bannerbannerbanner
Вас тут не стояло!

Матильда Старр
Вас тут не стояло!

Полная версия

Глава 4

Старуха с клюкой с большим крючковатым носом и одетая, как капуста. Сто одежек и все без застежек.

Неужели та самая? Господи, ну за что?

Сейчас она начнет скандалить, я опять что-то не то скажу и… что тогда будет? Еще час назад, отмывая пыль и грязь, я могла бы в сердцах сказать, что хуже уже не будет. Но после горячей ванны с ароматными шампунями уже не была в этом так уверена.

– Здравствуй, деточка, – проскрипела старуха. – Уж как я рада, что вы открылись. Мне бы притирочку от радикулита, старая-то закончилась. Уже думала в большой город ехать, в нашем разве же что купишь, а тут вы.

А бабка-то ничего, вполне мирная. Я перевела дух.

– Притирочку? Это мы сейчас, это мы быстро, – затараторила я и направилась к полкам.

И только когда окинула их взглядом, вспомнила, что понятия не имею, что из представленного и есть та самая притирочка. Точно не бусы и не здоровая рогулина.

Я уставилась на флаконы. Ну почему, почему никто мне не сказал, что, собственно, я продаю? Журнал инвентаризации какой… Или нет, инвентаризация – это про мебель. Наверное, должен быть журнал учета товаров, или хотя бы список. Да хоть что-нибудь, чтобы разобраться в этом безумии!

В общем, я стояла и смотрела на полку как баран на новые ворота. И весь мой робкий оптимизм по поводу грядущей торговли как-то сам собой улетучился.

А потом я заметила, что один из флаконов с густой, темной жидкостью едва заметно мерцает. Я пригляделась к нему повнимательнее. Ну да, так и есть. Остальные стоят как ни в чем не бывало, а этот поблескивает.

Будем надеяться, это знак.

Я сняла флакон с полки и осторожно поставила на прилавок.

Надеюсь, мерцание меня не подвело и то черное и есть притирочка от радикулита. Если очередная старуха ворвется ко мне, потрясая клюкой, и станет кричать: «Ах ты ж, гадина, у меня от вашей отравы рога выросли и хвост отвалился», я этого точно не переживу.

– Вот, притирочка, – не слишком уверенно сказала я. – От радикулита? – Прозвучало как вопрос.

– Она, моя родимая, – беззубо улыбнулась старушка.

Я улыбнулась вслед за ней. Кажется, все получилось.

– С вас три золотые монеты, – уже увереннее произнесла я.

Старушка захихикала.

– Да ты, девка, шутница. Это хорошо! Те, что до тебя были, вечно такие угрюмые, даже заходить не хотелось. А ты веселая.

Она достала откуда-то из складок своих лохмотьев кошелек и отсчитала пять маленьких монеток. На золото это было совсем не похоже, скорее, на медяки.

И все же надежда умирает последней.

Может быть, они и называются золотыми оттого, что желтенькие, но на самом деле никакого золота там нет. А я чуть сама себя не обсчитала, три вместо пяти затребовала.

Вежливо попрощавшись со старушкой, я со всех ног рванула в свою комнату.

Высыпала монетки на стол и быстро скинула тапки.

– Ну-ка, рассказывайте, – потребовала я. – Что это она мне дала?

– Пять медяков, как положено.

Угу, то есть все-таки не золотые…

– И сколько надо этих медяков, чтобы получилась одна золотая монета? – требовательно вопросила я, хотя где-то в глубине уже знала: ответ мне не понравится.

– Сто медяков – одна серебряная монета. А десять серебряных – одна золотая.

Ноги подкосились, я так и села на стул.

– Это же сколько я тут торговать буду, чтобы тысячу золотых набрать?! – воскликнула я. – Да у меня и товаров столько нет! Их тут вообще почти нет. А если еще все за медяки продавать…

Видя, что я совсем сникла, тапочки решили меня подбодрить.

– Ну, бывают товары и подороже…

Точно! Я подскочила на месте. Сундук. Он-то уж всяко-разно подороже, тем более что без пыли стал совсем красавец: камни сияют, как звезды. И кованые узоры очень симпатичные. Да любой коллекционер антиквариата за такую красоту тысячу монет отстегнет, не задумываясь.

