Марина Серова
Девушка с береттой
Пролог
Середина июля. Разгар короткого в наших умеренных краях лета. Жара непроходящая и непобедимая. Пикантная встреча двух незнакомых людей, мимолетная, но запоминающаяся на всю жизнь. Ночь подглядывает в окна многоэтажного дома, которые белым своим свечением нарушают его сон. Над каждым подъездом одиноко горит фонарь, не смыкающий ни на секунду свое недреманное электрическое око.
От края до края многоподъездного дома – он кажется просто бесконечным – протянулась широкая асфальтированная дорога, на которой спокойно могут разъехаться по крайней мере два транспортных средства, не заметив своих габаритов.
В ряду роскошных «БМВ», «Ауди» и других иномарок, выстроившихся вдоль дороги, словно позирующих на престижном автосалоне, особо выделялся «Мерседес» последней модели, Е-класса. Охотно подставляя один бок свету уличного прожектора, словно радуясь так, как радуются палящему солнцу вновь прибывшие пляжники в надежде побыстрее приобрести бронзовый загар, он красовался своей серебристой металлической кольчугой.
Около одного из подъездов, на лавочке, под раскинувшей свои ветви красавицей березой, сидели трое парней лет двадцати. Они громко переговаривались между собой, каждый старался заглушить остальных, смеялись и шутили друг над другом. Под лавочкой и рядом с ней стояли и лежали пустые бутылки из-под пива и водки. В руке у каждого было еще по бутылке пива. До них из раскрытых окон и распахнутой настежь балконной двери с пятого этажа доносились завывания современной музыки, неудержимый хохот и девичий визг. Веселье было в полном разгаре.
– Хороший подарок сделал тебе батя на именины, – сказал один из подберезовой компании, обращаясь к соседу.
Тот потер лоб, пьяно улыбнулся.
– Ага, даже ключи отобрал. Теперь не покатаешься.
Диалог на мгновение забуксовал.
– Скажи спасибо, что вообще не убил после того, как увидел свою тачку. Здорово вмастырились в этот столб. Хорошо, живы остались. Я думал все, кранты, – после паузы продолжил первый.
– А чо такого особенного с ней случилось? Крыло только помяли. Всего делов-то, – уточнил именинник.
– Пить надо меньше, – подвел черту под беседой третий.
– А чо? Давай колеса одолжим, – поднявшись, предложил виновник торжества и провел рукой вдоль шеренги машин по другую сторону тротуара. – Прокатимся, телок снимем, потом вернем?
– Тебя чо, Санек, на подвиги потянуло? – спросил третий, самый трезвый из них.
Санек, казалось, никакого внимания не обратил на это замечание.
– Мне «мерс» вон тот нравится. Мужик вышел и даже на сигнализацию не поставил, – удивился Санек и уверенным шагом, нисколько не раскачиваясь, несмотря на зашкаливающий счетчик принятого на грудь алкоголя, направился к своей заветной мечте.
– Если не поставил, значит, уверен, что никто его и пальцем не тронет, – не унимался более трезвый приятель.
А тем временем на лестничной клетке подъезда, против которого припарковалась заветная тачка – приз пьяному герою, разворачивалась грустная сцена расставания.
Она, завернувшись в белую простыню, стояла босиком на бетонном полу. Белые шикарные локоны ниспадали на изящные плечики. Он нежно держал ее за хрупкую талию. Никак не могли оторваться друг от друга, слившись в бесконечном, затяжном, как прыжок с парашютом из плотных слоев атмосферы, поцелуе.
– Мне пора, – остановившись и отдышавшись, наконец сказал он. – Простудишься, иди домой.
– Увидимся завтра? – мягким, будто кошачья поступь, голосом спросила она.
Мужчина посмотрел на часы.
– Завтра уже наступило. Одна минута первого, восемнадцатое июля, – ответил он, – все, исчезаю. Я от своей охраны сбежал. Они, должно быть, жутко волнуются и психуют. Ищут по всему городу. Не скучай. Пока.
С этими словами он бросился вниз по лестнице, на ходу застегивая рубашку. Пиджак свисал через левую руку.
