Меган Куинн
Неидеальная пара
– Потрясающее место, правда? – обращаюсь я к Хаксли.
– Согласен. – Он смотрит на Лотти. – Сразу же представил, как женюсь там на Лотти и официально сделаю ее своей.
Он смотрит на нее с такой любовью, что я мысленно издаю стон и снова поворачиваюсь к окну. Иногда довольно утомительно находиться в их обществе.
Из нас двоих Лотти едва ли можно было назвать романтичной особой. Она всегда желала добиться успеха, получить признание своих заслуг. Именно я случайно начала свое дело, когда искала любовь. Это я прочитала кучу романов, посмотрела все мелодрамы… Черт возьми, да я придумала подкаст, в котором восхваляю любовь.
И в итоге у меня нет никакой личной жизни, а моя сестра счастлива в отношениях. Где моя удача?
Подсказка: ее не существует. А нет, подождите, мы с Эдвином обязательно придем к этому. Медленно, но верно и мы дойдем до такой стадии отношений.
* * *
Дверь фургона открывается, и со всех сторон начинают сверкать вспышки.
Предполагается, что на сегодняшнем вечере будут присутствовать представители высшего света и несколько знаменитостей. Все вырученные средства пойдут в пользу детской больницы, и возможность пройти через эти двери стоит пять тысяч долларов с человека.
«Кейн Энтерпрайзес» даже не моргнув глазом оплатила наши с Эдвином билеты.
А Ривер Эстейт – великолепный особняк в самом центре Беверли-Хиллз. Одно из крупнейших зданий в этом районе, с широкой круговой подъездной дорожкой, высокими пальмами, выстроившимися вдоль тротуара, и парадным входом, достойным членов королевской семьи.
Хаксли первым выходит из фургона, и как было оговорено ранее, Лотти должна последовать за ним, а затем они пройдут по красной ковровой дорожке, держась за руки. Мы с Джей Пи отправимся следом, но не вместе, нет, по отдельности.
Лотти подмигивает мне, а затем протискивается мимо и направляется к выходу из фургона. Вместе они идут вперед по дорожке, отвлекая внимание от того, кто остался в машине. Именно то, что мне нужно.
Следующим из машины вылезает Джей Пи и, оказавшись на свободе, тут же застегивает пиджак.
Я делаю глубокий вдох и продвигаюсь к выходу из фургона, но как только опускаю ногу на вторую ступеньку, пятка цепляется за что-то, и я начинаю падать вперед.
Боже, нет!
До меня доносится звук затворов камер, я теряю равновесие, и как только начинаю наклоняться вперед, кто-то хватает меня за локоть и поддерживает, чтобы я не упала.
Поднимаю голову и вижу Джей Пи, на его лице задумчивая улыбка. И он вполголоса говорит:
– Полегче, красавица. Не стоит устраивать шоу из своего первого выхода в свет.
И я не знаю, что раздражает меня сильнее – его добрый поступок или мягкий тон, который доносится до меня, пока он помогает мне выбраться из фургона.
Как бы то ни было, я шокирована. Учитывая непростой характер наших отношений, я думала, что Джей Пи скорее отойдет в сторону и позволит мне упасть ничком хотя бы для того, чтобы репортеры успели собраться вокруг меня и сделать массу неудачных фото.
Народ, смотрите, подойдите ближе, еще, видите, как она распласталась? Обратите внимание на гравий, вон он прилип к ее щеке. О, ну-ка, подождите, да, увеличьте масштаб, она прикусила язык, пытаясь сдержать ругательства, которые я слышал от нее раньше. Пора паниковать, она говорит «что за хрень».
– Все хорошо? – спрашивает он, говоря мне практически на ухо.
– Да-да, – лепечу я, слова будто застревают у меня в горле. Он рядом со мной, стоит плечом к плечу и все еще держит меня за руку. Любой, кому не посчастливилось слышать наши враждебные пикировки, решит, что мы пара. А это совсем не так.
– Уверена? Кажется, ты дрожишь, – говорит он, все еще держа меня за руку, пока мы идем к входу. К счастью, благодаря Лотти и Хаксли на нас направлено не так много камер.
– Просто немного волнуюсь.
