Маргарита Малинина
Исчезнуть из преисподней
Пролог
Она всегда любила заброшенные, пустующие места, обладающие историей. Усадьба в глухомани, казалось, и не ведает, что по документам она кому-то принадлежит. Каждое здание, от которого остались лишь жалкие развалины, походящие скорее на сгоревший до середины пейзаж, на разорванное напополам письмо, а не на цельное строение, кричало в панике и отчаянии о своем одиночестве. По углам мерещились тени, звуки шагов на первом этаже бывшего дворца отдавались гулким эхом, словно кто-то таинственный преследовал тебя, шел по пятам с какой-то неясной, но явно недоброй целью.
На втором этаже, от которого сохранились лишь два помещения в правом крыле, тихо звучала музыка. Пронзительное пение флейты, наполненное одновременно и грустью, и весельем. Когда-то, столетия назад, под эту музыку светские кавалеры приглашали утонченных благородных дам на быстрый парный танец. Однако эти места уже давно не посещала ни одна живая душа…
Девушка шла на звуки тихой мелодии. На красной кирпичной кладке, бывшей когда-то давно проемом большого, широкого окна, стояла старенькая желтая магнитола на батарейках с удобной функцией отложенного включения. Маленький экран, горящий синим диодным светом, показывал несколько символов – DISK и значок «плей».
Отлично, все идет по плану. Диск с записью мазурки в исполнении какого-то флейтиста не затерся от времени, пыли и частого использования и проигрывался без проблем.
Девушка растянула губы в красивой и немного зловещей улыбке и нажала на кнопку «стоп».
И тут… Она похолодела. Привычный материалистический взгляд на мир мгновенно пошатнулся. Она была в усадьбе одна. Магнитола уже не работала, синий экран потух. Однако музыка продолжала играть…
Неделю спустя
– Как твой огородик? – нарочито бодро и насмешливо поприветствовал меня звонкий голос в трубке. Типичная Светка. Никаких тебе «привет», «как дела» или хотя бы «слу-ушай…»
– Да вот смотрю на него прямо сейчас. Пока никак.
– Конечно, никак. Кто ж огород на балконе разводит, юродивая? – Светка нагло заржала.
– Те, у кого дач за городом нет.
– А как же предковский домик в деревне?
– Давно уже туда не наведывалась.
Я с упертостью осла продолжала поливать твердую землю, из которой за неполные три недели показались только тонкие зеленые ростки – настолько полупрозрачные, что даже не разберешься, укроп это, петрушка или кресс-салат. Я знала, что на застекленном балконе третьего этажа с северо-восточной стороны вырастить что-то не вызывающее стыда практически невозможно, но мне надо было чем-то себя занять. С работы я уволилась, новую пока не нашла, личная жизнь не клеится, домашних животных нет, а с родней вижусь редко, так как живут они, как верно заметила приятельница, в маленькой деревне, где жила и я до совершеннолетия, пока не перебралась в этот город.
Городок у нас небольшой, но Северная столица в двух шагах, и на данный момент меня это устраивало. Единственное, что портило впечатление от собственной самостоятельности, это то, что переезд, оказывается, не гарантирует тебе счастья – только свободу. Скука, тоска и депрессия – постоянные мои спутники на этой земле, хоть с семьей я живу, которая ежесекундно меня контролирует, хоть без.
У моей соседки Светланы жизнь сложилась совершенно иначе. Мы стали общаться еще год назад, как только я сюда переехала. Она журналистка с качественным образованием (гол в мои ворота – я так и не удосужилась после школы куда-то поступить; ищу себя, и это еще один повод пореже наведываться в отчий дом – надоели вопросы и нотации). Сотрудничает в местной прессе, газета небольшая и малоизвестная, но за Светку можно не волноваться. С такими амбициями, я уверена, она вот-вот махнет в Питер, а может, и в Москву.
– Спустишься? – предложила я. – Пирог испекла, только-только из духовки достала, еще горяченький.
Кулинария – еще одно мое хобби. Просто чтобы чем-то занять свои руки. К тому же если все-таки встретится мне мой суженый, будет чем его порадовать. Впрочем, как я давно уже подметила, в жизни все наоборот. Замуж вполне себе выходят даже те, кто не знает, с какой стороны подойти к плите, а смысла в духовке не видят вовсе. Вот Светка, к примеру, совсем не умеет готовить. Да с ее безумной работой и хаотичным распорядком дня она бы и не успела, наверно. Вечно жалуется на боли в желудке из-за перекусов на ходу.