Я быстро сунула ноги в тапки, выскочила из комнаты и направилась прямиком к сундуку. Снаружи я его уже отчистила, сейчас приведу в порядок подкладку и будет хорош.

Открыла крышку и… замерла, тупо уставившись внутрь.

Я точно помнила, что сундук был пустой, но сейчас обнаружила в нем флакончик с темной жидкостью, точно такой же, какой только что продала своей первой покупательнице. А рядом лежало украшение-амулет. Чем еще может быть толстый перстень, увенчанный явно магической сферой? В том, что сфера именно магическая, я не усомнилась – в прозрачной как слеза капли я рассмотрела миниатюрное изображение почтовой станции: я рассмотрела экипажи, двор с конюшнями, дремлющего в тени навеса мужчину в расхристанной рубахе. Не успела я подивиться детальности картинки, как в поле зрения появился всадник. Я как зачарованная смотрела, как он бросает поводья выскочившей навстречу девчушке и скрывается в здании.

Как телевизор, только крошечный и без пульта управления.

Однако…

Я начала понимать, отчего мне не советовали продавать сундук. Получается, отсюда можно брать товары, они там сами собой появляются. Заодно стало понятно, что так развеселило инспектора. Продай я сундук – и торговать быстро стало бы нечем.

Я осторожно извлекла флакон, поставила его на полку. Затем пришла очередь кольца.

Может, за него удастся выторговать не какие-то медяки, а ту самую золотую монету? А лучше – десять. Или все сто. Пристроив украшение на видное место, я снова вернулась к сундуку.

Закрыла крышку, подождала чуть-чуть и снова открыла – раз уж именно он у меня ответственный за ассортимент. Заглянула.

Увы, сундук был пуст. Ладно, разберемся.

Я снова вернулась в свою комнату и сбросила тапочки.

– Ну, объясняйте, как это работает, – велела я.

– Ишь, раскомандовалась, – сказала правая.

– Повежливее бы, – поддакнула левая.

Я вздохнула.

– Расскажите, пожалуйста, как устроен сундук. Когда он выдает новые товары и за что?

– За рвение, вестимо, – хмыкнула правая тапочка. – То, что продала, тут же восполняет. Если конечно товар не эксклюзивный, а так – для широкого потребителя. А новое дает, когда что-то хорошее для лавки сделаешь. Вот порядок навела – получи товар редкий.

– Понятно, – вздохнула я.

Похоже, с редкими товарами у меня будет напряженка, если этот выдали за грандиознейшую уборку.

Сделать из запыленной избушки чистую, это, я вам скажу, почти что подвиг.

Только теперь ей генеральная уборка не требуется, максимум поддерживающая. А за нее, подозреваю, столько уже не дадут. Перстень же хоть и завораживающий, но вряд ли полезный, больше похож на безделушку-сувенир.

В животе громко заурчало. Ладно, с этим потом разберемся, мне бы перекусить чего-нибудь. Я покрутила в руках полученные монетки.

– Есть здесь поблизости магазин с продуктами или кафе? – спросила я у тапочек. – Что можно купить на эти деньги?

Они аж запрыгали возмущенно.

– Не твои это деньги, а лавки. Не смей это тратить!

Понял, принял. За растрату можно и поплатиться.

– Так что ж мне теперь, с голоду умереть? – воскликнула я.

– Зачем умереть? – удивились они. – Вот же скатерть.

Только сейчас я увидела белый лоскут, перекинутый через спинку стула.

– Вы предлагаете съесть скатерть?

– Вот же непутевая, – сокрушенно проговорила одна из тапочек. – То сундук продать хочет, то скатерть сжевать. Невкусно это!

Хотелось сказать: «Да ладно! Неужели? А я-то думала!» Но я придержала рвущийся наружу сарказм. Так мы долго будем переругиваться, а до еды дело нескоро дойдет.

– И что мне с ней делать?

– Знамо дело, на стол постелить.

