bannerbannerbanner
Ядовитый сезон

Мара Резерфорд
Ядовитый сезон

Полная версия

Взгляд Сейдж был свирепым в свете ламп.

– Ту, которая не кормила малыша.

Леэло почувствовала, как желчь подступает к горлу.

– Почему?

– Она не заботится о собственном потомстве, – пояснила Сейдж. – Мне мало известно о материнстве, но даже я понимаю, как это неправильно.

Леэло сглотнула горечь во рту. Она не могла не думать о Фионе и Тейте. О том, как Китти осуждала отказавшуюся кормить овцу, но совершенно спокойно отсылала Тейта прочь, который и сам был невинный, словно ягненок.

Все животные уже умолкли, островитяне также хранили молчание. Когда они собирались уходить, Леэло бросила последний взгляд на овцу, ее мертвые глаза, казалось, смотрели прямо на нее. На краткий миг, почти как видение, Леэло увидела вместо животного свою собственную мать, лежащую там, на земле. Девушка не переставала дрожать всю дорогу домой.

Глава десятая

Ярен вытер рот, споткнувшись в лунном свете на тропе и гадая, не заболевает ли он снова. Ему следовало прислушаться к Ларсу и Мэгги, той, что с бровями. Потому что даже если жители деревни ошибались насчет песен, заманивающих людей в озеро, – он убегал прочь от озера так быстро, как только могли нести ноги, – островитяне все равно были злыми. Теперь он знал наверняка.

Все из-за глупого спора, в котором юноша согласился участвовать, только чтобы снова вернуться сюда. Пока он мчался через лес, ноты той ужасной песни, почти такой же высокой и пронзительной, как крики умирающих животных, эхом раздавались в голове. Ярен не представлял, как такое возможно, чтобы те же люди с радостной музыкой, которую он слышал в прошлый раз на берегу, могли издавать такие режущие слух звуки. Ярен, конечно, не был новичком в забое животных. Он догадывался, что вопли стольких существ, умирающих одновременно, в сочетании с ужасной мелодией, превращали случившееся скорее во что-то жестокое и ритуальное, чем необходимое.

Дурацкий, глупый спор.

Он пошел в паб только потому, что Головастик умоляла отвести ее туда. Она отомстила Стори за трюк с рыбьим жиром, отрезав той прядь волос во сне, в результате чего отец сурово наказал ее (хотя, возможно, не так сурово, как следовало, – отец просто не мог злиться на детей после смерти жены). Стори, которая пыталась скрыть немаленькую лысину на затылке с помощью креативной прически и шляпок, поклялась поквитаться достаточно скоро.

В итоге Стори либо забыла о предательстве, либо тянула время. Младшая сестра же каждый раз с грустью смотрела в окно, когда старшие уходили в паб. В этот раз, после часа отчаянной мольбы, Ярен сдался и взял ее с собой.

Саммер и Стори отправились на танцы в соседнюю деревню, а отец пошел к Клаусу, тому самому другу, который пригласил их в Бриклбери. Головастик, у которой голова кружилась от радости, что она все же вырвалась из заточения, крепко держала Ярена за руку по дороге в деревню. Он знал, что в пабе она не будет самой юной. Но также знал о ее неуемной энергии и здравом смысле бурундука. Придется не сводить с нее глаз всю ночь.

Конечно, Головастик быстро положила глаз на мальчика постарше, известного задиры. Ярен пил свою пинту, поглядывая то на сестру, то на Ларса, который утверждал, что тоже видел огромного волка.

– Ты своими глазами его видел? – переспросил Ярен, не зная, удивляться ему или волноваться.

– Ну, я видел не совсем волка, а его следы. Но они были гигантскими. Размером с копыта моей плужной лошади.

– Может, это не волк, – предположил Ярен. – А некий вид медведя.

– Я знаю следы медведя. Это были не они. – Ларс покачал головой.

Прежде чем Ярен успел ответить, он услышал писк и, обернувшись, увидел хулигана Мерритта, пытающегося притянуть Головастика к себе для поцелуя. Ярен поставил свою пинту и, не обращая внимание на расплескавшийся эль, двинулся сквозь толпу. Ему не следовало оставлять ее без присмотра, но он обнаружил, что истории Ларса, так называемый волк и ядовитое озеро каким-то необъяснимым образом притягивали его.

– Убери руки от моей сестры, – крикнул он. Головастик ударила Мерритта коленом в пах. По ее лицу катились слезы. Ярен обнял сестру. – О чем ты думал? Ей же пятнадцать!

Мерритту наконец удалось выпрямиться в полный рост, который превосходил Ярена на добрые пятнадцать сантиметров.

