Марина Серова
Звезды правду говорят

Полная версия

Глава 1

– «Ну и денек сегодня выдался, – чертыхалась я, поминутно поскальзываясь на покрытом льдом асфальте, – в такую погоду хозяин собаку из дома не выгонит, а мне приходится по поручению Маргариты таскаться по городу и отыскивать черт знает что!»

Я не зря пребывала в таком воинственном расположении духа. Маргарита, конечно, объяснила бы это по-своему, но и без ее научных выкладок я прекрасно знала, почему мне так тяжко приходится. Но винить в своих проблемах я не могла никого, кроме самой себя, а перемывать косточки собственной особе как-то не хотелось. Дело в том, что я сама заварила всю эту кашу да еще и втянула свою подругу. Круговерти, в которой мы с подругой барахтались уже вторую неделю, предшествовал ряд знаменательных событий. Расскажу по порядку.

С Маргаритой мы подружились совсем недавно, около двух месяцев назад, но я уже не представляла себе, как раньше могла без нее обходиться. Не то чтобы я была настолько беспомощным или не самодостаточным человеком. Наоборот, меня нельзя назвать робкой или нерешительной! Но Маргарита так прочно сразу вошла в мою жизнь, что после знакомства с ней я не осмелилась бы совершить ни одного сколько-нибудь важного шага без одобрения подруги. Представляю, как на это отреагировал бы кто-то из тех, кто знал меня раньше! С тех пор как я себя помню, мне всегда вменяли в вину мою чрезмерную независимость. А тут вдруг я начала жить с оглядкой на Маргариту, которая стала для меня необходимой как воздух. Но у меня была весьма уважительная причина. Дело в том, что Маргарита – астролог. Думаю, что люди, которые знают, с чем это едят, поймут, почему я изменила своему принципу независимости. А для тех, которые не знают, объясняю, что астрологи – это очень и очень умные, знающие люди. Они не только предсказывают будущее, но еще и раскладывают по полочкам все составляющие нашего бренного бытия. Может, я не совсем складно выражаюсь – филологических факультетов университетов не кончала! Вот Маргарита – та смогла бы порассказать много чего интересного и увлекательного, и в прекрасной художественной обработке – на то она и гуманитарий. Правда, иногда ее заносит в слишком уж глубокие дебри, так что и слушать тошно становится.

Странно получается, я всегда о себе говорила, что звезд с неба не хватаю, а тут вдруг завела тесную дружбу с человеком, который без этих самых звезд жизни себе не представляет. Больше того, моя Маргарита только этими самыми звездами и живет. Я порой сама удивляюсь, как это вышло, что мы с ней – такие непохожие – стали не разлей вода. А дело было так.

Познакомились мы с Маргаритой на свадьбе одной нашей общей знакомой. Маргарита с ней училась когда-то в университете. Я же попала на свадьбу, можно сказать, по недоразумению. Просто Наташка – новобрачная то бишь – была моей подопечной, осваивала степ-аэробику под моим чутким руководством. Да, я забыла упомянуть, что работаю в одном из самых престижных фитнес-клубов нашего города. Не скажу, что мечтой всей моей жизни было нянчиться со страдающими от скуки и лишнего веса женами богатых горожан, но, как выяснилось, у меня это совсем неплохо получалось. Настолько неплохо, что многие из них, сбросив благодаря моим стараниям пару-тройку, а то и десяток килограммов, начинали считать меня чуть ли не самым дорогим и любимым человеком. Так было и с Наташей Мовсесян, которая пригласила меня на свадьбу. Я пошла только потому, что надеялась завлечь в свой клуб еще нескольких потенциальных клиенток. Но, к вящему моему сожалению, ни одна из присутствующих на свадьбе особ женского пола не изъявила желания заняться спортом. Поняв, что, придя сюда, совершила жестокую ошибку, я, чтобы скоротать время, принялась попивать коктейль в гордом одиночестве. Меня особо не трогали, я, естественно, тоже, только вместе со всеми кричала «горько» – не отрываться же от коллектива, и ждала момента, когда можно уже будет, не нарушая приличий, отправиться подобру-поздорову восвояси. Тут мое внимание привлекла девушка, которая, как мне показалось, тоже изнывала от тоски, в то время как свадьба «пела и плясала».