Я взяла скатерть со спинки стула, встряхнула, сбив облачко пыли. Скатерть оказалась такой же старой и потрепанной, как и все тут. Кое-где прохудилась до дыр, и все же довольно чистая. Во всяком случае, ни пятен, ни разводов я на ней не обнаружила. Постелила на стол и обернулась к тапочкам, мол, что теперь.

– Приятного аппетита, – проговорили они хором.

Издеваются? Я снова повернулась к столу. Там стояла тарелка с краюхой хлеба, кувшин с водой и большая кружка.

Вот это да! Скатерть-самобранка! Как в сказках!

Помню, как мечтала о такой в детстве. Я бы на всякую взрослую ерунду ее не тратила – просила бы только мороженое да пирожные! И вот сбылось. Правда, сейчас я бы предпочла ту самую взрослую ерунду – супчик, к примеру, или картошечку жареную.

Я окинула взглядом предложенные яства. Меню, прямо скажем, скудное, долго я на таком питании не протяну. Но хоть что-то.

– Спасибо, – буркнула я не то скатерти за угощение, не то тапкам за пожелание.

Плюхнулась на стол и набросилась на «деликатесы». В моем положении привередничать не приходилось. Покончив с хлебом и водой, спросила у тапочек:

– А куда посуду деть?

– Нет, ну вы посмотрите, она и посуду куда-то девать собирается, – хихикнула одна.

– Неужто и ее продать надумала? – Вторая тоже зашлась смехом.

Юмористки, блин.

– Конечно, очень весело издеваться на человеком, который тут ничего не понимает, – обиделась я.

– А ты поблагодари за угощение, – посоветовали пристыженные тапочки.

– Спасибо, – еще раз повторила я.

Ничего не изменилось.

– Спасибо, было очень вкусно, – подсказала правая.

– Спасибо, было очень вкусно, – повторила я за ней, почти не покривив душой.

Хлеб и правда был вкусный – свежий, еще теплый, ароматный, ну или мне так с голодухи показалось.

И тут же прямо у меня на глазах все исчезло. Стол, покрытый скатертью, был абсолютно пуст.

– Теперь сложить надобно, – шепнул кто-то их тапочек, на этот раз вообще без всякого ехидства.

Ага, достучалась до них значит. Может, и правда теперь больше будут подсказывать, чем зубоскалить.

Стоило мне повесить скатерть туда, где она была раньше, на спинку стула, снова звякнул колокольчик, извещая меня о новом посетителе.

Ага, покупатель! Надеюсь, ему нужно что-то ценное и дорогое. А еще надеюсь, что у меня оно есть.

 

Глава 5

Сунув ноги в тапочки, я поплелась к прилавку.

Посетитель и правда был в наличии. Румяный мужичок лет сорока, одет в болотно-зеленый камзол с несоразмерно крупными золотыми пуговицами. Мясистую шею душит галстук-бабочка, а ноги наоборот обуты в ботинки-лыжи, не сваливающиеся только чудом. Чутье подсказало, что явившийся господин наверняка сторонник заблуждения, что размер обуви показывает… размер достоинства, вот и страдает. Я медленно скользила взглядом снизу вверх, пока не добралась до потного лица. Щеки едва не трескались от натянутой улыбки, превращавшей и без того небольшие глаза в пару узких щелочек. Ах да, редкие волосы, аккуратно зачесаны, чтобы прикрыть лысину, со своей задачей явно не справлялись.

Какой впечатляющий колорит…

Промокнув лоб шелковым платком так, чтобы мне обязательно было видно вышитый в углу вензель, мужичок подошел к прилавку и уставился на меня испытующим, даже оценивающим взглядом. Нежели тоже какой-нибудь проверяющий? Везет же мне на них. Я украдкой вздохнула. Что ж это за торговая точка такая, где проверяющих больше, чем покупателей? И все же я взяла себя в руки, натянула на лицо улыбку и произнесла:

– Здравствуйте. Что пожелаете? У нас большой ассортимент лучших магических товаров.

Ну а что, если пришел проверять, пусть знает: у нас тут приличная лавка, а не какая-нибудь заброшенка.

