Марина Коунева
Тёмная сторона Ио
Часть 1
Глава 1
Тьма. Тьма нахлынула на меня, едва я открыл глаза. Грязная зыбкая и всепоглощающая. Так… тьма сейчас, а что было до неё? Как я очутился здесь? И можно ли это место назвать «здесь»? Ведь я понятия не имею, где это… Я начал шарить вокруг руками, медленно и осторожно, даже боязливо. Что-то холодное вокруг… Гладкое, но немного шершавое и твёрдое, похоже на металл.
Повернув голову, я едва не вскрикнул, когда моей макушки коснулось нечто тонкое и волокнистое… ткань? Похоже, что так… нечто похожее я ощущал и на собственном теле. Значит это шкаф.
Я бездумно толкал одну стенку за другой, пока не осталась последняя, которая, вероятно, и была дверью… Почему же я не начал с неё? От мысли о том, что может ждать за пределами убежища, меня передёрнуло.
Когда я услышал шаги, живая фантазия мигом начала обрисовывать мне Шагающего в самых страшных из возможных обликов. Крики! Они как бы идут изнутри, но снаружи! Не понимаю… мозг в принципе отказывается что-либо понимать… Их жалобный гул нарастал по мере приближения шагов. Раздираемый чудовищной какофонией, я вылетел за металлические двери, больно ударившись о твердый и холодный пол.
Всё смолкло, а вокруг та же тьма. Я замер, задержал дыхание и хотел заглушить колотящееся сердце.
Мир ненадолго застыл вместе со мной, а после шаги возобновились, но теперь они стали более торопливыми. Предчувствуя неизбежную встречу с кошмарным Шагающим, я тихо заплакал, чья-то костлявая и длинная ладонь легла на моё плечо, другая обхватила грудь, плотно прижав к такому же костлявому и несуразному, как мне показалось, телу.
Слёзы прекратили своё течение, я остолбенел, окончательно не понимая, что происходит.
– Тихо, Шура, тихо… – прошептал хрипловатый высокий голос мне на ухо Неизвестный.
Я не смел перечить.
Дверь отворилась и меня швырнуло в угол, прижимая к стене второй парой рук, находящейся на спине, Неизвестный заслонил меня собой. Тусклые, болезненно-желтые лучи обрисовали его силуэт с чрезмерно широкой спиной, узкой талией, длинными ногами, больше всего остального тела, с коленными суставами, выгнутыми назад.
В дверном проёме застыло абсолютно серое и лысое существо, на гладкой и продолговатой голове находилось лишь два огромных белых глаза. Одето оно было в однотонную форму более тёмного оттенка серого. Существо «спросило»:
– Что за шум? – голос описать невозможно, как и ужас, который он внушал своей монотонностью.
– Какой ещё шум? Здесь всё тихо. – мне показалось, что Неизвестный улыбался.
Серый вытянул шею:
– Что ты там прячешь?
– Ничего, можешь сам посмотреть, – Неизвестный поднял руку, похожую на клешню, в приглашающем жесте.
Серый недоверчиво вошёл внутрь, двигаясь по направлению ко мне… его мерзкая голова выплыла из-за плеча Неизвестного и… Замерла… А тело рухнуло с мерзким хлюпаньем, брызжа во все стороны жижей цвета индиго.
Неизвестный обернулся ко мне, хищно улыбаясь всеми тремя ртами, щурясь всеми шестью блёкло-голубыми глазами. Из-под лоснящихся чёрных волос проступали кончики острых будто бы покусанных серых ушей. Менее деформированной, четырёхпалой рукой он держал голову Серого.
– Ну, Шура, к свободе?! – произнёс он, выбросив голову и хватая в охапку ничего не понимающего меня.
С бешенной скоростью мимо меня летел коридор, глухие железные двери мелькали с флангов от нас, перетекая друг в друга смазанными серыми линиями. Слишком много серого… было душно и даже эта дикая скорость, которую развивал Неизвестный не могла её полностью разогнать. Он не тормозил даже на поворотах, а широкие звероподобные ступни не издавали ни единого звука… если в коридоре появлялся Серый, то был убит за долю секунды, молниеносным движением клешни, а тёмная вязкая кровь разлеталась по всему коридору , пачкая пол, стены и нас самих.
