Мария Карташева
Тайник
– Бедная девочка. – причитала пожилая дама, сжимая бокал с вином рукой, похожей на костлявую птичью лапку с ярко накрашенными острыми когтями. – Я смотрю, вы ни на что не годны. – она вдруг резко развернулась, глянула на вошедших и ткнула пальцем в сторону Ласточкина, совершенно аморфно смотревшего на неё.
Следователь помолчал несколько секунд, оглядел присутствующих и произнёс:
– Милая дама, а вы такое умозаключение исходя из чего сделали?
– А вот так я думаю! – заявила женщина.
– Очень ценное наблюдение. – проговорил Ласточкин. – Тогда у меня есть предложение следующего характера. Давайте объединим усилия и постараемся сделать так, чтобы с присутствующими больше не происходили неприятности.
– Это как вы намерены организовать? – насмешливо спросила Зинаида.
– Следующим образом. Сейчас все дружно принимаем пищу, а потом я попрошу всех без исключений не выходи́ть за периметр дома. То есть внутри вы можете перемещаться спокойно, но вот за границы сооружения прошу не выползать. Ну, только если уж очень приспичит, но нужно сначала сообщить мне или товарищу Малинину, или оперативному работнику Береговому.
– Ой! – громко рассмеялась Зинаида. – А что вы мне сделаете, если я выйду? – она шагнула в сторону двери.
– Посажу. – жёстко сказал Ласточкин. – И коньяк отниму.
Видимо, этот факт возымел действие, и Зинаида, обиженно дёрнув головой, пошла за стол. Малинин порадовался тому, что, несмотря на все перипетии, гастрономическое разнообразие закусок было на высоте. Лида сновала между кухней и гостиной, носила тарелки с угощениями и когда закончила, повернулась к гостям и неловко произнесла:
– Ну вы кушать садитесь, сейчас лёгкие закуски, а скоро горячее будет.
Малинин подумал, что ему здесь определённо нравится. Украшенная каплями брусничного сока ветчина, толстые ломти ароматного паштета, хорошо сдобренные белым соусом, благоухающие свежестью овощи, идеально тонкие слайсы бастурмы, огромная тарелка ракообразных и креветок и всё это «лёгкие закуски». Егор, не дожидаясь особого приглашения, сел за стол и, глянув на запотевший графинчик с водкой, решил, что, если он выпьет одну рюмку под шикарную закуску, это ему пойдёт только на пользу.
– Вы что ж пьёте на работе? – неожиданно возникла Зинаида и уселась рядом, внимательно наблюдая за действиями подполковника.
– Нет! Я принимаю горькую микстуру исключительно в терапевтических целях. – не глядя в её сторону, Малинин угощался яствами и мельком рассматривал рассаживающихся за стол людей.
– Мне казалось, что вы в данный момент служите закону! И было бы гораздо правильнее, если бы вы приняли пищу в районе кухни. – Зинаида не сводила с него внимательного взгляда.
– В данный момент я ужинаю. – сказал Малинин. – И было бы гораздо правильнее, если бы вы не дышали в мою сторону адским перегаром. А то у меня аж глаза слезятся.
– Ну, знаете ли! – взвилась Зинаида.
– Зина, ну правда, хватит из себя барыню строить. – раздосадовано проговорила Антонина. – Все и так в немыслимом напряжении, а ты концерты закатываешь.
– Простите, а можно узнать, – спросил вдруг Серёжа, – а вообще здесь безопасно оставаться? Я слышал, в этом районе женщины пропадают. Я за жену боюсь.
Малинин, намазывая ломтик хлеба маслом, внутренне выругался, потому что поднимать за столом тему пропажи женщин он не хотел. Это ещё больше напугает присутствующих, а паникующие подопечные, это дополнительное обременение к его и без того непростой задаче.
– Сергей, если я не ошибаюсь? – Егор внимательно глянул в сторону молодого человека. – Вы где это слышали?
– Ну, в интернете прочитал. – пожал плечами племянник Красуцкого.
– Не обращайте внимание, всемирная паутина перегружена недостоверной информацией, – Малинин сыто откинулся на спинку стула. – Вы лучше попытайтесь вспомнить, кто видел Юлю в последний раз в тот вечер, когда она пропала.
