Уменьшить шрифт (-) | Увеличить шрифт (+)

Марта Уэллс
Король ведьм

Полная версия

Martha Wells

WITCH KING

Публикуется с разрешения автора и ее литературных агентов Donals Mass Literary Agency (США), при содействии Агентства Александра Корженевского (Россия)

Art by Cynthia Sheppard

Публикуется с разрешения художницы Cynthia Sheppard (США) через Игоря Корженевского из агентства Александра Корженевского (Россия)

Fanzon Publishers An imprint of Eksmo Publishing House

Карта 7Narwen

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.

* * *

Марта Уэллс родилась в Форт-Уорте, штат Техас, в 1964 году. Имеет степень бакалавра антропологии Техасского университета. Является автором более полутора десятков романов в жанрах фэнтези и научной фантастики, включая знаковую для последнего времени серию «Дневники Киллербота», за которую она получила целый ряд премий – четыре «Хьюго», две «Небьюла», три «Локус». Фэнтезийный цикл «Книги Раксура» стал финалистом премии «Хьюго» в категории «Лушая серия».

Марта Уэллс проживает со своим мужем в Колледж-Стейшен, штат Техас.

www.marthawells.com

* * *

Фелиции

Действующие лица

Каистерон, принц Четвертого дома подземного мира (его называют Король Ведьм).

Зиде Дайаха, Верховная Наставница в Горных монастырях островов Калин (ее называют Бич Храмовых залов).

Тарен Старгард, Бессмертная, Маршал Благословенных островов (названная Падшей).

Даин, Благословенный второго уровня, брат Тарен.

Бабушка, предок из сареди, народа Травяных равнин, прежде капитан отряда разведчиков, которая заключила договор с силами подземного мира и вышла замуж за принца демонов.

НАСТОЯЩЕЕ

Санья, уличная девчонка из Устья Моря цветов.

Тенес, ведьма неизвестного происхождения, которую поймал и сделал домашним духом Аклайнс.

Башат-бар-Калис, в настоящее время наследный принц Бенаис-арайка, глава Совета коалиции Зарождающегося мира, вскоре станет императором Рамадом. Глава личного отряда наследного принца Башата.

Ашем, командир когорты Зарождающегося мира, расквартированной в Арайке.

Менлас, толкователь, к несчастью, весьма амбициозный.

Аклайнс, толкователь, обладает огромной силой.

Сафрес и Кинлат, лорды двора Ниент-арайка.

Саадрин, Бессмертный маршал из рода Старгард, живет отдельно от Тарен.

Фаарин, Благословенный Бессмертный.

Нарейн и Ширен, Благословенные второго уровня дома.

Кавинен, Благословенные второго уровня из рода Старгард.

Танис, старшая дочь Зиде Дайаха.

ПРОШЛОЕ

Башаса Калис, принц-наследник Бенаис-арайка, отправленный в Летние залы в качестве заложника, чтобы гарантировать хорошее поведение его города (назван Великим).

Адени, Варра и Илади, кузены Энны, сареди из Кентдессы.

Кантений, предсказатель двора Иерархов в Летних залах.

Арн-Нефа, демон сареди из Канавеси.

Таламин, Верховный предсказатель двора Иерархов в Летних залах, изначально призванный из Ирекана, от Голоса Иерарха.

Райханкана, слуга благородного происхождения, в обязанности которого входит озвучивать волю Иерархов тем, кто занимает слишком низкое положение, чтобы слушать Священный Голос.

Арша, Телар, Нирана, Хартел, Серала, солдаты Арайка, которые последовали за Башасой к Дворам Заложников в Летних залах, позже стали заместителями Четвертого принца Каистерона.

Арава, Вашар, Тренал, солдаты из Арайка, личная гвардия Башаса Калиса.

Салател, Второй Хранитель щита наследного принца Башаса, позже командир личного отряда Четвертого принца.

Тескаи-лин, Великий мудрец Эналина и Свет Сотни коронелов.