Когда прозвучал сигнал тревоги, мы уже нырнули в спасительную черноту леса. Нас уже достаточно скрыли его космы, и Неизвестный наконец-то меня отпустил, приказав жестом следовать за ним.
Мои босые ступни коснулись мягкой травы, я почувствовал себя лучше, увереннее, в голове прояснилось, а местность вокруг выступила из мрака, будто бы подсвеченная хорошим фонарём или одиноким солнечным лучом, хотя сейчас была ночь без намёка на какое-то дополнительное освещение.
– Шурик, ты как? – спросил Неизвестный и лишь сейчас я понял, что ни капельки не боюсь его. Само присутствие этого странного существа буквально за несколько минут стало мне естественным и привычным.
– Да, всё хорошо… Куда теперь?
Он огляделся:
– Скоро должно быть море… – и видя мой недоумевающий взгляд, добавил. – Ну, увидишь.
И мы двинулись, сокрытые тихим и дивным миром. Он окружал нас со всех сторон и, казалось, проникал глубоко внутрь, что я ощущал себя его частью. Погони слышно не было, царило успокаивающее безмолвие, которое осмеливались нарушить лишь цикады и редкие ночные птицы.
Трава была жёсткой, кажется к ней примешивалась побуревшая хвоя – в этом лесу деревья со смешными тёмными ёжиками росли прямо под раскидистыми тонкими листьями. Крючковатые колючие деревья будто льнули к широким серебристым стволам лиственных гигантов. В переплетении их шероховатых тел то и дело мелькали тощие и пушистые существа, названия которых я не знал.
Не смотря таинственную безмятежность ночных кущ, Неизвестный был сосредоточен и всякий раз, когда по той или иной причине мой темп ходьбы замедлялся, подгонял. Лес поредел и между стройных стволов затрепетали первые неуверенные лучи, вдали что-то шевелилось, но при этом не двигалось, точно шерсть огромного спящего зверя, трепетавшая на ветру:
– Море… – догадался я, а мой спутник улыбнулся и кивнул.
Когда мы достигли побережья, усыпанного остывшим песком, мои ноги подкосились и я рухнул лицом вниз. Уже успевший сесть спиной к дереву, выгнув суставы вперёд, как им бы и положено, Неизвестный поднял меня и усадил себе на колени. Слезящимися, непривыкшими к дневному свету, глазами я продолжал наблюдать, как ослепительный серо-золотой шар поднимается над серебристой далью.
– Едва ли случится что-то плохое, если мы передохнём… Можешь поспать… – он тоже завороженно смотрел на бескрайние водные просторы, в глазах сияло даже иррациональное счастье.
Не думая, что было бы правильнее спросить, будет ли он спать сам, я уронил потяжелевшую голову ему на грудь и моментально заснул, чувствуя, что мне так спокойно в объятьях этого странного существа.
Не помню, что мне снилось – пробуждение произошло слишком быстро и неожиданно. Казалось, что меня подбросило вверх… Впрочем, почти так и было… когда я открыл глаза, то обнаружил, что Неизвестный уже на ногах и злобно вертит головой, плотнее прижимая меня к себе. Я машинально обхватил руками его шею, поскольку мой защитник вертелся точно флюгер во время урагана. Нас окружали: с моря шёл огромный корабль – фрегат – мелькнуло у меня в голове, а со стороны леса слышался хруст веток, почти полностью перекрываемый гулом множества автомобилей.
