Марго Лурия
Азбука тишины
Сверчки по ночам пели о любви, да так красиво, что я часами не мог уснуть, уже даже не записывал, просто слушал и наслаждался. Подумал, как жаль, что ни один человек так не чувствует любовь, как маленькие насекомые. Впрочем, возможно они лишь говорили о своих чувствах, а выражали также, как и мы, буквально и приземлённо.
Но не все живые существа оказались доброжелательными, дятел, которого я встретил у леса, куда иногда выбирался на небольшую прогулку, велел мне не лезть в чужие дела и поменьше слушать, мол мне на уши присели мелкие паразиты, а я и рад им еду таскать. Он совершенно не понимал суть истинной доброты и поэтичного взгляда на жизнь. В конце концов я имел полное право забыться в своей глупости и потеряться в излишней услужливости. Откуда этот дятел знал, может в том было моё величайшее счастье, может я был одинок и так мог почувствовать себя причастным к миру. Ему легко рассуждать о пользе, он точно знает, что делать, и главное, к чему приведёт его дело, а я – так просто старик, с листками бумаги и завёрнутым в платок куском хлеба.
Я стал часами слушать дождь и радоваться, когда тот начинался, я откладывал книги, газеты, переставал слушать своих домочадцев, только садился у окна и смеялся тому, как много можно узнать, просто послушав. Крупные, уже достаточно холодные, капли ведали странному старику о прошедших днях, успокаивали душу вечными истинами и смешили, смешили, смешили.
