Максим Шахов
Сюрприз для «воинов Аллаха»
20
Греция, Пирей,
август 2004 года
Морской порт Пирей – это огромный комплекс береговых сооружений, растянувшийся на многие километры. Логинов так и не получил официальной информации от оргкомитета относительно того, где же будет находиться стоянка «Остердама». Но по некоторым нюансам Виктор сделал вывод, что лайнер поставят к «стенке». Да и слишком большой была российская делегация, чтобы организаторы решились возить ее членов туда-сюда на рейдовых катерах.
Исходя из этого, Виктор и решил посвятить остаток дня Пирею. Сунув руки в карманы, он двинулся по периметру ограждавшего порт забора. Несмотря на то, что солнце уже давно миновало зенит, назвать прогулку приятной было нельзя. Выпитое пиво практически сразу улетучилось через кожу, и Логинов очень быстро снова ощутил жажду.
Но нырять в какое-нибудь кафе он не стал. Логинова уже захватила работа – двигаясь вдоль забора, он пытался поставить себя на место террористов, которым нужно было проникнуть на территорию порта любой ценой. Обычным людям подобный «обход» показался бы пустой тратой времени и ничего бы не дал. Но Логинов был профессионалом. Годы службы в «Альфе» не прошли зря. Случайному наблюдателю могло показаться, что какой-то турист просто заблудился и теперь бредет в припортовом квартале наобум, надеясь в конце концов выбраться к остановке автобуса либо наткнуться на такси. На самом же деле Виктор напряженно работал. Его мозг впитывал в себя увиденное и со скоростью компьютера обрабатывал информацию. «Сухим остатком» этой работы должны были стать самые вероятные места проникновения террористов на территорию порта.
Однако после более чем двухчасовой изнурительной «экскурсии» Виктор пришел к выводу, что проникать в порт из Пирея террористам явно не с руки. Только тут Виктор зашел в кафе и осушил сразу три бутылочки колы. Утолив таким образом жажду, Логинов закурил и задумчиво уставился за окно.
Проникновение в порт было сопряжено для террористов со слишком большими трудностями. Вообще говоря, они могли пойти на то, чтобы взорвать одни из ворот автомобилем с террористом-смертником. А потом в неразберихе попытаться прорваться к «Остердаму» на каком-нибудь микроавтобусе. Но в этом случае греческий спецназ неминуемо прибыл бы на место на вертолетах в течение нескольких минут. Так что времени на сам захват судна террористам могло и не хватить. Ведь его на стоянке наверняка будут охранять полицейские. Может, им окажется и не под силу ликвидировать террористов, но задержать их до прибытия спецназа – вполне…
Вывод напрашивался сам собой – к судну террористы будут прорываться морем. Но и здесь все было не так просто. Вход в акваторию порта охраняли два натовских сторожевика и несколько быстроходных катеров. Так что «морской» вариант прорыва оставлял террористам не больше шансов на успех, нежели «сухопутный». А может, даже и меньше, если учесть, что обзор в море намного лучше…
Придя к этому выводу, Виктор затушил сигарету и повернулся к бару, показав палец. Не тот, вскидывание которого означает «фак ю», а указательный. Греческий язык не был сильной стороной Логинова. Английским он когда-то владел довольно неплохо, хотя и основательно подрастерял свои навыки в борьбе с чеченскими и национал-террористами. И те, и другие английским как-то не злоупотребляли.
Но в Греции от английского пользы было ровно столько же. Знали его только те, кто профессионально работал с иностранцами. Основная же масса греков не желала отягощать свой ум чуждыми словами. При всем при этом особых проблем Виктор не испытывал. Знание всего нескольких стандартных фраз вроде «Вот прайз?» и «Ван бира, плиз!» делали пребывание иностранца в греческой столице вполне комфортным.
Вот и в этот раз бармен легко понял Логинова, и вскоре на столе Виктора уже стояла очередная, четвертая по счету, бутылочка колы. Осушив ее в три глотка, Виктор сунул руку в карман и развернул на скатерти компактный путеводитель по Афинам. Достопримечательности Виктора не интересовали. А вот достаточно подробная карта города и окрестностей была весьма кстати.
В очередной раз поводив по ней пальцем, Логинов задумчиво хмыкнул. Потом прикурил еще одну сигарету и побарабанил пальцами по столу. Непосредственно к Пирейскому порту примыкала еще одна бухта. На берегу этой бухты располагался древний городок Элевсин. И вот как раз этой бухтой на месте террористов и воспользовался бы Виктор. Ведь натовские сторожевики стояли дальше в море. Так что выход из бухты Элевсина в бухту Пирея оставался без надзора…
– Так-так, – проговорил Виктор, посмотрев на часы.