Ноги Неизвестного начали расти и вот мы выше древесных крон и фрегата. Горло сдавило от ужаса, я отвернулся, но вновь начал следить за происходящим, стоило моему спутнику сделать два огромных шага. Раздались оглушительные выстрелы и Неизвестный перешёл на бег, то и дело подставляя свою спину под огонь, не позволяя ни единой пуле достичь меня. Он двигался напролом. В бело-голубых глазах проступила алая сетка капилляр, кровь стекала со спины и рук, оставляя красный след на песке, а вскоре и на воде, окрашивая пену волн в розовый, казавшийся мне как никогда мерзким и зловещим. Неизвестный не сбавлял скорости… Свист! Со стороны фрегата! Всё опять произошло слишком быстро…
Его ноги подкосились и мы полетели в воду и теперь я полностью осознал, как высоко мы были, раз мне заложило уши. В полёте, Неизвестный перевернулся на спину, полностью закрыв меня собой. Я замер, ощущая его горячее дыхание на затылке. Раздался плеск и меня окутала розовая пена и бордовая вода. Стараясь не дышать, плотно прильнул ухом к груди моего спасителя. Бьётся, всё ещё бьётся… Верёвка поймавшего его аркана дёрнулась, и нас потянула к огромному судну.
Неизвестный гортанно зарычал, выпуская сонмы пузырьков кислорода изо всех трёх ртов, и, сделав мощный рывок ногами освободился, после чего стремительно вынырнул и продолжил бег, во время которого я не осознавал, что под его чудовищными ступнями вода. Наверное вещи, которые за гранью нашего понимая воспринимать легче всего. Их можно принять как данность. Но вообще хотелось просто отвернуться от всей этой воды, от неба, от берега, оставшегося и так позади и уткнуть лицом в тощее, пахнущее солью и железом, плечо Неизвестного.
Когда был достигнут противоположный берег, то Неизвестный опустил меня и, «втянув» ноги, рухнул лицом вниз на холодную гальку. Никогда не думал, что в голове может быть настолько пусто, без мыслей. Я смотрел, как слабыми рывками вздымалась изувеченная спина и задние руки, болезненно выгнутые судорогой, время от времени вздрагивали. Тончайшими, сначала красными, потом розовыми, а в конце серыми, ниточками заполнялись его кровоточащие раны. Тем временем я осматривался. Это место крайне отличалось от покинутого нами ранее: первые большие деревья росли намного дальше, вода была мутно-бурой и изобиловала мёртвыми медузами, водорослями и какой-то мерзостью. Немного дальше, из тумана выбивался щербатый серо-коричневый пирс, так же облепленный – будто они его борода – водорослями. К нему была пришвартована такая же бородатая рыбацкая лодка. За спиной пробежали две облезлые чайки, отчаянно сражавшиеся за чахлую трёхголовую рыбёшку.
Около минуты я флегматично следил за их поединком, пока не услышал, как мой спутник пытается встать. Я пролез под ним, уперевшись плечами и руками ему в грудь, становясь таким себе живым домкратом. Распрямился полностью Неизвестный уже самостоятельно, оставив руку с клешнёй на моём правом плече.
Холодный и солоноватый ветер трепал мои волосы, оказавшиеся средней длины и чёрными. Лишь сейчас я задумался о собственном облике. Я поднял глаза на Неизвестного:
– Можно я посмотрюсь в воду?
Он кивнул и, убрав руку, уселся на гальку, очевидно, что он не горел желанием созерцать собственное отражение.
Желтоватая пена лизала и холодила серые ступни, а я всё боялся нагнуться и взглянуть в мутную воду. Я обернулся к Неизвестному и спросил:
– Я же не испугаюсь того, что увижу?
Он ехидно улыбнулся всеми тремя ртами и ответил:
– Понятия не имею, посмотри и узнаешь.
Видимо я состроил достаточно кислую мину, раз его улыбки стали шире, но шесть глаз были по-доброму снисходительны.
Я выдохнул и нагнулся к воде: серое, достаточно продолговатое, но с мягкими чертами лицо, с большими почти полностью белыми глазами, где лишь радужка, выделенная ещё чёрным контуром, отливала бледной голубизной; губы были чёрными и не из-за какой-то краски, а сами по себе(я проверил!), я слегка приподнял верхнюю губу и увидел, что все зубы немного заострённые; волосы, как я уже раньше заметил были иссиня-чёрными, прямые, доходили почти до челюсти, из-под них выбивались острые кончики ушей.
Наверное, я слишком увлёкся разглядыванием себя:
– Девица-красавица, Шурочка! – позвал меня Неизвестный. – Оторвись от зеркала своего! В путь пора!
