Роман Злотников
Крыло ангела
– Ужин готов, господин! – подал голос Оторок.
– Я не голоден. Спасибо, – сказал Алексей, отрывая взор от пленницы.
Он скользнул взглядом по начавшей скрываться в сумраке поляне и вдруг заметил исчезновение тел погибших в недавнем бою противников. Вскочив, он осмотрелся внимательнее, но ничего указывающего на трупы или свежее захоронение не обнаружил.
– Оторок! Вы похоронили погибших? – спросил Алексей, подскочив к гному. – Они ведь совсем недавно были вон там…
Жуткая картина – пожирающий трупы оборотень и гном, жарящий на костре вырезку из убитых недавно путников, – неожиданно предстала перед его взором. И взгляд Алексея при этом был таким, что гном испуганно отшатнулся, подняв руки с двумя длинными прутьями с насаженными на них кусками сыра, солонины и какими-то листьями.
– Что ты, господин! – обиженно заговорил Оторок, как видно поняв, что́ пришло в голову господину. – Совсем, видать, ничего, кроме своего последнего мира, не помнишь. Лучше уж сгинуть в бесплодных рудниках, чем попасть в такой мир. Зур по округе рыщет. Охраняет. А эти… Здесь не бывает гниющих трупов, воронов, выклевывающих у павших на полях сражения глаза… Здесь все иное… Другое.
– Где они?
– Тьфу ты! – в сердцах сплюнул гном, ставя прутья на воткнутые у костра рогатки. – Они в другом мире… Я не смогу объяснить… В этом лесу, умерев, ты вернешься в какой-то иной мир. Не знаю, в какой, но совсем в другой. Будет больно… И свое предназначение ты в этот раз не выполнишь. Но твое тело не останется гнить тут, среди деревьев, а твоя душа начнет новый путь. Когда это произойдет, не заметишь. Лежал убиенный тут, а в следующий миг уже нет тебя. Но самого этого мига никогда не углядишь – то отвлечешься чем-то, то моргнешь просто…
– Ты тоже умирал? – спросил Алексей, размышляя о том, стоит ли и этот рассказ гнома принять на веру.
– Так – да, – ответил гном, совсем успокаиваясь. – И не раз.
– А почему там по-другому? – спросил Алексей, нисколько не сомневаясь, что гном поймет, про какое «там» он спросил.
– Там многое кажется иным, – пояснил Оторок, передернув плечами то ли от воспоминаний о «наезде» Алексея, то ли от знания на своем опыте того, как здесь умирают. – Только там ты, родившись, не помнишь ничего и, умерев, не можешь вернуться вновь тем же, кем был, и к тем, с кем был.
– И вновь ты не сумеешь объяснить этот свой бред? – спросил без особой надежды Алексей.
Оторок кивнул:
– Прости, господин.
– Сам разберусь, – махнул рукой Алексей, возвращаясь к пленнице.
Успокоенный тем, что полоумный его спутник, по которому Кащенко плачет, не является, ко всему прочему, еще и каннибалом, он собирался вновь усесться на свое место, когда вдруг обнаружил, что девушки нет.
– Оторок!
Изумление и тревога в голосе бросили гнома к зовущему.
– Беда! – запричитал гном, поднимая шерстяное одеяло, словно под ним могла спрятаться пленница. – И путы не помогли! Беда!
– Ты же забрал ее сумку, – уточнил Алексей.
– Колдунья это, не колдун! – сетовал гном. – Она и без своих талисманов да снадобий опасна. У нее собственной энергии вдосталь. Беда!
– А Зур? Он не найдет? – спросил Алексей, почему-то совсем не испытывая ничего похожего на страх гнома.
Оторок покачал головой:
– Она ведь теперь прячется. Ее нам не увидеть. Даже если она не ушла совсем. А то, может, уже на помощь зовет. Беда! Уходить надо.
– Куда? Дверь-то в барабане супермаркета еще не открылась, – вдруг усмехнулся Алексей. – Так куда ты бежать собрался? Партизанить в этом лесу? Зови Зура ужинать. Нечего нам бояться боя, раз уж наши трупы не останутся гнить среди деревьев.
Гном с сожалением покосился на него как на несмышленыша.