Оказавшись на улице, увидел, как какой-то пацан ломится в его машину, но не успел даже крикнуть. Щелкнув замком, открылась дверца. Дикий грохот, яростная вспышка огня в салоне – вопль красного дракона, вырвавшегося наружу, звон вылетающего стекла, удары об асфальт разлетевшихся во все стороны частей машины оглушили ночь, заставили многих повскакивать с постели. От внезапно сорвавшегося смертельного порыва ветра – ударной волны – мужчина прикрыл лицо руками, резко отвернувшись от эпицентра взрыва.
Неподалеку, чуть в стороне от полыхающих останков чуда немецкой техники, с визгом тормозов остановилась иномарка. Оттуда выскочили люди. Один, опередив всех остальных, несмотря на то что был явно старше их по возрасту, подбежал к стоявшему мужчине, нервно натирающему ладонями заложенные сильным хлопком уши.
– Шеф, Серега, ты жив? – крикнул он.
Тот явно не расслышал его.
– Ты жив? – повторил мужчина еще громче.
– Не знаю, тебе со стороны видней, Осман, – ответил тот, кого назвали Сергеем.
– Больше так никогда не делай. Нашел с чем шутить. Ни одна из твоих шлюх не придет к тебе на могилку! – все больше распаляясь, злился Осман.
На асфальте лежало обгоревшее, еще дымящееся тело невезучего угонщика. Сергей подошел к нему. Вокруг суетились охранники, но он не обращал на них никакого внимания. Казалось, глаза его застыли, остекленели. Холодный и безразличный взгляд, а может быть, просто шок.
– Нужно срочно убираться отсюда, – посоветовал мудрый чеченец.
Сергей на мгновение взглянул на него, затем его глаза вновь уставились на тело. Достав из кармана ключи от «Мерседеса», бросил их рядом с ним.
– Теперь она твоя…
Глава 1
В моей квартире раздался телефонный звонок. Тети Милы дома не оказалось: она отправилась в погоню за очередным свеженьким детективчиком. Лично у меня не было никакого желания мотаться по раскаленным улицам в середине дня, в самое пекло. Гораздо большее удовольствие доставляла ледяная ванна, которой я наслаждалась в данный момент. Вставать очень не хотелось, но звонок мог оказаться важным. С огромной неохотой я поднялась. Струйки воды, с приятной прохладой нежно поглаживая и обволакивая тело, стекали вниз. Обнаженная, вышла в коридор. Телефон, не умолкая, продолжал трезвонить. Оставляя следы мокрых ног на паркете, я поспешила снять трубку.
– Алло?
Ответный голос, хотя и искаженный металлическими нотками, показался очень знакомым.
– Здравствуй, Женька, это ты?
– Да, а кто это говорит? И почему Женька? – поинтересовалась я.
– Игорь Мезенцев. Что, не узнаешь старых друзей, боевых товарищей? – возмутился голос на другом конце провода.
– Игорек, ты? Откуда звонишь? – удивилась и обрадовалась я.
– Неважно. Как жизнь? Давай встретимся. По телефону много не скажешь…
– С удовольствием. Где? Когда?
– Я в «Словакии» номер снимаю. Давай посидим в баре, внизу? Во сколько тебе удобнее?
– Сегодня восемнадцатое июля? – спросила я скорее саму себя, припоминая, не назначено ли у меня каких-нибудь встреч. – Я абсолютно свободна. В семь вечера устроит?
– Хорошо. Заехать за тобой? – поинтересовался Мезенцев.
– Не надо. Я на машине.
– Жду. До вечера, – бросил Игорь и повесил трубку. Послышались одинокие прощальные гудки.
Мы не виделись с тех пор, как я ушла из разведки. Игорь каким был шебутным, ни секунды не сидящим на месте, таким, похоже, и остался. Вот и сейчас все провернул наскоком, я даже опомниться не успела. Единственный человек, которого и мне затруднительно было контролировать. Что мне? Вышестоящее начальство не могло полностью распоряжаться им. Он всегда представал перед всеми своей непокорной, неуживчивой, бескомпромиссной какой-то стороной.