Я резко обернулся и заторопился к нему. Он ухмыльнулся:
– Тут совсем рядом городок… Там и укроемся.
Я недоверчиво нахмурился:
– Там живут Серые?
– Луна упаси! – воскликнул Неизвестный. – конечно нет! Там живут люди.
Я нахмурился ещё сильнее:
– Это как я или как ты?
– Увидишь…
– Ладно… А я кто?
– Ты – тёмный эльф, Шура, – ответил он, но вновь видя, что я не понимаю, продолжил. – Позже расскажу подробнее, обещаю! Только не спрашивай пока ничего, ладно?
Я кивнул и просто принял полученную информацию к сведению, не вдаваясь более в подробности. Неизвестный всё ещё шёл медленно и неуверенно. На серо-охристом песке валялась какая-то палка, как мне показалась, достаточно большая и прочная чтобы стать хорошей опорой моему защитнику. Я подобрал её и сунул ему под мышку как костыль. Он благодарно кивнул, а я улыбнулся. Теперь мы шли быстрее.
Начались первые захудалые постройки, которые, наверное, коггда-то были милыми избушками. Сейчас же они покосились, дерево разбухло, забор почти полностью ушёл под землю.
Неизвестный заглянул в окно одной такой:
– Никого – заходим. Здесь должна быть одежда. Возможно, еда, что вряд ли…
Я толкнул старую щербатую дверь и она со скрипом отварилась. Пахнуло пылью и затхлостью. Мы вошли и мой спутник, отложив «костыль», начал всеми четырьмя руками обшаривать каждый шкаф, ящик и нишу, что попадались в доме.
Я осматривался: разглядывал запылённый чайный сервиз, лица на чёрно-белых фотографиях, незатейливые фарфоровые статуэтки, глиняные свистульки в форме птиц, корешки потрёпанных книг, где названия варьировались от «1001 блюдо из курицы» до «Тёмная сторона Ио». Я, повинуясь какому-то странному наущению, потянулся к последней, но тут меня окликнул Неизвестный. Так что я решил вернуться сюда как-нибудь в другой раз – и пошёл к нему.
Он закончил обыск и показал мне добычу. Себе он взял очень длинный плащ из светло-коричневой кожи с высоким воротником, ещё один плащ, но меньше, а тут же лежала иголка с ниткой, чтобы подогнать первый под рост; ещё широкополая шляпа примерно того же оттенка, что и плащ. Для меня Неизвестный подобрал широкие чёрные штаны, старую льняную рубаху и синий шарф, который сказал накинуть на голову как капюшон, а так же прикрыть им рот.
Когда мы переоделись, то стали походить на двух бродяг, но мне было всё равно, как и тем одиночным прохожим, которых мы встречали по дороге в город. Безусловно, они были людьми: кожа более розовая, почти не серая, у кого-то более жёлтая, но тоже сероватая. Видимо все жители Юпитера имеют хотя бы небольшую сероватость.
По мере нашего продвижения дома становились чаще и даже выше, хотя выглядели совсем нежилыми. Под ногами появилась плитка, а ещё стало душно, почти не было ветра. Я посмотрел наверх: небо было тёмно-серым, с набухшими тучами. Начали зажигаться тусклые уличные фонари, но то и дело гасли. Интересно, как долго мы шли? Я этого будто не заметил, а вот мой спутник был вялым, подволакивал ноги. Я забеспокоился, сколько он уже всего вынес! Да, он восстановился, но смог ли извлечь пули из себя? А когда бы он успел? Я осторожно потянул неизвестного за рукав и неуверенным голосом спросил:
– Ты… Как себя чувствуешь?
Средняя пара глаз по-доброму прищурилась:
– Всё со мной хорошо, Шурик, – кажется, он улыбнулся, прижав рукой-клешнёй меня ближе к себе. Я чувствовал, как та дрожит. – Нам… – он судорожно начал хватать воздух. – Нужен… – он постепенно начал оседать на землю, выставив перед собой нормальную руку. – Ноч-лег… – уже прохрипел он и закашлялся.
