Марина Вуд
Заявление на увольнение
3.
Арина
– И ты не уволилась? – спрашивает меня подруга и по совместительству соседка по имени Лиля.
Лилечка стройная, красивая блондинка моего возраста. Лёгкая в общении и весёлая по жизни. Мы дружим с ней со школьных времён, когда наша семья жила здесь с бабушкой и я ходила в местную школу. В отличие от меня, у девушки за плечами три брака, но нет детей. Мы частенько засиживаемся вечерами на кухне и пьём чай. Кухня моя, как, впрочем, и вся квартира, маленькая. Но зато своя. Чему я очень рада. В наше время иметь собственное жилье – большое везение.
– Нет. Это, конечно, немного неприятно. И ко всему, задевает мою профессиональную самооценку. Но это ведь не навсегда. Я постараюсь побыстрее найти ему самую лучшую помощницу в мире и со спокойной душой вернуться к себе в отдел. – Я наливаю в чашку кипяток и подаю её Лиле.
– Лучше бы ты с таким рвением мужика себе приличного нашла и вообще уволилась с этой работы. А то времени на личную жизнь у тебя совсем не остаётся.
У Лили, как и у половины моих родственников по маминой линии, какое-то навязчивое желание выдать меня замуж. Сама-то она уже там трижды побывала. Первый муж, как бывает с блинами, оказался комом, второй от неё сам сбежал, ну а третий был стар и богат – всё как она мечтала. Но, к сожалению, прожили они недолго. А когда он умер, его дети взяли Лилю за горло, оставив ни с чем. Теперь эта самая безутешная вдова, прихватив с собой парочку норковых шуб и драгоценностей, подаренных ей её покойным супругом, из шикарного особняка вернулась в свою квартирку в хрущёвке, которая находится этажом ниже, прямо подо мной.
– Лиля! Ну что ты говоришь? Ванька же всё услышит, – последнее предложение я произношу почти шёпотом.
– Я всё слышал, мама! – подаёт голос мой ребёнок. – И тётя Лиля права. Бабушка тоже так говорит!
Не уши, а локаторы, блин!
– А ну-ка, иди сюда. Иди и расскажи мне, что там бабушка говорит?
Лиля сидит с полным ртом и чуть не давится чаем.
В этот момент в дверном проёме появляется Ванькина голова.
– Ну мам… – тянет Иван. – Ты разве бабушку не знаешь? – И неохотно садится рядом на табуретку, держа учебник в одной руке.
– Знаю. Потому и спрашиваю. Ну, что она там говорила? – Я раздражённо насыпаю сахар в свою чашку и начинаю его расколачивать, а сын тяжело вздыхает.
– Она сказала, что ты такая злая, потому что у тебя мужика нормального нет. И если ты его сейчас не найдёшь, то в сорок ты вообще никому не нужна будешь. Ещё и, как она сказала… а, с довеском в придачу.
Странно слышать такие слова от своего собственного чада.
Соседка всё-таки поперхнулась чаем и теперь пытается откашляться.
– Ну, бабуля у вас, конечно, огонь. – Лиля берет салфетку и вытирает лицо.
– Моя мама в своём репертуаре, – говорю я, поднимаюсь с табуретки и подхожу к плите, чтобы снять ужин с огня. – Это же надо, такое при ребёнке говорить?!
– Мам, а что такое довесок? – спрашивает сын, а мы с Лилей молча переглядываемся.
– Вырастешь – узнаешь! А сейчас марш в комнату. Уроки доучишь и будешь ужинать.
– Ну мам…
– В комнату! – Добавляю голосу строгости и указываю пальцем на дверь.
Ванька нехотя поднимается и плетётся к себе, тихонько возмущаясь под нос: «Так всегда! Вырастешь – узнаешь… Вырастешь – узнаешь…»
– Нормально? – Я разворачиваюсь к Лиле и принимаю позу «руки в боки».
– Без комментариев. Хотя, знаешь, отчасти я с ней согласна. – Лиля выбрасывает салфетку и садится обратно, поджав ногу под себя.
– И ты туда же? Мне ещё нет даже тридцати одного, а до сорока так вообще ого-го как далеко. – Отодвигаю стул, сажусь напротив и беру чашку, глядя на подругу.
