Мария Геррер
Будь моей невестой. Временно
Глава 3
Все новогодние каникулы просидела дома. Иногда созванивалась с подругами, но видеть никого не хотела.
Обида ушла. Осталась злость. На саму себя в первую очередь. Пять лет, пять долгих лет встречаться с убожеством, которое променяло меня на смазливую красотку! Впрочем, кроме всего прочего красотка еще и богата.
Где были мои глаза? А мозги? Любовь слепа, с этим я согласна. Но думать хоть иногда надо. Егор не в одночасье изменился. Он всегда был таким. Только я упорно не желала видеть его недостатки.
Строила идиотские планы. Детей хотела. И вот результат! Я осталась на бобах, без жениха, без свадьбы, без романтического путешествия. Зато со свадебным платьем, долгами за ресторан и за номер для новобрачных. И тикающими часиками. Мне двадцать девять. Время я потеряла, детей нет. Семьи нет. Все супер!
К зимней сессии я практически не готовилась. Какая подготовка, когда на душе кошки скребут?
Экзамены сдавала слабо, на троечки, но сдавала. Мне было все равно, какие оценки я получаю. Кому это вообще надо? Главное получить корочки и отнести их в отдел кадров. Пусть директриса порадуется, что у нее почти все сотрудники с двумя высшими образованиями.
Оставался самый противный предмет – история права. Мне он вообще в жизни никогда не пригодится.
Лекции по истории права читал Максим Андреевич Литвинов. Увлеченный своим предметом до самозабвения преподаватель лет тридцати семи. Студентки тоже были увлечены. Только не историей права, а молодым сексуальным преподом.
Такого брутального красавца еще поискать! Высокий, подтянутый, темноволосый. С ироничной улыбкой на тонких губах.
Студентки млели под взглядом его холодных серых глаз. Пожалуй, одна я не обращала внимания на Литвинова. И, разумеется, не слушала его лекции. Мне было не до того. В ноябре, когда шла установочная сессия, я была счастливой невестой Егора и думала только о предстоящей свадьбе.
Зато на экзамене я поняла, что зря ловила ворон на лекциях Максима Адреевича. Экзамен я провалила с треском. Мое неуверенное блеяние Литвинов слушать не стал и велел приходить на пересдачу.
Первую пересдачу я тоже успешно провалила.
Осталась последняя попытка сдать проклятый экзамен. А потом начнутся проблемы – отчисление, восстановление, дополнительные расходы. Этого мне только не хватало для полного счастья!
Учебу в институте я оплачиваю из собственного кармана. Зарплата у меня неплохая, уходить из фирмы не хочется. А директриса уперлась рогом – или получай юридическое образование, или убирайся на все четыре стороны. Мотивировала это тем, что планирует перевести меня в юридический отдел. Скорее всего, просто заставит совмещать две должности. Хорошо, если хоть немного зарплату повысит.
Ценой неимоверных усилий попыталась взять себя в руки. Даже что-то читала по проклятому предмету. Но ничего не лезло в голову. Все мысли занимал подлец-Егор и Катька-разлучница. Как не старалась, не могла не думать об этой «сладкой» парочке.
Пришел день последней пересдачи. Настал момент истины. И к нему я была не готова. Совсем…
На один вопрос я еще хоть что-то ответить могла. Но второй ввел меня в полный ступор: «Римское и английское право – общность и различия». Именно то, без чего в нашей фирме не продастся ни один стеклопакет. Куда ж мы без римского права? А уж без английского тем более!
Шпор у меня не было, лекции я не писала. Даже подглядеть негде. Подсказать некому. На пересдаче в кабинете сидело полтора человека, включая меня.
Попыталась порыться в смартфоне, но Литвинов пресек мои попытки на корню.
– Что вы там ищите? – поинтересовался он.
– Простите, маме отвечаю, что я на экзамене, – без зазрения совести соврала я.
– Маме? Ну, ну… Положите мобильник на край стола и не трогайте, – строго приказал препод.