Алые капли упали на плитку, из стоячего воротника выкатилась пуля, покрытая кровавой плёнкой. Слёзы мокрым холодком пробежали по моим щекам, я сделал усилие не смотреть на уже внушительную лужу крови, где лежало уже две пули. Неизвестный перестал кашлять и просто отрывисто дышал, не в силах подняться. На нас стали оборачиваться прохожие. Кто-то не присматривался и просто шёл своей дорогой, а кого-то пули заинтересовали. Последние начинали потихоньку брать нас в кольцо. Меня охватила паника. Вдруг они что-то заподозрят и вызовут Серых?!
Кажется, мой спутник подумал о том же, о чём и я, поскольку начал ползком двигаться в сторону какого-то узкого переулка, я помогал ему как мог. От усталости перед глазами всё смазалось, мы уползали всё глубже во тьму, заворачивая то в одну сторону, то в другую, пока мы не зашли в тупик с полностью глухими стенами, на одой из них я различил надпись: «БОГ ОСТАНОВИСЬ!». Но остановились мы, Неизвестный сел спиной к левой стене, а я опустился рядом. Тот расстегнул ворот и сбросил шапку, кровь лилась из трёх его ртов непрерывно, меня душили слёзы. Он попытался мне улыбнуться, вышло так себя. Громко всхлипунув, я уткнулся ему в грудь и зарыдал. Чем слабее становилось его дыхание, тем громче становились мои рыдания, когда он перестал дышать, я поднял глаза и увидел, почти над самой его головой, ту самую надпись «БОГ ОСТАНОВИСЬ!». Я взвыл, запрокинув голову, будто посылая этот крик Небу и самому Богу(кем бы он ни был). Гром, откуда-то издалека, был мне ответом, но дождя не случилось, так как тучи уже умчались прочь. Когда я опустил голову, то с ужасом заметил, что под пальто, на месте живота, что-то шевелится. Что-то живое! Скорбь мигом пересилило более сильное чувство – страх. Сглотнув подступивший к горлу ком, я принялся расстёгивать на том месте пуговицы. Я старался делать это как можно аккуратнее, чтобы случайно не коснуться Того… делать это получалось плохо из-за неуёмной дрожи в рукав и во всём теле. При слабом рыжеватом свете Ио я различил светло-серую гладкую кожу, как у меня…
Я попробовал коснуться пальцем странного существа. Оно шмыгнуло и заёрзало ещё сильнее. Теперь стала различима нога, рука, крошечная остроухая головка с редкими чёрными волосами и такими же чёрными губами, светло голубые глаза с любопытством разглядывали меня. Я не понимал, что произошло и как это вообще возможно. Стянув с головы шарф, я укутал им младенца(поскольку это был никто иной, как младенец), тот вновь озарил меня своим сияющим алмазным взглядом и уснул, тихонько посапывая. Опасаясь, что меня может заметить кто-то из Серых, я поднял с земли шляпу Неизвестного и водрузил себе на голову.
Брёл я больше наугад, крепко прижимая к себе малыша, лицо приходилось поднимать как можно реже, не хватало, чтобы кто-то узнал во мне эльфа. Судьбой я был вынесен к сиротскому приюту. Выбора у меня не было – либо нам помогут, либо сдадут Серым. Я мог бы ещё поселиться в какой-нибудь гостинице, но где я возьму деньги на это? И как я могу быть уверен, что они не сдадут? Я выдохнул, шагнул на порог и нажал на кнопку вызова, чей сигнал был похож на многократно преувеличенный стрёкот какого-то насекомого. Ждать пришлось недолго, прежде чем послышались торопливые шаги. Открыла мне полноватая, немолодая женщина, ниже меня ростом, в просторном бордовом платье, украшенном арабесками и когда-то тёмными, но теперь почти полностью седыми волосами, собранными в гульку сзади, на глазах были объёмные очки с тёмно-зелёными стёклами и в массивной оправе.
– Здравствуйте… – поздоровался я, торопливо опустив лицо, стоило ей посмотреть на меня. – Мы с… братом остались одни…
Я умолк, а женщина, всплеснув руками, воскликнула:
– Проходите! Проходите быстрее! Здесь холодно!
