Мария Семёнова
Тень с Севера
– Великое знамение… – бормотал ховгоди. – Тут без богов не обошлось…
Арнгрим, овладев собой, отпихнул старика и уставился в облака.
– Я надеялся, эта гора станет горой ответов, – громко произнес он. – Но вы снова отвергли меня, владыки Небесного града. Что ж! В последний раз сегодня я склонил перед вами голову!
От таких слов годи испугался сильнее прежнего.
– Не зли богов, молодой дурак! – вскрикнул он, вжимая голову в плечи. – Тут до неба совсем близко, каждое слово слышно!
Годи даже чуть присел, ожидая, что забурлят тучи и наглеца испепелит молния.
Ничего не произошло. Белые облака все так же безмятежно текли с юга на север.
Арнгрим ядовито расхохотался, развернулся и зашагал прочь. Раб вскочил и поспешил за ним, стараясь держаться от хозяина на расстоянии.
– Я вот что подумал, Арнгрим: тебе надо найти ту богиню! – крикнул ему в спину жрец. – Которая твой корабль потопила! В море тебе надо!
– Благодарю, в море я уже был, – съязвил Утопленник, уходя по тропинке.
Глава 6
Огненное копье
Арнгрим быстро шел вниз, под гору, через чахлые еловые рощицы, погруженный в свои мысли. Мальчишка едва поспевал за ним. Но бывший ярл даже забыл об усталости, настолько он был зол. Почему боги так обходятся с ним? Чем он перед ними провинился? Разве вся его прежняя жизнь не служила славе того же Воина, а то и самого Громовержца? Он водил корабль и сражался, как многие другие. Но что случилось потом? Где он свернул не туда?
Может, тогда, когда увидел синие очи морской богини и утонул в них… И совсем забыл, что у настоящей Ран глаза зеленые…
Тропа перевалила через безжизненную каменную насыпь ледниковой морены и снова нырнула вниз, к небольшому озеру с грязно-голубой водой. По его берегу давным-давно была проложена тропа – по ней-то и шагали Утопленник со слугой. Они уже почти обошли озеро, когда солнце, уходя за горы, на миг выглянуло из-за мохнатой сизой тучи. Яркая вспышка ударила в глаза Арнгрима, заставив зажмуриться. А в следующее мгновение вздрогнула земля. Раздался гулкий удар, и воздух наполнился глухим рокотом, идущим, казалось бы, со всех сторон. Арнгрим напрягся, завертел головой, пытаясь понять, откуда идет опасность.
– Гора! – раздался сквозь нарастающий рокот крик мальчишки. – Гора ползет!
Островерхий завал морены в самом деле шевелился, будто хребет просыпающегося дракона.
– Ледник сходит! – крикнул Арнгрим, хватая за руку подростка. – Бежим!
Слова его потонули в грохоте. Целый заснеженный пласт горы, как раз напротив того места, где они недавно проходили, оторвался и обманчиво медленно пополз вниз, в долину.
Арнгрим вырос в горах и знал, чем грозят такие обвалы. Он кинулся прочь от озера, почти не разбирая дороги, думая лишь об одном: убраться в сторону, подальше от гибельной низины! А за его спиной с величественным грохотом, подобным грому множества гроз, рушился в озеро острый выступ ледника. Облако снежной пыли поднималось над вершинами. Ниже, у самого берега, бурля и перетирая друг друга, потекли в озеро снег, лед и камни.
Пахнуло жгучим холодом…
– Держись! – крикнул Арнгрим, выталкивая подростка в сторону деревьев.
В следующий миг на них обрушился удар ветра. В густом клубящемся тумане Арнгрим успел заметить, как мальчишка вцепился в ствол дерева, а потом самого сына ярла что-то ударило со страшной силой. Нечто ослепительное, всесокрушающее, подобное раскаленному копью самого Всеотца!
