Максим Исаевич Исаев
Бедный Борис Бешенный
Закончили мы институт и на некоторое время потеряли друг друга: у каждого появились свои житейские проблемы и думать о других не было времени.
Прошли годы, жизнь, будто сорвалась с цепи, стала стремительно меняться. Большая наша Родина приказала долго жить. Появились новые понятия в речах простых людей: кооператор, челнок, курс валют, интернет… И меня вынужденно затянуло в этот водоворот. Искал и нашел я свой бизнес. Немного оперившись, я почувствовал в себе горькую тоску по своим ребятам-однокурсникам. «Одноклассники» не помогли – кроме одного нашего, который знал тоже не много о наших, я не нашёл никого. В поисках каких-либо следов затерявшихся моих однокашников я нагрянул в свою бывшую кафедру и – Ба-а-а! – нашёл Борика Бешенного, чему и он, и я были сказочно рады. Оказалось, – я даже не знал об этом, – что наш знаменитый своими приключениями Борик остался на кафедре научным работником и даже замахнулся было на защиту кандидатской, но тут как гром среди ясного неба с шумом и гамом, новыми идеями и соблазнами нагрянула перестройка. Борик тоже не устоял и под натиском ветра перемен, сначала стал кооператором, а позже и вовсе – претендовать на обладателя высокого звания предпринимателя.
Арендовал наш герой один бокс в ведомственных гаражах института и начал создавать свой собственный бизнес в области ремонта и реставрации легкового автомобильного парка столицы нашей любимой Родины. И должен я заметит, что стартовые условия у него были гораздо лучше, чем у Генри Форда в его мастерской с дырявой крышей. Окрылённый идеей и охмуренный розовыми фантазиями, Борик за копейки купил своё первое средство передвижения – поржавевший и с не работающим двигателем продукт отечественного автопрома с уже привычным нашему слуху итальянским именем «Жигули» с великой целью превратить сие изделие в шедевр на колёсах, чтобы потом продать этот шедевр почти через аукцион и заработать тем самым первый солидный оборотный капитал.
Сидим у Борика в лаборатории, он так же эмоционально и весело, как и в юности, рассказывает о своём увлечении идеей, ну а я, зная Борика и предполагая, чем его афера закончится, уже смеюсь с самого начала рассказа. Сам он тоже смеётся как ни в чём ни бывало и продолжает рассказ. Короче, Борик с невиданным подъёмом моральных и мобилизацией физических сил взялся за любимой дело – возиться с техникой, и работал как одержимый в течение нескольких месяцев, не видя света. А свет тем временем пробежал мимо него бешенной скоростью и Борик только теперь заметил, что кругом всё уже изменилось в ценах, предпочтениях, вкусах, и капитал, который Борик вложил в дело, это уже совсем не капитал, а так, – слёзы. Но Борик, как и всегда, не сдавался. С целью выручить хоть какие-то финансовые поступления в семейную казну, он решил выставить на всеобщее обозрение в местном авторынке свой шедевр и выехал с раннего утра в нужном направлении будучи в отличном настроении и полон жизненных надежд.
Вы теперь только не смейтесь, дорогой мой читатель. Я тоже не смеялся. Долго не смеялся, держался до тех пор, пока сам Борик со стула чуть не упал от смеха. Ну, тогда и я не устоял и разразился, вытирая просачивающиеся от смеха слёзы.