– Ох, господин, разве смерть – самое страшное?
* * *
Заросли расступились, выпуская Алексея на широкую поляну. И едва только он шагнул из глуши зарослей, как увидел высокое ночное небо. Именно высокое, несмотря на глубокую ночь. Над его головой огромным светящимся кругом сыра висела яркая полная луна. Ее свет делал видимыми и облачка, редкими клочками бегущие по небу, и верхушки деревьев, крепостной стеной окружающих поляну. На мгновение все замерло у него внутри, а затем волна эмоций, обрывков воспоминаний и несвязных образов обрушилась на Алексея, словно студеная вода, зачерпнутая в зимний день из колодца. Он остановился, отдаваясь этому чувству тайны полной луны. Неожиданно захотелось, как много раз раньше, расправить плечи еще больше, вдохнуть еще глубже, впустить в себя это волшебство лунного света и свободы ночного неба.
– Я оборотень, – с ужасом прошептал Алексей, чувствуя, как лунный свет уже струится по венам, наполняя тело силой и возбуждением. – Или вампир…
Тихий смех за его спиной, похожий на звук морозного ветерка, если бы ветер мог смеяться, не нес в себе ни капли насмешки или злой иронии. В нем было что-то столь же возбуждающее, как и в свете луны. Только смех этот не был бесполым. И звучал совершенно по-доброму.
– Так это все-таки ты. А я-то ломала голову, почему контракт был столь дорогим…
Голос не спрашивал, он утверждал, звучал так, что Алексей хотел бы его слышать снова и снова.
– Ты не оборотень и не вампир.
Она опять засмеялась, и Алексей про себя отметил, что, несмотря на неожиданность, даже не вздрогнул и не испугался.
– Так странно, я не чувствую ни крупицы твоей силы… – продолжала невидимая женщина бархатистым, волнующим голосом. – И похоже, ты меня действительно не помнишь. Жаль. Хотя… – она шаловливо рассмеялась, – в этом есть и свои плюсы…
Голос приблизился, лунный свет выхватил из тьмы точеную женскую фигуру. Она была невысока, тонка, но при этом мускулиста. Алексей был уверен, что именно так должна выглядеть богиня или жрица какого-то древнего культа. Нагая, она, облитая лунным светом, была настолько прекрасна, что Алексей не задумываясь пошел бы сейчас за ней куда угодно.
– Кто ты? – зашептал он, протягивая руку и боясь, что прекрасное ночное видение вдруг исчезнет.
– Я? – Колокольчик смеха зазвенел совсем рядом. – Раньше ты знал много моих имен. Зови меня Эльви сегодня.
Лицо и плечи таинственной незнакомки были скрыты искрящимся в лунном свете водопаде волос, но все остальное лунный свет бесстыдно и провоцирующе освещал, добавляя еще больше возбуждения к тому состоянию, в котором Алексей пребывал.
– Ты все так же теряешь голову от лунного света.
– Ты лучше лунного света, – прошептал Алексей, чувствуя, как неожиданно пересохло в горле.
– Красиво говорить ты разучился. – Эльви усмехнулась, одним движением преодолев разделяющее их расстояние. – Надеюсь, в остальном ты остался прежним?
Ее волосы и кожа пахли чем-то прохладным и легким, словно кора незнакомого дерева или неведомая трава. Этот запах Алексей ощутил одновременно с прикосновением, взорвавшим его напряженные до звона нервы. Он больше не контролировал себя, чувствуя все так остро, почти болезненно, словно с него содрали кожу. Под холодным светом огромной луны они были похожи на двух диких зверей, сплетающихся в яростном буйстве желания. Эльви «победила», оказавшись верхом на распластанном Алексее, и, почувствовав, что он близок к финалу, ускорила движения, все сильнее прижимаясь к нему и выгибаясь. Водопад волос схлынул на спину, открывая лицо с огромными глазами и восточными чертами. Захлебываясь в коротких мгновениях оргазма, Алексей увидел лицо недавней пленницы, которая таинственно исчезла от костра. Это открытие нисколько не повлияло на его эмоции, на которые, впрочем, сейчас не смогла бы воздействовать и сама смерть. Расплющенный пережитым, Алексей лежал в душистой примятой траве, не понимая, где он находится и что происходит вокруг. Когда опустошение отступило, вновь впуская в его тело и душу звуки и свет окружающего мира, Алексей шевельнулся, словно проверяя, жив ли он еще и цело ли его бренное тело.
