Марина Васильевна Медведева
Джекпот наизнанку
На изломе зимы
Снова я тону! В горло вместо воздуха потекла ледяная вода. Тело сковал холод, глаза защипало, и я погрузилась в мутную мерзлую влагу. Застывшие руки отчаянно молотили тяжелое водяное одеяло, ноги свело судорогой, в легкие холодной рекой понеслась смерть. «Я умерла», – мелькнула огоньком последняя мысль, и сознание накрыла черная мгла.
Придет день, я вновь открою глаза и судорожно глотну воздуха. Еще и еще, дышать, дышать! В окно тонкими лучами пробьется красное февральское солнце. Мне снова приснился кошмар. Каждую ночь я умирала, погребенная под толщей застывшей воды, и каждое утро просыпалась и не могла надышаться.
– Февраль – время смерти и холода. Растущая луна, сгущаются тени и из мрака появляются чудовища. Кэрри, посмотри в зеркало: красные глаза, на вампира похожа. Признайся, ты ночами не спишь, а летаешь по городу и пьешь кровь красавчиков.
Едкий смешок Антона вырвал мое сознание из мрачных глубин кошмаров в реальный мир.
Я – Каролина, но для всех мое имя – Кэрри. Уже год я автор колонки во второсортной газете о привидениях, параллельных мирах, НЛО и прочей бездоказательной чепухе.
Никто в редакции не проверяет и не доверяет моей писанине, но читатели радостно «пожирают» нелепые фантазии, и в газете я на особом счету. Облик всевидящей Кэрри вполне в духе моей особой реальности: черные волосы, въедливые серые глаза, узкие губы и тощая вытянутая фигура, вечно одетая в черное.
На этой неделе я пишу про переселение душ в астральные тела и путешествие по далеким мирам. Я так погрузилась в эти путешествия, что потеряла связь с реальностью. Для переселения в астрал, мое земное тело должно умереть. Не потому ли каждую ночь я испытываю долгую и мучительную смерть от удушья в холодной воде?
Что значит это бесконечно повторяющийся кошмар? О чем кричит моя душа?
Вечером после работы я шлепаю по талому февральскому снегу. Ветер мелкими льдинками застревает в волосах и холодит застывшие пальцы рук. Снова оставила дома перчатки. Поднимаюсь по шатким ступенькам на старенький деревянный мост. Подо мной испещренный тонкими морщинками прозрачный лед зимней реки. Останавливаюсь на середине моста, смотрю вниз застывшим взглядом. Это то самое место из моих снов. Только там темно и тихо. Цепкий ветер хватает кончик шарфа и затягивает его вокруг узорчатой балюстрады моста. Наклоняюсь вперед размотать шарф, каблук скользит, и я изломанной птицей лечу вниз.
– Я тону! – вырывается хрип, ударяюсь головой об лед и сквозь трещину ухожу в воду. Холод и мрак. Мой ночной кошмар во плоти. Мокрые волосы облепляют лицо, тело затягивает в ледяной омут, не могу пошевелить ногами, страх пролазит в горло с мерзлой водой. Нет сил бороться. Астрал, где ты?
Сильным рывком меня вытягивает из воды. Над головой красное февральское солнце и тревожное бородатое лицо.
– Дура, так тебя и раз этак! Захотела на деле испытать переход в астрал? Забыла, что ты – не йог, а обычная чокнутая.
Хочу ответить, но из горла вырывается всхлип, по уголкам рта течет вода. Дышать еще не могу. Резкий удар по груди, фонтан стылой воды, и воздух! Я дышу, еще и еще, не могу остановиться.
– Антон, ты как? Спасибо тебе! Я не хотела тонуть, и в астрал не хочу.
Антон садится на лед и громко хохочет, снимает куртку, набрасывает мне на плечи и кричит:
– Слышите, не хочет она к вам в астрал, чертовы йоги! Отпустите девку! – кричит он и машет кулаком красному солнцу.
Мне люто холодно и мокро, но я улыбаюсь трясущимися губами и тоже машу рукой:
– Я поняла: астрал – это не мое. Начну писать про животных.
Антон поднимает меня, и мы, обнявшись, шагаем по февральскому грязному снегу, и красное солнце не греет наши замерзшие и живые тела и души.