Арнгрим на миг ослеп и оглох. Ему почудилось, что он и есть огромная, извилистая, сырая морена, в которую Всеотец швырнул свое огненное копье. И вот он раскололся, он ранен, он осыпается обломками в озеро…
– Хозяин! Очнись! Ты живой?
Крики слышались откуда-то сверху. Арнгрим открыл глаза и увидел над собой кусочек неба – где-то высоко, среди грязных глыб льда.
«Я под завалом», – явилась мысль.
– Хозяин! Отзовись!
Светлое пятно закрыло перепуганное лицо подростка.
Арнгрим собрался с силами, но смог только застонать.
– Помогите! – доносились издалека крики. – Помогите!
Все окуталось тьмой и ледяным холодом. Арнгрим не чувствовал ни рук, ни ног – но при этом он очень отчетливо ощущал, как теплая кровь вытекает из его тела и капля за каплей падает в черные воды. И они несут частицы его жизненной силы все дальше и дальше, под камнями и льдинами, через водопады и пороги – прямо в море…
– Скорее! Он только что подавал голос…
– Парень, успокойся.
Новые голоса привлекли внимание. Арнгрим сонно приоткрыл глаза. Вокруг было совсем темно, лишь наверху синело пятно неба.
– Он там уже долго! – раздался плачущий голос.
И другой, спокойный и рассудительный – и знакомый, – ответил:
– Жить ему или нет – как боги решат. Брат, давай-ка сдвинем вон ту глыбу…
Спустя долгое время, когда синее пятно неба полностью слилось с темнотой, Арнгрим ощутил дуновение ветра на лице. И очень знакомый голос весело произнес:
– Ну, с виду целый… И как тебе удалось устроить такое?
– Дарри, ты, что ль? – прошептал Арнгрим, разглядев в густом сумраке круглое лицо давнего друга.
– Все мы знаем, что Арнгрим из моря живым вышел, – продолжал зубоскалить тот. – Но чтобы целую гору на себя уронить!
– И выжить, – раздался второй, мрачноватый голос. – Ты как там, Везунчик? Ну-ка пошевели пальцами на ногах!
Арнгрим послушно принялся шевелиться. Все, на удивление, двигалось, почти не причиняя боли.
– Все хорошо вроде…
– Тогда держись!
Крепкие руки схватили его и поволокли наверх, из мертвенного ледяного мрака. Арнгрим закричал от боли.
– Что такое? Все же поломался?
Его уложили наземь, но Арнгрим тут же попытался сесть, хватаясь за друзей. Перед его глазами плавали огненные птицы, грудь вспыхивала болью при каждом вздохе, но тело слушалось.
– Ты, братец, в самом деле Везунчик, – с каким-то суеверным восхищением проговорил Дарри. – По тебе ледник прошелся, а ты жив и цел!
Не было больше ни грязно-голубого озера, ни тропы на его берегу, ни цветов вдоль дорожки, ни сосен. Повсюду громоздились огромные уродливые кучи ледяных обломков, камней, песка… Кое-где из-под них торчали обломанные верхушки деревьев, на которых, еще не веря в свою гибель, зеленели хвоинки.
Арнгрим поглядел на расщепленные стволы, торчащие меж огромных валунов, и наконец его замутило. Он обмяк и повалился на руки своих спасителей.
* * *
– Хвала богам, это был не весь ледник, а лишь малая его часть, – произнес Крум Хальфинн, делая щедрый глоток пива. – Завалило русло речки да поломало деревья, только и всего. Однако рано или поздно Ледяной Дракон сойдет целиком. Причем, судя по всем приметам, скорее рано, чем поздно…
– И угробит весь Яренфьорд, – добавил Дарри, обгладывая копченое свиное ребро. – Сперва по твоей усадьбе пройдется, потом снесет усадьбу твоего отца, а с ней и весь Ярен… Славейн, хозяюшка! Твое пиво подобно меду богов! Еще одна кружка, и я начну складывать драпы в твою честь…
– Давно пора, – хмыкнула Славуша, подливая мужчинам пива из большого кувшина. – Зимнее заканчивается! Потом пойдет весеннее, оно легче и ароматнее…
Она давно знала и любила Хальфиннов, и беспечно перешучивалась с ними, как с родными братьями. Ради гостей молодая женщина принарядилась, украсила запястья и грудь серебром и смотрелась настоящей хозяйкой усадьбы. Статная, румяная, сероглазая красавица была дочерью кормщика из Хольмгарда, человека вовсе не из последних. Однако родня мужа не признала ее. А в Яренфьорде, неведомо почему, она приобрела славу колдуньи.