– Это был, наверное, лучший секс в моей жизни, – прохрипел он, с трудом выдавливая из себя слова. – Ты великолепна. Я отдал бы… – Неожиданно Алексей ощутил себя в одиночестве на этой лунной поляне. – Эльви! – поднимаясь на ноги, позвал он сначала шепотом, а потом все громче. – Эльви! Эльви!
Рядом хрустнула ветка, и в лунном свете появилась могучая фигура Зура. Оборотень был еще в человеческом обличье, хотя по его движениям чувствовалось, что он нервничает и готов к трансформации. Он лишь бросил короткий взгляд на Алексея, метнувшись в сторону, словно охотничий пес, идущий по следу зверя. Ветви затрещали громче, и на поляну выбрался, тихо ругаясь, гном.
– Рудники преисподней! – ворчал Оторок. – Что ты тут делаешь, господин?
Алексей молча стоял под лунным светом, прислушиваясь. Но прислушивался он вовсе не к тому, что происходило на поляне. Он ни на миг не сомневался, что ни оборотень, ни тем более гном не сумеют найти ночную гостью. Он прислушивался к своим ощущениям, новым для него и пока не совсем понятным. Он знал, что никогда до этого момента не видел этой таинственной колдуньи. Но в то же самое время все его существо утверждало, что это не первый их раз. Вопреки логике, вопреки здравому смыслу он чувствовал, что когда-то и где-то они уже были вместе. Что-то шевельнулось в его памяти, словно светлое пятно, еще далеко, на самой границе восприятия…
– Что там? – спросил гном у вернувшегося оборотня, хотя и так все было ясно.
– Я не могу ее найти. – Зур пожал могучими плечами. – Она словно растворилась.
– Ничего, – успокаивал сам себя гном. – Она не звала на помощь и не сделала ничего враждебного. – Он покосился на Алексея и вздохнул. – Только вот силы получила большое множество. А вдруг она все же враг? Вдруг она попытается эту силу использовать против нас? Пойдем.
Оборотень сразу скрылся в зарослях. Оторок еще пару секунд помедлил, обернувшись к Алексею.
– Мы у костра, господин, – сказал он негромко, прежде чем последовать за оборотнем. – Возможно, это и есть предвестие открывающейся двери. Может, мы все-таки попадем в супермаркет.
Глава 4
Серая прохлада лесного утра заставляла кутаться в походные шерстяные одеяла, цепляясь за теплые остатки сна. Костер едва тлел, уже не давая тепла. Тьма отступила, сменившись утренним туманным сумраком.
Неожиданно заворчал Зур, словно встревоженный сторожевой пес, поднимаясь и прислушиваясь к окружающему миру. Оторок, в отличие от Алексея, мгновенно стряхнул сон, оказавшись рядом с оборотнем.
– Что ты чуешь? – зашептал гном, согревая ладонями рукоять верной секиры.
– Ведьма близко! – рыкнул Зур, топорща гриву волос. – Очень близко.
– Она что, не скрывается? – удивился Оторок.
– Нет. Она совершенно открыта, – подтвердил оборотень. – Что мне делать, Оторок?
– Ничего! – неожиданно подал голос Алексей, который, проснувшись, слышал беседу. – Она же сама хочет, чтобы ее заметили. Неужели вы думаете, что, желая перебить нас, она пойдет открыто? Ты же говорил, Оторок, что у нее теперь много силы.
– Да, господин, – согласился гном. – Заставив тебя заняться с ней любовью, она получила очень много силы для ворожбы. Это одно из отличий колдуний от колдунов.
– Значит, она не хочет причинять нам вред. По крайней мере, сейчас, – продолжал Алексей, неожиданно представив, как какая-нибудь дряхлая ведьма, собравшись поколдовать, устраивает охоту на здоровых юношей. – Мы должны ее принять.
