Маргарита Юрьевна Лыкова
Дар
Мне все еще нельзя было играть с животными. Дар немного приутих, но окончательно не подчинялся. Счетчик Гейгера срабатывал редко, но мои роботы долго не жили, ломались без защиты. Иногда что-то взрывалось и горело. Родителям об этом не сообщалось для их же спокойствия.
Дяде Мише стало лучше, но он не рассказывал, что с ним случилось, отмахивался. Только тогда я задумалась, почему он играет со мной. Он же даже не мой родственник. Я уже слышала эти дурацкие шутки про «похожесть на соседа» от других соседей, и точно могла сказать, что я дочь своих родителей. Да, мы отличались способностями, но я была похожа на них внешне. Пришлось потрать время и сравнить, хотя все это не имело значения.
Дядя Миша был хорошим человеком, готовым помогать мне. А ведь я о нем почти ничего не знала, полностью погруженная в свои проблемы. Чувствовала себя эгоисткой. Я планировала разузнать о нем больше, но меня захватила новая тема, которая прогнала прочь все остальные заботы и мысли: Катерина прислала лазер.
На самом деле мои эксперименты, роботы и развлечения с лазерами не проходили впустую. Все это помогало разобраться в природе дара. Я училась считать волны, изучала возможные источники и причины колебаний. Я смогла почти полностью взять под контроль видимый спектр, хотя иногда от волнения или по утрам, цвета менялись без моего желания. Возможно, магия стабилизировалась из-за того, что я взрослела, может, из-за знаний – сложно было сказать.
Я начала пробовать развивать свой дар. Я видела волны, понимала, как они возникают. Мне нужно было пятьсот шестьдесят нанометров преобразовать, например, в семьсот. Мелочь, самое оно для начала. Вот только зеленое яблоко не сразу захотело краснеть, но со временем поддалось.
Когда мне было десять, мой дар перестал выходить из-под контроля. И хоть я не научилась им пользоваться, чувствовала, что все впереди. Родители уже не боялись меня, животные не болели, а дядя Миша выглядел здоровым. Другие дети продолжали меня избегать и хихикать за моей спиной, соседи – шутить и злословить, но меня это не задевало.
Мы с дядей Мишей собирались провести очередную тренировку. Я должна была попытаться сгенерировать простой лазерный луч красного цвета. У нас имелись экран и датчики. С лазерами все просто, так как они монохромны и логичны.
Когда все было готово, я встала на положенное место и сосредоточилась. Сначала луч, исходящий из моей ладони, был еле заметен, но постепенно он начал расширяться.
– Так, умница, – сказал дядя Миша. – Попробуй добавить мощности.
Точка на экране увеличилась сильнее.
– Интересно, а можно будет это сделать из глаз? – сказала я, представляя, как бы эпично это смотрелось со стороны.
– Думаю, пока рано с таким экспериментировать, – дядя Миша улыбнулся. – Попробуй использовать вторую руку.
Еще один луч появился почти сразу. Я расслабилась, так как все шло, как было задумано. Я тогда обрадовалась, что впервые ничего не взорвалось.
– Достаточно, – сказал дядя Миша.
Мне хотелось продолжить, попробовать использовать каждый палец или сменить цвет, или один луч сгенерировать красным, а второй – зеленым. Но я понимала, что мне нужно отдохнуть. Магия требовала много сил, причем не только физических, но и умственных, а я чувствовала, что голова потяжелела. Я решила, что правильней отвлечься на что-то другое, например, поиграть в перегонки с кошкой.
Я попыталась заставить лучи исчезнуть, но если один подчинился, то второй стал ярче.
– Марина… – обеспокоенно сказал дядя Миша.
Экран задымился. Я сжала ладонь, надеясь, что это поможет, но поле не слушалось, наоборот, новый луч появился откуда–то сбоку. Мой дар вновь сделал шаг: не только я могла быть источником колебания.
Лучи продолжали появляться. Зеленые, красные, ультрафиолетовые. Сработал счетчик Гейгера. Что-то загорелось, задымилось. Я закрыла глаза, но это не помогало. Дядя Миша что-то кричал, он попытался вывести меня из гаража, но как только я сделала несколько шагов, хлынули потоки воды.
Огонь, вода, гамма-излучения, жар, руки пылали… это был хаос. Дядя Миша пропал, а единственное, что я помню в конце – боль.
Я очнулась в больнице, почти не чувствуя свое тело. Голова болела, а зрение не настроилось, поэтому я почти ничего не видела. За стеной слышался чей-то спор, а среди голосов отчетливо звучал матушкин.
– Это все из-за вас! – кричала она. – Если бы не вы, с ней бы такого не случилось. – Кто вы вообще такая, что вмешались в нашу жизнь?
– Госпожа Громова…
Я узнала голос Катерины, и мое сердце забилось быстрее. Хотелось воскликнуть, что она ведь не виновата, что благодаря ей я справилась с даром, но не смогла произнести ни звука.
– Мне не нужны ваши оправдания! – перебила матушка. – Как она теперь будет жить? Как она обучится магии? У нее еще водная стихия, а для этого нужны…
– Госпожа Громова, – голос Катерины звучал тверже, – я вас уверяю, ваша дочь справится. Моя компания сделает все необходимое, чтобы помочь ей.
– Вы ничего не сможете исправить! Нет таких технологий. Или я ошибаюсь?
– Послушай, – это был голос дяди Миши.
Я обрадовалась, что с ним все в порядке.
– Нет, это вы послушайте! Я, может, не самая хорошая мать, но подобного я больше не допущу! С этих пор никакой техномагии, ваших опасных установок и экспериментов. Она должна учиться, как все остальные, общаться и играть с детьми.
Послышался смешок.
– Как вы смеете смеяться в такой ситуации?
– Мне интересно, вы собираетесь запретить вашей дочери заниматься тем, что ей нравится?
Я так надеялась, что придет отец и остановит их. Мне не нравился этот спор, из-за него моя голова сильнее разболелась. Зрение, наконец, восстановилось, и я увидела, что нахожусь в черно-белой комнате. Пришлось сосредоточиться, чтобы вернуть все цвета. Получилось не сразу.