Рыжее начало
– Зайчики, лисички водят хоровод. Солнышко пригрело, и весна идет!
– Дети, дружно повторяем за мной! Ванечка, а ты почему не поешь? – Кэрри сделала паузу и тревожно взглянула на надувшего губки светленького мальчика в веселой футболке с мячиком.
– Не хочу с тобой петь! Ты на злую ведьму похожа: ногти черные и волосы тоже.
Еще недавно Кэрри писала статьи во второсортной газете о привидениях, параллельных мирах, НЛО и прочей бездоказательной чепухе. Читатели радостно «пожирали» ее нелепые фантазии, и в газете она была на особом счету. Облик всевидящей вполне соответствовал «особой» реальности: черные волосы, въедливые серые глаза, узкие губы и тощая вытянутая фигура, вечно одетая в черное. В газете «Невидимый мир» девушка продержалась год. Однажды весной, когда она едва не утонула в ледяной воде, Кэрри решила: все, хватит мрачных статей и мыслей. Уволилась из газеты и устроилась в детский сад. Вот только внешность сменить не подумала.
После занятия к Кэрри подошла заведующая Анна Сергеевна:
– Каролина Оскаровна, а вы не думали волосы и ногти в другой цвет покрасить? И эта ваша помада черная. Готический образ в детском саду выглядит нелепо.
Кэрри бросила взгляд в длинное зеркало: внешность, как внешность, чего к ней цепляются?
– Анна Сергеевна! Но ведь о цвете волос и ногтей в нашем трудовом контракте ничего не сказано. Мини я на работу не надеваю, декольте тоже. Почему, вдруг, черные волосы стали помехой в работе?
Анна Сергеевна, надменная ледяная королева с куцым пучком пегих волос и морковными губами съязвила, глядя на дерзкую Кэрри:
– Поймите, вы здесь поете детские песни, а выглядите, будто на рок-концерт собрались. Покрасьте волосы в другой цвет. Трудно вам?
Кэрри меланхолично брела по весенним улицам города, не замечая теплых лучей яркого солнца и веселых ручейков талого снега под ногами. А люди, почуяв весну, переоделись в пестрые одежки, на губах от тепла расцвели улыбки, глаза радостно заблестели. Все спешили, бежали, несли букеты свеженьких разноцветных тюльпанов и желтые веточки чопорной мимозы.
Девушка неуклюже перепрыгнула через чавкающую лужу, обдав юбку грязными брызгами мутной воды, и уставилась на вывеску заведения:
– Салон «Успех». Акции и скидки на все прически!
«Почему бы и нет?», – решилась Кэрри и толкнула тяжелую стеклянную дверь салона. Звякнул колокольчик и ее захватила волна теплого воздуха и густых тягучих запахов.
– Что желаете: стрижка, окраска? – подскочила щуплая рыжая девушка с невероятно длинными ресницами и остренькими голубыми ноготками.
Кэрри сняла куртку и шапку, тряхнула густой копной длинных волос и расцвела в доброй улыбке:
– Хочу перемен! Буду рыжей!
Через пару часов обновленная и повеселевшая Кэрри выпорхнула на улицу и сразу налетела на высокого крепкого мужчину в черной куртке с капюшоном.
– Эй, девушка, не видишь, куда прешь? Глаза открой!
Кэрри уже навострилась на дерзкий ответ, но, взглянула в лицо незнакомца и растянула губы в приветливой улыбке:
– Антоха, тебя не узнать! Где твоя борода и потертый вид? Куртку купил новую. Жениться собрался?
Антон тоже узнал Кэрри, обхватил ручищами ее худенькие плечи и приподнял:
– Кэрри, солнышко! Сто лет тебя не видел! А рыжий тебе к лицу и кудряшки тоже. Ты такая задорная, веселенькая, как молодой апельсинчик! Давай, провожу до дома. Расскажешь, что нового.
Кэрри звонко рассмеялась, взяла друга под руку и засеменила рядышком, примериваясь к его размашистым шагам и стараясь не потерять сцепление с переливчатым от весенних вод тротуаром.
– Видишь, пришлось стать рыженькой! Детки в садике не хотели петь с тетей, похожей на ведьму! А ты чего принарядился? Привидения требовательные попались?
