Марина Серова
Академия идеального преступления
Я вопросительно посмотрела на молодого мужчину.
– Я считаю, что произошло что-то… не очень хорошее, – сказал Ростислав Пантелеймонов. – Видите ли, Татьяна Александровна, Костя – очень ответственный человек. Он всегда держит свое слово. А тем более у нас сейчас сложилась такая ситуация, что его присутствие в данный момент в Тарасове крайне необходимо.
– А что произошло? – спросила я, хотя ответ уже знала.
Ведь Владимир Чернохвостиков уже рассказал мне, что Ростислав и Константин решили развивать свой бизнес и с этой целью собирались приобрести еще одно помещение для своего спортивного комплекса.
– Произошло то, что мы с Костей оформляем документы на приобретение еще одной площадки для нашего центра. Для филиала «Академии идеального тела», скажем так. Костя прекрасно знает об этом. Он не стал бы так подводить и меня, и себя, и наш план по дальнейшему развитию нашего бизнеса. В самом крайнем случае Костя мог бы позвонить и предупредить о том, что, допустим, как вы сказали, он решил задержаться. Я сказал «допустим», потому что знаю, что Костя никогда не станет ставить под угрозу наше дело. И уж тем более не сможет предпочесть свой отдых очень важному мероприятию. Я имею в виду подписание документов, – сказал Ростислав.
– Вы сказали, что Константин Владимирович мог бы вам позвонить и предупредить, что задерживается. Но ведь могла произойти какая-то непредвиденная ситуация, и он не мог с вами связаться. А когда вы в последний раз звонили Константину? – спросила я.
– Да я звоню ему чуть ли не каждый час! – воскликнул Пантелеймонов. – Да только толку-то!
– Да, Владимир Леонидович тоже сказал, что телефон Константина Владимировича не отвечает, – сказала я.
– Как он, держится? – спросил Ростислав.
– Это вы о Владимире Леонидовиче? – уточнила я.
– Ну да, о нем. Ведь у отца Кости больное сердце, ему противопоказаны волнения. Не дай бог с ним что-то случится, – сказал Пантелеймонов.
Мужчина выглядел встревоженным. Во время нашего разговора он несколько раз перекладывал ручку на столе, барабанил пальцами и переводил взгляд с одного предмета на другой.
– Ростислав Александрович, а что вы сами думаете по поводу того, почему Константин Владимирович не вернулся из поездки? – спросила я.
– Я уже просто устал думать об этом! – снова взвинченным тоном воскликнул Пантелеймонов.
Нет, с ним происходит явно что-то не то. Вряд ли Ростислав сейчас настолько думает о не вернувшемся вовремя совладельце «Академии».
– Ростислав Александрович, вас что-то беспокоит? – спросила я и добавила: – Я имею в виду, помимо отсутствия Константина Владимировича.
– Да я сейчас в полной заднице! Простите, вырвалось, – тут же извинился мужчина. – Костя черт знает где, а у нас все срывается из-за его отсутствия. Я уже даже и не знаю, что теперь делать, что можно предпринять.
Больше всего мне хотелось сейчас выяснить, на встречу с кем ездил Ростислав в мужской клуб. Кто этот представительный и, надо сказать, властный мужчина? Я чувствовала, что такой внезапный побег из кабинета в «Аполлоне» имеет отношение к отсутствию Константина Чернохвостикова. Но я поняла, что Пантелеймонов сам, по своей собственной инициативе, ничего мне о нем не расскажет. Значит, придется взять инициативу в свои руки.
– Скажите, Ростислав Александрович, куда вы так поспешно выбежали из своего кабинета примерно полчаса назад? – спросила я.
Пантелеймонов изумленно посмотрел на меня.
– А откуда вы это знаете? – наконец спросил Ростислав.
– Так вы меня чуть не сбили, когда мчались по лестнице вниз, – объяснила я.
Пантелеймонов несколько секунд помолчал. Потом заговорил.
– Меня вызвал на встречу один… наш с Костей знакомый. С ним мы должны заключить соглашение. Это касается нашей задумки по поводу создания филиала «Академии», – неохотно объяснил Пантелеймонов.
