Марина Серова
Романтическая ночь перед убийством
Глава 1
Поезд Москва – Тарасов медленно тащился среди живописных полей и перелесков. Или мне так казалось? Однообразие пейзажа всегда действовало на меня удручающе. Я люблю гонять на своей «девятке» со скоростью… хорошей скоростью. Чтобы обгонять всякую там «классику», «хэтчбек»… Ну, на иномарки я, понятно, в этом смысле не претендую, хотя пару раз мне доводилось «сделать» и старенькие «уздеу»… Чтобы ветер врывался в открытое окно и трепал волосы, чтобы от него холодела вся левая сторона лица, шеи, плеча… Чтобы за окном быстро проносились встречные машины и придорожные столбы и дорога наезжала на тебя серым полотном и манила своей загадочностью: а что там, за поворотом? Быстрее, быстрее туда, увидеть новое, может, такое, чего я еще и не видела никогда в жизни! Конечно, так я гоняла только по трассе, в городе я всегда соблюдала правила ДД. Или почти всегда…
А вот поезд тащился как-то нехотя, словно делая нам одолжение: вам надо ехать? Ну, ладно уж, так и быть, довезу… Тоже мне, «скорый»!
Я курила в тамбуре. Вот уже во второй раз сюда заглядывал какой-то мужчина, нервно дергал ручку туалета. Но тот был закрыт, и мужчина спросил проходившего через тамбур проводника:
– Извините, почему туалет закрыт?
– Москва. Санитарная зона, – монотонно пробубнил тот.
– Что?! Мы уже час как едем!
– Ну и что? Город, знаете ли, растет…
Я вернулась в свое купе. Мои попутчики сидели и занимались, кто чем мог: мужчина лет сорока пяти, довольно высокий, с темной шевелюрой и умными карими глазами, рассказывал даме предпенсионного возраста разные исторические курьезы. Он был, как видно, очень начитан и любил блеснуть своей эрудицией. Дама с высокой прической и пышными формами слушала его, буквально открыв рот; все ей было интересно, все ее удивляло и восхищало. Одновременно она вязала крючком что-то белое и ажурное. Четвертым в нашем купе был хилый студентик лет двадцати. Он буквально с первых минут открыл свой ноутбук и застучал по клавишам, лишь иногда отрывая от них руки, чтобы поправить сползающие на кончик носа большие очки. Очки ему были непомерно велики и шли, как зайцу – оленьи рога. Про себя я сразу назвала его «хакером», сама не знаю почему. Хакер всем своим видом давал публике понять, что разная историческая фигня его не «колышет». Он как-то сразу от нас обособился, забравшись на вторую полку, и там занялся единственно важным и достойным делом: пальцы его лихо порхали над клавишами, а глаза, почти не мигая, смотрели на экран. Пышная дама пару раз взглянула на него подозрительно, а потом, увлеченная рассказами, смотрела только на «историка».
– …Нет, нет, что вы! Гитлер пришел к власти гораздо раньше, в 1933 году…
– Что вы говорите?! А я думала – в тридцать девятом…
Дама на секунду оторвалась от вязания и с восхищением посмотрела на собеседника.
– Нет, нет! В тридцать девятом, первого сентября, Гитлер напал на Польшу, и это явилось началом Второй мировой войны.
– Скажите пожалуйста!
– Да, на Польшу. Но на самом деле война началась еще раньше, когда в январе 1933 года в Берлине, в доме промышленника Кирдорфа, Гитлер, Геринг и Гесс составили список нового правительства «национальной концентрации». Гитлер подписал этот документ и официально стал рейхсканцлером. Уже тогда все поняли, что Германия скоро развяжет войну. Кстати, Гитлера даже пробовали не допустить к власти, хотели его арестовать. Коммунисты активно боролись с нацистами…
Я читала книгу. Вернее, пыталась. Читать в такой обстановке было весьма затруднительно. «Историк» разглагольствовал так громко и с таким видом, словно сообщал нам нечто из ряда вон выходящее. Даме это нравилось, а вот мне – нет. Подруга Светка перед поездкой дала мне интересную книгу и просила вернуть ее как можно быстрее, так как «книга не ее, а ее приятеля, так что задерживать сие чтиво нежелательно». По дороге в Москву мне удалось прочитать больше половины, на обратном пути я планировала закончить… но, как видно, напрасно. Эрудированный попутчик знал много интересного из истории разных эпох и народов и спешил поделиться этим с нами, несмотря на то что никто его об этом не просил.
