Максим Горький
О «библиотеке поэта»
Однажды было сказано так же правильно, как решительно: философы объясняли мир, мы – перестраиваем его. Мы действительно изменяем лицо нашей страны. Но, воспевая красоту природы, поэты как бы не замечали бесплодных песков и болот. Впрочем, о болотах я помню начала двух стихотворений.
Болота, болота, болота
Да чахлый, сухой березняк,
И здесь-то забитый работой
Спешит приютиться бедняк.
Очень жалобно и весьма плохо. Затем у Фофанова:
Что ты сказала мне – я не расслышал…
Только сказала ты нежное что-то.
На небо месяц поздно так вышел —
И серебром засверкало болото.[6]
Стишки эти дают и мне право сказать несколько слов о болотах. У нас болот 67 миллионов гектаров. Мы намерены получить из них 40 миллионов тонн сухого торфяного топлива, а затем на огромной площади земли, освобождённой от болот, выроем пруды, разведём в них рыбу, разведём лес, создадим пастбища, может быть, найдётся место и для пахоты. Мы соединяем каналами Белое море с Балтийским, Каспийское с Чёрным, Сибирь получит выход в Средиземное море. Всё это – титанические задачи, и, конечно, не только ими ограничиваются намерения и заботы власти рабочего класса, хозяина Союза Советов. Если вся текущая работа создания социалистического общества, впервые совершающаяся в нашей стране, остаётся вне круга внимания поэтов, – то неужели это значит, что человеческий труд, основной рычаг культуры, не достоин поэтизации?
Я хочу сказать, что наше время включает в область поэзии совершенно новые темы, например: борьбу коллективно организованного разума против стихийных сил природы и вообще против «стихийности» воспитания не классового, а всемирного Человека человечества, творца «второй природы», создаваемой энергией его воли, разума, воображения.