Наш выпуск был раздельным. Отдельно обучались женщины, отдельно мужчины. Мы очень сблизились с Игорем Мезенцевым на одном задании. Оно было вторым или третьим, сейчас уже не вспомнить, на моем счету.
В Чечне одним из самых авторитетных полевых командиров был Касаев. Многочисленные теракты, совершавшиеся его людьми, дерзкие и наглые, приводили федеральное командование в бешенство.
Приказ был отдан четкий и обсуждению не подлежал. Захватить Касаева живым и переправить на территорию России. Его устранение могло привести к непредсказуемым последствиям – мести боевиков за своего национального героя, широкомасштабным терактам или к чему-то в том же духе. Взять в заложники было более благоразумным решением. Как это сделать – никого не волновало.
Под видом тележурналистки, работаюшей вместе с оператором (им был Игорь), мне удалось попасть на секретную базу в Ичкерии. Мы снимали будни людей, сражавшихся за независимость. Специально тренированное подразделение ГРУ, просочившись в тыл, должно было поддержать нас. Операция удалась, но стоила слишком дорого. Выжить удалось только нам с Игорем. Много раз потом мы спасали жизнь друг другу. Так много, что даже сбились со счету. Хотя, кто стал бы считать?
Оставшееся после звонка время я провела в судорожных поисках достойного вечернего платья. Перерыв весь свой гардероб, в конце концов остановилась на иссиня-черном, с глубоким вырезом. В нем я выглядела просто обворожительно. Не скрою, мне хотелось понравиться Мезенцеву, хоть и считаю его только другом. Что поделать – женщина есть женщина!
Время поджимало. Я опаздывала, чего со мной никогда не случалось. Пулей выскочила из дома, настолько быстро, насколько позволяло длинное платье. В пять минут восьмого подъехала к гостинице «Словакия». Рядом с гостиницей выстроились, как на параде, роскошные дорогие авто. Бар соседствовал с казино. И новые хозяева жизни бездарно прожигали здесь свой «черный нал».
Увидев меня, Игорь широко улыбнулся. Он нисколько не изменился. Его мужественно-красивое лицо не уродовали шрамы – один над бровью, другой на правой скуле. У него все тело покрыто рубцами. Поверьте, уж я знаю.
Мы долго разговаривали, вспоминали, достаточно выпили.
Вечер, казалось, удался на славу. Неожиданно Игорь перешел на деловой тон.
– Тут открылось новое охранное агентство. Я уже полгода с ними работаю. Не хочешь присоединиться? Нам нужны специалисты, – вопросительно посмотрел мне в глаза.
От неожиданности я немного растерялась. Его мягкий, с хрипотцой голос всегда мне нравился.
– Нет, спасибо. Ты же знаешь, я только на себя работаю. С тех пор, как ушла из разведки. Это принцип, – ответила решительно.
– Зря не соглашаешься. Там много старых знакомых. Твоих и моих. Толик Кочергин, Паша Кононов, – мягко настаивал он.
– Все старые знакомые, – удивилась я, – и все здесь?
– Плывем по бурным волнам дикого капитализма. Хочется, знаешь ли, хлебца с маслицем и икоркой… – пояснил Игорек.
– Нет, пожалуй, откажусь, – отрезала я.
Он кивнул головой. Разочарованная ухмылка появилась на его лице.
– Ладно, забудем об этом, – медленно, подчеркивая каждое слово, произнес мой старый боевой товарищ.
Вечер продолжался. Игорь напился. Никогда не видела его таким пьяным. Мне даже пришлось отвести его в номер, раздеть и уложить спать. Но это не испортило общего впечатления о совместно проведенном времени. Я все равно была рада, что встретилась с ним. Последний раз взглянув на спящего Мезенцева, вышла из номера и направилась к лифту вдоль коридора.
Возле лифта стоял какой-то коротышка. Как мне показалось, он еле дотягивал до моего плеча. Такой коротко стриженный крепыш, надутый, как детский мячик. Второй, чуть повыше своего напарника, сцепив руки впереди, как футболист в «стенке», готовящийся отразить удар, охранял дверь. Оба были в черных костюмах. «Люди в черном», – пошутила я про себя. Нелепые, безвкусно подобранные галстуки почти горизонтально лежали на выкаченной груди.
