Марина Серова
Леди в тигровой шкуре
Глава 1
Вчера мой горячо любимый прародитель завел старую песню о том, что мне надобно задуматься о замужестве. Дед Ариша воспитывал меня один, после того как мои родители погибли в автомобильной аварии. Мне тогда было четырнадцать лет, сейчас – двадцать восемь. И дедуля считал своим долгом выдать меня удачно замуж. Многие мои ровесники уже успели свить свои семейные гнездышки, некоторые и не по одному разу. Но я пока не встретила того наверняка единственного, за которого хотела бы выйти замуж. А тут вот дед постарался и подобрал мне очередную кандидатуру…
Около двух месяцев назад Ариша увидел в казино «Крестовый король» молодого человека, лицо которого показалось ему знакомым. Щеголь в смокинге тоже с интересом посмотрел на моего деда. В течение часа они бросали друг на друга заинтересованные взгляды, а потом разговорились. Причем инициатива разговора принадлежала дедуле. Тот узнал в молодом человеке нашего бывшего соседа по городской квартире. Правда, мы съехали оттуда четырнадцать лет назад, когда Гера Мамчуров был еще подростком. За эти годы он повзрослел, возмужал и стал сильно походить на своего отца, Геннадия Георгиевича. Аристарх же Владиленович, напротив, мало изменился, потому что всегда тщательно следил за своей, надо сказать, аристократической внешностью.
Будучи общительным и гостеприимным человеком, дедуля пригласил Геру, теперь уже Германа, к нам домой. Тот охотно принял это предложение. Пока они ждали моего возвращения из бассейна, гость рассказывал о себе. Последние пять лет он жил в Москве и работал в «Аллегро-банке», даже входил в состав Совета директоров. В Горовск же Мамчуров приехал в командировку, чтобы подготовить почву для открытия здесь филиала банка, который в дальнейшем собирался возглавить.
Дед был очарован старым новым знакомым и решил нас сосватать. Хитрый Ариша стал расхваливать меня потенциальному жениху. Мол, внучка у него красавица, спортсменка и дипломированный юрист. Мамчуров сразу запал на мою профессию, сказав, что банку будут нужны специалисты с юридическим образованием и он с превеликим удовольствием возьмет меня на работу.
Когда я вернулась с аквааэробики, дед нас представил друг другу, и весь остаток дня мы говорили о делах банковских. Мне было жутко скучно, потому что я только-только вырвалась из «заводского застенка» и не спешила снова попасть под жесткий график службы. К тому же новый знакомый не относился к тому типу мужчин, которые могут понравиться мне с первого взгляда. Я не углядела в нем никакой харизмы и назвала про себя «денежным мешком». Не думаю, что гость тоже был сражен наповал моими внешними данными. После бассейна на мне не было ни грамма косметики. Но, как требует этикет, мы весь вечер пытались произвести благоприятное впечатление друг на друга, дежурно улыбались и вели интеллектуальную беседу.
На следующий день Герман пришел к нам в гости без всякого приглашения, преподнес мне огромный букет цветов и пригласил в театр. Я согласилась выйти с ним «в свет», только чтобы не расстраивать дедушку.
Мамчуров стал бывать у нас почти каждый день. Ариша светился от счастья и был уверен, что дело движется к свадьбе. Меня же ухаживания Германа раздражали с каждым днем все больше и больше. Он называл саксофон тромбоном, носил короткие носки, чавкал во время еды, неоправданно вставлял в разговор скучнейшие банковские термины. Кроме того, Мамчуров позволял себе отвечать на деловые звонки не только за столом, но и в театре. Честно говоря, такого трудового рвения я не понимала. Радовало только одно – «жених» не особо рьяно лез ко мне в постель. Впрочем, я дала ему понять, что я девушка порядочная, поэтому никаких отношений, по крайней мере до помолвки, быть не может. Он понял мои слова слишком буквально и на следующий день стал просить у деда моей руки. Тот сказал, что не против, но окончательный ответ, естественно, за мной.
Герман встал передо мной на одно колено и преподнес коробочку с колечком.
