«Плакать над бухгалтерской книгой запрещается – чернила расплывутся».
«Передышка» была написана в 1959 году, когда на Кубе победила революция и принесла ощущение грядущих перемен и в Уругвай. Поэтому маленький конторский человек Сантоме мечтает не о шинели (как гоголевский Акакий Акакиевич, а о неслыханном богатстве – о любви. Он пишет дневник не безлично каллиграфическим, а нервным, собствсенным почерком. Сантоме придумывает себе любовь, становящуюся явью, он разгибает спину и видит небо и других людей вокруг.
Марио Бенедетти существенно отличается от тех, кто составил ядро нового романа Латинской Америки. На фоне фейерверков мифопрозы, магического реализма, его будничная, приглушенная, принципиально антиромантическая проза с обыденными героями и старомодным психологизмом создает ту художественную философию истории, которая является главным достижением и вкладом латиноамериканского романа в мировую культуру ХХ века. Марио Бенедетти создал свой вариант современного реализма.
Герой «Передышки», средний монтевидеанец, ждет пенсию, хочет забыть о цифрах и увидеть «другое небо». Нет, он никуда не бросится бежать, не взбунтуется, а пойдет в кафе, запьет горечь и раздражение чашечкой кофе. Перед нами психопатология отчужденного и обманутого человека. Круговой обман здесь определяет систему отношений между конторщиками и начальством, мужьями и женами, друзьями и знакомыми, детьми и родителями. Чистый звук человеческой драмы постоянно прерывается дребезжанием, мелодией танго о «разбитой любви», «потерянной жизни». Способен ли такой герой на что-нибудь?
Бенедетти зафиксировал «Передышкой» лишь возможность изменений.
Человек в измерении текучей жизни, притом не Человек с большой буквы, а средний человек – тот, через которого вершится история со всеми противоречиями, драмами и трагедиями. Ему Бенедетти задает вопрос нашего времени – вопрос о человеческих возможностях, о гуманизме, а, следовательно – о будущем человечества. Способен сегодняшний маленький и даже мелкий человек стать человеком новым? Может он или не может соответствовать тем идеалам и требованиям, которые выдвигает наше время? Бенедетти создает панораму исторического бытия уругвайцев и Уругвая, меняясь со своей страной и следуя ее истории.
Тема, актуальная в эпоху перемен и волнений для всех народов и стран.
Экранизация романа «Передышка» (La tregua) была номинирована на премию «Оскар» 1975 г., а также получила премию «Амаркорд» от Федерико Феллини.
Я, думаю, что это первый уругвайский автор в моём читательском багаже.Книга понравилась, но меня, в отличие от большинства, не сильно проняло. Может здесь сказались личные обстоятельства. Слушала не сильно вникая, а краем уха, не могла сосредоточиться, слишком много происходит в реале.Поэтому и оценка скорей всего не адекватная.Да, в центре сюжета пожилой человек. Нет, не буду так писать, иначе и меня тогда можно отнести к этой группе:-(В центре сюжета мужчина не первой молодости, точно как почтальон Печкин из Простоквашино:-), мечтающий выйти на пенсию и наконец пожить.Отец-одиночка, воспитавший троих детей. Человек, хоть ещё и не собирающийся умирать, но подводящий итоги жизни. Собственно, мы все время от времени окидываем взглядом свою жизнь и пытаемся подвести некие итоги. И только некоторые постоянно живут в прошлом, с вывернутой шеей.Так вот собственно и итогов-то у него никаких нет… Ну отец, ну работник. Но ничего выдающегося или примечательного в его жизни не было.И только казалось, что началась белая полоса жизни и впереди любовь и счастье, ан нет, жизнь в очередной раз обманула, дав всего лишь передышку.Лекарство от одиночества (простите, но я не могу без шуток и юмора :-) свернуть
49-летний вдовец Мартин, плохие отношения с детьми, а скоро пенсия. В итоге одиночество, кризис, депрессивное настроение. На работе завязывает роман с 24-летней девушкой Лаурой. Вот она новая жизнь, новый смысл. Но… девушки больше нет. А значит – конец жизни, бессмысленность, одиночество.
Роман написан в форме дневников Мартина об этом периоде. Написано хорошо. Но чем смысл этих размышлений и соплежуйства?
