Небesное, zлодея – Макс Фрай

Никогда не обращала внимание на то, насколько автор ударена «совком». Нет, каждый имеет право на то, что имеет, но зачем всех остальных тянуть за собой. Хочешь копошиться и лелеять память о неуютном мире, да кто же запретит, а меня оставьте в покое.

Какие-то страницы читала – иногда уже знакомый текст – с удовольствием. Ну разве, активно тиражированная в соцсетях на масленицу (но это не точно) игра с блинами не чудесна? Чудесная, но ощущение мерзости и тлена сильнее. Блин Чехова, а не книжка. И автор со своей лексикой, снобизмом и прочими, ранее от меня ускользавшими качествами

вызывает у меня сочувствие, хоть и несколько брезгливоеНу да, «Мракоборцы» особенно покоробили. Простите, но в моем мире, обсценная лексика ни нормативным артиклем не была, ни из окон не звучала. Навязчивой она стала лишь когда я уже взрослая начала тесно общаться вот с такой творческой и интеллигентной публикой. Меня не шокирует, меня расстраивает и мне не приятно.

Третья часть мыслей вслух о сказочном, обыденном, человеческом существовании. И надо было остановиться на первой части.

Тут всё ещё есть какие-то нотки обыкновенной магии мира, когда весенний ветер заставляет поверить в лучшее, а мигающий фонарь на углу улицы говорит о приближающемся счастье. Но мало. Так мало, что собираешь крупицами в руку и твердишь «Макс, ну Макс! Было же лучше! Где мятежные магистры моей души? Где простые волшебные вещи?!».

Прочитать можно, но не залпом, четко рассчитывая количество рассказов «это моё» и «пойдет» в пропорции золотого сечения мира.

А я лишь надеюсь, что обойдёмся без очередной части.

Третья книга серии, так скажем, с потоком сознания. Местами забавная, местами прозренческая и мотивирующая, местами бредовая и очень бредовая. Порой по-детски наивная и несерьёзно серьёзная. Иногда наркоманско-психоделичная и всегда жизнелюбивая. А вообще, любителям творчества Фрая зайдет на ура, в частности, радиоведущим с Дальнего Востока.

Читается легко и непринужденно. Слог легкий и приятный. Что-то даже запоминается, только непонятно, зачем, если честно.