Антон Беглов работал в «Невидимом мире» штатным «охотником за привидениями». Образ охотника складывался из лохматых волос, курчавой каштановой бороды и вечно вытянутых штанов и рубашек. Парень выезжал по вызовам истеричных дамочек и с загадочным видом обшаривал их дома в поисках потусторонних гостей.
Антон и Кэрри знали друг друга со школьной скамьи. Когда пару лет назад у девушки погибли родители, Антон привел заблудившуюся в страданиях подругу работать в газету. Кэрри по самую макушку погрузилась в астральные миры и едва не погибла этой зимой. Сильные руки Антона вытащили тонувшую в холодной реке девушку из воды и направили по другой жизненной дороге, подальше от мистической чепухи.
Антон легко приподнял худышку-подругу за плечи и перенес через самую глубокую лужу. Хороша весна! Высоко под облаками чирикали голосистые воробьи, глаза слепило свежими после холодной зимы лучами солнца, а по улицам с брызгами неслись и сигналили бодрые автомобили.
– Кэрри, ты, прямо, в точку попала! Я с утра в старой куртке по чердаку ползал – у Марьи Степановны, которой вечно что-то чудится и слышится, «привидение» искал. Видно, паутины немного нацеплял и чуток пыли. Почистится не успел – в зоопарк отправили. Там звери пропали, а наши тут как тут! Без потусторонних сил не обошлось – иди-ка, Антоха, разберись что к чему. По зоопарку шел – поскользнулся да в грязную лужу упал. Вот и решил: проще грязную куртку выбросить и новую купить. Заодно подстричься забежал. К зверям и привидениям – в лучшем прикиде!
Кэрри окинула облагороженного Антона придирчивым взглядом оценщицы и одобрительно кивнула:
– Ты теперь и на директора зоопарка претендовать можешь. Вот раскроешь дело с похищением зверей – и в путь.
Антон с досадой махнул рукой:
– Дело непростым оказалось: из клетки лесной кот сбежал. Работники всю территорию обследовали. Нет кота. Еду оставили – пропала еда, а кот не появился. Чудеса! А жена директора зоопарка, читатель нашей газеты, сразу заявила: без привидений не обошлось. Вот и отправили меня на эту безнадегу. Что делать – ума не приложу! Шеф сказал: не найдешь кота – в газету не возвращайся. Директор зоопарка – брат мэра и в случае неудачи быстро нашу лавочку прикроет.
Кэрри печально покивала головой: о горячем нраве бывшего шефа девушка знала не понаслышке.
– Не тужи, Антоха. Давай, я с тобой в зоопарк съезжу. Глядишь и найдем пропавшего кота.
Антон крепко прижал к себе хрупкую фигурку Кэрри, даже косточки хрустнули, и завопил:
– Спасибо тебе, Кэрька! Сегодня вечером и поедем.
Кэрри в недоумении помотала головой:
– А чего вечером? Коты – не привидения и днем появиться могут.
Антон сделал умное лицо и ответил со знанием дела:
– Я все про котов прочитал. Они, как привидения, больше ночь любят. Устроим засаду возле клетки и найдем пушистого наглеца.
Как стемнело, Кэрри и Антон пробрались на территорию зоопарка и потихоньку двинули к клеткам с дикими котами. Зоопарк по ночам оживал гулким ревом, шорохами и криками довольных зверей. Ушли докучливые посетители и служители, и звери в одиночку наслаждались теплой весенней ночью и от души разговаривали с соседями.
– Никогда не была здесь ночью! – хихикнула Кэрри, – а как, оказывается, интересно! Ой, смотри, там глаза в темноте полыхают!
– Это леопард, не подходи близко, не то лапой тебя прихватит и в клетку втащит! Ты же тощая, как оголодавший цыпленок! – проворчал Антон.
Кэрри резонно возразила:
– Так он и есть меня не будет. Прихватит лучше тебя, аппетитного!
Со смешками и шутками ребята добрались до кошачьих клеток и уселись в засаде возле одной с крупной табличкой «Лесной кот» и ниже маленькой «Кота не кормить, у него своя диета!».
Кэрри присела на корточки и пожаловалась:
– Может, он от голода сбежал? Сами бы на диете посидели. Видела я этого директора: на колобка смахивает. Ест то, что у бедных животных отбирает.
