Мари Усевич
Голос 1
Глава 3
Огни вывески ночного клуба «Фьюжен» были заметны издалека своим ярким сиренево–голубым свечением. Многочисленные неоновые лампочки приветливо подмигивали, гипнотизируя и зазывая в свое порочное логово. По словам Кристины, в клубе баловались всеми запрещенными веществами, которые вообще можно было представить. Единственное, что строго отслеживалось – это опасность заражения ВИЧ–инфекцией посредством незаметного умышленного травмирования гостей клуба инфицированной иглой. Это явление всколыхнуло полстраны после того, как однажды раскаявшийся больной СПИДом наркоман совершил это признание в своем аккаунте Инстаграм. Он признался, что несколько раз собственноручно незаметно колол тех, кто ему не нравился высокомерным и заносчивым выражением лица, или попросту прожигал жизнь, накачиваясь всякой дрянью. Такие субъекты, по его мнению, рано или поздно закончат жизнь в тюрьме или от рук себе подобных. Поэтому почему бы им не дать уникальный шанс подумать об оставшемся времени, лежа на больничной койке? С тех пор, как это заявление получило большой резонанс среди жителей многих стран, и держатели заведений не пожалели средств на повышение безопасности своих клубов, иначе их бизнес грозил банкротством, так как посещаемость катастрофически стала снижаться.
– Вот это да!
Виктория впервые переступила порог ночного клуба, сразу же поразившего концентрацией веселья и мнимого счастья присутствующих. Она, конечно, не была скучной библиотечной молью, которая веселью предпочитала зарываться в научные статьи, но и без энтузиазма стремилась познакомиться с гнездом порока, каким являлись ночные заведения, двери которых для таких, как она, были закрыты. В этот клуб можно было попасть бесплатно, но исключительно по приглашению, либо оплатив вход покупкой специального дорогого браслета на вечер, в который должно быть все включено.
– Я думала, что здесь будет мрачно, – с улыбкой произнесла Виктория, настраиваясь на всеобщее настроение гостей клуба.
– Это не низкопробная забегаловка, – довольно проговорила Кристина, которой клуб очень нравился, но не люди, приходившие сюда отдохнуть или на работу. – Здесь все иначе. Даже музыка не рвет перепонки. Аппаратура самая лучшая…Да и над освещением подумали. В прошлом году одного парня кандратий хватил, и он чуть не помер от судорог. Говорят из–за свечения лампочек. Жуть и вранье на постном масле! Не могут же сказать, что скрючило из–за передоза, вот и выдумывают всякую чушь.
– У него вероятнее всего случился эпилептический припадок.
Кристина нахмурилась и на мгновенье остановила движение:
– Откуда знаешь? А говоришь, что не интересуешься клубными слухами!
Виктория снисходительно поглядела на подругу:
– Я и не знала. Читала кое–что об эпилепсии, вот и все. Это как вариант…
– Ну, ты и голова! – присвистнула Кристина. – И чего не пошла на медицинский? Ты там уже все выучила!
Виктория усмехнулась, сверкнув рядом жемчужных зубов:
– Изучая природу папиной болезни, то и дело натыкалась на что–то интересное. А кто хозяин клуба?
Кристина кого–то увидела в толпе танцующих и помахала, потянув за собой и Викторию. Незнакомка жарко поприветствовала Кристину фальшивыми объятиями и повела к мягкому дивану со столиком, на котором стояли несколько мутных напитков с красивыми зонтиками. Жажда начинала поднимать свою головку, жалобно выпрашивая глоток обычной воды, но Виктория заглушила свое естественное желание, сунув в рот пастилку освежающей жевательной резинки.
– Падайте, девчонки!
Подруги уселись на диван, и Кристина поспешила представить Виктории свою знакомую:
– Это Мила. Я тебе про нее рассказывала. А это моя соседка по комнате Виктория.
– Очень приятно, – как–то натянуто промычала Мила, не меняя деланно растянутых губ.
