Люсинда Райли
Семь сестер. Сестра солнца
– Что ты там делаешь в этом Нью-Йорке? – поинтересовался у меня Максим на французском, пока мы, лежа в постели, попивали чай из тончайших фарфоровых чашечек. После чего воспользовались подносом для того, чтобы соорудить себе полоску из кокса. – У тебя же европейская душа.
– Вот в этом-то я как раз не совсем уверена, – ответила я со вздохом. – К тому же в Нью-Йорке живет Сюзи, мой агент. Разумнее быть рядом с ней.
– А, твоя «мамочка» из мира высокой моды. Ты хочешь сказать, что она тебя опекает? – насмешливо спросил он. – Но ты уже и сама большая девочка, Электра. Вполне можешь принимать самостоятельные решения. Оставайся в Париже, и тогда у нас с тобой появится возможность чаще заниматься любовью, – добавил он, поднимаясь с кровати и направляясь в ванную комнату, чтобы принять душ.
Я глянула в окно на Вандомскую площадь, заполненную народом: толпы туристов, глазеющие на достопримечательности или прочесывающие шикарные магазины, расположенные рядом. Задумалась над словами Максима. А ведь, в сущности, он прав, я могу жить где угодно; какая разница, где мне квартировать, коль скоро большую часть своего времени я провожу в разъездах, путешествуя по всему миру?
– И где он, твой дом? – прошептала я, внезапно почувствовав страшную усталость при мысли о том, что надо возвращаться в Нью-Йорк, в свой огромный, пустынный и бездушный пентхаус. И в ту же минуту схватила мобильник и набрала номер телефона Мариам.
– Что у меня запланировано на завтра в Нью-Йорке?
– Завтра в семь часов вечера у вас ужин с Томасом Аллебахом, который возглавляет службу маркетинга в своей компании. Это в рамках вашего контракта по рекламе их парфюмерии, – тут же доложила мне Мариам.
– Прекрасно! – отозвалась я, вспомнив, что за последние несколько месяцев, уже после того, как меня бросил Митч, у нас с Томасом было несколько свиданий, очень приятных во всех отношениях. – А на воскресенье что?
– В моем рабочем дневнике нет никаких пометок касательно воскресного дня.
– Вот и хорошо! Тогда отмените завтрашний ужин с Томасом. Скажите ему, что съемки немного затянулись… Ну, или придумайте какую-нибудь другую убедительную отговорку. Потом перерегистрируйте наш рейс на вечер воскресенья и продлите бронь на мой номер еще на пару ночей. Хочу задержаться в Париже немного подольше.
– Понимаю! Такой прекрасный город. Я перезвоню вам, как только улажу все вопросы.
– Спасибо большое, Мариам.
– Да нет проблем.
– Ну вот! Я остаюсь в Париже еще на пару дней, – тут же доложила я Максиму, едва он появился из дверей ванной комнаты.
– Какая жалость! Это я к тому, что на выходные мне нужно уехать из Парижа. Если бы я знал об этом раньше…
– Ничего страшного, – постаралась я скрыть свое разочарование. – В скором будущем я опять нагряну в Париж.
– Только обязательно предупреди меня заранее, ладно? – бросил он через плечо, напяливая на себя брюки. – Досадно, но я не могу проигнорировать это приглашение. Речь идет о свадьбе моего приятеля. Прости, Электра, что так вышло.
– Говорю же тебе, ничего страшного. Я остаюсь в Париже ради самого Парижа, а не ради тебя, – выдавила я из себя некое подобие улыбки.
– И Париж платит тебе за это любовью. Я тоже люблю тебя. – Максим запечатлел мимолетный поцелуй у меня на лбу. – Хороших тебе выходных, и оставайся на связи, ладно?
– Обязательно.
Как только Максим ушел, я высыпала себе еще одну дорожку из кокса, для поднятия настроения, так сказать, а потом задумалась, чем бы мне заняться в Париже в предстоящие два дня. Но, как и в большинстве крупных городов, здесь меня тоже поджидала одна опасность: ведь стоит мне выйти из вестибюля отеля «Ритц», как меня сразу же узнают: наверняка кто-то тут же сообщит прессе – и вокруг меня моментально соберется толпа папарацци. Не очень-то мне и нужен такой антураж.