Было уже около шести вечера. На тщательный осмотр Элевсина должно было уйти не меньше двух часов. Плюс дорога. Так что на прием в посольстве по случаю прибытия российской олимпийской делегации Виктор не попадал никак.
Но это его беспокоило меньше всего. Поэтому он сложил карту, расплатился и вынырнул в банную атмосферу пирейского вечера. Как говорили древние, каждому свое. Кому-то – попивать коктейли в кондиционированной прохладе посольства, а кому-то – таскаться в портовых кварталах, изнывая от духоты и жары.
Но Логинов к этому относился спокойно. Это была его работа. Работа, которую он временами ненавидел, но без которой мог прожить не больше двух недель. После этого его начинало попросту «колбасить»…
21
Греция, дорога Салоники – Лаханокипос,
август 2004 года
– Хеллоу! – на английский манер ответили в телефоне.
– Привет из Батуми! – торопливо произнес слова пароля Вахид.
– С прибытием! – перешел на чеченский собеседник Шимаева. – Вы где? Я уже начал волноваться!
– Не знаю где. На какой-то развилке. У нас проблемы…
– На какой развилке? Что за проблемы?
– Тут на указателе написано «Лаханокипос – 7 км». Нас тормознули люди с полосатыми палками, пришлось успокоить их…
– Вот черт! Я понял! Ждите! Скоро буду!
Собеседник отключился. Вахид посмотрел на часы.
– Не спускай с него глаз! – скомандовал он боевику, охранявшему Ангелоса, и направился к кабине трейлера.
Открыв дверь, он легко забросил внутрь свое тренированное тело. Вскоре со стороны Салоников проехала легковушка. Вахид с Турпал-али, готовые к любым неожиданностям, неотрывно следили за ней взглядом, но водитель даже не притормозил.
Минуты через три со стороны Лаханокипоса показалась еще одна машина. И тут же у Вахида ожил мобильник.
– Это я! Ты где, в кабине?
– Да! – коротко ответил Вахид.
Несмотря на то что телефоны, по идее, были «незасвеченными» и говорили собеседники на чеченском, они старались лишнего в эфире не болтать. Несколько секунд спустя микроавтобус с какими-то надписями притормозил рядом с фурой.
Из него выбрался Аслан – человек ГКО, уже месяц как «натурализовавшийся» в Греции по почти настоящим документам. Ему было за сорок, а выглядел он вообще лет на пятьдесят – не очень высокий, грузный, начавший лысеть мужик.
Родился Аслан в Казахстане. И там же закончил восьмилетку. В его классе училось несколько этнических греков, с которыми Аслан дружил. Благодаря этому он не только понимал греческий, но и мог худо-бедно на этом языке изъясняться. Языковые навыки, полученные в детстве, не пропали даром и очень пригодились ГКО.
Поздоровавшись с Вахидом, Аслан скользнул взглядом по пустой полицейской машине и вздохнул:
– Нехорошо получилось… Всех положили?
– Трех полицейских. Водитель трейлера вон там…
Аслан бросил короткий взгляд за фуру и быстро сказал:
– Это хорошо. Может, и сработает…
– Что?
– Попробуем пустить власти по ложному следу. Несколько дней выиграем. Так! Слушай, что надо сделать…
22
Греция, Элевсин,
август 2004 года
Добравшись до Элевсина, Логинов утолил жажду, после чего принялся за работу. Уже беглая рекогносцировка на местности показала, что он на правильном пути.
С моря бухта Элевсина не просматривается. И тому есть своя причина. Эта бухта достаточно широка, но по форме напоминает изогнувшегося дождевого червяка либо английскую букву «s». Уже достаточно давно ее используют в качестве кладбища или отстойника кораблей. По берегам бухты, впритирку друг к другу, их стоят тысячи. Причем речь не идет о каких-то там сейнерах или катерах. Здесь стоят огромные океанские суда – газовозы, танкеры, балкеры, ролкеры. Одни морально устарели, другие встали на прикол из-за изменения рыночной ситуации.
Оглядев бесконечную вереницу судов, Логинов только головой покачал: в принципе, здесь можно было расквартировать целую армию террористов. И никто бы ни о чем не догадался.
Хотя навряд ли террористы прятались на судах. У этого кладбища, как и у земного, наверняка имелись смотрители и сторожа. Сейчас они, безусловно, были усилены полицейскими. Но необходимости прятаться на вставших на прикол судах у террористов не было.