Девушка, привлекшая мое внимание, стояла в сторонке и задумчиво курила, глядя куда-то в пространство. Я приблизилась к ней. Это была молодая особа лет двадцати с небольшим, чрезвычайно миловидная, я бы сказала красивая, по крайней мере так показалось мне в полумраке холла, с длинными темными вьющимися волосами. Кто-то открыл дверь, и на лицо девушки легла полоска света. Я увидела ее огромные темно-карие, почти черные глаза невообразимой глубины и выразительности. Не скажу, что я такой уж ценитель женской красоты, но девушка показалась мне очень привлекательной. Может, еще и потому, что у нее было открытое, доброжелательное лицо. Особое впечатление на меня произвела ее очаровательная улыбка, такая нежная, я бы даже сказала, ласковая. Как водится на свадьбах, я, чтобы завязать какой-никакой разговор, поинтересовалась, с чьей стороны она приглашена.

– С невестиной, – ответила брюнетка мелодичным негромким голосом, – мы с ней учились на одном курсе.

– А со мной она спортом занимается, – сказала я в тщетной надежде заинтересовать этим девушку.

Однако она никак не реагировала на это. Я сразу поняла, что эта особа к спорту равнодушна. Впрочем, фигура у нее была отличная.

– Они будут жить хорошо, но детей у них еще долго не будет, – неизвестно к чему обронила девушка.

– Вы это о ком? – тут же спросила я.

– О молодоженах, о ком же еще, – ответила она так, словно я была дурой.

Девушка говорила с такой убежденностью, что мне из духа противоречия тут же захотелось ей возразить.

– Ничего подобного! – торжествующе заявила я. – Дети, по крайней мере, один ребенок, у них появится в самом ближайшем будущем.

Я это знала наверняка, потому что Наташа сама направо и налево твердила о своей беременности. Она даже бросила степ-аэробику и записалась на гимнастику для беременных. Вот почему я считала себя вправе осадить девицу, изрекающую пророчества с таким уверенным видом. Но брюнетка лишь покачала головой.

– Ребенка у них сейчас никак не может быть…

Мне показалось, что она даже хотела объяснить мне, почему так считает, но потом передумала и молча сделала очередную затяжку. Я невольно начала сомневаться – слишком уж безапелляционным был ее тон.

– Но она сама мне говорила, – произнесла я почти жалобно.

– Ошиблась или…

– Что «или»? – воззрилась я на умолкнувшую девушку.

– Или солгала, – ответила та и, затушив окурок, направилась к столу.

Я, разумеется, не поверила ни единому ее слову. Но надо же было такому случиться, что спустя буквально двадцать минут мне посчастливилось подслушать в дамской комнате разговор двух так называемых подружек невесты, которые перемывали косточки новобрачным.

– Я тебе точно говорю, – верещала одна из них, – никакая она не беременная. Это она специально слух распустила, чтобы Антон не передумал на ней жениться.

– Не может быть! – послышался другой женский голос. – Не веришь – спроси у ее будущей свекрови, она уже обо всем прознала и теперь рвет и мечет.

– Представляю, какой скандал будет!

– Почему будет? Он уже вовсю идет! Стоит только посмотреть на их мрачные физиономии!

– То-то мне показалось, что они друг на друга дуются!

Я, вообще-то, не любительница подобных разговоров, но, в свете услышанного только что от моей темноволосой собеседницы, эта информация меня поразила. Признаюсь, эта девушка здорово меня заинтриговала. Вернувшись за пиршественный стол, я не могла отвести от нее взгляда. Но я была не одинока – на эту эффектную брюнетку заглядывались многие. Я дала себе слово, что познакомлюсь с ней, и даже передумала сбегать со свадьбы.