Рука моя сама собой потянулась к мобильнику. Надо перезвонить Мариам и отыграть все назад. Но в этот момент, словно по волшебству, телефон зазвонил сам.
– Электра, это Мариам. Хочу сообщить вам, что я переоформила наш вылет из Парижа на вечер воскресенья, а также продлила ваше проживание в отеле.
– Спасибо.
– Вам зарезервировать место в каком-нибудь ресторане на вечер?
– Нет, не надо. Я…
Неожиданно для меня самой глаза мои наполнились слезами.
– С вами все в порядке, Электра?
– Да, все чудесно.
– А вы… вы сейчас заняты?
– Нет, я свободна.
– Тогда можно мне подбежать к вам? Тут мне Сюзи переслала пару контрактов. Нужна ваша подпись.
– Конечно, приходите.
Спустя несколько минут в моем номере появилась Мариам, мгновенно заполнив комнату чудесным ароматом, который источало ее тело. Я подписала все необходимые документы, а потом с унылым видом уставилась в окно: на Париж уже опускался вечер.
– Как собираетесь провести вечер? – поинтересовалась у меня Мариам.
– Понятия не имею. Пока никаких планов. А вы?
– Тоже ничего определенного. Приму ванну и улягусь в постель с хорошей книгой.
– Вообще-то мне бы хотелось прогуляться по городу, в частности, побывать в том кафе, в котором я когда-то работала официанткой… Поужинать, как все нормальные люди. Однако я категорически не хочу, чтобы кто-то узнал меня.
– Понимаю, – негромко обронила Мариам. Какое-то время она молча разглядывала меня, а потом поднялась со своего места. – У меня тут возникла одна идея. Подождите немного.
Она быстро вышла из номера и через несколько минут появилась снова с шарфом в руках.
– Можно, я наброшу его на вас? Взгляну, как это будет смотреться.
– Набросите мне на плечи? – спросила я.
– Нет, Электра. Я укутаю шарфом вашу голову, как делаю со своей головой. Обычно люди сторонятся женщин, которые носят хиджаб. Это тоже одна из причин, по которой многие женщины-мусульманки предпочитают именно такой головной убор. Так что? Попробуем?
– Ладно. Хиджаб – это, пожалуй, единственный головной убор, который я еще никогда не примеряла.
Я уселась на краешек кровати, а Мариам принялась туго пеленать мою голову шарфом, потом расправила концы шарфа по плечам и скрепила там, где нужно, булавками.
– Ну вот, готово! Взгляните на себя в зеркало.
Я послушно посмотрела в зеркало и поразилась произошедшей со мной перемене. Можно сказать, я сама себя не узнала.
– Хорошо! Очень хорошо! Но что мы будем делать со всем остальным? С моей фигурой?
– Сейчас что-нибудь придумаем. Вы взяли с собой какие-нибудь темные брюки или леггинсы?
– Только черные спортивные штаны, в которых я летела сюда.
– Сойдут! Натягивайте их на себя, а я пока снова отлучусь, принесу кое-что еще.
Я стала переодеваться. Вскоре Мариам опять возникла передо мной с какой-то одежкой на руке. Развернула наряд, и я увидела, что это дешевая хлопчатобумажная блузка в цветочек, скорее даже платье-халат с длинными рукавами.
– Вот, прихватила с собой на всякий случай, если бы надо было выбраться в какое-то приличное место. Я эту блузку берегу для особых мероприятий, но сегодня с удовольствием одолжу ее вам.
– Боюсь, она мне не подойдет.
– А мне кажется, она вам будет впору. У нас ведь приблизительно один размер одежды. Вообще-то я ношу этот наряд, как платье, но думаю, в вашем случае это будет отличная маскировка. Такое коротенькое платье-рубашка без пояса. Ну же, примерьте! – скомандовала она.
Я повиновалась. Мариам оказалась права. Рубашка отлично подошла мне в груди, а по длине оказалась на уровне бедер.
– Самое то! Вот сейчас голову даю на отсечение, вас никто не узнает. Самая настоящая мусульманка!
– А что на ноги? У меня же с собой только туфли-лодочки и лабутены.
– Надевайте кроссовки, в которых вы были в самолете, – предложила Мариам с ходу и показала глазами на мой чемодан. – Можно?
