Марина Серова
Твоя невеста – смерть
Глава 1
Эта история началась примерно за месяц до основных событий. Причем я сама невольно их спровоцировала. Но я и предположить не могла, во что выльется мое невинное замечание давней подруге Светке-парикмахерше, когда та заявилась ко мне в гости. Здесь нужно отметить, что Светка – человек, мягко говоря, неординарный. Порой она не устает меня удивлять. Так случилось и на сей раз, правда, я тогда не думала, что Светка воспримет все столь серьезно.
Светка пришла похвастаться новыми джинсами – серо-синими в полоску, с низкой посадкой, с вышивкой на правой брючине, которые мне сразу не понравились. Начнем с того, что мне в принципе не нравится такая модель. Нет, я никоим образом не против моды, тем более молодежной, но создателей этой модели я бы привлекла к ответственности. Может быть, даже уголовной. Ну, это я, конечно, преувеличиваю – видимо, сказывается работа в прокуратуре на заре моей профессиональной деятельности. А если серьезно, мне очень жаль молоденьких глупышек, у которых в лютые морозы из-под коротенькой курточки торчат голые спина и живот, и если у этих девчушек пока еще нет проблем со здоровьем, то в будущем они у них непременно будут.
Но это юные девчонки, какой с них спрос? Я и сама в восемнадцать лет была такой дурехой, что вспомнить страшно. А тут – Светка. Вполне зрелая, сложившаяся дама, заведующая парикмахерским салоном… И вот заходит она ко мне в этих джинсах, куртке до пупа – а на улице, между прочим, середина февраля и минус восемь, – нос красный, сама скукожилась, но вся сияет. Снимает куртку, вешает и сразу этак поворачивается ко мне попой и томным голосом спрашивает:
– Ну как?
– Ужасно, – мрачно, но абсолютно честно ответила я.
– Почему? – недоуменно воззрилась на меня Светка.
– Потому что ужасно, – вздохнула я. – Во-первых, такие джинсы зрительно укорачивают ноги – ты разве никогда не замечала?
Светка бросила взгляд вниз.
– Ты что, хочешь сказать, у меня короткие ноги? – нехорошо сузила она глаза.
– Во-вторых, – не отвечая на провокационный вопрос, продолжила я, – у тебя вся спина наружу, и пузо тоже. А пузо, кстати, у тебя… приличное.
– У меня? – изумленно хлопнула глазами Светка и обернулась в растерянности, словно мои слова могли быть адресованы кому-то еще, и на всякий случай уточнила: – У меня?
– Ну, не у меня же, – усмехнувшись, проговорила я. – Ладно, пошли пить кофе.
Светка покорно пошла за мной, видимо, впав в ступор от неожиданного открытия. Сев за стол, она сразу же пододвинула к себе сахарницу и бухнула в чашку три ложки сахара. Затем принялась за печенье. Я помалкивала, но бросала на подругу выразительные взгляды.
– Что это ты так на меня смотришь? – подозрительно спросила Светка.
– Да так, ничего, – с улыбкой пожала я плечами. – А ты, наверное, к лету захочешь топиков-шортиков-сарафанчиков накупить, а, Света?
– Ну и захочу, и что? – с вызовом спросила Светка.
– Да так, ничего, – повторила я, но уже не с улыбкой, а со вздохом.
Светка решительно поднялась и направилась к высокому зеркалу в комнате. Повертевшись перед ним и так и сяк, она вернулась в кухню мрачнее тучи. Помолчав минуты четыре, она наконец обреченно изрекла:
– Короче говоря, я толстая!
– Ну, я не стала бы так категорично… – начала было я, но Светка меня перебила:
– Даже не спорь. Я и так все понимаю. Только вот что же мне делать-то теперь?
– Ну, может быть, для начала отказаться от этого? – я обвела взглядом свой собственный стол, на котором стояли коробка шоколадных конфет, торт и банка сгущенки, – все это, между прочим, Светка притащила с собой, из моего угощения наличествовали лишь кофе, сахар и диетическое низкокалорийное печенье.
– Нет, этого я точно не смогу! – тут же заявила Светка. – И не уговаривай.