– Тогда пойдем сюда, – предлагает Джей Пи, ведя меня в обход толпы фотографов к черному входу, где припарковано несколько машин, скорее всего для тех, кто хочет незаметно войти в помещение или выйти из него.
Когда мы подходим к двери, Джей Пи открывает ее для меня, и нас встречает швейцар.
– Джей Пи Кейн, – представляется Джей Пи.
Мужчина даже не смотрит в планшет, который держит в руке, лишь коротко кивает и пропускает нас.
Оказавшись внутри, мы останавливаемся недалеко от двери, и я прислоняюсь к стене, пытаясь прийти в себя.
– Боже, я чуть не шлепнулась. – Прижимаю руку к груди и делаю глубокий вдох. Джей Пи поправляет галстук, и наши взгляды встречаются. – Спасибо, что помог.
– Не за что, – отвечает он спокойно. Даже мило.
Мы что, в какой-то альтернативной реальности? Потому что… я вижу другую сторону Джей Пи, о которой даже не подозревала. Он… милый. Никакой язвительности, ни одного оскорбления или подначки. Он ведет себя нормально. Неужели я в самом деле упала и провалилась в какую-то черную дыру?
– Могло бы получиться довольно неловко, – говорю я, разглаживая платье и проверяя, все ли в порядке.
– Я видал ситуации и похуже. Скорее всего, ты бы просто шлепнулась на колени, и твоя грудь вывалилась бы из платья. Но на фото такое всегда затирают. Пустяки.
– Да я бы умерла от стыда.
– Как по мне, вполне забавная ситуация, – улыбаясь, ободряюще заверяет он, не пытаясь разозлить меня, а всего лишь стараясь отвлечь. Затем Джей Пи делает шаг вперед, сокращая расстояние между нами, и протягивает руку, чтобы заправить прядь волос мне за ухо.
Пальцы неторопливо касаются моей кожи. Мой пульс учащается.
Боже мой, почему я реагирую на его прикосновения и близость? Прочищая горло, произношу:
– Ну, полагаю, тебе сейчас довольно нелегко. В смысле помогать мне.
Он изучает меня, и я чувствую, как под прицелом зеленых глаз трепещет сердце. Взгляд такой же, как у Хаксли, всепоглощающий, напряженный, и я продолжаю смотреть на него, ощущая, как тело опаляет огнем. Аромат туалетной воды Джей Пи обволакивает меня, словно афродизиак, и когда он шагает еще ближе, я понимаю, что мне нечем дышать.
– Келси, возможно, ты думаешь, что совсем мне не нравишься, – качая головой, начинает он, – но дело обстоит не совсем не так. На самом деле…
– Вот ты где, – доносится из коридора женский голос. – Я видела, как зашел твой брат, но тебя рядом не было, и я стала волноваться, вдруг ты меня продинамишь.
Джей Пи поворачивает голову влево, в сторону красивой блондинки в ослепительном сверкающем золотом платье, она кажется взволнованной, но явно говорит искренне.
– Привет, – обращается она ко мне. – Я Дженезис.
– О, привет. – Машу рукой, пока Джей Пи отодвигается от меня, и краем глаза замечаю, как он сжимает затылок. – Приятно познакомиться, Дженезис. Я Келси.
– Келси, которая организатор пространства?
Вежливо улыбаюсь.
– Да, это я.
– Вау, я очень впечатлена твоей работой. На днях Джей Пи показывал, как ты изменила офис.
Бросаю взгляд на Джей Пи.
– Правда? – Это… мягко говоря, шокирует. Не думала, что Джей Пи вообще волнует, чем именно я занимаюсь. Честно говоря, судя по нашему общению, я полагала, он считает мою работу пустой тратой времени и ресурсов. Не подозревала, что ему есть дело до оптимизации документации или банок с водой в комнате отдыха.
– О да, он постоянно говорит об этом. Ты произвела на него большое впечатление.
Хорошо…
Итак, внимание. Давайте все вместе сделаем глубокий вдох, потому что мне правда кажется, что сейчас я нахожусь в другом мире. Что, черт возьми, происходит?
