Признания авантюриста Феликса Круля – Томас Манн

Вот ведь сук…кулент этот Томас Манн. Взял и помер от невиданной болячки – не удосужился даже дописать книгу, над которой работал несколько десятилетий, остановившись буквально на самом интересном месте и только подразнив нас тюремным заключением и прочими прелестями и перипетиями жизни неисправимого авантюриста. Но – обо всём по порядку.Итак, после самоубийства отца, не выдержавшего бремени банкротства, Феликс – молодой человек широких взглядов с далеко идущими планами и глубоко безнравственными устремлениями – отправляется в столицу мира, дабы там приступить к осуществлению своих масштабных, но пока туманных планов по улучшению собственного материального благополучия. Предварительно откосив от армии, он оказывается в штате фешенебельного парижского отеля, понемногу продвигаясь по служебной лестнице и не гнушаясь никакими средствами для достижения своих целей, будь то флирт с постояльцами или банальное воровство. Ведь его крёстный (тоже человек с весьма смутными представлениями о морали) доходчиво объяснил ему, что кривые дорожки предпочтительнее, если они ведут к конечной цели быстрее, а таланты и дарования следует пестовать и поощрять, пусть это даже талант подделывать почерк или умение симулировать болезнь.Всё бы так и продолжалось: юноша, находясь в ожидании того самого “большого дела”, всё так же продолжал бы отвергать предложения сбежать с дочкой коммерсанта (а вдруг papa так и не выделит наследство?) или устроиться личным камердинером знатного стареющего содомита (как же так, на него будут косо смотреть!). Но вот в один прекрасный день он встречает юного маркиза, перед которым стоит, казалось бы, неразрешимая дилемма: как оказаться в двух местах одновременно, а точнее, в предместье Парижа в любовном гнёздышке со своей гризеткой из оперетки и в кругосветном путешествии, организованном рачительными родителями с единственной благородной целью – избавить неразумное дитя от влияния этой самой гризетки. Всегда жаждущий помочь ближнему (особенно если эта помощь подразумевает переодевания и использование чужого имени) Феликс, для виду поломавшись, ничтоже сумняшеся соглашается выступить маркизом для всего цивилизованного света, пока сам маркиз останется маркизом в постели своей гризетки. Распрощавшись с ливреей и работой кельнера, Феликс приступает к своей пока что самой масштабной афере.И вот тут в сознание читателя закрадывается подозрение – а не “Признаниями авантюриста Феликса Круля” вдохновлялась Патриция Хайсмит, создавая своего обаяшку Тома ? Судите сами, сходство налицо: молодой человек стеснённых средств и бисексуальных наклонностей, не обременённый моральными принципами и с радостью примеряющий маски других жизней (да-да, уважаемые сценаристы “Забирая жизни”, вы далеко не оригинальны), отправляется в дальнее путешествие под чужим именем со всеми вытекающими. В оправдание ещё одной создательницы талантливого авантюриста, способного всегда выйти сухим из воды, можно привести два довода: первый роман о Рипли и “Феликс” Манна вышли примерно в одно и то же время, да и лукавство и полуулыбка плутовского романа в “Талантливом мистере Рипли” уступают место интриге и саспенсу триллера.И, конечно, нельзя отрицать, что при всей их кажущейся одинаковости Том и Феликс, эдакие братья по обману, как и все братья одновременно похожи и нет. Да, оба они с младых ногтей проявляли недюжинные таланты в области подделки подписей и копирования манер других людей. Подмигнув дедушке Фрейду, можно даже пойти дальше: да, оба они всегда чувствовали и знали – они отличаются от остальных людей вокруг, сделаны из другого теста или, говоря словами Феликса, “из более благородного материала”. Неважно, связана эта роднящая их непохожесть на остальных с особой душевной тонкостью и щепетильностью, призывающей восторгаться прекрасным и стремиться к нему пусть и нечестными путями, с их тщательно скрываемой ориентацией или даже с фазами луны – приходится признать, что как Том Рипли, так и Феликс Круль – птицы редкого полёта, а потому действительно уникальны. Но если Том всегда словно стыдится чего-то: своих манер, происхождения, совершённых им преступлений, то Феликс искренне верит в свою особенность, избранность – в своё особенное положение “любимца судьбы”, а потому и совершает все свои махинации с улыбкой на лице, улыбкой, которая словно говорит: “А что в этом такого” (ну, или, на крайний случай: “Цель оправдывает средства”). И поэтому, возможно, он не опускается до самого ужасного преступления – убийства. В конце концов, ведь даже у самого завзятого авантюриста должен быть свой кодекс чести!Разумеется, у Феликса есть ещё одно преимущество перед своим американским коллегой – его создал гений Томаса Манна. Ничуть не умаляя заслуг госпожи Хайсмит, я не могу не упомянуть едкий, неторопливый, головокружительный – иными словами, просто невозможный язык Томаса Манна. Пронизанная томной дымкой затаённой сексуальности и откровенной распущенности, манера автора описывать события, мысли, философские думы главного персонажа не может оставить равнодушным. Будь то размышления о глубоко укоренившихся классовых различиях общества или многочисленные описания театральных постановок и прочих “зрелищ”, посещённых жадным до впечатлений Феликсом – автору удаётся преподнести это живо, ярко и нескучно.И, напоследок, несколько рекомендаций, которые помогут определиться сомневающимся. Must read, если: а) Вы поклонник жанра плутовского романа, в котором харизматичный мошенник повествует о своей нелёгкой судьбине и о том, как он ступил на долгий, скользкий и опасный путь авантюриста; б) Вы поклонник несравненного мастерства Томаса Манна; в) Вам нужны инструкции “Как затащить в постель первого встречного” (собственно, все инструкции сводятся к двум непреложным пунктам: смазливая рожица + лучезарная улыбка – и то, и другое у Феликса имеется в достатке).Вам не стоит брать в руки эту книгу, если: а) Вы ненавидите неоконченные книги (нет, вот прямо так неоконченные – события обрываются в самой кульминационной точке, а Манн только и успел за эти несколько сотен страниц, что покормить нас обещаниями будущих авантюр и приключений, не отправив своего собравшегося в кругосветное путешествие мошенника даже за пределы Европы); б) Вы противник несравненного мастерства Томаса Манна; в) Вы гомофоб/ханжа/ещё кто-то упоротый в этом духе.