Еще минут пять я пыталась высосать из пальца хоть что-то. Не получилось.
Поняла, что тянуть время бесполезно и отправилась отвечать. В голове полная каша, на душе хмарь. Я мямлила что-то не слишком членораздельное.
Препод тоскливо смотрел на меня, оперевшись на локоть и положив голову на ладонь.
– Вы себя слышите? – поинтересовался он. – Вы несете полную чушь.
– Я не слишком хорошо подготовилась, – призналась я. – У меня личные проблемы. От меня жених ушел… – попыталась разжалобить я Литвинова. – Прямо перед Новым годом… Мы пожениться должны были в феврале. А он меня бросил… – шмыгнула я носом.
Странно, но плакать мне не хотелось. Как-то резко все перегорело. Именно сейчас, на экзамене. Но носом я пошмыгала на всякий случай. Вдруг поможет?
– Ваши проблемы это ваши проблемы, – холодно заметил Литвинов. – Мы сейчас говорим о римском праве, а не о вашей личной жизни. У меня такое чувство, что вы понятия не имеете, что такое римское право вообще.
– Не имею, – честно призналась я. – Ну зачем мне это? Мне это никогда не пригодиться, – я умоляюще посмотрела на Максима Андреевича и указательным пальцем скромно пододвинула к нему зачетку. – Пожалуйста… Мне очень надо сессию закрыть… Очень-очень… Ведь на тройку я ответила… Да? – я заискивающе заглянула ему в глаза.
– Нет, не ответили. Вы рассказали жалостливую историю своей жизни. Но, увы, мне это совсем не интересно.
Литвинов отмахнулся от меня как от надоедливой мухи и указал на дверь:
– Учите, девушка, учите. А когда выучите, приходите, – Литвинов энергичным жестом протянул мне зачетку. – И не надейтесь, что ваш расстроенный вид растрогает меня.
Вид у меня был расстроенный не из-за провала на экзамене, а из-за придурка Егора. Но ни кома в горле, не слез в глазах я не ощутила. Меня отпустило.
– Ну что, сдала? – подлетела ко мне староста группы Ира Еремина. Она тоже завалила историю права, но успешно отстрелялась прямо передо мной. Тройку Литвинов ей от доброты душевной поставил.
– Нет, – мотнула я головой. – Не сдала. И теперь все совсем плохо. Даже не знаю, что делать.
– Не вешай нос, подруга, – зашептала Ирина заговорщицки и потащила меня по коридору подальше от посторонних глаз и ушей. – Слушай внимательно. Я тут узнала, что у Литвинова есть слабое место.
– Боюсь спросить, какое? – хмыкнула я.
– Зря хмыкаешь. Я если бы сегодня экзамен завалила, тоже бы так сделала. Короче, я узнала, что Литвинов студенткам ставит и экзамены и зачеты. Только к нему надо поход знать.
– Взятку, что ли ему дать надо? Если немного, то можно. В пределах так сказать разумного я готова.
– Нет, деньгами он не берет.
– А что, натурой, что ли берет? – нервно рассмеялась я. – Прям сейчас войти в кабинет и раздеваться начать? Или стриптиз устроить? А может ему достаточно просто за мою коленку подержаться? Так это я мигом! Сейчас, шнурки поглажу, зачетку в зубы и побегу экзамен сдавать.
– Ты дослушай, а потом остри. Не я, а ты экзамен завалила.
– Ну, говори, как я могу эту гребаную историю права сдать? Только не через интим.
– Размечталась! Да по Литвинову почти все студентки вздыхают. Кто явно, кто тайно. Далась ты ему со своим интимом! Короче, он по пятницам торчит в клубе «Золотой лев». Знаешь такой?
– Дорогущий. Была там раз.
– Литвинов там расслабляется. Очень хорошо так, со вкусом. Иногда с подругой. Иногда один. Всегда в благодушном настроении. Если к нему подойти и попросить, он не отказывает.
– Почему? – удивилась я. – Если с подругой, на кой ляд ему студенткам помогать? Да еще за просто так.