Джей Пи Кейн постоянно говорит обо мне? А еще лучше – он впечатлен? Совсем на него не похоже, даже можно сказать – подобное для него вообще не свойственно. Впечатлен? Нет, скорее раздражен моим присутствием.
– Знаешь что, – Джей Пи подходит к Дженезис и кладет руку ей на спину, – мне нужно кое с кем поздороваться. Дженезис, ты не против пойти со мной?
– Совсем нет. – Дженезис берет Джей Пи под руку. – Келси, с радостью поболтаю с тобой, пожалуйста, найди меня позже.
– Конечно. – улыбаюсь я. – Приятного вечера.
Я смотрю, как они вместе уходят по коридору в сторону вечеринки. Что, черт возьми, все это значит?
Кажется, Джей Пи искренне переживал обо мне. Он будто не хотел видеть, как я облажаюсь, и, видимо, на самом деле высокого мнения о моих талантах.
А может, я просто брежу. Джей Пи точно не испытывает ко мне добрых чувств. Нисколечко.
Дверь снова открывается, и на этот раз я вижу знакомое лицо.
– Келси, – говорит Эдвин и поправляет очки. – Боже, как я рад, что нашел тебя. Ты видела, сколько там камер?
Усмехаюсь и киваю.
– Да, и я чуть не шлепнулась прямо перед ними.
– Вот это было бы зрелище.
– И не говори.
Эдвин подходит ко мне, и я ожидаю, что он протянет руку и хотя бы обнимет меня, может, поцелует в щеку, но вместо этого он похлопывает меня по плечу.
– Красивый цвет платья.
Красивый цвет платья? И это все, что он может сказать? Я потратила на подготовку добрых два часа. Большую часть времени завивала свои длинные, густые, недавно окрашенные волосы. А затем убедилась, что выбрала идеальное нижнее белье, в котором моя грудь выглядела бы потрясающе, и не оставалось никаких вопросов, виден ли контур трусиков.
Подсказка – не виден. И все, что я получаю, это комплимент о цвете платья? Из-за этого мне становится… грустно.
В подростковом возрасте у меня была не самая высокая самооценка, я не считала свое тело хоть отчасти привлекательным, потому что всегда сравнивала себя с Лотти, богиней изгибов. Я всеми силами старалась чувствовать себя красивой, но это было довольно сложно. И мои комплексы вкупе с неудачами в личной жизни оставили определенный след.
Теперь же, после комментария Джей Пи, а позже и Эдвина… меня снова одолевает неуверенность, и мне начинает казаться, что я недостаточно хороша.
Глава 6
Джей Пи
– Ты слышал, что я сказала? – спрашивает Дженезис, дергая меня за руку.
– А? Что? Извини. – Прочищаю горло. – Здесь слишком громко.
– Согласна, – мило замечает она. – Но кажется, ты весь вечер витаешь в облаках.
Так и есть, голова занята совсем другим.
Меня отвлекало мелькавшее в толпе желтое платье. Желтое платье, которое не выходит у меня из головы с тех пор, как я впервые увидел его этим вечером. Облегающий, доходящий до лодыжек наряд, подчеркивающий талию, и тонкие бретельки, которые поддерживают аппетитные сиськи, а еще ложбинка… Черт. Я солгал. Келси выглядела – выглядит – сногсшибательно. С какой стати я ляпнул обратное… ну, мой гребаный тупой защитный механизм.
Не признавайся человеку, что он тебе нравится, и тогда тебе никогда не причинят боль. Долбаный идиот.
Но да, я не обращал внимания на Дженезис, потому что меня очаровал кое-кто другой. И мне это не нравится.
Черт, да мне охренительно сильно не нравится, что сегодня моя голова забита мыслями только о ней.
После «правил», которые Келси установила, я свел любые шансы сблизиться с ней к нулю. И помогал ли я в этом деле? Конечно да и не собираюсь притворяться, что это не так. Провокация для меня своего рода метод защиты, способ обезопасить себя. Келси – не исключение.
Она первая, кто по-настоящему заинтересовал меня, и явно не годится на роль партнерши для мимолетного секса. В тот самый момент, когда я познакомился с ней в конференц-зале, когда они пришли на встречу вместе с Лотти, где они рассказывали о своих проектах по организации пространства, мне захотелось сблизиться с ней. Захотелось выяснить, кто эта решительная, умная женщина, что ее вдохновляет и приносит радость… кто доставляет ей удовольствие.