– Ничего, мы потерпим, – с важностью ответил Дарри, принимая еще кружку. – Арнгрим, может, тебе все же прилечь?
Тот лишь отмахнулся. С ледника его унесли на руках, однако последнюю часть дороги Утопленник прошел сам. И на своих ногах вошел во двор усадьбы, прозванной Маковкой. Обнял жену, – она томилась у ворот, до смерти встревоженная грохотом и снежным облаком как раз у горы Порога, куда на заре ушел ее супруг. И только потом Арнгрим сел на скамью, пытаясь одолеть головокружение, осознавая, что произошло истинное чудо. Он остался цел и невредим, угодив прямиком в сходящий ледник. Однако видение бьющего в грудь огненного копья все не отпускало его.
– Тебя точно не задело? – снова спросила жена. – Говоришь, только ветром отшвырнуло? Может, тебе прилечь?
Она уже смазала все его ушибы и ссадины, но тревога не отпускала ее.
– Да-да, только ветром, – кивнул Арнгрим, украдкой показав кулак мальчишке-рабу. – Непременно прилягу. Только прежде накорми Хальфиннов, да я с ними немного побеседую. Повезло мне, что они оказались поблизости!
– Мы к тебе и ехали, – ответил Крум. – Узнали от Славейн, что ты пошел на святую гору, и решили встретить по пути. А ты там, оказывается, с Ледяным Драконом воюешь…
Дарри и Крум Хальфинны были с Арнгримом друзья с детства. И чуть ли не единственные, кто продолжал водиться с Утопленником после его возвращения из Гардарики.
Братья были уже далеко не зеленые юнцы, а опытные воины, однако обзаводиться своими домами не торопились. Они ходили в походы то туда, то сюда, нанимаясь на разные корабли. Они часто наведывались в Ярен и пару раз даже зимовали у Арнгрима, не боясь проклятия.
Братья были не очень-то похожи, хотя отдельные черты их деда-финна проглядывали в обоих. Крепыш Дарри с круглым обветренным лицом и теплой улыбкой легко располагал к себе людей. Темноволосый Крум напоминал молчаливую тень своего веселого брата – худой, сдержанный, с глубокими черными глазами. Они и врагов убивали так же: один – с тихим, задумчивым видом, другой – с прибаутками и заразительной улыбкой…
– Рассказывайте! – потребовал Арнгрим, видя, что Славуша продолжает поглядывать на него с беспокойством. – Что привело вас в Маковку? Почему уже весна кончается, а вы до сих пор торчите в Ярене, а не ушли грабить франков?
– Именно поэтому, – ответил Крум. – Ждем, когда кончится весна. Слыхал ли ты о морском ярле Ульваре Красном Волке? Скоро мы пойдем с ним на восток – в Бьярмию. А задержались, потому что туда надо выходить позднее. Через Дышащее море-то пройдем, а в Змеевом еще лед не везде вскрылся.
– Вот черемуха отцветет, и выйдем, – добавил Дарри, уминая ячменную кашу с мясом.
– Бьярмия? Странный выбор, – отозвался Арнгрим. – Голые скалистые берега и нищие саами, с которых нечего взять. Если только пойти дальше, вниз по течению Виньи, но этак вы за год не обернетесь…
Крум поднял голову и прищурился.
– Ты слыхал о великой богине Змеева моря?
Арнгрим мотнул головой.