– Так, а имя и фамилия у этого вашего знакомого имеются? – спросила я.
– А зачем вам это знать? – недоуменно спросил Пантелеймонов.
– Ростислав Александрович, я занимаюсь поисками вашего приятеля и совладельца «Академии». Поэтому мне необходимо знать все нюансы вашего совместного бизнеса. Надеюсь, вы понимаете, что мелочей в сыскном деле не бывает? – спросила я.
Пантелеймонов кивнул.
– Его зовут Илларион Васильевич Проскурников, – ответил Ростислав.
– Так. Понятно. А этот Проскурников имеет какое-то отношение к вашему бизнесу? – задала я следующий вопрос. И порадовалась: не придется обращаться к тому же Мельникову с просьбой пробить номера машины.
– Да, и самое непосредственное, – удрученно ответил Ростислав.
– То есть? Объясните, пожалуйста, в чем именно оно заключается, – попросила я.
– Проскурников ссудил нам с Костей немалые денежные средства, – сказал Ростислав.
– Давайте, Ростислав Александрович, вы все мне сейчас расскажете подробно. А то мы с вами как в начальной школе. Я вытягиваю из вас ответы, – заметила я.
– Но я не знаю, что именно вас интересует, – хмуро сказал Пантелеймонов.
– Меня интересует абсолютно все! Как я уже сказала, любой нюанс может дать ключ к поиску Константина Владимировича. Итак, когда вы получили от Проскурникова денежные перечисления, какова их цель? И наконец, какие условия поставил вам ваш инвестор? Пожалуйста, ответьте, – попросила я.
Пантелеймонов вздохнул.
– В общем, это произошло два года назад, я имею в виду наше с ним знакомство. Мы с Костей накопили нужные средства на открытие «Академии», но этого было недостаточно. Нам необходимо было выкупить помещение, произвести там соответствующий ремонт, приобрести спортивное оборудование, инвентарь, тренажеры, ну, в общем, долго перечислять. К тому же нужно было потратить немалые средства на рекламу и на отделку интерьера. Наконец, приглашение классных специалистов-профессионалов тоже потребовало вложения немалых средств. А у нас их явно недоставало. Тогда нам пришлось обратиться к инвестору, – сказал Ростислав.
– И этим инвестором оказался Илларион Проскурников, – добавила я.
– Да, Илларион Васильевич, – кивнул Пантелеймонов.
– Чем он вообще занимается, этот Проскурников? – поинтересовалась я.
– Этого я не знаю. Да, наверное, только немногим известен род его занятий. Могу только предположить, что это нечто не совсем легальное, но зато очень прибыльное.
– Вы имеете в виду запрещенные препараты, оружие, драгоценные металлы? – уточнила я.
– Ну, возможно, что-то в этом роде. Я же говорю, что понятия не имею и, честно говоря, даже не хочу знать. Потому как – меньше знаешь, лучше спишь. Особенно если судьба столкнула тебя с таким человеком, как Илларион Васильевич. Он на самом деле очень могущественный человек. И очень властный.
«Да, пожалуй, Ростислав прав», – подумала я, вспомнив, как надменно Проскурников не заметил протянутой для приветствия руки Ростислава Пантелеймонова.
– Так вот, в тот момент для нас с Костей было важно найти того, кто готов дать нам деньги. Илларион Васильевич дал их нам. Конечно же, проценты он обозначил немалые. Но мы с Костей решили, что отдадим Проскурникову свой долг за счет прибыли от деятельности «Академии». На самом деле наш многофункциональный комплекс уже с самого начала стал приносить хорошую прибыль. Наши дела пошли в гору, и нам удавалось расплачиваться с Илларионом Васильевичем, практически не пропуская поставленных сроков. В общем, мы выплатили все взятые в долг у Проскурникова средства.
– То есть если бы вы с Константином Владимировичем не решили открыть филиал «Академии», то тогда вы бы не имели к Проскурникову никакого отношения, так? – уточнила я.