– В принципе он добрый, – пожала плечами Ира.
– Литвинов? Добрый? Да он сноб, каких еще поискать! И сухарь. И вообще, заносчивый и великий. Я его сейчас практически умоляла мне троечку поставить. А он меня выгнал, гад!
– У каждого свои слабости. В клубе он под воздействием алкоголя. Может, поэтому и добрый.
– Пьяный в стельку? – удивилась я. – Не соображает ничего? А по нему не скажешь, что пьющий.
– Нет, он пьет в меру. Наверное… Да не знаю подробностей, – досадливо махнула рукой Ирина. – Меня это не касалось, я не вникала.
– Бред полный. Откуда ты это взяла?
– Девочка из параллельной группы рассказала. Она с однокурсницами к нему в клуб ходила. Всем экзамен поставил. Никого на вторую пересдачу не отправил. Просто так, ни за что. Никакого интима, никого не лапал. Посмеялся и поставил.
– Не верю.
– Дело твое. Я тебе выход из сложившейся ситуации предложила. Хочешь – попробуй. Нет – так нет, твое дело.
– Ну, терять мне особо кроме денег нечего. Можно попробовать. Прокатит – хорошо, не получится – значит не судьба. Только одной мне в клуб идти странно как-то. Будет похоже, что я мужика себе ищу.
– Мы с девчонками хотели отметить окончание сессии. Похоже, одна ты ее завалила, – сочувственно заметила Ирина. – Можем пойти в «Золотого льва». Дороговато, конечно. Но иногда стоит себя побаловать. Поддержим тебя, так сказать, морально.
– От поддержки не откажусь, – кивнула я, уже приняв идиотское решение попытать счастья в клубе.
А вдруг получится? Хотя только полная дура может подписаться на подобную авантюру и верить в ее успешное завершение.
Глава 4
Ирина заказала всем билеты в клуб через интернет. В пятницу в восемь вечера мы проходили фейсконтроль. Очень строгий и дотошный. Наличие билетов еще не гарантирует попасть внутрь клуба.
В «Золотом льве» я была года полтора назад. Очень респектабельный клуб. По крайней мере, придурков там меньше, чем в других подобных заведениях. Так мне казалось.
На втором ярусе над танцполом разместилась VIP-зона. Она словно парила над пространством зала. Ее посетители свысока поглядывали на простых смертных, копошащихся у их ног и пытающихся привлечь внимание сильных мира сего.
VIP-зона создана для тех, кто не привык стоять в очереди и делить свое личное пространство с кем-либо. И для тех, кому необходимо во всем ощущать превосходство над окружающими. В VIP-зону билеты надо заказывать за неделю, если не раньше. И цены в разы выше.
Нигде социальное неравенство не проявляется сильнее, чем в ночных клубах. Настоящая ярмарка тщеславия.
Я как-то очень быстро сообразила, что Литвинов если и придет, то обоснуется в VIP-зоне. Там ему самое место, а не среди толкающейся и вибрирующей под музыку толпы.
– Зря я сюда пришла, – вздохнула я. – Литвинов будет сидеть наверху. Как я к нему подойду? – кивнула я на плечистого секьюрити у лестницы, ведущей к небожителям.
– Он все равно будет спускаться. Потанцевать, если с подругой придет.
– А если один? Ты же говорила, он частенько один приходит. Даму кадрить он будет точно в VIP-зоне. На шута ему девчушки-простушки из толпы?
– Ну, в туалет он все равно рано или поздно пойдет, – резонно заметила Ира. – А туалеты все на первом этаже.
– Предлагаешь мне весь вечер торчать рядом с мужским туалетом с зачеткой в руке? – саркастически поинтересовалась я у подруги.
– Погоди горячку пороть. Может, все получится. У других же получилось.
Логично, ничего не скажешь!
Мы пили коктейли, я смотрела на VIP – зону и думала о том, что все мужики козлы. А я полная дура. Зачем я сюда притащилась, на что рассчитываю?