И я перепробовал все, что только мог придумать, чтобы разрушить ее стены. Я пытался подружиться, но не вышло.
Пробовал флиртовать, но с меня быстро сбили спесь. Использовал сарказм, остроумие, и что ж… такой вариант тоже не сработал.
На свидании я прибегнул к последней надежде, постоянно раздражал ее. Думаю, мы все знаем, чем закончилось дело. На следующий день меня ждало продолжение: правила и приказ держаться подальше. Приказ услышан.
Я не из тех, кто пытается плыть против течения, и понимаю, когда просто трачу время впустую, поэтому, когда на встрече в «Мекка Тек» познакомился с Дженезис и мы поладили, не задумываясь решил попробовать встречаться с ней. Она умна и красива, и мы вроде как подходим друг другу.
Встречая в офисе Келси, я вел себя профессионально, смотрел в пол и подавал голос, только когда мне задавали прямой вопрос, берег свое сердце и старался не вдыхать соблазнительный аромат, исходящий от Келси.
И у меня получилось. Как я и задумал. До тех пор, пока Келси не спустилась по лестнице сегодня вечером. Пока ее рука не оказалась в моей, когда она выходила из фургона. И я не помог ей пройти через черный ход и не увидел редкий проблеск уязвимости, которую она очень хорошо скрывает.
Теперь я снова превратился в безнадежного, жалкого, зависимого идиота.
– Прости, Дженезис, – с нежностью говорю я. – Подобные мероприятия – всегда стресс. Даже если вечер задумывается как развлекательный, я все равно под прицелом. – Совершенно верно – на рабочих мероприятиях я всегда собран и веду себя более жестко.
Так как «Кейн Энтерпрайзес» превратилась в довольно крупную и влиятельную компанию, за ней и ее сотрудниками всегда пристально наблюдают. Конкуренты не прочь увидеть, как мы развалимся.
– Отлично тебя понимаю. Будучи одной из немногих женщин вице-президентов в мире технологий, я сама испытываю немалое давление и знаю, что все так и ждут, когда же совершу ошибку.
– Извините, что прерываю, – говорит официант, останавливаясь перед нами. – Но ужин вот-вот начнется, и все должны занять свои места.
– Конечно. – Киваю мужчине, а затем предлагаю Дженезис руку. Она принимает ее, и мы вместе входим в бальный зал.
В зале шумно, здесь собрались представители высших слоев общества Беверли-Хиллз, одетые во все самое лучшее. От костюмов Tom Ford до малоизвестных дизайнерских платьев – шик и блеск вечера почти затмевают повод, по которому мы собрались. Что вполне типично для большинства мероприятий в этой части города. Вы платите за участие, а затем весь вечер обсуждаете дела, распространяете сплетни и заключаете сделки с помощью незаметного рукопожатия.
Но только не на этом мероприятии. Это одна из причин, почему мы с братьями пришли сюда. Сразу после ужина организаторы напоминают гостям, зачем мы все здесь собрались, показывая очень актуальное и трогательное видео. Сюжет о том, куда идут наши деньги, кому мы помогаем и почему важно заниматься этим. Они не только помогают немного уменьшить сумму на банковском счету, но и дают возможность ощутить удовлетворение от того, что мы сделали нужное дело.
Узнав у администратора номер нашего столика, мы проходим через украшенный золотом бальный зал, люстры свисают над длинными прямоугольными столами. Каждый декорирован лаконичными композициями из пышных белых лилий, которые сочетаются с убранством комнаты и золотистыми завитками на кремовых скатертях. Изысканный камерный ужин дает присутствующим возможность легко общаться за столом.
– Напомни, какой у нас номер столика? – спрашивает Дженезис.
– Второй, – отвечаю я. – Наверняка где-то на переднем плане, обычно так и бывает. – Нас останавливают желающие поздороваться. Я представляю Дженезис, она протягивает свою визитку, и когда мы наконец добираемся до нашего столика, мне хочется хоть на секунду перестать улыбаться и получить возможность сделать глубокий вдох.