Бухта Элевсина имела несколько причалов. А вот огорожены они не были. Кроме двух небольших торговых судов, у «стенки» стояло несколько десятков частных яхт и катеров. Охрана этого добра носила чисто символический характер.
– Так-так, – проговорил Логинов, нервно оглядываясь по сторонам.
У него вдруг возникло чувство, что в этот момент где-то поблизости прохаживается кто-то из террористов и кривит в ухмылке губы. Скорее всего, это было нервное.
Просто Виктор вдруг осознал, что при всей беспрецедентности мер безопасности у террористов есть шансы на проведение атаки. Причем атаки успешной – ввиду отсутствия охранной инфраструктуры, гарантировать, что террористы не воспользуются одним из многочисленных плав-средств бухты Элевсина, было нельзя.
Около часа Виктор потратил на изучение подходов к бухте. Элевсин оказался преимущественно малоэтажным городком с древними домами. И никаких усиленных полицейских кордонов и постов, как в Афинах и Пирее, Виктор здесь не обнаружил. Уже в сумерках он вернулся в припортовый квартал.
Древние Афины наконец-то накрыла долго-жданная прохлада. На рейде расцвели гирлянды огней. С моря подул прохладный ветерок. В центре греческой столицы в этот час было людно. Прятавшиеся целый день от жары аборигены и многочисленные гости Олимпиады выползали из своих укрытий. И любовались подсвеченным прожекторами Акрополем, который по ночам словно бы парил над древней греческой столицей.
Здесь же, в припортовых Пирее и Элевсине, после пяти вечера жизнь буквально замирала. Пустели улицы. И только в кафе, барах и прочих забегаловках наблюдался ажиотаж. Публика здесь, конечно, собиралась не очень воспитанная и образованная. Насчет профессий завсегдатаев-дам сомнений вообще не возникало. Это были жрицы. Только не олимпийских богов, а любви. Иногда за ними присматривали сутенеры с лоснящимися от кожного жира лицами и такими же лоснящимися, давно не мытыми курчавыми черными волосами. Иногда проститутки гуляли сами по себе. Но суть от этого не менялась.
Логинову не очень улыбалось тереться среди подобного контингента, но он слишком вымотался за день, чтобы искать заведения поприличнее или ехать в Афины. Его обезвоженный организм требовал жидкости, его иссушенный мозг требовал прохлады.
Поэтому Виктор выбрался на набережную Элевсина, повернул направо и, пройдя вдоль ряда светящихся вывесок, свернул к самой яркой. Впрочем, выигрыш оказался небольшим. Внутри довольно большого бара было накурено так, что хоть топор вешай. Со всех сторон доносился гул пьяных голосов. Окинув взглядом публику, Логинов понял, что большинство из нее иностранные моряки. Греков было мало.
Оглядевшись по сторонам, Виктор прошел к стойке и знаками показал, что он хочет очень-очень большую бутылку хорошего сухого вина. Вскоре бутылка появилась на небольшом столе, за который присел Виктор.
23
Греция, окрестности озера Като-Ставрос,
август 2004 года
Первым делом Турпал-али пересел в микроавтобус и направил его в сторону озера. За руль трейлера один из боевиков усадил дрожащего от страха Ангелоса. Трейлер тоже тронулся с места и повернул за микроавтобусом.
В это время забравшиеся в полицейскую машину Аслан с Вахидом нервно оглядывались по сторонам. И снова им немного не повезло. Еще до того, как трейлер скрылся из вида, со стороны Лаханокипоса показалась машина.
– Вот же черт! – покосился в зеркало Аслан. Однако увидев, что машина не собирается сворачивать, а направляется прямиком в Салоники, он быстро сказал: – А может, это и лучше!
В тот же миг Аслан врубил мигалку и резко тронул полицейскую машину с места. На удивленный взгляд Вахида он ответил короткой репликой:
– Раз так вышло, пусть запомнят, что за трейлером гнались полицейские!
Вахид неуверенно передернул плечами, но ничего говорить не стал. Аслан уже месяц торчал в Греции, так что ему было виднее…
До озера добрались без происшествий и нежелательных встреч. В смысле отдыха греки народ пунктуальный и организованный. В праздники и вечером они дисциплинированно релаксируют – пьют свое вино, поют свои песни и танцуют «сертаки». Так что переться на ночь глядя к какому-то озеру глушить электроудочками рыбу или же «приходовать» на природе телок может прийти в голову разве только выходцам из бывшего СССР. Таких в этот вечер в окрестностях Лаханокипоса, к счастью для них самих, не оказалось.