Танцевали, болтали с девчонками и я, наконец, забыла, зачем я здесь. Просто танцевала, а проблемы как-то отошли на второй план.
Егор – гад. Хватит уже по нему страдать! Тетя Галя права, хорошо, что я вовремя отделалась от него. Ну, или он от меня. Неважно. Важен результат. Я вольная птица. Не думаю, что у Катьки все сложится хорошо с семейной жизнью. Впрочем, это уже не мое дело.
Подняла глаза к галерее над танцполом и замерла. Литвинов сидел за столиком с двумя друзьями. Они потягивали виски и, судя по выражению их лиц, обсуждали девиц, извивающихся в танце. Очевидно, их достоинства. Глаза мужчин горели интересом, только Литвинов оставался холоден как айсберг в Ледовитом океане.
Как он ухитрился проскользнуть мимо меня?
– Ну, вот видишь, пришел, – радостно ткнула меня в плечо Ира. – И без подруги. Сейчас спустится вниз, потанцевать. Не хлопай ушами, сразу подходи к нему и изображай невинную овечку.
– Я ее на экзамене изображала. Не прокатило, – призналась подруге.
– То на экзамене. А здесь прокатит. Вот увидишь. Можешь слезу пустить. Главное, тушь не размажь, когда плакать будешь. Плакать надо эротично, – учила меня Ирина.
Я ее слушала вполуха. Плакать перед Максимом Андреевичем в мои планы не входило.
Литвинов не спешил спускаться с Олимпа. Я не сводила с него глаз.
Может, зря я это затеяла? Ну, отчислят меня. Ну, заплачу я и восстановлюсь по новой. Хотя денег в обрез. И директриса будет в бешенстве. Нет, надо все-таки попытаться договориться с Литвиновым. Вот и он оживился, стал мило улыбаться, глядя вниз. Почти дружелюбно.
Время шло, Максим Андреевич пил виски, я смотрела на него и ждала, как охотник в засаде.
– Ничего, наберись терпения, – подбадривала меня подруга. – Спустится он вниз, никуда не денется.
Ко мне подошел парень с крективной стрижкой и жутко модной бородой.
– Потанцуем?
– Нет, не танцую, – отмахнулась я, продолжая следить за Литвиновым.
– Да ладно, ты сюда что, на других смотреть пришла? – он потянул меня за руку.
– Не танцую, – я сердито выдернула ладонь.
Парень ушел, и я забыла о нем. Потанцевала с девчонками, выпила коктейль, снова потанцевала. То ли домой идти, то ли ждать до победного конца? Сегодня у меня не вечер отдыха и расслабона, а сплошная охота на препода.
Время шло. Давно перевалило за полночь. Народ начал потихоньку расходиться. До утра остаются только самые стойкие.
Девчонки сидели у бара, а я осталась за столиком. Отсюда лучше видно VIP-зону.
– А говорила, что не танцуешь, – передо мной снова возник бородатый парень. – Видел, как ты юлой вертелась.
– Когда хочу, тогда и танцую, – и чего пристал?
– Но хоть коктейлем тебя угостить можно? – поинтересовался он и протянул мне высокий бокал. – Меня Кирилл зовут. А тебя как?
– Клава. Фамилия Ящикова. Устраивает? – я не взяла бокал.
– Вполне. Клава так Клава. Коктейли тут отличные. Я сам из Москвы, приехал в командировку. Планируем открыть в вашей глуши салон по продаже итальянских гоночных автомобилей.
– Ясно, – машинально кивнула я. Пусть хоть что открывает. Мне до этого дела нет. Только интересно, как наша провинция до сих пор без этого салона жила?
– Угощаю, – он снова протянул мне бокал. – Или ты меня боишься?
– Никого я не боюсь, – я взяла коктейль и отхлебнула. Приятный мятный вкус с нотками лайма. И еще чего-то незнакомого, сладковато-терпкого. – Спасибо за коктейль.