Мужичок перестал сверлить меня глазами и брякнул кое-что совсем неожиданное:

– Знал бы, что такая красивая, я б цветы взял.

Я покосилась на свои тапочки в поисках объяснений. Это что, какой-то местный обычай или своеобразная форма оплаты? Ну а кто знает здешние порядки, может, некрасивым продавщицам платят деньгами, красивым – цветами? Но, надетые на ноги, тапочки молчали, даже не пытались топать. Они с интересом прислушивались к нашему разговору.

– Цветы? – переспросила я. – А это зачем?

Мужичок тут же заулыбался, продемонстрировав желтоватые зубы.

– Вот это я понимаю, вот это правильный подход к делу. Зачем нам какие-то там цветы? Все это лишнее!

Я озадаченно кивнула. В целом я была с ним согласна, мне их и поставить-то некуда. Я хорошо изучила лавку пока протирала пыль, и никакой вазы не обнаружила. И все же энтузиазм загадочного посетителя мне не нравился.

– Значит так, – он перестал улыбаться и с самым деловым видом объявил: – Как закроешь лавку, буду тебя ждать у входа. Пойдем погуляем. Вы ж только открылись? Новенькая, значит, ничего тут не видела. А я тебе все покажу.

Ага, понятно. Видимо, первый инспектор был для того, чтобы проверять торговлю, а этот приставлен, чтобы помочь мне тут освоиться. Однако перспектива гулять в обществе этого типа меня совершенно не вдохновляла.

– А это обязательно? – осторожно спросила я.

Он хохотнул и сально улыбнулся.

– А зачем красивой девушке скучать в одиночестве? Ты ж сюда из другого мира попала.

Я кивнула.

– Ну вот, одна-одинешенька, ни друзей, ни родных. Должна ценить возможность, так сказать, прислониться к крепкому мужскому плечу.

– Чего?!

Я вытаращилась на него во все глаза. Крепкое мужское плечо? Это что же, он ко мне клинья подбивает?

– А вы кто такой?

Он прищурился, разгладил усики и объявил:

– Меня зовут Арчибальд Петрюс Карвин О’Тукан. Крупный землевладелец. И поспешу вас обрадовать, все еще холост.

После этих слов он одарил меня еще одной сальной улыбочкой и подмигнул. Я не сдержала нервный смешок. Абсурдность ситуации зашкаливала. Похоже, этот тип и правда считает себя завидным женихом.

А он подошел ближе, облокотился на прилавок, одарил меня еще одной улыбочкой и спросил:

– Ну что, красотка, погуляем?

Ах ты ж, гад! Погуляем, значит. Я быстро вспомнила, что он сейчас наговорил: «Ни друзей, ни родных», «Нужно мужское плечо», «Знал бы, что красивая, цветы бы подарил»… Ух, так бы и вышвырнула за дверь этого крупного землевладельца. Ну ничего, сейчас я тебе устрою!

– Погулять? – я сделала вид, что задумалась. – Я даже не знаю, вряд ли у меня получится.

– Это еще почему? – насторожился он.

– Работы очень много, торговать нужно, обороты делать. Товары-то у меня лучшие в городе, а покупателей пока что маловато. Вас что из товаров интересует?

Он отчего-то переменился в лице.

– Из каких таких товаров?

– Из магических! Их у меня знаете сколько!

Я метнулась к полкам и стала выставлять на прилавок штуки, которые казались мне наиболее дорогими. С удивлением отметила, что безошибочно определяю, что из этого стоит медяки, а что будет подороже.

– Вот, смотрите, – объявила я, – магия на любой вкус.

Ухватила четки с ярко-красными бусинками и неожиданно для себя сообщила:

– Вот, отличная вещь для любого землевладельца. Улучшает погоду.

Я бросила еще один взгляд на этот артефакт. «Вероятность срабатывания пять процентов, – хмыкнула про себя. – Пять процентов? Да с вероятностью пять процентов погода и так будет хорошая. Вот уж полезная штука, ничего не скажешь».

Вслух я этого говорить, конечно, не стала. Моя работа – нахваливать товар, а не наоборот.