Но тут я замечаю, что единственное свободное место находится прямо напротив Келси и ее кавалера. Гребаная удача!
Сканирую взглядом стол и когда вижу, как ухмыляется мне Брейкер, гадаю, не он ли приложил руку к рассадке.
– Похоже, нам сюда. – Провожаю Дженезис к столу и отодвигаю для нее стул.
На короткую секунду наши с Келси взгляды встречаются, но она быстро опускает глаза и поправляет лежащее перед ней столовое серебро. Судя по всему, момент, который мы разделили у черного входа, прошел. Наверное, так будет лучше, раз она со своим… Погодите, это ее спутник?
Долговязый мужчина в очках и с растрепанными волосами примостился рядом с ней, он ерзает и каждые несколько секунд поправляет очки. Незнакомец здесь явно не к месту, и ему неловко, а плохо сидящий костюм практически скрывает его шею.
Это Эдвин? Парень, с которым встречается Келси?
Полагаю, я знаю о Келси достаточно, чтобы понять: этот парень – да, я сужу, лишь основываясь на его внешнем виде, – полный неудачник.
– Дженезис? – удивленно произносит Эдвин, когда видит мою пару.
Пока я сажусь, Дженезис поворачивается в сторону стола и громко ахает:
– Эдвин, боже мой. Вот это да, как у тебя дела?
Мы с Келси обмениваемся непонимающими взглядами.
– Вы знакомы? – спрашиваю я Дженезис, которая сейчас перегибается через стол, чтобы взять Эдвина за руку. В ответ он крепко сжимает ее.
– У меня все хорошо, – отвечает Эдвин. Оба игнорируют меня. – Ты выглядишь… вау, ты выглядишь сногсшибательно.
Я замечаю, как Келси реагирует на комплимент. Удивленно приподнятая бровь и написанное на лице непонимание. Что это значит? Конечно, она в курсе, что сама выгладит великолепно.
– Спасибо, ты сменил прическу? Всегда считала, что тебе чрезвычайно идут длинные волосы.
Прочищаю горло и повторяю вопрос уже громче:
– Вы знакомы?
– О, прости, да. – Дженезис отпускает руку Эдвина и поворачивается ко мне. – Мы с Эдвином вместе учились в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе. Все четыре года были в одной группе и много раз допоздна занимались вместе.
– Помнишь ту ночь в библиотеке, когда мы тайком пронесли в рюкзаках мороженое?
Дженезис смеется.
– Учитывая, какие мы умные, поступок был очень глупым. Мы испачкали все свои книги.
– Откуда нам было знать, что профессор Харкин задержит нас на целых полчаса?
Дженезис хихикает.
– До сих пор помню выражение твоего лица, когда ты вытащил из рюкзака тетрадь и увидел, что она вся залита клубничным мороженым.
– Слава богу, ты вела подробные записи каждой лекции, и я смог переписать все у тебя.
– Эдвин, для тебя все что угодно. – Она подмигивает, и я чувствую, как начинаю злиться. – Что ты делаешь здесь, в Лос-Анджелесе? Я думала, ты в Сан-Хосе.
– Я жил там, но три месяца назад переехал сюда, чтобы быть ближе к семье.
– Надо было позвонить мне.
Эдвин краснеет, на самом деле очень сильно краснеет.
– Не был уверен, что ты обрадуешься моему звонку.
– Шутишь? Конечно, я бы обрадовалась. – А затем оба замолкают и просто смотрят друг на друга.
Между ними буквально летают искры. Воздух пропитан некой интимной историей. И я отлично понимаю, это не очень хорошо как для меня, так и для Келси.
* * *
– О боже, я совсем забыла об этом, – говорит Дженезис, нарезая свой салат на кусочки поменьше. – Бейсбольная команда понятия не имела, что ты можешь отбить мяч, не говоря уже об их лучшем питчере.
Теперь я вижу другую версию Эдвина, он ожил и стал похож на нормального человека.
– Иногда даже ботаник способен немного позаниматься спортом.
– И сразить дам наповал, – подмигнув, соглашается Дженезис.