– Нет, мы в Питер двинули. Помнишь, я тебе рассказывала о Ротонде?
Я помнила. У Светки это любимая тема. Мистический Петербург занимал большую часть всех ее статей (благо что тематика газеты позволяет), а особенно (с самого детства, по ее утверждению) приятельницу занимает таинственная Ротонда. Говорят, что это портал в другое измерение. А еще утверждают, что она использовалась для посвящения в масоны. Самый волнующий изо всех – миф о неком студенте, который якобы спустился в подвал, а когда вернулся оттуда через пятнадцать минут, постарел на пятьдесят лет. Объяснить произошедшее он не смог – сошел с ума и в принципе больше не разговаривал.
Когда я ей в двух словах передала ее же собственные истории, чтобы доказать, что памятью меня Бог не обидел, Светка продолжила:
– Ну вот, я сейчас в ней живу!
– То есть? – опешила я.
– Мы снимаем квартиру в парадной с Ротондой на Гороховой. Удовольствия всего на тридцать тыщ в месяц. Кажется, я вышла на след того самого паренька, который в Советское время постарел, повидавшись с самим дьяволом!
– Да с чего ты взяла, что он с дьяволом повидался? Может, эти студентики траванулись паленой водкой там, вот он глюки-то и словил. Или накурились чего.
– А как объяснить, что он постарел? Ты правда думаешь, что я не рассматривала все рациональные версии? Я же журналист, еноты драные!
– Господи, да испугался он, вот и поседел. А за время история обросла подробностями, поэтому он стал «старым», а не «седым». – В отличие от товарки, я была закоренелым скептиком. Ничего мистического в моей жизни не происходило. Света почему-то надо мной все время потешалась и говорила, что все скептиками становятся только из зависти. Мол, им (то есть нам) не хочется думать, что кто-то столкнулся со сверхъестественным, а нас это обошло стороной, и нам обидно. Вот мы и орем в голосину и отрицаем само существование вещей, которые нельзя объяснить физическими законами. Может, она и права.
– В то время действительно в подъезде тусили неформалы. Могу предположить, что чего только не употребляли, но эта история слишком… не знаю, не гладкая. Короче, я пыталась выйти на его семью, чтобы выяснить, что в действительности тогда произошло, но вместо этого вышла на что-то другое, куда большее! Угадай!
– Не знаю.
– Масоны! Все ниточки моего расследования тянутся к ним. К тому же мы тут еще кое-что нашли странное…
– Что? – без интереса спросила я, высовываясь наружу через открытую створку застекленного балкона и оглядывая двор.
– Сейчас он вернется и подтвердит мою теорию. Или не подтвердит. А вообще, мужиков только за смертью посылать.
Я даже не спрашивала, с кем она отправилась в Питер на расследование. Пару месяцев назад в нашем подъезде появился симпатичный молодой человек. Точнее, сперва я так не думала. Сначала я пыталась разглядеть, лысый он, потому что бреется очень коротко или потому что не растут волосы. Однажды я увидела у него короткий ежик волос миллиметра в три-четыре и поняла, что верен первый вариант. Затем я стала рассматривать его любимую рубашку, в которой он ходил почти постоянно, пытаясь дать наименование ее оттенку. Сливовый? Фиолетовый? Пурпурный? Баклажановый? В подъезде плохое освещение, а во дворе мы виделись редко, так как свой темно-синий джип он ставит прямо возле крыльца и вероятность застигнуть его на пути к дверям, на этих двух метрах, крайне мала. И только потом до меня дошло, что слишком странно пытаться разглядывать чужую прическу и цвет одежды, если человек тебе не нравится. Вот так я и поняла, что, скорее всего, влюбилась. Дальше я караулила его со всей изощренной хитростью молодой незамужней девушки. Тусовалась на балконе и даже огород разбила, чтобы был повод тут находиться подольше, и подгадывала его приезд. Когда он парковался, я тут же бежала выносить мусор или начинала мыть дверь в свою квартиру – лишь бы лишний раз его увидеть. Однажды я подкараулила его на своей площадке (лифта в доме нет) и сделала вид, что не могу справиться с замками. Он помог мне открыть дверь, отдал ключи – и на этом все. Кроме стандартных «здрасьте», я ничего не могла из него вытащить. Он поднимался куда-то выше. Я знала, что на пятом этаже недавно продали квартиру, и была почему-то уверена, что поднимается каждый раз он именно туда. Правда обрушилась на меня только через месяц наших «случайных» встреч в подъезде. Он действительно въехал в квартиру на пятом этаже. Но не ту, о которой я думала. Он переехал к Светке. Вот в чем была причина его холодности – у него уже была девушка. Точнее, гражданская жена. Или как там люди называют тех, с кем они живут? Не знаю, никогда ни с кем не жила. Светка, кстати, к своим двадцати четырем успела один раз официально выскочить замуж. Правда, через полгода развелась. И до Алексея (так зовут сказочного принца) жила одна. Со Светкой мы в тот месяц почти не виделись и не созванивались, причиной чему я считала ее высокую загруженность на работе, потому ничего не знала. Оказалось, что работа – не единственная причина ее занятости…