От меня не убудет. Я уже все глаза проглядела, а гад Литвинов все еще торчит наверху и добраться до него я никак не могу.
Голова закружилась. Как-то очень резко и неприятно.
Я поднялась из-за столика и решила, что самый раз посетить туалет и привести себя в порядок.
– Пошли, Клава, – мерзко хмыкнул парень и потянул меня за локоть. – Не хочешь танцевать, не надо. Займемся чем поинтереснее.
Мозги соображали туго. Точнее, вообще не соображали.
– Никуда я с тобой не пойду. А ну, пусти! – грозно потребовала я, пытаясь сопротивляться назойливому кавалеру.
– Ага, сейчас! – расхохотался он. – Сделаю дело и пущу. Тебе понравится, обещаю.
Парень тянул меня за собой, а я упиралась, как могла. Музыка гремела, моих возмущенных воплей никто не слышал.
Он выволок меня в длинный коридор, который, похоже, вел в служебные помещения. Прижал к стене, попытался залезть под юбку. Я собрала остатки воли и двинула парную кулаком в челюсть.
– Отвяжись, я сказала! – крикнула ему в лицо.
Сама не ожидала от себя такой смелости. Он взвыл, ослабил хватку. Я еще раз двинула ему в нос и, спотыкаясь и подворачивая ноги, бросилась прочь из полутемного коридора.
Добежала до гардероба, забрала пальто и вызвала такси. Мозги практически не соображали. Я забыла и про Литвинова, и про девчонок. Мне хотелось поскорее уйти отсюда. Хотелось домой, в теплую постель. И чтобы никто меня не лапал.
Голова туманилась все больше и больше.
Зазвонил мобильник. «Выходите, ваша машина прибудет через минуту. Приятной поездки», – сообщила механическая женщина.
Холодная зимняя ночь не освежила мою голову. Она по-прежнему не соображала. Только иногда в ней вспыхивали искры сознания. Я прошла воль фасада клуба, шагнула с тротуара.
Резкий скрип тормозов. Я отпрянула в сторону. Передо мной стоял темный автомобиль. Такси подъехало точно в срок и едва не сбило меня.
– Ненормальный, – процедила я, распахивая переднюю дверцу и плюхаясь на сиденье. – А что, поаккуратнее нельзя? – задала я риторический вопрос. – Вы меня едва не задавили.
– Это вы бросились мне под колеса.
Я не удостоила его ответом. Во-первых, что с дураком спорить, во-вторых… Что во-вторых выскочило из головы и я потеряла мысль. Навсегда и безвозвратно.
Что за дрянью угостил меня бородач? Похоже, подсыпал в коктейль какой-то наркоты. Говорила мне мама: не пей с незнакомыми мужчинами… Или она что-то другое говорила?
В машине приятно пахло кожей. И, судя по роскошному салону, мне подали машину премиум-класса.
– Чего ждем? Поехали, – я вспомнила, что не просто так вызвала такси.
– Куда? – спросил таксист.
– Домой, – устало сообщила я. – И побыстрее, плиз.
– К кому домой? – не унимался водитель.
– Ко мне, не к вам же? – тоже мне, шутник нашелся. Я разозлилась и повернулась к таксисту, чтобы высказать все, что думаю о его профессионализме. Повернулась и обомлела от радости. За рулем сидел Литвинов.
– Максим Андреевич! – я едва не кинулась ему на шею.
– Астахова, кажется? – обалдел он.
– Да, она самая. Елена Астахова. Максим Андреевич, а вы подрабатываете в такси? – искренне удивилась я.
– В такси? – переспросил Литвинов.
– Денег не хватает, или хобби? – чтобы расположить к себе человека, надо проявить к нему интерес. Все по науке. Всегда знала – во мне умер психолог. Теперь Литвинов мне отказать не сможет. – Такси – это так романтично! Хотя неважно, – шустро извлекла из сумочки зачетку и сунула ему в руку. – Поставьте мне троечку. Пожалуйста. Говорят, вы добрый…
– Я добрый? – он повертел в руках зачетку и ошалело посмотрел на меня.