– Ну почему? Это не так уж сложно, – принялась убеждать ее я. – Может быть, только поначалу, а потом привыкаешь, и никаких сладостей уже и не хочется совсем, я тебе точно говорю! К тому же иногда все-таки можно себя баловать, это и я себе позволяю.
– Тебе можно, – грустно сказала Светка. – Ты потом разгрузочные дни устроишь, и все! А у меня силы воли нет.
– Надо вырабатывать, – посоветовала я.
– Бесполезно и поздно, – еще более грустно проговорила Светка. – Я уже пробовала, и ничего не получилось. Так что мне бы какой-нибудь щадящий метод… Может быть, к экстрасенсу пойти?
– Это еще зачем? – хмыкнула я. – Чтобы он не глядя определил, толстая ты или нет?
– Чтобы вылечил!
– От чего?
– От ожирения! – отрезала Светка.
– Да ладно наговаривать-то! – в сердцах воскликнула я. – Ожирение! Нет у тебя никакого ожирения! Тебе и сбросить-то нужно пару-тройку килограммов! А все проблемные места твои – вот они, их простыми упражнениями можно исправить! Я тебе сейчас целый комплекс могу предложить, причем, заметь, совершенно бесплатно, в отличие от всяких там магов!
– Это трудно, – ныла Светка, – я не смогу, мне бы таблетки какие-нибудь, чаек для похудания…
– Твоя задница не уменьшится ни от каких таблеток! Только здоровье подорвешь, дурочка! А на целлюлит вообще они не действуют!
– У меня что, и целлюлит? – ахнула Светка.
– А то! – злорадно слукавила я. – Ты как думала – сгущенку банками лопать!
Светка призадумалась крепко. Вечер оказался безнадежно испорчен – Светка не хотела ни общаться, ни смотреть кино, она вообще ничего не хотела. Она думала. А так как этот процесс был не очень для нее характерен и давался с трудом, она совсем поникла и вскоре засобиралась домой. Я уже даже пожалела, что подняла тему Светкиной фигуры, оказавшуюся для подруги столь болезненной.
Однако через пару дней Светка позвонила мне совершенно в другом настроении. Она просто звенела ручейком в трубке:
– Танюша, ты не представляешь, какое замечательное я нашла решение своей проблемы! Это божественно! Я просто летаю!
– Неужели холодильник выбросила? – не удержавшись, съязвила я, но Светка была настолько окрыленной счастьем, что не заметила иронии в моем голосе.
– Нет, что ты! Я теперь хожу в спорткомплекс, занимаюсь фитнесом! Это одна моя клиентка мне посоветовала, она ходит туда уже полгода и выглядит просто прекрасно! Ой, там все так замечательно! Спорткомплекс называется «Волжский берег». Здание только что после ремонта, зал просторный, музычка такая… заводная! А уж тренер наша – просто прелесть! Чудная женщина, такая милая, все подсказывает, помогает, ни на кого не кричит!
– А чего ей кричать-то? – удивилась я.
– Ну, бывает, что женщины не сразу начинают правильно двигаться, не очень хорошо понимают, что от них хотят… А Маргарита Федоровна в жизни голоса ни на кого не повысит! Только, правда, мышцы здорово болят, но Маргарита Федоровна сказала, что так оно и должно быть поначалу. А потом ничего, пройдет! Я сегодня взвесилась – и не поверила своим глазам! Я уже похудела на пятьсот граммов! И скоро я вообще смогу выбросить эти чертовы джинсы и купить себе новые, на целый размер меньше, а то и на два!
– Ну-ну, – только и сказала я. – Но смотри не перестарайся, а то эдак через полгода от тебя вообще ничего не останется. Не на что будет джинсы надевать.
– Как это? – не поняла Светка.
– А вот так! Растаешь, как Снегурочка, и испаришься.
– Ой, ну тебя, – с обидой проговорила Светка. – Нет чтобы порадоваться за подругу!
– Да я рада, рада, – успокоила я ее. – Желаю тебе дальнейших успехов!