– Она заигрывала со мной.

– Ей пятнадцать! – повторил Ярен, потому что больших объяснений не требовалось.

– Ей нечего здесь делать, – огрызнулся Мерритт.

Головастик смахнула слезы и вышла из-под руки брата.

– Я имею полное право находиться здесь. Может, это тебе стоит уйти, раз ты не справляешься со своей выпивкой!

Несколько человек захихикали, и без того румяное лицо Мерритта приобрело лиловый оттенок.

– Убирайтесь! Сейчас же, пока я не поколотил вас обоих.

Ярен знал свои возможности и ни за что не стал бы драться с Мерриттом.

– Идем, – сказала он сестре. – Вернемся домой.

Она начала возражать, но он крепко схватил ее за руку и потащил сквозь расступившуюся толпу. Они были уже почти у двери, когда она обернулась.

– Мой брат мог бы размазать тебя со связанными руками! – выкрикнула сестра через плечо.

Мерритт ухмыльнулся так, что у Ярена внутри все сжалось.

– Правда?

– Эм, нет, – сказал Ярен, не собираясь ставить гордость выше жизни. – Ты же знаешь младших сестер, – продолжил он, выдавив смешок. – Думают, что их старшие братья способны на все.

– Ярен, – заныла Головастик, смущенная его трусостью. – Все ведь смотрят.

Ярена действительно не заботило мнение местных жителей, но, видя разочарование на лице младшей сестренки, ему и самому стало за себя стыдно. Вздохнув, он поднял кулаки. Ухмылка Мерритта стала шире.

И как раз в тот момент, когда Ярен подумал, что краснолицый болван с большими кулаками вот-вот забьет его до смерти, Мэгги шагнула вперед и что-то прошептала Мерритту на ухо.

Мерритт мрачно рассмеялся и кивнул.

– Мегги подала мне идею. Лично я предпочел бы как следует надрать тебе задницу, но, судя по тебе, драка будет недолгой.

Ярен громко сглотнул.

– Вот что я тебе скажу, – продолжал Мерритт. – Я дам тебе выбор.

– А раз ты не веришь в магию, – усмехнулась Мегги, – он будет нетрудным.

Мерритт заговорил громче, так чтобы все в пабе могли его слышать.

– Сходи на озеро Лума и принеси оттуда пузырек с водой.

Толпа ахнула в унисон. При других обстоятельствах это могло бы показаться комичным.

– Сегодня ночью. Один, – добавила Мегги, и Ярен понял, что нажил себе врага на всю жизнь.

– Или останься и бейся со мной, – закончил Мерритт. – Тебе выбирать.

В тот момент казалось, что Ярен легко отделался. Дома самым худшим испытанием было спрыгнуть с хребта Мертвеца в реку, которая за эти годы не раз подтверждала свое прозвище. Ларс заверил Ярена, что стеклянный флакон, содержащий всего пятьдесят миллилитров озерной воды, можно переносить. По крайней мере, он так думал. В теории. Ярен решил, что стоит попробовать хотя бы для того, чтобы выиграть немного времени перед встречей с Мерриттом.

Теперь тот самый флакон, наполненный озерной водой, лежал в кармане. Юноша прижал к нему руку, боясь упасть, ведь тогда ядовитая вода прольется ему в штаны.

Дурацкий, дурацкий спор! Ярен бежал прочь от проклятого озера так быстро, как только мог.

Глава одиннадцатая

Пять дней. Пять коротких дней до того, как Тейт сядет в лодку, на которой инканту отсылают прочь до их двенадцатого дня рождения. Пять драгоценных дней, и больше Леэло никогда не увидит брата.

Леэло держала ветку, пока они с Тейтом пробирались через заросли. Они тренировали его охотничьи навыки по старинке, поскольку он не сможет приманивать животных песней, как делали это эндланцы.

Разумеется, инканту могли петь. Они не были безголосыми в прямом смысле. Но их песни не несли магию, и из-за стыда от своей неполноценности большинство детей инканту даже не пытались петь перед другими.

Тейт держал маленький деревянный лук и стрелу, сделанные им зимой, и пока он тихо преследовал зайчонка, Леэло пыталась убедить себя, что с ним все будет хорошо. Заяц, похоже, почувствовал присутствие Тейта, но продолжал жевать траву на небольшой полянке. По крайней мере, Тейт знал, как охотиться. И не будет голодать.

Вчера они с Сейдж тоже охотились после смены Стражей. Существовали очень жесткие правила, скольких животных эндланцы могли взять себе и скольких должны отдать острову. И хотя Лес мог сам прекрасно позаботиться о своем пропитании, Леэло видела, он был очень доволен, позволяя людям помочь. В конце концов, если бы Лес стал слишком жадным, животные могли перебраться зимой по льду на материк. Равновесие на Эндле поддерживалось тщательно.