– …Президент Джон Кеннеди пытался поставить на место эту олигархию, так 22 ноября 1963 года его просто убили. В число убийц, между прочим, входил его личный водитель, агент ЦРУ. Он сделал контрольный выстрел в голову Кеннеди…
Дама ахала. Я только удивилась про себя: когда они успели перейти к Америке шестидесятых?
– Этого водителя, кстати, тоже убили – через три недели.
– Что вы говорите?! Какой ужас! – дама покачала головой, не отрываясь от вязания.
– Позже брат Джона Кеннеди – Роберт – тоже был убит, буквально на пороге своего избрания в президенты США. Это случилось в 1968 году, а президент Никсон…
Он что, был придворным летописцем в Америке? Я попыталась в очередной раз углубиться в чтение. Поезд монотонно покачивался, колеса отбивали ритм. Я добросовестно старалась сосредоточиться на сюжете, но безуспешно. Похоже, почитать мне сегодня все равно не удастся. Ну почему на этот раз мне попался такой болтливый сосед?! Вот когда я ехала в Москву, все люди в моем купе либо спали, либо читали. И я тоже читала, мысленно благодаря судьбу за хороших попутчиков. А сейчас… Ну, почему я, например, никому не рассказываю о своих похождениях в процессе раскрытия различных преступлений? А ведь я могла бы поведать им всем такое, что словеса этого «историка» просто померкли бы, а сам он из словоохотливого рассказчика немедленно превратился бы в добросовестного слушателя.
Но кареглазый брюнет даже не догадывался, как он мешает мне своей болтовней. Когда он завел очередной рассказ о Рузвельте, я окончательно убедилась, что почитать мне сегодня не удастся, нечего и пробовать. Некоторое время я смотрела в окно и вслушивалась в ритмичный стук колес. Да, жалко времени, потраченного впустую. И тогда я решила сходить в ресторан и пообедать. Я начала собираться, даже достала кошелек из сумочки, когда мужчина вдруг спросил:
– Простите, вы не из-за меня уходите? Может, я мешаю вам своей болтовней? Вы, кажется, читали книгу…
«Читала»! Громко сказано! Конечно, из-за тебя, чертов балабол! Блещет здесь своей эрудицией! Но это я так только подумала, а вслух сказала:
– Нет, ну что вы! Мне тоже было интересно послушать… Про Кеннеди! Про Гитлера! Это так актуально!.. А ухожу я потому, что собираюсь пообедать в вагоне-ресторане.
– Обедать в ресторане?! – не то спросила, не то возмутилась пышная дама. – Но ведь это так дорого! Я, например, взяла кое-что с собой и собираюсь покушать прямо здесь…
– А я тоже не прочь перекусить с комфортом, – неожиданно обрадовался наш купейный историк и встал, – вы не составите мне компанию?
Вопрос был обращен ко мне. Вот уж чего мне хотелось меньше всего, так это обедать со случайным попутчиком. А с таким, чересчур умным и болтливым, – тем более. Только сядь с ним за стол – уморит своими историями про Вторую мировую, Гитлера и всех его приспешников. Остался бы лучше с этой пышной дамой и развлекал ее, раз ей это так нравится! Вон как она испугалась, что ее ходячий исторический справочник ускользает от нее, аж побледнела и посмотрела на меня, как на внучку Гитлера. Однако надо было что-то ответить, и я неожиданно для самой себя сказала:
– Почему бы нет?