Лиля как-то странно взглянула на меня, и нездоровый огонёк зажегся в её голубых глазах. В такие моменты в этой блондинистой голове всегда рождается гениальная мысль. И я не ошиблась.
– Послушай, я придумала! – взвизгивает она, довольно хлопая в ладоши.
Как вы предсказуемы, мадам.
– У меня есть одно приглашение на крутую «Speed dating» вечеринку.
– «Speed dating»? А что это? – спрашиваю я с нескрываемым интересом и смотрю на подругу.
– Это такой формат быстрого знакомства. Когда девушки размещаются за столиками с номерками. Мужчины же, в свою очередь, через каждые три – семь минут последовательно пересаживаются от одной к другой. – Восторгаясь своей гениальной мыслью, Лилёк закусила нижнюю губу, и в её глазах заплясала черти.
Класс! Могу с полной уверенностью сказать, что вот эта затея – не лучшее, что приходило в её светлую голову.
– Знаешь, это, наверное, всё не для меня. – Я бросила скептический взгляд на подругу, пытаясь не обидеть её своим отказом.
– А ты попробуй. Вдруг понравится?
По глазам понятно, что она от меня не отстанет.
– Блин… Если я вдруг какого-нибудь знакомого встречу? Знаешь, как стыдно будет! – протягиваю я, всеми силами отпираясь от этой затеи.
– Да вряд ли, – отмахивается Лиля. – Город у нас большой. Встретить кого-то знакомого – один шанс на миллион.
– Ну не знаю… – говорю я после недолгой паузы. – Я подумаю. – Чтобы не обидеть, я сделаю вид, что подумаю над её предложением, ну а потом, извинившись, откажусь.
– Думай быстрее. Вечеринка будет в одном очень дорогом клубе. И уже в эту пятницу.
– А сама почему не хочешь пойти?
Может, я смогу внушить Лиле, что ей самой надо на эту вечеринку.
– Ну, я ещё в трауре. Ещё и месяца не прошло, как от нас ушёл Серафим Иванович. Ещё недельку подожду, а там уж можно и нового претендента на моё сердце искать. А ты обязательно сходи!
– Спасибо за предложение, я обязательно над ним подумаю.
***
– Ты опоздала! – сразу слышу недовольное порицание Тимофея Петровича из его кабинета, как только вхожу в приёмную. Через секунду в ней появляется наш новый босс и начинает тыкать мне под нос свои швейцарские часы.
Я спокойно обхожу его и направляюсь к своему рабочему месту. Кто бы знал, чего мне стоит это спокойствие!
– На работу к девяти, а сейчас только без четверти девять, – отвечаю я и прячу свою сумку под стол, попутно включая компьютер.
– Это остальные приходят к девяти, а моя помощница должна приходить к восьми тридцати.
– Может, ещё на семь? Или она должна вообще здесь ночевать? – обиженно фыркаю я себе под нос. – Где это написано?
– В служебной инструкции, которую ты же и писала. Или ты её не читала? – отрезает босс и стреляет в меня сердитым взглядом.
Чёрт! Точно. Что-то я упустила этот момент.
– Зато, я смотрю, вы ночью времени зря не теряли, – говорю я чуть слышно, почти шёпотом.
– Что? – Он удивлённо округляет глаза.
– Говорю, извините! Это больше не повторится. – Снимаю пиджак и сажусь за стол. На мне белая рубашка, заправленная в кюлоты, и белые мокасины.
– Так-то. За сегодняшнее опоздание я вычту из твоей зарплаты. Впредь приходи заранее.
Капец какой-то! Господи, дай мне сил пережить этот день под гнётом этого тирана, да и все остальные!
– Ну, что у там нас сегодня по плану? – спрашивает шеф и нарциссично приглаживает рукой свои волосы. Любит же он себя! Судя по его внешнему виду, он, кажется, уверен в себе настолько, что все лондонские «Денди» и «мачо» нервно курят в сторонке.
– Сейчас. – Я поднимаю свою сумку и ставлю на колени.
– Арина, скажите ещё, что вы не помните сегодняшнее расписание?! – Пока я шарю в сумке в поисках ежедневника, шеф вскидывает брови и смотрит вопросительным взглядом.
Нет, блин! Конечно, я его выучила! Всю ночь только то и делала, что зубрила должностную инструкцию и распорядок твоего дня.