Я проревела три дня. Дело было даже не в Алексее. Логическим полушарием я понимала, что невозможно влюбиться в того, кого не знаешь. Может, мы бы не сошлись. Может, одного нормального свидания в кино или кафе мне бы хватило, чтобы понять, что это не мой человек. Тут дело в другом. Все, чего мне хочется, всегда у других. У меня никогда ничего нет. Если мне кто-то понравился – он всегда чей-то муж, любовник, сожитель. Не мой. Возможно, поэтому я до сих пор не подала документы ни в один вуз, обрекая себя на низкооплачиваемую неуважаемую работу кассира, мерчендайзера или киоскера. Я знала, что поступить туда, куда хочется, без блата не смогу. А денег на платное у меня нет. А Светка вот поступила… И теперь вместе с парнем моей мечты расследует какое-то таинственное дело в романтическом и мистическом Петербурге. А я буду сидеть здесь, смотреть в окно и поливать чертову петрушку, которая даже не хочет расти!
– О господи! Что это?! – ворвалось в мои уши так громко и истерично, что я даже подпрыгнула. Светка все это время, пока я окуналась в неприятные воспоминания о том, какая я неудачница, что-то там бубнила, и я ее вовсе не слушала.
Только я хотела спросить, о чем это она, как и сама едва не взвизгнула от изумления. Что-то странное творилось во дворе: медленно к нашему дому сворачивал темно-синий джип «БМВ» и остановился в итоге прямо возле нашего подъезда. Я бы подумала, что это чья-то еще машина, если бы не знала наизусть номера (да-да, моя параноидальная слежка в прошлом месяце зашла настолько далеко).
– Кто разъезжает на вашей машине? – полюбопытствовала я у Светки, которая, не слыша меня, продолжала верещать:
– Что происходит?! Как это возможно?! Старик, отойти от меня!
– Светка, что у тебя там? – взволнованно спросила я, не отрывая глаз от машины. Фары потухли, дверь открылась, и на белый свет явился… Алексей. – Что за…
– Это не он, Лариска!!! Я ничего не понимаю!!! Это не он!!!
– Это не он, он здесь! – орала я в ответ. – С кем ты там?! Что происходит?!
– Подвал! – крикнула напоследок приятельница, и связь прервалась.
В это же время на Гороховой улице в Санкт-Петербурге
– Подвал! – кричала девушка в трубку, пятясь от внезапно появившегося в квартире мужчины и даже не замечая, что случайно нажала на кнопку сброса и ее больше никто не слышит. Никто, кроме этого страшного человека.
Ее короткие иссиня-черные волосы топорщились, словно иглы дикобраза. Темно-карие глаза выпучены, невыразительный, будто скошенный подбородок и маленький ротик с аккуратными, но пухлыми губами подрагивает. Она в ужасе. Она такого никогда в своей жизни не испытывала. Она не знала, что такое бывает. Настолько страшно, что будто кто-то невидимый обхватил ледяными руками тонкую шею и не дает дышать. Настолько страшно, что сердце будто увеличилось вдвое и сильно бьет изнутри по грудной клетке. Каждое его тук-тук отдается в ушах и колотит по ребрам до боли. Сердце точно живет своей жизнью, взяло под контроль весь ее организм, оно сейчас что-то сделает – взорвется? перестанет биться? – и она умрет.
– Света, ты что? Это же я!
Морщинистый седой старик делал уверенные шаги в ее сторону. Простер к ней сморщенную ладонь, всю в старческих пигментных пятнах.
Мысли летели стремительным, неконтролируемым потоком. Что происходит? Как это могло случиться? Это невозможно! У нее был план! Все шло так, как было задумано! Он нашел подвал, спустился туда и… вышел таким? Нет, нет… Это розыгрыш… Обман… Он мошенник… Или это просто местный сумасшедший… Откуда он узнал ее имя тогда? Номер квартиры?.. Да кто угодно может узнать… Но в парадную так просто не попадешь! Только позвонив консьержу или при помощи ключа! А ключ был только у нее и у него… А как же ключ от квартиры? Она же запирала ее за ним! Или нет?..