Я действительно порадовалась за Светку. Вот хватило же ума не прибегать ко всяким там таблеткам и экстрасенсам! И сила воли откуда-то нашлась. Молодец, подруга! Вот только надолго ли ее хватит? Зная Светку много лет, я с сожалением могу констатировать, что ей свойственно загораться какой-нибудь идеей на короткое время, а потом очень быстро скисать. Ну, будем надеяться, что за это время она пару килограммчиков все-таки скинет.
А потом я и думать забыла и о Светке, и о ее спорткомплексе. У меня своих забот хватало. И вот примерно через две-три недели, уже после Восьмого марта, Светка позвонила мне и безапелляционно заявила:
– Я сейчас к тебе приеду!
Я даже не успела ничего ответить, услышала лишь короткие гудки в трубке. Светка приехала очень быстро и с порога сказала:
– Я к тебе по о-очень важному делу, это о-очень серьезно, так что отложи все свои дела и приготовься слушать!
– А нельзя ли как-то потактичнее? – нахмурившись, не удержалась я от замечания.
– Нельзя, – отрезала Светка. – Когда речь идет об убийстве!
Тут уж я только и сказала:
– Проходи.
Светка прошла в комнату, села на диван и сразу выпалила:
– Нашего тренера убили!
Честно говоря, у меня вытянулось лицо.
– Какого тренера? – уточнила я. – Ту самую милую женщину?
– Нет, совсем другого! Он тоже в нашем спорткомплексе работал, только с мужчинами, в тренажерном зале! Но самое интересное, что убили его не у нас!
И Светкино лицо засветилось таинственным блеском.
– И где же?
– За границей! – подняла Светка указательный палец. – Так что тебе предстоит прекрасная возможность развеяться! А то ты совсем закисла, дома сидишь… Смотри, а то тоже скоро придется на фитнес ходить! – Светка не упустила случая вставить мне ответную шпильку, правда, напрасно старалась: я-то своей фигурой вполне довольна.
– Отлично! – усмехнулась я. – Ты уже за меня все решаешь. По твоей прихоти, значит, я должна ехать бог знает куда. Просто чтобы развеяться. А ты в курсе, что я только что закончила очередное расследование?
– Никогда не нужно останавливаться на достигнутом! – ничуть не смущаясь, сказала Светка. – Движение – это жизнь! И потом, не бог знает куда, а всего лишь в Финляндию! Ты знаешь, что питерцы вообще туда на выходные отдыхать ездят?
– Во-первых, мы не в Питере живем, – напомнила я своей беспечной подруге. – А во-вторых, они-то едут отдыхать. А я, получается, работать. И вообще, мне непонятно, ты что, меня нанимаешь для расследования? С какой стати? Или у тебя был роман с этим тренером?
– У меня-то нет, – с каким-то, как мне показалось, сожалением ответила Светка, – а вот у нашей Маргариты Федоровны был. И она сказала, что готова выложить любые деньги, чтобы узнать, кто его убил. А она дама обеспеченная. Во всяком случае, денег у нее достаточно, чтобы оплатить твои услуги.
– А откуда она знает обо мне? – я пристально посмотрела на Светку, и глаза подруги тут же забегали.
– Ну, я сказала, – жалобным и в то же время виноватым голоском протянула она. – Ну а что такого-то? Ты же профессиональный частный детектив! Почему я не могу подкинуть тебе работу? Ты же не скрываешь свой род занятий!
– В том, что сказала, ничего страшного нет, но боюсь, что ты от моего имени уже наобещала этой женщине с три короба, а я еще и не уверена, что возьмусь ей помочь! Мне уже начало совсем не нравится. Финляндия! Как я буду там работать?
– Ну, ты же частный детектив – тебе лучше знать! – пожала плечами Светка, и я чуть не задохнулась от ее нахальства.
– Всегда, прежде чем подкидывать мне работу, советуйся со мной! – отчеканила я, глядя ей прямо в глаза, и отвернулась.
– Таня, Таня, – Светка сразу засуетилась. – Ну, я не могла ей отказать, понимаешь? Она такая милая, хорошая, она так плакала! Я просто обязана была ей чем-то помочь! Ну, разве я виновата, что его убили в Финляндии? Да и не так уж это страшно и далеко! И дорогу она тебе, естественно, оплатит! И страна хорошая, цивилизованная! Я же не предлагаю тебе ехать в какую-нибудь там… Банзанию!