– Это наша семейная реликвия, – сказал он. – Перстень передается по женской линии. Полиночка, я хочу преподнести его тебе в знак моей любви. Выходи за меня замуж.
Я взглянула на деда, у того застыли на глазах слезы радости. Мне вдруг вспомнился случай из далекого детства. Я вышла на балкон и увидела, что соседский мальчик стреляет из рогатки по голубям и приходит от своей меткости в дикий восторг. Естественно, тем мальчиком был Гера Мамчуров. На фоне этих воспоминаний перстенек показался мне дешевой подделкой, а слова Германа насквозь фальшивыми.
– Нет, – сказала я с равнодушной легкостью, – я не возьму это кольцо. И предложения твоего не принимаю. Я тебя не люблю, а без любви, как ты понимаешь, замуж не пойду.
Ариша тягосто вздохнул и присел на диванчик с гнутыми ножками, прижав руку к сердцу. Герман спокойно отреагировал на мой отказ. Он встал с колена, поцеловал мою руку и сказал:
– Просто ты еще не успела меня полюбить, дорогая. Но у нас с тобой все впереди. Мне надо на несколько дней съездить в Москву, но я вернусь, обязательно вернусь и докажу тебе свою любовь. Я сделаю все, чтобы ты стала испытывать ко мне те же чувства.
– Не утруждайся, – попросила я. – Это совершенно ни к чему. Я говорю «нет», и это мой окончательный ответ.
Мамчуров загадочно улыбнулся, повернулся к деду и сказал:
– Разрешите откланяться, Аристарх Владиленович. Надеюсь, что мы видимся с вами не в последний раз.
– Я тоже на это надеюсь, – ответил мой дед.
– Всего доброго, Полина! – Герман учтиво поклонился мне и ушел.
Ариша не унимался, просил еще раз внимательно присмотреться к Герману, но я была непреклонна в своем решении – нет, и все тут! Дедуля сильно обиделся и стал действовать мне назло. Наше противостояние длилось неделю, а вчера под вечер он привел к нам в дом своих приятелей и устроил хоум-казино. Надо сказать, что Ариша профессиональный игрок с огромным стажем. Я всегда очень терпимо относилась к его «работе», а когда он срывал большой куш, так просто восхищалась им. В наши дни, и даже в нашем небольшом городе, есть масса заведений, где для игроков созданы максимально комфортные условия. А дом – это святое! Но дедуля злостно пренебрег этой заповедью, чем вызвал наутро бурю моего негодования.
Мало того что Ариша проигрался в пух и прах в собственном доме, так еще его приятели полностью опустошили холодильник, уничтожив недельный запас продуктов! Кроме того, плакала моя генеральная уборка – по первому этажу нашего особняка словно Мамай прошел! А уж про бурное выражение эмоций, про те ночные крики, что доносились до моей спальни на второй этаж и мешали моему чуткому сну, я вообще молчу.
Утром наш конфликт с дедом усугубился. Я стала высказывать все, что о нем думаю. Но Ариша, удрученный еще и своим проигрышем, молча закрылся в своей комнате и завалился спать. А мне предстояло заново наводить в доме порядок. Ну уж дудки! Я решила куда-нибудь смыться. Для начала позвонила своей лучшей подруге Алинке Нечаевой.
– Алло, – тихо-тихо сказала она.
– Привет, Алинка! Как дела?
– Плохо, – страдальчески прогундосила подружка. – У меня грипп, температура и все, что положено.
– Я сейчас приеду к тебе и полечу.
– Ни в коем случае, – воспротивилась Нечаева. – Еще не хватало, чтобы мой вирус прилип к тебе. Я уж как-нибудь сама справлюсь.
– Ну ты выздоравливай поскорей!
– Постараюсь, – ответила Алинка тоном умирающего лебедя. – Пока.
– Пока.
Если для кого-то осень является традиционным временем простуд и хандры, то моя подруга никогда не относилась к этой категории. Ее болезнь меня даже удивила. Казалось, у нее такой мощный заряд жизненных сил, такой иммунитет, что банальному гриппу ни за что ее не одолеть. И вдруг такой облом!
Немного подумав, я решила все же навестить свою подругу, но в следующую минуту зазвонил телефон.
