Михаил Артюшин
Две планеты
Старый Нубелунг сидел в кресле-качалке, на большой террасе, глядя в ночное звёздное небо. Силы оставляли его. Небольшой телескоп стоял рядом на треноге Усыпанный мерцающими голубыми звездами небосвод завис над северным полушарием Земли во всей своей красе, но знакомые созвездия и туманности сливались в его глазах в одно синее полотно, оставляя на темном фоне только красную точку, несущую свет от ближайшей планеты. Он плохо видел, но память его прочно хранила всё, что было пережито им на Земле, за долгие сто пятьдесят лет. Все эти годы в его жизни присутствовала главная для него планета, которая всегда тянула его к себе. Она часто приходила к нему во сне, где он летал над её жаркими пустынями, океанами на полюсах. Вот и сейчас, его взгляд был прикован к единственной на фоне темного неба звездочке красного цвета.
Нубелунг уже редко бодрствовал долгими жаркими летними днями, впадая в старческую дрёму почти каждый час. Днём, глинобитные стены комнаты хранили прохладу ночи и раннего утра до полудня. Узкие, вытянутые вверх, открытые проемы под потолком по периметру зала, с приближением солнца к зениту, начинали светиться золотым небесным светом, запуская во внутрь в темноту помещения солнечные лучи, светящиеся в полутьме, как лучи прожекторов. Солнечные пятна упавшие на пол, зацепившись за прохладные грани камней нагревали серую массу гранита, двигаясь по часовой стрелке, ощупывая тонкие швы на стыках серых плит, прогревали камень за камнем в течение дня, не оставляя шансов для прохлады.
Нубелунг просыпался от духоты. Открывая глаза, он видел летящие наискось, сверху вниз желтые полосы золотого света, искрящегося фиолетовыми частичками тонкой пыли. Он снова закрывал глаза и его сознание вновь вывешивало перед ним в голове картинку далекого прошлого.
Яркий свет прожекторов, летящий с высоты оголовка ракеты, врезался в его в детскую память, как самое первое воспоминание из тех далеких дней первых лет его жизни. Он помнил теплую огромную руку отца, в которой утонула его ладошка. Небо, покрытое темными тучами, закрывшими желтый диск Луны. Вокруг их лагеря наступала темнота, и казалось, ничто не могло её остановить, как вдруг по велению отца, заостренный верх огромного корпуса корабля вспыхнул множеством ярких огней. Выделяющаяся на фоне тёмного неба громада ракеты приобретала очертания маяка, стоящего посередине песчаной пустыни, яркими огнями по кругу освещавшего темные пески, теряющие свой золотой цвет с заходом солнца. Нубелунг, восхищенный, смотрел на желтые полосы света, улетающие в таинственную даль, задирал голову вверх, пытаясь вглядеться в середину прожектора. Слепящий свет резал глаза, и он поворачивался к ракете спиной, вытирая руками выступившие слёзы.