Келси отодвигает салат в сторону, а я вытираю рот салфеткой, не зная, как вставить хотя бы слово.
Думаю лишь о том, что спортсмены обычно не используют фразу «немного позаниматься спортом».
* * *
– Вау, Эдвин, впечатляет. – На лице Дженезис широкая улыбка.
– Я произвел на тебя впечатление? – говорит Эдвин, указывая на себя вилкой. – Это ведь ты вице-президент «Мекка Тек».
Дженезис отмахивается от него.
– Но это ты привнес отличные изменения в медицину.
– Что ты сделал? – спрашивает Келси, пытаясь вставить слово. Но как и все предыдущие попытки, эта терпит провал.
– Я вспоминал тебя в тот вечер, когда получил награду, – признается Эдвин. – Подумывал позвонить.
– И зря не позвонил. Я бы сразу же ответила.
Значит сразу же, да?
Хм, а на мои сообщения она отвечает спустя пару часов.
Не уверен, почему я обнародовал эту уничижительную информацию, но теперь вы в курсе. Судя по всему, я не так важен, как Эдвин.
* * *
Откусываю очень большой кусок своего десерта, пока Дженезис смеется так громко, что мне хочется засунуть ее недоеденный кусок хлеба себе в ухо, чтобы заглушить шум.
– Штаны в духовке, боже мой! – Дженезис вытирает лицо рукой, пытаясь остановить появившиеся от смеха слезы.
А шутка ведь вообще не смешная.
Брюки в духовке – это кульминационный момент… честно говоря, я даже не понимаю чего.
И, судя по всему, Келси тоже не поняла, она отрешенно потягивает воду, разглядывая бальный зал.
– Я знал, что тебе понравится эта история, – говорит Эдвин. – У тебя всегда было отличное чувство юмора.
– Просто ты всегда умел меня рассмешить, – кокетничает Дженезис.
Господи! Меня сейчас вырвет.
* * *
– Подожди, так Кристи и Мэтт расстались? – спрашивает Дженезис. – Я думала, они всегда будут вместе.
Судя по всему, нет.
– Кристи изменяла Мэтту, – объясняет Эдвин.
О, наконец-то что-то интересное. Мне срочно нужны подробности.
– Что? – переспрашивает Дженезис. – Но она говорила, что Мэтт лучший.
– Она изменила ему со своим тренером по силовой подготовке, – продолжает Эдвин.
– Подожди… который из «Стань сильным со Свеном»? Ты про него? – спрашивает Дженезис. Когда Эдвин кивает, она хлопает ладонью по столу.
– Ты видела его профиль в соцсетях? У него есть страница на Онлифанс.
Вероятно, это означает одно: скорее всего, гигантский ствол Свена затмил пенис бедняги Мэтта.
Я не особенно в восторге от того, что меня игнорировали весь вечер, но сплетни о Мэтте и Кристи, по крайней мере, заинтересовали меня хоть на секунду. Понятия не имею, кто эти люди, но новости об их адюльтере кажутся более занимательными, чем посредственные шутки Эдвина.
Однако, похоже, не всем интересна драма Мэтта и Кристи. Когда я бросаю взгляд на Келси, то замечаю, что она сидит, подперев подбородок рукой, и выглядит как никогда уставшей. Я пытаюсь больше не позволять себе думать об этой девушке, но на самом деле переживаю за нее, когда вижу, что ей очень скучно.
Судя по всему, этот незаурядный вечер спасет лишь одно, лишь так можно сделать ситуацию немного более терпимой…
* * *
– С какой стати тебе меняться местами с Эдвином? – спрашивает Келси сквозь стиснутые зубы. Никогда не видел, чтобы женщина так хорошо контролировала себя и вместе с тем была готова в любую минуту взорваться.
Ну… я подумал, что это хорошая идея. И в очередной раз ошибся.
– Я поменялся с Эдвином, чтобы нам не пришлось больше слушать о былых временах в стенах Калифорнийского университета, – отвечаю я, откидываясь на спинку стула и оглядывая бальный зал.
Показ презентации о детской больнице только что закончился, и я было подумал, что нашел выход: как только снова включили бы свет, я бы увел Дженезис и она снова обратила бы на меня внимание. Однако как только презентация закончилась, Эдвин перегнулся через стол и начал сбивчиво рассказывать о кафе, в которое они часто ходили.