– Полина, привет! – торопливо сказал Антон Ярцев. – Ты сегодня свободна?
– Да. А что случилось? Ты хочешь вечером куда-нибудь меня пригласить? – обрадовалась я возможности развеяться после семейного скандала. – На какую-нибудь презентацию, да?
Надо сказать, что у нас с Антошкой никаких амуров никогда не было. Только дружеско-деловые отношения. Ярцев – журналист, и профессия частенько обязывала его присутствовать на каких-нибудь молодежных тусовках или званых пати. Он брал меня с собой за компанию, заранее зная, что я не стану расценивать это приглашение как выражение каких-либо амурных чувств. Я тоже иногда обращалась к Антону со своими просьбами, и он с радостью на них откликался.
– Нет, Полинка, остынь, сегодня я не буду выводить тебя в свет. – Ярцев без всякой деликатности опроверг мои предположения.
– Вот так всегда, – разочарованно вздохнула я. – Значит, придется умирать от скуки.
– Не горюй, не придется. Я нашел тебе занятие поинтересней. Значит так, я сейчас пришлю к тебе одну знакомую. Уверен, Лиза обеспечит тебе приключения на ближайшую неделю или даже две.
– Антон, ты меня интригуешь. Надеюсь, ты предлагаешь что-то приличное…
– Не знаю, не знаю, как дело повернется. Возможно, эстетике придется отдохнуть. В общем, разговор это не телефонный, – замялся мой приятель. – А если без шуток, то проблемы у моей знакомой очень серьезные, как раз такие, которые только ты, мисс Робин Гуд, сможешь решить.
– Ах, вот в чем дело. Значит, надо снова смазывать стрелы ядом кураре?
– Ну, нечто подобное.
– Скажи хоть, в какую сторону придется целиться?
– Ладно, вот небольшая вводная часть. Лиза Леонова – моя бывшая одноклассница. Жизнь здорово ее шандарахнула… Между прочим, ходили слухи, что она покончила с собой, но я в это не верил, потому что знал: Лизка на такое не способна. Впрочем, ей действительно пришлось катапультироваться из реалий…
– В смысле? Наркомания? Неудачный суицид?
– Нет, Леонова просто уехала, никому не сказав куда, а теперь вот вернулась. Я случайно встретил ее на улице, едва не прошел мимо… Что-то на интуитивном уровне сработало, возникло ощущение смутного узнавания, и я оглянулся. Она тоже оглянулась. Помнишь, как в той песне… – Антон стал напевать известный мотивчик, потом вдруг набросился на меня: – Полька, ты меня разговорила! У меня времени в обрез, я на интервью опаздываю. В общем так, через час Лизка будет у тебя, я объясню ей, как до тебя добраться.
– Лучше через два, – сказала я, окинув взглядом окружающее пространство. Оно сильно напоминало поле боя.
– Ну хорошо, через два.
– Жду. – Я повесила трубку и тут же озаботилась тем, в какой гостиной принять Лизавету, чтобы обеспечить ей максимальный психологический комфорт.
Ярцев очень мало рассказал мне о своей знакомой. Но если она его бывшая одноклассница, значит, ей, так же как и ему, в районе тридцати. Чуть старше меня. Уже заочно мне казалось, что Лиза вряд ли будет чувствовать себя уютно в гостиной, выдержанной в стиле рококо. Там мы с дедом обычно принимаем очень состоятельных дам и господ, которым за пятьдесят. Прокрутив в уме весь телефонный разговор, я проанализировала Антошкины слова и интонации и пришла к выводу, что его старой знакомой скорее всего придется по душе хай-тек. Но в гостиной, выдержанной именно в этом стиле, дедовы приятели резались вчера в карты. Я еще раз заглянула туда и убедилась, что гостиная подверглась нашествию варваров. Вот не зря я сегодня на деда сорвалась, не зря! Хорошо, что Ярцев заранее предупредил о визите. Надо срочно делать уборку.