– Да, конечно. Ведь долг-то больше на нас не висел. Но мы с Костей, видя, что наша «Академия» так хорошо востребована, решили открыть ее филиал. Но опять-таки для этого были необходимы средства. И мы приняли решение вновь обратиться к Иллариону Васильевичу с просьбой ссудить нам определенную сумму на расширение своего бизнеса. Он ведь уже увидел плоды, так сказать, нашей предпринимательской деятельности, убедился, что мы добросовестно выполняем взятые на себя обязательства по выплате долга. К тому же он уже и сам был заинтересован в получении дивидендов от деятельности спортивного центра.
– Значит, насколько я поняла, деньги Проскурников вам дал, – сказала я.
– Да, с этим у нас проблем не было, – подтвердил Ростислав. – Мы уже и помещение купили, почти закончили в нем ремонт, со вкусом оформили интерьер, набрали специалистов и обслуживающий персонал. Оставалось сделать совсем немного: привезти спортивные снаряды, тренажеры, другой инвентарь – и филиал, можно сказать, был готов к открытию. И мы намечали сделать это как можно быстрее. Ведь время – это деньги, особенно в предпринимательстве. Да и клиенты тоже уже знали о нашем новом проекте. И тут…
Ростислав Пантелеймонов вдруг замолчал.
– Что-то такое произошло? – спросила я.
– Да, произошло! Косте вдруг загорелось ехать отдыхать. Уж как я пытался отговорить его от этой затеи. Говорил, и не раз, что сейчас совсем не время расслабляться, потому что открытие филиала – это очень ответственное мероприятие. Просил подождать хотя бы месяц-полтора. Пусть бы все наладилось, и тогда поезжай. Но… в общем, не получилось у меня убедить Костю. Да и, честно говоря, мне не понравился его настрой. Поэтому я решил, что ему действительно нужно уехать. В принципе три недели, на которые был рассчитан тур на Кубу, большой погоды не сделают. За эти три недели я и сам бы мог сделать необходимые приготовления, дел все равно было по горло, – сказал Пантелеймонов.
– А что не так было с его настроем?
– Знаете, Татьяна Александровна, это не так просто объяснить. Но обычно Костя горел на работе, с увлечением занимался бизнесом, продумывал какие-то новые ходы. А последнее время он заскучал, что ли… Помните, есть в классической литературе такое слово «сплин». Когда ничего не радует, ничего не хочется. Вот и у Костика было приблизительно такое состояние. Я и решил, что он действительно устал и отдых поможет ему встряхнуться.
– Он собирался отправиться с туром или самостоятельно? Кто заказывал ему билеты на Кубу, вы в курсе? – продолжила я задавать вопросы.
– Самостоятельно, – хмыкнул Ростислав. – Говорил, так интереснее. А с его финансами снять номер в гостинице или устроиться на постой к местным – не проблема. По поводу билетов – не знаю. Секретарша наша оформлением не занималась. Наверное, сам. Да в этом по нашим временам ничего сложного: забронировал рейс онлайн, перевел деньги – и лети спокойно. Виза на Кубу не нужна, загранпаспорт у него оформлен.
– Так, а Проскурников знал о том, что Константин Владимирович собирается уехать на отдых? – спросила я.
– Да, конечно, знал. Он ведь практически стал частью нашей команды. Как же мы могли скрывать это от него?
Ростислав пожал плечами.
– Мы договорились с Илларионом Васильевичем, что как только Костя вернется из туристической поездки, то мы тут же вносим каждый свою часть денежных средств, – продолжил Пантелеймонов. – Потому что свою часть Илларион Васильевич уже внес: на мой и Костин счет. На эти деньги и был закуплен необходимый инвентарь.
– Но Константин Владимирович не вернулся по непонятной пока причине, – заметила я.
– Да, не вернулся! – с жаром подхватил Ростислав. – И теперь сложилась просто невозможная ситуация! Необходимый инвентарь в полном объеме не проплачен и, соответственно, не приобретен. Он стоит гораздо больше, чем есть сейчас на счете нашей компании. Я имею в виду мою часть и средства Иллариона Васильевича. Но самое страшное – это то, что Проскурников, как назло, постоянно справляется о том, когда будет открыт филиал. А я понятия не имею когда! Я же не знаю, когда вернется Костя, не знаю, почему он задержался. Я сто раз ему звонил, но его телефон не отвечает.