В общем, ехал Борик на рынок, как, впрочем, и всегда, быстро, а тут откуда ни возьмись, выскочила чёрная кошка и прямо под колёса побежала. Хозяин шедевра, даже не успев сообразить, на автопилоте резко повернул руль влево от кошки и подставил свой бок под удар объезжающей его на большой скорости машины, отчего шедевр Борика отскочил в другую сторону и на полном ходу боднул толстое, мощное основание трубы фонаря уличного освещения…
Очнулся Борик в больничной палате только через несколько дней и узнал от врачей весьма приятные новости о том, что он только немного порезан в трёх местах, о чём свидетельствовали несколько швов на лбу и на щеке; что его нос, собранный из нескольких лоскутков, стал даже красивее, чем был – хоть на выставку; что вылетевшие два передних зуба – это вовсе не такая уж большая потеря, о которой можно жалеть – челюстной хирург предложит тебе сто вариантов прикручивания в челюсть современных ослепительно белых зубов, которые сразу омолодят тебя на несколько лет. А ещё от врачей Борик узнал, что, оказывается, ключица его и раньше была сломана, и что даже не стоит об этом упоминать, потому что опять заживёт, как и в молодости. Согласитесь, всё это было довольно приятно слышать от внимательного травматолога в белом халате. Тот факт, что грудная клетка у Борика от удара в рулевую колонку стала немного меньше в результате хирургического вмешательства посредством вырезания части легких, врачи предпочли промолчать из чисто этических соображений, чтобы не сильно радовать пациента информацией о желанной потере веса, равного двумстам пятидесяти граммам. Эти приятные новости об остатках своего физического состояния, Борик выслушал, как и всегда он это делал, с улыбкой и как будто даже радовался тому, что попал в аварию, и что остался в живых. Но самое приятное было в другом.
Самый приятный сюрприз Борику преподнесла служба «Горсвета». Вместо того, чтобы предъявить иск по полной, «Горсвет» скромно нарисовал ему сумму, только два раза превышающую стоимость фонаря и затрат на его замену, – и ни копейки за моральные страдания работников городской службы освещения. Повезло Борику. Очень повезло. Тем более, что оплатила все эти счета жена его, Лора.
Кстати, а Лоре. Хорошей она оказалась женой, о чём мы и не догадывались, когда знакомились с ней. А познакомились мы с ней в весьма любопытных обстоятельствах. Давайте, коротко расскажу об этом.
Была зима. Мы только что сдали госэкзамены, но ещё не приступали к работе над дипломными проектами. Гуляли. Расслаблялись. Я уже не помню, как появилась Лора в нашей студенческой комнате, но покинуть нас она явно не спешила. В четырёхместном студенческом келье она по очереди арендовала на ночь наши кровати, при этом с удовольствием расплачиваясь с арендатором лаской и вниманием всю ночь, пока у него хватало сил и желания, попутно хваля своего благодетеля за его темперамент и могучую мужскую силу. Днём же она умудрялась ещё и есть приготовить, убраться в нашем жилище и даже в магазин сходить за покупками за свой счёт.
Следующая ночь всё повторялась уже с другим арендатором половину панцирной кровати. Так жила она у нас недели две или три, как потом незаметно, как и появилась, исчезла. Вновь появилась она внезапно только летом, под самую компанию защиты диплома нашей группой, и появилась уже не одна, а с внушительно выставленным вперёд животом и с папашей, – мужиком весьма солидным, крепким в словах и намерениях, который сразу известил нас, что он как минимум искалечит Борика, если он откажется жениться. Почему Борика, подумали мы: в аренду ведь давали кровати мы все. А потому, оказалось, что Лора только его и запомнила, и указала, что только он является отцом ещё не родившегося человека.
Борик не отказался. Он по обыкновения посмеялся, выслушав сурового папашу, и сразу согласился стать отцом, тем более что суровый папаша Лоры обещал свадьбу им сыграть за собственные кровные сбережения, освободив Борика и от дальнейшего поиска жилья для молодой семьи. А почему бы и нет! Лора девочка весьма даже привлекательная, хотя и несколько наивная, и безобидное кроткое существо, которое совсем не претендует на роль Эмансипе. Жить с такой женщиной, как показало время, оказалось совсем не трудно и даже комфортно, о чём свидетельствовало и наличие у них троих детей. Когда же Борик в очередной раз попал, она чартерными рейсами в соседние города и республики снабжала их товарами из братской Белоруссии и тем самым быстро собрала нужную сумму для жизни и радости от покупок. Из рассказа Борика я понял, что она такая же весёлая и не конфликтная, как и в молодости, а ещё с годами стала довольно хозяйственной женщиной и внимательной любящей женой. А мы, его подельники, тихо, но издевательски хихикали над ним тогда, когда он согласился взять в жёны брюхатую неизвестно от кого наивную девушку. А зря, как оказалось. Дай бог каждому такую жену. Это я несколько слов о Лоре, чтобы иметь общее представление об окружении Борика. Возвращаемся, однако, к нему самому.