Едва прихожая и хай-тековская гостиная были приведены в порядок, раздался звонок. Выглянув в окно, я заметила, что моя визитерша прибыла на такси, которое уже разворачивалось, чтобы отъехать! Она же, одетая в длинный серый плащ с капюшоном, стояла под монотонным осенним дождиком и очень смахивала на призрак.
– Здравствуйте! А я вас представляла совсем иначе, – сказала Антошкина протеже, когда я открыла ей дверь.
В ответ я мило улыбнулась. Откровенно говоря, я тоже была удивлена, когда увидела клиентку вблизи. Она выглядела намного старше своих лет – где-то на сорок. Землистый цвет лица и мимические морщинки явно не пошли ей на пользу. И у нее был очень печальный взгляд. Если глаза – это зеркало души, то нетрудно догадаться, что творилось в ней. Тоска и полная безнадежность. Я подумала, что не ошиблась в выборе гостиной. В кантри-зале она бы еще, чего доброго, разревелась. А вот интерьер холодного хай-тека наверняка не позволит взять эмоциям верх. Мне совсем не хотелось вести разговор, перемежающийся слезами и вздохами.
От кофе и чая Лиза отказалась, но попросила разрешения закурить. Я уже догадалась, что она плюет на предупреждение Минздрава. Терпкий аромат ее духов отчаянно спорил с запахом ментоловых сигарет. Я поставила на стеклянный журнальный столик, около которого она расположилась, новую пепельницу. Старая была разбита ночью, наверное, в пылу азарта игроков. Дама достала из сумки пачку сигарет, зажигалку, неспешно закурила и после нескольких затяжек сказала:
– Я не была в Горовске больше трех лет. Центр очень изменился, а вот окраины все те же. Знаете, Полина, за это время я объездила очень много городов, больших и маленьких… Некоторые сразу вызывали у меня отторжение, а в одном из них я даже угнездилась. Думала, что никогда сюда не вернусь, но обстоятельства снова изменились. На прошлой неделе я приехала в Горовск, прошлась по улицам и переулкам и поняла, насколько здесь все родное, особенно Первомайская. Она единственная и неповторимая, самая привычная и самая чужая, с детства знакомая и полная тайн. Я жила на Первомайской, и мой офис тоже был там, в двух кварталах от дома… А потом у меня не стало ни того ни другого… Я лишилась всего…
Лизавета затушила сигарету и замолчала. Ушла в себя. Мне пришлось ее вернуть обратно, сказав:
– Надо полагать, кто-то в этом повинен. Кто же?
– Есть одна персона. – На лице моей собеседницы отразилось волнение. – Как ее только земля держит! Она испортила всю мою жизнь, разбила вдребезги. И не только мою. Я намерена наказать ее за это. Антон сказал мне, что у вас есть опыт в подобных делах.
Я заметила, что Лиза смотрит на меня как-то странно. На всякий случай пришлось уточнить:
– Должна заметить вам, что я не киллер. Выстрел из винтовки со снайперским прицелом – это не мой стиль.
– Нет, такое мне в голову даже не приходило! Антон немного посвятил меня в ваши методы работы.
– И что же он вам, интересно, сказал?
– Ну, он сказал, что вы, Полина, уж простите меня за прямоту, плетете хитроумные интриги. А те, на кого они направлены, оказываются в очень затруднительном положении, на них сыплются разные несчастья, неприятности. Кроме того, вы – юрист, поэтому знаете, как договориться с Его Величеством Законом.
– Ну как-то так, – подтвердила я, немного смущаясь. Ярцев мне явно польстил. – Лиза, скажу вам прямо, эксклюзивность моих услуг заставляет действовать по определенным правилам… Независимо от того, что вы мне расскажете, я проверю достоверность вашей информации. Вас это не напрягает, не вызывает внутреннего протеста?
– Вы будете все проверять? Это правильно, – согласилась Лизавета. – Уж мне-то известно, что доверять никому нельзя, даже самым близким и родным людям.
Это утверждение было дискуссионным. Я сто процентов доверяла своим близким, но вступать в спор со своей визитершей не стала. Наверное, у нее были причины, чтобы так разувериться в людях, даже в родственниках. Иначе бы она ко мне не пришла.
– Хорошо, тогда рассказывайте, что с вами случилось. Кто ваши враги? Они известные люди?
