Мария Лунёва
Контрабандистка с красным дипломом
Пролог
Галактика Млечный путь
Рукав Ориона
Солнечная система
Станция переработки бытовых отходов Церера
Церера – маленькая, ничем не примечательная, карликовая планета, вращающаяся в поясе астероидов. Она же – самая крупная свалка Солнечной системы. Со всех развитых колонизированных планет и обжитых космических станций именно сюда стекается мусор и бытовые отходы. Все, что выкидывается в бачки на Земле, Марсе или поясе Юпитера, непременно оказывается в секторе утилизации на Церере.
Грязный серый мир с характерным душком, в котором тоже живут люди. Так же, как жители больших планет, они встают ранним утром и идут на работу, с той лишь разницей, что обитатели этой маленькой планеты никогда не видят Солнца. Над их головой – тусклый мрачный купол, через который не пробиваются лучи восходящей звезды. А под ногами – грязная крошащаяся ледяная корка.
Но это уже давно никого не заботит.
У жителей Цереры совсем иные проблемы: низкий уровень жизни, небольшие заработные платы, частые эпидемии, в связи со спецификой работы и экологией. Дети свалки с трудом оканчивают среднюю школу и не спешат продолжить обучение. Все, что им нужно для дальнейшей жизни, они приобретают здесь. Годичные курсы, помогающие освоить основные специальности, необходимые для нормального функционирования свалки, давно подменили на этой маленькой планете качественное высшее образование. И самое страшное, что всех такое положение дел устраивало.
Именно с такими невеселыми мыслями и летел в составе ежегодной комиссии по правам человека преподаватель Земной Академии Естественных Дисциплин Иехан Мальц. За свою долгую преподавательскую деятельность он еще ни разу не видел в рядах поступающих молодых людей с Цереры. И это с недавних пор очень обеспокоило пожилого, но еще полного сил мужчину. Он хотел сам посмотреть на жизнь этих детей и понять, почему у них отсутствует желание пойти дальше простых курсов.
То, что он знал, обнадеживало его. Друг детства как-то за рюмочкой хорошего коньяка завел разговор об этом месте. Бывалого пройдоху, чья деятельность тонко граничила с пиратством, поразило то, что жители свалки, все – от мала до велика, обладали неслабыми умственными способностями. Обмолвился, что подростки при нем чуть ли не на коленке собрали из двух списанных им пищевых автоматов один целый, и продали ему же за копейки. При этом впоследствии этот аппарат прослужил в два раза дольше, чем те, что обслуживались и ремонтировались умельцами из крупных компаний. Это заинтересовало Иехана, и он стремился сам проверить, а так ли умны дети Цереры, как о них рассказывают.
Посадка оказалась на редкость легкой. Выбравшись из салона небольшого космического судна, Иехан осмотрелся. Здесь было все именно так, как он и представлял. Небольшие обшарпанные, а местами и проржавевшие, металлические коробки домов, соединенные между собой большими трубами воздухоподачи. Полное отсутствие дорог и наземного пассажирского транспорта. Виднеющиеся вдалеке высоченные заборы, отделяющие жилой сектор от вечно пылающих печей, в которых день и ночь сжигались отходы. Иехан поморщился и подметил, что эти заслонки не спасали людей ни от запаха, ни от дыма, который тяжело клубился под атмосферным куполом.
Первые шаги дались профессору с трудом. Искусственная гравитация оказалась слегка завышена, и ноги с непривычки отказывались идти. Но вскоре мужчина бодро шагал вдоль домов, рассматривая быт жителей. Он не ожидал, что увидит так много детей, играющих между домами. Они носились без остановки, пиная сшитый из кусков искусственной кожи мяч. То, с каким мастерством мальчишки играли, поразило Иехана. С легкостью профессиональных игроков они делали пасы друг другу, вели мяч по неровному грунту и забивали четкие и красивые голы в сваренные из металлических труб ворота, обтянутые крупной тряпичной сеткой. Сердце мужчины на мгновение замерло от восторга, он никогда ранее не увлекался спортом, но сейчас стоял и с неподдельным интересом следил за игрой.
