И все они, этот хоровод галдящих, кричащих и именующих себя почему-то футуристами сделают свое маленькое, – а может, и большое! – дело, которое очевидно даст всходы. Пусть крик, пусть ругань, пусть угар, но только не молчание, мертвое, леденящее молчание.
Трудно сказать, во что они выльются, но хочется верить, что это будут новые, молодые свежие голоса. Мы их ждем, мы их хотим.