Вот герой решает, что бог сделал ему в виде Лауры передышку. Он ощущает себя ничтожеством недостойным другой жизни. Бенедетти очень красиво пишет о скуке своего героя, об интимности его отношений, о нелюбимой работе, о рутине брака, о недовольстве детьми. Бенедетти показывает такого мачо-сексиста из которого выжимает чувства как капли сока. Это было даже увлекательно написано. Но фактически автор показывает ущербного героя, который всем недоволен, ничего из себя не представляет, который немного потрепыхался в новых отношениях и снова залез под плинтус.
Это книга ода разочарованиям и брюзжанию.
Книжный хоровод вокруг меня словно какое-то мистическое кольцо сжимается, пульсирует. Удивительно, но вот уже месяц, как одна из тем обволакивает меня в книгах, кружит, завьюживает. Тема старости. Нет, не так. Тема одинокого дожития. Нет, снова не так. Тема подведения жизненных итогов, жизненной рефлексии на одном из этапов второй половины жизни… И эта тема не депрессивная, нет. И не светлая, нет. Она такая… (сложно подобрать слова, я словно пробую их на вкус) естественная. И в этом все смешалось: и горечь, и страх, и трепет, и искушение опустить руки, и жажда свободы, и жажда несвободы. Все. Говоря о романе Марио Бенедетти, сразу хочется отметить его название. Я сознаюсь, я до самого конца не могла догадаться, при чем тут «передышка», на чем хотел сконцентрировать внимание автор. И я до сих пор уверена, что не читавшему название само по себе ничего не скажет. Но в то же самое время я благодарна автору за его, названия, точность, его меткость. Даже если перевести его как «перемирие». Тоже хорошо. Я поняла, что благодарна в тот самый миг, как сам автор пояснил мне, что он имел в виду. Роман в письмах. В письмах не от кого-то кому-то, в письмах самому себе. Это дневник. Но все равно меня никто не убедит, что это не письма. Это послания… Себе. Тому себе, который будет жить после. Если будет жить, то прочтет. И если прочтет, то будет знать, что живет. Начинается все очень и очень обыденно. Трагедия маленького человека – тема популярная не только в русской литературе, моя читательская жизнь доказывает мне это. Живет человек, работает, растит детей. Прожил, проработал, вырастил. Чего добился? Достиг ли того, к чему стремился? Ох уж эти мне вопросы человеческого бытия! Вот как мы, люди, мыслим шаблонно. Вроде хорохоримся, что мол нет, сие меня минует. А приходят они, эти годы, 40, 50 и далее, и начинаются у нас предвестники… Старости ли, мудрости… Не знаю. И купаемся мы, плещемся в этом море тоски, разочарования, самоуничижения, полуболи какой-то. Господин Сантоме занят именно этим: жена умерла настолько давно и настолько рано, что он даже не уверен, что то, что между ними было, было любовью; отношения с детьми – не совсем отношения, ведь связей между ними как бы и нет; работа идет своим чередом, ей отдано столько лет, еще бы она шла как-то иначе. Если кто-то думает, что вот сейчас я напишу, что дальше в романе все случилось в единый миг, который изменил жизнь главного героя, то я этого не напишу. Ничего такого тут не было. Собственно, как, откуда она взялась… эта надежда, эта передышка, это дорогое сердцу перемирие?! Может быть, ее послал Бог. Герой не верит в это. И он не станет в это верить, ведь если бы Бог послал ее, то что заставило его ее забрать в тот момент, когда она стала так необходима главному герою.Все просто и все сложно. Очень тонкое произведение. Очень! Не буду бояться сильного слова «очень». Автор словно стоматолог, он уже достал иглу, уже тянется к вашему нерву. Обезболивание?! Даже если вы весь обколоты, вас резанет болью. Один миг. Очень тонко и точечно. Я даже признаю, что кто-то из читателей и вовсе его, этот миг, не заметит. Кто-то переживет его весьма сносно. Кто-то разразится потоком слез. Мои, кстати, запоздали. Стала писать рецензию, вспомнила тот миг в романе… Вот так живешь, дышишь, ходишь, землю топчешь. А потом что-то меняется, и ты меняешься. Может, не в один день. Может, это растягивается надолго. Ты начинаешь верить. Но это только передышка. Это только перемирие в борьбе с самим собой. И когда она (оно) пройдет, уйдет туда, куда ты не дотянешься, сможешь ты быть благодарным просто за то, что это было?! Что станешь ты делать, зная, что это уже БЫЛО?!