– Как же мы поймём, что это был последний раз? – спросил Павел.
– Вот. Видите, – Малинин обвёл всех взглядом, – мы уже начинаем работать сообща. Чтобы понять, какой раз был последним, нам необходимо восстановить хронологию событий того вечера. Поэтому после ужина Иван Гаврилович начнёт опрос, а вы пока вспоминайте все мельчайшие подробности.
В гостиную вошла Смолина, она была в длинном пальто и шарфе. Девушка бросила быстрый взгляд на окружающих людей и, поведя плечом, обратилась к идущему за ней итальянцу.
– Энрико, пойдём в саду пройдёмся.
– А вы уверены, что это хорошая идея? – со своего места спросил Малинин. – Иван Гаврилович же просил не расходиться.
– Уж получше, чем та, чтобы сидеть здесь взаперти. – спокойно отреагировала девушка. – И я не слышала, что говорил ваш коллега. Пока светло, я хотела бы сходить за вином. Погреб недалеко, меня проводят. Мы туда и обратно. Можно? – добавила она с некоторым нажимом.
Малинин вздохнул, взглянул на Берегового и тихо произнёс:
– Не в службу, а в дружбу. Проводи их, а то на сегодня приключений хватит уже.
– Не вопрос. – поднялся со своего места Юра. – Прошу. – он широким жестом открыл дверь на веранду.
Егор поднялся со своего места и, выйдя на воздух, огляделся. В глубине леса уже сгущались сумерки, над палисадником дрожал едва заметный туман, влажный ветер мёл падающую листву. Его взгляд уцепился за единственный яркий акцент в этом стремительно насыщающемся осенними красками пейзаже. Казалось, что цветы высажены в интересном порядке и создают разнообразные геометрические фигуры, выплывающие одна из другой. Если присмотреться, то складывалось впечатление, что это не клумбы, а цветные квадраты, растущие один из другого. Очередной порыв ветра сдул мимолётное виде́ние, и Егор подумал, что он давно не ходил в отпуск и очень устал.
Иногда ему хотелось уехать куда-нибудь в глушь, посидеть с удочкой на берегу озера и послушать тишину. Краем глаза Егор увидел, что к нему приближается Ласточкин и вздохнул, нужно было возвращаться в действительность.
– Мы прошли с этим Пашей вокруг, ничего, что могло бы привлечь внимание. Ну, кроме самого́ Паши. Нервный, дёрганный. Не нравится он мне. – произнёс Иван Гаврилович.
– Да если честно, они у меня все восторга не вызывают. Иван Гаврилович, ты человек терпеливый, как я вижу, опроси их про вечер, а я пойду посмотрю на погреб винный, а потом к Даниле схожу, он со мной поговорить о чём-то хотел.
– Сделаю. – согласно покивал следователь. – Думаешь, не имеет отношения эта пропажа к моим делам?
– Иван Гаврилович, это только в кино и книжках маньяков ловить легко. Потому что следователей вдруг озаряют, как сейчас принято говорить, инсайты. – Малинин вскинул руки. – Вот просто благословение на них сходит, и они прям знают всё наперёд. А это не так. Если в твоём районе орудует маньяк, а не открылась аномальная зона, где девушки пропадают, то имеет он отношение конкретно к этому происшествию или нет, тебе, кроме него самого, никто не скажет. По почерку не совпадает, я тебе говорил, но кто его знает. Может он изменил стратегию, его логику предсказать невозможно. Вот поэтому таких социально опасных элементов ловить сложно.
Егор увидел, что на веранду вышла Лида, одетая в непромокаемую куртку и с корзинкой в руках.
– Вы куда? – досадливо спросил он.
– Так это, а мне кабачков набрать нужно. – вскинула глаза женщина, вынырнув из своих мыслей.
– А про то что выходи́ть не нужно, вы тоже не слышали? – проговорил Малинин.
– Так я думала, это к гостям относится. Да и потом я же недалеко. – остановилась она в нерешительности.
Малинин вздохнул, глянул на Ласточкина и покачал головой.
– Вот здесь бы логику действий найти у людей, считающих себя вменяемыми. – тихо проговорил он следователю и громче добавил. – Ну пойдёмте, провожу вас. Заодно покажете, где у вас погреб чудный? А то все туда ходят, столько разговоров, а я не видел.