Настоящая скукотень! Я больше не мог выносить этот бред, поэтому предложил поменяться с ним местами, на что он с радостью согласился. И теперь, оказавшись рядом с Келси, я думаю, может идея была не самой умной, и мне стоило просто продолжать монотонное путешествие по дорогам памяти вместе с Дженезис и Эдвином.
Неужели никто никогда не учил их, что игнорировать свою пару неприлично? Но нет, теперь я застрял с вспыльчивой, неблагодарной женщиной, которая едва смотрит в мою сторону.
А я просто пытаюсь вести себя как добрый самаритянин и спасти попавшую в беду деву, прийти ей на выручку, возможно, дать возможность поговорить хоть с кем-то, но по-видимому, она предпочла бы смотреть вдаль и слушать ностальгирующего по былым временам Эдвина, чем разговаривать со мной.
Если бы я был порядочным человеком, просто молча посидел бы рядом с ней.
Но думаю, на данный момент мы все понимаем, что я не могу промолчать.
Наклонившись ближе к Келси, шепчу:
– Тебе правда нравится этот парень? – Ледяная королева едва заметно краснеет, а затем пожимает плечами и буднично разглядывает свои накрашенные бледным лаком ногти.
– Я считала его милым.
– Именно такого ты ищешь? Милого?
– Уж точно не придурка, если ты спрашиваешь об этом, – отвечает она и окидывает меня взглядом.
– Ты называешь меня придурком?
– Не в бровь, а в глаз, Джей Пи.
Я наклоняюсь так, чтобы слышала только она:
– А вот и нет. Если бы ты узнала меня настоящего, увидела бы, что я намного лучше, чем ты думаешь.
– Не согласна. Ты ничего не воспринимаешь всерьез, что я считаю отвратительным, еще неряшлив, а я такое терпеть не могу, и полагаешь, что стакан наполовину пуст, а не наоборот. – Она закидывает ногу на ногу и кладет руки на колени.
Боже, ну и зануда!
– Понимаю, – киваю я. Не считаю, что это определение мудака, но, вероятно, с моей стороны невежливо указывать на это.
Келси совершенно неверно оценивает меня. Да, на моем столе бардак, но я люблю, когда все так устроено. И я могу быть надоедливым, но таким образом демонстрирую, что мне необходимо внимание. Уж таким я родился, и вряд ли стоит осуждать меня за это. А эта фишка со стаканом? Именно так считают реалисты.
Я не собираюсь притворяться, что в мире существуют лишь вечеринки с котятами, на которых подают причудливые парижские десерты, а на фоне постоянно крутят романтические комедии. Уж извините.
В юности я столкнулся с немалым количеством проблем, когда меня вынудили получить профессию, о которой я и не думал, чтобы сидеть здесь и говорить: «Да… Я считаю, что стакан всегда наполовину полон».
Может, у меня и есть деньги, но правду говорят – за деньги счастья не купишь, и это самая правдивая истина, которую я слышал.
Не уверен, почему Келси такого низкого мнения обо мне, но вероятно она яро верит в свою правду.
Ладно, я знаю… во время нашего неожиданного свидания я вел себя отчасти как придурок, но что мне было делать? Сидеть сложа руки и позволять ей делать вид, будто хуже ужина со мной ничего быть не может? Парню ведь как-то надо сохранить свое достоинство.
В этот момент Эдвин встает и берет Дженезис за руку. Повернувшись к Келси, он спрашивает:
– Ничего, если я приглашу Дженезис потанцевать?
Черт, ну и яйца у этого мужика! Я было подумал, что он немного труслив, раз каждые шесть секунд поправляет очки, но потом раз – и он выкидывает этот трюк. Лишь настоящий идиот может сделать что-то подобное. Я и не знал, что он способен на такое.
– Конечно. – Келси любезно улыбается, но улыбка быстро исчезает, когда счастливая «пара» поворачивается и направляется на танцпол.
– Уф, должно быть это больно, – говорю я.
– Ну, он увел твою пару, так что не только я сегодня в дураках.
Пожимаю плечами.