Она продолжала пятиться до тех пор, пока сзади не появилась предательская стена. Все, отступать больше некуда.
– Кто вы? Уходите!
– Да Светка, твою мать, это я! Ты что, не узнаешь?.. Что с моими руками? – Незнакомец будто впервые увидел собственные ладони. Поднес их к глазам, стал внимательно разглядывать. – Почему я так плохо вижу… Что же это? Как же это? Чертов подвал! Я постарел!! – взвизгнул он как впечатлительная барышня.
– Это… это ты? – сглотнув, спросила наконец Светлана. Это странно, но она начала узнавать черты лица незнакомца. Незнакомца ли? Нос, скулы, глаза, овал лица… Это он! И в то же время не он… Он спустился в мистический подвал Ротонды и постарел? Прямо как в легенде? Но этого же не может быть! Будучи журналисткой, Светлана знала, что любую информацию можно подать под необходимым углом. Все мистические истории на проверку оказывались фальсификацией. Там послышалось, тут почудилось, а здесь кому-то захотелось от журналиста денег за рассказ – вот, статейка сляпана, все довольны. Народ любит загадки, народ любит верить в сверхъестественное. А она любит расследовать. И любит побеждать. И вот очередное расследование победило ее.
Пытаясь узнать в старике молодого человека, с которым она въехала в эту квартиру, она ослабила хватку и подпустила его слишком близко. В руке мужчины появился шприц, а смутно знакомое лицо растянулось в улыбке.
«Перцовый баллончик в сумке», – запоздало подумала она. Вот почему он пытался сперва подойти, усыпив ее бдительность невнятным бормотанием и ласковыми интонациями, ведь сумка стояла рядом с ней на тумбочке. Только руку протяни.
Теперь уже не протянет…
Игла быстро вошла в кожу. Ноги ослабли, девушка сползла по стене и уже не почувствовала, как ее подхватили сильные, явно не старческие руки.
«Вот он – дьявол, вот он – вход в преисподнюю», – последние мысли в ее затихающем разуме.
– А теперь ты исчезнешь…
* * *
– Света! Света, ты где? Отвечай!
Я не сразу поняла, что нас разъединили. Что за идиотская шутка? От соседки, конечно, можно многого ожидать, но не такого…
Я попыталась ей перезвонить – телефон отключен.
Я бросила полупустую бутылочку, из которой поливала ростки, прямо на пол балкона, и выскочила из квартиры. Только один человек может дать мне хоть какой-то ответ.
Алексей уже находился на нашей площадке и в момент, когда я вылетела пулей из квартиры, пробегал как раз мимо моей двери, едва в итоге не получив ею по лбу.
– Что со Светкой?! – накинулась я на него.
– Здрась… – уже начал здороваться парень. – А что с ней?
– Она мне только что звонила! Из Питера! А связь прервалась!
Он немного помолчал.
– И что? – тихо спросил, когда стало ясно, что продолжения не последует.
– В смысле – и что?! Она сказала, что вы там вместе находитесь, затем крикнула «Это не он!», потом еще что-то орала, а теперь телефон выключен! Если это какой-то идиотский розыгрыш, то так и скажи, иначе я побегу в полицию заявление писать!
Он молча глядел на меня.
– Идем! – И он возобновил подъем по лестнице, что, очевидно, означало его желание продолжить разговор в их с Беловой квартире.
Я хотела попросить его подождать, пока я возьму ключи и закрою дверь, но все же плюнула, просто притворила ее и побежала следом.
На пятом этаже, разместившись в уютной, не очень просторной гостиной, я уже подробнее и адекватнее передавала весь наш короткий разговор.
– Ситуация, – нахмурился Леша, ни разу меня не перебивший. Брови у него жидкие и светлые – очевидно, как и волосы, которые ему так не нравились, что он не желал их отращивать. И все же отчетливо видно, как они сошлись над переносицей в сильном изгибе. Губы средней толщины сжались, превратившись в ниточку, а широкие скулы заострились, будто он сильно сдавил челюсти. – Дело в том, что мы сперва собирались поехать вместе. Затем у меня появились срочные дела, и она отправилась одна. Я должен был приехать завтра.
– Она поехала расследовать или отдыхать?