Сейдж расставила ловушку, а Леэло спела. Все островитяне обладали красивыми голосами, но у Леэло был особенно широкий вокальный диапазон и уникальный тембр. Кроме того, она предпочитала пение убийству. Девушке легко было спеть, даже если после последней песни прошло всего несколько дней.

Они были отличной командой – поймали двух белок и жирного зайца. Белки достались Лесу, так как они не были мясистыми, а из шкурки зайца Фиона могла сшить одежду. Сейдж вызвалась отнести беличьи тушки обратно в сосновую рощу, давая Леэло возможность закончить свои домашние обязанности и провести вторую половину дня с братом. Может, Сейдж и не могла понять, что приходилось переживать сестре, но она, по крайней мере, пыталась.

В течение нескольких минут Тейт сидел с натянутым луком, пока наконец не выпустил стрелу. Он попал в задние лапы зайца, обездвижив его. Тейт быстро перерезал заячье горло, позволяя крови стекать на землю, бормоча благодарственную молитву острову.

– Молодец, – похвалила Леэло, стараясь не смотреть на зайца. Одним из преимуществ охоты с Сейдж было то, что та всегда брала на себя грязную работу, зная, как смерть ранит Леэло. Но ей придется как-то преодолеть свою брезгливость. Девушка усвоила урок тети Китти – выживание было кровавым делом.

 

Тейт улыбнулся через плечо и вытер лезвие о траву.

– Знаю, ты за меня волнуешься, – сказал он. – Но я правда справлюсь.

В его голосе была уверенность, которой Леэло никогда прежде не слышала и была благодарна, что ему удается так храбро держаться.

– Я волнуюсь не за тебя, – сказала она, глядя в сторону деревни на той стороне озера. – Я беспокоюсь о них.

– Это я и имею в виду. Мама кое-что мне сказала… Я не должен тебе рассказывать. Но это что-то хорошее. То, что поможет мне справиться. Поэтому тебе не стоит волноваться.

– Что это? – Насколько Леэло знала, мама никогда ничего от нее не скрывала. Уж точно не в паре с Тейтом. Он совершенно не умел хранить секреты, вспомнить хотя бы тот раз, когда он подслушал, как Леэло призналась Сейдж, что влюблена в парня. Тейт сразу же всем рассказал. Конечно, это было много лет назад. Девушка снова посмотрела на брата, поражаясь, как сильно он вырос.

Тейт сжал губы и замотал головой.

– Мм. Я молчу.

Если мама рассказала Тейту секрет, особенно такой, который поможет ему выжить, она не будет его выпытывать. Она только надеялась, что это не ложь, которую Фиона придумала, чтобы подбодрить сына. Он заслуживал выйти в мир с широко открытыми глазами. Она слишком хорошо помнила жителей деревни с их насмешками и камнями.

А потом она вспомнила юношу, который похоронил птенца. Больше она его не видела, и никто из Стражей не докладывал о чужаках. Она гадала, что привело его туда в тот день и что он подумал об эндланцах. Он помахал в ответ, хотя с той же легкостью мог бросать камни. Возможно, Тейт найдет человека, похожего на него. Даже Сейдж сказала, что некоторые чужаки лучше других.

Еще двое инканту уплывут с Тейтом через пять дней. Мальчик и девочка. Ну почему Тейт должен быть одним из них? Почему это не происходит с другой семьей? В глубине души Леэло понимала, что те семьи так же тяжело переживали бы горе и что ее желание эгоистично.

Пока Тейт сдирал с зайца шкуру, Леэло помогала маме отбирать шерсть для вязания. Фиона вязала Тейту еще один свитер – их уже накопилось много, но это был ее способ выразить свои чувства. Китти достала из духовки ароматный пирог.

– По какому случаю? – спросила Леэло, вдыхая запах масляной корочки и печеного мяса.

– Сейдж тебе не сказала? Мы идем к Хардингам на ужин.

Леэло бросила взгляд на сестру. Холлис Хардинг был тем самым мальчиком, в которого она когда-то влюбилась. Он нравился ей несколько месяцев, пока однажды он не высмеял Тейта за то, что у него нет магии. После этого она считала его врагом и ненавидела, когда их смены пересекались.

– Зачем? – спросила она.

– Потому что их дочь тоже уходит. – Китти отогнала Сейдж от пирога. – А теперь умойтесь. Мы должны быть там через час.

Сейдж начала подниматься наверх, Леэло пошла следом.