– Твоя воля, господин, – склонил голову гном, не находя повода возражать, но и не решаясь безропотно согласиться с тем, чтобы допустить ведьму так близко.
Словно услышав всю эту беседу, из туманной полутьмы появилась колдунья. Теперь она уже не была обнажена, как на лунной поляне прошлой ночью. Просторный балахон с глубоким капюшоном опять скрывал ее, не позволяя увидеть ни фигуры, ни лица. Но Алексей ни на мгновение не усомнился, что перед ним именно Эльви.
– Мир вам! – приветствовала она их чистым, сильным голосом, в котором не было и тени вражды.
– Здравствуй, Эльви, – ответил Алексей, чувствуя непреодолимое желание вновь увидеть ее лицо.
– И тебе мир, – эхом отозвались гном и оборотень без всякого энтузиазма.
– Я принесла тебе и дурную, и добрую вести, господин, – продолжила колдунья, не удостоив спутников Алексея даже взгляда и обращаясь только к нему. – С какой мне начать?
– Твое появление уже само по себе лучшая весть, – улыбнулся Алексей.
Словно прочитав его мысли, колдунья скинула капюшон, открывая прекрасное лицо и собранные в толстый, тугой хвост волосы.
– Ты начинаешь говорить значительно лучше, – улыбнулась гостья. – Верно, прогулка под луной пошла тебе на пользу. Так какую новость ты хочешь услышать первой?
– Тебе так важно мое желание? – спросил Алексей, любуясь собеседницей. – Начни с плохой. Увидев тебя вновь, я легко приму любую дурную весть.
– Узнаю тебя былого, – вновь рассмеялась девушка. – Даже в преддверии смертного боя ты все так же готов быть отважно несерьезным. Но довольно прелюдий. Надеюсь, на них у нас еще будет время и место. Охотники идут по твоему следу. И они совсем близко. Их скрывают большие силы, но они уже в паре шагов от нас.
– Святыни оборотней! – воскликнул Зур. – Вот что не дает мне спать уже давно. Я чую их, только не могу разобрать. Все думал, пустые тревоги.
– Плохо дело! – поддакнул оборотню гном, вскидывая секиру на плечо. – Это для нас теперешних может быть последним боем.
– Ты ведь говорил, что смерти у вас тут нет, – повернулся к гному Алексей.
– А разве смерть самое страшное? – повторила Эльви вечернюю фразу гнома, только ее голос звучал почти нежно. – К тому же смерть здесь вполне возможна. Твой слуга просто многого не в силах рассказать, а еще большего не знает. Да и ты пока не поймешь. Здесь все не так, как в твоем последнем мире, и к тому же не столь однозначно.
– Это все философия, – нахмурился Алексей. – Так смерть здесь тоже есть? Такая или другая. Понятная мне или нет. Есть?
– Да, господин, – склонил голову Оторок. – Но мы будем биться!
Гном действительно выглядел сейчас весьма воинственно – с блеском обреченности в глазах, с готовой слететь с плеча секирой. Да и замерший рядом оборотень был уже в одном шаге от трансформации. Мускулы и вены его вздулись. Даже грудь раздалась еще больше, едва не разрывая кожаную рубаху. И хоть он пока был больше похож на человека, но уши уже по-звериному шевелились, ловя звук приближающейся опасности, а в уголке рта замерла капля слюны, предвещающая начало боевого безумия.
– Твои слуги отважны и полны готовности умереть за тебя, – промурлыкала колдунья. – Но они не сумеют тебе помочь в бою с таким количеством охотников.
– Так что, мы умрем? – спросил Алексей, удивляясь, что эта мысль сейчас его не слишком сильно взволновала.
– Все мы умрем, – улыбнулась Эльви. – Кто-то навечно, кто-то вновь и вновь. И ты умрешь, возлюбленный, только не сегодня.
– Возлюбленный? – опешил Алексей.
– Не придавай моим словам значения твоего последнего мира, – посоветовала девушка, – иначе ты не на той фразе сконцентрируешь внимание. Я хотела сказать, что в силах открыть тебе… дверь в супермаркет.
– В супермаркет? – вновь удивился Алексей.
– Она слышала каждое наше слово, – пояснил мрачно Оторок. – Она все время была рядом.