– А Проскурников знает, что Константин Владимирович не вернулся из поездки? – спросила я.
– Знает, – кивнул Пантелеймонов.
– Вы ему сказали? – уточнила я.
– Нет, он сам узнал. По своим каналам. Я же говорил, что он опасный человек, у него все под контролем, все схвачено, – упавшим голосом проговорил Ростислав.
– Может быть, лучше было бы, если бы о том, что Константин Владимирович еще не вернулся, сообщили ему именно вы? – предположила я. – Ведь у вашего инвестора могло пошатнуться к вам доверие, если он узнал это из других источников.
– Да я собирался ему рассказать! Но… так и не решился, – тихо сказал Ростислав. – И вот сегодня он мне позвонил и потребовал прийти на встречу в «Аполлон», это мужской клуб. Там он поставил свое условие. Мы должны открыть филиал не позднее чем через неделю. То есть он дал неделю сроку на то, чтобы все довести до ума. Если открытия не будет, то тогда он потребует возвратить его транш.
Пантелеймонов тяжело вздохнул.
– А где я возьму деньги?
– Ну так ведь ваши-то деньги остались на общем счете, ведь так? Вот и отдайте их Проскурникову, – сказала я.
– Да не возьмет Илларион Васильевич только мою часть вложений, понимаете? Ему нужна и Костина доля. Но даже если бы он и согласился на этот вариант, то я не смогу открыть филиал «Академии», как было запланировано ранее. Ведь тренажеры закуплены еще не в полном объеме. К тому же немалая часть средств уже вложена, но теперь получается, что эта часть зависла и превратилась в мертвый груз.
– Ну, тогда попробуйте реализовать то помещение, которое предназначалось для филиала «Академии», – посоветовала я.
– Нет, вы не понимаете! Это сделать не так-то просто. На это нужно время. А если поторопиться, то цена продажи будет значительно меньше, я много потеряю на этой сделке. Но это даже не самое главное. Главное здесь – это то, что я опять-таки не смогу вернуть всю сумму Иллариону Васильевичу. Потому что деньги Кости находятся на его личном счете, и для меня они недоступны. Проскурников же поставил условие: возвратить ему все средства. Частичный возврат ему невыгоден, и он на это никогда не согласится. У меня сейчас просто безвыходная ситуация. Даже продажа своей собственной недвижимости, короче, всего того, что у меня есть, на ситуацию никак не повлияет. Мне не расплатиться с Илларионом Васильевичем! – последние слова Ростислав буквально выкрикнул.
– А как вы считаете, Ростислав Александрович, ваш приятель и совладелец бизнеса мог просто бросить вас на произвол судьбы? – задала я провокационный вопрос.
– Иными словами, вы хотите сказать, что Костя по каким-то своим соображениям решил оставить меня одного разбираться с Проскурниковым? Ради того, чтобы еще какое-то время поваляться на пляжах Кубы? Нет, ну что вы! Костя – очень ответственный человек, он человек слова. Он прекрасно знал всю обстановку, которая сложилась с нашим проектом. Он понимал, что по возвращении необходимо будет, согласно договоренности, внести свою часть оплаты. А по вашим словам получается, что Костя взял и хладнокровно меня кинул! Нет, такого просто быть не может! Я в этом убежден. Мы с Костей знакомы еще со школьной скамьи, мы начинали свой бизнес с очень скромных сумм. И за все время нашего предпринимательства не было ни одного случая, когда бы между нами возникло бы какое-то недопонимание. Я уже даже не говорю о нечистоплотности в вопросах бизнеса. Я верю Косте!
Ростислав Пантелеймонов закончил свою эмоциональную речь и замолчал.
– Ладно, вы меня убедили. Но если Проскурников поставил вам практически ультиматум, то почему вы не обратитесь в правоохранительные органы с заявлением? – спросила я.
– Не понял… О каком заявлении вы говорите, Татьяна Александровна?
Ростислав удивленно посмотрел на меня.