На берегу Като-Ставроса кавалькада остановилась. Мертвого полицейского и национальных гвардейцев перегрузили в полицейскую машину. Саму машину перед этим по аппарели загнали в фуру. После этого за руль тягача сел Дауд. Разогнав трейлер, он спрыгнул на ходу. Тяжелая машина промчалась еще десяток метров и рухнула с обрывистого берега в воду.
Взметнув в ночное небо брызги, трейлер перевернулся набок и начал тонуть. Аслан посмотрел вниз с обрыва и сказал:
– Нормально! Пока найдут, пока будут возиться водолазы… Поехали!
Вахид последним забрался в грузовой отсек микроавтобуса. Аслан заставил проем ящиками. Закрыв дверь, он сел за руль и другой дорогой направил микроавтобус в объезд Салоников на юг.
Дорога предстояла дальняя. Но афинская трасса была пустынной. Под утро микроавтобус уже въехал в Мегару. Еще через двадцать минут он притормозил у ворот расположенной прямо на берегу моря виллы. Эту виллу Аслан снял по своим почти настоящим документам.
Загнав микроавтобус во двор, он убедился, что за время его отсутствия не была нарушена ни одна «контролька», и только после этого открыл грузовые двери микроавтобуса.
– Приехали! – сообщил он и убрал ящики. Боевики один за другим начали выбираться наружу и разминать затекшие конечности. – Давайте в дом! – кивнул Аслан. – Там открыто…
Вахид оглядел высокий забор и повернул голову к морю. Слева в ночном небе легко различалось огромное зарево.
– Это что? – спросил Вахид.
– Это Афины, – ухмыльнулся Аслан. – И Пирей тоже в той стороне, только ближе. Отсюда по морю до него не больше пятидесяти километров. Но сориентироваться на местности у нас время еще будет. А сейчас самое время подкрепиться и – на боковую…
Аслан и Вахид скрылись в доме. По дороге они коротко обговорили судьбу Ангелоса. Поскольку события развивались не совсем по плану, пока что решили сохранить греку жизнь и держать его в подвале.
Чеченец без оружия – не чеченец. Как и чеченец без раба в зиндане. Знал бы Ангелос Хапсалис, кто с его помощью проник на территорию древней Эллады, ни за что бы не ввязался в это дело. Но теперь было поздно – теперь ему на себе предстояло испытать, что такое борцы за независимость Ичкерии…
24
Греция, Элевсин,
август 2004 года
Греческая «Метакса» – напиток на любителя. Пить такую гадость Виктор стал бы только в самом крайнем случае. А вот среди греческих вин попадались настоящие шедевры. Причем каким-то странным образом качество напитка зачастую не слишком зависело от цены.
В баре на набережной Элевсина Логинову повезло. Чуть терпкое вино, казалось, впитало в себя и ароматы греческих гор, и ароматы моря, и сам дух древней Эллады. Каждый глоток Виктор делал с огромным наслаждением. Жажда быстро ушла, уступив место легкому опьянению и приятной расслабленности, когда хочется просто так сказать кому-нибудь приятное.
Впрочем, заговаривать с кем-либо в этом кабаке было себе дороже. Набравшиеся по самые брови, иностранные моряки, казалось, только и ждали случая, чтобы перевести вечер отдыха в более динамичное русло – с битьем бутылок, швырянием стульев и поножовщиной. Такое здесь, судя по всему, было не редкостью. Под стойкой бармена Логинов заметил ручку бейсбольной биты. А лицо торчавшего недалеко от входа вышибалы было украшено целой коллекцией разнообразных шрамов.
Общение же с размалеванными жрицами любви сулило не меньше неприятностей. Они и так зыркали по сторонам в поисках объекта, чтобы окружить его своим продажным вниманием. Свяжись с такими – не отцепишься. Папарацци по сравнению с портовыми шлюхами – невинные ангелочки.
Допив вино до конца, Логинов с сожалением посмотрел на пустую бутылку. Казалось, тянуть эту темную жидкость можно было бесконечно – до самого утра, что, кстати, и делали греки. Но Виктору назавтра предстоял трудный день. Поэтому он принял соломоново решение – бар покинул, но прихватил с собой еще одну бутылку вина.
Покинув бар с бумажным пакетом под мышкой, Виктор вынырнул на улицу. Жара спала окончательно. От моря тянуло ласковой прохладой. И Логинов, собиравшийся тут же взять такси и ехать в Афины, решил немного пройтись вдоль набережной.