– Так сейчас с веранды спустимся и сразу направо. Там увидите двери красивые резные. Это прямо гордость хозяина. Он с ним так долго возился. – рассказывала женщина, мелко семеня шажками рядом с Малининым.
– Муж не приехал ещё? – спросил Малинин.
– Да как теперь, если дороги размыло. Да может и от матери не вернулся. Он у меня сильно экономный, лишний раз не позвонит.
– Понятно. Лида, а мне кажется или цветы в палисаднике высажены какими-то узорами. Я, конечно, тот ещё садовод-любитель, но интересно всё сделано. – вспомнил Малинин про клумбы.
– Заметили? – улыбнулась кухарка. – Это Ася у нас любительница такую красоту делать. Как только терпения хватает. Она чуть ли не пинцетом все лишние травинки оттуда убирала.
– А Ася – это кто? Что-то я не видел её вроде. – нахмурился Егор.
– Так родственница хозяина. Она у нас за порядком смотрит, ну как экономка, что ли. – Лида понизила тон. – У неё давно что-то такое страшное в жизни произошло, что она потом не могла опомниться и так и осталась при Красуцких. А когда хозяина увозили, она с ним на «скорой» и поехала. Провожать.
– Да? – изумился Малинин и сделал себе пометку проверить кто такая Ася, и куда она направилась после того, как проводила Красуцкого.
Лида указала Малинину на резные двери погреба, а сама направилась по дорожке к виднеющимся недалеко кабачковым грядкам. Егор кивнул прогуливающемуся Юре и спросил:
– Ты чего здесь ходишь?
– Стерегу, как велели. Они пока там внизу.
– Ну вот тебе новая цель. – Малинин указал на Лиду. – Присмотришь, а я пойду гляну, что там происходит.
Подполковник потянул на себя створку, и стал спускаться по лестнице. В воздухе витал приятный древесный аромат, а вереница светильников, висящих на забелённом кирпиче, отражалась в полированном дереве перил. Смолина с Энрико сидели на диванчике и целовались.
– А я уж вас потерял. – громко сказал Малинин.
Анна отстранилась от испуганного и взъерошенного иностранца.
– Вы нас напугали. – Анна улыбнулась. – Вина́?
– Спасибо. Я на работе. Почему вы обратно не идёте?
– Егор Николаевич, здесь хотя бы тихо. Вы простите, но Зинаида уже крайне утомила своим кричащим присутствием. Её так много, что это невыносимо. – Анна отпила глоток из бокала. – Скажите, когда мы сможем отсюда уехать?
– Анна, я не знаю. Но постараемся завтра. Смысла оставаться здесь нет, а Лизу хорошо бы показать врачу.
– А что же будет с Юлей? – расстроенно спросила девушка.
– Вы здесь хорошо получились. – вдруг сказал Малинин, беря в руки фотографию, стоявшую на низком столике.
На снимке Анну Смолину весьма откровенно обнимал мужчина.
– Спасибо. – чуть смутившись улыбнулась девушка. – Мы с Толей давние друзья. – проговорила она.
– Так это Красуцкий? – Малинин посмотрел на фотографию ещё раз.
Смолина покивала и вдруг сказала:
– И правда, пойдёмте отсюда. – девушка встала. – Только можно, мы с Энрико уйдём в доме наверх? – спросила она. – Я и правда не очень люблю шумные сборища, на работе хватает общения.
– А Зинаида Игнатьевна кем приходится Красуцким? – вопросом на вопрос ответил Малинин.
– Тётя, кажется. – Смолина подошла к Егору. – Она с виду такой божий одуванчик, а если покопаться, то та ещё стерва. Так называемая сваха, ну и просто человек, к кому могли прийти женщины, если у них были проблемы. У Толи родители были на высоких постах, а Зинаида, она то ли тётка, то ли ещё кто-то. Я в родственных связях не разбираюсь. – проговорила девушка. – Но без мыла влезала на любое светское событие и умудрилась стать незаменимой.
– Это как? – спросил Малинин, не проявляя явного интереса и рассматривая при этом бутылку с панамским ромом.
– Ну, например, в те времена, когда нельзя было незаметно избавиться от ненужной беременности, – девушка сделала паузу, – она могла направить на аборт к надёжному врачу. И делали всё в лучшем виде. Ну и бедным девушкам за хорошую мзду искала богатых мужей.