«Похоже, коллеги», – мелькнула очевидная мысль. Стук каблучков моих туфелек, купленных на Московской в одном из самых престижных магазинов, заглушал мягкий палас под ногами.
Первым повернул голову, как я его назвала, Футболист. Затем крепыш, стоявший сначала спиной ко мне, развернулся на сто восемьдесят градусов.
Коротышка, приоткрыв рот, наблюдал, как я приближаюсь к дверям лифта. Так, словно первый раз в своей жизни видел женщину. Его маленький допотопный компьютер, называемый гордым словом «мозг», очень медленно обрабатывал информацию. Очнувшись и сообразив, что пропустит самое интересное, он преградил мне дорогу. Глядя исподлобья крошечными бегающими глазками, вымолвил:
– Сюда нельзя, лифт нам сейчас понадобится.
– Но мне нужно срочно, – ответила я.
– Зачем куда-то бежать? В каждом номере есть благоустроенный санузел, если приспичило, – сострил он, мерзко щерясь своему напарнику. Какой хам. – Если хочешь, спускайся по лестнице.
– Не ты мне будешь указывать, коротышка, – ядовито прошипела я, распаляясь.
– Что? – дико взъерепенился малыш.
И, схватив меня за грудки, попытался оттолкнуть.
– Ну, козел! – Ответ мой был короток и решителен, равно как и действия.
Левой рукой, большим и указательным пальцем, я сдавила ему ключицу рядом с бычьей шеей. Известную мне болевую точку. На теле человека их множество. Слегка дернув головой и скорчив гримасу боли, он мешком повалился на пол.
Второй, стоявший не шелохнувшись и не издавший ни звука до этого момента, вдруг с лицом, полным ненависти, стал приближаться ко мне. Правой рукой, сжатыми пальцами я нанесла ему молниеносный удар по горлу. Задохнувшись и беззвучно глотая ртом воздух, он привалился к противоположной стене и тихо сполз по ней на пол к уже обосновавшемуся там другу.
Во время нашей непродолжительной, но познавательной беседы открылась дверь номера, который охранял Футболист. В проеме показались двое.
Тот, что стоял немного впереди, – грузный, лет пятидесяти, не то грузин, не то армянин, короче, лицо кавказcкой национальности – загородил собой другого. Молодого человека, одного примерно со мной возраста, хорошо сложенного, на добродушном лице которого показалась легкая улыбка, также выражавшая некоторое удивление. Одна бровь потянулась вверх.
Только одна.
Рука впереди стоящего резко ушла под пиджак. Схватившись за рукоятку пистолета, он уже готов был наставить его на меня. Я тоже изготовилась к бою. Хотя в вечернем платье это сделать не так легко. Хорошо, что у платья разрез сбоку. Вот что значит стремиться быть красивой! Хотя я не предполагала, отправляясь на встречу с Мезенцевым, что мне придется драться.
Но драться не пришлось. Парень положил руку на плечо своему охраннику и мягко приказал расслабиться.
– Извините, если мои архаровцы напугали вас, – сказал он, выходя вперед. Потом, глянув на валяющихся у стены людей, добавил: – Хотя неизвестно, кто кого больше напугал. Крепко вы их. Работа профессионала. Вы наемный убийца? – спросил он прямо в лоб.
– Холодно, – ответила я любезностью на любезность.
– Отряд милиции специального назначения? – не оставлял он своих попыток. – Вот и мной занялись вплотную правоохранительные органы.
– Теплее, но все равно мимо, – пошутила я.
– А-а! Как же я не догадался сразу. Вы телохранитель? Охотникова Евгения, Женя. Красивое имя. Я много слышал о вас от друзей.
– Я не рассказываю людям, которых вижу впервые, про свою жизнь. У меня нет такой привычки, – ответила и собралась уже уходить.
