Мария Лысых
Мириван и Вайанка
Мириван вздохнул, и сердце затопило смолистой тоской. Искра боли и отчаяния – и в душе Миривана разгорелось пламя. Его Вайанка не будет голодать. Он вернётся в тайгу, он будет бродить столько солнц и лун, сколько пожелают духи, но он найдёт добычу и прокормит семью и племя.
Мириван представил, как вернётся в стойбище и бросит у входа в их с Вайанкой землянку оленя. Как на сушильне будут блестеть боками пойманные им, Мириваном, рыбины.
Вайанка будет гордиться своим мужем, а люди стойбища – уважать Миривана. Да, так и будет. И шаман, да, шаман поклонится спасителю племени. Мириван погрузился в грёзы и не заметил, как Вайанка собрала работу и ушла на свою половину, спать. А Миривану не спалось. Он до утра смотрел на огонь, и огонь горел внутри него. Мириван знал, что справится.
На восходе он оставил Вайанку на пороге землянки. Тёмные глаза жены полнились слезами. Она цеплялась за руки, одежду, падала на колени, молила остаться. Она призывала духов в помощь, но те, как и прежде, не ответили на людскую мольбу. Мириван отбросил руку жены, перекинул лук через плечо. Он поднял с земли сумку с запасами, в этот момент сердце защемило. Мириван дёрнул подбородком, коря себя за мгновение слабости, развернулся и отправился в лес.