Просидев на невысоком заборе практически час, профессор с восторгом наслаждался дворовым футболом. Игра была окончена, но мужчина не торопился идти дальше. В его сердце воцарилась легкая печаль от понимания того, что он слишком долго решался на это совсем недалекое путешествие. Столько времени упущено, сколько детей так и не выбрались за пределы этой свалки.
А быть может, именно жизнь на Церере делает их такими талантливыми?
Шутка ли, но в самом неблагополучном месте Солнечной системы самый низкий показатель преступности. Почему? Быть может, потому что некогда им тут – работают с утра до вечера. Отсутствует здесь разделение между богатыми и бедными, некого тут грабить, и дома с дверями нараспашку, потому что брать там нечего.
А дети – вон они играют всей гурьбой от мала до велика. Что им делить? За что ненавидеть и завидовать друг другу?
Поднявшись, Иехан не спеша побрел вдоль домов. Профессор с Земли, словно в иной мир попал. И дело было не в том, что вместо привычного голубого неба и изящной плиткой уложенных тротуаров, здесь пепел над головой и хрустящий серый грунт под ногами. Нет, иной перед ним предстала сама жизнь.
С удивлением он подмечал возле покореженных домов трубы, вкрученные в ледяную корку поверхности планеты, на которых, привязав веревки, развешивали мокрое белье на просушку. Мужчины в рабочих комбинезонах прилаживали явно самодельную антенну к крыше. Снизу процессом руководила молодая женщина, звонким голосом командуя: «Сдвиньте ее немного вправо, а теперь влево». У одного дома мужчина уловил сладкий запах печеного, а у второго явно пахло жареным мясом. Как же давно он не слышал аромата свежеприготовленной домашней еды.
Добравшись практически до конца поселения, профессор заметил маленьких девочек, играющих около крылечка одного из типовых домов. Трое малышек бегали с куколками, завернутыми во множество цветных тряпочек. Заинтересованный, он подошел ближе. Родители явно любили своих дочерей, об этом свидетельствовала обнаруженная небольшая детская площадка. Тут, на небольшом клочке земли, стояла детская кухонная плита, какой-то столик, подобие раковины и небольшие кроватки для куколок. Прямо кукольный домик на открытом воздухе.
– Вы что-то хотели, господин?
Вопрос прозвучал неожиданно для мужчины. Осмотревшись, он уперся взглядом в четвертую самую старшую девочку. Она сидела на ступеньках и держала в руках планшет. Любопытство взяло верх и, заглянув в него, профессор обнаружил, что малышка читает.
– Родители в доме, вы пришли к папе, господин? – не по годам почтительно снова задала вопрос девочка.
– Нет, солнышко, я просто гуляю. А что делаешь ты? – полюбопытствовал Иехан.
– Читаю, – в подтверждение своих слов девочка с невероятно густыми темными каштановыми волосами показала ему планшет.
– Ты любишь читать? – искренне удивился профессор. – А сколько тебе лет?
– Семь, господин, – девочка тоже с интересом оглядела человека.
«Землянин» – быстро догадалась она. И необычный такой. Ей еще никогда не доводилась видеть людей с рыжими волосами и смешными пятнышками на носу.
– Тебе семь лет, и ты уже читаешь, какая ты молодец! – похвалил девочку Иехан. – А что же ты читаешь?
От лестных слов малышка вспыхнула смущением.
– Про цветочки и разные травки. Мне нравится читать о живой природе. А вы видели деревья, господин? – на детском личике проступило любопытство, ей очень уж хотелось расспросить землянина о флоре его родной планеты.
– Конечно, можно мне присесть рядом с тобой? – дождавшись, когда девочка согласно кивнет, Иехан присел на ступеньку. – Возле моего дома растут большие пребольшие сосны. Их называют корабельными. Когда дуют ветра, они качаются и скрипят. А вокруг витает приятный аромат смолы и хвои. Ты бы хотела их увидеть?