– Вот и прекрасно! Идемте. И вы как раз пообедаете, и никто вам не будет мешать.
Последняя фраза была сказана уже в дверях, и рукодельница проводила нас предельно разобиженным взглядом.
Народу в ресторане было немного. Мы сделали заказ, каждый – себе, и, пока его ждали, мой попутчик предложил познакомиться.
– Я думаю, обедать в полной тишине как-то не очень весело, а обращаться друг к другу придется, так что хочу вам представиться: меня зовут Дмитрий Алексеевич.
– Татьяна.
– А отчество, простите?..
– Для вас – просто Татьяна.
– О! Очень приятно. Конечно, вы так молоды, что до отчества вам еще далеко. Хотя и я еще не стар, не так давно имел удовольствие отметить свое сорокапятилетие. А отчество свое произношу вслух скорее по привычке: я некогда был преподавателем истории в вузе. В тяжелые годы, когда моей зарплаты не хватало, чтобы оплатить даже коммунальные услуги, я переквалифицировался в предпринимателя. Теперь у меня – свой магазин сантехники.
Принесли наши заказы, мы принялись за свои салаты-бифштексы-гарниры, а мой новый знакомый между тем продолжал развлекать меня. Он был очень словоохотлив, с удовольствием рассказывал о себе, и мне ничего другого не оставалось, как только слушать его.
– Вы не думайте, Татьяна, я был хорошим преподавателем! И историком, надеюсь, тоже. Я даже диссертацию собирался писать, да нет, не собирался – начал! Просиживал в архивах, нашел много интересного. Мой научный руководитель пришел в такой восторг! Я даже пару раз ездил в Германию и Италию и там, в их библиотеках, тоже нашел много интересного по моей теме. Как вдруг грянул тысяча девятьсот девяностый год… Весь этот кошмар перехода от развитого социализма обратно к загнивающему капитализму… Вы, Татьяна, вероятно, тогда еще были ребенком и должны смутно помнить это время. Денег нет. Ученые никому не нужны, жена пилит, дочка совсем крошечная, долги по квартплате растут… Этот кошмар мне до сих пор снится в страшных снах. Кем я только не подрабатывал! Грузчиком, разнорабочим на стройке, дворником, курьером… Теща пекла пирожки, а я ими торговал. Потом она шила постельное белье, и я его тоже продавал – на базаре… В общем, так, понемногу, я из ученого-историка превратился в торгаша… А что делать?! Надо было как-то выживать. Сначала я открыл свою торговую точку, потом маленький магазинчик… Теперь у меня большой магазин. Торгую сантехникой и всем, что нужно для туалетов и ванных комнат.
Дмитрий Алексеевич умудрялся работать и вилкой, и языком одновременно. Поразительные способности!
– Кстати, вот моя визитка. Понадобится что-нибудь из сантехники – милости просим!
Он протянул мне белый кусочек бумаги, на котором на фоне голубых волн было написано: «Василевский Дмитрий Алексеевич. Магазин «Мойдодыр». Сантехника и многое другое. Адрес… Телефон…».
– Спасибо. – Я убрала визитку в карман. Отодвинула в сторону пустую тарелку из-под салата, придвинула к себе мясо. Оно лежало на большой плоской тарелке, окруженное зеленью, и пахло так аппетитно! Я вооружилась ножом и вилкой для мяса.
– Со своей первой женой я развелся, – продолжал меж тем разглагольствовать мой попутчик, – не потому, что она уже немолода и непривлекательна, как думают некоторые… Просто тяжелые годы безденежья отразились на наших взаимоотношениях. Мы много ругались… спорили. И как-то незаметно отдалились друг от друга. Даже когда магазин уже был раскручен и появились деньги, достаток, хорошая квартира, да много чего… в общем, мы поняли, что уже не можем быть так же близки, как прежде. Лариса ушла… Она так и преподает в институте. Кандидат исторических наук, между прочим, зам. зав. кафедрой! Она молодец. Вышла замуж… Когда мы разводились, наша дочь Кристина уже заканчивала школу. Она захотела жить со мной… Простите, Татьяна, может, я зря вам это рассказываю, мы для вас – чужие люди, вам все это неинтересно?