– Почему ты не сказала, что мы собираемся к Хардингам? – спросила она, когда девушки вошли в спальню.

– Забыла. Да и какая разница? Хоть какое-то занятие.

Леэло не могла игнорировать язвительность в голосе Сейдж.

– Занятие? Тейт скоро уйдет. У меня есть более важные занятия. – Она сняла тунику и лосины, схватив первую попавшуюся одежду из шкафа – черную юбку, расшитую красными цветами, и белую блузу. – Не знала, что сестра Холлиса инканту.

И почему он насмехался над Тейтом, если его собственная сестра не обладала магией? Разве что именно поэтому. Иногда печаль заставляла людей набрасываться на себе подобных, тех, кто смог бы понять их боль лучше остальных.

К удивлению Леэло, мама тоже оделась и ждала внизу. Она была бледна из-за необходимости стоять, но все же была тут, очевидно стараясь ради Тейта.

Леэло взяла маму под руку, и все они, включая Тейта, вышли из дома. Леэло решила, что будет радоваться отведенному времени и не думать о будущем. Китти доверила Тейту нести пирог – щедрый жест с ее стороны, обычно она никогда не доверяла свою выпечку другим.

Сейдж, одетая в платье с фестиваля, сшитое мамой Леэло, шла по другую сторону от Фионы, поддерживая ее. Это было немного чересчур для ужина с соседями, но в нем она действительно выглядела очень хорошенькой.

– Ох! – воскликнула Леэло, наконец осознав.

– В чем дело? – спросила Фиона с озорной улыбкой. – Тебя кто-то укусил?

– Все в порядке, – ответила она, подыскивая объяснение. – Просто вспомнила, что хочу кое-что упаковать для Тейта.

Она снова посмотрела на сестру, которая приглаживала волосы свободной рукой. Возможно ли, что по этой причине Сейдж и говорила, что не хочет влюбиться? Есть ли у нее чувства к Холлису Хардингу? Выражение лица сестры оставалось, как обычно, серьезным, но Леэло не помнила, чтобы она когда-либо наряжалась для ужина с соседями.

Дом Хардингов располагался в другой части острова, примерно в часе ходьбы от их дома. Некоторые семьи держали деревянные повозки и пони, чтобы добираться с одного конца острова на другой и не тратить на дорогу два часа. Как бы сильно Леэло ни любила ходить пешком, она надеялась, что мистер Хардинг предложит подвезти их домой. Фиона прилагала усилия, чтобы казаться спокойной, но это было всего лишь усилие. Ее дыхание было затрудненным, а лицо бледным, за исключением двух ярких кругов румянца на скулах. Тетя Китти шагала вперед своим обычным быстрым шагом, не обращая внимания на трудности сестры.

– Мы можем отдохнуть, мам, – предложила Леэло, но Фиона покачала головой, как и ожидалось.

– Я в порядке, милая. Думаю, это потому, что я провела в кровати слишком много времени. – Она выдавила улыбку, и Леэло улыбнулась в ответ, потому что знала, что мама хочет именно этого.

– Если бы ты больше пела, то не была бы так слаба, – бросила Китти через плечо. – Таковы последствия слишком частых пропусков ритуалов.

К счастью, они добрались до дома, не слишком опоздав. Прежде чем оставить взрослых и присоединиться к остальным детям во дворе, Леэло убедилась, что Фиона удобно устроилась.

У миссис Хардинг был настоящий талант к садоводству, и ее сад буйствовал яркими цветами, среди которых сновали пчелы. Она продавала цветы, некоторые сушила для чаев и настоек, другие срезала свежими просто потому, что они были красивыми. Сейдж и Холлис сидели на скамейке под аркой, увитой глициниями, в то время как Тейт и младшая сестра Холлиса, Вайолет, играли с выводком котят возле куста гортензии.

Леэло натянуто улыбнулась, подходя к Сейдж и Холлису. Она не знала, помнил ли он о ее влюбленности, но при виде него невольно вспомнила о своем унижении, когда Тейт раскрыл ее секрет. Излишне говорить, что Холлис не ответил взаимностью, обозвав ее бледной и тощей.

С тех пор он превратился в неуклюжего грубоватого парня с золотистыми кудрями, к которым Леэло когда-то так отчаянно хотелось прикоснуться, что находила любой предлог, чтобы быть рядом с ним. Однажды в его волосы упал лист, и она была в восторге от перспективы убрать его. Девушка усмехнулась про себя, с трудом веря, что вела себя так глупо из-за мальчишки.

– Что смешного? – спросила Сейдж. Она крепко вцепилась в юбку, и когда увидела, что Леэло смотрит на ее руки, отпустила ткань, пытаясь разгладить ее.