Антон достал из рюкзака две газетки, постелил на грязный поребрик у клетки, усадил Кэрри и грузно сел сам. Вынул из кармана очки – тепловизоры и нацепил на нос.
– Что это у тебя за девайс? – удивилась Кэрри и потрогала диковинные очки пальцем.
– Чтобы зверей в темноте видеть лучше! – громко прошептал Антон, – Фонарь включать нельзя: кот испугается и ни за что в клетку не полезет. Будем в темноте сторожить.
Пару часов охотники за привидениями просидели в потемках. Кэрри глаз не сводила с клетки, ждала, когда зверь или привидение какое появится. На ужин коту положили солидный кусок сырой печени. Хороша приманка! Чуя свободную еду, коты в соседних клетках орали, как безумные. Любое привидение испугается и решить похозяйничать в другом, более спокойном зоопарке.
Вдруг, ближе к полуночи, ребята услышали из угла клетки шорох и легкий стук коготков. Кэрри вздрогнула: из клетки кто-то сверкнул изумрудными глазами!
– Антоха, видишь его? – тревожно шепнула девушка на уху напарнику. Как бы незаметно прокрасться и посмотреть, как он приходит и уходит из клетки?
Антон сжал руку Кэрри и потихоньку, бочком, двинулся вокруг клеток. Тем временем из клетки беглого кота доносилось смачное чавканье и довольное урчание.
Ребята обежали кругом и подкрались сзади. Кэрри достала из кармана фонарик и направила яркий луч на клетку:
– Смотри, в углу песок осыпается! Видно, зверюга лазейку раскопал и по ночам бегает по всему зоопарку.
Антон подошел поближе, снял с плеча рюкзак и плотно запихал в звериный лаз.
– Сегодня не убежит! А утром мы его тепленьким директору зоопарка предъявим! Ну что, до утра по домам? – спросил довольный охотник.
Кэрри помотала головой:
– Не! Пошли зверей посмотрим, пока посетителей нет. Я в зоопарке сто лет не была.
Наутро гордые охотники предъявили директору – колобку «потерю». Кот, наевшись, всю ночь пытался лапами сдвинуть рюкзак и исчезнуть на просторах родного зоопарка, да не тут-то было! Рюкзак стойко держал оборону!
– Котик наш весну почуял, а с весной и запах симпатичной барханной кошечки, вот и вырыл себе путь на свободу. Днями в будке у кошки дрых, а по ночам в клетку возвращался. Чего еде пропадать? – смеялся Антон, поздним утром провожая уставшую Кэрри до дома.
Девушка громко рассмеялась, тряхнув буйными рыжими кудряшками.
– Веселая у нас получилась ночка! Давай как-нибудь повторим! – воскликнула Кэрри, прощаясь с другом возле подъезда. – Получишь интересное задание – непременно звони!
Открыла дверь и, прыгая через ступеньку, легким перышком понеслась домой. Переодеться и к деткам в садик.
Антон грузно шлепал по лужам и широко улыбался спешащим навстречу бойким прохожим. Как идет Кэрри рыжий цвет! Долгие годы считал ее почти сестрой, но этим утром один взмах огненных волос словно искорку разжег в одинокой холостяцкой душе. Сердце дрогнуло и взлетело высоко в небо туда, где кончается дружба и начинается любовь.
Великие глаза страха
– Фелиция, проснись! – жалобный стон прорвался сквозь ее беспокойный ночной сон.
Фиса приоткрыла глаза. Рассеянный лунный свет разбегался по комнате причудливыми тенями, а из дальнего угла мерцала белым укутанная то ли в саван, то ли в покрывало крупная фигура. Лица Фиса не видела, но голос узнала сразу. То был голос ее бесславно почившего мужа Славика. Руки Фисы заледенели от страха, крик захлебнулся во рту, язык онемел. С надеждой избавиться от жуткого морока она закрыла глаза, снова открыла. Фигура не шевелилась.
– Почему ты задержалась на этом свете, Фелиция? Без тебя мне тоскливо и плохо. Приди ко мне!