– Спасибо, что достала нам пригласительные билеты, а то мы малость на мели, – с долей несвойственной застенчивости проговорила Кристина.
Что–то было не так. Как–то все казалось неестественным, но и люди здесь явно были не ее поля ягоды, поэтому можно было не удивляться, а принимать этот мир таким, какой он есть без приукрашивания.
– Нет проблем… А ты ведь еще не являешься студенткой нашего университета? – поинтересовалась Мила, продолжая смотреть на Викторию сверху вниз.
Девушка еще больше почувствовала себя не в своей тарелке. Вечер, когда она надеялась отрешиться от проблем, грозил вернуть прежнюю хандру и грусть.
– И что? – удивительно живо встрепенулась Кристина, надеясь переключить резкость Милы на себя. – Еще не вечер! Еще целая неделя! Я вот тоже не могу пока оплатить учебу, но в итоге мы не теряем надежды!
Мила поджала губы, и ближе подсела к Кристине, будто собиралась сообщить нечто секретное:
– Я не хотела как–то задеть твою подругу, просто в конце учебного года ты обещала мне подумать над кое–чем… Забыла?
Кристина перестала улыбаться и, состроив брови домиком, стала нести нечто странное, смысл чего не сразу дошел до Виктории, изо всех сил старающейся не подслушивать, о чем секретничают девчонки.
– Виктория – моя четырехюродная сестра. Я просто не могла ей отказать, понимаешь? – Мила была продуманной и расчетливой. Она жаждала снимать квартиру с Кристиной, тогда можно было бы целый год не скидываться на жилье и еду, а брендовую одежду соседки планировала потихоньку присваивать себе. Кристина желала, чтобы ее порция лжи была быстро проглочена язвительной приятельницей, поэтому мгновенно перевела тему. – Скорее же покажи нам тех, ради кого мы сюда пришли!
Да, разговоры о крутых парнях поистине творили чудеса с собеседницами. А Мила как раз из тех, кто приходил в клуб исключительно в поисках острых ощущений, о которых пока только много слышала. Она будто бы не заметила лжи в глазах и голосе Кристины и с азартом начала тыкать тонким указательным пальчиком то в одну сторону с кучкующейся толпой парней, то в другую.
– Вон там Стен. Он блондинистый верзила, помешанный на своих татухах, приведение тела до уровня Атланта и какой–то кислотной рок–группе. Под одеждой на нем уже живого места нет, но он очень хорош… сама понимаешь в чем… И деньги у него водятся… Поговаривают, что он хочет быть в доле с хозяином клуба, но это пока на уровне слухов. Позже расскажу больше.
– Его надо обходить стороной? – поинтересовалась Кристина.
– Нет, но если он станет совладельцем, то в лицо вы его обязаны знать. А вон там, у барной стойки в порванной футболке Годзила Коул. Он вечно лезет в драки. Такой безбашенный зверюга! Заводится с полуоборота! Смотрите лучше в противоположную от него сторону. Поговаривали, что он сидит на игле и поэтому такой чокнутый, но нет. Было куча приводов в участок, но странным образом оказывается чист. Не верю, что без допинга можно быть таким оторвилой! – Мила поморщилась, а Виктория беспрестанно зыркала глазами то в одну часть зала, то в другую, успевая запоминать всех, кого нужно сторониться. Оказалось, что чтобы избежать неприятностей, нужно всего лишь не соваться сюда. Но раз они попали в клуб – значит нужно использовать шанс по максимуму.
– Ну вот. Почти обо всех, кто сегодня пришел, поведала, – довольно хихикнула Мила. – И, конечно, Пирс – супермегабой! Он как раз и владелец этого клуба, красавец с полным набором мужских достоинств, но мутный чувак. Скорее очень загадочный. Красавчик стопроцентный, но все, кто с ним встречался, почему–то стали избегать, а то и рвать контакты со старыми знакомыми. Странная вещь, правда?