Хорошо, что я постоянно следила за девушкой, иначе она ускользнула бы от меня, и тогда мне пришлось бы искать ветра в поле. Я застукала ее в тот момент, когда она получала в гардеробе свое пальто. От выпитых коктейлей у меня немного шумело в голове. А тут еще и кавалер какой-то привязался, еле отделалась. Я выскочила из ресторана, одеваясь на ходу, и собралась уже припустить рысью, как вдруг девушка остановилась, обернулась и, приветливо помахав ручкой, стала ждать, когда я подойду.

– Вы тоже решили уйти? – спросила она, как только я с ней поравнялась.

– Более скучной свадьбы мне никогда еще не приходилось видеть, – честно призналась я.

– Согласна с вами, – ответила девушка, – кстати, меня зовут Маргарита.

– А меня Лилия, – ответила я, отвечая на ее улыбку.

– Довольно редкое имя, – заметила собеседница, – и красивое.

– Ну, Маргариты тоже не на каждом перекрестке попадаются, – ответила я, немного уязвленная, так как никогда не любила имя, которым нарекли меня мои дорогие родители.

– Зря вы им недовольны, – будто читая мои мысли, сказала Маргарита, – мне кажется, оно вам очень подходит.

Я пожала плечами.

– Вы случайно не Скорпион? – задала она мне странный вопрос.

– Что? – недоумевающе переспросила я.

– Я имею в виду ваш знак Зодиака, – пояснила Маргарита, – вы ведь в ноябре родились, не так ли?

– Да, – ответила я, – мой день рождения…

– Постойте, – перебила меня Маргарита, – я попробую сама угадать. Она сосредоточенно оглядела меня своими большими темными глазами, потом произнесла: – Первая декада месяца?

– Если точнее, то десятого ноября, аккурат в День милиции, – ответила я, пораженная ее ясновидческими способностями.

– Вы, наверное, думаете, что я какой-нибудь экстрасенс, – заговорила Маргарита с улыбкой.

Я ответила, что даже не знаю, что и думать. И тогда девушка сообщила мне, что она астролог.

К стыду своему, я не совсем ясно представляла себе, что это такое, и брякнула:

– Вы гадаете по звездам?

Хорошо, что Маргарита оказалась воспитанной и деликатной девушкой, иначе она непременно ответила бы мне какой-нибудь грубостью.

– Астрология – наука, не имеющая ничего общего с гаданием, – произнесла девушка, посмотрев на меня немного удивленным взглядом.

Я поспешила извиниться.

– Ничего страшного, – улыбнулась Маргарита, – я уже давно привыкла к тому, что на меня смотрят как на чудачку. Это меня не беспокоит.

– Я никогда не верила в такие вещи, – откровенно призналась я, ожидая, что девушка начнет спорить со мной.

– И правильно делали, – неожиданно ответила Маргарита, – в то, что пишут в газетах и говорят по телевизору, ни в коем случае нельзя верить – это чистой воды профанация. Жаль только, что такие шарлатаны бросают тень на всю науку и на людей, которые занимаются ею серьезно.

Маргарита чуть погрустнела, отчего я почувствовала себя виноватой. Я сказала ей, что никогда не считала астрологию шарлатанством, а просто не интересовалась ею.

– Это правильно, – ответила Маргарита, – многие читают псевдонаучную литературу и думают, что могут узнать что-то о своей судьбе или о своем характере. Но то, что подается под видом гороскопа, в большинстве случаев – самый настоящий вымысел. – По ее тону чувствовалось, что для нее это весьма больной вопрос.

Я призналась, что никогда бы не заинтересовалась Маргаритой как астрологом, если бы не ее слова по поводу Наташкиной несуществующей беременности. Я даже пересказала ей содержание подслушанного мной разговора. Маргарита осталась совершенно невозмутимой – ей ни капли не польстило, что доказана ее правота. Это навело меня на мысль о ее убежденности в своих знаниях. Мы с ней как-то сразу разговорились, словно знали друг друга с десяток лет. Домой нам идти не хотелось, и мы прогуливались по набережной, неподалеку от которой располагался ресторан, где все еще продолжался свадебный пир. Минут через десять мы незаметно для себя перешли на «ты». Я задала Маргарите вопрос, интересовавший меня больше всего:

– Как ты определила, что я родилась в ноябре?