– Само собой, – кивнула я в ответ, продолжая разглядывать собственное отражение в зеркале. Хиджаб и простенькое ситцевое платье действительно сотворили чудо, преобразив меня до неузнаваемости. Воистину, нужен орлиный глаз, чтобы узнать в этом новом образе меня прежнюю.
– Вот теперь порядок! – удовлетворенно хмыкнула Мариам, наблюдая за тем, как я переобуваюсь в кроссовки. – Трансформация полная. Правда, еще одна мелочь… Можно заглянуть в вашу косметичку?
– Пожалуйста.
– Сейчас мы немного подведем вам веки. Закройте глаза, пожалуйста.
Я молча закрыла глаза и тут же мысленно перенеслась в то далекое время, когда мы, все шесть сестер, отправлялись каждое лето вместе с отцом в наш ежегодный круиз на его яхте. Помню, мы спускались на берег в каждом порту, где останавливались, чтобы отужинать в тамошнем ресторане. В те годы я была еще совсем ребенком, а потому, сидя на кровати, лишь наблюдала со стороны за тем, как моя старшая сестра Майя помогает наводить вечерний марафет моей следующей по старшинству сестре Алли.
– У вас такая нежная кожа, – вздохнула Мариам. – Она буквально светится изнутри. Вот сейчас я убеждена на все сто, что сегодня вечером к вам никто не пристанет.
– Уверены в этом?
– Да. Но сейчас проверим нашу маскировку в деле. Спускайтесь на ресепшн, посмотрим, как там отреагируют на ваше появление. Готовы?
– Готова. Почему нет? – Я схватила с кресла брендовую кожаную сумочку от «Луи Виттон» и в тот же момент была остановлена своим пресс-секретарем.
– Все, что вам нужно, давайте мне. Я положу в свою сумку, – предложила она, жестом указав на свою дешевую коричневую сумку из искусственной кожи, которую повесила через плечо. – Итак, вперед?
– Вперед!
В кабинке лифта, помимо нас с Мариам, было еще трое, но никто из пассажиров и глазом не повел в мою сторону. Мы прошествовали через вестибюль, консьерж на выходе из отеля скользнул по нам обеим безразличным взглядом и снова уткнулся носом в свой компьютер.
– Вот это да! – прошептала я, открывая входную дверь. – Кристоф же знает меня сто лет! И не узнал!
Мы вышли на крыльцо, и Мариам обратилась к швейцару.
– Нам нужно такси до Монмартра, – сказала она на вполне сносном французском.
– D’accord, mademoiselle, но тут уже образовалась очередь из желающих. Придется подождать минут десять.
– Хорошо, мы подождем.
– Я уже забыла, когда в последний раз стояла в очереди на такси, – негромко пробормотала я.
– Добро пожаловать, Электра, в настоящую жизнь, такую, какая она есть на самом деле, – улыбнулась в ответ Мариам. – А вот и наша очередь подошла.
Минут через двадцать мы с ней уже сидели за столиком в том самом кафе, где я когда-то работала. Нам достался не очень хороший столик: он был буквально втиснут между двумя остальными, и мне было слышно каждое слово из тех разговоров, которые вели наши соседи за этими столиками. Я продолжала есть глазами Жоржа, который когда-то, лет десять тому назад, нанял меня к себе на работу официанткой, но он даже не глянул в мою сторону.
– Ну, и каково это – почувствовать себя человеком-невидимкой? – поинтересовалась у меня Мариам после того, как я заказала себе полграфина легкого домашнего вина.
– Пока еще не могу определиться со своими ощущениями. Но в целом прикольно, хотя и непривычно.
– Зато какая свобода!
– Да. Мне понравилось ходить по улицам неузнанной. Хотя везде есть свои плюсы и минусы, правда?
– Да, вы правы. Но потом, ваш случай, он особый. Думаю, вы привыкли к тому, что на вас все и всегда пялятся… Так ведь было еще до того, как вы стали знаменитой.
– Пожалуй. Но в любом случае, когда я работаю, такое повышенное внимание к моей особе меня очень нервирует, даже если люди настроены доброжелательно. В эту минуту я сама себе кажусь таким диковинным черным жирафом!