Я вошёл, пугливо оглядываясь, дверь за мной захлопнулась, а в холе, озарённом тёплым светом, на меня устремилось несколько детских любопытных глаз. Все они стояли на расстоянии, не решаясь подойти, многие выжидающе смотрели на воспитательницу, ожидая от неё объяснений.
– Кхм. Молодой человек! – сердито начала она. – Снимите вашу шляпу в помещении!
Я напрягся и сбивчиво произнёс:
– Извините… но… нет…
Её редкие брови поползли вверх:
– Это как понимать? Не выдумывайте! – рывком сдёрнула головной убор с меня и взвизгнула, шляпа спланировала куда-то в угол, за её спину. Дети вокруг тоже отпрянули, кто-то хотел убежать, но более сильный рыжеватый товарищ не пустил его.
Я сильнее втянул шею и начал ретироваться к двери.
– Я… не сделал… ничего плохого… по-пожалуйста… – задыхаясь тараторил я.
– Миссис Танкевикнэ! – произнёс тот самый рыжий юноша, выходя вперёд. – Он – эльф?!
Кажется, мы были с ним примерно одного возраста, одного телосложения и роста уж точно. Я даже подумать не мог, насколько высок, во всяком случае, та же миссис Танкевикнэ была ростом мне, примерно до плеча. Я выпрямился и наши, с Рыжим, взгляды столкнулись. В карих глазах юноши читался вызов и… любопытство хищника. Возможно, он искал себе достойного противника, на котором можно было бы продемонстрировать силу.
– Да. Мы – тёмные эльфы. Возможно, что последние…
– Но ведь все эльфы у Л.О.Р.Д.а! – послышалось из толпы.
Я не понял:
– Какого лорда?
Теперь на меня смотрели с недоумением и возрастающим недоверием, надо было выкручиваться:
– Ну… Э… там же были Серые?
– С такими глазами белыми. – Рыжий наглядно продемонстрировал мне пальцами их размер.
– Да-да-да! – поспешно закивал я.
Все начали переглядываться, послышался многоголосый шёпот. Заговорила воспитательница:
– Но от них же невозможно сбежать? Как выбрались вы?
– Мне… нам помогли… – не в меру грубо и глухо произнёс я. К счастью, спрашивать, кто помог не стали, и женщина продолжила.
– Как вас с братом зовут?
– Я – Шура, он – Антарес.
Миссис Танкевикнэ кивнула и повела нас с «братом» к спальне для мальчиков. Теперь дети разных возрастов меня не сторонились, но старались подобраться как можно ближе, чтобы как можно лучше рассмотреть «последних эльфов». В хвосте нашей процессии вышагивал Рыжий. Я обернулся, поймав его абсолютно дружелюбную улыбку, без тени вызова или даже насмешки. Я улыбнулся ему в ответ.
Основная часть приюта сильно отличалась от его прихожей – свет здесь был тусклый и болезненный, а стены серые и щербатые. То и дело на глаза попадались какие-нибудь старинные и, очевидно, очень дорогие вещи, возможно, когда-то это был дом аристократа.
Спальня для мальчиков была такой же серой и тусклой, с высоким потолком, теряющимся во тьме, но я мог разглядеть почти каждое его украшение. Давно не мытые как следует витражные окна уходили почти под самый верх. Значит, когда-то здесь был бальный зал. Почти всё пространство до серой бетонной перегородки – новодела – было заставлено двухъярусными кроватями. Как мне объяснили – за перегородкой была спальня девочек.
Рыжий великодушно предложил мне занять место на первом ярусе своей кровати, поблизости была поставлена и колыбелька для Антареса. После ужина я познакомился со всеми ребятами и, вроде как, всем понравился. В отношении особо маленьких решающим фактором было то, что я разрешил им потрогать мои уши. Уже укладываясь спать я спросил Рыжего, к которому просто не мог подступиться раньше:
– А тебя, кстати, как зовут?
– Йохан. –ответил тот.
– Ясно, спокойной ночи, Йохан.
– И тебе, Шурик.
Свет выключился я удобней улёгся на кровати лицом к проходу и одними губами произнёс: «и тебе, Антарес…»