Лашар Калис, кузен наследного принца Бенаис-арайка Башаса Калиса по материнской линии.

Дасара, сын и наследник Лашар Калис.

Хиранан, первая дочь наследного принца Сейдел-арайка.

Врим, второй сын наследного принца Десар-арайка.

Асара, вторая дочь наследного принца Бардес-арайка.

Стамаш, дядя по материнской линии наследного принца Ренитл-арайка.

Каранис Калис, кузен по отцовской линии наследного принца Башаса Калиса, по решению Иерархов забрал власть Бенаис-арайка.

Глава 1

Каи приходил в себя, всплывая на поверхность мягкого мира воды, но совсем не так, как он ожидал. Вытянув руку в темноту, он обнаружил холодное черное море, отступавшее и струившееся, устремлявшееся прочь по мере того, как уходил отлив. С его телом что-то было не так, все казалось невероятно далеким. Он мысленно потянулся вперед и позвал:

– Зиде?

Она ответила не сразу, и голос прозвучал глухо и как-то странно. Он ее не видел.

– Я сплю, Каи, – прошептала она.

– Ты не спишь, ты говоришь со мной. – Он должен знать, где она находится, он всегда знал, где она, ведь капля его крови превратилась в твердую красную жемчужину в ее сердце.

– Я же сказала, чтобы ты не будил… – Она смолкла. Ее медленный голос стал тревожным и настойчивым: – Каи. Где я? Я не могу пошевелиться.

Происходящее не имело смысла. Каи вытянул руку как можно дальше вперед, пытаясь отыскать хоть что-то твердое, и заставил свой внутренний голос звучать спокойно, хотя неприятное ощущение в желудке подсказало, что ему не понравятся ответы на эти вопросы.

– Я тоже не знаю, где нахожусь, – ответил он Зиде.

Его наполнило ужасное откровение, но он постарался не подпускать это слишком близко; сейчас требовалось сосредоточиться на поисках Зиде. Он собрал воедино части себя, дрейфовавшие в темной воде, которая, возможно, вовсе не была водой, чтобы сконцентрировать свою сущность в собственном теле. Вот только тело его находилось не здесь.

Каи подавил приступ паники. Сейчас было не время паниковать.

– Не спеши, Каи, – заговорила Зиде строгим внутренним голосом. – Где бы я ни находилась, я не в состоянии видеть и двигаться. Я дышу, но не чувствую… Не чувствую, как движется моя грудь. – Он ощутил ее подавленный страх, когда Зиде добавила: – Я не могу найти Тарен, она не отвечает.

Что-то отсекло их от внешнего мира.

– Не пытайся двигаться, – сказал Каи, – просто жди.

Если он мог думать, то не чувствовал себя беспомощным.

Каи полностью сосредоточился, и черное море отступило, открыв темные каменные стены, большое круглое помещение, воду, бегущую откуда-то из темноты, сверху; сквозь щели в камнях пробивалась болотная трава, а где-то у него за спиной находился источник света.

Он должен был двигаться, но плавать в воздухе, как аморфное облако, казалось чем-то необычным и совершенно сбивавшим с толку. Он представил себя внутри собственного тела, подтянул к себе руки, повернулся и посмотрел вниз.

И увидел свое тело.

Он лежал в стеклянном ящике, похожем на гроб и стоявшем на возвышении. Каи видел лишь собственное лицо: остальное тело было завернуто в темную ткань. Щеки и мешки под глазами выглядели немного высохшими, но вполне узнаваемыми. Прошли месяцы… может быть, год? Если кто-то так поступил с ним, тогда что они сделали с Зиде?

– Зиде, ты сказала, что не можешь двигаться, не можешь видеть.

В этом жутком, незнакомом месте он не нашел другого ящика, ничего достаточно большого, где могла бы находиться она. Вода текла через диагональные отверстия в полу. Вода. Должно быть, она наполняла камеру, чтобы удерживать внутри инертное тело Каи. Когда ее уровень понизился, он получил способность выплыть наружу и проснулся. Иллюзорный, он не ощущал движения, возможно, камера поднималась из воды? И какое это имело значение, если Зиде могла быть погребена заживо, а он не имел возможности ее освободить? Он попытался каким-то образом отыскать информацию.