– Ну, ведь они живы? – слабо пискнула Виктория, рисуя в голове ужасающие картины.
– Конечно! Твоя подруга нормальная? – брезгливо поморщилась Мила, явно показывая свое пренебрежительное отношение к Виктории.
Кристина, похоже, не была удивлена эксцентричностью своей знакомой и вновь стала на защиту Виктории:
– Исходя из характеристик всех присутствующих, я и сама удивлена, как их окружение еще не сыграло в ящик. Они же все психи! А где тот, что балуется БДСМ? Ну, очень интересно посмотреть! Какой дурой надо быть, чтобы…
– Все мы дуры, – подмигнув, уверенно произнесла Мила и отпила глоток коктейля, от которого у Вики потекли слюнки, но она сдержалась, потому как и Кристина тоже держалась подальше от бокалов. – Хотела бы сказать, что ошибаюсь, но этим типом как раз и является Пирс. Жаль его еще нет, но он появится. Управление крутым клубом, вероятно, ежедневно занимает часть его времени даже при наличии администратора, на котором, собственно, все здесь и держится, а так он старается не пропускать значимых вечеринок.
– А что в сегодняшнем вечере необычного? – вновь робко переспросила Виктория и прикусила себе язык после того, как Мила бросила на нее очередной убийственный взгляд.
– В начале года здесь много новеньких, – хоть и сквозь зубы, но ответила Милена. – Для своих необычных игр он предпочитает свежее мясо. И практически всегда выбирает с первого курса… – Делая многозначительную паузу, Мила подчеркнула тонкий намек на толстые обстоятельства, но Виктория и этот камень в свой огород проигнорировала. – Потом дамочки странным образом переводятся в другой универ… А далее я рассказывала. Очень хочется разгадать его… Но… Но жизнь дороже, – невесело заключила она, хотя горящие глаза пылали огнем любопытства и рискованного желания. Это явно была шутка, ведь нельзя же смеяться над такими вещами?
– Но ведь ты говорила, что никто не умер!? – не могла промолчать Виктория, от ужаса раскрыв рот.
– Так и есть! Чем слушала? – Кристина успокаивающе сжала руку подруги, вопрошая дослушать молча. И наконец, Мила с горем пополам уняла свое раздражение, продолжив фразу: – Девочки, как я и говорила, все живы, но вот невредимы ли?… Думаю после встреч с Пирсом они надламывались. Надо знать куда суешься. При входе в этот клуб нужно снимать или разбивать свои розовые очки, чего, вероятнее всего, они не делали. Короче, девчонки оказывались при хорошем бабле, но с таким грузом, который может вывезти лишь группа психологов. Ну, я так думаю. А вот и он! Смотрите туда!
Взгляд действительно сразу же остановился у парадного входа на привлекательном брюнете, одетом как репер. Парень явно кому–то подражал. В конце концов фанатики рэп–культуры выглядят одинаково: бесформенные толстовки и разномастные дорогие цепочки поверх них, спортивные широкие штаны и яркие, практически всегда светящиеся в темноте крутые кроссы. В тусклом свете мерцающего клубного освещения трудно четко разглядеть черты лица парня, которые, по словам Милы, сводят с ума чуть ли не каждую девушку. Но уверенный профиль, подтянутое тело, гордая осанка, неестественная мягкость и плавность движений в секунду сбивали с ног ментальные тела слабого пола.
– Видите, какая улыбка? Тут несколько раз подумаешь, прежде чем дать себе четкий ответ.
Мила гипнотизировала Пирса взглядом, когда он не спеша приветствовал гостей клуба поднятой вверх ладонью. Свист присутствующих посетителей клуба заглушил биты музыкального произведения, если его можно так назвать, и тут же прекратился по молчаливому взмаху руки владельца заведения.