И тут Фису прорвало. Она крепко зажмурила глаза и заорала что есть сил. Из окна дунуло прохладным ветром, хлопнула от сквозняка тяжелая дверь, и наступила ватная тишина.
Фиса вновь приоткрыла глаза: никого. Она судорожно схватилась рукой за тумбочку, нащупала очки, надела. Потом включила настольную лампу. Спальня засияла пустыми белыми стенами. Фиса вылезла из кровати и поплелась босиком по комнатам, на ходу со страхом включала свет и осматривалась. Никого. Зашла в кухню, нажала кнопку чайника и присела на табурет. Ноги еще дрожали. Сегодня она точно не заснет, выпьет чаю, а с утра решит, что делать дальше.
Кто ее ночной гость? Тень покойного мужа или галлюцинация?
С недавних пор Фису тревожили страшные видения. В окно посмотрит полюбоваться цветущей зеленью сада – под вишней стоит завернутый в саван покойный муж Славик и мерзко на нее скалится. В знойный день пойдет на речку набраться прохлады и свежести – по зеркальной глади воды бородатое лицо утопленника плывет. Фиса надрывно кричит и в страхе бежит прочь до самого дома.
Год прошел, как вечно пьяный Славик свалился в местную речку и захлебнулся в мелкой мутной воде. Жили они, не сказать, чтоб дружно: каждый день нет-нет, да ругались. Фиса алкоголь на дух не выносила, а изверг своим пьянством всю душу ей вымотал. Уже и деньги из дома таскать начал. Не стало муженька, отзвенел погребальный звон колоколов – у нее камень с души. Проснулась, встрепенулась и зажила спокойно и счастливо.
Деньги у Фисы всегда водились. Муж – покойничек когда-то бизнес продал выгодно, да и сама она, модный писатель, книжку за книжкой печатала солидными тиражами. Детей у них с мужем не случилось, лишь племянник Славика, дылда Егор, непризнанный поэт, на иждивении состоял. Славик и Фиса жалели неустроенного, несчастного парня, помогали ему деньгами и советами. Деньги Егорка брал, советы мимо пролетали. Так и жили, пока Славик не разлюбил ее, Фису, и не втрескался безоглядно в зеленого змия.
С видениями Фиса врачу показалась. Витамины прописал, да на воздухе гулять. Некогда врачам с нежными дамочками возиться. Воздуха у Фисы всегда было в избытке: дом на окраине, сад вокруг пребольшущий. Дыши – не хочу. Витаминки попила да бросила, решила: и так пройдет. Но покойник настырный попался: никак уходить не желал. Почему вдруг вредный муженек решил ее с собой на тот свет забрать? Здесь мало ругались – продолжить захотелось?
Налила себе Фиса чашку чая да открыла газету. Как покойника видеть стала – все больше потусторонними явлениями увлеклась. Особенно ей понравилась газетка «Невидимый мир». На первой полосе заголовок: «Охотники за привидениями на страже вашего сна и покоя».
Фиса задумалась, сняла очки, вытерла линзы салфеткой, снова надела и за телефоном потянулась. Раз муженек подобру–поздорову сгинуть не желает, напустим-ка мы на него охотника.
Летом светает рано, и, едва небо окрасилось румяным солнечным светом, «охотник за привидениями» Антон Беглов бодрым шагом поспешил в редакцию газеты. Приснилась ему ночью одна идейка: как с помощью радиосигналов звуки потустороннего мира поймать.
Свежесть утра разнеслась по городу легким ветерком и вынесла на улицу ранних прохожих. Город лениво просыпался и радовался нежному утреннему теплу и жгучему солнышку. Стройные девушки в обтягивающих одежках бежали свои километры, заспанные хозяева дергали за поводки бодрых с утра собачек, жирный кот грел полосатый животик и жмурился от ярких солнечных лучей.
Антон присел на скамейку в парке и мечтательно уставился на вальяжно проплывающих в пруду пестрых уток. Радуйся, Антон, последнему спокойному утру! Вскоре раздастся звонок, и в редакцию «Невидимого мира» ураганом ворвется Фиса Брамс с покойником Славиком. Фелиция поманит тебя, Антон, пальчиком и превратит твою гладкую жизнь в пугающий привидениями и мрачными тенями ночной кошмар.