«Признания авантюриста Феликса Круля» прошли легко. Это все тот же старый, добрый Томас Манн, но только немножко заболтался. Главный недостаток книги – роман незаконченный, и это не дает возможности оценить его как целое. Кто знает, что бы еще вытворил Феликс, если бы Томас Манн не умер и не оставил его посреди всей интриги. Хотя, впрочем, это не так уже важно. Этот автор всегда хорошо читался из-за его неподражаемого языка. Манн – мастер стилизации, и его последний роман не стоит воспринимать за чистую монету. Это стилизация под авантюрную биографию в духе Казановы, только в современный автору период. Хотя мы не знаем, как все закончилось. Судя по всему, герой преуспел и с важностью многомудрствует, изображает интеллектуала, выдает сентенции о природе человека и тому подобное – самоутверждается, одним словом. Написано это, как и все у Манна, бесподобно. Он создает такой обаятельный образ героя, который, по сути, последняя сволочь, что прямо сочувствуешь ему во всех начинаниях. Так красив и мечтателен образ той дорогой шикарной жизни, что ты начинаешь верить в то, что Феликс берет все, что ему не принадлежит, по праву. По праву желания. Чужие бриллианты, стареющие любовницы, сестры и псевдосестры, и вся эта интрига с маркизом (ох, чувствую, поплатится маркиз за свое легкомыслие). Рекомендую всем любителям творчества Манна. Правда, в поздний период автор становится все более фривольным и достаточно часто преступает границы общепринятого, но кого этим удивишь в наше время? Если не боитесь незаконченных произведений, читайте. Эта книга не изменяет многого в образе Томаса Манна, но придает его позднему творчеству неожиданные штрихи. Как будто это он сам – Казанова на отдыхе и развлекается писанием фривольных историек из своего прошлого.

Свой роман Томас Манн начал в 1922 году и опубликовал лишь в 1954, незаконченным. Именно эта его незаконченность меня расстроила больше всего. Кто читал «Замок» Кафки, поймет.

Только ты с полной головой окунаешься в роман, целиком проникаешься героем и начинаешь за него переживать, как и сказке конец.

А герой уж очень интересен. Авантюрист, актер и притворщик, он мастерски перевоплощался из одного образа в другой, не столько играя, сколько становясь этим образом на самом деле. Днем он работник гостиницы, вечером – блестящий молодой человек, в прекрасном костюме, посетитель дорогого ресторана и он уже сам не знает, кем он является на самом деле. От его прежней жизни не осталось ни следа, а в эти свои «временные образы» он вкладывает столько себя, что ему невозможно не поверить.

Нам рассказывают его историю с самого раннего детства, имеено оттуда берет истоки его страсть к перевоплощениям: дядя одевал его в различные костюмы и использовал его в качестве натуры для своих картин. Маленький Феликс не просто одевал эти костюмы, но и всем своим видом, мыслями, уходил в нужный образ. Встреча с талантливым актером, другом отца, так же дала ему пищу для размышлений: можно быть на самом деле некрасивым и вульгарным, а на публике – прекрасным, чувственным.

Очень часто в романе затрагивается тема аристократизма, а именно – аристократизм может быть только врожденным, истинный аристократизм невозможно приобрести со временем. Наш герой сам высказывается в таком ключе и сам же опровергает свои слова, умело играя аристократа так, что ни у кого не возникает сомнений.

Я, често говоря, все время боялась, что он где-то проколется, оступится и весь обман всплывет наружу. Я смотрела на постепенно подходящую к концу книгу и мое волнение все возрастало и возрастало.. Поразительно, главный герой обманывает, крадет и соблазняет, а мы так о нем печемся.

Такая история, начавшаяся с самого начала, детства, должна идти, как минимум, до самого конца. Эх.

Томас Манн очень детально прописывал все образы, обстановку, действия, таким образом создавалось полнейшее иллюзию присутствия. Его язык, такой по-немецки незамысловатый и простой, но, в то же время мягкий, интеллигентный, приятный. Чертовски беден и убог мой язык, чтобы говорить о творчестве таких, как Томас Манн. Поэтому предлагаю лишь и вам познакомиться с ним и все понять.