Последняя битва – Клайв Стейплз Льюис

Я буду очень жестоким родителем. Уже сейчас, в глубине моей чёрной души, где дремлет нереализовавшийся тёмный властелин, зародился план. Однажды у меня будут дети. И всё своё невинное детство они будут уверены, что в Нарнию всего шесть путей – через шесть небольших книг. Они не узнают о седьмой книге очень долго. До тех пор пока, к примеру, моя дочь не расцветёт и не влюбится первый раз. О, наверняка это будет какой-нибудь Эдвард Каллен нашего времени, и выбор её повергнет меня в пучину отчаяния, на дне которого я буду страдать вместе со своими мечтами о зяте-рокере. И тогда я вспомню свой страшный план. И расскажу ей о седьмой книге. И она прочтёт её. И сердце её разобьётся на тысячи мелких осколков. Но я не буду жалеть, потому что уж лучше это сделаю я, чем старина Эдвард. А дальше… Дальше будут спойлеры, страдания и тлен, поэтому, for goodness' sake, не читайте дальше, если ещё не читали «Последнюю битву». Сравнивать всех авторов, впадающих в необоснованную жестокость по отношению к своим персонажам, с Джорджем Мартином – это уже моветон, но всё же внутри меня что-то упорно твердит, что Мартину такое и не снилось. Добрый и милый Клайв Льюис, шесть книг усыплявший мою бдительность невинностью и теплотой сюжета, поставил на истории Нарнии такую точку, хуже которой, вероятно, может быть только Апокалипсис. Впрочем, нет, даже он уже совершился, пусть и локального масштаба. Наверное, я оказался не готов принять этот «счастливый конец», в котором умерли все, кто только имел хоть какое-то отношение к книгам. Да, они попали в Рай, встретили тех, кого любили, и это прекрасно, но я могу радоваться этому не больше, чем смерти в реальном мире, когда мы успокаиваем себя мыслями о том, что ушедшим на том свете лучше. С первых строк первой главы вы понимаете, что что-то не так. Писатель очень часто забегает вперёд, давая понять, какой будет финал, и тем сильнее эффект от этих слов: «In the last days of Narnia, far up to the west…». Last days… Казалось бы, всё предельно ясно? Но человеческий мозг привык отрицать неприятное. И господин Льюис наверняка это знает, потому что продолжает раз за разом убивать надежду. Сперва мягко: «About three weeks later the last of the Kings of Narnia sat under the great oak…». Потом начинаются смерти. И всё вокруг так неправильно, тревожно, неприятно. Впервые из Нарнии хочется уйти прочь, а не вернуться. Как только начались намёки на проблемы с поездом, я подумал, что умрут только двое. И если бы их смерть стала причиной сохранения Нарнии, я бы это принял и понял, но умирают все, даже родители детей Пэвенси. Остаётся в живых только одна Сьюзен, хотя её доля тоже не особо завидна. И даже все эти смерти ещё можно было бы как-то принять, но автор убивает самое святое – саму Нарнию. Даже хуже, говорит нам, что та Нарния, которой мы восхищались шесть книг, о судьбе которой переживали и которую любили, – это всего лишь подделка, простое отражение Рая. И лично меня это не радует, потому что заставляет чувствовать, что всё время меня просто обманывали. Возможно, я слишком строг, потому что нереализовавшихся тёмных властелинов не пускают в Рай. Я не то чтобы разочарован, скорее просто подавлен таким поворотом. И постоянно вспоминаю эти строки:

“I saw it begin,” said the Lord Digory. “I did not think I would live to see it die.”

Заключительная часть Хроник Нарнии начинается с подделки. Одна не в меру хитрая обезьяна наряжает осла в шкуру льва и прикрываясь божьей волей начинает себе в выгоду проворачивать различные махинации. Нет страшнее для верующего вполне реального гнева бога, поэтому легко удается задурить головы жителям Нарнии. Конечно же враги не дремлют и соседи желающие захватить новые территории пользуются этим. Последствия этого поступка просто колоссальные.

Последний король Нарнии, как и в предыдущей части, глупо все упустил. Хотя его автор и представил доблестным героем, но на мой взгляд в случившемся он виноват больше всех остальных. Стратегия и грамотное руководство могло все предотвратить, но этот недоделанный король бросился на пару с единорогом в глупую авантюру. В итоге попал в плен, пока туда-сюда телился, решающий момент был упущен. Место короля среди его генералов и верноподданных. В итоге даже супер-детки из нашего мира не смогли помочь.

– Здесь нет темноты, она только в твоём воображении, глупец! – вскричал Тириан. – Выйди же из неё!Весь цикл показывает степень погружения автора в религию. Она была его главным вдохновителем. Религиозные прообразы были тщательно продуманны, но все остальное как будто написано на коленке. Все причины и следствия, управление королевством, логика и поведение королей на нулевом уровне. Если только это не было сделано специально, дабы подчеркнуть нужность спасителей из другого мира и божественного вмешательства. Даже ошеломляющий финал должен заинтересовать, читающий должен задаться вопросом «А куда они попали? Что нас ждёт после смерти? Что это за прекрасный мир?». Поэтому такой ужасный финал и последние пояснение Аслана, что они все умерли, меня не удивило, чего-то такого и ожидала. Весь цикл это очень тонкая и хорошо продуманная игра на весьма определенную тему.

Мне было интересно наблюдать за событиями. В моей памяти она останется как добра сказка из пяти книг, где события заканчиваются путешествием через море на корабле с принцем Каспианом. Пускай от последних двух книг и осталась без своего восторга, но как такого разочарования у меня нет. Это желание автора, не мне его ругать. Если кому-то покажется, что я осудила цикл или религиозное рвение автора, то вам кажется, лишь написала то, что увидела. Мира и добра, читать последний две книги не рекомендуется.

Не только в нашем мире, но и в Нарнии бывают лжеправители (в романе появился лже-Аслан в лице переодетого в шкуру льва осла). Посягнув на его власть, захватив его место, он и его приятель обезьян здорово напакастили в Нарнии. Да так, что без помощи детей из реального мира действующий король не мог справится и восстановить право своего наместничества в королевстве. Благодаря детям Евы все обошлось, все наладилось, а лев Аслан показал всем своё подлинное обличие.

До чего же скучно жить чужой фантазией, даже если она принадлежит Льюису…