– Это было очень просто, – улыбнулась Маргарита, – больше того, – продолжала она с тем же невинным выражением лица, будто и вправду она не сообщала мне ничего из ряда вон выходящего, – я даже рискну предположить, что ты родилась на рассвете, примерно от пяти до семи часов утра.

Мое изумление уступило место раздражению от того, что я позволила себе так глупо попасть впросак, я терялась в догадках касательно того, каким образом Наташка – моя единственная знакомая на этой свадьбе – могла пронюхать, что я появилась на свет божий без четверти шесть туманным ноябрьским утром двадцать с лишним лет тому назад. Я остановилась и круто повернулась к Маргарите.

– Кто тебе обо мне рассказал?

– О тебе? Никто мне о тебе не рассказывал, я о тебе сегодня впервые узнала, когда тебя увидела. – Маргарита тоже остановилась и невозмутимо посмотрела на меня.

Секунду спустя, видно сообразив, что я готова окончательно потерять терпение, она перестала улыбаться и заговорила серьезно и с расстановкой, что придавало ее словам больше убедительности.

– Причина очевидна, – начала она, не сводя с меня своих больших карих глаз, – ты настолько типичный представитель Скорпионов, что твой портрет смело можно было бы помещать в учебнике по астрологии, в разделе об этом знаке. Из этого следует, что ты являешься так называемым двойным Скорпионом, то есть воплощаешь в себе все самые хрестоматийные черты своего знака.

Я покачала головой, показывая, что данное объяснение не особенно меня убеждает.

– Я определила дату и время твоего рождения, основываясь на моем опыте, – продолжала Маргарита, – аргументов в пользу этого было несколько. Прежде всего тот, о котором я тебе сказала: черты лица. Между прочим, – заметила она, снова улыбнувшись, – одной из наиболее характерных особенностей Скорпионов является страсть к разгадыванию тайн любого толка, а не потому ли ты пошла за мной, чтобы разгадать тайну несуществующей беременности Наташи?

Тут мне нечего было возразить, но это совершенно не означало, что я безоговорочно приняла на веру все услышанное. Я вообще не из тех, кто легко подпадает под влияние других, даже если это такие незаурядные индивидуумы, как Маргарита.

– Еще одним аргументом в пользу того, что ты не кто иной, как Скорпион, является то, как быстро мы с тобой нашли общий язык и какой разгорелся между нами взаимный интерес. Это также типичный случай. Я по профилю солнечного знака – Рак, и со мной уже не раз так было, что именно Скорпионы становились инициаторами нашего общения, которое непременно переходило либо в дружбу, либо в теплые приятельские отношения.

Я не могла не признать, что «стала инициатором нашего общения», но у меня созрело другое серьезное возражение:

– Неужели по одному только месяцу рождения можно выносить суждения о людях? Но ведь тогда выходит, что все человечество спокойно можно разделить на двенадцать категорий. Глупость какая! – вырвалось у меня.

– Согласна с тобой, то, что ты сказала, самая настоящая глупость, – довольно бестактно подтвердила Маргарита, – по месяцу рождения определяется лишь один, правда, чрезвычайно важный показатель. В астрологии его называют профилем солнечного знака. Ты права, недопустимо делить всех людей только на представителей двенадцати знаков – это самая настоящая чушь. Существует масса других факторов, не менее важных, нежели профиль.

Мне показалось, что Маргарита собралась было перечислить мне их, но передумала.

– С профиля, как правило, начинается анализ любой астрологической карты, и прежде всего натальной, – сказала она.