Я оставляю вопрос без ответа. Открываю блокнот и зачитываю вслух список запланированных встреч. Мне бы сейчас в своём отделе сидеть и любимую работу работать, а не вот это вот всё. Всё это время он нависает надо мной совершенно недвижимо и смотрит как баран на новые ворота. Когда я заканчиваю оглашать список его дел, в приёмной воцаряется тишина.
– Что-нибудь ещё? – спрашиваю я и натягиваю на лицо милую улыбку. Спокойно, Воронцова, спокойно. Это не надолго. К тому же на вчерашнюю вакансию уже откликнулось четыре девушки.
– Да. Сделай мне кофе. Двойной с сахаром и без молока. Надеюсь, ты хоть это выучишь, – говорит Тимофей Петрович презрительным тоном.
– Хорошо, – отвечаю я сквозь зубы, стараясь не терять самообладания.
Цианистый калий бы тебе вместо сахара, индюк напыщенный! И желательно сразу на голову.
Он направляется в сторону своего кабинета, но потом останавливается и снова разворачивается ко мне:
– Ах да, ещё один момент: собеседования на должность помощницы я буду проводить лично.
Ну конечно! Он же не мог не поддеть меня. Я ведь всего лишь начальник кадрового отдела, разве я умею проводить собеседования?
– Хорошо, – киваю я и понимаю, что ещё чуть-чуть – и я начну скрипеть зубами.
Ещё несколько минут мужчина пронизывает меня взглядом, явно ожидая моей реакции, но её не следует. Затем наконец-то разворачивается и молча уходит в свой кабинет.
Аллилуйя! И пускай больше не выходит оттуда до конца дня.
Ближе к обеду в приёмную, которая, к слову, была огромной, начали стекаться девицы, претендующие на должность «девочки на побегушках». Причём каждая будто с обложки журнала – все как на подбор красавицы и умницы. Им бы в модельное агентство, а не сюда, к этому монстру. Ну да и бог сними. Главное, что скоро я отсюда уйду, и эта мысль, как ничто другое, греет мне душу.
Первой в кабинет шефа вошла высокая брюнетка. Двадцать пять лет. Высшее экономическое образование. Да ещё и с опытом работы на должности секретаря референта. Не помощница, а мечта любого нормального мужика.
Но, как ни странно, спустя двадцать минут она как ошпаренная выскочила из кабинета и настолько громко хлопнула дверью, что всех присутствующих передёрнуло.
Второй в кабинет вошла светло-русая девица. Внешность, конечно, более скромная, нежели у первой. Но зато выглядела она более естественно. На моё удивление, и вторая девушка тоже не пробыла там дольше первой и вышла из кабинета отборно матерясь. После этого две оставшиеся начали переглядываться между собой.
Третья была блондинкой. От шефа она выскочила вся в слезах, с размазанной тушью на глазах. Вместо громкого ухода она села в приёмной на стул и горько заплакала.
Честно сказать, что это зрелище не для слабонервных.
Я не удержалась, налила в стакан воды из графина и протянула девице: – Вот, выпей и успокойся.
– Спаси-и-бо. – Она дрожащими руками берет воду и делает несколько глотков.
– Почему ты плачешь? Что он тебе сделал? – Присаживаюсь перед ней на корточки и подсовываю бумажные салфетки. Она смачно высмаркивается и снова припадает губами к стакану.
– Он сказал, чтобы я ему отсосала, – всхлипывая, отвечает девушка и вытирает глаза, размазывая тушь ещё больше.
Говорят, что приличные женщины умеют смотреть матом, и, видимо, я одна из них. Стоило только видеть меня со стороны в тот момент.
– А ты? – спрашиваю я и успокаивающе глажу её по плечу.
– А я согласилась… – Блондинка ещё сильнее начинает завывать.
Он вообще с ума сошёл, что ли?
– И что? Он тебя как-то обидел? – Спрашивает у неё последняя из кандидаток на предложенную должность, всё ещё ожидавшая в приёмной. Да так, будто бы услышанное её никак не смутило.
– Нет, – отрицательно мотает головой девица. – Он сказал, что я свободна и чтобы вошла следующая. – Сказав это, блондинка начинает рыдать с новой силой.