– Ты можешь уловить хоть какой-нибудь запах? – спросил Каи.

– Ничего, только ткань… похоже на старый шелк? – добавила она. – Каи, что это такое? Где мы?

– Я не знаю.

Она находилась в заточении, возможно, в устланном шелком гробу. Он бы закрыл глаза от отчаяния, если бы они не гнили в стеклянном гробу под ним.

– Зиде, я боюсь, что мы… – Он колебался.

Что-то заставило воду вытекать из странной погребальной камеры.

И оно приближалось.

Изогнутая стена напротив бесшумно раскрылась, впустив внутрь приглушенный голубой свет и фигуры, смутные и далекие, хрупкие, но ему никак не удавалось разглядеть их как следует.

Пять человеческих фигур, которые несли два свертка – два тела.

Они сбросили свою ношу на пол возле изогнутой стены.

Тело, которое было меньше, лягалось и сопротивлялось, но потом успокоилось и прижалось к стене. Второе лежало неподвижно.

Каи почувствовал смерть в неподвижном теле и подумал о Зиде, пойманной и беспомощной до тех пор, пока он не отыщет ее, и боль принесла ему искру силы.

Тело было пустым, его обитатель улетел, но от него все еще исходило тепло. Вполне достаточно. Каи снова развернулся, полностью сосредоточился на своем внутреннем пространстве и стал падать сквозь пустоту к теплу.

Звук, цвет и восприятие вернулись к нему ревущей волной, суставы затопила боль, кости терлись не в тех местах, пересохшее горло горело, влажная ткань липла к длинным неуклюжим конечностям. Но боль создала восстановительный колодец энергии, питавший его новую плоть.

Каи оперся на руки, приподнял голову и сделал осторожный вдох. Темные локоны, спутавшиеся с тяжелой вуалью из металла и ткани, спадали ниже плеч. Кожа рук сохраняла знакомый мягкий коричневый цвет. На нем была длинная темная юбка и туника, традиционный вариант восточной одежды. Но под ней больше ничего, к тому же оказалось, что юбка испачкана кровью и чем-то похуже. Он снова втянул в себя воздух, влажный и застоявшийся, полный запахов плесени и гниения. Он больше не чувствовал Зиде, но рассчитывал, что это временно.

Во всяком случае, надеялся, но пока все складывалось так, что исход мог быть любым.

Смертные принялись изучать стеклянный гроб. Один потыкал в крышку. Каи еще не успел утвердиться в своем новом мозгу и не понимал их речь.

Четверо были одеты как матросы юго-восточного архипелага: хлопковые белые штаны, зауженные на щиколотках, короткие открытые куртки и широкие кожаные ремни. Двое – в длинных рубахах до колен, характерных для женщин тех островов. Кожа их отличалась бледностью вследствие погоды, а длинные светлые волосы заколоты или стянуты в узел. Пятый человек не отличался от остальных, но казался гораздо старше и выделялся богатством одежды – красный плащ, доходивший до колен, поверх длинной темной туники и юбки, а также блестящая серебряная цепочка с орнаментом из оникса на поясе. Каи узнал толкователя, а его самодовольная хищная манера держаться подтвердила догадку.

Слова наконец обрели смысл. Тот, кто стоял рядом с Каи, прошептал:

– Вы были мертвы.

Воспоминания нового тела казались отрывистыми, невнятными и очень быстро тускнели, но Каи услышал шепот: «Девочка слишком молода, чтобы здесь находиться». Ощущая болезненную тяжесть металлической вуали на голове, Каи с трудом повернул ее, чтобы взглянуть на девочку. Она была в рваной, грязной рубашке и штанах, доходивших до колен, слишком легких для влажного холодного воздуха. Очень коротко подстриженные густые локоны, кожа темно-коричневого оттенка. Возможно, она с восточного побережья. Говорила она на имперском арайке, самом распространенном торговом языке, что не позволяло точно определить ее происхождение, да и акцент Каи не узнал.