Неоновые огни создавали расслабляющую атмосферу, но не настолько, чтобы хотеть оставаться здесь до утра. Молодежь подтягивалась и, без сомнения, при желании сегодня можно с пользой провести вечер, познакомившись поближе с авторитетными личностями университета, но что–то мешало переключиться окончательно. То ли дерзость со стороны Милы, то ли насущные проблемы, связанные с неплатежеспособностью, либо легкое напряжение Кристины, которое чувствовалось во всех ее движениях и голосе.
– Ну, с этим все ясно. А как на счет остальных? Кто они?
Кристина явно хотела увидеть кого–то конкретного.
– Терпение, – загадочно улыбнулась Мила, попивая коктейль. – Здесь разные кружатся… И это как раз сегодня. По секрету мне об этом шепнула Хлоя. Она встречается с другом Пирса – Дереком. Тот еще козлина, конечно, но тормоз имеет.
– А что их сюда приводит? Ну, парней другого круга?
– Не другого круга, а иных интересов, – грубо отчеканила Мила, и Виктория стала медленно отсчитывать время до ухода, по горло наевшись хамовитостью и самодовольством новой знакомой. – Умненьким тоже хочется финансового благополучия, но они слишком правильные, чтобы зарабатывать чем–то нелегальным и много времени тратят над… Короче, продают часть знаний посредством написания всяких работ тем, кто в погоне за наживой совсем забросил учебу. Представьте, среди этих дельцов есть тут и те, кто практически без пяти минут преподы!
– Серьезно? – охнула Кристина. – А почему я о таких не знаю?
– Потому что скучные и слишком правильные. – Мила прерывисто вздохнула, разочарованно цокнув языком. Было заметно, что тот, о ком думала, был трудной целью для многих девчонок именно потому, что был таким, каким описала в двух словах – правильным и значит скучным. – У одного такого башковитого пацаны готовы купить что угодно за любые деньги, чтобы получить диплом об окончании университета, а он лишь торгуется. Сто пудов набивает цену, но это не точно. А где еще пересекаться, если не тут? Клуб своего рода место встречи подобных взаимных интересов.
– Здесь? – снова не сдержалась Виктория от вопроса.
Мила по старой схеме закатила глаза и с раздражением посмотрела на Кристину, мол какую тупую мышь подруга притащила с собой.
– Я ж говорю, что на вершине потребностей стоит бабло! Вероятно, бабло крайне нужно, раз приходится спускаться в жерло вулкана до, мягко сказать, деревни, кем является половина здешних. Интерес общий, а вот договориться бывает крайне трудно. Разница в социальном положении, образовании, воспитании и тд. Поэтому твоей подружке, которая все еще ходит в розовых очках, лучше не появляться тут. Здесь частенько очень горячо…
– Ты про ту драку?
Кристина явно была хорошо осведомлена о ярких моментах жизни ночных обитателей клуба.
– Да, и пока ты отсутствовала, случилось еще пара эксцессов, но с другой стороны хорошо, что тебя здесь не было. В пьяном угаре одна треть неприятностей происходит как раз из–за смазливых девчонок. А раз ты обзавелась парнем, то лучше сюда заходи пореже.
Кристина понимающе кивнула, но от своего намерения не отступилась.
– Может, тогда быстренько познакомишь нас с нужными людьми? У нас тут тоже есть голова не хуже недопреподов! – Кристина с большим уважением и важностью тут же указала на подругу. – Виктория закончила колледж с золотой медалью, но почему–то не прошла по конкурсу. Теперь понятно, почему все так неправильно. Бабло здесь решает все. А кстати, разнеси тут всем, кто интересуется покупкой работ, что Виктория в совершенстве владеет испанским, разговорным французским, самоучка во многих дисциплинах и проходной бал был самым высоким.
Глаза Милы округлились, и она тут же отставила странный на вид и запах коктейль.