– Ты об огромной золотой женщине, которую якобы в лесных пещерах прячут бьяры? Так вот что я об этом думаю, братец Крум. Пока умные викинги грабят богатые южные земли, глупые шарятся по северным лесам и болотам. И находят там только тучи комаров и стрелы тамошних охотников…
– Снова принимаешь меня за искателя сказочных сокровищ? – усмехнулся Крум.
Арнгрим промолчал. Несколько лет назад он звал с собой братьев Хальфиннов в земли карьяла. В тот самый поход, в котором погиб его драккар… «Идем в Железный проран, искать сокровища дракона! – соблазнял он братьев. – Мне о них рассказали верные люди!» Дарри, разумеется, согласился с радостью. Однако Крум наотрез отказался и брату запретил. «Не будет пути», – сказал он, и переубедить его не вышло.
Раздосадованный Везунчик тогда высмеял друга. Хотя и сам знал: Крум с отроческих лет слыл вещим. Предсказывал он редко, и всегда плохое. И обычно не ошибался.
И он же был единственным, кто сразу сказал, что Арнгрим не драуг, когда тот вернулся, перепугав весь Ярен.
– …нечто необычное происходит сейчас на Змеевом море, – продолжал Крум. – Оседлые саами снимаются с насиженных мест и уходят. По берегам стоят пустые землянки пещерной чуди. На море возобновились великие отливы, о которых прежде пелось только в старых песнях, – когда вода уходит на сотни шагов, обнажая дно, а потом возвращается морской стеной… Я от надежных людей слышал об одном гардском парне, которого застал на море великий отлив. Он пошел по высохшему дну и оказался в развалинах древнего города, полного сокровищ. Парень набрал целый мешок добычи и кинулся обратно, пока море не вернулось. Но не успел… Его нашли на гиблом каменном островке, каких много на Змеевом море. Тот парень был полубезумным от голода и жажды… Но два камня в руке все же унес. Мой знакомый видел их своими глазами – они были ярко-синие, размером с добрый лесной орех…
– Если брат говорит, что это правда, значит, так и есть, – поддакнул Дарри.
Арнгрим слушал равнодушно.
– Мне сокровища не нужны, – сказал он. – На Змеевом море я прежде не бывал и слышал о нем мало доброго. Однако с вами я пошел бы и туда. Здесь, на Маковке, мне давно уже начало надоедать… Да, прежде, когда я был болен, я хотел укрыться от всех. Работал как трэль, чистил землю от камней, бился за каждый клочок пахотной земли…
– Бр-р… Мне даже слушать тебя противно. Бросай такую жизнь, брат! – воскликнул Дарри. – Хватит копаться в навозе! Оторвись от женской юбки и иди с нами в море, как надлежит мужчине!
За спиной у него кашлянула Славуша. Дарри испуганно оглянулся на нее, почти ожидая, что хозяйка дома сейчас вытянет его тряпкой. Крум тоже покосился на женщину и сказал:
– Вижу, что благородная Славейн вовсе не расстроена словами моего брата.
– Твои сладкие речи, Крум, огорчают только Арнгрима, – пожала плечами та. – Мне же тревожиться не о чем.
– Я объясню, – вмешался Арнгрим. – Так вот, я пошел бы с вами, друзья… Но ничего не выйдет. Во-первых, никто в здравом уме не возьмет меня на борт. Кому нужен на корабле живой мертвец, при виде которого все в Ярене шарахаются и плюют вслед? Или вы забыли, что уже не раз звали меня с собой?
Оба брата молча покивали. Все было правдой. Они и прежде пытались оторвать Арнгрима от жизни на земле и увлечь в поход, однако все напрасно. Хоть в былые времена Арнгрим и звался Везунчиком, его нынешняя неудачливость вошла в легенды. Да еще эти слухи, что он год провел на дне морском…
– Так было, – склонил кудлатую голову Дарри. – Но сейчас совсем иное дело. Брат не просто так спросил тебя, знаешь ли ты Ульвара Красного Волка. Ульвар родом из Йомсборга, что в землях вендов, и он не боится проклятий. Он и сам умеет складывать висы и проклянет кого хочешь…
– А, йомсвикинги… – протянул Арнгрим.
