черного зонта пожилой мужчина, задев Никиту плечом. – Ну что за люди!