Я дожидаюсь, пока девушка покинет приёмную и решаюсь на разговор с шефом. Потому что с такими темпами мне придётся просидеть здесь не одну неделю. А это меня совершенно не радует. Вообще. Если сейчас такое поведение спустить на тормозах, то в будущем может кто-то действительно пострадать от домогательств этого придурка. В том числе пострадает и компания, в которой работают нормальные люди и которым нужна зарплата. Поэтому следующей, вместо холёной девицы, пятки которой только и видели, в его кабинет захожу я.
– Как зовут? – Этот индюк даже голову не оборачивает. Гад!
– Как это понимать? – Я подхожу прямо к его столу.
– Что именно? – Его величество соблаговоляет развернуться и удивлённо приподнимает бровь. Смотрит как ни в чём не бывало.
– Может, ты мне тоже прикажешь отсосать тебе? – Я с грохотом бросаю свой блокнот на стол.
– Может, и прикажу, – отвечает он с ехидной улыбкой и прячет руки в карманы. – Если ты этого хочешь.
Огибаю стол и подхожу к нему максимально близко. Кто-то скажет, что я вообще страх потеряла. И, наверное, будет прав. Потому что он меня конкретно взбесил.
– Совсем больной?! – вспыхиваю я, затем наставляю указательный палец в его широкую грудь и зло выплёвываю прямо в лицо: – Твой отец годами зарабатывал репутацию для этой организации, а ты её реально просираешь! Сегодня, ещё до вечера, половина города будет знать, что сын Тимирязева Петра Алексеевича – извращенец и пристаёт к подчинённым с грязными предложениями. К нам под дулом пистолета никто работать не пойдёт. Ты это понимаешь? – Последние слова я почти кричу.
– Пойдут. – Он с силой берет меня за запястье и отшвыривает мою руку в сторону.
Честно признаюсь, на долю секунды мне показалось, что он меня сейчас ударит. Но я продолжаю стоять, чтобы не показать, что я сейчас на самом деле чувствую. А чувствую я именно страх.
– А твоих девиц я проверял на стрессоустойчивость. Мне не нужна в приёмной истеричка или ш… девушка лёгкого поведения. – Мужчина делает шаг ко мне и становится почти вплотную. В кабинете тишина, и единственное, что я слышу – его тихий, хриплый голос над своим ухом: – А сейчас иди и сделай мне кофе. У меня через полчаса встреча с директором «Интер-траст».
Тимофей
Я стою и смотрю на Арину. Не знаю почему, но меня забавляет её реакция. Я бы даже сказал, что умиляет. Стоит тут такая, вся нахохленная, словно воробей, и думает, что напугает меня, метая молнии во все стороны. По правде говоря, когда она швырнула на мой стол свой ежедневник, я, грешным делом, подумал, что следующий предмет полетит в меня. Ещё ни одна женщина, пока я занимаю эту должность, не позволяла себе так со мной разговаривать. Я даже не знаю, как мне правильно реагировать. Выгнать её из конторы – не вариант. Сотрудник она хороший, иначе бы не была начальником кадрового отдела. Начинать препираться с ней, – значит опустится до уровня баб. Поэтому я решаю сделать ход конём, то есть сделать вид, что ничего только что не произошло.
Подхожу к ней в плотную и говорю:
– А сейчас иди и сделай мне кофе. У меня через полчаса встреча с директором «Интер-траст». – По взгляду видно, как она растеряна. – И ещё, исключительно из своего великодушия, я забуду всё, что ты мне только что сказала. Но, на будущее, – говорю я и упираюсь в неё глазами, – усвой один урок: если ты ещё когда-нибудь позволишь себе разговаривать со мной в подобном тоне, то вылетишь отсюда как пробка из бутылки шампанского. И тогда я уже не буду таким замечательным, благородным мужиком. – Напираю на неё своим телом и чувствую её парфюм. А ещё ощущаю, как бешено колотится её сердце. И, чёрт возьми, это почему-то очень приятно. Не то чтобы я возбудился. Нет. Возможно, конечно, что всё из-за отсутствия Алисы, а вместе с ней и нормального, регулярного секса.
– Но, – пытается она возразить мне, но не успевает: я прижимаю указательный палец к её губам.
– Ч-ш-ш… я бы сейчас, будучи на твоём месте, помолчал. Затем вышел вон в ту дверь, – указываю пальцем на входную, – и принёс мне кофе.
Не моргая и практически не дыша, она выходит из кабинета.