– Как о каком? Ведь вы только что сами сказали, что этот делец, занимающийся сомнительным бизнесом, потребовал от вас открыть филиал «Академии» или вернуть ему всю сумму. Так? Открыть филиал вы не можете, вернуть всю сумму – тоже. Учитывая то, что Проскурников опасный тип – это ваши слова, – что он может вам сделать? Правильно, все что угодно, для того чтобы вернуть свои инвестиции в ваш проект. Стало быть, в заявлении так и следует написать, что вам угрожают, – объяснила я.
Пантелеймонов посмотрел на меня и медленно покачал головой:
– Татьяна Александровна, я ведь не несмышленый школьник. Я что же, не понимаю разве, что полиция не станет связываться с таким, как Проскурников? Более того, я уверен, что у него в полиции, прокуратуре, в Следственном комитете, в суде, да и вообще везде имеются «подвязки», «прихваты», «своя рука» и что-то еще в этом роде. И никто против него никогда не пойдет. Потому что себе дороже. Я же сказал, что его деятельность подпадает под Уголовный кодекс. А это означает, что Проскурников – обыкновенный бандит с большой дороги. Такой, как Проскурников, ни перед чем не остановится, для него убийства – это привычное дело. А вы говорите – обратиться в правоохранительные органы!
Ростислав Пантелеймонов обреченно махнул рукой.
– Позвольте вам заметить, Ростислав Александрович, что вы слишком преувеличиваете неуязвимость вашего инвестора Проскурникова и недооцениваете возможности правоохранительных органов. Поверьте, и таким, как Проскурников, предъявляют обвинения, и таких, как он, тоже сажают. Однако мне одно непонятно: зачем же вы и ваш приятель взяли деньги у Проскурникова? При такой его характеристике нужно было обходить такого человека десятой стороной, – сказала я.
– Теперь я уже и сам не рад знакомству с ним, – понурив голову, сказал Ростислав, – да и вообще… это ведь Костин знакомый, а не мой. Где он с ним познакомился, я не знаю, а Костя подробности не рассказывал. Ну я и подумал, что Проскурников – обычный предприниматель, без особого криминала. Еще и радовался, что у нас есть такой инвестор. Если бы знать все заранее!
– Да, если бы знать, где падать, то и соломку можно было бы подложить… Ладно, скажите мне, Ростислав Александрович, еще вот что. Вы упомянули, что Константин Владимирович вдруг загорелся идеей ехать отдыхать как раз в то время, когда необходимо было готовить к открытию филиал «Академии». И что вам не понравился его настрой. Поясните, как понимать эти ваши слова. Иными словами, состояние вашего партнера по бизнесу было каким-то необычным? Не таким, как всегда?
Я вопросительно посмотрела на Пантелеймонова.
Ростислав наморщил лоб.
– Да, Костя вел себя как-то… странно, что ли, – наконец сказал мужчина. – Видите ли, он всегда был энергичным, полным сил. А тут вдруг стал каким-то инертным, что ли. Я подумал, что, возможно, сказывается упадок сил, как это всегда бывает перед весной. Я спросил его об этом, и он подтвердил, что да, скорее всего, это так сказывается накопившаяся усталость. Мы ведь действительно очень много сил вложили в наш новый проект. Но когда Костя сказал, что собирается на Кубу, то я удивился, честно говоря. Ну что там делать молодому мужчине? Лежать на пляже? К тому же Костя всегда предпочитал активный отдых: катание на горных лыжах, прыжки с трамплина, поход по рекам на байдарках, ну и все в таком же духе.
«Да, и Владимир Леонидович Чернохвостиков говорил то же самое», – вспомнила я.
– Хм… вот вы сказали, что не ожидали, что Константин Владимирович полетит на Кубу. А если предположить, что он поехал на Остров свободы не один? – сказала я.
– А-а, вы имеете в виду с женщиной? Ну… не знаю, что и сказать. Видите ли, при всей нашей многолетней дружбе мы в последнее время с ним как-то больше все о делах говорили. О личной жизни практически разговоров не заводили. Вот в студенческие годы – да. Но юность прошла, наступила зрелость. У меня семья – супруга, сын.
