Максим Забелин
Сундук
Если бы вы, как любой другой искатель приключений на среднерусской возвышенности, все еще слонялись неподалёку от места событий, вы бы услышали, как за забором что-то взорвалось, обернулись бы и спустя секунду увидели, как гигантская береза с треском и шумом падает прямо на дорогу. И хвала небесам, если вам посчастливилось вовремя ретироваться, потому что удар был такой силы, что соседние заборы сложились, как спички под развесистой кроной. Ууух! Все стихло. Воцарилась мертвая тишина.
Спустя минуту, словно зомби после апокалипсиса, на улицу начали опасливо выходить люди. Они осторожно брели все ближе к эпицентру катастрофы, пока сквозь гарь и пыль к ним навстречу, пошатываясь и держась за руки, не вышли Иван Семенович и Лариса Васильевна.
Как они уцелели, как им удалось выбраться, известно лишь автору этой поучительной истории. Но к её финалу это не имеет никакого отношения, поэтому опустим подробности.
Жители поселка, конечно, поверили, что все дело в березе, которую давно уже надо было спилить. Они, конечно, помогли полковнику и учительнице добраться до их домов и даже оказали первую помощь: смазали зеленкой ссадины и приложили лед к горячим головам.
Что до березы, то место подпила полковник рассчитал неожиданно верно, и она, в общем, нанесла не так много время, как могло показаться на первый взгляд. Спустя пару дней ствол был распилен и убран с дороги, заборы совместными усилиями поправлены. В поселок вернулись тишина и покой.
И только на участках когда-то враждовавших соседей продолжалось шевеление. Воронка, образовавшаяся на месте земляных работ на углу плаца, требовала дополнительного изучения. И поэтому, едва придя в себя, зализав раны и оказавшись в состоянии держать в руках лом и лопату, парочка вернулась к кладу.
Разбор завалов продолжался под потрепанной, но заштопанной силами Ларисы Васильевны маскировочной сеткой. Целый день, с перерывом на обед они разгребали грунт, пока, наконец, из земли не стали появляться фрагменты разрушенной взрывом конструкции. Это были куски жести, свернутые лепестками, обломки деревянного каркаса, превратившегося в щепу и, к удивлению копателей, осколки бутылок. Мокрая земля источала отчетливый винный запах!
На одной из половинок колотой пузатой бутыли военный пенсионер разобрал надпись – Paris, 1812. Отступающие войска Наполеона оставили здесь сундук с игристым, или наступающие части Русской армии решили приберечь напиток победителей до полного окончания войны? Это было доподлинно не известно. Однако факт оставался фактом. Все, что удалось найти несостоявшимся нуворишам – это осколки бутылок. Никаких монет, золота, бриллиантов.
Они едва не плакали, ковыряясь в мокрой яме, как вдруг бывший преподаватель музыки не извлекла на свет божий из самого угла ящика, одну чудом уцелевшую бутылку. Она повертела ее в руках, окликнула своего визави. Они покопались еще немного, так больше ничего и не обнаружив, и, по обоюдному согласию, решили отметить свой эпический провал той самой, последней бутылкой из сундука. Двухсотлетнее французское шампанское, почему нет?
Быстро накрыв стол маринованными огурцами, помидорами, тонко нарезанным салом, луком, чесноком и картофелем в мундирах, они привели себя в порядок и сели ужинать. А полковник даже преподнес своей соседке душистый цветок, сорванный тут же, у крыльца. Благо подобного добра здесь было навалом. Смущенная женщина оценила жест и предложила тост за любовь! Пробка вылетела в потолок, и золотистый напиток наполнил бокалы. Так они и сидели, все больше открывая свои непростые судьбы собеседнику и чувствуя нарастающую взаимную симпатию. Шампанское оказалось превосходным на вкус!
Дабы не было скучно, Лариса Васильевна включила телевизор. Он весело щебетал на заднем плане, но тут Иван Семенович поднял палец и указал на экран. Телевидение сообщало примерно следующее:
«Спасательные работы по подъёму груза затонувшего парусника начала XIX века завершились успехом. Интернациональная команда подняла из морских глубин пролежавшие там более двухсот лет ящики с французским шампанским. Напиток уже выставлен на интернет-аукцион. Стартовая цена одной бутылки – двадцать тысяч евро…»