– Нет, что вы, Дмитрий Алексеевич, мне очень интересно, – соврала я, не моргнув глазом. – Прошу вас, продолжайте.
– Правда, интересно? О, я так рад, что нашел понимающего собеседника! Это такая редкость: человек, умеющий слушать! Я, честное слово, рад нашему знакомству. И знаете что, Татьяна? Давайте с вами выпьем за это!
Не успела я сказать ни «да», ни «нет», как мой попутчик крикнул:
– Официант!
К нам подошел молодой человек, и Дмитрий Алексеевич заказал бутылку красного столового вина. Мой протест, который я к тому времени уже успела выразить, он оставил без внимания. Официант быстро принес бутылку и два фужера, налил нам, и Дмитрий Алексеевич произнес тост:
– Татьяна, за наше случайное знакомство! Судьбе было угодно свести нас в этом поезде всего на восемнадцать часов, и я, честное слово, благодарен ей за это.
Я только улыбнулась в ответ. Мы выпили. Василевский заметно повеселел. Очевидно, он был из тех людей, для которых общение значит очень много. Казалось, он может сутки напролет болтать без умолку, рассказывая обо всем на свете, – лишь бы рядом оказался благодарный слушатель. В данном случае таким слушателем Василевский выбрал меня.
– На чем я остановился? Ах, да… Кристина. Да, она осталась со мной. Лариса не возражала, она понимала, что я со своим достатком смогу сделать для дочери больше. Девочка сейчас закончила третий курс института, она будет… как это?… Финансист-экономист… Она очень способная, очень! Учится хорошо. Я собираюсь расширять бизнес, открою еще магазины. Она станет у меня управляющим. Мне нужен хороший управляющий, и на Кристину я возлагаю большие надежды. Татьяна, давайте выпьем за то, чтобы моя дочь была правой рукой в моем бизнесе!
Дмитрий Алексеевич налил нам еще, выпил, но я только пригубила из своего бокала и сразу же поставила его на стол: не люблю пить с малознакомыми людьми, тем более в дороге.
– А моя вторая жена, Инна… Она моложе меня почти на двадцать лет. Татьяна, вы можете себе представить: на двадцать лет! И вы думаете, она вышла за меня из-за денег? Уверяю вас: нет! Она работала у меня продавцом в магазине и тогда, еще три года тому назад, видела, как мне плохо после развода! Еще бы! Шестнадцать лет в браке, столько всего было, и плохого, и хорошего! Я, честно сказать, был потрясен разводом. Я не думал, что Лариса уйдет от меня. Как бы там ни было, а я привык к этой женщине, хотя характер у нее очень не простой. Так вот, Инна, видя, как я переживаю, утешала меня, жалела, давала советы, как мне дальше быть, и вот результат – мы подружились, потом поженились. Она хорошая жена, очень хорошая. Дом всегда в порядке. Из магазина Инна ушла, она теперь домохозяйка, и это правильно. Не должна жена владельца магазина стоять за прилавком. Как вы думаете?
– Конечно! – с готовностью поддакнула я. А про себя подумала: пусть себе треплется о чем хочет, лишь бы не мешал мне обедать.
– Вот! И мы рассудили так же. Хорошо, что наши точки зрения совпадают…
Похоже, мое немногословное участие в беседе не смущало Дмитрия Алексеевича. Он налил себе еще вина, попытался плеснуть и в мой фужер, но я накрыла его ладонью, и он, немного подумав, долил опять в свой. Только бы его не развезло, подумала я, не хватало мне еще с пьяным попутчиком ехать в одном купе.
Но я напрасно беспокоилась. Дмитрий Алексеевич хоть и пьянел, но не сильно, по крайней мере, он вел себя вполне пристойно. Он продолжал изливать мне душу.