– Ну, не знаю, наверное, известные, ведь городок у нас небольшой… Знаете, Полина, я пыталась построить свой план мести, но он оказался каким-то несостоятельным. С теорией все было вроде бы нормально, а на практике я не знала, как его можно провернуть, чтобы самой не угодить за решетку. Да и не приспособлена я для таких дел! Характер не тот, наверное…
Можно подумать, я родилась с задатками мстительницы! Нет, меня сделали такой обстоятельства. Пьяный прокурор лишил меня родителей. Он гонял по городу на своем служебном автомобиле, развлекаясь с девицей легкого поведения, и врезался в машину, в которой выезжали со двора мои папа и мама. Трагедия случилась прямо у меня на глазах и навсегда впечаталась в мою подкорку. Прокурор Синдяков не только не понес наказания, но и все свалил с больной головы на здоровую. Мой отец был признан виновным, а дед еще и выплатил Синдякову денежную компенсацию. Будучи девочкой– подростком, я не могла восстановить справедливость. Но когда недавно я стала свидетельницей дорожно-транспортного происшествия, то поняла, что час «икс» настал. Пришло время отомстить за смерть моих самых близких людей. И я это сделала!
– Может, проще простить? – спросила я на всякий случай.
– Не получается. – Лиза мотнула головой. – Тем более теперь, когда мне стали известны новые обстоятельства. Только с ними не пойдешь ни в милицию, ни в прокуратуру. Время ушло. Когда мы встретились с Ярцевым, я ему все рассказала и попросила его помочь восстановить справедливость, написав статью в газету. Но Антон, недолго думая, рекомендовал мне вас. Если позволите, я снова закурю?
– Не надо больше об этом спрашивать. У меня нет лимита на количество выкуренных сигарет. Курите и рассказывайте. Я вас внимательно слушаю, – сказала я, откинувшись на спинку кресла.
– Боюсь, что рассказ будет длинным.
– Разве мы куда-то торопимся?
– В принципе нет. Вы – женщина, и вы меня должны понять. До этого мне приходилось рассказывать о себе только мужчинам. Но Антон куда-то торопился и слушал меня вполуха. Я не задерживалась на деталях.
– Да, Ярцев не может больше пяти минут сидеть на одном месте, все спешит куда-то. Оно и понятно, журналиста ноги кормят. Итак, давайте ближе к делу, – уже в который раз подтолкнула я собеседницу.
– С чего же начать? – Лиза выпустила изо рта сизое облачко. – Пожалуй, начну с окончания института. Получив диплом социолога, я никак не могла устроиться на работу. И тогда мне пришла в голову мысль: открыть свое дело, а именно – кадровое агентство. Оказалось, что зарегистрировать собственную фирму нелегко. Я кругом натыкалась на всевозможные препоны. И вот, когда я наконец-то нашла и деньги, и помещение, собрала весь пакет необходимых документов, один налоговый инспектор небрежно отодвинул от себя мои бумаги и сказал, что еще одно кадровое агентство Горовску совершенно не нужно, поэтому я должна оставить свою затею.
– Вообще-то все предприниматели начинают новое дело на свой страх и риск, – заметила я, – налоговую службу это не должно волновать. Успех во многом зависит от личных качеств бизнесмена. Наверное, тот инспектор что-то хотел от вас?
– Да, вы правильно поняли, он ждал взятку, но я из принципа не хотела ее давать. Но все-таки пришлось. В общем, я зарегистрировала фирму «Персона», и, знаете, уже через пару месяцев она успешно конкурировала с другими кадровыми агентствами города. До этого я сама безуспешно в них обращалась, поэтому постаралась учесть все их ошибки. Бизнес увлек меня. – Лиза постепенно раскрепостилась и стала с жаром рассказывать о былом: – Я с азартом включилась в этот процесс. Мною просто овладел синдром менеджера, я ни минуты не тратила на праздные тусовки, а все свое время пропадала на работе, забывала про выходные и даже отпуск. Собственный бизнес – это действительно потрясающе интересно, перспективно, захватывающе!
