Марина Библая
Палитра Петербурга
"Любовь, как искусство, рождается в деталях: в мягком свете утра, в шелесте дождя по мостовой, в прикосновении кисти к холсту… и в одном взгляде, который меняет всё."
Глава 1. Дождливый день
День выдался промозглым и серым. Низкие облака нависли над Пушкином, будто собирались раздавить улицы своим туманным покрывалом. Полина спешила в галерею, прижимая к груди папку с эскизами. Утром прогноз обещал лишь морось, но внезапный ливень застал её врасплох. Пелена дождя скрыла привычные улочки, и девушке пришлось свернуть под арку старого дома, чтобы не промокнуть окончательно.
Она устало вздохнула, смахнула капли с рукавов пальто и посмотрела на небо. Дождь не собирался останавливаться. Капли стучали по крыше навеса, стекали по облупленным стенам, превращая мостовую в серебристое зеркало. Полина задумалась: возвращаться домой бессмысленно, но идти дальше – значит рисковать испортить эскизы. Она прикрыла глаза и прислушалась к шуму воды – в нем было что-то успокаивающее, знакомое, словно дождь в этом городе всегда звучал одинаково.
– Вы не замёрзли?
Голос был глубокий, с лёгкой хрипотцой. Полина обернулась. Рядом стоял мужчина с чёрным зонтом в руке. Высокий, с аккуратной щетиной, в тёмном пальто и шарфе. Он внимательно смотрел на неё, и в его взгляде было дружелюбное любопытство.
– Немного, – призналась она, поёрзав на месте. – Но мне просто нужно дождаться, пока дождь стихнет.
– Тогда, возможно, лучше просто взять зонт? – Он протянул ей свою находку, слегка улыбнувшись. – Мне всё равно недалеко идти, а вас он точно выручит.
Полина замялась. Брать зонт у незнакомца? Но в его предложении не было ничего навязчивого. Скорее, естественная доброжелательность. Она посмотрела на его лицо – открытое, спокойное. И вдруг ей показалось, что где-то она уже видела его, но где – не вспомнить.
– Спасибо, но… Как же вы?
– У меня капюшон, – он слегка приподнял воротник пальто, показывая водонепроницаемую ткань. – Я точно не промокну.
Полина нерешительно протянула руку и взяла зонт. Он был тёплым от его пальцев. Девушка сжала рукоятку и наконец улыбнулась.
– Спасибо. Я верну его… – Она осеклась, понимая, что даже не знает, кому.
– Роман, – представился мужчина, как будто догадавшись о её мысли. – А вас?
– Полина.
– Очень приятно, Полина. Надеюсь, мы ещё встретимся. Хотя бы ради зонта.
С этими словами он кивнул и шагнул под дождь. Полина смотрела ему вслед, пока его силуэт не растворился в потоке серого ливня. Она плотнее сжала пальцы на ручке зонта и, улыбаясь, вышла на улицу, продолжая свой путь в галерею.
Полина шагала по мокрым улицам, чувствуя, как холодные капли дождя ударяются о купол зонта. Мысли её путались, но одно ощущение не отпускало – лёгкое тепло, оставшееся на рукоятке от руки незнакомца. Роман… Имя было простым, но приятно ложилось на слух. И где же она могла видеть его раньше?
Ещё несколько кварталов – и вот она уже у входа в небольшую галерею, где работала. Приветливо кивнув администратору, Полина сбросила пальто, повесила зонт на крючок и поспешила в мастерскую. Сегодня ей предстояло закончить работу над серией акварелей для выставки «Дыхание города».
Работа захватила её почти сразу. Кисть мягко скользила по бумаге, оставляя влажные цветовые пятна, которые постепенно превращались в очертания знакомых улочек. Взгляд снова и снова возвращался к одному силуэту – высокому мужчине в длинном пальто. Она неосознанно выводила его черты в тенях, скрытых под карнизами зданий, в отражениях витрин, в тёплом свечении фонарей. В какой-то момент она даже рассмеялась про себя: с чего вдруг этот случайный прохожий так запал ей в память?
За окном продолжал шуметь дождь, но внутри было тихо, лишь легкий скрип кисти по бумаге нарушал тишину. Запах акварели и бумаги создавал особую атмосферу уюта, а приглушённый свет настольной лампы добавлял рабочему пространству тепла. Полина снова обратилась к своим эскизам. Её серия должна была передавать настроение города – его дожди, отражения в лужах, неспешный ритм жизни, который даже в непогоду продолжал свой ход.
Она села поудобнее, откинув волосы назад, и осторожно начала выводить тонкие линии, создавая перспективу очередного переулка. Но чем дальше она работала, тем отчётливее становилось, что этот переулок уже не был просто одним из многих – в его глубине, в едва заметных мазках теней, всё явственнее проступал силуэт того самого незнакомца.
Полина вздохнула и отложила кисть. Что за странная игра разума? Она впервые так чётко ощущала присутствие кого-то в своих работах. Казалось, что образ мужчины вплетался в каждый рисунок сам по себе, будто её руки подчинялись неосознанному порыву.
Она посмотрела на окно. Тёмное стекло отражало её собственное лицо, слегка усталое, с рассеянной улыбкой. Возможно, ей просто нужно отвлечься? Полина решила сделать перерыв, встала и направилась к кофемашине в углу комнаты. Тёплый аромат свежесваренного кофе заполнил пространство, немного развеивая странное ощущение, что этот вечер был чем-то особенным.
Когда она вернулась к мольберту, то вдруг заметила, что кто-то оставил на её столе записку. Маленький листок бумаги с небрежно выведенными словами: «Иногда случайные встречи не такие уж и случайные». У неё перехватило дыхание. Она огляделась, но в мастерской никого не было. Лишь тихо тикали часы, отсчитывая минуты этого дождливого вечера.