– Я люблю моих девочек, и Инну, и Кристину. Да я и Ларису до сих пор люблю, она ведь не виновата, что нам выпало жить в такое трудное время… Да если бы она не пилила меня, может, я бы и не открыл магазин. Так что спасибо ей. И судьбе спасибо, у меня вообще все хорошо. Ой, разрешите, я по дереву постучу…
Дмитрий Алексеевич постучал по столу, как по двери, костяшками пальцев.
– Чтоб не сглазить, – пояснил он, хотя и без того было понятно, зачем он это сделал.
– Значит, вы живете с женой и дочерью? – спросила я, чтобы хоть как-то поучаствовать в разговоре, а то он больше походил на монолог.
– Да, мы втроем… Ну, и еще прислуга. Тамара – это моя домработница. Она хорошая повариха, так готовит, что пальчики оближешь! Я, если честно, был отнюдь не избалован моей первой женой, в смысле всяких там кулинарных изысков. Лариса вообще готовить не любила, а если она и вставала к плите, то только затем, чтобы сварганить что-нибудь на скорую руку, ну, там… яичницу, или кашу, или пельмени из пакетов… А Тамара…
– Подождите, вы ведь сказали, что ваша жена не работает, что она – домохозяйка. Разве не она готовит?
Дмитрий Алексеевич как-то замялся, потом забормотал:
– Понимаете… Тамара пришла еще до Инны… не выгонять же ее… И потом, Инна… она… ей некогда готовить… У нее, там, фитнес… потом – стилист, солярий, массаж – все это отнимает уйму времени.
– Так вот чем, оказывается, занимаются домохозяйки! Понятно.
– Нет, вы не подумайте, Инна тоже уделяет внимание дому… Проверяет, что сделала Тамара…
– Но я не думаю, что эта ответственная работа отнимает у вашей жены много сил и времени.
– Татьяна, вы напрасно иронизируете.
– Я не иронизирую. И потом – это ведь ваше дело. А еще кто-нибудь живет с вами?
– Да, мой шофер. Вы будете смеяться, но я не люблю водить машину. А ездить приходится, сами понимаете, много. Нет, я когда-то сдал на права и даже водил машину… целый месяц. Но после того, как я разбил свой «Опель», хоть и не совсем новый, но тем не менее… В общем, вышел я через две недели из больницы и решил, что это занятие не для меня. Я – человек тонкой душевной организации, эмоциональный, мне трудно быть постоянно собранным… В общем, нанял я себе водителя. Правда, первый попался мне не очень… Терпел я его года полтора… Он, скотина, на моей машине «левачил», представляете?! Я догадывался, но никак не мог его поймать, а когда он мою машину разбил (пьяный с девчонками ехал!), я его уволил без выходного пособия. И опять передо мной встал вопрос о найме водителя. И тогда… Вот скажите, Татьяна, вы верите в судьбу?