– Совершенно согласна с вами, – заметила я, едва ли не с ужасом вспоминая свои трудовые будни на кирпичном заводе. – Хорошо быть хозяйкой самой себе.
– Когда я уже твердо стояла на ногах, то наконец-то вспомнила о личной жизни. Вокруг меня было много деловых женщин, которые, строя свою карьеру, забыли создать семью или, того хуже, успели ее разрушить. Но при наличии внешних атрибутов успеха у них отсутствовало внутреннее ощущение гармонии и счастья. Мне не хотелось пополнить их число. Но мне повезло, я встретила Александра. Наш роман был скоропалительным, – сказала Лизавета, и ее глаза впервые ожили. – Мы сразу улетели к таким высотам счастья… Даже пресловутые штампы в паспорте не смогли испортить этого ощущения. Во всяком случае, о быт наша любовная лодка сразу не разбилась.
Тема замужества, в связи с дедулиными назойливыми попытками сватовства, была мне не слишком приятна, поэтому я подтолкнула рассказ:
– Что было дальше?
Взгляд клиентки снова потух, и она продолжила:
– Семья семьей, но бизнес требует много времени и внимания. Не скажу, что муж помогал мне. У него на это просто не было времени. Он работал в транспортном управлении от звонка до звонка, а его хобби поглощало практически все свободное время.
– Хобби? Какое, если не секрет?
– Какие уж тут секреты! Астраханов увлекался судомоделированием, – сказала Лиза. – Видели яхты в фойе кинотеатра «Иллюминатор»?
– Да. – Я смутно припомнила, что там действительно стоят какие-то кораблики.
– Так вот это он делал, по заказу. А вообще у Александра были честолюбивые планы вывезти свои модели на зарубежную экспозицию. Еще он хотел попасть в Книгу рекордов Гиннесса, поэтому делал, делал и делал свои яхты без устали… В общем, он не помогал мне заниматься бизнесом, но и не ревновал к моей работе. Опять же, опираясь на чужие ошибки, я понимала, что надо сбавить деловые обороты и подумать о детях. Для этого мне нужен был надежный и толковый заместитель, и я взяла на эту должность Диану Оборину. Мы были знакомы с ней, как говорится, с детского сада, правда, учились потом в разных школах, но жили в соседних дворах. Вместе занимались бальными танцами. Я ей полностью доверяла. Оборина как раз была без работы и мечтала хоть на что-то переключиться от своего долгоиграющего и совершенно бесперспективного романа с женатым мужчиной. Конечно, никакого опыта в бизнесе у Дианы не имелось. Она до этого работала только парикмахершей, а уволилась из-за конфликта с директрисой. Но я ее всему быстро научила. В общем, Оборина стала для меня «два в одном»: и лучшей подругой, и заместительницей, на которую я со спокойной душой оставила дело на несколько месяцев…
Дверь в гостиную неожиданно отворилась, и нашему взору предстал Аристарх Владиленович с пылесосом в руках. Ни дать ни взять, дворецкий с благородным лицом. Похоже, дедулю начали мучить угрызения совести, он немного поспал и решил заняться уборкой, тем более что понял: я пальцем не пошевелю, чтобы навести порядок в разгромленной его гостями комнате. Я извинилась перед Лизой и вышла к прародителю.
– Ариша, – сказала я шепотом, – ты бы хоть постучал.
– Извини, Полетт, я не знал, что ты здесь и не одна… Спал и ничего не слышал… Ты, конечно, была утром права. Я не собираюсь делать из тебя домработницу. – Дедуля виновато опустил глаза.
– Да ладно, проехали… Я знаю, что переборщила… Ты имеешь полное право приглашать в дом своих приятелей. Только их надо заранее предупреждать, что у нас прислуги нет…
– Другого раза не будет, просто вчера в «Крестовом короле» отключили свет…
– Понятно. Форс-мажор.