Я поморщилась, уловив незнакомое слово, не подозревая тогда, что в недалеком будущем мне предстоит выслушивать длинные лекции, полные всевозможных заумных словечек. Увлекшись, Маргарита принялась рассказывать мне о значении этих самых профилей. Из целого потока обрушившейся на меня информации мне удалось уяснить лишь то, что профили знаков «нельзя считать всеохватывающими, однако они позволяют определить наиболее важные точки». Какие «точки», я так и не поняла. Наконец, увидев, что я заскучала, Маргарита прервалась и спросила:

– Может, пойдем посидим где-нибудь, а то я совсем замерзла?

Мне стало приятно, что Маргарита, как и я сама, желает продолжить наше с ней общение. Не скажу, что я безоговорочно ей тогда поверила, но одно знала наверняка: эта девушка весьма меня интересовала, да и вообще очень понравилась, уж не знаю, виноваты ли в этом звезды или нет.

Вскользь замечу, в кафе к нам пытались пристать какие-то мужчины. Один из них восхищенно заявил, что редко видел сразу двух «таких потрясающе красивых девушек». Надо сказать, это утверждение было вполне правомерным. Мы с Маргаритой составили очень даже привлекательную парочку. Как я уже говорила, моя новая подруга была брюнеткой, не слишком высокого роста – не дотягивала и до метра семидесяти, стройная и очень женственная, с длинными, блестящими густыми волосами. Высокая пышная грудь, тонкая талия, красивые бедра – в стиле Мэрилин Монро. Черты лица Маргариты никак нельзя было назвать правильными, но тем не менее они поражали своей привлекательностью и очарованием. Особенно красивыми мне показались ее глаза: большие, с чуть удлиненным разрезом, темно-карие, в обрамлении длинных мохнатых ресниц. Если Маргарита была оживлена, то в глубине ее глаз загорались изумительные золотые искорки. Безупречно очерченные брови выглядели так, словно Маргарита только что вышла из салона визажиста. Все это дополняла великолепная матовая кожа персикового оттенка и маленький рот с пухлыми коралловыми губами. Как я выяснила немного позже, Маргарита немного комплексовала из-за своего круглого лица, говоря, что оно является отличительной особенностью Раков со Львом в асценденте. Я совершенно искренне убеждала подругу, что округлое личико с изящным подбородком очень подходит к ее чертам. Маргарита лишь недовольно морщила свой аккуратный небольшой носик. А еще, когда она улыбалась, на ее бархатистых щечках начинали играть чудесные ямочки.

Теперь немного о себе. Я высокая – не зря в детстве волейболом занималась. Телосложение у меня спортивное. Мужики всегда с ума сходили от моих длинных стройных ног. Маргарита постоянно пела дифирамбы моим от природы светлым волосам, говоря, что натуральные блондинки становятся очень большой редкостью в наше время. Может, она и права. Глаза у меня серо-голубые, не такие большие, как у Маргариты, но довольно выразительные, особенно когда их подведешь. Лоб высокий, нос прямой, как говорит Маргарита, истинно эллинский, хотя, какое отношение мой нос может иметь к грекам, остается загадкой. Лицо у меня овальное, подбородок и нижняя губа чуть выдаются вперед, однако все мои поклонники и некоторые подруги всегда убеждали меня, что эта особенность нисколько не портит, а, наоборот, прибавляет привлекательности моему лицу. Вот, собственно, и все, что касается нашей с Маргаритой внешности.

Так вот, мужчин – тех, что приставали к нам в кафе, – мы быстренько отшили. Обнаружилось, что у нас с Маргаритой очень много общего в подходе к представителям противоположного пола, – а это, как подтвердит любая женщина, является залогом крепкой и долгой дружбы.