– Да, когда выпьете. А вы не сильно пьяный? Как вас вообще на маршрут выпустили? Вы же пили, я видела! Куда ваше начальство смотрит? Еще попадем в аварию!
– Сегодня я не пил, – Литвинов как-то странно разглядывал меня. – Только колу, – зачем-то добавил он.
– Это хорошо. А мне показалось, вы виски пили…
– Колу. Вы за мной что, следили? – сощурил серые глаза Литвинов.
– Нет, – отрезала я. – С какой стати?
– А с вами все в порядке? – поинтересовался он, иронично изогнув тонкие губы. – Похоже, именно вы выпили лишнего. Или что посерьезнее употребили?
– Я не пью, – гордо вскинула голову.
– Вообще? – ядовито рассмеялся Максим Андреевич. – Да неужели? А по виду не скажешь.
– Если только иногда… – призналась я. – И очень мало! И уж тем более не употребляю что посерьезнее. Я девушка порядочная. Ставьте тройку и везите меня домой! – приказала ему.
Все перед глазами завертелось, я уткнулась макушкой в широкое плечо Литвинова и провалилась в темноту.
Глава 5
Прохладный душ принес облегчение. Но не помог вспомнить все до конца.
В голове вспыхивали обрывки воспоминаний. И они меня не радовали.
Кажется, я рассказала Литвинову всю свою тяжелую жизнь. Жаловалась, но не плакала. Я гордая! Тройку он мне так и не поставил. Я пыталась засунуть зачетку ему за ремень брюк. Зачем? Трудно ответить.
Литвинов отбивался от меня и крепко держался за руль.
Потом я, помнится, висела на дереве вниз головой. Меня качало, очевидно, ветром. Я пыталась принять вертикальное положение, но не могла. Кто-то слегка похлопал меня по пятой точке и велел не рыпаться. Судя по сердитому голосу, это был Литвинов.
До меня дошло, что Максим Андреевич нес меня, перекинув через плечо. Так дикарь волочит свою добычу в логово.
Логово у него вполне приличное. Я бы даже сказала – роскошное.
Одевалась медленно. Долго искала ботильон. Обнаружила его в углу за кадкой с каким-то экзотическим раскидистым цветком типа пальмы.
Голова все еще сильно кружилась. Подошла к зеркалу. Ничего страшного, я думала будет намного хуже. Глаза не заплыли, только слегка ошалевшие. Синяков ни на лице, ни на теле нет. Значит, ни с кем не дралась. Уже хорошо.
На данном этапе меня мучил один вопрос – было у нас с Литвиновым что или нет? Убей, не могу вспомнить. Что же за дрянь мне подмешал бородач? Хотя разве теперь это важно?
Может, лучше вызвать такси и уйти не попрощавшись? Вернулась в спальню, заглянула в сумочку. Зачетки в ней нет. Значит, придется провести мирные переговоры.
На мобильнике масса пропущенных вызовов от подруг. Перезвоню потом, как выберусь отсюда.
Не без трепета спускалась по широкой стеклянной винтовой лестнице вниз. Пару раз споткнулась на высоких каблуках любимых ботильонов. Не бренд, конечно, но стоят тоже не дешево. Не сломать бы каблуки, жалко будет красивую обувочку. Ноги меня пока держали не слишком хорошо.
Роскошные апартаменты. Стекло, хромированный металл, много натурального камня. Интерьер выдержан в серых тонах. Панорамные окна в пол пропускают холодный свет зимнего солнца. Современно, элегантно, безумно дорого. Но очень красиво. И, как ни странно, комфортно.
Столовая радикально отличалась от остального интерьера. Классическая мебель из дубового массива, паркетный пол, большой сервант с тончайшим фарфором. За столом, покрытым белоснежной скатертью сидел Литвинов и пил кофе.
Он метнул на меня короткий взгляд и указал на стул напротив.