– Да так, – ответила Леэло, присаживаясь на траву. Был уже поздний вечер, и теплая земля дышала жизнью. – Как ты, Холлис?

Он пожал плечами:

– Нормально. Правда, устал от обязанностей Стража. Крис болтает без умолку.

– Сожалею о твоей сестре. – Леэло провела пальцами по траве, лишь смутно осознавая, что земля вибрирует под ее прикосновением. – Я не знала, что она уходит.

Сейдж впилась в Леэло взглядом, будто та сделала что-то плохое, упомянув Вайолет.

Холлис лишь снова пожал плечами:

– Все равно она словно заноза в заднице.

Леэло вздрогнула, но губы Сейдж изогнулись в усмешке.

– Понимаю, что ты имеешь в виду.

Злая и обиженная, Леэло встала и пошла к играющим Тейту и Вайолет. Котята, возрастом около трех месяцев, уже были готовы отлучаться от кошки. Тейт держал на руках коричнево-белого котенка с кисточками на ушах и розовым носиком.

– Эта моя любимица, – сказал он, протягивая кошечку Леэло, чтобы она тоже могла полюбоваться. – Хотелось бы мне взять ее.

Леэло погладила пушистый комочек и улыбнулась.

– Мне бы тоже хотелось. – Они немного поиграли с котятами, смеясь над их проделками, пока миссис Хардинг не позвала из дома.

– Время ужинать! – Леэло положила котенка обратно в корзину, но малышка быстро выбралась наружу и побежала за Тейтом к дому, где миссис Хардинг мягко отодвинула ее ногой от порога и закрыла дверь.

Мистер Хардинг был крупным мужчиной, и Холлис явно пошел в него. Он сидел во главе стола, а сын напротив. Леэло не могла не заметить, насколько отличалась жизнь, когда в доме были мужчины. Прошло десять лет с тех пор, как ее отец и отец Сейдж умерли, и она забыла, как много места могут занимать мужчины. Дома их стол был круглым, и все занимали равное положение.

Вайолет, невысокая брюнетка с двумя косичками, молча сидела с широко распахнутыми глазами, пока все передавали еду по кругу и ели. Леэло задавалась вопросом, как такая застенчивая девчушка справится в том мире. Тейту тоже будет непросто, но Вайолет была вдвое меньше его, и, насколько знала Леэло, ее не учили охотиться.

– Леэло?

Она подняла глаза и обнаружила, что все смотрят на нее.

– Простите, вы что-то сказали?

– Я просто спросила, как дела у Изолы? – повторила миссис Хардинг. – Твоя мама говорит, ты с ней видишься.

Леэло бросила взгляд на тетю Китти, которая нахмурилась, но Фиона ободряюще кивнула. Должно быть, она решила, что это безопасное место для обсуждения Изолы и ее семьи. Леэло была занята своими обязанностями Стража и пыталась проводить время с Тейтом, но взяла за правило гулять с Изолой по крайней мере час каждый день, просто чтобы убедиться, что она выходит на улицу.

– Она все еще грустит. Но мне кажется, ей становится немного лучше.

– И о чем только думала Розалия? – прошептала миссис Хардинг Фионе. – Позволить дочери вот так погубить семью?

– Не думаю, что Розалия знала, – ответила Фиона.

– В самом деле. Уж мы бы знали, будь наши дочери… – Она умолкла, встретившись взглядом с Леэло. – Ну, ты знаешь.

– А мне жаль родителей Питера, – сказал мистер Хардинг. Его голос был глубоким и раскатистым, напоминающим далекий гром. – Они даже не знали, что их сын вернулся на остров. Изола не сказала, где она его спрятала.

Эта новость привлекла внимание Леэло. Она и сама гадала, как Изоле удавалось скрывать Питера в собственном доме. Перед глазами вспыхнула картинка – мускулистый торс Питера, крики Изолы, – и Леэло судорожно сглотнула. Она взглянула на Сейдж, которая занималась тем, что наблюдала за Холлисом. Тот в свою очередь был слишком занят поеданием второго куска пирога, чтобы заметить это.

Сейдж оторвала от него взгляд и посмотрела на сестру.

– Они поставили свои чувства выше Эндлы, – сказала она ровным тоном. – И заслужили свои судьбы.

Миссис Хардинг неловко рассмеялась, Фиона нахмурилась, а тетя Китти, которая не притронулась ни к одному кусочку своего пирога, кивнула.

– Волк всегда у порога, – зловеще сказала она. – Вот зачем нужны Стражи.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 
Рейтинг@Mail.ru