– Нет такой страны, – со вздохом сказала я.
– Вот видишь, а Финляндия есть, – не унималась Светка. – И Маргарита Федоровна говорила, что за дополнительные сложности она готова заплатить больше!
– А что это она так волнуется за этого тренера? – подозрительно спросила я. – Ну, был роман, ну и что?
– О, там все гораздо серьезнее, – махнула рукой Светка. – Они вообще-то собирались пожениться. И в Финляндию поехали в предсвадебное путешествие. Так что убийство произошло, можно сказать, на глазах самой Маргариты. Понимаешь теперь ее горе?.. Вместо свадьбы – похороны!
– Да, ситуация, конечно, не из приятных, – со вздохом согласилась я. – А почему они поехали именно в Финляндию?
– Потому что там живут их родственники. Вернее, родственники со стороны жениха. Это мне рассказала сама Маргарита Федоровна. Она нас с тобой сейчас ждет в спорткомплексе. Кстати, вместе с ней там ждет еще один человек, он уже в курсе насчет тебя.
Я снова почувствовала раздражение. Вечно эта авантюристка опережает события! Договаривается там с кем-то за моей спиной… Безобразие просто!
– И кто же этот человек? – не став вновь изливать свой праведный гнев, уточнила я.
– Некто Барсуков Борис Алексеевич. Он был давним приятелем покойного, приходил частенько в тренажерный зал подкачаться. Фигура у него и правда ничего, – эти слова Светка вновь сопроводила каким-то сожалеющим вздохом.
– Кстати, а как зовут самого покойного? – спросила я.
– Курилов Валерий Владиславович, – ответила Светка. – Такой мужчина видный, накачанный… Так вот, он не возражал против того, чтобы Барсуков там занимался, хотя Борис официально в спорткомплексе не числится. По дружбе, разумеется.
– А что ты еще знаешь обо всех этих людях? – задумчиво спросила я.
– Ой, ну что я особо могу знать? – пожала плечами Светка. – Я же туда заниматься ходила, а не в гости! Вот ты встретишься с Маргаритой и Барсуковым, они тебе все и расскажут.
«Если захотят, конечно, – подумала я. – Хотя Маргарита, скорее всего, расскажет, ибо заинтересована в поисках убийцы. А вот Барсуков. Кто его знает, что это за друг?» Одним словом, сначала нужно было поговорить с клиенткой, а потом уже решать, браться за дело или нет. И я поехала со Светкой в спорткомплекс «Волжский берег».
* * *
Очутившись в вестибюле спорткомплекса, Светка толкнула одну из дверей, и мы оказались в тренажерном зале. Нам навстречу сразу же двинулась высокая, стройная брюнетка, очень яркая и привлекательная. По словам Светки, этой женщине было около сорока лет, но она вполне сохранила красоту и свежесть. Большие черные глаза смотрели на меня и Светку с тревогой и вопросом.
– Маргарита Федоровна, вот это и есть моя лучшая подруга Таня, частный детектив. Я вам про нее рассказывала, она готова вас выслушать и помочь, – затараторила Светка, хотя я еще не знала, готова помочь или нет.
Я кивнула.
– Добрый вечер, – проговорила Маргарита низким, грудным контральто. – Как меня зовут, вы уже знаете, а фамилия моя Серебрякова. Я думаю, нам лучше поговорить у меня в кабинете. Борис, идем с нами! – крикнула она широкоплечему мужчине, который стоял у окна и до нашего прихода разговаривал с Маргаритой.
Тот неторопливо двинулся за нами, по дороге представившись мне и поглядывая на меня невозмутимым, флегматичным взглядом. Выглядел Борис Барсуков совершенно спокойным. А может, он был таким всегда в силу особенностей своей нервной системы.
В небольшом кабинете Маргариты Федоровны, больше похожем на раздевалку, все расселись на стулья, и я сразу задала свой первый вопрос:
– Прежде всего, Маргарита Федоровна, скажите, с какого по какое число проходила ваша поездка в Финляндию?
– Выехали мы из Тарасова шестого, – твердо ответила женщина. – А вернуться должны были тринадцатого.