Он сразу скис. Почему-то этот тип сразу показался мне отъявленным бабником. Неисправимый любитель женского очарования. Первое впечатление могло быть обманчиво. Но что касается определения характера человека, в этом я почти никогда не ошибалась. Посмотрим, что скажет он дальше. Как бы там ни было, мне почему-то этот парень нравился.
– Простите, мы ведь еще незнакомы. Баранов Сергей Александрович, – представился он. – Или Сергей, Серж, как кому больше нравится.
Я уже ждала, что сейчас он скажет: «Но друзья называют меня просто…»
– Но друзья называют меня просто Серега. Мои орлы, как эпилептики, реагируют на малейшую вспышку, – произнес он.
– И часто случаются припадки? – поинтересовалась я.
Ответил он не сразу.
– После одного неприятного случая все чаще и чаще. Кстати, я мог бы нанять вас, мне нужна серьезная охрана.
Стоявший рядом человек с укоризной посмотрел на Баранова.
– Осман, не гляди на меня так. – С этими словами Сергей протянул свою визитку и обращался уже ко мне: – Приходите завтра в офис. Я буду ждать. Мы все обсудим с вами, хорошо? За ценой я не постою, поверьте. Придете?
Я сказала, что подумаю, но для себя уже решила, что обязательно возьмусь за это дело. Работы сейчас у меня как раз все равно не было, а если этот парень согласен достойно оплатить мои услуги – вообще замечательно! Посотрудничаем.
Спускаясь вниз на лифте, очень радовалась предстоящей работе, но к этому примешивалось какое-то чувство тревоги и озабоченности. Я упорно гнала его прочь.
Вечер выдался на редкость прохладным, духота совсем не ощущалась. Первый раз я садилась за руль в нетрезвом виде. Ну и пусть, решила, бог не выдаст – свинья не съест.
Бог не выдал.
На следующее утро, в десять часов, я уже сидела в офисе крупной компании «Тарнефтегаз», занимающейся разработкой, добычей этих весьма полезных ископаемых на территории Тарасовской области. Бывшая государственная компания, почти обанкротившаяся после вторичного бунта голодных и рабов и упадка полукоммунистической империи, теперь напрямую экспортировала нефть и газ в развитые страны Запада и сотрудничала с ведущими переработчиками нефтепродуктов.
Адрес и номер телефона были написаны на визитной карточке Баранова. Хотя она ему совсем не нужна. Страна должна знать своих героев в лицо.
Напротив кресла, в котором я удобно устроилась, за рабочим столом сидел Баранов.
– Я очень рад, что вы согласились. Попробую быстренько обрисовать сложившуюся ситуацию, – начал он. – Вы уже, должно быть, наслышаны о громких заказных убийствах не последних и много значащих людей нашего города. Средства массовой информации работают очень быстро. Узнают иногда о готовящемся покушении гораздо раньше жертвы. Шутка, – нервно рассмеявшись, он закурил сигарету. – Мне тоже не дают покоя. Одно покушение уже было. Как видите, неудачное. Ваша задача заключается в том, чтобы беречь меня как зеницу ока. Я очень хочу жить. – Посмотрев на меня, он улыбнулся.
Потом спросил:
– Оплата вас устраивает?
– Да, вполне, – был мой ответ.
Баранов подошел к окну в облаках клубящегося табачного дыма.
– Отлично. Когда вы сможете приступить к делу и что требуется от меня лично?
– Во-первых, на вашем месте я бы срочно отошла от окна. Во-вторых, с вашей стороны требуется лишь полное сотрудничество и понимание. И, наконец, в-третьих, к делу я приступаю немедленно…
Глава 2
Продолжение дня выдалось на редкость бурным. Утомительные поездки, бесконечные разговоры, непредсказуемые ситуации. Но обо всем по порядку.
В кабинет, постучавшись, вошел Осман. Вообще-то, как я узнала потом, это была кличка. В миру его звали Тимур Османов. Самый старый, во всех смыслах, и самый преданный друг Баранова. По национальности чеченец, а не грузин и не армянин, как я решила было не так давно. Не подумайте, я вовсе не питаю никакой ненависти или вражды к этому народу. Хотя мне и пришлось участвовать в войне, своей целью ставящей сохранение целостности государства. За мою голову правительство Ичкерии даже объявило вознаграждение. Просто хочу сказать, что судьба удачно пошутила. Узнать бы, где живет эта юмористка.