– Конечно, господин, – глаза малышки загорелись.
– Тогда тебе нужно очень хорошо учиться. И тогда ты сможешь улететь с Цереры и поступить в университет или академию, – с важным видом посоветовал профессор. – Ты знаешь, что это такое?
– Неет, – протянула девочка, хлопая большими серыми наивными глазами.
«Она вырастет настоящей красавицей» – подумалось Иехану. Тепло улыбнувшись, он устроился поудобнее рядом с ребенком и принялся рассказывать.
– Академия – это учебное заведение, где учат таких вот умных девочек, как ты, разным специальностям…
– А, это как наши курсы?! – перебила его малышка и разочарованно сникла.
– Нет, что ты. Это совсем иное, – быстро затараторил мужчина, возвращая детский интерес. – Академия, она совсем другая, там учат на пилотов, инженеров, ученых или врачей. Вот представь себе большие учебные кабинеты с высокими потолками, широкие светлые окна. В этих кабинетах учителя будут рассказывать вам обо всем на свете. Вот кем бы ты хотела стать?
Девочка с умным видом пожала плечиками и потерла пальцем переносицу.
– Папа сказал, что выучит меня на водителя погрузчика, – чуть поморщившись, призналась малышка.
– А ты сама хочешь только этого, или, может, у тебя есть большая мечта? – закинул наживку профессор.
Малышка снова повела плечами.
– Ну, может, хочешь быть пилотом? – допытывался землянин.
– Нет, это скучно, – отмахнулась маленькая собеседница. – Хочу цветочки выращивать на кораблях. Я в одной книжке читала о теплицах. Там тетя высаживала семена, а потом у нее вырастали красивые цветы. Она их продавала на станциях невестам в пышных платьях на свадьбы. Я бы тоже так хотела. Знаете, цветы такие красивые, еще они пахнут вкусно.
– Ой, какая замечательная мечта, – рыжеволосый профессор даже в ладоши прихлопнул. – Тогда ты должна очень хорошо окончить школу и поступить на биоинженера. На Марсе есть очень большая и хорошая академия, там этому учат. Хочешь полететь туда?
– Конечно! – подхватила посыл девчушка. – А это далеко, а то вдруг меня папа не пустит?
– Это совсем не далеко, – заверил свою новую знакомую мужчина. – А давай я поговорю с твоим папой, чтобы отпустил? Где он?
– Астра!
Громкий раскатистый окрик заставил профессора вздрогнуть. Обернувшись, он увидел в дверях дома мощного грозного мужчину. Судя по внушительной мускулатуре, этот работяга всю жизнь ворочал тяжелые грузы. Цепкий взгляд отца девочки внимательно оценивающе прошелся по одежде и лицу пришлого человека.
– Вы один из членов комиссии? Заблудились, наверное, – сделал он свои выводы.
– Не совсем. Я профессор Академии Естественных Дисциплин Иехан Мальц. Меня очень заинтересовала ваша дочь.
– Чем же моя Астра привлекла ваше внимание, господин? – взгляд мужчины на мгновение метнулся к дочери.
– Ваша девочка любит читать, и показалась мне не по годам смышленой, – честно обозначил свою заинтересованность в ребенке землянин. – Я бы хотел побеседовать с вами о ее будущем. У вас найдется для меня пара минут?
– Конечно, – мужчина пожал мощными плечами, совсем как недавно это делала его дочь, – проходите в дом.
– Благодарю, я не займу много вашего времени.
Мужчины прошли вглубь дома, а девочка осталась сидеть на крылечке. Она была старшей в семье, и в ее обязанности входило следить за сестрами, чтобы те не убегали далеко. Привычно окинув взглядом улицу, она убедилась, что с малышней все в порядке и они все также, как и пару минут назад, играют в куклы. Подвинув к себе планшет, Астра решила продолжить чтение, тем более что этот дядя сказал, что нужно учиться и быть умной девочкой, и тогда она сможет увидеть настоящие сосны и растить цветы.