Корабли вольного йомсборгского братства викингов порой заходили в Ярен. Слава им сопутствовала скверная. Хуже были только слухи, ходившие о темных колдовских обрядах йомсов. Но прогнать их от ворот – зачем? Лишь попусту наживать себе врагов? Владыка Ярена, ярл Арн Богач, был достаточно силен, чтобы не опасаться коварства йомсов, пусть даже те подчинялись только своим хёвдингам, не держали клятв и следовали лишь собственным законам. Неохотно, но все же он давал им приют.
– Я слыхала, воины из Йомсборга вправду берут к себе всех, кто пожелает, – подала голос Славуша. – Однако когда новичок входит на борт, его не сажают на весло, а загоняют в трюм. А потом продают, как раба…
– Где ты наслушалась такой чепухи, жена? – удивился Арнгрим.
– А еще говорят, один йомсвикинг в Ярене похвалялся, как за ослушание выпустил рабу кишки и на этих кишках тащил его за кораблем…
Арнгрим нахмурился.
– Дарри, это ты наболтал?
– Клянусь, не я!
– Тогда где ж она всего этого понабралась?
– Женские сплетни у очага… – потупила очи Славуша.
Крум усмехнулся и сказал:
– Все скверное, что рассказывают о йомсах, – правда. Но нам не грозит стать рабами. Умелых воинов Красный Волк ценит.
– Пойдем с нами, Арнгрим! – подхватил Дарри. – Ты здесь медленно умираешь вдали от моря…
Утопленник нахмурился и какое-то время сидел молча.
– Я не сказал вам вторую причину, почему не пойду в море, – наконец заговорил он. – Только вам одним скажу, потому что вы мне как братья, – ну, а Славуша и так знает. Когда я очнулся в хижине на берегу моря Ильмере…
– Ты, помнится, утверждал, что ничего не помнишь? – перебил Крум.
– Так и есть. Я ничего не помню с того мига, как мой драккар затрещал, скрываясь под волнами… И до того мига, когда открыл глаза и увидел над собой милое лицо моей будущей жены.
Крум с любопытством обернулся к Славуше. Прежде супруги никогда не рассказывали, как познакомились.
– Так ты нашла его в рыбачьей хижине? Одного? Он был ранен?
– Нашла я его на берегу, у самого моря, – ответила молодая словенка, как показалось Круму, не слишком охотно. – Поначалу приняла за мертвеца. Оттащила в рыбацкую избушку, растопила очаг… Когда стало тепло – он очнулся… Ран не было, хотя…
Славуша бросила быстрый взгляд на небольшой шрам на шее у мужа.
– Пустая хижина на берегу моря, – повторил Крум. – А ты сама что там делала?
– Уже не припомню, – смешалась Славуша. – Верно, по берегу гуляла… Ну а потом, как Арнгрим стал здоров, мы поплыли в Альдейгу, оттуда по морю Нево – в Бирку, а оттуда уж сюда…
Дарри зевнул: экая скучная история, а я-то ожидал… А Крум подумал, что в рассказе явно чего-то не хватает. Что это и вовсе не рассказ, а какие-то отговорки… О чем умалчивает целительница Славейн из Гардарики?
– И вот с тех пор, – продолжал Арнгрим, глядя в сумрак и говоря как будто сам с собой, – я держусь в стороне от моря. А я ведь ничего сильнее не любил! Но море пыталось убить меня…
– И что? – удивился Крум. – Море пытается это сделать всякий раз, как мы выходим из гавани. Разве это повод для страха?
– Это не страх, – вскинул голову Арнгрим. – Просто я чувствую: если снова выйду в море, со мной произойдет нечто ужасное… Как будто море что-то не доделало со мной – Славуша помешала, – и вот тогда уж доделает…
– Тебя надо звать не Утопленник, а Арнгрим Сухопутный! – в сердцах воскликнул Дарри.