– Откуда же у вас такие познания? – изогнул брови Малинин.
– Как я уже вам сказала, я очень давно знаю это семью. – быстро ответила девушка. – Пойдёмте наверх, холодно.
Вдруг за стеной что-то прокатилось, и Егор, поставив бутылку, замер и прислушался. Он тихо подошёл к обшитой деревом поверхности и резко повернулся, когда итальянец стукнул ботинком по стеллажу. Малинин покачал головой, глядя на перепуганного Энрико, и подошёл к стене. Подполковник провёл рукой по кирпичу, обошёл по всему периметру погреб, но звуки больше не повторялись, слышно было лишь тихое гудение холодильной установки.
– Пойдёмте наверх. – произнёс Малинин.
Когда они вышли, Малинин подозвал Берегового праздно разглядывающего окрестности и сказал:
– Юра, проводи людей. А я дождусь Лиду и, наверное, закрою на замок погреб этот.
– А зачем? – спросил Береговой.
Малинин вздохнул, посмотрел долгим взглядом на молодого человека и тихо произнёс:
– Привидений боюсь.
Береговой, не оценив шутки, что-то пробормотал себе под нос и побежал догонять Смолину и Энрико. Егор увидел, что кухарка уже двигается в его сторону и пошёл ей навстречу.
– В подвалы дома, кроме той двери в холле, которую вы мне показывали, есть ещё проход? – спросил мужчина.
– Нет. Анатолий Викторович боялся, что в дом заберутся, поэтому чуть ли не лично всё там проверил. Приезжал какой-то человек, они вдвоём лазали. Окна там были, их рабочие закрыли щитами железными изнутри. – Лида переложила корзинку в другую руку и выжидательно уставилась на следователя. – Они всё тщательно запёрли, можете не сомневаться.
– За стеной шум какой-то был. – задумчиво сказал Егор.
– А. – она махнула рукой. – Вы бы сразу сказали. Когда эту всю мандулу, – женщина смешалась и осеклась, – простите, погреб винный строили, то ему неправильно установили вентилятор и холодильник там барахлит. Я там, когда убиралась, по первости прям чуть не прудила, – женщина снова прикусила язык и добавила, – короче страшно было. Потом мне Анатолий Викторович всё объяснил.
– Понял вас. Может стоит подвал закрыть?
– Там замок сложный. – покачала головой женщина. – Мы его и не закрывали вроде никогда. – она пожала плечами. – А ключи только у хозяина есть.
– Понятно. – проговорил Малинин. – Давайте корзинку помогу донести.
– Ой, да я привыкшая. – женщина даже немного покраснела и пошла вперёд. – Пойду я, ладно? Мне ж готовить ещё. Люди в любой ситуации кушать хотят.
– Это верно. – покивал Малинин.
Усадьба внутри жила в неспешном ритме, почти все обитатели сосредоточились в гостиной. В воздухе витало напряжение и некоторая тоска. Егор, доведя Лиду до дверей, посмотрел на собравшихся через окно веранды и решил обойти дом. Он вспомнил о просьбе Данилы, а палка, которую нужно было ему показать, лежала в Лизиной машине, стоявшей сейчас перед входом в дом. Малинин шёл по тропинке, огибавшей здание, воздух веял прохладой, небо было унылого серого цвета и меняло оттенки только в одном выбранном им спектре, в лесной глуши возился ветер, иногда вырываясь наружу и вытаскивая за собой ворох листвы. Егор залез в машину, взял оттуда посох, замотанный в куртку и, ещё раз оценив раскуроченный газон, направился вверх по лестнице. Вдруг из-за кустов вышел Павел, он был несколько всклокочен, а в его волосах застряла веточка.
– Гуляете? – спросил Малинин.
– Да, перед сном решил воздухом подышать. – ответил Паша. – А вы тоже, я смотрю, дома не сидите?
– А вы намеренно игнорируете просьбу не разбредаться по территории? – не обращая внимания на вопрос, проговорил Малинин.
– Ну вам-то можно?! У нас вроде свобода слова, демократия или я арестован? – несколько визгливо спросил мужчина.