Временный колодец силы, созданный собственной болью Каи, восстановил его новое тело: кости снова соединились и заняли свои места, сломанный нос со стуком принял правильное положение, раздробленные челюсти вырастили новые зубы, что привело к такой вспышке боли, что он едва не повалился на пол. Каи тяжело дышал, пока кровь не перестала кипеть, и так стиснул челюсти, что они громко щелкнули.

– Мы знакомы? – прошептал он.

Она вздрогнула, как будто хотела отпрянуть, но осталась на месте, словно еще больше боялась привлечь к себе внимание. Она покачала головой с широко раскрытыми глазами:

– Нет… на самом деле, нет. Ваши глаза…

Каи натянул вуаль, чтобы скрыть верхнюю часть лица.

– Это к лучшему. Он… она? Они? Их здесь больше нет.

У девочки перехватило дыхание. Она невольно все поняла.

– Я думала… они забили вас… его. До смерти.

Из другой части помещения послышался голос толкователя:

– Приведите девочку.

Моряк поднялся и направился к ним, потом наклонился и схватил ее.

– Думаю, ты должна пойти первой, – заявил он.

Каи рванулся вперед. Мужчина отпустил девочку и, схватив Каи, поставил на ноги. Продолжая его держать, мужчина удивленно уставился на Каи.

Женщина-матрос запротестовала:

– Нет, не этого! Ту, другую.

– Я думал, он мертв, – сказал кто-то.

Они все говорили на имперском арайке; толкователь – правильно, а моряки – с сильным акцентом, нечетко выговаривая гласные.

– О, пожалуйста, возьмите меня, – сказал Каи. – Я хочу быть первым. – Он вырвался из хватки мужчины и, пошатываясь, двинулся к своему гробу. Ухватившись за угол постамента, прислонился к нему спиной и посмотрел на группу грабителей гробниц, которым на сей раз не повезло. – Чтобы вернуть его обратно, верно? – Он кивком показал на старое тело, поморщившись, когда тяжелая вуаль больно потянула кожу на голове. – У меня совсем немного времени, так что давайте покончим с этим.

Еще один матрос рассмеялся и вытащил длинный нож.

– Сейчас он станет достаточно мертвым.

Матрос обладал поверхностной красотой, которую несколько портила коричнево-рыжая кожа. Каи вспомнил его имя – фрагмент памяти, не пожелавший исчезнуть. Матроса звали Тэрроу, и сначала он прикидывался добрым, поэтому предательство с его стороны стало особенно обидным.

Вуаль и сумрак помещения не позволяли смертным разглядеть лицо Каи. Но толкователь смотрел очень внимательно, и в его взгляде вдруг появился ужас понимания.

– Подождите, – сказал он.

Но Тэрроу не терпелось причинить новую боль. Он шагнул вперед и ударил Каи ножом в грудь. Каи отбросило спиной на постамент, от боли потемнело в глазах, сталь проникла в уже пострадавшую плоть.

Когда Тэрроу отошел, Каи обхватил клинок рукой. Лезвие поранило пальцы, когда он вытаскивал его из груди, но Каи отбросил нож в сторону, не обращая внимания на брызнувшую наружу струю крови. Края раны стали стягиваться. Новый колодец силы расцветал под его кожей, пульсируя, точно второе сердце.

– А теперь, – с улыбкой сказал Каи, отодвинув вуаль в сторону, – я спрошу у вас: кто хочет стать первым?

Теперь уже никто не смеялся. В помещении воцарилась полнейшая тишина, если не считать журчания воды.

– Подойди ко мне, Тэрроу, – сказал Каи, собрав волю в кулак, и от его улыбки натянулись сухожилия и кости, которые все еще оставались чувствительными и полными боли после восстановления.