Время шло, а мужчины все не выходили. Наконец скрипнула немного покосившаяся дверь, и землянин показался на крыльце.
– Ну, Астра давай прощаться!
Подскочив, девочка весело улыбнулась профессору.
– Вы уже улетаете? – немного расстроено спросила она.
– Скоро уже, – вздохнул рыжеволосый мужчина, – а ты обещаешь мне, что будешь прилежно учиться и когда-нибудь поступишь в настоящую академию?
– А папа разрешил поехать? – с сомнением спросила она, украдкой заглянув вглубь дома.
– Конечно, солнышко. Твой папа очень умный человек. Всегда слушайся его во всем, он тебе плохого не пожелает. Он пообещал мне сделать все, чтобы ты усердно занималась и выучила как можно больше. И когда ты станешь совсем взрослой, то полетишь на большую планету.
– А расскажите еще что-нибудь про Землю, дяденька, – Астра схватила Иехана за руку и буквально вынудила снова сесть на крыльцо. – А правда, что на Земле с неба льется вода, а когда она исчезает, то появляется радуга? Я читала, что она длинная на все небо и разноцветная.
– Правда, Астра, – усмехнулся профессор, – но радуга появляется не всегда, а только когда лучики Солнца пробиваются сквозь тучи.
Землянин и маленькая девочка Астра еще долго беседовали на крыльце жестяного дома, не замечая ни сгущающихся сумерек, ни проходящих мимо них работников свалки, возвращающихся домой. Им было интересно друг с другом. А за их спинами в тени дверного проема тихо стоял рослый, крепко сделанный, мужчина и внимательно следил за своей дочерью.
То, что рассказал этот пришлый мужчина, очень заинтересовало Эвана Войнич. Своих дочерей он любил, и ради них он вкалывал порою в две смены. А шанс на то, что хоть одна из его малышек сможет пойти дальше и стать кем-то в этой жизни, придал ему сил. Он уже решил про себя, что костьми ляжет, но отправит Астру на Марс. Осталось дело за малым – дать ей начальное образование. И он это сделает, даже если придется заново выучиться самому.
Глава 1
Галактика Млечный путь, рукав Ориона, Солнечная система, планета Марс, Марсианская Инженерная Академия Космического Управления
Этот день должен был стать самым счастливым днем в моей жизни. Сегодня сбылось то, о чем мы мечтали всей семьей. То, о чем я грезила! То, что казалось несбыточным и неосуществимым! К чему стремилась еще будучи маленьким ребенком. Свершилась мечта! Я, наконец-то, получила то, что казалось мне призрачным и столь маловероятным. Этот долгожданный день, час, миг настал.
Сегодня все-все стало явью. Я получила диплом об окончании Марсианской Инженерной Академии Космического Управления, в простонародье МИАКУ, по специальности «Биоинженер системы жизнеобеспечения». Кроме того, на руки мне выдали еще и сертификат о прохождении фельдшерских курсов, что делало меня еще более ценным специалистом в моем понимании. Я ликовала! Я была на седьмом небе от счастья. Хотелось кричать и танцевать. Прыгать и целовать всех.
Это был триумф! Победа! Осталась только такая малость – распределение.
Вот именно туда я сейчас мчалась со скоростью астероида. Ведь известный факт, что наниматели с больших кораблей не любили тратить даром время, и брали на работу первых кандидатов, которые соответствовали их требованиям. А я соответствовала, а как иначе. У меня же не просто бумажка. У меня – диплом с отличием! Диплом! Да еще и с ОТЛИЧИЕМ! Да я еще и врача заменять могу. Да мои результаты – одни из лучших среди выпускников. Энергия так и клокотала внутри меня, выплескиваясь через край. Я теперь специалист! Специалист высокой квалификации! Не с абы каким образованием, а с академическим!
Все это окрыляло меня.