Егор покачал головой и открыл дверь пробормотав:
– Если всех свободолюбивых дегенератов арестовывать, то тюрем не хватит.
– Вы что-то сказали? – понеслось ему в спину.
– Я говорю, в дом идите. Простудитесь. – Малинин пропустил Пашу вперёд себя, оценил его внешний вид и спросил. – Вы куртку где-то запачкали. Вся в пыли.
– Это старая куртка. Не страшно. – пространно ответил Павел и пошёл вперёд.
Егор убедился, что мужчина ушёл в гостиную и поднялся в комнату, где сейчас обитала Лиза. Малинин тихонько постучал, и Данила, открыв дверь, приложил палец к губам и пригласил войти.
– Задремала. – шёпотом сказал он.
– Может внизу поговорим? – нерешительно остановился следователь.
– Нет. Давайте здесь. Я её одну не оставлю.
Мужчины присели за стол. Данила достал из аптечки резиновые перчатки, надел их и, взяв из рук Малинина посох, снял с предмета тряпку и стал рассматривать с разных сторон.
– А я смотрю, ты парень продуманный. – сказал Малинин.
– Привычка. – отозвался Данила.
Палка была примерно полтора метра длиной, имела острое окончание с одной стороны и круглый набалдашник с другой. Посох был сделан в виде трёхгранника, а по всей поверхности у него располагались глубокие выемки, но сейчас они были забиты тиной и грязью из грота.
– Интересно. – пробормотал Данила.
– Ну ты со мной поделись мыслями. – сказал Малинин. – Я хочу, чтобы мне тоже интересно было.
Данила быстро сфотографировал предмет со всех сторон, раскрыл стоявший на полу кейс, вынул оттуда длинный пакет и аккуратно упаковал посох. Затем снял перчатки и взглянул на Малинина, который с нескрываемым удивлением наблюдал за его действием.
– Я не очень люблю делиться такого рода информацией, но мы здесь все в одной лодке, поэтому придётся. – вздохнул Данила.
– Обычно это я привык говорить такие речи, исключая то место, где ты сказал про лодку. Теперь бы хотелось, чтобы ты прекратил говорить загадками и объяснил, что происходит.
Данила вздохнул, тихонько побарабанил пальцами по столу и проговорил:
– Я возглавляю в оперативную группу, работающую при институте метафизики. – наконец сказал мужчина.
– А что изучают в этом институте? – слегка покривившись спросил Малинин, потому что очень не любил разного рода частных сыскарей или другие силовые структуры, находящиеся не в ве́дении государства.
– Конкретно мои задачи – это изучение мира древнего, потустороннего. Выявление и устранение проблем, причиняемых его обитателями людям и наоборот.
– Мне редко нечего ответить. Но сегодня, видимо, как раз тот случай. – сдержанно сказал Малинин, хотя в его голове метались мысли, общий смысл которых был таков, что вокруг одни сумасшедшие. – И по-моему, я попросил без загадок. Несмотря на то что я следователь, я не очень люблю ребусы.
– Слушайте, у нас много задач. Скажем так, одно из моих направлений – это пресечение попыток людей несведущих проникнуть туда, куда им совсем не нужно. Ну самый простой пример – проведение разного рода ритуалов.
– Я очень рад, что у вас такая разнообразная и насыщенная жизнь, – вслух проговорил Малинин, – но это всё как может помочь нам в данный момент?
– Вы знаете, такие артефакты, как этот просто так в лесу не валяются. – Данила указал на посох.
– А ты уже прямо сразу решил, что это артефакт? – спросил Малинин.
Молодой человек улыбнулся и немного подумав сказал:
– Егор Николаевич, любой объект, так сказать, относящейся к производной творчества, это артефакт. Например, вазы из дерева, продающиеся на сельском рынке – это тоже артефакты. Я думаю, что вы хотели сказать, уверен ли я в том, что это археологический памятник. Я уверен. И, кстати, у меня есть степень в области искусствоведения.
– Можно ещё ближе к теме? – попросил Малинин.
– Такие вещи пользуются огромным спросом на мировых колдовских рынках и стоят порой целое состояние.
– Бред какой-то! – сказал Малинин. – Данила, давай по существу. Я в привидения не верю, мистику люблю только в телевизоре. Поэтому прошу не отвлекаться на ваш околонаучный бред, а просто объяснить ситуацию.