Пойманный чужой волей, точно лепесток в янтаре, Тэрроу сделал несколько неуверенных шагов к Каи, изо всех сил стараясь сопротивляться, но, к несчастью для него, без малейшего успеха. Каи заставил его подойти так близко, что теперь мог легко дотянуться до горла Тэрроу.

– Скажи мне, – заговорил Каи, – ты знал его имя? Имя человека, которого ты привел сюда умирать?

Тэрроу захрипел. Толкователь попытался сотворить заклинание, чтобы связать новое тело Каи. Но боль после удара ножом наполнила Каи таким невероятным могуществом, что он успел перехватить заклинание, как только оно начало формироваться, и послал его обратно, использовав большую часть своей временной силы, чтобы обездвижить толкователя и остальных матросов. Они тщетно боролись с ним, но не могли ни пошевелить ногами, ни достать оружие. Один из них начал поскуливать, что едва не заставило Каи рефлекторно раздавить горло Тэрроу, что стало бы расточительством.

– Менлас, ты утверждал, что можешь с ним справиться… – заговорил другой матрос.

– Заткнись! – Толкователь Менлас пытался пошевелиться, его голос стал сиплым от потрясения и отчаяния. – Мы принесли подарки! Мы взываем к…

– Вы привели ко мне ребенка и юношу, не рассчитывая, что они проживут более одного удара сердца после того, как переступят порог комнаты. Неужели вы думали, что сможете заманить меня в слабое, беспомощное тело, чтобы я стал вашим рабом? – Каи хрипло рассмеялся, поскольку ткань его легких все еще продолжала восстанавливаться. Судя по выражению лица Менласа, Каи понял, что близок к истине. – Но это совсем не так работает, толкователь. – Затем он вырвал душу Тэрроу из тела и съел его жизнь.

Через биение сердца Каи позволил сморщенной оболочке упасть на пол.

Остальные сломались, как хворостинки. Их громкие крики и мольбы вызывали раздражение, ведь сами смертные всегда оставались глухими к мольбам своих пленников.

Первых двух Каи взял быстро, восстанавливая энергию, которая потребовалась, чтобы их поймать. Затем он позволил толкователю и последнему матросу попытаться сбежать, но только когда обнаружил, что его все еще обуревал гнев – он хотел избавиться от него прежде, чем потребуется сохранять рациональность. Тяжелая вуаль все еще цеплялась к его волосам, причиняя боль коже головы, что также его раздражало.

Когда последний матрос превратился в оболочку иссушенной плоти, а Каи сидел на груди толкователя, он спросил:

– Кто поместил меня сюда?

Задыхавшийся Менлас отчаянно затряс головой.

Каи решил, что неудачно сформулировал вопрос.

– Кто это со мной сделал? Кто засунул меня в гробницу? И как ты узнал, что я здесь?

– Я не могу, – сказал толкователь, – говорят… я… – И в этот момент сердце идиота начало останавливаться.

Разгневанному Каи ничего не оставалось, как выпить его жизнь, пока тот не умер.

Он поднялся на ноги и быстро отряхнул рубашку.

– Все закончилось, – сказал он девочке. Она дрожала, все еще прижимаясь к стене, но не сводила с него взгляда. Он перевернул тело ближайшей женщины, сорвал с нее длинную рубашку и бросил ребенку: – Надень и уходи отсюда. Я не собираюсь тебя есть, мы друзья.

Девочка поймала тунику и натянула через голову, потом с трудом поднялась на босые грязные ноги, покрытые ссадинами и синяками.

– Что… что вы собираетесь…

– Я должен кое-кого найти. – Каи наклонился над другим иссушенным телом, развязал шнурки ботинок, снял их и по очереди кинул девочке. Ощущение присутствия Зиде росло в его сознании. Но он все еще не мог определить нужное направление. – Где еще один гроб? Ты его видела?

Девочка, которая все еще дрожала и едва держалась на ногах, взяла ботинки и последовала за ним к выходу.

– Нет, я видела только лестничный колодец, – ответила она.