– Всего неделю, – вставила Светка, хотя я и без нее не страдала проблемами с арифметикой.
– А как произошла трагедия? И когда? – спросила я. – Поподробнее, пожалуйста.
– Это случилось девятого. Валерий поехал куда-то по делам, а я осталась дома…
– Стоп! – перебила я Маргариту. – Давайте-ка все-таки полностью восстановим картину. Как мне сообщила Светлана, вы поехали туда к родственникам. Что это за родственники, чьи они, почему вы решили их навестить и что вы понимаете под словом «дом»?
– Хорошо, я расскажу все по порядку, – согласно кивнула Маргарита. – Дело в том, что мать Валерия давно уехала в Финляндию на постоянное место жительства. С собой она взяла младшего сына, Кирилла, а всего у нее их было трое: Анатолий, Валерий и Кирилл. Это случилось в восемьдесят восьмом году, Валерию тогда было двадцать лет, а старшему, Анатолию, двадцать пять. И они наотрез отказались ехать туда. У Анатолия даже, кажется, возник конфликт с матерью по этому поводу. Я не знаю точно, что там произошло, я не вдавалась в подробности. Знаю только, что Анатолий с тех пор мало общался с обоими братьями.
– Он живет в Тарасове? – снова перебила ее я.
– Да. И если вам нужно с ним поговорить, то вы можете это сделать послезавтра… Как раз состоятся поминки – девять дней со дня смерти Валерия… – Она смахнула слезу, но тут же взяла себя в руки. – Поминки будут у меня дома, придут только родные, их очень мало… И Анатолий, я так думаю, должен прийти. Во всяком случае, я ему позвоню. Так что и вы приходите, пожалуйста, к трем часам.
– Непременно, – заверила я Серебрякову. – А теперь давайте вернемся к разговору о посещении Финляндии.
– Да-да, – спохватилась Маргарита Федоровна. – Итак, Валерий пригласил меня в Финляндию, чтобы познакомить со своим младшим братом. Мать у них умерла год назад, а Кирилл живет в Финляндии, в городке Тампере, со своей семьей. Все было замечательно, мы благополучно долетели, нас хорошо встретили… Кирилл показывал нам столицу, самые интересные места… Потом мы поехали к ним в Тампере, вместе отмечали Восьмое марта… Кирилл по российскому обычаю каждый год поздравляет с Женским днем свою жену. И мы свою поездку старались приурочить к этому дню. Казалось, ничто не предвещало беды. И вот… Так неожиданно все получилось, просто ужасно!
Она потемнела лицом и закрыла его руками. Я терпеливо ждала, когда женщина снова будет в состоянии продолжать разговор.
– Сейчас на каждом шагу убивают, – со вздохом поддакнула Светка, видимо, считая, что так она проявит свое сочувствие.
Маргарита не расслышала ее реплики, а я незаметно показала Светке кулак. Борис Барсуков по-прежнему казался безучастным ко всему происходящему.
– Извините, – Маргарита отняла руки от лица и продолжила: – Девятого, среди дня, Валерий неожиданно куда-то собрался идти. Я еще удивилась – разве у него могут быть здесь дела? К тому же все предыдущие дни мы проводили вместе… Но возражать я, естественно, не стала – мало ли что может быть… А зря! Если бы настояла, выспросила у него все, этой трагедии могло бы и не быть. Одним словом, он уехал, обещал вернуться вечером. Но когда пробило десять вечера, а ушел он в два, я начала волноваться. Еще через час я не выдержала и попросила Кирилла позвонить в полицию – сами понимаете, чужая страна, незнакомые порядки… Что я могла думать? Да все, что угодно! Что его задержали за какое-нибудь нарушение паспортного режима, что просто по каким-то причинам заинтересовались его личностью, что ему стало плохо, в конце концов! Хотя это было маловероятно, с его-то здоровьем и физической формой, но разве может женщина в таких случаях рассуждать здраво? В общем, в полицию мы позвонили, сообщили все данные… Нас постарались успокоить и посоветовали ждать, а они примут меры… Прождали мы до трех часов ночи. К этому времени уже, кажется, никто не сомневался, что произошла по меньшей мере неприятная история.