Арина, Арина… Ах, какая женщина! Красивая. Эмоциональная. Отчаянная. Могу себе только представить, какой она бывает в порыве ревности. А сколько в ней злости и экспрессии…
Не знаю, кажется, я немного перегнул палку. Но почему она так крепко засела в моей голове? Даже тогда, на собрании. Я ведь не слепой. Прекрасно видел, что она меня не слушает. Признаться, меня это очень зацепило, поэтому и решил её немного наказать. А что? Пусть знает, как не внимать словам руководителя. Гипотетически, я бы мог на место помощницы взять кого-нибудь из ресепшена. Но практически я этого не хотел. Они мало того что без мозгов, так ещё и ноги раздвинуть не прочь, а я на работе не приемлю такого. Да и зачем? Зачем заморачиваться и вообще кого-то искать, когда у меня под носом ходит этакая «фурия». Целый начальник отдела, которую тоже можно поиметь, хоть и не физически, зато морально. Чтобы место своё знала и послушной была. А то ходит вся такая гордая, прямо английская королева. К слову о женщинах: когда я решил позвонить Алисе и, даже не задумываясь, слегка ударил в дверь, слушая монотонные гудки в трубке, в кабинет вошла Арина и молча поставила передо мной кофе.
– Надеюсь, без яда? – шепчу я, прикрывая рукой микрофон.
В ответ она фыркает что-то нечленораздельное и выходит. А я в который раз оцениваю её фигуру сзади. Талия. Бедра. Ноги. Но вот наряды, которые она носит – сущий ужас. Надо бы ей как-то сказать об этом.
Как только моя временная помощница закрывает за собой дверь, слышу голос Алисы.
– Приве-е-е-т! – протягивает гласные моя малышка.
– Привет, Лисёнок! Как ты там? – спрашиваю я и слышу на заднем фоне музыку вперемешку с женскими визгами.
– Норма-а-ально, – говорит она странным голосом.
Меня это напрягает.
– Чем занимаешься? – Пытаюсь скрыть раздражение в голосе, но получается хреново.
– Мы с девочками отдыхаем после съёмки.
– Ну девочек-то я слышу, может, там ещё и мальчики есть? – спрашиваю я, но как-то немного ревностно. – Ты сейчас где?
– У-у-у-у… – протягивает Алиса после недолгой заминки, причём так невнятно, будто с кашей во рту, – у подру-у-у-ги. Ты что-о-о, какие мальчики?
– Ты что, пьяна? – Мой тон становится больше похожим на рык, но я по-прежнему сдерживаю себя в разговоре. Хотя в этот момент мне дико хочется закричать на неё, потому что понимаю: она явно под чем-то.
– Не-е-ет! Ты что-о-о? Мы только по коктейльчику с девочками выпили, и всё. – Музыка в трубке резко стихает, но голос её остаётся таким же. – Лучше расскажи, как ты? Я так соску-у-у-училась.
– Я – нормально. Алис, набери меня по видеосвязи, пожалуйста, – настойчиво прошу я.
– Ти-и-и-м, малыш, здесь ужа-а-асный интернет. И телефон у меня скоро сядет. Надо подзарядить. Давай чуть позже? – съезжает с темы девушка.
Верится с трудом, ну да ладно. Может, и правда с девчонками подвисла.
– Хорошо. Всё равно у меня сейчас будет встреча. Но после я снова тебя наберу.
В ответ слышу чмоки в трубку и её стандартное: «Люблю-ю-ю тебя, малыш!» Звонок отключается.
Встреча с директором «Интер-траст», Усиковым Николаем Игоревичем, проходит более чем успешно. Мы договариваемся о поставках стройматериалов для наших объектов на выгодных условиях для обеих сторон. После встречи я звоню Алисе ещё раз пять. Но рубку она так и не поднимает. Целый день я торчу в офисе, изучая отчёты по работе нашей компании. Могу не кривя душой сказать: работа здесь отлично налажена. Всё-таки отец умеет подбирать кадры и контролировать рабочий процесс. К половине восьмого вечера офис пустеет, и я решаю отпустить свою помощницу домой.
– На сегодня всё. Ты свободна, Арина. – Я подхожу к её столу и опускаю на неё взгляд.
– Николаевна, – говорит она и поднимает на меня свои бездонные карие глаза. – И желательно на «вы», – строго добавляет она.
– Арина Николаевна будет тогда, когда ты снова будешь начальником отдела. А пока ты просто Арина.