– А у Константина Владимировича? – спросила я.
– У Кости только отношения, насколько мне известно, – ответил Ростислав.
– Ну так вот, возможно, что он и полетел отдохнуть не один, а с дамой сердца. Может быть, ему тоже захотелось создать семью, как у вас, почему бы и нет? – высказала я свое предположение.
– Не знаю, не знаю, – покачал головой Пантелеймонов.
Разговор с приятелем и совладельцем «Академии» как-то сошел на нет и исчерпал себя. Я так и не узнала ничего такого, что могло бы дать толчок дальнейшему расследованию.
– Ну что же, Ростислав Александрович, – сказала я, вставая. – Давайте обменяемся контактами.
Я положила на стол свою визитку. Ростислав протянул мне свою.
– Если появятся какие-то сведения о Константине Владимировиче, вы мне сразу сообщите. Если у меня будут новости, то я позвоню вам, – сказала я уже в дверях кабинета.
– Хорошо, Татьяна Александровна. Спасибо вам, – сказал Пантелеймонов.
– Пока еще не за что. Ладно, мы с вами на связи, – сказала я и вышла из кабинета.
Но не успела я сделать и пары шагов, как на меня буквально налетела какая-то женщина.
«Да что у них тут происходит? – подумала я. – Совсем недавно меня чуть не сбил с ног Ростислав Пантелеймонов, а теперь еще одна…»
Я посмотрела на женщину: невысокого роста, с изящной, гибкой фигурой и очень ухоженная. Сразу было видно, что заботу о своей красоте она доверила только самым лучшим профессионалам. Эксклюзивный облик вошедшей, вернее, ворвавшейся, дамы подчеркивали стильная модная стрижка, дорогая брендовая одежда, тонкий шлейф изысканного парфюма, опять же известных парижских компаний.
Женщина ворвалась в кабинет Пантелеймонова и с порога закричала:
– Ростислав! Почему ты телефон не берешь?
– У меня был важный разговор, поэтому я не мог отвлекаться на разговор с тобой, – спокойно ответил Пантелеймонов.
– А-а, вот, значит, как? Разговор с собственной женой ты не считаешь важным? Как мило! Впрочем, ты, Пантелеймонов, в своем репертуаре! – язвительно произнесла женщина.
– Ну все! – простонал Ростислав.
– Что «все»? Не поняла твоего намека! – в голосе супруги Пантелеймонова прозвучала угроза.
– То, что ты села на своего конька и сейчас начнешь, как, впрочем, и всегда, выносить мне мозг, – огрызнулся мужчина.
– А ты отвечай на звонки вовремя! – возразила женщина.
– Чего тебе, Оксана? – устало спросил Ростислав.
– У меня кончились деньги, ты забыл мне их перевести, – сказала Оксана.
– Как это забыл? Ничего я не забыл! Разве ты дашь что-нибудь забыть? Я только утром тебе перевел приличную сумму, – сказал Пантелеймонов.
– Ты это серьезно, Пантелеймонов? Ты считаешь, что это приличная сумма? – с издевкой спросила женщина. – То, что ты называешь приличной суммой, это просто карманные деньги. И к твоему сведению, я их уже потратила!
– Вот это ничего себе! Слушай, дорогая, если ты будешь с такой скоростью тратить деньги, боюсь, что нам скоро придется просить милостыню, – сказал Ростислав.
– Так, Пантелеймонов, хватит меня воспитывать, лучше переведи мне сто тысяч, – потребовала Оксана.
– Сколько?! – закричал Ростислав.
– Сколько слышал! Мне нужно купить купальник для поездки на Мальдивы, еще кое-что по мелочи…
– Ни на какие Мальдивы мы не едем! – перебил супругу Пантелеймонов. – Нет денег! Константин неизвестно где, на меня наседает кредитор, хоть ты меня не доставай!
– Мне плевать и на Константина, и на твоего кредитора! – истерично взвизгнула женщина.
Я вышла из кабинета. Супружеская ссора по поводу денег ничего не прояснила в деле об исчезновении Константина Чернохвостикова. Значит, мне необходимо работать дальше.