В общем, мы с Аришей помирились, и я вернулась в гостиную. Но Лиза, затянувшись сигаретой, погрузилась в сумрачное молчание. Мне пришлось мягко напомнить ей, о чем мы говорили. Она докурила и продолжила рассказ:
– Моя беременность протекала очень тяжело. Практически всю вторую половину срока меня продержали в больнице на сохранении. Сашка приходил ко мне каждый день. Он ждал сына, наследника, наверное, как и все мужики. А я знала, что у нас будет дочь, но ничего не говорила ему о результатах УЗИ. Для меня пол ребенка не имел никакого значения, самым важным было, чтобы малыш родился здоровым. Знаете, я в больнице таких ужасов наслушалась! Уже стало казаться, что здоровых детей в принципе не бывает.
– То есть вы лежали в больнице, а фирма была целиком и полностью на вашей подруге? – уточнила я.
– Да, Диана приходила ко мне в больницу, делала отчет о работе «Персоны», приносила документы на подпись… Потом я родила девочку, роды оказались очень тяжелыми. Нет, с моей крошкой все было в порядке, а вот со мной… Не буду вас напрягать моими диагнозами. Скажу одно: я оказалась на грани жизни и смерти. Девочку, как положено, выписали из роддома на пятый день, а меня перевели в другую больницу.
– Кто же занимался с малышкой? Бабушки и дедушки?
– Мои родители к тому времени уже умерли. Сначала муж взял очередной отпуск, потом свекровь подключилась. Она жила в другом городе, со старшим сыном, но вошла в наше положение, приехала в Горовск и взяла все заботы о Яночке на себя. Конечно, Любовь Николаевна была уже в возрасте, поэтому ей иногда помогала наша соседка, тоже пенсионерка, но помоложе. К тому же Тамара Филипповна бывшая медсестра. Диана тоже участвовала. – Голос Лизаветы дрогнул.
– Может, чайку? – предложила я.
– Да, пожалуй, – согласилась Лиза. – В горле что-то пересохло.
Я ненадолго оставила женщину наедине со своими воспоминаниями и отправилась в столовую. Вскоре наш разговор продолжился.
– После рождения Яночки я еще пролежала в больнице около трех месяцев. За это время я видела свою девочку всего несколько раз, в роддоме да в больнице, куда Саша ее приносил по моей просьбе. Молока у меня все равно не было. Когда же меня выписали и я наконец-то вернулась домой, то сразу же бросилась к кроватке и с ужасом обнаружила, что у Яночки жар. Мы вызвали «Скорую», и девочку забрали в больницу. Оказалось, что у нее воспаление легких. Вот так получилось – я пошла на поправку, а Яночка серьезно заболела. Через два дня моя дочь умерла в больнице. Пневмония уже была запущенной, – сказала Лиза, глядя куда-то в пол. Мне казалось, что она вот-вот заплачет, но ее глаза оставались сухими. – Я не могла поверить, что моей девочки больше нет. Мне казалось, что я живу в каком-то кошмарном сне, но, увы, это было правдой…
– Но куда же смотрели муж и свекровь? – осведомилась я, впечатленная таким поворотом событий.
– Любовь Николаевна незадолго до моей выписки была вынуждена уехать домой. На то имелись объективные причины, о которых сейчас говорить нет смысла. Муж с утра до вечера пропадал на работе, поэтому с Яной сидела та самая соседка– медсестра, Тамара Филипповна, и… Диана. Но об этом потом. Я тогда никого не винила в смерти дочки, я просто не могла поверить в случившееся. Только-только справилась со своей болезнью и послеродовой депрессией, а тут новое несчастье… Я держалась только на лекарствах. Все было для меня как в жутком сне. Я даже похороны плохо помню, какая-то пелена стоит перед глазами… Когда Яночки не стало, я замкнулась в себе. Целыми днями и ночами лежала в постели, не думала не только о работе, но и о домашних делах…
– А как ваш муж пережил смерть дочери?