Каи прошел сквозь дверной проем. Он вел в коридор, полированные камни на круглом потолке испускали голубой свет. Могущественная паутина заклинаний, создавшая это место, окутывала всю поверхность скалы.

Кто-то использовал уже существовавшую структуру и видоизменил ее для своих целей. Коридор огибал массивную колонну и сворачивал к лестнице, которая вела наверх, вода все еще лилась по истертому белому камню.

– Ты должен так поступать с людьми, чтобы жить? – спросила девочка.

– Нет, – ответил ей Каи. – Я их съел, потому что мне так захотелось. Плохие люди лучше на вкус, чем хорошие. – Он протянул девочке руку.

В тусклом свете она посмотрела на него широко раскрытыми карими глазами, глубоко запавшими от усталости и голода, потом взяла Каи за руку. Ее кожа была холодной от потрясений.

Ведя ее за собой, Каи стал подниматься по спиральным ступенькам лестницы, которая привела их в широкий зал с высоким потолком и множеством сияющих голубых камней. В дальнем конце зала находился изящно высеченный кристалл, который омывала тусклая серо-зеленая вода.

Судя по плававшей вокруг рыбе, они находились посреди огромного водного пространства, и теперь, когда нос Каи снова обрел чувствительность, он уловил запах соли, словно за долгие годы ею пропитались даже щели между камнями.

Кто-то очень постарался, чтобы Каи не смог проснуться и покинуть свое тело. Другие стены покрывала резьба, создавая впечатление декоративных рам вокруг дверных проемов, но они оставались пустыми. Каи провел девочку вокруг центральной колонны, и они оказались перед новой лестницей, по спирали уходившей вверх.

– Что это за место? – спросил он.

– Остров, но он весь из камня, как башня, – ответила девочка, потерла окровавленный нос и поморщилась. – Они привели нас через верх. А что…

Каи поднял палец, призывая ее к молчанию. Здесь, в этом конце зала, он сильнее ощущал присутствие Зиде и сосредоточился на тонкой нити, что связывала его с жемчужиной в ее сердце.

– Зиде?

– Все еще здесь. – Ее голос оставался унылым, но она старалась его контролировать.

Каи отпустил руку девочки и неспешно двинулся вдоль стены. Каждая резная панель являлась частью заклинания, вплетенного в это место. За ними не могло находиться ничто живое, но он почувствовал впадину или скрытое помещение в камне. Пусто́ты, в которых ничего не было, даже распадавшихся тел. Она должна быть где-то там.

Затем в дальней части помещения он ощутил заполненное чем-то большим и тяжелым пространство. Он мог бы пробить тонкий слой отполированного камня, если бы удалось отыскать тяжелый инструмент, но для начала он попробовал более легкий путь: положил руку на резьбу с изображением моллюсков и водяных змей, чтобы отыскать шов.

Каи присел на корточки, провел пальцами вдоль нижнего края и обнаружил небольшое углубление; когда он на него надавил, изнутри послышался звук глухого удара.

Каи встал и сделал шаг назад, едва не наступив на девочку, стоявшую у него за спиной. Это говорило о некоторых любопытных гранях ее характера или недавнем прошлом – возможно, она считала его менее страшным, чем то, что могло находиться в этом месте.

Панель треснула и развалилась, на пол посыпалась штукатурка. Внутри полости на гладком каменном постаменте стояла темная крапчатая коробка гроба. Каи схватился за изогнутый конец крышки и потянул на себя. Сработал противовес – гроб выскользнул наружу. Вместо стеклянной крышки верхняя его часть состояла из сплошного, покрытого резьбой камня.

Каи нашел шов и стал толкать крышку изо всех сил. Она отлетела в сторону и с оглушительным грохотом ударилась о пол.

Внутри лежала Зиде.

С закрытыми глазами. Каи положил руку ей на лоб. Зиде была живой, теплой – и живой. Она не постарела и никак не изменилась, насколько он мог видеть; та же смуглая кожа, высокий лоб, длинный прямой нос, темные волосы, заплетенные в дюжины косичек – она предпочитала носить их именно так. Одежда Зиде предназначалась для праздничной церемонии: шелковая облегающая туника цвета красной артериальной крови. Каи обнаружил особое заклинание, державшее жизнь Зиде в подвешенном состоянии, но легко его разрушил.