Со злостью сверкнув на меня своими очами, она начинает спешно собираться.
Я же стою как истукан и смотрю на это. Ловлю каждое её движение. Что-то в ней есть. Интересно, есть ли у не кто-то? Хотя, какая мне разница.
– И ещё, не в обиду, конечно, – говорю я. Девушка замирает. – Но не могла бы ты соответствовать дресс-коду?
Я думал, что мне в ответ сейчас полетит очередной хамоватый ответ, но она сдержалась и спокойно спросила:
– Белая блузка и чёрная юбка подойдут?
– Вполне, – одобрительно киваю я.
– Тогда хорошего вечера, Тимофей Петрович.
Она выходит из-за стола, а я смотрю, как её стройная фигура в непонятных брюках отдаляется от меня, направляясь по коридору к выходу
4.
Арина
– Это всё не то. И это. И это.
Наверное, десятая по счёту юбка летела на кровать. В ту самую кучу, где уже валялись мои рубашки вместе с брюками.
– Это всё как из бабушкиного сундука. – Возле открытого шкафа стояла запыхавшаяся Лиля.
– Не начинай. Нормальные вещи. – Я взяла одну из юбок, встряхнула и приложила к себе. Посмотрела на отражение в зеркало – вроде ничего так. – Обычная классика. А она, кстати, всегда актуальна.
Лиля подошла сзади и смерила меня взглядом.
– Хрень это, а не классика! Сейчас ко мне пойдём. Подберём тебе что-нибудь нормальное. Чтобы не стыдно было завтра в офисе показаться.
– Вот только не надо обижать мои вещи и мой вкус, ладно? Я нормально одеваюсь и совсем не старомодно.
– Вот именно, детка. – Лиля обняла меня за плечи. – Нормально. А надо одеваться с лоском. Раз уж даже такой мужчина, как Тимирязев младший, делает тебе замечание по поводу твоего внешнего вида, то стоит над этим задуматься.
– Ты-то откуда знаешь, какой он мужчина? – Разворачиваюсь к подруге и отбрасываю юбку в сторону.
– В интернете посмотрела. Красавчик он, однако, – вздыхает подруга с ноткой лёгкой грусти в голосе.
– Надо же! В интернете она посмотрела. Слышала бы ты его в офисе, детка, – язвительно передёрнула я её словцо, – ты бы сейчас таковым его не считала. Он озабоченный хам! И думает скорее не тем, что между ушами, а тем, что между ногами. И, честно говоря, мне плевать на его мнение.
– Ну, не обижайся. – Лиля расплылась в примирительной улыбке. – Я же хочу как лучше. У меня столько вещей без дела лежат. А так ты их хоть выгуляешь. Идём ко мне и выберем тебе отпадный наряд на завтра.
Отказать ей сейчас, – словно котёнка на улицу выбросить.
– Ладно. Уговорила. Но вещи у меня нормальные!
– Нормальные, нормальные. Кто ж спорит-то?
Минут через десять я стояла в спальне подруги, одетая в узкую чёрную юбку-карандаш с разрезом до самой ж… попы и полупрозрачную блузку из белого шёлка, явно от какого-то крутого дизайнера. С впечатляющим декольте, которое хочется застегнуть на булавочку. Из обуви мне были предложены чёрные лодочки на высоченном каблуке.
– На. – Лиля с довольной миной протягивает мне новую пару чёрных чулок в крапинку. – Это маленький презент.
Я покрутилась перед её огромным зеркалом в белой витиеватой оправе. Нет. Я не выглядела вульгарно. Скорее сексуально. Очень сексуально. И если бы я хотела соблазнить какого-нибудь папика, то такой наряд пришёлся бы как нельзя кстати. Подозреваю, что именно таким внешним видом Лиля охмурила когда-то Серафима Ивановича, царствие ему небесное.
– Лиль, ты, конечно, не обижайся, но тебе не кажется, что это как-то слишком? – говорю я, поворачиваясь к ней лицом.
– Слишком что? – Она недовольно складывает руки на груди.
– Ну… слишком откровенно, что ли. – Я вновь вернулась к зеркалу.
– Может, ты хотела сказать – слишком сексуально? – Подруга подходит ближе и сердито вручает мне чулки.
– И это тоже, – тяжко вздыхаю я.
