Всякие там помещицы, дворянки – их у нас, в лагере, сколько хошь, а графиней нету. Товарищи, конечно, смеются, а я думаю: «Врете, найду!» И нашел. Привели ее, заарестованную по контрреволюции, конечно; бежит ко мне один прохвост: «Епифаньев, – кричит, – иди скорее, твою привели!» Являюсь, а ей лет пятьдесят, носатая, рябая!