Не обращая внимания на небольшую группу моих сокурсников, которые откровенно ненавидели меня, я продвигалась к кабинету, за дверью которого скрывался тот самый заветный терминал распределения. Нам его еще на первом курсе показали на ознакомительной лекции в самый первый день. Поэтому, не ожидая ниоткуда подвоха, я просто сгорала от нетерпения опустить в него свою личную карту и увидеть на табло название того судна, где мне предстоит работать и, чего скрывать, получать деньги, в которых так нуждалась моя семья.
– О, смотри, мусорщица объявилась. Что думаешь, найдется для тебя вакансия мусоросборки? – противный хохот парней из параллельной группы немного поубавил мою радость. – Можешь не спешить, уборщиков сегодня не нанимают.
О, это было мне знакомо на протяжении всех пяти лет обучения. Не спасали меня ни превосходные манеры, ни острый ум. Для них всех я была просто уроженка Цереры. Не девушка, а девка с третьесортной планетки. Ну не могли они мне простить этого факта. Как так, коренные жители больших планет вынуждены дышать одним кислородом с отребьем из астероидного пояса.
Дочь мусорщика, позволившая возомнить себя равной им.
– Астра Войнич, – отрапортовала я секретарю, сидящему за стойкой и фиксирующему весь процесс, происходящий у терминала на визор. – На распределение.
За моей спиной продолжали ржать все прибывающие одногруппники. Но я не реагировала, молча, протянула свою идентификационную карту и замерла истуканом, ожидая, что вот сейчас всю информацию с нее зафиксируют в базе данных и я, наконец, узнаю свою дальнейшую судьбу. Меня чуть заметно трясло, сказывалось напряжение и волнение. В горле пересохло. Решалась моя судьба.
Женщина секретарь не торопилась. Чуть покрутив в руках излишне, на мой вкус, длинным и кричащим оранжевым маникюром мою личную карту, она, словно притормозив на пару мгновений, замялась и даже прикусила густо накрашенную фиолетовой помадой нижнюю губу. Заозиралась. Дернулась, будто что-то хотела достать из сумочки, но тут же остановилась и замерла, о чем-то раздумывая. Все эти странности ее поведения казались какими-то несуразными и странными.
– Что-то не так, госпожа Лаяра? – с тревогой тихо спросила я.
Женщина вздрогнула и, воровато озираясь на группу выпускников, которые тоже странно притихли за моей спиной, все же приложила мою карту к своей клавиатуре и сделала пометку о моей явке на распределение. Все также со странными ужимками, она протянула кусок пластика мне.
– Проходите, – шепнула неуверенно и даже как-то виновато.
Странная она сегодня.
Вот и все… Я с замиранием сердца уставилась на белую заветную дверь, за которой находились представители крупнейших транспортных, гражданских, а порою и военных компаний. Там, за этой невзрачной, обычной для любого здания, дверью, скрыто мое будущее. Там – конец моего боя за мечту и начало новой сытой, достойной жизни, где меня будут уважать и ценить по достоинству. Все это там за этой тонкой пластиковой белой дверью.
Надо только набрать больше воздуха в легкие и сделать решающий шаг.
Как же мне было страшно и волнительно. Накануне я всю ночь не спала, все представляла, что вдруг потеряют мой диплом, вдруг вскроется наш с отцом обман, вдруг меня забудут включить в списки выпускников на распределении, и все эти бесконечные вдруг, вдруг, вдруг… Но все прошло отлично. Даже слишком хорошо.
Пять лет назад, чтобы поступить в академию отец подговорил мою ныне покойную двоюродную тетку и мне исправили дату рождения. Так семнадцатилетняя девочка стала двадцатиоднолетней девушкой. Все потому, что на бюджетные места принимали только раз в пять лет. При этом поступающему абитуриенту должно было быть от девятнадцати до двадцати одного года и не старше. Так что вопрос стал ребром, либо подделка документов, и я поступаю семнадцатилетней, либо не поступаю уже никогда, так как при следующем наборе мне будет уже двадцать два года. Конечно, можно было и подождать, и исправить дату потом, но тетка была тяжелобольная. А следом за мной взрослели три сестры, и потянуть учебу сразу двух дочерей родители были не в состоянии.