Маргарита горестно вздохнула и достала сигарету. Борис молча протянул ей зажигалку.
– И что же случилось в три часа ночи? – спросила тем временем я.
– Нам позвонили и сказали, что обнаружен труп мужчины, при котором найдены документы на имя Валерия Курилова. Пригласили приехать в морг… Господи, мне до сих пор об этом жутко вспоминать! Я была как во сне, двигалась как заторможенная. Мы с Кириллом поехали в морг на его машине, и там… Там я и увидела Валерия. Мертвого… Конечно, я сразу его узнала, со мной началась истерика… Потом со мной разговаривал какой-то представитель полиции, спросил, кто я и когда в последний раз Валерия видела. Я объяснила как могла, хорошо еще, что Кирилл был рядом и помог мне собраться с мыслями, сама я плохо соображала. Затем он отвез меня домой, его жена дала мне успокоительную таблетку – она и сама была в шоке. До утра я проспала, потом меня снова вызвали в полицию. Там я уже более четко постаралась ответить на вопросы. Ну а затем… Была обычная рутина, соблюдение формальностей, улаживание дел, перелет… У меня это плохо отложилось в голове, потому что, как вы, наверное, сами понимаете, в подобном состоянии трудно сконцентрироваться…
– Мы понимаем, – заговорила было снова Светка, но я жестом сделала ей знак замолчать.
– Я вернулась в Тарасов тем же рейсом, которым мы планировали вернуться вместе, – со вздохом заключила Маргарита. – Только Валерию суждено было вернуться в гробу… А потом здесь были похороны, снова улаживание формальностей… Вот, собственно, и все. Сегодня мы оба должны были приступить к работе, и я пришла в спорткомплекс, несмотря на то, что заранее договорилась с начальством об отпуске за свой счет сроком на месяц. Я пришла скорее просто так… Я сама вышла к тем, кто занимался у Валерия, хотя все уже знали о том, что занятий не будет, – нового тренера еще не подобрали, все произошло так неожиданно. Спасибо Светлане, что предложила мне помощь.
– Понятно, – мысленно уложив рассказ женщины в голове, проговорила я. – И у вас нет никаких предположений, по какой причине Валерия могли убить?
– Абсолютно, – покачала головой Маргарита.
– Как он был убит?
– Его ударили ножом, – голос Маргариты дрогнул. – Ударили сзади, нож попал прямо в легкое… Сам нож торчал в теле. В полиции сказали, что он умер от легочного кровотечения… Значит, его можно было спасти… Но это произошло в таком безлюдном месте!.. А Валерий потерял сознание, он даже кричать не мог… Господи, я как представлю, что он чувствовал себя беспомощным, мне самой повеситься впору!
Она махнула рукой и отвернулась.
– А где обнаружили его тело? – спросила я спустя некоторое время.
– Около Нокиа. Это такой маленький городок, в нескольких километрах от Тампере. Промышленный пригород, по сути дела… Я еще удивилась, что ему там понадобилось?
– Никого из знакомых у него там нет?
– Насколько мне известно, нет, – твердо ответила Маргарита. – И он вообще ни разу не упоминал в разговорах этот город.
– А у него были при себе деньги в тот вечер?
– Нет. Ну, сущая мелочь – на проезд, на всякие пустяки… – скептически произнесла Серебрякова. – Нет-нет, основная сумма денег оставалась у меня.
– Так что это не убийство с целью ограбления, – с видом знатока прокомментировала Светка.
– Похоже, что так, – задумчиво кивнула я. – А в Тампере у вашего жениха были знакомые, кроме брата и его семьи?
– Только знакомые его брата. Они приходили в гости в день нашего приезда, знакомились с нами. Но Валерий сам их впервые видел, и никаких конфликтов между ними не возникло. Так что я просто не знаю, что думать! – в отчаянии вскричала Маргарита.
– Думать нужно не вам, – как могла успокоила ее я. – Ваша задача – как можно полнее воспроизвести картину вашей жизни. Меня интересует как то, что происходило в Финляндии, так и то, что было между вами здесь.