– Как она может в чем–то соображать настолько хорошо, чтобы писать работы? Она практически после сада! Здесь ошибок и обмана не прощают – спрос крайне серьезный. Кстати и драка в прошлый раз произошла на этой почве. Какой–то придурок разнес, что купленная у недопрепода работа имела низкий процент оригинальности. Естественно, никто не стал проверять слух и на симпатягу напали с кулаками, подправив его аристократический профиль. Потом, конечно, выяснилось, что это лишь происки завистников, которым ума не хватает ни зарабатывать, ни учиться, но тем не менее парень успел схлопотать. Слава богу этот умник был из другого штата и в срочном порядке покинул город. А вообще здесь монополия на эту деятельность. Возможно, кто–то таким образом избавлялся от конкурентов, но это явно не про нашего Аполлона.
Девчонки промолчали. Очередной вопрос мог не на шутку выбесить Милену, которая еле выдерживала череду вопросов.
Тут Виктория совершенно убедилась, что надо уходить. Она уверенно взяла руку Кристины и через свое касание передала мысль о желании мгновенно исчезнуть из гнезда разврата, потому что пока они болтали, на сцене и рядом с ними начинали вилять голым задом полуголые стриптизерши. Это немного не то, зачем они сюда пришли, поэтому вечер приобретал раздражающие ощущения. Девушки обменялись понимающими взглядами и уже через полчаса ловили такси.
– Да уж, – фыркнула Кристина, кутаясь в накидку. – С каждым днем здесь все страшнее. Но мы сделали свое дело. Пусть мы ни с кем так и не познакомились, зато о нас узнают. Мила еще та сорока. Пусть побольше трещит о тебе, как о всезнайке. Посыплются предложения, а ты возьмешься за то, в чем соображаешь лучше всего. Всего–то раскрыть тему того, о чем прочел! А ты у нас много читала, да и если не знаешь – изучишь! Вот и бабло на учебу! Поверь, многие не делают даже элементарных вещей и все равно продолжают пополнять списки студентов. Одно дело, если тупость в якобы полученной специальности вредит только тебе, но а если, по итогу, это дипломированный врач или инженер? Мурашки по коже!
Виктория оторопела от верных слов подруги и пропустила еще одну машину.
– Не хочу об этом думать, и ты не смей это повторять, а то я не усну. – Девушка убрала с лица спутанные от ночного ветра волосы и заправила за ухо. – Ужасное место. Не хочу сюда возвращаться.
– Расслабься. Все же нормально! Мы развеялись, наладили важную связь, которая дай Бог распылит инфу среди заинтересованных лиц. Это только первый шаг твоей победы над обстоятельствами. Скажи спасибо, что не встряли никуда. Слышала, что Мила говорила? Часть драк происходит из–за смазливых мордашек, а ты у нас очень даже… А в моем платье тем более! Забирай его…
– Зачем покупала машину, если боишься садиться за руль?
Резонный вопрос, но Кристина уже знала, что ответить:
– Не боюсь, а опасаюсь. Одно дело ездить днем по магазинам, и другое – искать приключения на наши милые попки в месте, где льется алкоголь, витает сладкий запах запрета и принимается допинг.
Да уж, при всем своем интеллекте Виктория задала поистине наиглупейший вопрос.
Девчонки сели в такси и укатили домой. Поздний вечер в клубе, к счастью, не оказался насыщенным, но вот ночь была куда более полезной. Кристина залезла в компьютер и заочно познакомила девушку со своим потоком, показывая фотографии с первого курса и кратко излагая характеристики изображенных.
– Всего лишь второй курс на носу, а я уже помудрела до седин на висках. Сегодня я это четко осознала. – Кристина сладко зевнула и потерла слипающиеся глаза. – После того, как начала встречаться с Джоном, я действительно стала отходить от вечеринок. С каждым днем все четче понимаю, что в неприятности встреваю прямо пропорционально текущему времени. Обещаю, одни мы теперь явно туда не сунемся. А если решимся, то зуб даю, что для этого будет очень веская причина!