––
– Вы утверждаете, что покойный муж является к вам и настойчиво призывает последовать за ним в загробный мир?
Антон, главный «охотник за привидениями», слегка вздернул правую бровь и приготовил блокнот.
Фелиция прибежала в редакцию «Невидимого мира» с утра пораньше. От волнения даже в зеркало не взглянула и не заметила, что на ней надето. Зеленая панама эффектно оттеняла черные волосы, а оранжевый сарафан в крупный белый горох и розовые тапочки – кроксы придавали облику Фисы вид городской сумасшедшей. Но сотрудники «Невидимого мира», с утра клевавшие носом, лишь едва подняли глаза: они и не то повидали. Нормальные по общепринятым меркам их редакцию стороной обходили.
Зато дамочки вроде Фелиции, как пчелки на мед, слетались в «Невидимый мир» и жаловались на покойников, привидений, домовых и прочую нечисть, которая будоражила неуемную фантазию и бороздила тревогой извилистые дорожки тонких чувствительных душ. В газете им были рады. Летом, в разгар садово-огородных работ, «Невидимый мир» раскупали плохо, вот и приходилось рассчитывать на «сопутствующие» услуги, как ловля приведений в домах эксцентричных клиенток.
Антон вздохнул и тоскливо посмотрел в давно немытое окно. Вот бы сейчас из душной редакции прямиком на речку. Бултыхнуться в прохладную воду, поплавать брасом, а потом лечь на спину и подставить мокрое лицо под жаркое солнце. Плыть и жмуриться от наслаждения и радости.
Увы, не всем нашим желаниям суждено сбыться! Отпуск Антон отгулял в апреле, а до следующего придется еще год пахать в тесной и пыльной комнате. Парень, было, приуныл, но потом вспомнил, что клиентка обмолвилась о загородном доме и тенистом саде, и воспрянул духом. Пора закругляться с опросом, хватать свои охотничьи девайсы и долой отсюда!
Голос Фелиции журчал нежным ручейком, а перед глазами Антона проплывали заманчивые картины: зеленый сад, гамак, холодное пиво!
Фиса сняла панаму и чуть сморщила нос: что это она напялила? А все противный Славик! Из-за паршивца скоро совсем с катушек съедет. Поймать и обезвредить мерзавца!
– Вы плохо слушаете, Антон? Славик отошел в мир иной год назад, но лишь этим летом начал мне являться. С чего вдруг сейчас?
Антон прищурился и смущенно спросил:
– А вы случайно не злоупотребляли крепкими напитками перед встречей с покойником?
Фиса подпрыгнула на стуле и гневно сверкнула зелеными глазами:
– Вы с дуба съехали? Я же первым делом сказала, что алкоголь терпеть не могу! Мы на этой почве и с покойником скандалили. То есть, когда он еще покойником не был.
Антон стыдливо кашлянул, сделал пометки в блокноте и поднял глаза на сердитую Фелицию.
– Тогда мне придется провести пару ночей в вашем доме, чтобы отвадить назойливого покойника.
Фиса глубоко вздохнула, вытерла влажный лоб панамой и вежливо ответила «охотнику»:
– Милости прошу! Выделю вам отдельную комнату со всеми удобствами. Только давайте начнем охоту прямо сейчас. Еще одну ночь с духом Славика я не вынесу.
Через пять минут Фелиция и Антон загрузились в побитую временем и дорожными происшествиями «приору» и двинули в сторону пригорода к дому с привидением.
Городок Шуля летом расцветал пышной зеленью яблонь и вишен, живописно обрамляющих рассыпавшиеся вдоль дороги дома и ухоженные улочки. Центр Шули местами был застроен серыми высотками и унылыми пятиэтажками, зато на окраине царило разноцветье частных домиков и узких пыльных дорог вдоль садов и огородов. Воздух в пригороде казался свежее и слаще, громче пели птицы, жизнь текла медленно и расслабленно.
Фиса любила писать свои книги возле открытого настежь окна с видом на благоухающий зеленью сад. По утрам садилась с чашкой чая за стол, кропотливо работала до обеда. Потом отдыхала в гамаке под тенью развесистой яблони, а вечером, когда на сад опускалась долгожданная прохлада, полола сорняки на грядках и поливала из пузатой лейки ровные ряды петрушки и клубники.