– И всего-то три серебряный монеты.

Я покрутила вещицу в руках, удивленно приподняла бровь. Божечки, три серебряные монеты за такую, в общем-то бесполезную, ерунду! Но вслух сказала, конечно же, другое:

– Видимо, сегодня скидка.

Мой непрошенный кавалер побледнел и отошел от прилавка.

– Ну, я как бы это… Не того… Мне как бы не очень…

Я улыбнулась.

– Для крупного землевладельца это, наверное, слишком просто. Извините, не подумала. У вас, наверное, такой ерундой дешевой весь дом забит, а солнышко над вашими землями светит не переставая. Есть кое-что особенное для особенного покупателя.

Я послала ему томный взгляд из-под ресниц и отправилась к тому самому кольцу, что получила из сундука за генеральную уборку вверенного помещения.

– Вот, – я сунула украшение прямо ему под нос.

Мужичок шарахнулся и стиснул платок с такой силой, будто собирался прикрываться им как щитом.

А вещица отчего-то отказывалась мне сообщать свою цену, во всяком случае, никакого такого знания у меня в голове не возникло в отличие от предыдущего товара. Что ж, будем импровизировать. Я задумчиво посмотрела в потолок и объявила:

– Пятьдесят золотых монет.

Теперь понятно, откуда выражение «Брать цены с потолка».

Глава 6

– Ну, я вообще-то не планировал, – промямлил землевладелец.

– Не планировали? – я удивленно вскинула брови. – Вы же в лавку пришли, а покупок не планировали?

Я усиленно хлопала глазами, выражая крайнюю степень удивления.

– Ну я так, познакомиться, присмотреться.

Я изобразила полное непонимание контекста и воодушевленно подхватила:

– К товарам присмотреться? Понимаю. У нас тут такие товары, можно каждый день присматривать, не надоест. Одна сплошная магия и волшебство, на любой вкус. Вот смотрите, заговоренная иголка, сама пуговицы пришивает. И всего-то пятьдесят медяков. Берите, не пожалеете.

– Иголка? Пуговицы? – растерянно пробормотал он.

– Ну да. Для неженатого мужчины вещь в хозяйстве крайне полезная.

– Ну да, пожалуй…

Он начал судорожно шарить по карманам и наконец извлек оттуда горсть медяков. Долго отсчитывал и наконец дрожащей рукой высыпал их на прилавок. Пара монеток по десять медяков, пара по пять, а все остальное все-таки по единичке. Пересчитав выручку, я строго проговорила:

– Сорок девять.

И недовольно сложила руки на груди. Что за манера – обсчитывать порядочных девушек в их же собственных магазинах!

– Что, правда?

Щеки обладателя вереницы незапоминающихся имён налились краской. Он вытер пот со лба прямо рукавом дорогого камзола, пошарил по карманам и добавил еще одну монетку. Протянул руку (приближаться к прилавку он почему-то не хотел), тут же отскочил назад и начал пятиться к двери.

– Ну что же вы такой рассеянный? А товар забрать? – с недоброй улыбочкой проговорила я.

Он бочком, бочком приблизился, схватил иголку и рванул к выходу.

– Заходите к нам еще, всегда рады! – ласковым голосом пропела я в исчезающую за дверью спину.

Общение с «женихом», казалось, забрало у меня последние силы. И все же в свою комнату я шла подпрыгивая. Тапочкам явно не терпелось обсудить визитера. Стоило переступить порог, они словно сами соскользнули с моих ног и зашлись заливистым смехом:

– Ой, не могу!

– Ой, умора! Ой, насмешила! – наперебой голосили они.

– Эй, – мне отчего-то стало обидно. – Я, между прочим, в торговле первый день работаю. И если сделала что-то не так, можно доброжелательно об этом сказать, а не ржать как сивый мерин. Точнее, как два сивых мерина.

Я демонстративно повернулась к тапочкам спиной.

– Ну ты его ушатала! – сквозь смех пискнула одна из них.

Хм… Я повернулась заинтересованно. Так это они не надо мной смеются, а над моим покупателем? К этому времени тапочки отсмеялись.