– Время истекает, – отрезала колдунья; нежное мурлыканье превратилось в уверенный, чистый голос, каким было произнесено приветствие. – Или мы уходим сейчас, или вы принимаете последний бой.
Говоря, она вскинула руку, сотворяя причудливые пассы. Второй рукой бросила камешек, вполне обычный с виду. Долетев до земли, камешек не отскочил, ударившись о поверхность, а канул, словно в воду. И тотчас, будто по воде, побежали по поверхности земли круги. А там, откуда эта круговая волна схлынула, оставалась гладкая поверхность, непрозрачно-черная, как лужа густой нефти. Только лужа эта имела правильную форму круга, и поверхность ее не нарушалась ни единой проплешиной ряби.
– Мы уходим! – скомандовал Алексей, приняв решение. – Что мы должны делать?
– Что делать? – удивилась было Эльви, но спохватилась, вспомнила о потере памяти Алексеем и сказала: – Просто уходить. Вот портал.
Она сделала приглашающий жест, указывая на блестящий круг на земле.
– И куда мы попадем? – очнувшись от изумления, спросил гном.
– Туда, куда он должен попасть. – Ее голос стал жестче. – Мне нарисовать для тебя карту? Впрочем, потеря одного гнома не нанесет никакого урона общему делу. Ты, Оторок, можешь остаться. Пойдем, господин.
И это «господин» прозвучало так чарующе, что Алексей без раздумий шагнул к кругу, еще не вполне представляя, как он это проделает.
– Просто прыгай, господин, – подсказал Оторок, беспрекословно следуя за ним.
Алексей прыгнул, словно в бассейн, солдатиком, устремляясь в черный круг. Он ожидал удара земли по ногам, но вместо этого провалился действительно как в воду. Вернее, это было больше похоже на падение с одного этажа на другой сквозь отверстие, закрытое упругой мембраной. Легкое сопротивление, толчок, короткий полет с высоты пары метров. Алексей даже удержался на ногах, приземлившись на мягкий золотистый песок. Опасаясь попасть под падающих товарищей, он отбежал в сторону. И вовремя. Прямо в воздухе вдруг появился Оторок. Держа секиру обеими руками, гном рухнул в песок, подняв целый фонтан пыли и приложившись при падении лбом о рукоять своего оружия. Кубарем откатившись в сторону, он вскочил, почти испуганно озираясь.
– Ох, молот подземной кузницы, где мы? – крякнул гном, потирая лоб. – Горячий песок, как в преисподней.
– Подожди стенать, – оборвал его Алексей. – Шишки потрем, когда остальные нас догонят.
– И то верно, – согласился Оторок. – Что-то задерживаются.
– Может, не успели уже? И помочь ведь ничем не сможем, – занервничал Алексей. – Что же так долго?
Словно в ответ на его слова в воздухе появились друг за другом сразу два тела. Сначала оборотень, совсем уже не похожий на человека, перемазанный в крови и ревущий, как раненый тигр. И сразу же за ним вывалилась из ниоткуда колдунья и приземлилась на упавшего на четыре лапы Зура. Она была под стать оборотню – со стоящими дыбом волосами, вырвавшимися из хвоста, горящими яростью глазами и распластавшимся на ветру, словно крылья, балахоном да еще верхом на монстре, в которого превратился Зур, Эльви казалась истинным олицетворением неистовства боя.
– Слава богу! – воскликнул Алексей и заметил, как гном вдруг втянул голову в плечи. – Что?! Что опять не так, Оторок?!
– Не упоминай имен их! – рявкнул гном. – Радуйся и гневайся как-то иначе, господин! Мы не в том положении сейчас, чтобы призывать кого-то из сильнейших.
Алексей хотел было возразить, но увидел, что Эльви жестом поддержала гнома, и осекся.
– Твою мать! – в сердцах плюнув под ноги, выругался он. – И что мне теперь делать? Я не люблю мата, а невинные выражения из того мира тут просто неприемлемы. Что делать?
– Учиться! – усмехнулась колдунья, сбросив наконец маску ярости. – А на первый случай… в твоем мате нет ничего плохого, особенно если использовать его к месту.