Грудь Зиде поднялась и опустилась, она сделала резкий вдох, а он взял ее на руки и вынул из ящика. Веки Зиде затрепетали, она открыла глаза и так стиснула его плечи, что ногти буквально впились в шею Каи. Он едва не задохнулся от облегчения, голос стал невнятным:

– Ты в безопасности, Зиде.

Она заморгала, с удивлением глядя на незнакомое лицо. Когда в ее взгляде появилось понимание, Каи осторожно поставил Зиде на ноги, поддерживая под руки, чтобы помочь сохранить равновесие.

Теперь они стали одинакового роста. В своем прежнем невысоком теле Каи привык задирать голову, чтобы посмотреть на нее снизу вверх. Она коснулась его щеки.

– Это ты? – спросила она и тут же сама ответила на свой вопрос: – Да, ты. Тебя убили?

– Кто-то убил. – Он все еще испытывал такое сильное облегчение, что едва мог думать.

Он постучал пальцем по каменному постаменту:

– Меня положили в такой же ящик.

Зиде взглянула на нишу, где только что лежала замурованная заживо, и ее плечи поникли.

– Я не помню, как мы здесь оказались. – Она окинула себя взглядом: – И не помню эту одежду.

– Я также не помню, как мы сюда попали. – Каи потер ее руки: – С тобой все в порядке?

– Да. – Она выпрямилась и сделала глубокий вдох. – Значит, ты не знаешь, как долго?..

– У меня создалось впечатление, что я был мертв год. – Он повернулся к девочке. Они с Зиде беседовали на сареди, первом языке смертных, который выучил Каи, но теперь он перешел на имперский арайк, чтобы девочка его понимала: – Скажи, Башат-бар-Калис из Бенаиса-арайка все еще стоит во главе Зарождающегося мира?

– Наверное, – ответила девочка. Она сидела на полу, натягивала башмаки и облизывала губы, глядя на покрывавшие ее ноги синяки. – Это имя написано на монетах.

Не слишком полезный ответ.

– А ты знаешь, какой сейчас день по имперскому календарю? – не сдавался Каи.

Она нахмурилась:

– Сейчас конец третьего солнечного месяца. Почти конец. Они еще не поменяли указатель на календарной башне. И у нас ушло пять дней, чтобы добраться сюда.

– Достаточно точно. – Удовлетворенный, Каи повернулся к Зиде: – Ты можешь снять это с моей головы? – Он указал на запутавшуюся в его волосах ткань с цепочкой, украшенной самоцветами.

Он знал, что, как только у нее появится конкретное дело, ей станет легче прийти в себя, и к тому же очень хотел избавиться от ужасной штуки.

Зиде развернула его и нащупала ком в том месте, где вуаль свернулась.

– Ее вживили тебе в череп? – Она также перешла на арайк.

– Да, похоже на то. – Давление на голову вызвало у Каи желание прикончить еще десяток моряков и толкователей, быть может, содрав с них кожу живьем, если не удастся придумать что-нибудь похуже.

– Это всего лишь вуаль из цепочек, – сказала девочка, продолжая возиться с башмаками.

– А это что за особа? – спросила Зиде, продолжая пытаться распутать мелкие звенья цепочки.

– Она новая. – Ему хотелось расслабиться под осторожными прикосновениями Зиде, которая высвобождала его волосы из декоративного устройства для пыток, но ему не хватило времени.

– Меня зовут Санья, – представилась девочка, поднимаясь на ноги. – И я не хочу здесь оставаться.

– Это Санья, – объяснил он Зиде. – Ее привели сюда в качестве жертвы.

Вероятно, Менлас собирался убить ее, чтобы овладеть заклинанием, которым он планировал связать Каи. Судя по всему, Менлас знал достаточно, чтобы быть опасным – но главным образом для самого себя.