Я вышла из приемной кабинета Пантелеймонова и услышала какой-то монотонный звук, напоминающий гудение шмеля, только звук был гораздо громче. Что это?
Я посмотрела вглубь коридора и увидела, как в мою сторону движется уборщица с пылесосом. Это была крепко сбитая женщина лет пятидесяти. Она открыла дверь в кабинет, который был расположен рядом с кабинетом Ростислава Пантелеймонова, и вошла внутрь. Я посмотрела на табличку на двери: «Чернохвостиков К. В.» Так, значит, кабинеты приятелей расположены по соседству?
Пылесос еще немного пошумел в кабинете Константина Чернохвостикова и вдруг замолчал. Я открыла дверь в кабинет.
– Решили передохнуть? – спросила я женщину.
– Да нет, пылесос вот заглох, наверное, перегрелся. Подожду немного, пусть остынет. Благо, что хозяина сейчас нет, можно не торопиться, – ответила уборщица.
– А он скоро должен здесь появиться? – спросила я.
– Скоро. Все сроки уже вышли, а Константина Владимировича все нет и нет, – озабоченно проговорила женщина.
– Вас как зовут? – спросила я.
– Клавдия Яковлевна, – назвала себя женщина.
– А я – Татьяна, частный детектив.
Я решила обойтись без легенды, ведь все равно Ростиславу Пантелеймонову известно, кто я. А его кабинет находится поблизости.
– Частный детектив? – переспросила Клавдия Яковлевна. – Это, значит, вы будете искать Константина Владимировича? – уточнила женщина.
– Да, все верно, Клавдия Яковлевна. Меня нанял Владимир Леонидович, – сказала я.
– Ну, дай бог, чтобы вы его нашли. А то ведь все здесь уже испереживались. А больше всех Ростислав Александрович. Они ведь с Константином Владимировичем давние друзья. Говорили, что их дружба началась еще тогда, когда они учились в школе. Вот с тех пор. А теперь вот вместе управляют своим центром, – сообщила женщина.
– То есть их дружба продолжается до сих пор, – утвердительно произнесла я.
– А как же? Конечно. Они ведь не только по работе встречаются, но и на семейных праздниках. Правда, Константин Владимирович семьей еще пока не обзавелся. А вот у Ростислава Александровича имеется сынок и красавица жена. Они и в гости ходят друг к другу, и праздники отмечают тоже вместе, – продолжала выкладывать новости про владельцев «Академии» уборщица.
– А вы давно здесь работаете, Клавдия Яковлевна? – спросила я.
– Да не очень. Второй год как. Меня устроила одна моя знакомая, которая приходится родственницей Ростиславу Александровичу, – объяснила женщина.
– По протекции, то есть по знакомству, – сказала я.
– Ну да, по знакомству, – кивнула уборщица. – А куда сейчас без знакомства? Да никуда. Даже вот уборщице нужно иметь блат, как раньше говорили.
– Ну и как вам здесь работается, Клавдия Яковлевна? – спросила я.
– Да хорошо. Не жалуюсь. И Константин Владимирович, и Ростислав Александрович просто образцовые руководители. Я имею в виду по отношению к подчиненным. Вот раньше я работала в одной организации, так наш начальник был просто самодур! Вечно кричал, придирался по пустякам. А о том, чтобы оплатить переработку, даже и заикнуться было нельзя – сразу обрывал! А ведь это нарушение закона. Но ему на это было наплевать. А вот Константин Владимирович и Ростислав Александрович совсем не такие. Они просто противоположность моему бывшему начальнику. От них я никогда не слышала ни грубого слова, ни окрика. Да и оставаться сверх рабочего времени они не заставляют. Правда, в последнее время Ростислав Александрович очень нервничает. Но оно и понятно, ведь Константин Владимирович до сих пор не вернулся из поездки. И никто не знает, что произошло…
– А что, они и в том, что касается их бизнеса, тоже все решают без споров и ссор? – поинтересовалась я.
– Ну да, – кивнула женщина.