– Сергей Александрович, все готово, можно ехать, – по-русски он говорил правильно, без акцента.
– Зачем так официально, Осман? – удивился Сергей. – Здесь все свои.
– Свои? – переспросил тот и недружелюбно посмотрел на меня. Он явно не испытывал ко мне симпатии.
Баранов ничего не ответил.
Офис нефтегазовой компании находился на втором этаже древнего, но отреставрированного и потрясающе выглядящего особняка. Он немного давил своей величественностью. Все здание принадлежало предприятию Баранова, которым он владел, как я потом выяснила, совместно с государством. Но большая часть акций принадлежала все-таки ему.
Прямо перед зданием фирмы, на котором красовалась вывеска с названием, были припаркованы две автомашины. Бронированный «Мерседес» с затемненными стеклами и «Ниссан», рядом с которым стояли все тот же коротышка и его приятель. За рулем «Ниссана» сидел молчаливый водитель.
Спускаясь по лестнице, я поинтересовалась, куда же мы держим путь. Сергей ответил, что все объяснит по дороге. Я сразу предупредила, что за руль машины с клиентом сяду сама. Османов должен ехать в ведущей.
Первым выскочил Осман и открыл заднюю дверцу. Не сбавляя темпа, я вышла, прикрывая Баранова. Он устроился на заднем сиденье, я за рулем. Мы тронулись. Впереди – Османов со своей троицей. Где только он их набрал, мучил меня единственный вопрос.
– Автомобили этой марки – моя слабость, – сказал Сергей уже по дороге, – «Мерседес» немного тяжеловат, но поможет уберечься от мелких неприятностей. Правда, гранатомет – это для него удар ниже пояса.
Удаляясь от центра и все дальше продвигаясь за город, мы проехали платный мост и часть дороги – собственность одной строительной фирмы.
В салоне раздался звонок. Я передала телефонную трубку Баранову. Видела, как он вздрогнул. До этого отвлеченно смотрел в окно, наблюдал, как мимо проносятся поля и редкие посадки вдоль дороги.
– Алло, Николай Иванович, – уважительно назвал по имени-отчеству звонившего Баранов, обычно обращавшийся ко всем по имени или просто на «ты». Он не фамильярничал, у него была такая привычка. – Да, я вас отлично слышу, мы уже на полпути.
Я не могла слышать, о чем идет речь, и узнать голос, доносившийся из трубки, – только короткие реплики и ответы Баранова. Он назвал километр, который мы проехали, сказал, что ждет, и отключил сотовый. Мне надоело, что на все мои расспросы о том, куда мы направляемся и зачем, Баранов отвечал, что скоро все объяснит. А пока мне оставалось лишь следовать за впереди идущим автомобилем с охраной. Может быть, он считает меня дурой, раздражалась я.
– Кто это был? И может, все-таки вы сообщите о пункте назначения? Я чувствую себя немного неуютно. И я не статист с квадратной челюстью, чтобы меня можно было поставить куда вам захочется. Тем более что это идет вам же во вред. Извольте рассказать мне все, иначе я снимаю с себя все полномочия!
Это подействовало.
– Помните нашу вчерашнюю встречу в гостинице? – вздохнув, начал Баранов. – Так вот, я там оказался не случайно. Мы с Николаем Ивановичем Пестовым – он владеет «ТЭПО» и другими крупными заводами города – договаривались о встрече на даче у нашего общего знакомого. Все сколько-нибудь значимые персоны Тарасова, в том числе и ваш покорный слуга, – при этих словах он театрально поправил галстук, – решили увидеться и снять наконец накопившийся груз проблем и противоречий.
– Обычная сходка, – вставила я свое слово.
– Нет, не думайте, что там будет весь городской криминалитет. Деловые, солидные люди, полностью посвятившие себя бизнесу. Цивилизованные отношения постепенно охватывают все общество в целом, – возразил Сергей, а потом добавил: – Будет и парочка авторитетов, но это так, для общего порядка, для согласования действий, чтобы не затронуть ничьих интересов.