– Хорошо, я отвечу, – закивала Серебрякова. – Может быть, Борис что-то добавит.
Она кивнула в сторону лысого, насупленного Барсукова. Выглядел этот человек очень мужественно. И эту мужественность, помимо очень «конкретной» прически, подчеркивали татуировки и почти анекдотическая цепь на шее.
– Да, а чего я? – тут же хмуро отмахнулся он. – Я-то чего могу сказать?
– А вы, я так понимаю, приятель Курилова? – обратила я на него внимание.
– Ну, можно сказать…
– В таком случае, наверное, вы можете предположить, кто желал смерти Валерию? – в лоб спросила я.
– Да ну… Как-то… – растерялся Барсуков, наморщив лоб. – Смерть – это вообще…
Я внимательно смотрела на него. Этот мужчина не производил впечатления особо общительного и, более того, человека, способного сказать что-то определенное. Барсуков оправдал мои ожидания. Пока что я не дождалась от него ни одной вразумительной и хоть сколько-нибудь длинной фразы.
«Видимо, придется выяснять, что он за человек, у других людей, – сделала я про себя вывод. – Сам Борис Алексеевич вряд ли расскажет о себе подробно. Но пока нужно попытаться выудить из него хоть какие-то сведения. И вопросы задавать те, которые требуют точного и прямого ответа».
– Борис Алексеевич, – решительно обратилась я к Барсукову. – Как давно вы были знакомы с Валерием?
– Ну… – Барсуков снова наморщил лоб. – Лет двадцать, наверное.
– И как вы познакомились?
– Да как… Просто. На тренировке.
– На какой? – продолжала напирать я.
Меня вдруг охватило раздражение к этому молчаливому и какому-то угрюмому человеку. Борис Барсуков казался мне неотесанным чурбаном, который не в состоянии связать двух слов и интересуется только поддержанием форм своих мускулов.
– Давно это было, – произнес Барсуков. – Мы совсем еще пацанами были. Секция как раз новая открылась, по боксу. Ну, я и пошел туда. И Валерий тоже пришел. Там и познакомились.
– А потом как складывались ваши отношения?
Барсуков неопределенно пожал плечами, затем, поймав мой раздосадованный взгляд, ответил уже более развернуто:
– Подружились. После тренировок пиво ходили пить вместе, ну, и все такое. Так и пошло.
– А вы давно посещаете этот тренажерный зал?
– Год назад пришел, узнал, что Валерий теперь тут работает.
– А до этого чем занимались? – не отставала я.
Барсуков отвел взгляд в сторону. Затем хмуро произнес:
– Так… Другие дела были.
– Вы сейчас где работаете? – с чрезвычайно важным видом вставила вдруг Светка.
Барсуков выразительно посмотрел на нее и четко ответил:
– Нигде.
– Понятно, – со вздохом констатировала я, решив, что поговорю о Борисе Алексеевиче с самой Маргаритой Федоровной наедине. – А где вы находились во время поездки Валерия в Финляндию?
– Дома был, – Барсуков, казалось, слегка начал раздражаться.
– Вы живете один?
– Да.
– Ну что ж, – я повернулась к Серебряковой: – Маргарита Федоровна, расскажите теперь о своих отношениях с Валерием. Как вы познакомились?
– Познакомились мы здесь, – начала тренерша. – Это было два года назад. Вернее, я здесь тогда уже работала, а Валерий только что пришел. А отношения… Как они обычно складываются у взрослых людей? Не станете же вы слушать, в какие кафе и рестораны мы ходили!
– Нет, конечно, – кивнула я. – Я имела в виду в общих чертах.
– У нас все складывалось довольно гладко и ровно, мы жили без скандалов…
– А вы жили вместе? – перебила я.
– Последние полгода – да. Это уже после того, как мы договорились о свадьбе. Правда, приходилось жить то у меня, то у него, потому что у меня взрослый сын, и, к сожалению, он вырос большим разгильдяем, так что я не могу оставлять его надолго без присмотра. Мы когда в Финляндию-то уезжали, я волновалась.
– Что, такой ненадежный парень? – удивилась я.