– Вижу, привела себя в порядок, – хмыкнул он. – Наливай кофе, бери бутерброды. Тут официантов нет.
– Простите, Максим Андреевич, я кажется, вчера была не слишком… адекватна, – попыталась подобрать нужные слова, но они разбегались в голове в разные стороны как перепуганные тараканы.
– Это мягко сказано, Астахова, – усмехнулся Литвинов.
– Мне что-то подмешали в коктейль, – попыталась оправдаться я.
– Меня это совершенно не касается. Важны не причины, а результат. И результат, надо признаться, у тебя получился плачевный.
– Но я же не виновата!
– Вчера ты, очевидно, впервые посетила подобное заведение.
– Я бывала в клубах, – он что, меня за глухую деревню держит? – И не раз. И никогда со мной такого не было. Правда!
– Верится с трудом. Как иначе объяснить, почему взрослая девушка пила что попало и с кем попало?
– Потому что я следила за вами.
– Ага, призналась все-таки, – рассмеялся Литвинов. – А в машине все отрицала.
– Да, я следила за вами, – с вызовом бросила я. – И не помню, чтобы мы с вами перешли на «ты».
– Ты много чего не помнишь, – заверил меня Литвинов.
У меня противно похолодела спина и ладони.
– А что еще я не помню?
– Все перечислить? – Литвинов пригубил кофе и насмешливо посмотрел на меня.
– Лучше не надо… – прошептала я в ужасе.
– Завтракай. А я буду тебе рассказывать.
В надежде, что я подавлюсь бутербродом с черной икрой?
Я окинула взглядом стол. Крохотные пузатые круассаны горкой громоздились в вазе на тонкой ножке. Бутерброды с красной и черной икрой. Просто натюрморт «Завтрак одинокого аристократа». Неплохо живет препод.
С кухни я услышала позвякивание посуды. Подруга? Только ее тут и не хватало! Опасливо покосилась на дверь.
– Не дергайся, это домработница, – успокоил меня Максим Андреевич.
– У меня вопрос, – пролепетала я. – Можно?
– Лучше бы ты вопросы на консультации задавала. А ты, если не ошибаюсь, даже не соизволила на нее явиться.
– Я была. Только сидела на последнем ряду, – и переписывалась с подругами. Кристина выбирала платье, а мы ей давали советы.
– Спрашивай, – милостиво разрешил Литвинов.
– У нас что-то было?
– Ты об экзамене? – с издевкой спросил Максим Андреевич. – С экзаменом у нас не срослось. Не поставлю я тебе тройку, и не надейся.
– Ты отлично понял, о чем я спрашиваю, – разозлилась я.
– О, и сразу на «ты» перешла! – рассмеялся Литвинов. – Уточни вопрос.
– Ладно, уточняю. Мы с тобой переспали?
– Я не сплю с пьяными бабами.
– Я не баба, – разозлилась еще больше.
– А кто же, мужик? – продолжал изгаляться Литвинов. – Никогда бы не подумал! Трансгендер? Или транссексуа?
– Я – женщина, – гордо посмотрела на него.
– Это радует. Значит, я в тебе не ошибся. Успокою тебя – ничего у нас с тобой не было.
– А кто меня тогда раздел?
– Сама, разумеется, – пожал плечами Максим Андреевич. – В квартире мы были вдвоем. Как только я положил тебя на кровать, ты начала вопить, чтобы я не смел к тебе прикасаться. У тебя очень бурная фантазия. Я и не думал кидаться на тебя. Зря размечталась. Вместо благодарности ты швырнула в меня туфлей, и я ушел.
– Это ботильон.
– Мне все равно, как это называется. Кстати, ты промазала.
– Почему ты привел меня к себе?
– Не привел, а принес. Потому что ты наотрез отказалась называть свой адрес такой бессердечной скотине как я. Вообще с логикой у тебя беда. Сначала ты решила, что я таксист. А по совместительству преподаю в юридическом институте. Это ты помнишь?