Глава 4
Небольшая группа молодых людей сидела за столиком в дальнем углу ночного клуба «Фьюжен». Хозяин безоговорочно выделялся, вальяжно раскинувшись на диване, в то время как пара блондинок–близняшек массировала его плечи и воротниковую зону. Пирс прищурившись, сверлил взглядом Картера, который в очередной раз заставил себя забыть о своих принципах и переступил порог скорпионьей норы. Ему нужно было выяснить один щепетильный вопрос, затрагивающий его репутацию, которую ни за какие деньги не купишь.
– Что не так?
Картер тоже не отводил взгляда, но играть в гляделки, когда мерцающий свет клубных огней бил в глаза, становилось все тяжелее.
– Да вроде все так, – протянул Пирс. – Просто поговаривают, что появилась еще одна зазнайка вроде тебя, но берет крохи. Я, конечно, не жмот, но… Последняя твоя работа заставила замдекана усомниться в моих способностях и ударила по… – Пирсу трудно давалась выдержка. Его импульсивность и амбиции, бьющие через край, мешали мыслить трезво. В последнее время ему казалось, что над ним откровенно смеются и показывают пальцем. Картер всегда был на голову выше, отчего хотелось выть и всячески виртуально унижать его, но нужных людей приходилось терпеть, хотя ревность не давала спокойно спать и строила воздушные козни. – Ты что–то совсем загнул, парень. Я же просил не стряпать так, чтобы потом меня таскали по конференциям и всяким…
– И свои большие дыры в успеваемости ты решил списать на меня? – не дал закончить ему Картер, не принимая посыпавшиеся упреки на свой счет, ведь за свои работы он был уверен на сто процентов.
Пирс же на пределе своих возможностей сдерживал себя, ведь портить отношения с Картером, который скоро вольется в преподавательский состав ВУЗа и может стать еще более полезным, было себе дороже. Но, и терпеть его надменность и снисходительный взгляд не было сил. Терпение Пирса с каждой минутой давало глубокую трещину, ведь не в его характере признавать чье–то превосходство, хотя и справедливое.
– Боже упаси! И фильтруй то, что производит твой мозг! Я как знал, что однажды ты начнешь борзеть, но борзость одно, а конкретная подстава – другое. Я платил тебе бабки не за то, чтобы ты безнаказанно делал из меня в глазах институтских мозгов дурака. Я дистанцировался, и для тебя такой исход нашего долгого сотрудничества один из самых безопасных. Грохнуть тебя, уж поверь, руки чешутся, но с недавних пор я решил не портить свою карму такими уродцами как ты, не ценящими манну, которая свалилась на тебя в виде моих пачек баков. – Пирс старался не смотреть Картеру в глаза, потому что сложно отказываться от возможности быть лучшим, выезжая на чужих мозгах. Но и продолжать копировать некоторые моменты, свойственные лучшему студенту в институте стало нереально трудно, особенно когда его стали приглашать на сборища научных светил без права на отказ. Когда–нибудь он оступится, попадется и останется ни с чем, подтвердив догадки преподавателей о своем среднем уровне знаний.
Картер же рос на глазах. За его плечами оставались тонны литературы, которые трансформировались и выливались в новых работах. А этот уровень Пирс уже не тянул. Он считал, что Картер специально хочет его подставить, подмочив репутацию, которую сам же помогал приобрести за несколько лет обучения.
Поэтому на днях Картайзеру в голову закралась мутная мысль сменить мозговой центр Картера на попроще – молодой абитуриентки, которая еще не прошла проверку, но уже заняла особое место в голове, так как иных вариантов пока не было. Заблудшая овечка явно нуждалась в заработке, раз стала кричать о своих способностях на первой вечеринке в его клубе.
Слухи о новенькой ударнице подпитывали поднимающийся гнев и намерение немедля разорвать прочную связь с бошковитым Картером, явно замыслившим опозорить его таким тонким методом. Медлить было нельзя. Стоит только с чего–то начинать поиски, и, как иногда показывает жизнь, всегда выход находится в самом неожиданном месте.