Антон притормозил возле высокого крашенного забора, вышел из машины и галантно подал руку Фелиции. Фиса вынула из сумочки ключ, отперла калитку и пригласила охотника на свой приусадебный участок. Антон вошел и окинул восхищенным взглядом симпатичный дом из белого кирпича и обширный сад. Вот бы переехать из тесноты однокомнатной квартирки в такой домик!
– Давайте покажу, где мне являлся покойник, а вы осмотрите дом на предмет «потусторонних» следов.
Пока Фиса открывала дверь в дом, Антон приволок из машины большую спортивную сумку, весело бренчащую таинственным нутром, бросил на пол в прихожей и дернул молнию. На свет появился радиоприемник с антенной, диктофон и здоровенный старый магнитофон с микрофоном и кабелем.
Фиса с недоумением уставилась на технический арсенал «охотника»:
– И как это вам пригодится, Антон? Сунете микрофон в руку покойнику и включите запись?
Антон деловито разложил на полу свои устройства и пояснил непонятливой клиентке:
– Сначала нужно призвать покойника, чтоб заманить в ловушку. Я подключу микрофон к радиоприемнику, настроюсь на нужную частоту. А как услышим голоса потустороннего мира, вы, Фиса, громко позовете в микрофон покойного мужа. Перед этим мы поставим на пол кругом и зажжем семь свечей, в центр положим одну из вещей покойного, а как он появится – произнесем заклинание:
– Уходи, Вячеслав, из дома, где тебе все знакомо. Уходи на небеса, дожидайся меня там. Через пару сотен лет приду навсегда, когда умру!
Фиса фыркнула и рассмеялась:
– Пусть не надеется! И через тысячу лет не желаю его видеть даже на том свете! Нет другого заклинания?
Антон пожал плечами и резонно заметил:
– Пусть он там пару сотен лет дожидается. Лишь бы сюда не являлся!
Фиса сняла панаму, бросила на трюмо и посмотрелась в овальное зеркало. Черные волосы красиво рассыпались по плечам, зеленые глаза загадочно мерцали. Лишь рыжий сарафан нелепым пятном выбивался из образа. «Ей бы надеть черное платье и рубиновое ожерелье и сразу на шабаш!» – фантазировал Антон, пока собирал свои охотничьи девайсы и заботливо раскладывал на низком столике.
– Идет, пусть отстанет на пару сотен лет, а там посмотрим, что делать! Не думайте, что так просто от меня отделаетесь, Антон. С этого дня привидение Славика – наша общая забота! – проворчала Фиса.
День «охотников» прошел в приготовлениях и заботах. Фиса отыскала в кухонном шкафу семь разномастных свечей и парадную белую скатерть. Принесла из кладовки старую футболку Славика, давно служившую половой тряпкой. Растянула на свету футболку и задумалась: а ну как покойник разгневается, что она его любимой одежкой полы натирает? Ничего не поделаешь. Других вещей в доме не осталось, ибо Фиса в гневе на дурацкую смерть муженька опрометчиво выбросила все его пожитки на ближайшую помойку.
Заботы Антона протекали в области высоких внеземных технологий. Он долго искал место в Фисиной спальне, куда приткнуть магнитофон и радио. Розеток было всего две и обе располагались возле кровати, тогда как девайсы надлежало спрятать в укромное место за шкафом. Антону не хотелось, чтобы смекалистое привидение сразу заметило охотничье «оружие» и сбежало непойманным. Фиса быстро сообразила, как помочь незадачливому партнеру и притащила с чердака тройник с удлинителем. Охотник быстренько все подключил и ловко разместил на тумбочке за шкафом.
К полуночи спальня Фисы походила на полигон для ловли внеземных духов и съемочную площадку увлекательного сериала «Сверхъестественное», который она с интересом глядела по вечерам до того, как сверхъестественные события вторглись в ее реальную жизнь.
Окна закрыли и занавесили, Фиса в кокетливой кружевной рубашке улеглась на просторную кровать и накрылась простыней. Перед кроватью мерцала белым парадная скатерть, по краям которой неровным кругом дрожали огоньки семи разнокалиберных свечных огарков. В центре, будто на торговом прилавке, лежала красиво сложенная потертая серая футболка.