– Вы так долго не появлялись, что мы успели здорово перетрусить, – сказал Алексей, глядя на колдунью. – Что случилось?
– Охотники оказались гораздо ближе, чем даже я чувствовала, – пояснила Эльви, поправляя волосы и отряхиваясь. – А Зур просто одержимый. Он первым понял, что враги уже пришли, и так быстро начал бой, что я не успела столкнуть его в портал.
– Так вы победили? – удивился Алексей, осматривая возвращающегося в человеческое обличье оборотня.
– Их нельзя было одолеть, – весело ответила Эльви. – Но очень сложно было заставить Зура отказаться от битвы и прыгнуть в портал. Я даже собиралась оставить его там, но стало жалко такого достойного воина.
Было заметно, что Зур горд столь лестным отзывом. Он стоял молча, немного смущаясь заинтересованных взглядов спутников.
– И что, он успел кого-нибудь достать? – с некоторой ревностью в голосе спросил гном, поглаживая рукоять секиры.
– Он устроил там такую мясорубку, что я смогла спокойно наложить запирающее портал заклятие, которое сработало сразу же после нашего ухода, – кивнула колдунья.
Зур, казалось, даже покраснел от похвалы.
– Хватит смущать парня, – вступил в разговор Алексей. – Ты молодец, Зур. Спасибо.
– Не за что, господин, – еще больше смутился оборотень. – Я рад, что удалось выжить.
– Я тоже рад, друг, – улыбнулся Алексей. – А где твоя рубаха?
Оборотень действительно был без рубахи и в обрывках кожаных штанов.
– Не успел снять, господин, – вздохнул огорченно Зур.
– Нам стоит продолжить путь, – предложила Эльви. – Цель близка, но еще не достигнута. Идем.
И она зашагала по песку. Алексей собрался было спросить, какую цель она имеет в виду, но, увидев, что Зур и Оторок спешат за колдуньей, оставил свой вопрос на потом.
* * *
– Ты… мм… волшебница, – ему отчего-то расхотелось называть ее колдуньей, – тем не менее нам приходится жариться в этой духовке и месить песок на пути к какому-то оазису, – хрипел Алексей, в очередной раз поднимаясь после падения в сухой, горячий песок. – Почему бы тебе просто не перенести нас туда, куда мы должны попасть?
– Если бы я могла щелчком пальцев избавить нас от нескольких часов пути, поверь, я давно сделала бы это, – фыркнула колдунья. – Магия – это не возможность делать все, что тебе ни пожелается. Это возможность делать нечто, что без магии сделать либо гораздо труднее, да и то только с помощью многолетней работы тысяч и тысяч людей и с использованием каких-нибудь сложных, дорогих и громоздких устройств, либо вообще нельзя. Но у магии есть свои законы и свои ограничения.
– Я вижу! – возопил неожиданно оборотень, который и теперь чувствовал себя лучше остальных. – Или это всего лишь мираж?
Он стоял на гребне высокого бархана, указывая куда-то рукой. Кое-как забравшись наверх, Алексей увидел то, что взбудоражило Зура. Довольно далеко еще от них, дрожащий в горячем воздухе, виднелся зеленый остров в океане песка. Но не оазис зеленой свежести взволновал Алексея и не искрящиеся пятна воды, заключенной в стены то ли бассейнов, то ли фонтанов. Множество построек, в основном каменных, словно кости домино были причудливо раскиданы там и здесь. Но лишь одно строение сейчас притягивало к себе все внимание. Над зеленью садов, над бассейнами и домами высилось величественно и весомо гигантское строение, почти равное по размерам египетским пирамидам. Среди окружающих построек было немало больших зданий, но все они лишь подчеркивали величие этого основного.
– Ух ты! – вырвалось у Алексея. – Это они у наших египтян научились строить?
– У ваших египтян? – переспросила Эльви, вновь не сразу поняв смысл сказанного. – Нет. Это не копирование. Перед нами одно из самых милых в прошлом твоему сердцу мест. Перед нами славный и священный город Абидос. Именно сюда я и должна была тебя доставить, господин.
– Должна была доставить? – переспросил Алексей, пытаясь вспомнить, где слышал название Абидос. – Кому должна?