– Как сказал дедушка Фрейд: «Миром правят жажда власти, секс и чувство голода». И сейчас в этом наряде ты источаешь секс. Дорогой секс. Понимаешь?
Я снова смотрю на себя в зеркало.
– Но я ведь не на торги себя выставляю, – говорю я с горечью. Меня почему-то обижает такое сравнение.
– Завтра в офисе все мужики будут валяться у твоих ног. И шеф тоже, вот увидишь.
– Думаешь? – Провожу рукой от талии к бёдрам. Что тут скажешь, выгляжу я и правда очень дорого. А может, и так. Пусть Тимирязев знает, что я не какое-то там барахло, об которое можно ноги вытирать.
– Уверена! – с гордостью заявляет подруга. – Так что ты, подруга, не тупи! Бери вещи и шуруй в них на работу. – Лиля стряхивает невидимую пылинку с моего плеча. – Завтра я тебе ещё что-нибудь интересненькое подберу из своего гардероба, чтобы не ходить каждый день в одном и том же.
На том и решили.
Я выполнила все предписания и указания Лили. Даже обула её шпильки и накрасила губы красной помадой. И всё было бы ничего, вот только я не привыкла к таким каблукам. Пока доковыляла в них до машины, то поняла, что уже устала, а ещё надо высидеть день в офисе.
На этот раз я не опоздала и в восемь двадцать уже сидела за своим рабочим столом. Шефа ещё не было. До его прихода я разложила всю входящую корреспонденцию, отправила ему на почту договоры для новых проектов и дала указания по работе своему отделу. Даже успела послушать свежие сплетни, так сказать, из первых уст. А точнее, от Ирочки – секретаря Николая Егоровича.
Не помощница, а золото! Себя не похвалишь – и день как оплёванный.
Ближе к десяти в приёмной появился босс. Сказать, что он был зол – ничего не сказать. Он пронёсся мимо меня словно ураган. Попутно крикнул «кофе» и громко хлопнул дверью своего кабинета.
Видимо, здороваться его реально не учили.
Я поднялась со своего места, но даже ещё не успела подойти к кофемашине, как снова услышала хлопок двери и голос шефа за спиной.
– Буду через час! – крикнул он и скрылся за входной дверью приёмной.
Интересно, кто же ему так с утра настроение испортил?
Я вернулась за стол. Пока его не было, отобрала новые резюме на должность его помощницы и назначила собеседования. Даже если он будет очень занят, то я, как начальник отдела кадров, сама его проведу. И плевать на то, что он там говорил.
Ровно через час он вернулся. Но вернулся не один, а в компании ещё троих мужчин нерусской национальности. Один из них был в возрасте – лет за шестьдесят, – а двое других – помоложе. На этот раз Тимофей Петрович был куда спокойнее.
– Арина Николаевна, сделайте нам всем кофе, – сказал шеф и даже не взглянул в мою сторону.
– Пожалуйста! – еле слышно пробормотала я себе под нос.
– И до обеда нас не беспокоить, – добавил он, входя в свой кабинет и закрывая за гостями дверь.
Всенепременно, барин!
Водрузив чашки с ароматной стопроцентной арабикой на поднос, я тихонько постучала в дверь и вошла в кабинет. Мужчины, которые до этого что-то громко обсуждали, одновременно замолчали. Тот, который постарше, окинул меня взглядом с ног до головы и обратно, поправил узел галстука и сглотнул так, что даже я услышала. Двое других так же жадно осмотрели моё жертвенное тело.
Я медленно подошла к столу и поставила поднос. Для этого мне пришлось слегка наклониться, и я тут же почувствовала хищные взгляды, устремлённые на разрез юбки.
Брр! Мерзкое чувство. Я ожидала совершенно другого эффекта.
Пока меня оценивали сзади, шеф смотрел на меня спереди. И совсем нехорошим взглядом, полным то ли плохо скрываемой злости, то ли отвращения.
Ладно. Переживу и это. Надеюсь, он не будет это комментировать.
– Спасибо, Арина Николаевна! Дальше мы сами, – прорычал Тимирязев сквозь сцепленные зубы, что мне даже показалось, послышался скрип эмали.
Честно говоря, мне и самой не хотелось задерживаться в компании этих похотливых самцов. И поэтому я быстренько ретировалась из кабинета. Конечно, слово «быстренько» – громко сказано. На таких каблуках это сделать было трудно. Вернувшись к себе, я устало плюхнулась в кресло и облегчённо сбросила туфли. Ноги с непривычки начинало дико жечь.