* * *

Так мы и подружились. С тех пор прошел уже не один месяц, и, сказать по правде, в данный момент я уже не представляла себе существования без Маргариты, как и она без меня. За время нашего знакомства я вполне убедилась, что Маргарита, во-первых, не экстрасенс какой-нибудь, как я опасалась вначале, а во-вторых, не обманщица. Кстати, Наташка действительно не была беременна. Не знаю, как уж она вывернулась перед мужем, но через пару недель эта коварная особа стала направо и налево распространяться о том, что у нее была «ложная беременность». А впрочем, нам с Маргаритой уже было не до Наташки. Как-то так вышло, что мы с этой странной девушкой на удивление быстро нашли общий язык. Больше всего меня в Маргарите подкупало то, что эта девушка почти никогда ничему не удивлялась. О каком бы потрясающем событии она ни услышала, Маргарита всегда реагировала примерно одинаково, говорила что-то вроде: «Этого и следовало ожидать» или «Я предполагала, что все сложится именно таким образом». Первое время я еще пыталась выяснить, почему она так «предполагала», но очень скоро поняла, что такие вопросы не приведут ни к чему хорошему. Моя подруга начинала пускаться в пространные объяснения, из которых я, как ни напрягала свой бедный мозг, не могла извлечь ничего существенного. А кому приятно убеждаться в слабости своих умственных способностей? Думаю, каждый нормальный человек поймет, почему я предпочла оставить попытки выяснить для себя, как именно моя Маргарита умудряется прозревать будущее. Одно могу сказать определенно: у нее это получалось – вне всякого сомнения.

Пожалуй, я могла бы начать комплексовать рядом с такой незаурядной личностью, но, как оказалось, я обладала целым рядом бесспорных преимуществ перед Маргаритой, и эти преимущества с лихвой компенсировали мои слабые стороны. Это признавала и сама Маргарита. Все всплыло, когда она пригласила меня к себе в гости. Посещение трехкомнатной квартиры, расположенной на третьем этаже дома сталинской эпохи и доставшейся ей в наследство от бабушки, произвело на меня двойственное впечатление. Я, разумеется, не могла не восхититься и по-доброму не позавидовать подруге, обладающей таким сокровищем – громадной квартирой в центральном районе города, но, с другой стороны, я едва сдерживалась от нелестных замечаний в адрес хозяйки – более запущенного жилья мне еще не доводилось видеть. Обшарпанные стены, скрипучие полы с облупившейся краской, очевидно, нечасто соприкасающиеся с пылесосом и тем более мокрой тряпкой. Сто лет не мытые окна с тусклыми стеклами и так далее и тому подобное. Но больше всего меня поразило состояние сантехники. В голове не укладывалось, как это, живя в квартире со всеми удобствами, можно сделать свое существование настолько неудобным. Мне не удалось обнаружить ни одного нормально функционирующего крана. Слив в кухне был безнадежно испорчен, и хозяйке приходилось мыть посуду в ванной. В общем, увиденное меня прямо-таки шокировало. Образ красивой и романтичной Маргариты не вязался с таким безобразием. Не то чтобы я сама была какая-нибудь там Золушка, но все же никогда не допускаю подобного беспорядка в своем жилище.

Все горизонтальные поверхности, включая стулья, табуреты, диваны и кресла, оказались заваленными какими-то бумагами. Как пояснила Маргарита, это были карты эфемерид.

– До того как у меня появился компьютер, – говорила она, – мне постоянно приходилось пользоваться этими картами. Я и сейчас частенько в них заглядываю. А так как никогда не знаешь, какая именно карта может понадобиться, то приходится держать наготове все, какие у меня есть.

Я окинула Маргариту изучающим взглядом. Мне вдруг стало интересно, замечает ли она сама, что живет в жутком беспорядке. Оказалось, что моя подруга прекрасно все это видит.

– Я сама ужасно страдаю от всего этого, – Маргарита обвела рукой комнату, – но я совершенно не умею наводить чистоту, – виновато улыбнулась она.

– Это не такая уж большая проблема, – ободряюще проговорила я, стараясь не демонстрировать своей реакции, – если ты не против, я могла бы заняться уборкой.