– Да как вам сказать? И да, и нет…
– А-а… А я верю. Потому что судьба меня любит! Она всегда мне посылает хороших людей… Ой, разрешите, я по дереву постучу… Тьфу-тьфу… Так вот, едва встал вопрос о новом водителе, как из деревни Сорокино (у меня там много родни) позвонила моя двоюродная сестра, Маша, и сказала, что недавно умерла наша родственница, моя троюродная сестра – Надя. У нее остался сын, довольно взрослый парень, он уже и в армии отслужил. Парень хороший, да в деревне ему делать совсем нечего, работы нет, а он – водитель. Маша боялась, что Антон – так зовут этого парня – сопьется. И попросила меня подыскать ему что-нибудь в городе… Татьяна, передайте мне соль, пожалуйста… Спасибо… Так вот. Я говорю: мол, пусть Антон приезжает ко мне, посмотрим, что было бы можно здесь ему подобрать. Через два дня племянничек и приехал. Посадил я его за руль своей «девятки» (у меня тогда «девятка» была, сейчас на ней Инна ездит), покатались мы с ним – ничего! Водит хорошо, уверенно, не лихачит, не рисуется. Опыта, правда, маловато, да ведь это – дело наживное. Короче, оставил я Антошку у себя. Он в свою избу в деревне пустил жить какую-то родственницу, та как раз только что замуж вышла, а сам перебрался ко мне. Так что теперь вот уже три года, как у меня новый водитель, да такой хороший, что я нарадоваться на него не могу! Нет, честное слово, сейчас ведь молодежь – сплошные раздолбаи! Ой, Татьяна, извините, к вам это не относится. Вы, я вижу, девушка серьезная, положительная… Нет, ну, что ни говорите, есть и такая молодежь – у них один ветер в голове. Так вот, мой водитель к ним не относится. Антон встает рано, представьте, и зарядку делает! Да, да! И еще с гантелями! Каждое утро – двадцать минут разминки, форму держит, которую еще в армии накачал… Вам соль? Да, пожалуйста… Так вот. Не пьет, не курит, В прошлом году поступил на заочное в институт, в политех, на автомобильный факультет. Аккуратен, словно не в деревне жил. За три года не подвел меня ни разу! Не болеет, не прогуливает… А? Как вам? Нет, я Антоном доволен. Молодец!
– Я рада за вас, похоже, вам действительно повезло с водителем.
– Я сам за себя рад! Мне и с Тамарой повезло. Какие пироги она печет, если бы вы знали! Правда, Инна их не ест, зато мы с Кристинкой трескаем за обе щеки. А еще она хорошо запекает утку. М-м-м… Это что-то! А еще у нее есть рецепт ее фирменного соуса. В основе – вы не поверите! – куриный бульон. Добавляется майонез, белое столовое вино, много мелкорубленой зелени, оливковое масло, что-то еще… я уж не помню… Такое объедение! А еще она превосходно делает сырную запеканку и рыбный рулет…
Дмитрий Алексеевич еще долго нахваливал кулинарные способности своей гениальной домработницы, а также водителя, потом опять перешел к родственникам, говорил, какие у него замечательные девочки, как он их сильно любит, и они его, разумеется, тоже. Я к тому времени съела все заказанные мною блюда и попросила принести кофе. У моего собеседника еще что-то оставалось на тарелке, он изредка тыкал в нее вилкой, быстро, почти не жуя, проглатывал кусок и опять принимался разглагольствовать. Мне все это порядком надоело. Я пила кофе и думала о том, как приду в купе и лягу спать. Почитать все равно не получится, так я хоть высплюсь на неделю вперед.
Вдруг мой собеседник прервал поток хвалебных псалмов своей родне. Он с какой-то неловкостью посмотрел на меня и сказал виноватым голосом:
– Ой, простите, Татьяна, вижу, я вас утомил своей болтовней. Утомил, утомил, не спорьте, – поспешил уверить меня Дмитрий Алексеевич, хотя я и не думала спорить.
Я молча пила кофе, наслаждаясь вкусом любимого напитка. Сейчас вот еще сигаретку выкурю в тамбуре, для полного счастья…
– Конечно, вам все это неинтересно… Я, недотепа, совсем забыл спросить вас: а вы кто по профессии? Конечно, вы можете не отвечать, если не считаете нужным…
– Я работаю в сфере частного сыска, – сказала я самым обыденным тоном.
– Простите, кем?! – карие глаза Дмитрия Алексеевича округлились.
– Я – частный сыщик, – пояснила я, – помогаю людям прояснять то, что милиция не считает нужным расследовать, или помогаю им выпутаться из неприятной ситуации.
Дмитрий Алексеевич некоторое время смотрел на меня с удивлением и даже восхищением, потом понимающе покивал головой:
– Впечатляет, поверьте. Не ожидал… Такая симпатичная, я бы даже сказал, красивая девушка, и вдруг – частный сыщик! Я бы скорее поверил, что вы – фотомодель.