– Думаю, это повышенное внимание к вам связано с тем, что вы очень красивы, Электра. А вот на меня, особенно после тех сентябрьских событий 2001 года, везде смотрят косо, где бы я ни появилась. Ну, вы же понимаете! Сегодня каждый мусульманин – это, прежде всего, потенциальный террорист. – Мариам грустно улыбнулась и отхлебнула немного воды из своего стакана.
– Да, есть такое! Наверное, вам приходится непросто.
– Да, непросто. Но при любом режиме, политическом или религиозном, народ, все те люди, которые ходят по улицам, хотят жить в мире. Печально, но факт: очень часто, увидев на моей голове хиджаб, люди судят обо мне еще до того, как я успела открыть рот.
– А вы хоть иногда появляетесь на улице без хиджаба?
– Никогда. Хотя папа не раз советовал мне не надевать хиджаб, если я иду на какое-нибудь собеседование. Говорит, это сразу может отпугнуть потенциальных работодателей.
– Может, стоит прислушаться к его совету? Попытаться стать другой, хотя бы на пару часиков. Вот как я сегодня. Тогда и вы тоже почувствуете вкус свободы.
– Наверное, вы правы, но пока я вполне счастлива в том облике, который у меня есть. Что будем заказывать?
Мариам подозвала официантку и продиктовала ей на французском наш заказ.
– В вас уйма скрытых талантов, – пошутила я. – Где вы научились так хорошо говорить по-французски?
– Французский я учила в школе, а потом еще окончила курсы, когда работала у Бардина. Поняла, что в мире высокой моды без знания французского никак не обойтись. Наверное, у меня есть кое-какие способности к языкам. Многое я воспринимаю на слух. Вот, к примеру, я уже успела заметить, что на французском вы говорите совершенно иначе, чем на английском. Просто совсем другой человек.
– Как это понимать? – тут же насторожилась я.
– Нет-нет, не подумайте! Ничего плохого! – поспешила Мариам успокоить меня. Просто, когда вы говорите на английском, у вас ярко выраженный американский акцент, и ваша речь звучит как-то очень обыденно, словно между прочим… А вот на французском… вы производите впечатление серьезного человека.
– Вот мои сестры посмеялись бы от души, если бы услышали, что вы меня назвали серьезным человеком, – невольно рассмеялась я сама.
За ужином, уплетая мидии мариньер в белом вине вприкуску со свежим хрустящим хлебом, кажется, только французы знают, как печь такой хлеб, я стала расспрашивать Мариам о ее семье. Было совершенно очевидно, что она обожает всех своих младших братьев и сестер. Мне даже стало немного завидно при виде ее глаз, в которых светилась такая искренняя любовь.
– Поверить не могу в то, что в следующем году моя младшая сестра уже выходит замуж. А меня родители называют не иначе как «старой девой», – рассказывала Мариам с улыбкой на устах, когда мы приступили к десерту, заказав себе вкуснейший яблочный пирог под названием «тарт татен». Я постаралась не прислушиваться к угрызениям совести по поводу переизбытка калорий, успокоив себя тем, что завтра с самого утра займусь интенсивной гимнастикой прямо в номере.
– А вы подумываете о замужестве? – спросила я у Мариам.
– По правде говоря, нет. Я определенно еще не чувствую себя готовой к тому, чтобы обзавестись собственной семьей. Наверное, потому, что своего «единственного» я пока не встретила. Позвольте и мне поинтересоваться у вас: вы были когда-нибудь влюблены?
Вопрос, конечно, чересчур прямолинейный, обычно я не поощряю такие вопросы от посторонних, но сегодня вечером вполне даже позволительный. В конце концов, сегодня мы просто две девушки, сидим вместе за ужином и сплетничаем обо всем на свете.
– Была. Знаете, такой опыт… Не думаю, что мне захочется влюбиться когда-нибудь снова.
– Все закончилось плохо, да?
– Еще как плохо! – вздохнула я. – Разбил мне сердце, вывернул наизнанку всю душу. Словом, бросил меня по уши в дерьме. Вот как бывает.
– Я уверена, Электра, что вы еще встретите свою судьбу. Этот человек есть, и вы с ним обязательно найдете друг друга.
