Максим Горький
Делёж
– Ну? – с интересом спросил большой.
– Ничего. Убёг на другой день.
– Убёг?
– Убёг…
– Ага! Вот видишь ты! – с большим торжеством в тоне заявил большой, но не пояснил, что именно нужно было тут видеть. Где-то в одной из улиц раздались дребезжащие звуки трещотки ночного сторожа. Вслед за ними раздался удар в колокол. Печальный медный звук, волнуясь, поплыл в воздухе, медленно угасая и точно жалуясь на что-то.
– Идти уж! – сказал мальчик и двинулся вперёд.
– Ты куда? Квартира – мать-отец есть, али так где? – спросил его собеседник, крупно шагая рядом с ним.
– Я-то? Так. Мать померла в холеру. Я тут у тётки.
– Родная?
– Тётка-то? Нету. Где уж ей? Так, злая пьяница… – ответил мальчик, очевидно, имевший высокое мнение о родных.
– Бьёт?
– Ищо бы! Вот как дует… Чем попадя…
– Это уж всегда так, – утешил его спутник. Они вошли в узкую улицу и медленно шагали вдоль её, держась тени зданий… Кругом было пустынно и темно. Где-то громкий дребезг пролётки нахально врывался в печальную тишину ночи…
– А отец?
– Отца-то не было… – равнодушно ответил мальчик.
– А! Бывает и это. Часто бывает. У нас тоже вот горничная – родила сына, а отца нет! Почему такое? Где? Тю-тю! – юмористически печально рассказал старший из спутников.
Мальчик тихо рассмеялся и, помолчав, задумчиво проговорил:
– В нашей улице много ребят, которые без отцов родились. Это вот потому всё, что уж больно свободно матери-то ихи гуляли, – тоном взрослого и не без цинизма кончил он.