– Надо же, иголку продала! – всхлипнула одна из них, кажется, правая.

– А что тут такого? – удивленно спросила я.

– Такого? Да он отродясь тут ничего не покупал. Твои предшественницы разве что под прилавок не прятались, когда он приходил. Встанет да комплиментами сыплет, гулять зовет. А чтобы что-то купить, так это ни-ни.

Я вспомнила, как бедолага дрожащей рукой отсчитывал монетки.

– Что тут смешного, – строго сказала я тапочкам. – Может, у человека денег нет.

Они залились смехом еще громче.

– Как же, нет у него! – сказала одна. – Деньжищ у него навалом, да только больно жаден.

– Да-да, ни одна из местных девиц или вдовушек на него не позарится, вот и ходит, новеньких выискивает, которые про него еще ничего не знают.

– Понятно.

Ростки сочувствия к незадачливому покупателю, которые начали было пробиваться в моей душе, тут же завяли. Ну появись он у меня еще!

– Ладно, посмеялись и хватит, – объявила я строго. – Есть у меня кое-какие дела.

Я нацепила тапочки. Кажется, они были жутко недовольны. Конечно, перемывать косточки покупателям куда веселее, чем работать. Но тут им не повезло, мне как раз приспичило поработать.

Если уж у меня в пальцах сам собой появился встроенный индикатор, который определяет цену, стоило провести инвентаризацию и хоть приблизительно понять, на какую сумму на моих полках навалено товаров.

Сегодняшние продажи совсем не радовали.

Пять медяков, пятьдесят медяков… Итого пятьдесят пять.

Если так пойдет дальше, я отсюда никогда не выберусь.

Я прошлась по полкам, дотрагиваясь по очереди до каждого артефакта. Чем дольше я гуляла, тем грустнее мне становилось. Большинство из них стоили сущие копейки, то есть медные монетки.

Нашлось кое-что такое, за что заплатят серебром. Ни одного артефакта, который бы дотягивал до золота, не обнаружилось, хоть я и перебрала их все.

А предложенное сундуком кольцо отказывалось идти на сотрудничество и никак не желало признаваться, сколько оно стоит.

Вот же зараза!

Ладно. Я снова вернулась в свою комнату и уже привычно сбросила тапочки.

– Что за кольцо? Почему без цены? Он у нас бесценное или просто бесплатное?

– Знамо дело почему. Нет в городке на него покупателя. Как появится, так и цена будет.

– Ясно. Что значит нет покупателя? – продолжала допрос я. – Оно такое дорогое, что ни у кого из горожан столько денег нет?

– Деньги-то всегда найти можно, – хмыкнула одна из тапочек. – Надобности в нем нет.

– И силенок не имеется, – поддакнула вторая. – Вещица очень хитро зачарована. С такой только настоящий маг может справиться.

– Угу, – подтвердила вторая. – И маг не из последних.

– Но вещица дорогая?

Тапочки захихикали.

– Еще бы, дорогущая.

– Понятно, – вздохнула я. То-то мой жених от этого кольца так шарахнулся. Не по рангу оно ему, видать. – И как часто такие сильные маги в нашу лавку заходят?

Тапочки снова захихикали, но ответом меня не удостоили. Понятно, видимо, это значит никогда. Ну что ж, раз так… Я вернулась в торговый зал, отыскала пустую коробочку, аккуратно уложила туда кольцо и спрятала его в одном из ящиков. Достану, если явится покупатель.

Вернулась в свою комнату, сняла тапки и расстелила скатерть. Есть хотелось неимоверно. Ничего удивительного, попробуй попрыгай по полкам, тут у кого хочешь аппетит разгуляется. Мне снова предложили краюху хлеба и кувшин воды.

– Что-то меню у вас больно скудное, – вздохнула я.

– Так на большее и не наторговала, – заявили тапочки.

Я принялась жевать хлеб с удвоенным аппетитом. Это что же, если завтра ничего не продам, меня и вовсе кормить не будут?

 

Ничего не скажешь, к мотивации сотрудников тут подход серьезный.

Рейтинг@Mail.ru