Затем Сергей сказал, что Пестов со своими людьми скоро догонит нас, и, позвонив Османову, приказал встречать гостей.
Дорога вновь пошла вверх под углом, и, когда мы перевалили через очередную возвышенность, я заметила, как позади к нам приближаются, поочередно перемахнув холм, три автомашины. Догнав, две ушли вперед, одна осталась прикрывать нас с тыла. Выстроившись в линию, кортеж устремился вперед. Потрясающее зрелище, скажу я вам.
За четверть часа добрались до места. За железными воротами, открывшимися дистанционно, после того как камеры слежения опознали нас, возвышался трехэтажный дом: загородная вилла. Почти все участники симпозиума воротил честного и не очень бизнеса были давно уже здесь. Ждали только нас. Опоздания могли и не простить, жестоко оскорбившись.
Возле особняка сгрудились парни с бритыми головами и пуленепробиваемыми мозгами. Наша шестерка оказалась в явном меньшинстве. Припарковавшись, мы направились к парадному входу. Николай Иванович, низенький человечек лет около шестидесяти, с глубокой залысиной и маленькими усиками, поздоровался с Сергеем. Навстречу поспешил начальник службы безопасности хозяина дома. Белая накрахмаленная сорочка и строгие черные брюки – предметы туалета истинного денди – никак не сочетались с его небритой физиономией беспробудного пьяницы. Он стоял, упершись руками в бока, развязно жевал жвачку, отчего скулы его ходили ходуном. На кожаных лямках, называемых у охраны лифчиком, висела кобура. Восьмизарядный «магнум» поблескивал матово-черной рукояткой. Серьезное оружие.
– Вы можете взять по одному человеку. Остальные остаются на улице, – не церемонясь, объявил он. – Оружие придется оставить при входе.
Очутившись внутри, мы вслед за провожатым стали подниматься по широкой лестнице с резными перилами.
– В наше время молодые люди были скромнее, – качая головой, пожаловался Пестов.
– По договоренности они должны обеспечить безопасность переговоров. Вот он и нервничает, – успокоил его Сергей.
Зал для приемов был полон. За длинным столом красного дерева, занимавшим середину комнаты, на мягких стульях сидели трое. Двое с одной стороны, один напротив них, в гордом одиночестве. В стороне у окна стоял еще один человек. Когда мы вошли, он радостно распростер руки и направился к Баранову и Пестову. Это был хозяин, Станислав Миронов, по кличке Мирон.
– Господа, пятнадцать минут третьего. Мы совсем заждались.
– Мы тоже рады видеть тебя, Стас, – сказал Николай Иванович, – задержались в пути. Ох, уж эти дороги. Человек предполагает, а бог располагает.
– Ничего, пятнадцать минут – не время, пять баксов – не деньги, – несколько натянуто рассмеявшись, успокоил Миронов.
Поприветствовав друг друга, уселись за стол. Как все официально! Консилиум докторов, собравшихся спасти пациента, но пациент неизлечимо, смертельно болен. Миронов во главе стола, полный, но узкоплечий человек, внешностью ничем не отличающийся от других, таких же, как он, толстяков и чревоугодников. Только тяжелые надбровные дуги, надвигавшиеся на глаза, придавали взгляду еще большую суровость. Его пронзительность не смягчалась, даже когда Мирон улыбался. Вокруг стола на почтительном расстоянии, за спинами своих боссов, расположились телохранители. Я в том числе. Никто не обратил на меня особенного внимания. Я ожидала, как обычно, удивленных взглядов, пошлых и язвительных замечаний. Этого не было. Но если б и было, я бы стерпела. Это работа – и больше ничего.
– Господа, рад видеть вас в добром здравии. Многие не с нами, они отсутствуют по уважительной причине. Их просто нет в живых. Это настораживает. Пора разобраться, что же происходит, – объяснил один из присутствующих, Владимир Баринов по кличке Жила. Он был очень длинный, худой, с непропорционально большой головой. Жила контролировал Заводской район города Тарасова. Одним словом, вор в законе. Человек в принципе неприкасаемый. Так же, как и Мирон, под чьим ведением находился Ленинский район.