– Да, – потупилась я. – Помню, что вызвала такси. Потом ты меня едва не переехал.
– Это ты кинулась мне под колеса. И тут же нагло уселась в автомобиль. Потребовала отвезти тебя домой. Потом начала ко мне приставать.
– Я? – у меня волосы на голове встали дыбом. – Правда?
– Да, правда. Ты приставала ко мне со своей зачеткой и требовала тройку за экзамен. Очень быстро вошла в раж и попыталась засунуть ее мне в брюки. Так, как суют деньги стриптизерам. Похоже, у тебя богатый опыт.
– Я не хожу на мужской стриптиз.
– Неужели? – вскинул брови Литвинов. – Может, хватит строить из себя тургеневскую девушку?
– Ну, была я пару раз с подругами на мужском стриптизе. И да, совала стриптизеру за трусы деньги. Он классно танцевал. И вообще был красавец, каких мало. Рельефные мышцы, огонь в глазах. Он мне понравился. Чисто как актер. Это что, предосудительно? И, кстати, я не тургеневская девушка. Женщины эпохи декаданса мне намного ближе.
– Ух, какие мы слова знаем! Эрудиция бьет через край.
– Я только ответила на вопрос.
– Лучше бы ты так бодро на экзамене отвечала. Давай, пей кофе, жуй бутерброд, и я отвезу тебя домой. Поработаю таксистом, раз уж все так сложилось. У тебя пятнадцать минут, – он посмотрел на часы. Даже не разбираясь в брендах я поняла, что это платиновый Ролекс. Такое не спутаешь ни с чем.
Отодвинула чашку с кофе и поднялась.
– Спасибо, я не хочу есть. И до дома доберусь сама.
– Сядь, – властным жестом Литвинов заставил меня опуститься на стул. – Я сказал, пятнадцать минут у тебя есть. Пей кофе и слушай.
Я невольно подчинилась и отхлебнула ароматный напиток.
– Из твоей бессвязной, но пламенной ночной речи я понял, что тебя бросил жених. Ты еще на экзамене пыталась меня этим разжалобить. Но по дороге сюда посветила в подробности. Не скажу, что меня это растрогало до слез. Но сочувствие вызвало.
– Правда? – воспрянула я духом.
– Нет. Шучу, – обломал мои надежды Литвинов. – Понимаю, что история права не твое. От слова совсем. И на самом деле учеба в юридическом тебе даром не нужна. Убей, не пойму, зачем ты получаешь второе высшее. Мода, что ли такая пошла?
– Не знаю как у других, а меня наша директриса заставила его получать. Или у меня будет высшее юридическое образование, или могу увольняться. Думаю, она хочет, чтобы я совмещала две должности за одну зарплату. Кстати, учебу я оплачиваю из своего кармана, – на всякий случай сообщила Литвинову.
– Тут тебе тоже можно посочувствовать. Из тебя юрист, как из меня балерина. Ты в клуб пришла, чтобы уговорить меня поставить тебе эту треклятую тройку? Вчера ночью ты призналась, что следила за мной. Неужели, правда, следила?
– Да, – кивнула я.
– Тебя кто-то из студенток надоумил?
– Говорят, ты кому-то поставил так экзамен.
– Знал, что доброта меня до добра не доведет. На прошлой неделе ко мне в клубе подкатили студентки. Смеялись, галдели. Не удержался, нарисовал им в зачетках тройки. И тут же поползли слухи. Вот так и делай людям добро.
– Так поставишь мне экзамен? – с надеждой спросила я. – Ты же сам все отлично понимаешь. Ничего я в этом римском праве не смыслю. Получу диплом и забуду все как страшный сон. Никогда мне это ни в работе, ни в жизни не пригодится.
– Согласен. Не пригодиться. Но просто так я тебе тройку не поставлю. Любая услуга должна вознаграждаться. Чтобы понимать ее ценность. Я от тебя кое-что потребую взамен. Откажешься – никогда историю права не сдашь. Вылетишь из института без права восстановления. Это я тебе обещаю.