Крум ничего не сказал, лишь поглядел на старого друга долгим взглядом. Великая тайна Арнгрима на самом деле никакой тайной не была. Все в Яренфьорде отлично знали, что Утопленник боится моря. «Что с тобой сделалось в Гардарики?» – подумал он с сожалением.
Вслух же произнес:
– Море – лишь поле для рыб. Дорога китов, щедрый котел Эгира… Жена ли тебя спасла или у морских богов нужда в тебе пропала – ты жив, Арнгрим. Ты выжил в море, ты выжил сегодня… Похоже, на твой счет у богов есть важные замыслы! А что касается моря… Погоди-ка…
Крум посмотрел наверх, на закопченные потолочные балки, и протянул руку к поясу, к мешочку с гадательными камнями. То были не руны – знаки Всеотца, какими частенько пользовались для гаданий и жрецы, и воины нордлингов. Крум носил при себе наследие деда – горсть «малых сейдов». В каждом из окатышей сидел свой дух, а вместе они лучше слышали волю богов и передавали ее самым точным образом.
– Ты можешь не бояться гнева Небесных богов и жить спокойно, пока…
Пестрые камушки со стуком покатились по столу. Крум разложил их на три кучки, поглядел, прикрыл глаза и произнес:
– …твоя кровь не прольется в воду.
– Что это означает? – хмыкнул Дарри. – Или теперь ему не умываться?
Старший Хальфинн открыл глаза и почесал в затылке.
– Тролли его знают. Само на язык прыгнуло… Когда гибнет корабль в морской сече, вода вокруг него кипит от акул. Думаю, морская нечисть чует кровь еще сильнее. Так что твоя Славейн пожалуй что и права, призывая тебя не ходить в море…
Арнгриму же вдруг представился сошедший ледник. Ободранная спина и руки, капли крови, утекающие вместе с тающими глыбами льда прямо во фьорд, а потом – в великий океан…
* * *
– Хвала богам, что сохранили тебе жизнь! – уже в который раз воскликнула Славуша, укладываясь спать в широкую, застеленную мягкими и теплыми шкурами постель.
Муж ее уже лежал, вытянувшись и ожидая, пока впитаются целебные мази.
– Завтра непременно принесу щедрые жертвы Всеотцу, – продолжала она, – что уберег твое тело от ран…
Едва не задремавший Арнгрим распахнул глаза и приподнялся на локте.
– Не надо, – резко сказал он. – Вышние боги тут ни при чем! Если, конечно, не сам Всеотец спустил на меня тот ледник!
– Что ты такое говоришь?! – ужаснулась молодая женщина.
– Сегодня на горе Исцеления боги вновь не ответили мне, – ответил Арнгрим. – Они не приняли мою жертву! А на пути домой я едва не погиб. Я-то молил их о помощи, стоя у Небесного порога, словно жалкий трэль! Видно, надо было не молить, а вышибить двери!
Жена горестно покачала головой и задумалась.
– Но что ты будешь теперь делать?
– Пойду в Ярен. Надо предупредить отца. Крум прав, ледник тает и уже начал разрушаться. Будут еще обвалы. А если он сойдет сразу весь – по фьорду пойдет большая волна. Ярен просто смоет…
– Муж, тебя не станут слушать! Родные изгнали тебя…
– Я должен пойти и хотя бы попытаться. Все же там мои отец и братья.
– Весь город сойдет с ума, если ты заявишься туда среди бела дня!
– Пусть сходит. Кто боится Арнгрима Утопленника – тем хуже для них!
* * *
…На рассвете следующего дня, когда Арнгрим, зевая, собирался в Ярен, старый ховгоди стоял около херга. Склонившись, он со страхом смотрел на свою находку. Вчера он ее не заметил, а может, она появилась тут ночью… В лужице морской воды, в которую обратилась кровь Арнгрима, плавала длинная полупрозрачная чешуйка. Годи не знал рыбы, которой принадлежала такая чешуя. Впрочем, для любой она была слишком крупной.