– Без околонаучного не получится. – улыбнулся Данила, он уже давно привык, что многие люди не воспринимали его сразу всерьёз. – Ладно, давайте поговорим по существу. Есть относительно тайный рынок, на котором проводятся аукционы магических вещей. А мы сейчас с вами находимся в одном крайне интересном месте, а именно в усадьбе, выстроенной когда-то архитектором Сталичкиным. – Данила сцепил пальцы и вещал словно ментор в учебной аудитории. – И что касается именно Сталичкина, то его наследие занимает топовые места. Рисунки, чертежи, фотографии творений. А что уж говорить о личных записях, они стоят миллионы.
– Хрень какая-то! – не выдержал Малинин.
Но видимо, сказал это очень громко, потому что Лиза вздохнула, застонала от боли и открыла глаза. Данила осуждающе посмотрел на Егора и подсел к девушке.
– Ты как? – спросил он.
– Как будто по мне танком проехали. – произнесла она. – Но сейчас нужно собраться. – Лиза пошевелилась и поморщилась. – Хотя могу сказать, что без того, что ты мне вколол, я бы вообще трупом лежала. – Лиза нервно дёрнулась на последнем слове.
– Снадобья волшебные. – улыбнулся Данилы, но сразу же развернулся к Егору и проговорил. – Гомеопатия, всё исключительно природное и в рамках действующего законодательства.
– Да у тебя, я смотрю, всё вокруг какое-то волшебное. – скептически заметил Егор. – Можете расслабиться и спокойно отдыхать. До утра решили не выдвигаться. Я так понимаю, Лизу экстренно в больницу везти не нужно. Поэтому чего зря дёргаться. Скоро стемнеет, сборы с такой компанией могут быть долгими, и мы себе больше неприятностей наживём. – Егор пристально посмотрел на Данилу и вышел.
У Малинина было странное застывшее выражение лица. Он чувствовал внутренний диссонанс: с одной стороны, на него наваливалась махина сложных разрозненных ситуаций, происходящих в одном месте, а с другой – очень хотелось выпить. Потому что ему казалось, что только так можно было проложить луч света в голове, забитой хламом, к которому теперь присоединился ещё и чёртов посох с институтом метафизики в придачу.
– Снадобья волшебные. Рынки колдовские. – выдохнул он.
Уже привычно заняв своё место в углу гостиной, Малинин не заметил, как задремал. Он испуганно вскинулся, но, увидев бодрствующего Берегового, который тычет пальцем в экран телефона, решил, что лучше всего будет всё-таки отдохнуть.
***
Утро не просто плакало дождём, оно рыдало. Хлестало злым ветром по окнам, яростно срывало пожухлую листву с деревьев и швыряло на дорожки. Егор подошёл к окну, тихо проклиная загородную жизнь, Ласточкина и вообще всю странную ситуацию. Но, почувствовав спасительный аромат кофе, немного приободрился. А совсем его настроение стало волшебным, когда он увидел сервированный для него завтрак. Дрожащая молочная пенка над чашкой с капучино, сэндвичи с сёмгой, ветчиной всё это великолепие резко подняло Егору настроение.
– Лида, вы богиня! – проговорил он.
Женщина, заткнув полотенце за пояс передника, зарделась и молча ускользнула на кухню, через минуту она вышла с сервированным подносом и сказала:
– Пойду Аннечке отнесу. Она обожает одна у себя завтракать. – Лида усмехнулась. – Забавная вообще. Не любит среди гостей находиться, но у нас часто бывает. – женщина прошла несколько шагов и остановилась. – Вы ешьте, а то сейчас Зинаида проснётся, а она всегда в плохом настроении с утра, особенно после… – Лида многозначительно щёлкнула себя по горлу пальцами и удалилась.
Малинин пил кофе, наслаждаясь одиночеством, смаковал нежнейшую рыбу и отодвигал любые мысли о работе, он просто хотел спокойно насладиться завтраком. Но вдруг откуда-то сверху донёсся женский истерический крик. Егор уронил бутерброд на тарелку и шумно отодвинув стул бросился из гостиной. Мужчина быстро взбежал по лестнице и кинулся в конец длинного коридора, откуда слышался плач.