Дело близилось к обеду, когда в приёмной появилась Ирочка со стопкой документов в руках.
– Ариша, выручай! – проскулила она. – Ксерокс полетел, а ты единственная на этом этаже, у кого есть запасной. Мне бегать вниз совсем не охота. – И не дожидаясь ответа, поставила передо мной кипу бумаг.
Я не успела даже рот открыть, чтобы что-нибудь возразить, как она выскочила из приёмной.
– В двух экземплярчиках. Буду должна, – это она прощебетала уже в коридоре.
Ладно. Могла бы её послать, но не буду. Делать сейчас всё равно особо нечего.
Я влезла обратно свои злосчастные туфли и, терпя боль, доковыляла до ксерокса. Нажала кнопку «копии», и адская машина заревела, выплёвывая лист за листом. А в моей голове всплыли слова из песни: «…по лицу роса. Я к тебе босая, за тобой бегу на край света, босая…»
Босая!
Как же мне хочется выбросить эти чёртовы туфли в ближайшую помойку и остаться босой. Все мои мысли занимала боль в ногах, которая только и делала, что нарастала с каждой минутой. Всё больше и больше. Ещё малость – и начну выть от боли, словно дикий зверь.
Дверь кабинета шефа снова распахнулась. Мужчины, выходя, параллельно бросали взгляды в мою сторону и о чём-то перешёптывались на своём языке.
Тот, который был самым старым, подошёл ко мне и с явным восточным акцентом произнёс:
– Было приятно познакомиться, Арина! – Затем взял мою руку и поцеловал, перед тем как добавить, утопая глазами моём декольте: – Надеюсь, мы ещё встретимся.
Трындец! Разве что в следующей жизни.
Я ничего не ответила, но и сдержать нервный смешок не смогла.
Мужчина смотрел на меня с такой похотью во взгляде, от чего мне захотелось спрятаться где-нибудь за ксероксом. Где-то читала, что женщине очень трудно выдержать взгляд мужчины, который её хочет. Теперь я поняла, каково это на практике. Но всё это херня, в сравнении с пыткой на моих ногах, которую я терплю уже битый час.
Когда последний из них пожал руку боссу и за ними наконец-то закрылась дверь приёмной, я услышала раскат грома:
– Арина! Ты что себе позволяешь?
Он не кричал. Нет. Он орал как бешеный. Мне казалось, что дрожали даже стёкла в оконной раме. Тимирязев кричал, а я молчала. Молчала и только смотрела на него. Смотрела на него, а думала о туфлях.
О боги!
В какой-то момент, в перерыве между чтением морали по поводу моего внешнего вида и страданиях о репутации нашей фирмы, – кто бы говорил! – я не выдержала, и по моей щеке побежала одинокая слеза. Тимофей увидел это и замолчал.
– Ну… это не повод для слёз. Не стоит из-за меня так расстраиваться. – Он подошёл ближе. На секунду мне показалось, что он хочет успокоить меня.
– Да при чём здесь вы? – Слеза уже текла со второго глаза.
– В смысле, при чём здесь я? – От возмущения его щёки практически раздулись.
– Туфли! – промямлила я, шмыгнула носом и посмотрела вниз, на лаковые кандалы.
Именно так я их ощущала. Не в силах терпеть эту боль, я с громким стоном отбросила их в сторону. В ту же секунду мои ступни ощутили приятную прохладу. Подняла голову и закрыла глаза. Какое облегчение. Я бы сказала – блаженство.
Всё! Решено. Так и поеду домой. Босая, но зато счастливая.
– Ой! Здравствуйте, Тимофей Петрович! – В реальность бытия меня вернул голос Ирочки. – Ариш, вижу, ты всё, – запнулась она на пороге.
Да, я всё! Это правильно обозначение данной ситуации.
– Угу, – отвечаю я и киваю на кипу готовых бумаг.
Ирочка быстро юркнула мимо меня, попутно оценив мой заплаканный вид.
Ну всё, завтра пойдёт болтовня по офису. Да здравствуют сплетни!
– Буду должна! – пискнула Ира и взяла в руки стопку бумаг втрое больше предыдущей. И хотела уже выйти, как шеф её остановил.