– Вот сейчас вы рассуждаете точь-в-точь, как моя сестра Тигги. Она у нас очень одухотворенный человек и всегда видит во всем только хорошее.
– Вполне возможно, она права. Да и я тоже. У каждого в этом мире есть своя вторая половинка. Я лично верю в это.
– Вопрос лишь в том, как этим двум половинкам встретиться. Мир ведь огромен.
– Это правда, – согласилась со мной Мариам и неожиданно сладко зевнула. – Прошу простить меня. Плохо спала минувшую ночь. На меня все эти дальние перелеты действуют плохо.
– Тогда уходим. Сейчас только рассчитаюсь. – Я махнула рукой официанту, подзывая его к себе. Но парень полностью проигнорировал мой жест.
– Что за грубиян нам попался! – разозлилась я, когда и через пять минут он так и не соизволил подойти к нам.
– Вы же видите, Электра, он сейчас занят. Обслуживает других клиентов. Подойдет, когда освободится. Терпение – это, знаете ли, величайшая добродетель.
– Ну, этой добродетели у меня точно никогда не было, – пробормотала я, пытаясь обуздать свой гнев.
– Ну вот, – обронила Мариам, выходя из ресторана после того, как официант соблаговолил наконец обратить свое внимание на нас, – сегодня я поняла еще кое-что про вас. Вы не любите, когда вас игнорируют.
– Чистая правда! А как же иначе? В семье, где целых шесть девочек, надо иметь громкий голос, чтобы докричаться, чтобы тебя услышали. Слава богу, у меня голос громкий, – издала я короткий смешок.
– Сейчас попытаемся поймать такси и прямиком к себе в отель…
Но я уже не слушала Мариам. Мое внимание привлек молодой мужчина, одиноко сидящий за столиком на тротуаре с рюмкой коньяка в руке.
– О, боже! Не может быть! Это же… – прошептала я.
– Кто?
– Вон тот мужчина. Я его хорошо знаю. Он работает у нас дома в Атлантисе.
Я подошла к столику и буквально зависла над ним, чтобы он наконец заметил мое присутствие.
– Кристиан.
Он уставился на меня в полнейшем недоумении, растерянно моргая глазами.
– Pardon, mademoiselle, мы с вами знакомы? – обратился он ко мне на французском.
Я склонилась еще ниже и прошептала ему на ухо:
– Конечно, знакомы! Ты, идиот! Это же я, Электра!
– Mon Dieu! Конечно же, это ты, Электра! Мой…
– Тише! Не видишь разве, я замаскировалась!
– Прямо скажем, отлично замаскировалась. Но сейчас-то я точно вижу, что ты – это ты.
В этот момент я обратила внимание на то, что Мариам нерешительно мнется у меня за спиной.
– Мариам, это – Кристиан. Он… он, можно сказать, член нашей семьи. – Я с улыбкой посмотрела на Кристиана. – Мы тебя не потревожим, если сядем за твой столик и тоже закажем себе что-нибудь из выпивки? Такая неожиданность – встретить тебя здесь.
– Прошу простить меня, но я, пожалуй, лучше вернусь к себе в гостиницу. В противном случае я рискую уснуть прямо на ногах. Рада была познакомиться с вами, Кристиан. Bonne soiree. – Мариам попрощалась коротким кивком головы, а потом повернулась, пошла от нас прочь и вскоре затерялась в толпе гуляющих, заполнивших оживленные улицы Монмартра.
– Так мне можно присоединиться к тебе? – повторила я свой вопрос.
– Конечно, что за разговоры! Присаживайся, пожалуйста. Сейчас я закажу тебе рюмку коньяка.
Кристиан махнул рукой молоденькой официантке, обслуживающей столики на улице перед входом в кафе. Когда-то, еще подростком, я была сильно влюблена в него, что и понятно. Ведь он был единственным мужчиной моложе тридцати, с которым я могла столкнуться, живя в Атлантисе. И вот минуло десять лет, но Кристиан совсем не изменился. И тут до меня дошло, что я ведь даже не знаю, сколько ему лет на самом деле. «Да и вообще, – подумала я виновато, – а что я о нем знаю?»
– Итак, рассказывай! Что ты здесь делаешь?
– Я… да так, ничего… Вот навещал одного своего старого приятеля.