Прогулка того стоила. Шорохи моря, ласковый ветерок и загадочно подмигивающие с рейда огни расслабили Виктора окончательно. Миновав ряд баров, он двинулся по безлюдной улочке в сторону Пирея. Его шаги едва слышным эхом отражались от стен древних домов. Казалось, что Логинов переместился совсем в другой мир – на тысячи лет назад…
– Стоять, сука!!! – вдруг раздался из-за угла пьяный крик на английском.
Следом оттуда донеслись перестук женских каблучков, топот тяжелых ботинок и приглушенный вскрик…
25
Египет, Александрия,
август 2004 года
Технический танкер «Луксор» третий день стоял на рейде древней Александрии. Разрешения на вход в порт ему пока что не давали. Капитан и команда относились к этому абсолютно спокойно. Большинство из них даже не догадывалось, что обычная вроде задержка с постановкой под погрузку вызвана очень серьезными причинами.
На территории одного из береговых терминалов практически незаметно для посторонних шла подготовка к самому масштабному теракту в истории. Инженер Абукири являлся вице-президентом химической компании, которой принадлежал этот терминал порта. Поэтому его приезд в Александрию и работы, проводимые по его заданию, не могли вызвать каких-либо подозрений. Да и не тот у египтян менталитет, чтобы вникать в тонкости технологических процессов и пытаться понять их суть. Это только в бывшем СНГ каждый рабочий знает, что должен делать его директор, зато зачастую не справляется со своими собственными обязанностями. В Египте каждый знает только свою работу и в чужие дела не суется.
Поэтому команды Абукири персоналом терминала выполнялись неукоснительно. Единственным человеком, который мог бы что-то заподозрить, был управляющий терминалом. Но с ним приключилась странная болезнь – какое-то пищевое отравление. Сперва управляющий попал в больницу, а потом Абукири дал ему небольшой отпуск – поправить здоровье. Так что теперь только инженер понимал суть происходящего.
А происходила на терминале перекачка диметилсульфаксида из резервного хранилища в береговую цистерну и подготовка его к погрузке. Это вещество, не очень широко используемое в химической промышленности и медицине, никогда не относилось к числу опасных. И это, в общем-то, было правильно – обычный диметилсульфаксид с одним атомом кислорода в молекуле абсолютно безобиден.
И только человек, досконально разбирающийся в газах, мог додуматься превратить его в смертельное оружие. Именно таким человеком был Абукири. Он не был гением, просто такая у него была работа.
Большая часть людей имеет о газах слишком поверхностное представление. Люди почему-то думают, что природный газ, который есть на кухне практически у каждого, токсичен. А это совсем не так. Природный газ, на девяносто восемь процентов состоящий из метана, абсолютно безопасен для человека. Так же как, к примеру, вода. И при утечках из газовых плит люди погибают вовсе не от отравлений, а от того, что метан вытесняет из квартиры кислород. То есть это то же, как если бы у вас из незакрытого крана всю ночь текла вода и вы во сне утонули.
Правда, метан имеет еще нехорошую привычку взрываться – но только при определенных концентрациях, причем диапазон этих самых концентраций довольно узкий. Но, как говорили древние, все яд и все лекарство. Так что в этом смысле метан не опаснее азота. А ведь в воздухе азота больше, чем какого-либо другого газа. И ничего, живут с этим люди. И не знают, что девяносто процентов аквалангистов и водолазов погибают именно от азота. Просто потому, что при больших давлениях азот окисляется. А один из его окислов является сильнодействующим наркотиком. В начале прошлого века в Европе широко был распространен аттракцион, где каждый желающий за умеренную плату мог подышать «веселящим» газом. Причем этот наркотик не вызывал ни «ломок», ни привыкания. В качестве «веселящего» газа использовался именно оксид азота…
Все это было отлично известно Абукири. И, в конце концов, натолкнуло инженера на мысль о проведении террористической атаки на Афины. Сейчас же он просто готовил к погрузке на «Луксор» диметилсульфаксид – абсолютно безопасную жидкость. На ее ввоз на территорию Греции не требовалось каких-либо особых документов либо разрешений. Проблема заключалась в том, что греческим партнерам «Каирской химической компании» диметилсульфаксид был вовсе не нужен. Они покупали у египтян технический растворитель. На фабрике в предместье Афин этим растворителем заливали полимерные гранулы, а из полученной массы штамповали летнюю пластмассовую обувь – некогда популярные в СССР «мыльницы», «колотушки» и пляжные туфли.
Так что диметилсульфаксид предстояло ввезти в Грецию под видом этого самого растворителя. Речь шла всего о четырех железнодорожных цистернах. Как раз такой объем имел самый маленький танк «Луксора». В остальные танки судна должны были залить указанный в карго-ведомости растворитель…