Двое остальных – Белов Александр Егорович, бывший партиец, высокопоставленный чиновник одного из многочисленных министерств (обширные связи как в криминальной среде, так и в Министерстве внутренних дел), и Карцев Борис Абрамович, связанный с деревообрабатывающей промышленностью и строительными фирмами. Мог добиться крупного правительственного заказа. Кроме того – отмывание денег через подставные компании. Самым младшим из них по возрасту, но только не по положению, был Баранов.
– Установившиеся мир и порядок, – продолжал Жила, – с таким трудом достигнутые в нашем шатком, нестабильном обществе, кому-то очень не по душе. Кто-то жаждет войны…
Следующие три с половиной часа прошли в такого же духа высказываниях. Все говорили много, на повышенных тонах, но без явных оскорблений. Сыпались взаимные упреки и обвинения. Меньше всех в разговор вмешивался Миронов, только пристально наблюдал за всем происходящим и вставлял свои короткие, но веские замечания. Что-то подсказывало мне – никакой войны, никакого передела сфер влияния нет. В лицах этих тузов, несмотря на всю значимость, с которой они себя преподносили, угадывался страх, животный ужас пешки перед неизвестностью. Люди все же банальны до предела.
– Сергей, я слышал, у тебя свои связи в органах. Какой-то маленький татарин в чине капитана, – вдруг обратился к Баранову Карцев. – Может быть, тебе что-нибудь стало известно? А ты не хочешь поделиться этим с нами? – Он демонстративно обвел рукой всех присутствующих.
– Поражен и завидую вашей осведомленности, Борис Абрамович. Если я что-то узнаю, вам об этом первому сообщу, – несколько резко ответил Сергей.
– Ты здесь только потому, что Николай Иванович настоял, понял? – вспылил Карцев.
– Но отвечаю за себя я сам, – парировал Баранов.
Борис Абрамович поднялся из-за стола, взбешенный такой дерзостью.
– Да я тебе, если захочу, в миг голову откушу, сопляк!
– Борис, не надо переходить на личности, – вмешался Миронов. – Кстати, об «откушу», о хлебе насущном. Все мы немного утомлены продолжительной беседой и наверняка проголодались. Я предлагаю подкрепиться.
– Каким блюдом на этот раз ты удивишь нас, Стас? – заинтересованно потирая руки, спросил Николай Иванович.
– Это сюрприз. Вы же знаете, кулинария – мое хобби. Я бы даже сказал, призвание. Но судьба распорядилась по-иному, к сожалению, – ответил Стас.
Поднявшись, он направился к выходу.
– Извините, я удалюсь на некоторое время. Люблю, знаете ли, сам контролировать процесс приготовления.
Все встали из-за стола переговоров и устроились кому где удобно. Кто на широком диване, кто погрузился в мягкие кресла. Недавно чуть не перегрызшие друг другу глотки Карцев и Баранов теперь мирно беседовали между собой. Они обсуждали, какой изумительной была фаршированная рыба в прошлый раз и какое вино лучше подходит к тому или иному блюду. Вскоре к обсуждению присоединились остальные.
Примерно через десять минут в коридоре послышался шум. Распахнулась дверь, все повскакивали со своих мест, я вышла вперед, загораживая собой Баранова. В зал вбежал тот тип в белой рубашке. В руке он держал поднос, накрытый мельхиоровым колпаком. С лицом, искаженным приступом ярости, поставил его на стол и сдернул крышку. Сначала всем показалось, что это розыгрыш, но, когда ошеломленным гостям стала ясна жуткая картина, улыбки с их лиц стерлись в мгновение ока. На подносе лежала голова Миронова, застывшие глаза его уставились на нас.
– Чьих это рук дело? – бесился охранник. – Никто отсюда не выйдет, пока не выясним. Еще троих замочили там, на кухне.
– Ты хочешь начать бойню? – подойдя к нему, спокойно спросил Баринов по кличке Жила.
Одной этой фразы хватило, чтобы тот остыл. Мы немедленно поспешили прочь.