– Понятно, – кивнула я, хотя у меня моментально возникло сильное подозрение, что Кристиан лжет. – А знаешь, ведь это именно Ма нашла мне квартирку, кстати, неподалеку отсюда, когда я впервые попала в Париж. Когда-то я работала официанткой в этом кафе. Сколько воды утекло с тех пор.
– Ты права, Электра. Почти десять лет прошло. А вот и твой коньяк. Santé!
– Santé! – Мы чокнулись, и оба сделали по большому глотку.
– А могу я поинтересоваться, с чего это ты вдруг решила обрядиться в хиджаб, чтобы прогуляться по Монмартру?
– Это все Мариам придумала. Она работает у меня пресс-секретарем. Я пожаловалась ей, что не могу никуда выйти, потому что меня тотчас же узнают. Вот она и устроила мне маскарад, чтобы мы могли спокойно поужинать вместе.
– И тебе понравилось в чужом обличье?
– Если честно, то не уверена. Но, в любом случае, сама затея неплохая. Вот мы сейчас сидим с тобой, спокойно разговариваем, и нам никто не мешает. А появись я здесь без маскировки, это было бы практически невозможно. С другой стороны, немного напрягает, что тебя никто в упор не видит.
– Да, наверное, тебя это должно раздражать, – согласился со мной Кристиан и снова отхлебнул из своей рюмки. – Ну, как поживаешь, Электра? Как дела?
– Все нормально. – Я слегка пожала плечами. – А как там Ма? Клавдия?
– О, у них тоже все хорошо. Пока на здоровье никто из них не жалуется.
– А я вот часто думаю о них. Чем они сейчас, бедняжки, заполняют свои дни, оставшись одни в пустом доме. Папы больше нет, мы все разъехались кто куда.
– О, вот за это переживать как раз-то не стоит, Электра. Работы у них хватает, более чем.
– А у тебя?
– Ну, ты же знаешь, в имении всегда найдется работа и для меня. К тому же редкий месяц обходится без того, чтобы к нам не нагрянул кто-то из вас, сестер. Вот и сейчас в Атлантисе гостит Алли со своим очаровательным сынишкой Бэром.
– Представляю, Ма, наверное, на седьмом небе от счастья.
– Думаю, ты права. – Кристиан одарил меня одной из своих редких улыбок. – Ведь он же первый представитель следующего поколения Деплеси. А Марина снова почувствовала себя нужной. Так приятно видеть ее счастливой.
– А как Бэр? Мой племянник, – добавила я, сама удивившись этому не привычному пока для меня слову.
– Само совершенство! Впрочем, как все новорожденные малыши.
– Плачет? Хоть иногда? – многозначительно поинтересовалась я.
Собственно, Кристиан был тем человеком, который обслуживал меня и сестер. В таком качестве я его и воспринимала всегда. Но сегодня он предстал передо мной в каком-то новом облике, и эта перемена в нем меня почему-то немного нервировала.
– Бывает, что и плачет. А как же иначе? Все маленькие детки плачут.
– А помнишь, какие концерты устраивала я, когда была маленькой?
– Когда ты была младенцем, Электра, мне самому было только девять лет.
«Ага! Значит, сейчас Кристиану около тридцати четырех…»
– Но я хорошо помню, я была еще совсем маленькой, а ты уже рулил нашим катером.
– Да, но рядом со мной всегда в такие минуты был твой отец. Он оттачивал мое профессиональное мастерство, учил всем премудростям, чтобы сделать из меня заправского шкипера, который может работать самостоятельно.
– О, боже! – воскликнула я, поднеся руку ко рту, когда вспомнила один давний эпизод. – А помнишь тот случай, когда я сбежала из школы лет в тринадцать и вернулась в Атлантис? А папа тогда проявил строгость и велел отправляться обратно, сказал, что дает мне еще один шанс начать все сначала. А я категорически не хотела возвращаться в эту школу и тогда сиганула через борт прямо посреди Женевского озера, решив вплавь добраться до берега.
Кристиан ласково глянул на меня своими карими глазами. Значит, помнит!