Так что, вот так, в одночасье, с помощью логики и таких нехитрых математических расчетов, ну и конечно, бутылки самопальной выпивки для тетушки, я стала старше на четыре года.
Естественно, вписаться в коллектив мне было сложно. Мое детское лицо и место рождения сыграли важную роль. Для всех я стала мусорщицей, отбросом, объектом для приколов. Даже учителя смотрели на меня, как на липкую грязь, но сделать ничего не могли. Все проверяющие и контролирующие уровень усвоения знаний тесты и контрольные автоматически заносились в общую базу, и что-то там изменить или снизить оценку было нереально.
Вот так я и училась, бельмом на глазу у академии.
Выдохнув, я вошла в кабинет. В центре небольшого помещения находился контрольный терминал, а вот вокруг него прямо в воздухе зависали сотни чуть мерцающих голубоватым оттенком полупрозрачных голограмм с изображением дядечек и тетечек в самых шикарных офисных костюмах и формах. Все они разом выжидательно уставились на меня. Чуть опешив, я непроизвольно вгляделась в лица. Холеные, уверенные в себе люди. В гражданских и военных кителях с погонами и нашивками на груди. И все они сейчас смотрят на меня и ждут, когда же я вставлю свою карту и открою для них свои персональные данные и средний бал диплома. Кто-то из них первым нажмет на клавишу выбора, и я стану членом новой для меня команды.
Первой команды, с которой я пролетаю по контракту три стандартных земных года.
Мне стало, ну совсем, не по себе. Сил не осталось даже для волнения. Быстро подойдя к терминалу, я вставила туда свою личную карту. Экран мигал, полоса ожидания бегала от одного конца монитора к другому и ничего не происходило. Прошла пара минут и, наконец, появился результат. На весь экран была надпись:
«Заберите, пожалуйста, вашу карту, вакансия не найдена».
То есть, никто меня не выбрал. Да так не может быть. Это ошибка!
Я недоуменно покрутила головой, но никто на меня не смотрел. Люди на голограммах пялились в свои пульты управления и что-то там тыкали у себя на мониторах. Я вновь воткнула карту и все повторилось. Ужасная шокирующая меня надпись всплыла вновь.
Работы для меня не нашлось.
Сердце глухо билось где-то в районе шеи. В ушах, как в вакууме. Так, ничего не видя и не слыша, я вышла в коридор и остановилась. Вокруг было полно народу, специально, что ли все собрались. Я видела лица своих одногруппников и тех, кто учился параллельно. И даже ребята с других факультетов, которых тут в принципе быть не должно было.
Меня трясло, каменный темный пол расплывался перед глазами. В голове был только один вопрос, как такое возможно? Как нет работы? Такого никогда не случалось. Никогда! Ни разу за всю историю Марсианской Инженерной Академии Космического Управления. Диплом этого учебного учреждения был сам по себе гарантом трудоустройства. И вдруг для меня не нашлось работы. Как такое возможно? Как?
Словно поняв, что сейчас произошло, все вчерашние студенты и нынешние выпускники начали истерично ржать надо мной. Смеялась даже секретарь, отвечающая за распределение. Это была последняя капля. Самая последняя капелька унижения, после которой срывает крышу у любого даже самого стойкого человека. Я сломалась. Внутренне сжалась в комочек и раскисла.
Горькие противные слезы предательски потекли по щекам. Губы скривились, я не могла успокоиться. Рыдания прорвались истошными некрасивыми подвываниями. Сгорая от стыда и публичного унижения, я со всех ног понеслась на улицу. Прочь из здания академии, подальше от всей этой стаи шакалов и гиен. Мерзкие твари, не достигшие самостоятельно ничего, все за счет богатеньких родителей. И они смели даже сейчас втаптывать меня в грязь.
