Мариан Траум
Убей меня быстро или Дракон ошибся дважды
С наступлением ночи улицы города опустели. Полная луна плыла сквозь прозрачную вуаль облаков, её мягкий свет касался крыш домов, словно осыпав их застывшим серебром. Туман, подобно шелковому покрывалу, стелился по улицам. Мир замер в тишине, но это спокойствие было обманчиво. Люди старались держаться освещённой дороги, избегая темноты глухих переулков, чтобы не лишиться кошелька и не получить ножом по горлу.
Он же, наоборот, бесшумно ступал в темноте, по привычке не выходя на свет фонарей: ему здесь бояться некого. Все мысли об одном – о тёплой человеческой крови. Человечность уходит на второй план, когда просыпаются инстинкты, желание почувствовать на языке вкус горячей крови, ощутить, как угасает в его руках чья-то жизнь. Человечность… Откуда ей взяться у древнего вампира?
Неслышно ступая во тьме, Стейнар прислушивался к редким прохожим, которые торопились по домам. Уходя всё дальше от благородных кварталов, застроенных роскошными каменными домами, он спускался в мрачный, неблагополучный район. Иногда он останавливался вне поля зрения людей, за которыми наблюдал. Он изучал их зорким взглядом и, быстро теряя интерес, крался дальше, вниз по дороге, вымощенной щербатым камнем, влажным после дождя. Через глухие переулки, что напоминали лабиринт, в котором легко заблудиться, он любил именно эти места. Покосившиеся от времени дома с обветшалыми карнизами и маленькими невзрачными балконами. За пыльными стеклами окон не горел свет. И так тихо, что казалось, будто не люди здесь живут, а неупокоенные души парят в пустоте тёмных комнат, давно забытые и покинутые.
По узкой улочке, через длинную каменную арку, вампир вышел в небольшой заброшенный двор и остановился. Обвел взглядом пространство. Окна домов были наглухо заколочены досками, а стертая плитка на дороге растрескалась от времени. В воздухе висело напряжение. И вот она, цель. Спрятавшись за лестницей, незнакомец ждал, полагая, что никто его не заметит. Уверенный в себе, он был настроен не уходить с пустыми карманами, желая кого-нибудь обворовать или прирезать.
Стейнар видел и чувствовал его присутствие. Живой человек выделялся на фоне холодного камня, словно раскалённый багровый уголёк, мерцая в темноте. Когда вампир вышел на свет луны, незнакомец не сразу понял, кто стоит перед ним. Головорез напрягся и занервничал. Теперь ему нужно было решить: нападать или отступать. А для этого требовалось рассмотреть прохожего получше, оценить.
Вампир метнулся к человеку бесшумно, с молниеносной скоростью, и схватил цепко, подобно ястребу, что упал с неба на добычу.
Небольшая заминка, и пронзительный громкий крик разрезал тишину. Стейнар впился острыми клыками в горло, вгрызаясь глубоко, заставляя замолчать, стискивая в своих объятиях. В состоянии истощения, питаться было особое удовольствие. Горячая кровь обожгла глотку, но не успел Стейнар сделать и пары глотков, как ощутил ещё чьё-то присутствие. Звук шагов быстро приближался, становился громче. Человек бежал в его сторону.
Стейнар, одержимый жаждой, нехотя, почти лениво отстранился от горла.
В лунном свете сверкнуло лезвие ножа.
Юноша подскочил и замахнулся. Стейнар ловко увернулся, выпустив при этом жертву. Лезвие не коснулось его, но все же разрезало рукав. А укушенный оборванец, споткнувшись, со всех ног пустился прочь.
«Прекрасно», – фыркнул про себя Стейнар. Он был голоден, а теперь ещё и зол, поэтому долго думать не стал. «Если уж этот герой так рвётся на место жертвы, то сам напросился».
Он развернулся всем корпусом, взглядом исподлобья пообещав много приятного. Тем временем юноша снова замахнулся и совершил выпад, чрезвычайно сильный рывок вперёд. Вампир успел сообразить, что легко мог бы перехватить нож, развернуть и вонзить лезвие в живот юноши. Но делать этого не стал. Он резко шагнул вперёд, слегка сместившись в сторону, и точным размашистым ударом выбил нож из рук противника. В этот момент когти скользнули по руке человека, оставляя глубокие царапины.