В небольшой комнате на вершине башни располагалось ложе с хаотично накиданной некогда дорогой и красивой тканью. Где-то среди лохмотьев происходило вялое движение.
– Один, дорогой! – воскликнул Белиал. – Тысячу лет тебя не видел! Как ты?
Подойдя поближе, Люцифер обнаружил среди ткани дряхлого бледного старика. Однако, что-то выдавало в нем старого воина – множественные шрамы на лице, плечах, груди. Старик открыл единственный зрячий глаз, отбросил седые волосы назад.
– Кто здесь? Фригг? – скрипучий голос с каждой буквой будто наливался неведомой силой. Спертый воздух едва заметно подрагивал вокруг ложа.
– Это Белиал, Один. Старый знакомый.
Старик задержался, глаз сначала раскрылся в ожидании чего-то радостного, но затем веки вновь опустились. Было видно, что такая новость его расстроила.
– А, молодой, – тем же скрипучим голосом произнес Один. – Помню тебя. Ты мне пытался рассказывать про своего отца и новых людей. Ну и что, у вас получилось?
Белиал вздохнул, поправил свой цилиндр и присел на край кровати. В воздух поднялась древняя пыль. Люцифер остался стоять в стороне.
– Да, Один. Новые люди оказались не такие, о каких ты рассказывал. Они стали намного меньше и хитрее. Как крысы. Ты не верил, но это так и есть – они отказываются любить воевать. Им стало по душе писать манускрипты, они начали изобретать всякие штуковины для упрощения жизни. А еще ты не верил, что им уже не нужны ваши допотопные руны – они научились нормальной письменности. У них появилась своя магия – электричество. Ну, это, конечно, гораздо позднее, но они смогли освоиться, и им понадобились мы.
Один внимательно слушал. Пошамкал губами, будто пытаясь собрать остатки влаги с давно высохших губ. Тяжело вздохнул.
– Да, Белиал. Ты молод. Я ведь был таким же, как и ты. Только я был Отцом. У меня была семья. Люди моего времени считали, что силой можно создавать жизнь, управлять собой и государством. Я смотрел на них, впитывал их желание борьбы. Я построил Асгард. Воины попадали сюда, чтобы получить свою награду за доблесть и отвагу. Мы пили с ними мед, регулярно праздновали победы, новые завоеванные территории. Я не понимаю, в какой момент эти люди перестали приходить к нам. Просто их становилось все меньше и меньше, пока я не пришел к тому, что нижний плотской мир стал таким, каким стал. Мне не для кого больше держать империю. Они променяли войны на то… на то, о чем ты мне говоришь. Помяни мои слова, молодой. Сейчас вы им нужны. Но наступит то страшное время, когда и вас забудут. Тогда будет плохо, Белиал.
Люцифер задумчиво осматривал старого Одина. Он знал, как велико было его могущество и влияние, он правил тогда, когда и в проекте не было ни Белиала, ни Люцифера, ни прочих Порожденных. Древние боги начинают исчезать?
Белиал с тоской погладил Одина по седой голове.
– Знаешь, Один, наши люди меня считают плохим. И его тоже, – Белиал махнул головой в сторону Люцифера. – А мы всего лишь исполняем ту часть договора, которую люди нарушают. Да, в твое время люди были более крепкие, чтили свое слово и действие. Интересно было бы на них посмотреть.
Один лишь отмахнул руку Белиала, стал подбирать лохмотья с ложа и натягивать на себя.
– Скоро я уйду, демоны, – устало проскрипел он. – Чтите память о своем царстве.
Один отвернулся и больше не разговаривал с ними. Люцифер поправил пиджак, откашлялся и потянул за собой Белиала на выход.
– Слушай, Белиал, наша прогулка задалась на славу. Зачем мы пришли сюда?
Белиал молчал. Он явно не ожидал увидеть вместо могущественного воина дряхлого старика.
– Боги тоже умирают, – лишь произнес он.
На подступах к выходу из Асгарда гостей вновь ждала старая валькирия.
– Получили ответы на свои вопросы?
– Лучше бы не получали, великая валькирия, – произнес Люцифер.
Спина вновь отозвалась болезненным окрылением. Яркий свет, так понравившийся Люциферу, вновь менялся на молочно-серую муть.
– Эх, Люцифер, полетели-ка на юг, я знаю один городок, где можно отдохнуть, – вдохновленно прокричал Белиал.