Мой побег огласил еще больший раскат хохота. Сзади что-то громко мне орала секретарь. Требовала остановиться и вернуться. Кричала мое имя, заглушая толпу. Но я не слушала ее. Мне уже было все равно. Прижимая к груди свой диплом и личную карту, я неслась, ничего не разбирая, вперед по лестницам, проскочила мимо кованых ворот и устремилась в сторону порта.
Бежала я быстро. Красная пыль марсианского грунта не успевала даже взлететь из-под моих ног. С физической подготовкой у меня всегда было все хорошо. Постепенно разум брал верх над эмоциями. Я стала обращать внимание на окружающую обстановку. Оказалось, я практически уже добралась до космического порта.
Вдалеке виднелась вершина величественного Олимпа. Самая большая в Солнечной системе гора поражала воображение каждого, кто ее видел. Когда-то я считала это чудом. Я, девочка из ниоткуда, воочию видела Олимп. Я ездила на экскурсию к самому кратеру. Потухший вулкан потрясал своими размерами. Цифры, которые озвучивал гид, стоя на смотровой площадке экскурсионного кратера, были лишь звуком: высота вершины 26200 метров, диаметр кратера 85 000 метра. Но когда мы подлетели, и я смогла увидеть, что значат в реальности эти тысячи метров, я влюбилась.
Я навсегда и бесповоротно была покорена Марсом.
Первый год я сделала тысячи снимков и панорам Марса. В моем планшете можно было найти сотни изображений одних только Фобоса и Деймоса. И, конечно, я обожала делать селфи на фоне марсианского пейзажа. В районе, где располагался академгородок моего учебного заведения, не осталось, наверное, ни одного более или менее крупного булыжника, возле которого я бы себя не запечатлела. Все это постоянно отправлялось сестрам для семейного просмотра.
Добравшись, наконец, до площадок космического порта, я остановилась. Оглянувшись назад, я впилась взглядом в город, в котором прожила последние пять лет. Наверное, это должны были быть самые лучшие годы моей жизни. Но это было не так.
Унижения, боль, разочарования – вот, что осталось там.
Городок Маради был типовым. Он абсолютно ничем не отличался от сотен других таких же разбросанных по всей поверхности красной планеты. Но только сейчас я поняла, что, возможно, вижу Маради последний раз. Возвращаться назад мне было незачем и некуда. Вещи мои уже с утра были переправлены в одну из ячеек камеры хранения космопорта. Это была стандартная процедура после выписки из общежития. И сейчас в кармане моей поношенной и потертой серой курки лежал магноключ с номером «1132». Там и располагалось все мое скромное имущество.
Но видеть город было почему-то больно. Там разбились на мелкие осколки все мои мечты. Там сгорело до пепла все, к чему я стремилась. Впервые взглянув пять лет назад на город, я увидела настоящую ожившую сказку. В центре города возвышались шесть учебных корпусов Академии. Прочные массивные каменные трехэтажные здания, сложенные из больших красных блоков. Вокруг них ютились, похожие на коробки, корпуса общежитий. Все остальные дама города, где проживал обслуживающий академию персонал и работники порта, походили друг на друга словно близнецы. Двухэтажные прямоугольники, безликие и однотипные. Все стандартно: шесть подъездов, два этажа, три квартиры на этаже, в каждой квартире две комнаты, кухня и санблок с душевой кабиной и выдвижным унитазом.
Тогда, много лет назад, равно, как и сейчас, город казался мне прекрасным. Я впервые видела огромные, гигантские даже издалека, отсвечивающие зеленью теплицы. В них скрывались настоящие земные деревья, кустарники разнообразные травы, густо устилающие пол. Цветы, ягоды, даже отдельные отсеки с одними грибами. Настоящий зеленый рай, в котором, жужжа, метались насекомые. Полосатые пчелы, шершни, разноцветные бабочки. На ветках деревьев восседали птички и выдавали забавные трели. Такого на Церере никогда не было, единственные животные, которые прижились у нас, это крысы, кошки да один ежик, который, непонятно как, оказался в коробке с мусором. А тут целый мир, зеленый и жужжащий. И пусть он скрыт в теплицах, но он настоящий и живой.