– Что ж, в следующий раз так я кому-нибудь и представлюсь. Официант! Рассчитайте нас, пожалуйста…
Мы шли по качающимся вагонам в свое купе. Мой собеседник пытался говорить мне еще какие-то комплименты, я пропускала их мимо ушей. В тамбуре своего вагона я задержалась, чтобы покурить, а когда я вошла в купе и села, Дмитрий Алексеевич спросил меня:
– Татьяна, а у вас есть визитка? Я, вообще-то, человек не суеверный, но, как говорится, если встретил попа, перекрести лоб…
– Конечно, – я достала из сумочки визитку и протянула ее моему попутчику. Он взял, прочитал ее и аккуратно убрал в свою кожаную визитницу.
– Как знать, может, пригодится…
Пышная дама с недоумением смотрела то на меня, то на Дмитрия Алексеевича. Она никак не могла понять, что произошло, пока мы с историком обедали. Он больше не рассказывает своих занимательных историй, наоборот, расспрашивает меня, кто я да что я. Но я сказала, что очень хочу спать, залезла на вторую полку и отвернулась лицом к стене. В отличие от моего болтливого попутчика, я не любила выкладывать о себе всё первому встречному.
На вокзале меня встретила подруга Светка. У нее был выходной, и ей все равно нечего было делать. Она чмокнула меня в щеку и спросила:
– Ну, как там столица?
– Стоит, что ей сделается!
– Ну, а родные твои как, всех повидала? Бабушка-то держится?
– Да ничего, все нормально, все живы-здоровы…
В Москву я ездила проведать родственников – родную сестру моей бабушки, двоюродную тетку и троюродного брата. Они позвонили этим летом, сказали, что бабушка совсем плоха и хочет повидаться со мной. Я и решила, пока новых дел нет, съездить и проведать их. Три дня, прожитые мною в столице, были наполнены расспросами – кто, да что, да как, и рассказами – кто из московской родни женился, кто развелся, у кого кто родился, и все в этом духе. И вот теперь я – в родном Тарасове. Подруга подхватила мою дорожную сумку и поспешила к стоянке такси.
– Пойдем быстрее, а то все «шашечки» разберут…
– Да не спеши ты, не разберут. В крайняк, на маршрутке доедем, у меня вещей немного…
– Ты что, в столице не купила ничего? Я думала, ты шмотками похвастаешь.
– Купила, так, мелочь… Какой смысл оттуда барахло тащить, здесь все то же самое.
Мы вышли из вагона, и я увидела Дмитрия Алексеевича, стоявшего на перроне и беспомощно озиравшегося по сторонам.
– Ничего не понимаю… – бормотал он.
– Что-то случилось? – я подошла к попутчику.
– Антон, мой водитель, должен был меня встретить, я послал ему на сотовый эсэмэску. Где же он?
– Может, пробки, задерживается, скоро подъедет?
– Нет, нет, на него это не похоже… Что-то здесь не так. Он никогда не подводил меня! Он должен был приехать заранее, он всегда так делал.
– А вы ему на сотовый позвоните, – нашлась Светка.
– Да я звонил! Не отвечает…
Дмитрий Алексеевич достал мобильник и нажал на несколько кнопок. Потом прижал телефон к уху. Даже нам, стоящим рядом, были слышны гудки. Один, второй, третий… После шестого или седьмого он растерянно показал нам телефон и сказал:
– Видите, не берет… Придется на такси ехать… Но это странно, очень странно, он должен был встретить меня…
Мы втроем пошли к стоянке такси, по дороге утешая моего попутчика. Мы говорили ему, что не стоит расстраиваться, мало ли что, может, машина сломалась по дороге, техника все-таки. Дмитрий Алексеевич был явно недоволен своим водителем, обещал «задать ему по приезде», говорил, что тот его никогда так не подводил, уж не случилось ли чего… С нами, как оказалось, ему было не по пути, и мы со Светкой поехали к ней домой, а мой новый знакомый – в другую сторону.