– Как я могу забыть такое! Ты же тогда едва не утонула. Бросилась в воду, даже не подумав снять с себя пальто, и сразу же ушла под воду. Какое-то время я даже не мог обнаружить, где ты… – Кристиан сокрушенно покачал головой. – Это было ужасно! Одно из самых страшных мгновений в моей жизни. Если бы я тогда тебя не нашел…
– Понимаю! Папа бы с ума сошел от горя, – согласилась я несколько легкомысленным тоном, попытавшись как-то разрядить обстановку. Потому что у Кристиана было такое выражение лица, будто он вот-вот разрыдается.
– Я бы себе этого никогда не простил, Электра.
– Что ж, зато эта моя выходка сработала, хоть и частично. В течение нескольких следующих дней папа не настаивал на моем возвращении в школу.
– Это так.
– Как долго собираешься еще пробыть в Париже?
– Завтра уезжаю. А ты?
– Улетаю в воскресенье вечером. Вообще-то мне нужно было улетать уже сегодня после обеда, но тут у меня нарисовалась одна встреча, – коротко пояснила я, не вдаваясь в подробности.
– Так поехали со мной в Атлантис, познакомишься со своим племянником. Я ведь приехал сюда на машине, так что свободное место есть. Представляю, как все обрадуются твоему приезду.
– Думаешь? – Я с сомнением покачала головой. – Что-то верится с трудом.
– Не говори ерунды, Электра! Марина с Клавдией только о тебе и говорят. Они ведь даже специальный альбом завели, куда вклеивают все твои снимки и публикации о твоих фотосессиях.
– Правда? Круто! Может быть, как-нибудь и заскочу. В другой раз…
– Если передумаешь, то у тебя есть номер моего телефона, верно?
– Конечно, есть! – улыбнулась я в ответ. – Я его наизусть помню. Можно сказать, он навеки запечатлелся в моей памяти. Как только у меня в школе случалось что-нибудь плохое, я знала, ты сию же минуту придешь на помощь и выручишь меня.
– Пожалуй, мне пора к себе. Завтра у меня ранний подъем. – Кристиан жестом подозвал к себе официантку, чтобы рассчитаться за выпивку.
– А где ты остановился? – спросила я у него.
– Представь себе, в том же самом доме, в котором ты когда-то жила. Ведь его владелицей является приятельница Марины.
– Даже так? А я и не знала. – Что-то смутное всплыло в моей памяти о прежней парижской домовладелице – древняя старуха с явными следами злоупотребления абсентом и сигаретами.
– В любом случае, – сказал Кристиан, поднимаясь со своего места, – если передумаешь, дай мне знать. Я выезжаю ровно в семь. А сейчас позволь, я поймаю тебе такси.
Мы направились к проезжей части. Хорошо хоть Кристиан такого же роста, что и я, мелькнуло у меня. И фигура у него что надо! Вон какой мощный торс просматривается под белоснежной рубашкой. Пока он ловил мне такси, я вдруг с удивлением подумала, что сейчас испытываю те же самые чувства, что и в те далекие времена, когда он отвозил меня в школу: глядя вслед его отъезжающей машине, мне тогда хотелось лишь одного – запрыгнуть назад в машину и быть рядом с ним.
– А ты где остановилась, Электра?
– В «Ритце», – ответила я, усаживаясь на заднее сиденье такси.
– Рад был встрече с тобой. Береги себя, ладно?
– Обещаю, буду беречь! – выкрикнула я в окошко, когда машина рванула с места.
Когда где-то через полчаса я с наслаждением нырнула в постель, до меня внезапно дошло, что за всю вторую половину дня, которую я провела в обществе Мариам, меня ни разу не потянуло на кокс. И от этой мысли мне стало особенно хорошо.
* * *
К своему величайшему раздражению, на следующее утро я проснулась ровно в пять. Попыталась уснуть, приняв таблетку снотворного. Безрезультатно! Мой мозг отказывался погружаться в сон. Я лежала в постели, представляя, какими скучными и пустыми будут для меня предстоящие выходные в Париже: быстро перебрала в памяти телефоны всех друзей-приятелей, чьи номера были забиты в моем мобильнике. Может, найдется хоть кто-то, кто поможет мне скрасить одиночество? И вдруг поняла, что мне не хочется видеть никого из них. Совсем не горю желанием делать над собой усилие, чтобы предстать перед всеми этими людьми в образе Электры-супермодели. Кажется, мне все же нужна передышка, пусть и самая короткая.