– Мы планировали и то и другое, – ответил он до ужаса, до нелепости спокойно, учитывая обстоятельства. – Но это же обычное журналистское расследование, история прошлая, давно позабытая, я не понимаю… Она точно кричала? – Я кивнула, глазами передавая волнение. Он должен уже начать шевелиться! Я-то, по сути, никто, у меня даже, наверное, и заявления-то не примут. А он сожитель. Ну или «гражданский муж» – фиг разберешься в этих юридических тонкостях. – Ну, Светка-то не из тех журналистов, которых стреляют в их подъездах…
– Не Политковская и не Листьев, – подтвердила я, что понимаю его мысль.
– Именно. Кому сдалась история про какие-то ротонды, подвалы и масонские символы? Это ж просто легенда…
Я пожала плечами. Все это выглядело странно. Он вел себя как-то не так. Я не знаю, как должен был, но знаю, что не так – хоть убей. Что происходит? Или это я психую на ровном месте? Блин, пора устраиваться на работу. От безделья придумала себе детективную историю, и парень мой мечты, по совместительству чей-то гражданский муж, считает меня теперь истеричкой.
– Никто не говорит, что нападение – или что это было – связано с ее текущей работой. Может, это просто какой-то псих! Мало ли что творится в этой Ротонде, может, они до сих пор там тусуются?
– Кто? – моргнул он изумленно.
– Неформалы! Это же их излюбленное место в Советскую эпоху!
– А… – Он поднялся с кресла и заходил по комнате вокруг письменного стола. Наконец-то! Хоть какие-то эмоции! У тебя девушка пропала, вообще-то! – Блин, как это все не вовремя…
– Что не вовремя?! – возмутилась я. – Она пропала! Возможно, похищена! Как это может быть вовремя?!
– Да нет, я к тому, что собирался поужинать и отзвониться ей, перенести поездку. У меня снова дела наклевываются. Этот контракт еще… Ой, блин, – протянул он. – Если я его снова не смогу убедить подписать… Но теперь точно придется ехать.
– Конечно! – обрадовалась я. Ну слава богу. Все, моя миссия завершилась. – Позвони обязательно, как найдешь ее! Телефон мой есть?
– Что? А… Ты не поедешь?
– Я? – пришел мой черед удивленно моргать.
– Ну да. Дам тебе адрес квартиры, которую она сняла, ключи должны быть в почтовом ящике. А я тогда завтра подъеду, как и собирался.
– Одна?! Ты хочешь, чтобы я поехала туда разбираться одна?! – Он что, больной? Или законченный эгоист? К тому же Светку, судя по всему, вообще не любит.
Бабуля всегда любила повторять: «Все, что Бог ни делает, все к лучшему». А я всегда добавляла: «Да, к лучшему для кого-то. И необязательно для тебя. К примеру, проиграла в конкурсе или соревновании – это все к лучшему для победителя». А она в ответ недовольно хмурилась и отвечала: «Все тебе шуточки». Бабушка не знала такого слова «пессимист». Или знала, но не любила использовать. И вот теперь до меня начал доходить смысл ее сентенций. Она еще поговаривала: «Судьба и за печкой найдет» или «Значит, это не твое было». И вот как не поверишь? Алексей – вовсе не парень моей мечты, как оказалось. Да и ничьей мечты в принципе. Но с моими симпатиями и антипатиями разберемся потом. Сейчас главное – помочь моей непутевой приятельнице. Во что она вляпалась?
– Черт, я совсем дебил… – Леша провел рукой по лысому черепу. На этот раз он побрился под ноль. – Я чего-то так затупил… Если это бандиты какие-то, конечно, ты не справишься. Но я не думаю, что это что-то такое… Светка вечно чего-нибудь отчебучит… Ладно, если ты боишься, поехали вместе. Собирайся и спускайся к машине. На месте разберемся, что произошло.
Почему-то, когда я сбежала вниз по лестнице, мне не пришло в голову, а зачем вообще туда поеду я. Дело в том, что я была так рада, что мне не придется это делать одной, что я просто не догадалась спросить. Может, это хитрая уловка? Способ манипуляции? Предложить сперва что-то совсем уж из ряда вон, чтобы человек в итоге согласился на что-то, что от него и требовалось изначально, но на что он без первой просьбы, возможно, не согласился бы? А также, в тот момент мне почему-то не показалось странным, что слова о выключенном телефоне Алексей сразу же принял на веру и ни разу при мне не попытался набрать свою девушку.
Что ж, бабуля еще одну фразочку любила часто повторять: «Умная мысля приходит опосля».