– Я не очень-то привязан к ней. Честно говоря, привел ее только потому, что братья настаивали на необходимости наличия пары.
– Тогда почему Брейкер пришел один?
Бросаю взгляд на своего холостого брата, который развлекается в кругу женщин.
– Потому что он способен создавать видимость, что у него есть пара, когда на самом деле это не так. Он вроде как любит покрасоваться.
Келси скрещивает руки на груди и говорит:
– Дурацкий вечер.
– Расскажи, что ты чувствуешь на самом деле.
– Лучше не буду.
– Почему нет? – спрашиваю я. – Нас обоих бросили, с таким же успехом мы могли бы получить удовольствие от общения друг с другом.
– Вряд ли в общении с тобой можно найти хоть каплю удовольствия.
Господи, ну и язва. Хотя должен признать, отличный ответ. Она заслужила похвалу.
– А от общения с Эдвином ты получала удовольствие? До того, как под натиском воспоминаний он превратился в зануду.
– Он не зануда, – возражает Келси. – Просто другой.
– Другой? Это как?
Оживившись, она отвечает:
– Ну, он любит птиц, и я нахожу это очаровательным. Не самих птиц, на самом деле временами они ведут себя немного грубовато, а то, что он настолько поглощен природой, что способен распознавать различный щебет, присущий каждому виду птиц.
– Так вот как он заманил тебя в постель? Щебетал и махал руками?
Келси свирепо смотрит на меня.
– К твоему сведению, мы не спали. Просто целовались. И он не какой-то чудак, который говорит по-птичьи, чтобы расстегнуть лифчик. Ему просто нравится рассказывать истории.
– Я понял это по светскому разговору за столом.
– Как будто Дженезис лучше, – огрызается Келси. – Что ты вообще в ней нашел?
– Статус, – честно отвечаю я.
– Фу, это омерзительно.
– По крайней мере, я начал встречаться с ней не просто так, а вот ты зацепилась за Эдвина, потому что отчаялась.
Она ахает и теперь полностью поворачивается ко мне.
– Ничего я не отчаялась. Просто пытаюсь найти свою половинку, ну, знаешь, кого-то, в кого можно влюбиться, хотя вряд ли ты знаешь, что это такое, твое холодное, мертвое сердце не способно на подобные эмоции.
Прижимаю руку к груди:
– Не такое уж и мертвое. У меня довольно ровный пульс. А вот про холод ты точно подметила. – Когда она отворачивается, я подначиваю ее снова: – Что он сказал о твоем платье?
Келси бросает на меня взгляд через обнаженное плечо.
– О чем ты?
– Когда Эдвин увидел тебя сегодня вечером, ударился ли он в лирику и сообщил, что ты напомнила ему его любимую синицу, сидящую на поле цветов?
– Нет. – Она вздергивает подбородок.
– Ладно, и что он сказал?
– Какая разница?
– Потому что ты говоришь, что ищешь любовь. Реакция на твое появление дала бы понять, как он к тебе относится. Что он сказал? Что ты прекрасна? Может, назвал тебя скромницей… или просто вау?
Келси стискивает зубы и смотрит на танцпол.
– Он сказал: красивый цвет платья.
– И? – спрашиваю я.
– И все. – Она берет стакан с водой и делает глоток.
– Подожди, и больше ничего? Только сделал комплимент цвету платья?
Келси осторожно ставит бокал, и я замечаю, как она сжимает кулаки, вижу тоску в ее глазах, когда она рассматривает пары на танцполе.
Не знаю, сколько времени у нее ушло на подготовку к сегодняшнему вечеру. Представить не могу, через что она прошла, выбирая идеальное платье. И также не могу даже вообразить, как она волновалась, когда ее кавалер увидел ее… потому что она явное воплощение мечты любого мужчины.
Но я уже несколько месяцев наблюдаю за Келси и подмечаю, когда она раздражена и когда ей больно. Так что я уверен в одном – она потратила достаточно времени на подготовку к сегодняшнему вечеру, чтобы получить нечто большее, чем простой комплимент цвету платья. И из-за этого я сам чувствую себя погано, ведь сказал ей, что видал и получше. Дерьмо.