– Тебе должна, – лаконично ответила колдунья. – Там, на поляне, ночью, я увидела отсвет твоих видений, прежде чем вышла к тебе.
– И что же это были за видения? – удивился Алексей, забыв про Абидос и пытаясь теперь вспомнить свои мысли и ощущения в ту волшебную ночь.
– Это было не то, что ты сейчас пытаешься вспомнить, – улыбнулась девушка, легонько касаясь тонким пальчиком его виска. – Этого ты не вспомнишь, это всего лишь отсвет… Я узнала только потому, что много раз была здесь с тобой.
– И что мне теперь делать? – задумался Алексей.
– Оставить мучительные попытки вспомнить все сейчас и сразу, господин. Ты должен просто плыть по течению и ждать. И тогда единство с Сутью само придет, – пояснила Эльви. – Пойдем. В Абидосе тебя наверняка еще не забыли.
Они двинулись в сторону зеленого оазиса. Притихшие гном и оборотень торопились следом. Солнце щедро заливало все вокруг ярким светом. И залитый этим светом оазис с величественными зданиями, утопающими в буйной зелени, казался сказкой. Словно бы и не было вокруг бескрайних безжалостных песков, способных разделаться с заплутавшим путником. Воистину сказочный цветущий оазис в пустыне, все более прекрасный, чем ближе они к нему подходили.
Неожиданно с неба послышался тихий, но быстро нарастающий звук. Словно посвистывали огромные лопасти, рассекая воздух.
– Осторожно! – воскликнула колдунья, предупреждающе указывая на что-то высоко вверху. – Не делайте резких движений. Страж прилетел. Пока один. Но и один он много сильнее, чем мы сейчас. Оторок, поверь, не время махать секирой.
Путники задрали головы, пытаясь хоть что-то рассмотреть сквозь слепящие лучи стоящего в зените солнца. Поначалу ничего увидеть не удалось, но внезапно гигантская тень заслонила пылающий диск светила. В следующую секунду прямо перед путниками, вздыбив целый фонтан сухого песка, опустился огромный зверь.
– Это же… это же… – опешил Алексей, рассматривая зверя.
– Грифон, господин, – кивнула Эльви.
Это, несомненно, был грифон, только немного не такой, каким представлял его себе Алексей, видевший красивый рисунок еще в детстве на бабушкиной старинной швейной машинке «Зингер». У приземлившегося на вершину бархана зверя были четыре мощные лапы, вооруженные острыми саблями когтей, и огромные крылья на здоровенной холке. Еще, в полном соответствии с той старой картинкой, настоящий грифон щеголял массивным, тяжелым клювом. Но этим сходство и исчерпывалось. Живой грифон не обладал телом льва с крыльями и головой орла. Он выглядел совершенно цельным и органичным зверем. Золотисто-песочная шкура, лоснящаяся и сверкающая в лучах солнца, покрывала его с ног до головы. И никаких перьев. Даже крылья состояли из гибких перепончатых секторов, отдаленно напоминавших крылья гигантской летучей мыши, весьма отдаленно, впрочем… Длинная шея бугрилась мускулами, как и все тело летающего монстра. Тяжелый хвост, более всего похожий на крысиный, имел толщину в руку взрослого мужчины. Сейчас он извивался из стороны в сторону подобно хвосту нервничающего кота. Но Алексей с интересом рассматривал туловище зверя только до тех пор, пока не увидел глаза. Большие, наполненные разумом, они смотрели на путников так пронзительно, словно могли разглядеть каждый потаенный уголок их рассудка.
– Почему он так смотрит? – заволновался гном, боясь отвести взгляд от глаз огромного зверя. – Что ему от нас надо?
Оборотень стоял неподвижно и безмолвно, лишь пригнувшись и набычившись, будто в ожидании нападения. Колдунья смотрела на грифона с легкой, похожей на дуновение ветерка улыбкой, как на старого знакомого, который исполняет необходимый ритуал. Впрочем, для нее это именно так, скорее всего, и было.
– Не трясись, Оторок, он не причинит тебе никакого вреда, если только ты сам не несешь опасности, – ответила колдунья, даже не взглянув на гнома.