За широким шкафом притулилась низкая тумба с теснящимся на ней магнитофоном, приемником и микрофоном. Рядом прямо на полу скорчился охотник. В комнате с запертыми окнами вмиг стало нестерпимо душно, и Антон не раз пожалел, что не отправился на дело в просторных парашютистых шортах. Парень бросал на Фису в ночнушке завистливые взгляды и страстно желал стянуть жаркие джинсы и продолжить охоту в одних трусах.
Время в духоте тянулось ленивой жвачкой. Фиса на кровати уж было решила вздремнуть, благо на страже ее сна сегодня сидел крепкий молодой мужчина, как вдруг в спальне скрипнула дверь и показалось оно. Закутанное в белый саван бородатое привидение ее покойного мужа. Привидение подплыло к кровати, слегка замерло при виде свечей и футболки и после небольшой театральной паузы, затянуло призывную речь:
– Фелиция! Ты не прислушалась к моей мольбе и оставила меня одного! Приди ко мне, ибо нет мне покоя на том свете, а тебе не будет покоя на этом.
Фелиция села на кровати, молча уставилась на белую фигуру и потянулась рукой за очками. От страха она позабыла слова изгнания духа. Хотела надеть очки и прочитать по бумажке. Вытаращив глаза на покойника, она шарила рукой по тумбочке в поисках очков и бумажки с заклинанием.
Тем временем Антон судорожно пытался включить магнитофон, чтоб записать речь духа. Охота сразу не задалась. Кнопку магнитофона заело, провода перепутались, радио упорно молчало.
В отчаянии парень ринулся к привидению, желая поймать его голыми руками и убедить добровольно отстать от Фисы, но зацепился ногой за удлинитель и со всей силой грохнулся прямо на скатерть со свечами и футболкой. Фиса в испуге закричала, свечи потухли. Антон сел на полу, потер ладошкой ушибленный лоб и глянул на дверь. Привидение исчезло.
– Горе – охотник! Мы так до скончания веков его ловить будем! – воскликнула Фиса, соскочила с кровати и включила свет. В комнате будто только закончился бурный шабаш. На обгорелой скатерти вразнобой валялись свечные огрызки вперемешку с линялой футболкой. Рядом сидел измазанный воском и гарью охотник и растерянно хлопал карими глазами, уставившись в одну точку. Анфиса проследила взглядом, потом посмотрела на Антона. Он кивнул. На дверном косяке висел клочок белой ткани от савана покойника.
– А привидение-то ваше, Фиса, вполне материальное. Вот какой клок от савана на двери оставило!
Фиса оторвала кусочек савана, понюхала и резонно возразила:
– Может, привидение является голым, а здесь стыдливо заворачивается в простыню?
Антон пожал плечами и поднялся на ноги:
– Если это ваш муж, чего ему стыдиться?
Фиса накинула халат и принялась открывать окна: выветрить запах гари. Антон помог хозяйке убраться в комнате.
Потом обоим страстно хотелось чаю. Фелиция пригласила охотника на кухню, усадила за стол и принялась хлопотать по хозяйству. Достала из шкафчика большую расписную банку, сыпанула из нее чай в две чашки, залила кипятком и протянула одну чашку Антону. Антон отхлебнул чай: горький вкус обжег гортань и вызвал кашель.
– Что это за чай? – подозрительно спросил он у хозяйки и сделал еще пару солидных глотков.
Фиса с наслаждением пила из своей чашки:
– А это мне племянник Егор весной подарил. Банка большая, красивая, да и чай мне понравился. Оригинальный вкус. Теперь только его и пью.
Охотники напились чаю. Фиса отправилась спать, а Антон поехал в редакцию. Нужно как следует подготовиться к следующей ночной охоте.
В предрассветном сумраке небо покрылось чернильным покрывалом. Высоко под звездами мерцала холодная луна. Антон крепко держался за руль и отчаянно боролся со сном. Вильнув пару раз машиной, решил: лучше остановиться. Парень вырулил на обочину, притормозил и откинулся на спинку кресла. Минутку поспать и можно ехать дальше. Спустя минуту, как ему показалось, открыл глаза и изумленно уставился на сидящего рядом с ним небритого мужика.