– Да я совсем даже не против, – сказала Маргарита, отводя глаза, – но мне как-то неудобно…

– Ерунда, – отрезала я, – ничего страшного, я, конечно, не Золушка, но мне совсем не трудно навести у тебя порядок.

Маргарита больше не сопротивлялась. Я, не откладывая, принялась за дело. Признаюсь, мне пришлось изрядно попыхтеть, прежде чем я смогла привести квартиру в более или менее божеский вид. Несколько раз Маргарита пыталась вмешаться в процесс, но, честно говоря, помощи от нее было гораздо меньше, чем вреда; так что я попросила ее посидеть в сторонке и позволить мне довести дело до конца самостоятельно. Через пару-тройку часов я навела относительный порядок, но до идеального состояния было еще очень и очень далеко. Я сказала Маргарите, что ей нужно вызвать сантехников, чтобы они починили трубы на кухне и в ванной.

– Идти в ЖЭУ? – переспросила она таким тоном, словно я предложила ей сняться в порнографическом фильме, и твердо произнесла, энергично покачав головой: – Никогда.

– Хорошо, – ответила я, пожав плечами, – схожу сама. Не вижу в этом ничего страшного.

– Ты такая замечательная! – восхищенно воскликнула моя новая подруга. – Я всю жизнь мечтала, чтобы со мной жил такой человек, как ты.

С этого все и началось. Как-то так вышло, что я стала проводить в Маргаритиной квартире больше времени, чем в своем собственном частном доме, тем более что от нее было рукой подать до фитнес-клуба, где я работала. Уже через неделю-другую я настолько привыкла жить у Маргариты, что мысль о ночевке в моем доме, находящемся в отдаленном районе нашего города, наводила на меня откровенную тоску. Трубы нам благополучно починили, да и вообще жилище Маргариты приобрело вполне пристойный вид. Однажды вечером, примерно через пятнадцать дней после моего первого визита к ней, Маргарита торжественно и немного взволнованно обратилась ко мне со следующей речью:

– Послушай, Лиль, ты не могла бы переехать ко мне совсем?

– Да я и так у тебя часто бываю, – ответила я, не совсем понимая, к чему она клонит.

– Да, это так, – согласилась Маргарита, – но я говорю о другом. Ты не находишь, что вдвоем нам гораздо удобнее?

– Разумеется, нахожу, иначе я не торчала бы тут целыми днями.

– Так почему бы тебе, – немедленно подхватила она, – не переехать ко мне насовсем? Выбирай себе любую комнату, – поспешно добавила она, – перевози сюда свои вещи и поселяйся насовсем.

– Это выглядит так, – не удержалась я от смеха, забавляясь Маргаритиным смущением, – будто ты предлагаешь мне руку и сердце.

– Не смейся, пожалуйста, – слегка обиделась Маргарита, – я понимаю, что выгляжу глупо, но мне казалось, что и тебе нравится со мной жить…

– Конечно, нравится! – Я мигом посерьезнела. – И я с радостью приму твое приглашение.

– В таком случае нам с тобой следовало бы сделать это в самое ближайшее время, не позже начала следующей недели.

– Запросто, – ответила я, – займемся этим завтра же. Придется взять пару дней отгулов, думаю, за три-четыре дня мы вполне успеем.

– Это было бы прекрасно, – просияв, сказала Маргарита.

На том мы и порешили. Я действительно с превеликим удовольствием согласилась на переезд, благо по всем статьям получала от этого одни лишь плюсы. Прежде всего дело касалось местоположения квартиры. Житье в центре совсем не то, что жалкое существование у черта на куличках. Да и с удобствами, особенно после ремонта сантехники, у Маргариты было на порядок лучше, чем в моем домишке, доставшемся мне по наследству от бабушки. Маргарита даже предложила продать мой домик или хотя бы сдать его внаем, однако я рассудила, что еще одна штаб-квартира мне не помешает – сказалась моя авантюрная натура.