– Конечно, для него это тоже было трагедией, но он не сломался, как я. Александр работал, приходил домой уставший, садился за свои модели и забывал обо всем на свете. Я так нуждалась в его заботе, моральной поддержке, но ничего этого не было… За те полгода, что я в общей сложности пролежала в больницах, Сашка стал каким-то чужим… Я его не узнавала. Знаете, именно его отчуждение заставило меня встать на ноги. Оно сработало как холодный отрезвляющий душ. Я мало-помалу привела в порядок свою внешность и отправилась на работу. – Лизавета проглотила ком, подкатившийся к горлу, и продолжила: – Как я вам уже говорила, мое кадровое агентство находилось на улице Первомайской, в цокольном этаже дома тридцать пять… Туда я и пошла. Только там все было чужое. Я сразу обратила внимание, что вывеска другая, слово «Персона» написано фиолетовыми буквами на желтом фоне, а при мне было наоборот. Но я не придала этому особого значения. Зашла, но весь персонал фирмы тоже был другой. Меня там никто не знал. Когда же я представилась директором, то меня сочли за сумасшедшую.
– Как это? Вы ошиблись адресом?
– Нет, я не ошиблась адресом, а попала в точку. На Первомайской, тридцать пять, находилось кадровое агентство «Персона-плюс», которым руководила Диана Игоревна Оборина. А моя «Персона» переехала на окраину города… Представляете мое состояние? – спросила Лизавета, и я понимающе кивнула ей. – Секретарша с улыбкой на лице сказала мне, что Диана Игоревна уже несколько дней в командировке и, когда вернется, неизвестно. А я утром с ней по телефону разговаривала и предупредила ее, что приду на работу. Она, конечно, попыталась меня убедить, что я еще слишком слаба, что надо еще подождать, но я была непреклонна.
– Вероятно, Диана не решилась тут же принять бой, предпочла на время испариться. – Я стала размышлять вслух.
– Да, Оборина не отвечала на звонки – ни на домашний, ни на мобильный телефоны. Я была в шоке и не могла сразу же выплеснуть на нее свои эмоции.
«Предприимчивая подружка! – подумала я и вдруг вспомнила об Алинке. – Нет, она точно не способна на такое предательство! Или способна? Чужая душа, как известно, потемки. Вот так дружишь, дружишь, доверяешь все тайны, а потом окажется, что… Нет! Даже думать об этом не хочу! Нечаева на предательство не способна».
– Значит, если бы вы Диану не предупредили, то вполне могли бы застать ее на рабочем месте, в вашем бывшем кабинете. Да, Лиза, вы сделали непростительную глупость, – посетовала я. – Эффект неожиданности – классная штука!
– Наверное, только он оказался направленным на меня. Я получила очередной удар судьбы и после него стала дальше приходить в себя.
– Ясно, шоковая терапия.
– Она самая. Я стала осознавать, как постепенно менялась Диана. Конечно, я и раньше видела, что с ней что-то происходит, но все списывала на ее усталость. Ведь на нее свалилось столько забот. Ей приходилось волчком крутиться, решать какие-то проблемы фирмы, которой я владела… Когда же на меня снизошло озарение, я вдруг вспомнила, как Оборина пришла в больницу и стала убеждать меня, будто у нас проблемы с помещением, что его районная администрация отбирает…
– Надо полагать, она пудрила вам мозги?
– Да, но тогда у меня не было и тени сомнения в справедливости ее слов. В итоге я подмахнула какие-то документы, и в результате моя фирма переехала в другое место. К этому вопросу мы больше не возвращались, действие лекарств затуманило мне мозги, поэтому я по старой привычке отправилась по прежнему адресу… А следовало ехать на Силикатную.
– Вы туда поехали?
– Не сразу. Ловя на себе насмешливые взгляды сотрудников «Персоны-плюс», я вышла из офиса на улицу и побрела домой. Стала звонить Обориной, но, как я уже вам говорила, она не выходила со мной на связь. Тогда я позвонила мужу и попросила его прийти домой пораньше. Он что-то мямлил, но пришел позже обычного. Когда же я стала рассказывать ему о том, что Оборина перебила мой бизнес, то он не слишком удивился этому. Сашка пытался сказать мне что-то свое, но я его не слушала, перебивала, возмущалась тем, что Диана оказалась подколодной змеей. В общем, в тот вечер муж мне ничего толком не сказал. На следующий день он пошел на свою работу, а я – на свою. Еще вечером я обнаружила на столе папку с документами, внимательно изучила ее и окончательно убедилась, что Диана ловко обвела меня вокруг пальца.