– А откуда он узнает, что я не несу опасности? – не унимался гном.
– Он узнает, – заверила Эльви. – Он видит сейчас много больше, чем можем увидеть мы сами.
Грифон остановил взгляд на Алексее. Тому показалось, будто что-то зашевелилось в голове. Перед мысленным взором поплыли неясные образы. В ушах зазвучали звуки. Мерцание огней, дворцы и земли, звон оружия и крики людей, хор, более всего похожий на церковное песнопение. Образы неясные, словно скрытые полупрозрачной пеленой. Алексей даже закрыл глаза, пытаясь разглядеть, понять, запомнить… или вспомнить то, что видимо было грифону в его голове, но не видимо ему самому.
Неожиданно калейдоскоп видений прервался, песок заклубился вокруг путников, и, открыв глаза, Алексей успел заметить лишь быструю тень, скрывшуюся в пронизанной солнцем выси.
– Фу! – облегченно выдохнул гном. – Я здорово перенервничал, пока этот монстр размышлял, не отобедать ли нами сегодня.
– Вероятно, в твоей душе много темных пятен, Оторок, раз ты так трепетал под взором грифона, – усмехнулась колдунья. – Прямо скажем, если это так, этот мир не для тебя.
– Это почему же? – обиделся гном.
– Здесь многое реагирует на то, что ты скрываешь. Даже если ты прячешь это и от самого себя, – пояснила Эльви, с любопытством глядя на Алексея. – Ты ведь что-то увидел, господин?
– Почему ты стала называть меня господином? – вопросом на вопрос ответил Алексей. – Мне казалось, что ты говорила об иной роли в наших прошлых посещениях этих мест.
– Нет, господин, – девушка улыбнулась, – в моих словах нет никаких расхождений. Ничто не мешает тебе быть для меня и возлюбленным, и господином. А в этом мире именно так было. Зачем мне говорить неправду, если ты стремишься объединиться со своей Сутью? Ты все равно все вспомнишь.
– Надеюсь, это все же произойдет, – согласился Алексей, размышляя над тем, что теперь воспринимает происходящее на удивление спокойно, хотя каким-то кусочком сознания все еще надеется очнуться рядом с сыто урчащим «ауди».
– Пойдем, господин, – предложила колдунья. – Грифон пропускает нас в священный Абидос. Мы поднимемся на одну ступень в твоих воспоминаниях. Мне очень интересно, что влечет тебя сюда.
– Может, нам попытаться спросить у грифона? – пошутил Алексей. – Мне показалось, его взгляд что-то взбаламутил в моей голове.
– Хорошая идея, – поддержала шутку Эльви. – Ты мог бы отправить Оторока к логову грифона. Пусть поговорят по душам.
Гном, шагавший позади всех, только неопределенно фыркнул. Он необычайно серьезно воспринял слова Эльви об этом мире, где никогда раньше не бывал. Теперь он монотонно шагал, пытаясь отыскать в своем прошлом те самые темные пятна, за которые его могла постичь здесь страшная кара. И оттого, что ничего не находилось, спокойнее Отороку не становилось. Ведь не напрасно колдунья сказала: даже если прячешь это от самого себя…
* * *
Свежесть открыла путникам объятия, едва они миновали невысокую каменную стену, символически олицетворяющую собой границу города-оазиса. Сады среди пустыни. Царство воды – журчащей в искусственных ручьях; играющей солнечными бликами во множестве бассейнов, отличающихся друг от друга формой, глубиной и размерами; потоками низвергающейся с искусно выложенных маленьких и больших уступов. Мощенные плиткой дорожки, стены построек, отделанные розовым порфиром, светлыми сортами гранита и отполированным и расписанным камнем. На улицах почти не было людей, а те немногие, кто по каким-то неотложным делам был вынужден выйти под палящее солнце, не обращали никакого внимания на измученных и грязных путников. Видимо, в этом городе полностью доверяли прозорливости стражи, охраняющей все подступы от дурных людей. Лишь один человек, облаченный в длинные белые одежды, скрывшись под сенью пальм, явно ожидал именно их. Это было ясно и по взгляду, которым встречают долгожданных гостей, и по улыбке, одновременно почтительной и радушной.