– Привет, Санья. Неужели кто-то из нас выглядит так, словно хочет тут оставаться? – спросила Зиде.

– Нет. – Санья дерзко вздернула подбородок, но ее голос заметно дрожал. – Вы привели меня для нее? Если ей потребуется новое тело?

Зиде хрипло рассмеялась.

– Я не могу войти в новое тело, ни в живое, ни в мертвое. Это трюк Каи.

– Именно по этой причине я хотел поскорее найти Зиде, пока она еще дышала.

Санья все еще не пришла в себя, и на ее лице еще не появилось облегчения: девочка тяжело дышала и теребила рукав новой рубашки.

Каи продолжал:

– Ты сказала, что не могла связаться с Тарен.

– Я пыталась все это время. – Голос Зиде звучал внешне спокойно и уверенно, но тот, кто знал ее достаточно хорошо, сразу угадывал в нем бушевавшие эмоции.

Тарен хранила сердечную жемчужину от Зиде, и, даже если они находились слишком далеко друг от друга, чтобы разговаривать, ее присутствие должно было ощущаться.

Если Тарен также атаковали, их положение окажется намного хуже, чем выглядело сейчас.

– Тарен здесь нет, – сказал Каи. – Здесь больше никого нет.

Руки Зиде на мгновение замерли, а потом она снова принялась распутывать цепочку.

– Если бы Тарен оставалась на свободе, она бы пришла за нами. Она разорвала бы мир на части, чтобы нас найти. Даин… Даин нас бы также не оставил.

У Каи перехватило в горле. Даин отстранился от Тарен, но только не от Каи и Зиде. И, сколько бы они с Тарен ни спорили, Даин все равно будет ее защищать, а Тарен уничтожит все, что попытается причинить ему вред. Впрочем, из этого не следовало, что они мертвы.

– Нам известно лишь, что здесь их нет. Что-то может скрывать жемчужину Тарен. Возможно, сейчас она нас ищет или защищает остальных членов нашего дома. Мы не узнаем до тех пор, пока не поймем, что произошло.

– Если они тронут хотя бы волос на упрямой голове Тарен, – с фальшивым спокойствием проговорила Зиде, – я их уничтожу. – Она сделала еще одно быстрое движение, и ей удалось снять металлическую вуаль.

Она бросила ее на пол и провела пальцами по освободившимся локонам Каи, распутывая пряди длинных волос.

– Мы их уничтожим. – Каи потер болевшую голову, чувствуя, как слабеет напряжение в спине и затылке. – Откуда ты, Санья?

– Из Устья Моря цветов. Они купили нас обоих. – Санья поколебалась и обхватила себя руками, но постепенно переставала дрожать. – Почему вы не спросили мое имя раньше?

– Я не хотел знать его до тех пор, пока ты внутренне не будешь готова назваться. – Каи знал, где расположено Море цветов, вот только не мог связать его с тем местом, где они находились сейчас. Устье было свободным городом рядом с пределами Зарождающегося мира, последний уцелевший участок земель Нихуша. Туда переселились морские рейдеры, после войны город практически опустел, но теперь снова превратился в процветающий порт. Идеальное место, где мог прятаться толкователь.

– Они прибыли сюда из Устья на лодке?

– На кашалоте. – Санья пожала худыми плечами: – Прежде я никогда не видела этих животных вблизи.

– Ха. Значит, толкователь Менлас был могущественным волшебником, – сказал Каи.

– Полагаю, он так думал, – сухо заметила Санья.

Каи энергично почесал голову.

– Вы двое, ждите здесь, – сказал он. – Я обыщу тела. Зиде, я принесу тебе одежду.

Когда он собрался уходить, Зиде сказала:

– Каи, тебе следует проверить свое сердце: есть ли там жемчужина.

После коротких колебаний он покачал головой:

– Ее там нет, Зиде.

– Докажи мне, Каи, – продолжала настаивать она, когда он собрался уйти. – Докажи это.

следующий лист >>