– Да! – Серебрякова с раздражением махнула рукой. – Совершенно безответственный. Институт совсем забросил, лекции прогуливает, сессию едва не завалил… Если бы я не суетилась, его бы выгнали. А так начинаю знакомых на уши поднимать, деньги совать… И все равно боюсь, того и гляди вышибут. Работать он тоже не хочет… Я сама виновата, избаловала его, – призналась она. – Я с мужем очень давно развелась, почти сразу, как Даниил родился. Пил он сильно, – пояснила она. – И чувствовала себя немного виноватой, что мальчишка без отца растет. Старалась все для него делать, чтобы ни в чем не нуждался. Да, видимо, перестаралась, – с горькой усмешкой заключила она.
Светка озабоченно кивнула.
– Вы, наверное, хотите спросить, почему я повторно не вышла замуж, когда была еще совсем молодой? – продолжала Маргарита Федоровна. – Видимо, боялась наступить на те же грабли, обжегшись на молоке, дула на воду. Не хотела снова на пьяницу нарваться. А вообще-то, если честно, просто не нравился никто. Я, знаете, люблю настоящих мужчин – сильных, уверенных в себе, надежных…
Светка при этих словах мечтательно закатила глаза и тихонько вздохнула, искоса бросив взгляд на Барсукова.
– А в наше время мужчины обмельчали, – с оттенком презрения продолжала Серебрякова. – Ничего не умеют и, главное, не хотят. Все стараются за счет женщины прожить. В гости придут – цветочка не принесут, зато норовят еще и попользоваться чем-нибудь. Я не уважаю таких. А их, к сожалению, большинство. За собой не следят, в тридцать пять лет уже животы висят, мешки под глазами, одышка… В жизни ничего достичь не могут, только плакаться в жилетку любят. Сколько я ни знакомилась в свое время – ни на ком не могла выбор остановить. Нет, женщина должна чувствовать себя с мужчиной, как под надежным крылом. Вот тогда она будет счастлива!
Маргарита Федоровна производила впечатление женщины, которая сама кого угодно может взять под крыло. Однако твердость и уверенность в себе соседствовали в ней с женственностью и мягкостью. Я почувствовала, что Серебрякова, прожив много лет вдвоем с сыном и разочаровавшись в мужчинах, по-видимому, сохранила в душе большой запас нерастраченной любви и заботы, которые она готова была подарить своему «настоящему мужчине». Наверное, изрядную часть этих качеств она переносила на своего сына, поэтому он и вырос таким, по ее словам, безответственным разгильдяем.
– Маргарита Федоровна, а как складывались отношения у вашего сына с Валерием? – затронула я еще одну тему.
– Не очень гладко, – подумав, с сожалением ответила Серебрякова. – Даниил вообще большой эгоист. Всегда считал, что мамочка живет только для него. А мамочке вот вздумалось и для себя пожить, – усмехнулась она. – К тому же Валерий был человеком жестким, порой даже резким. Он не очень-то позволял Даниилу выпендриваться и задирать нос. Знаете, я ему за это очень благодарна. Именно благодаря Валерию я сама стала гораздо строже с Даниилом. Конечно, это нужно было делать гораздо раньше, но, увы… – развела она со вздохом руками.
– А как вы уживались все втроем?
– По-разному, всякое бывало. Хотя мы не всегда жили втроем – я же говорю, периодически уходили на квартиру к Валерию. А когда жили у нас, то Даниил порой устраивал скандалы и истерики. Вернее, устраивал он их мне, потому что Валерий вмиг пресек бы подобные выходки. Даниил кричал на меня, что я променяла сына на чужого мужика, что я не даю ему жить так, как он хочет. Хочет! Если жить так, как он хочет, нужно иметь огромный счет в швейцарском банке. Да и тот испарится через год. В общем, пытался спекулировать материнскими чувствами, как всегда делают избалованные дети любящих родителей.
Я признала, что Серебрякова оценивает своего сыночка объективно.
– А с самим Валерием как ваш сын общался? – поинтересовалась я.
– Ох, ну Даниил порой позволял себе всякие глупые детские номера. Телевизор демонстративно переключал на другой канал, замок на дверь в свою комнату повесил… Как обиженный ребенок, – вздохнула Маргарита Федоровна.