В новинку мне было все вокруг. На родной планетке я росла в окружении металлических коробов-домов да отсеков-заводов по переработке мусора и добыче воды. А тут все казалось иным. Я видела настоящие дороги, широкие и пересекающие друг друга под углом 90 градусов. Шныряющие туда-сюда грузовые и легкие пассажирские автомобили на воздушных двигателях. И даже дорогущие фрикары, парящие над красным асфальтом, тоже были в диковинку.
О, какая я была наивная! Мечтала встретить свою любовь, найти подруг. Мое воображение рисовало студенческие вечеринки и поцелуи с ребятами, которые были просто обязаны в меня влюбится.
Но уже на следующий день после заселения от комнаты, где поселили меня, отказались друг за другом три девушки. Причина банальна – они не хотели жить рядом с уроженкой Цереры. О том, откуда я, заботливо в день поступления озвучил куратор.
Я до сих пор помню, как сидела и радостно хлопала глазками на первой парте в огромной аудитории. Готовая внимать каждому слову учителя. В красивом своем единственном платье, на которое год копила деньги мама, я ждала первых уроков. Мечтала, как примерю форму, как получу допуск к архивным файлам академии библиотеки. Я не выпускала из рук свой новенький планшет, и не видела, как на меня косятся окружающие.
Только потом я поняла, что с первых минут стала всеобщим посмешищем в своем простеньком синем платье, с дешевым планшетом. Но тогда, сидя за этой партой, я была счастлива, как никогда. Учитель, вошедший в аудиторию, казался божеством. Красивый молодой мужчина с аккуратной бородкой в строгом черном костюме. Окинув нас взглядом, он остановился на мне, и тут прозвучало словно гром:
– Я смотрю, даже на Церере, наконец-то, научились читать. Что же, приветствую первую ученицу из самой большой свалки солнечной системы. Приятно осознавать, что хоть какое-то образование появилось и среди самых низших слоев нашего населения.
А потом был безудержный смех тех, кто сидел вокруг меня. Им было весело. Забавно ведь вылить ушат грязи на скромную молоденькую, по сути, еще девочку. Она же с помойки, так чего церемонится! Учитель стал тут же в доску своим. А я превратилась в мусорщицу.
Но мириться с таким положением дел не собиралась!
Я стала круглой отличницей. Сдавала все тесты на оценку «Блестяще». Каждая контрольная была сделана образцово на «100 %». Никто не знает, чего мне это стоило, я изучила всю библиотеку, не спала ночами, зубря параграфы, в то время, как в соседней комнате гремели вечеринки. Благо, соседки у меня так и не появилось. Я так и осталась жить в комнате одна. На практике бездушный искусственный интеллект головного компьютера академии ставил меня на первые позиции рейтинга студентов. Я во всем старалась превзойти остальных. В рейтинге по своей специальности среди студентов своего курса я занимала первые места. Всегда… но!
Но, присутствовало в моей жизни это самое горькое и обидное «но»…
На лекциях меня высмеивали сокурсники. Игнорировали учителя, делающие вид, что ничего не происходит. И так за годом год, и чем лучше я училась, тем больше меня ненавидели и издевались. Но сегодня все было уже позади. Я, как и в первый день своего приезда, была ни с чем. Побежденной и униженной.
День подходил к концу и солнце склонялось к красному ровному горизонту. На небе был виден диск Деймоса. Один за другим загорались огни космопорта, а я, раздавленная и обессиленная, сидела на лавочке в небольшом зале ожидания. Вот только ожидать мне было нечего и некого.
Пару раз я ловила на себе взгляды выпускников, улетающих по распределению на другие планеты. Они странно, как-то даже виновато, смотрели на меня. Но никто так и не подошел. Я же совершенно не понимала, что теперь делать, ведь даже денег на билет домой не было.