Естественно, Картеру нечаянная отставка пришлась не по душе, но молодой человек продолжал изображать внимательного слушателя, хотя все в душе бурлило и кипело. Ему была неясна причина прекращения их сотрудничества, ведь значимых для этого причин он не видел, и Пирс до последнего исправно хорошо платил за всевозможные письменные работы. С этим трудно было смириться в секунду. Неужели Пирс так глуп, что поверил слухам, распространенными недоброжелателями? Но Картер никогда никого не умолял. Он лишь пришел за ответами…
– Все дело в твоем стиле написания, – снизошел до объяснений Пирс, с горечью произнося каждый звук. – Он оригинален, не считая твоего умничества. Ты не докторскую пишешь. Да и мне твой стиль уже не повторить… Поэтому если так сложится, что девчонка будет высказываться в письменной форме попроще твоей манеры, то…
– Не советую, – оборвал его Картер, наигранно выдавливая улыбку. – Ведь куча времени и трудов потрачено на заслугу признания и похвал со стороны куратора… Он без конца твердил всему преподавательскому составу кафедры о самородке, достойной замене и просто губке, которая впитывает не только алкоголь и табачный дым своего заведения, но и…
– Ты слишком заносчив, – отчеканил Пирс, задетый речью Картера, ведь о Картере высказывались с не меньшим уважением и даже лучше.
Несмотря на своей привычный образ жизни, Пирс в глубине души стремился быть на голову выше тех, с кем имел дело, не говоря о Картере, который был как неизлечимое бельмо на глазу. Но существовали и другие двери, которые хотелось открыть для того, чтобы быть хотя бы наравне с теми, кто всегда сомневался в нем. Трудно представить мозговитым интеллектуалом торговца наркотиками и любителя запрещенных игр, но неиссякаемое самолюбие требовало покорить и эту вершину.
– Лучше прислушайся ко мне и не делай непоправимых ошибок.
Картер сильно рисковал. Он–то думал, что Пирс давно у него на крючке, на который хорошо ловятся тысячи долларов из его кармана. И совсем не ожидал, что на последнем году аспирантуры ему придется беспокоиться о поддержании уровня жизни, ведь на деньги Пирса он частенько даже позволял себе шикануть. Совсем недавно Картер присмотрел себе квартиру в сносной удаленности от ВУЗа, осле окончании которого планировал работать, и очередное накопление бюджета позволило бы ему некоторое время не думать о пополнении кредитного счета.
– Отдыхай пока, Картер, – нагло ухмыльнулся Картайзер, легко смахнув пепел с сигары. Слова пока прозвучали как насмешка, но все говорило о начале конца прекрасного времени, когда Пирс платил ему не глядя, лишь бы вновь быть лучшим в потоке. – Совсем заездил себя. Как представлю, что ты по ночам строчишь очередную курсовую, так жаль становится твоих бездарно прожитых лет. Расслабься. Сними здесь любую девчонку. Считай это моим прощальным подарком. Всегда предполагал, что мало тебе платил, но ты задрал нос и обнаглел в конец. Могу, конечно, предположить, что делаю глупость и исправить это досадное недоразумение могут лишь твои бесплодные молитвы, но сильно не надейся. Хотя… Равных тебе действительно в штате нет, но ты забыл кто именно должен быть на вершине. Ты отрабатывал от души, но малость перестарался. А именно – углубился не по–детски. Я имел любопытство по диагонали пробежаться глазами по твоей последней работе, после того как в деканате на меня стали странно поглядывать. Все гениальное просто, но это просто я должен хотя бы понимать при чтении. Усек?