– Но ведь в бизнесе так много всего необходимо учесть. Я имею в виду, что очень много таких мелких деталей, из которых складывается работа всего предприятия. Вот, например, взять вашу «Академию». Ведь сколько всего необходимо учесть! И как отделать кабинеты, какое оборудование закупить, где найти высококлассных специалистов. И все это нужно спланировать и согласовать между собой. Неужели у них и в этих вопросах обходится без разногласий? – спросила я.
– Поверьте мне, что да. Они как-то умеют находить общий язык даже в таких сложных и важных вопросах. Всегда все возникающие в процессе работы вопросы они решают мирно. Я никогда не слышала, чтобы они кричали друг на друга или хотя бы повышали голос. Мне это в диковинку было на первых порах. Потому что я ведь в разных местах работала и нигде такого отношения не встречала. Хотя… вот знаете, я сейчас вспомнила, что как-то раз они разговаривали на повышенных тонах. Да, было такое.
– А с чем это было связано? Из-за чего они спорили?
Я тут же ухватилась за эту фразу уборщицы.
– Дай бог память…
Клавдия Яковлевна задумалась.
– Кажется, Константин Владимирович собирался отправиться в поездку, а Ростислав Александрович начал его отговаривать. Он убеждал, что сейчас не время, потому что работа есть работа. Они вроде бы собирались открывать еще один такой же спортивный центр. Вот как этот, – сказала женщина.
– А как давно это было? – уточнила я.
– Да несколько месяцев назад, кажется. А может быть, и меньше. Я как-то не придала этому значения. Ну поговорили немного на повышенных тонах, поспорили, но потом-то успокоились. Да и вообще, это не мое дело, – сказала Клавдия Яковлевна.
– Понятно. Значит, Константин Владимирович все-таки настоял на своей поездке, хотя она и была не ко времени? – уточнила я.
– Да, получается, что так, – согласилась со мной женщина. – И знаете, он прям даже воспрянул духом. Ну, когда принял это свое решение.
– А что, разве до того, как он решил отправиться на Кубу, у него было плохое настроение? – спросила я.
– Ну, не то чтобы плохое настроение, а просто… наверное, на него просто напала хандра. Так-то он всегда был энергичный, деятельный такой. Всегда улыбался, шутил, с удовольствием беседовал за жизнь, так это, кажется, называется. А вот как начались затяжные дожди, а потом слякоть и грязь, то настроение у Константина Владимировича резко пошло вниз. Правда, потом дожди закончились, уже и первый снежок выпал. Все начали готовиться к Новому году. Знаете эту суматоху и суету, когда во всех супермаркетах развешаны елочные игрушки и украшения да и сами елки стоят уже наряженные? Обычно и Ростислав Александрович, и Константин Владимирович всегда в это время готовили у нас здесь большое праздничное представление. А в этот раз все прошло очень скромно.
«А ведь мой Новый год тоже не отличался весельем, – вспомнила я. – Как раз тогда у меня наступил перерыв в работе: я так и не получила ни одного заказа на расследование. То ли все преступники вдруг решили бросить свое криминальное ремесло, то ли слишком сильные морозы повлияли, однако факт остается фактом. Я изнывала от вынужденного безделья. К нему еще прибавилось и одиночество. Мои подруги Светка-парикмахерша и Ленка-француженка встречали праздник вместе со своими кавалерами, а я… впрочем, ладно. Чего уже об этом говорить, ведь я сама отшила своего бойфренда, причем из-за сущего пустяка. Просто, наверное, как и Константин Чернохвостиков, находилась в душевном раздрае. Меня приглашали присоединиться к встрече Нового года и Светка, и Ленка, и Кирьянов. Даже Гарик Папазян робко поинтересовался, не хочу ли я составить ему компанию. Но к подругам я идти не хотела: зачем быть третьей лишней около романтической пары? В гости к Кирьянову мне тоже не хотелось идти, ведь у них своя семья, хотя супруга Владимира очень хорошо ко мне относилась. Однако Новый год – это ведь прежде всего семейный праздник, зачем же я буду им мешать? Ну, с Гариком… это вообще отдельный разговор, у него в отношении меня свои корыстные планы, которые я всегда ему жестко обламываю».