* * *

Надо сказать, к тому времени я уже начала понемногу привыкать к странностям своей подруги, а таковых было не так уж и мало. Прежде всего, воспылав ко мне безмерной благодарностью, Маргарита засела за составление моего гороскопа, она называла это натальной картой. Несмотря на то что у нее имелся довольно приличный компьютер и куча дисков со всякими астрологическими штучками, а также необъятных размеров книжный шкаф, сплошь заставленный толстенными томами, Маргарита прокорпела над моей картой целые сутки – уж так ей хотелось, чтобы работа была проведена как можно более качественно. Я, естественно, не сопротивлялась, но и особенно не увлекалась этой затеей, показавшейся мне довольно пустой тратой времени. Но каково же было мое удивление, когда по истечении суток Маргарита объявила, что готова сообщить результаты своих изысканий. Если бы я не видела, что она безвылазно находилась в своей квартире, уткнувшись в экран монитора или роясь в книгах, то решила бы, что она успела съездить на мою, так сказать, малую родину и выведать у моих родных всю подноготную нашего семейства – настолько точны были данные, которые она мне поведала. Когда же Маргарита начала сообщать мне факты из моей биографии, которые я тщательно скрывала от всех и вся, я поняла, что астрология – вовсе не хухры-мухры. Окончательно я потеряла терпение, когда она заявила:

– Девственность ты потеряла в семнадцать лет, где-то в третьей декаде мая…

– Ну да! – Я вскочила с дивана. – Это в выпускном классе было, как раз в день последнего звонка! – Я даже закашлялась от волнения, потом добавила, переведя дух: – Мистика какая-то!

– Ну вот, опять ты со своей мистикой, – поморщилась Маргарита, – а между тем здесь нет ничего мистического. Стоит только посмотреть на твой асцендент, и все станет ясно…

И она принялась тыкать пальцем в какую-то крошечную точечку в уголке карты, которая была для меня все равно что китайская грамота. Мне оставалось только покачать головой и смириться: о знаменательном факте потери девственности в день последнего звонка не мог знать никто, за исключением, разумеется, участника сего великого события. Но тот, по моим точным данным, отбыл на север на следующий же день после моего «падения», где и находился по сию пору, успев жениться, наплодить детей и наверняка напрочь забыть о моей персоне – в этом я была уверена на все сто. Я попросила Маргариту не углубляться более в подробности моего бурного прошлого, она тут же свернула карту и пообещала никогда этого не делать.

– Но послушай! – осенило вдруг меня. – Если ты можешь по этим вот картам, – я показала на бумаги в ее руках, – узнать все, что было, то с таким же успехом ты можешь сказать о том, что меня ожидает.

– Совершенно верно, – согласно кивнула Маргарита, – если ты хочешь, я могу это сделать.

Подобно всякому нормальному человеку, я хотела было ответить горячим согласием, но в следующий момент осеклась и задумалась. Маргарите не потребовалось много времени, чтобы угадать мое настроение.

– Конечно, это довольно рискованная штука, и я понимаю, почему ты не решаешься.

– Еще бы! – хмыкнула я. – А вдруг окажется, что мне осталось жить какой-нибудь месяц.

– Тебе это не грозит, – твердо произнесла Маргарита, – все говорит о том, что ты проживешь не меньше шестидесяти лет. Но, разумеется, это очень относительно. Здесь уместно перефразировать известную поговорку: «Звезды предполагают, а человек располагает». То есть я хочу сказать, что последний выбор всегда остается за нами.

– Ну вот! – разочарованно протянула я. – А я уже собралась пуститься во все тяжкие, раз мне все равно не грозит умереть до шестидесяти.

– Зря ты так легкомысленно относишься к этому, – строго сказала Маргарита. – Да, явных показателей того, что твоя жизнь закончится до шестидесяти лет, я не обнаружила. Но если ты, чтобы проверить это, спрыгнешь с крыши десятиэтажки, я не поручусь, что ты выживешь. На худой конец, остаток своих дней тебе придется провести на больничной койке или в лучшем случае в инвалидной коляске. Не думаю, что такая жизнь покажется тебе удовлетворительной.