– То есть ты не вкурил смысл текста? – опасно ступая на тропу не сдерживаемого сарказма, обронил Картер, до конца не веря в происходящее. Его действительно заменили какой–то начитанной девчонкой из колледжа? Как унизительно…
– До встречи, Картер, – опустив глаза, надменно бросил Пирс, одним взглядом отрезав от себя тонкие нити уважения, которые до этого испытывал к нему Картер. – Веселись, если хочешь, или тебя проводят. Девочки уж больно засмотрелись на тебя и динамят моих друзей. Это нехорошо, понимаешь? Если я допустил сейчас ошибку, разорвав наши долгие продуктивные и выгодные отношения, то прости, если сможешь, – нахально растягивая губы произнес Пирс, чувствуя себя на коне. – Ведь всему когда–то приходит конец, и свой последний год я бы хотел провести спокойно, не задумываясь, что меня вновь будут звать на страннейшие собрания ученого совета или конференции, где, к сожалению, всегда чувствую себя, будто на другой планете, несмотря на глубокое уважение к членам преподавательского состава и стремление занять с ними одну нишу. Я хочу просто наслаждаться своей успеваемостью, и тихо–мирно получить диплом. А с твоей отвязанностью это невозможно. Проводите его.
Пирс манул охранникам, и верзилы встали по обе стороны от Картера. Вероятно, приказ был проводить гостя к выходу, но охрана клуба не осмелилась применить силу к бывшему партнеру хозяина, потому как хватало ума уважать тех, кто находился на недосягаемой интеллектуальной высоте.
Картер удалился с достоинством, подарив напоследок ехидную улыбку, знаменующую будущий провал Пирса и, как следствие, прощание с красным дипломом. Но по пути домой он пинал валявшийся на дороге мусор, и не мог понять, как так вышло, что Картайзер разорвал взаимовыгодные отношения? С чем это могло быть связано? В его гнилые доводы Картер не верил. К сожалению, реалии жизни таковы, что в ближайшие время уже действительно не видать того дохода, к которому Картер привык, получая щедрое вознаграждение от Картайзера. Не сказать, что деньги были ему жизненно необходимы, просто привычка жить на широкую ногу и амбициозные планы на будущее требовали продолжения банкета, а вышло как–то неожиданно тухло и нелепо…
Парень усмехнулся своему идиотскому положению. Остался лишь нездоровый интерес узнать: кто эта девушка, которая его обскакала?… Может она и ни при чем, и у Пирса случился психопатический заскок, но сам факт – кто же она? – требовал от Картера активных действий по поиску зазнайки, уровень знаний которой Пирс ставит на одну планку с его! А этого быть не может! Единственная женщина, которая действительно была уникальна в своем стремлении к знаниям и высоким личным показателям IQ, была Анжела – преподаватель, не ровно дышащая в его сторону. Она всего добилась сама, хотя с ее внешностью не обязательно было получать ученые степени, чтобы войти в преподавательский состав их ВУЗа, ведь их ректор еще тот любитель эстетики женского тела.
Картер уже трясся от предвкушения прочесть очередную купленную работу Пирса, которую на этот раз ему состряпает молодая неопытная выпускница колледжа. Каким образом стать незримым свидетелем падения Пирса? Ответом была неожиданная вспышка идей, застлавшая разум Картера. Смех гулом пронесся в голове парня, взращивая навязчивый план. Картера очень уважали в институте, он был вхож в любые его двери, и поэтому можно было предположить, что к материалам будет полнейший доступ для досконального изучения стиля написания будущей работы и сравнительного анализа ее с работами других студентов–первокурсников. Или девушка не из их учебного заведения? Завтра же с утра он начнет воплощать свои злорадные замыслы, а вернее вовлечет в разрушительный процесс проявляющую к нему нездоровый интерес Анжелу – преподавателя социологии, и уговорит ее дать небольшое индивидуальное задание Пирсу, чтобы его новая золотая рыбка написала хоть пару строк, а вычислить ее – его долг смешанный со спортивным интересом, чтобы спасти свою честь. Картер любил многогранных и талантливых людей. Ему теперь до безумия захотелось узнать ее имя, нежели снова связываться с тупицей Пирсом. К сожалению, он пока не мог повлиять на провал Картайзера на экзаменах, но со средним IQ тот и сам быстренько закопает себя по самую макушку.