«Вот только не хочется коротать это временное бездействие в одиночестве…» Я бросила взгляд на часы, стоявшие на прикроватной тумбочке. Казалось, время остановилось: светящиеся циферки сообщили мне, что еще даже нет шести утра.
И тут я подумала, а что, если рвануть в Атлантис? Увижусь с Ма, с Клавдией, пошатаюсь по дому, погуляю по парку в старых спортивных брюках, которые я специально храню для таких прогулок в нижнем ящике комода в своей спальне. И мне не надо будет ни перед кем притворяться, что-то изображать из себя. Дома меня примут такой, какая я есть…
Я тут же набрала номер Кристиана, пока не передумала.
– Доброе утро, Электра, – услышала я его голос.
– Привет, Кристиан. Знаешь, я тут подумала и решила, поеду-ка я вместе с тобой в Атлантис.
– Замечательно! Вот Марина с Клавдией обрадуются. Тогда где-то через час я подхвачу тебя возле отеля «Ритц». Договорились?
– Отлично! Спасибо.
Потом я отбила эсэмэску Мариам.
«Вы уже проснулись?»
«Да. Нужна моя помощь?»
«Пожалуйста, перезвоните мне».
Вскоре раздался ее звонок. Я объяснила Мариам, что хотела бы вернуться в Штаты не из Парижа, а из Женевы.
– Не вижу никаких проблем, Электра. Мне забронировать вам номер в тамошнем отеле?
– Нет. Я еду к себе домой. Хочу провести немного времени в семье.
– Прекрасная мысль! – ответила она с необыкновенной теплотой в голосе: я поняла, что она в этот момент улыбается. – Я свяжусь с вами, как только урегулирую все вопросы.
– А что вы сами, Мариам? – Внезапно до меня дошло, что я бросаю ее одну в этом большом городе. – Вам будет комфортно в Париже одной? Если хотите, можете лететь домой прямо сегодня, воспользуйтесь для этого моей кредитной картой. Я разрешаю.
– Спасибо, не надо, Электра. Я с удовольствием проведу выходные в Париже. Вот сегодня планирую навестить Бардина во второй половине дня, если у вас нет никаких поручений ко мне на это же время. А завтра отправлюсь в Женеву и уже вечером встретимся с вами прямо в аэропорту.
Я на скорую руку соорудила кокаиновую полоску из того пакетика, что мне оставил Максим, потом побросала свои вещи в чемодан и рюкзак и уже после того, как собралась в дорогу, заказала себе в номер легкий перекус: французскую сдобу и фрукты в надежде на то, что избыток углеводов поднимет мой тонус и мне немного полегчает. После завтрака вызвала коридорного, чтобы он отнес мои вещи вниз. Нацепила на нос огромные солнцезащитные очки (помню, Сиси однажды сказала, что в этих очках я похожа на навозную муху) и проследовала за своим багажом на выход, где меня в комфортабельном салоне «мерседеса» уже поджидал Кристиан. При виде меня он вышел из машины, поздоровался и открыл заднюю дверцу, но я отрицательно покачала головой.
– Я поеду на переднем сиденье, если не возражаешь.
– Конечно, не возражаю! Усаживайся! – Он открыл мне переднюю дверцу.
Пока я возилась, усаживаясь поудобнее на переднем сиденье рядом с водителем, я в полной мере вдохнула в себя знакомые с детства запахи: запах кожаной обивки, аромат освежителя воздуха и едва уловимый запах лимона – так всегда пахло от папы. Я с раннего детства привыкла разъезжать в наших семейных авто, и в них всегда пахло именно так, как сегодня в этом новеньком «мерседесе». Все осталось прежним, хотя папы больше нет. Но вот запах… он для меня словно само олицетворение родного дома и надежного тыла. Если бы я могла закупорить этот аромат в бутылку, я бы обязательно так и сделала.
– Ну, как тебе, Электра? Удобно? – поинтересовался у меня Кристиан, включая мотор.
– Все хорошо, спасибо.
– Мы проведем в дороге где-то около пяти часов, – сказал он, плавно отъехав от парадного крыльца отеля «Ритц».
– Ты уже сообщил Ма, что я приеду?
